Глава 1. Возвращение
Иван Дятлов сидел в тесной каюте транспортного челнока, глядя в иллюминатор, за которым мерцала Земля – голубой шар с белыми вихрями облаков. Сердце его билось неровно, и дело было не только в перегрузках во время перехода.
Земля.
Слово, которое за годы на Мортиане казалось ему почти забытым сном. Там, среди средневековых замков и городов-государств, с их королями, епископами, интригами и войнами, Земля постепенно превращалась для него в отдалённое воспоминание. Но теперь, когда он возвращался, воспоминание становилось явью – пугающей и неумолимой.
Рядом на полу в ящиках и контейнерах лежали плоды его работы: дневники, записи, образцы, тысячи страниц рукописей, схем, видео, микрофильмов, этнографических заметок – материалов хватило бы на десяток докторских диссертаций. Он собрал всё, что мог, чтобы рассказать людям о Мортиане – о планете, где он прожил больше десяти лет, наблюдая и поневоле вмешиваясь.
Вот только… примут ли его?
Иван вспомнил инструкции, данные перед отлётом: «Наблюдать. Не вмешиваться. Не воздействовать на ход истории.»
Он вспоминал, как это всё рушилось. Арест Сфандры, восстание, заговоры, вторжение Даннелиан… Не вмешаться было невозможно. Он стал героем и злодеем Мортиана одновременно.
– Челнок, код «22/18-5», приготовьтесь к стыковке, – прозвучал голос диспетчера.
– Принято, – отозвался пилот, и Иван почувствовал, как лёгкое дрожание пробежало по корпусу.
Стыковочный шлюз. Там, за порогом – Станция. А потом – Земля. Люди. Комиссия. Суды.
Иван закрыл глаза, на мгновение представив, что всё это лишь сон, и он снова в покоях Исабеллы, а за окнами – рёв толпы и звон мечей. Но щелчок отстёгнутого ремня и резкий запах воздуха из шлюза вернули его к реальности.
За его спиной шлюз закрылся с тихим шипением. Иван шагнул в белые коридоры станции, туда, где его ждала судьба. Где решится, останется ли он героем – или станет изгнанником.
Началось.
– Доктор Дятлов, – раздался сухой голос, – пройдите с нами. Комиссия ждёт.
У входа в зал его встречала группа людей в строгих серых костюмах, с холодными глазами и планшетами в руках. Никто не улыбнулся. Никто не протянул руки. Иван понял, что опасался не зря.
– Иван Алексеевич Дятлов, – сказал старший офицер, – вам вменяется превышение полномочий, нарушение Протокола Невмешательства и дестабилизация планетарной цивилизации Мортиан. Вы отстранены от всех научных программ до разбирательства.
Иван хотел что-то сказать – защитить себя, напомнить о спасённых жизнях, о предотвращённой катастрофе, – но голос застрял в горле. Он только смотрел, как сотрудники службы контроля в перчатках и с равнодушными лицами выносили ящики с его записями.
– Всё, что вы привезли, будет изучено. Если ваши действия будут признаны нарушением, материалы будут изъяты, – добавил офицер. – Следуйте за нами.
Иван глубоко вдохнул. Он знал, что этот момент наступит. Но всё равно надеялся, что Земля – его Земля – встретит его милосерднее.
Иван вышел из парадных дверей Института Внеземной Истории и невесело усмехнулся. Он огляделся – и сердце сжалось от странного смешанного чувства. Земля… та самая, ради которой он когда-то покинул всё. Та самая, которая теперь казалась ему почти чужой.
Перед глазами тянулись чистые газоны, ухоженные лужайки, над которыми скользили лёгкие флаеры – тонкие летающие платформы, разносящие посылки и пассажиров. По аллеям прохаживались компании весёлой молодежи – они смеялись, переговаривались, флиртовали, едва прикрытые модными полупрозрачными накидками и голографическими аксессуарами. Их смех звенел, как хрустальное эхо, а в воздухе витал аромат цветов из автоматических распылителей.
Иван медленно вдохнул. «Отвык…» – мелькнуло в голове. Долго же он жил там, на Мортиане, где всё было иначе: запах дыма от костра, на котором Гарм, его верный слуга, жарил бараньи окорока; тяжёлые, грубые запахи людных площадей; звон мечей, крики торговцев. Здесь же – стерильность, лёгкая синтетическая отдушка, спокойное, почти сонное благополучие.
Желудок напомнил о себе коротким, но настойчивым урчанием. Иван усмехнулся ещё шире и двинулся к ближайшему кафе. Оно выглядело, как и всё вокруг, безупречно – стекло, хром, мягкий свет и приветливый голографический официант, предлагающий “новейшие гастрономические впечатления”. Иван заказал что-то из местных деликатесов – набор маленьких порций, похожих на произведения искусства, но с чуть ощутимой синтетической ноткой.
Устроившись за столиком у окна, он раскрыл планшет и принялся просматривать утренние сводки. Политика, экономика, открытия, скандалы… Всё это казалось одновременно знакомым и неважным. Мир жил своей жизнью, и он, Иван Дятлов, был ему почти ненужен.
Косым взглядом он отметил отражение в окне – усталое лицо с морщинками у глаз, чуть взъерошенные волосы, взгляд, который видел слишком многое. Он почти не слышал лёгкой музыки кафе, почти не чувствовал вкуса еды. Перед внутренним взором вставали картины Мортиана: песчаные дороги, каменные стены, лица людей, которых он уже, возможно, никогда не увидит.
Вдруг в новостной ленте всплыло:
«Институт Внеземной Истории подтверждает: комиссия продолжит расследование по делу Ивана Дятлова. Подробности вечером.»
Иван положил вилку, посмотрел в окно.
«Ну что ж…», – подумал он. – «Похоже, ещё рано было мечтать о покое.»
Он почти машинально жевал, вяло поглядывая на экран планшета с новостями, но мысли его были далеко.
Что теперь?
Из науки его, похоже, отстранили. Если и не уволят немедленно, то бросят гнить на какую-нибудь скучную должность без командировок, без экспедиций, без работы, которой он жил и дышал. А впереди – сто, двести лет жизни. На что их потратить?
Он усмехнулся – криво, устало. Подумал о Гарме, о старых товарищах с Мортиана, о людях, которых оставил. Там он был кем-то. Здесь – почти никем.
В этот момент рядом раздался мягкий голос:
– Иван Дятлов?
Иван поднял глаза. Перед ним стоял мужчина – высокий, стройный, с холёным лицом, в безупречном, чуть щегольском деловом костюме. Тот легко улыбнулся и, не дожидаясь приглашения, сел напротив.
– Очень рад наконец встретиться с вами, – произнёс он, откинувшись на спинку кресла с видом человека, который чувствует себя хозяином любой ситуации.
– О чём речь? – хмуро спросил Иван, не скрывая раздражения. Он был не в настроении для светских разговоров.
– Да так, о разном, – отмахнулся незнакомец, отхлебывая напиток из прозрачного стаканчика.
Незнакомец молчал, разглядывая Ивана изучающим взглядом. Иван тоже в свою очередь молча изучал незнакомца.
– Не хотите ли сменить, так сказать, стезю работы? – с легкой улыбкой и без тени смущения перешел к делу незнакомец. Его глаза, холодные и внимательные, оценивающе скользнули по лицу Ивана, будто взвешивая его прямо на месте.
Иван чуть поморщился.
– А вы, собственно, кто? – устало спросил он, отставляя в сторону почти нетронутое блюдо.
– Ах да, простите! – незнакомец легко хлопнул себя по груди. – Лоренс Малькольм, отдел внешних операций корпорации «Прометеус Глобал». Мы давно следим за вашим… хм… необычным профилем. Знаете ли, не каждый день ученый с Земли превращается в живую легенду на отсталой планете. И уж точно не каждый день возвращается домой живым.
Иван криво усмехнулся, откинувшись на спинку кресла.
– Легенда… Ха. Скорее, головная боль для начальства.
– Вот именно, – подхватил Лоренс, склонив голову чуть набок. – А значит, для кого-то – ценнейший актив. Думаете, в Институте вы были нужны? Вы были там винтиком. А у нас… – он чуть подался вперед, – у нас вы сможете быть кем-то гораздо большим.
– Кем, например? – Иван прищурился. – Шпионом? Дипломатом? Рекламным лицом таблеток от бессмертия?
Лоренс рассмеялся. Смех был легким, почти искренним, но в глазах оставалась расчетливая искра.
– Не совсем. Но если коротко: мы ищем людей, способных действовать вне инструкций. Тех, кто умеет принимать решения там, где протоколы бессильны. Там, где нужен опыт. Живой опыт, а не алгоритмы. Вы – редкий экземпляр, Дятлов.
Иван молча смотрел на собеседника. В голове роились мысли. Уйти из науки? Стать… кем? Агентом корпорации? Человеком, который больше никогда не вернется на Мортиан – но который сможет снова испытать то, ради чего когда-то ушел с Земли: риск, неизвестность, открытие.
– И что вы предлагаете? – наконец спросил он.
Лоренс улыбнулся чуть шире.
– Для начала – контракты. Для продолжения – новые миры. Мы не институт, Иван. Мы не боимся грязных рук. А вы… вы, кажется, тоже.
Иван вздохнул, опустив взгляд в чашку с остывшим кофе.
Сто лет впереди…
Время, чтобы решить, кем он хочет быть. Время, чтобы выбрать: затхлый кабинет с запылёнными трудами – или снова шагнуть в космос.
– Давайте-ка расскажите подробнее, Лоренс, – медленно произнёс он, поднимая глаза. – Что за миры вы мне предлагаете?
– Для начала, разумеется, вам придётся пройти подготовку, – с лёгкой улыбкой сказал Лоренс, чуть склонив голову. – Это уж так полагается, без этого никак. А потом начальство посмотрит, на какую работу вас направить. Могу только обещать, что это будет опасно и очень необычно.
Иван посмотрел на него долгим взглядом, в котором смешались усталость, ирония и, едва заметная, но отчётливая искра любопытства. Он сделал последний глоток остывшего кофе, опустил чашку на блюдце и, чуть качнув головой, выдохнул:
– Ладно…
В этот момент он понял, что выбора у него, собственно, уже не осталось. Какие-то силы, возможно, уже решили всё за него – ещё тогда, когда он взялся за дела Мортиана, нарушая протоколы, спасая людей, вмешиваясь в чужую историю. Теперь он просто двигался по течению, позволяя событиям разворачиваться. Пока всё не выяснится. Пока он не узнает, зачем ему это нужно.
Лоренс чуть приподнял бровь, а на его лице промелькнула удовлетворённая улыбка.
– Отлично, Иван. – Он резко встал из-за стола, отряхнул рукав. – Завтра вам пришлют детали. Будьте готовы к новому миру. Или, точнее сказать… к множеству миров. – Он чуть наклонился вперёд: – И знайте, за вами наблюдают уже давно. И вас, Дятлов, выбрали не просто так.
С этими словами он развернулся, оставив в воздухе лёгкий след одеколона и невыясненных вопросов. Иван ещё некоторое время сидел, глядя в пустоту за окном. Где-то вдали по небу медленно проплывал флаер. Молодёжь смеялась за соседним столиком. А он – он ощущал, как в нём пробуждается что-то давно забытое. Ощущение предвкушения. Риска. Жизни.
Ну что ж… посмотрим, куда меня занесёт на этот раз.
Глава 2. Первое задание
– Проходите, Дятлов.
Иван вошёл в кабинет. Здесь, в штабе «Прометеус Глобал», всё выглядело безупречно: серые стены с лёгким металлическим отливом, голографические панели, мягкое освещение. За столом сидел мужчина лет сорока с цепким взглядом, слегка седеющей височной линией и суровым лицом. Это был его куратор – Рейн Кессел, начальник отдела полевых операций.
– Садитесь, – сказал Рейн, кивая на кресло. – Поздравляю с окончанием курса. Не расслабляйтесь, ваш отпуск – вот этот разговор.
Иван сел, скрестив руки. Он уже привык, что времени на раскачку ему никто не даст.
– Задача простая. На бумаге, – продолжал Рейн, выводя на панель изображение. – Шахтёрская колония Кайрос-7, внешний пояс. Титановые руды. Проблемы начались месяца два назад: поломки, аварии, потери людей, а теперь – протесты. Рабочие требуют смены управления, некоторые сектора бастуют. Некоторые покидают колонию или хотят покинуть. Руководство запрашивает помощь.
На экране сменялись кадры: разбитая техника, толпы рабочих с плакатами, разрушенные секции шахт.
– Задачи следующие, – Кессел отбил пальцами ритм по столу:
– Первое: выяснить, что происходит.
– Второе: стабилизировать ситуацию.
– Третье: если есть саботаж – вычислить и нейтрализовать диверсантов.
– Сколько у меня времени? – хрипло спросил Иван.
– Как всегда: меньше, чем нужно, – усмехнулся Рейн. – Официально ты едешь как советник по конфликтам. Неофициально – ищешь, кто подтачивает колонию изнутри. Местные начальники либо не справляются, либо в сговоре.
Рейн наклонился вперёд, глаза прищурились:
– Смотри в оба, Дятлов. Твои успехи на Мортиане здесь никого не волнуют. Провалишься – вернёшься на Землю, но не сюда, – он ткнул пальцем в эмблему отдела, – а прямиком на пенсию. Или в морг.
Иван тихо вздохнул.
– Хорошо. Когда отправление?
– Через три часа. Тебя встретят на станции Ариадна, пересадка – и сразу на Кайрос-7. Время в пути двое суток. Читай материалы. – Рейн бросил ему плоский планшет. – Вопросы?
Иван встал, коротко кивнул:
– Один. Почему я?
Кессел чуть усмехнулся.
– Потому что ты умеешь видеть то, что остальные игнорируют. Добро пожаловать в команду, Дятлов. И не подведи.
Иван сжал планшет в руке, развернулся и вышел, чувствуя, как всё его тело наливается напряжением. Снова незнакомый мир, снова неизвестность, снова игра на грани. Он чувствовал, что этот прыжок – не просто проверка. Это начало чего-то большего.
– Еще вопросы есть? – произнёс Кессел, дежурным тоном, впрочем, явно не ожидая, что вопросы последуют.
Иван поднял взгляд.
– Каковы мои полномочия?
Кессел хмыкнул, уголки губ дёрнулись в полуулыбке.
– Практически любые… – он сделал паузу, – в пределах инструкций, разумеется.
Иван чуть наклонил голову, внимательно глядя на куратора.
– А если обстоятельства потребуют нарушить инструкции?
Кессел рассмеялся – коротко, без веселья. Встал, тем самым давая понять, что разговор окончен.
– Ну тогда ты их нарушишь, – бросил он через плечо. – Всё, Дятлов. Иди, собирайся. Времени нет.
Иван ещё секунду сидел, а потом медленно поднялся, чувствуя, как привычное холодное волнение пробирается под кожу. Он знал: игра начинается.
Иван едва успел в космопорт – его багаж сканировали на ходу, а электронный билет мелькал в руке, пока он прорывался сквозь поток пассажиров. У стойки регистрации девушка с изящными чертами лица взглянула на его имя – и, узнав, тут же расплылась в затейливой улыбке.
– Иван Дятлов? – её голос прозвучал чуть тише, чем обычно, но с лёгкой, почти заговорщической интонацией. – Приятного полёта, профессор.
Иван кивнул, устало усмехнувшись. Его узнавали. Люди помнили процесс, газеты, заголовки, споры на форумах. Это была слава, но неприятного толка, от которой он бы с радостью отказался.
Челнок, тяжёлый, с широким фюзеляжем, уже стоял у начала стартовой полосы, окутанный клубами испарений газов из топливных баков. Иван спешно прошёл по посадочному коридору, поднялся на пассажирский ярус, нашёл своё место у иллюминатора и, опустившись в кресло, привычным движением пристегнулся ремнями.
Табло мигнуло: «Пассажирам: пристегнуться. Подготовка к старту.»
Челнок начал медленно катиться по полосе. Сначала еле заметная вибрация, потом толчок, и вот уже стартовые ускорители с ревом включились. Иван почувствовал, как тело вжимается в кресло, а невидимая рука перегрузки опускается на грудь. Челнок оторвался от земли и взмыл вверх, круто набирая высоту.
Через десять минут они миновали атмосферу, и впереди раскинулась чёрная бездна космоса, расцвеченная нитями звёзд. Несколько минут ощущений, которые Иван всегда считал самыми странными: невесомость, лёгкое подташнивание, будто кто-то отцепил его от самой планеты.
Пилоты занялись ориентацией челнока и проверкой систем, а спустя пару часов, когда корабль вышел за пределы орбиты, активировались варп-двигатели. Пространство за бортом дрогнуло – и звёзды превратились в сверкающие нити.
Путешествие началось.
Когда зажглись зелёные индикаторы, разрешающие вставать, пассажиры с облегчением отстегнулись. По салону лайнера заскользила стюардесса, раздавая напитки и приветливо улыбаясь. Вокруг зазвучали разговоры, смех, шорох упаковок.
А Иван остался сидеть. Он смотрел в иллюминатор, на тёмное, искрящееся пространство – и думал. Думал о том, что произошло с ним за эти полтора месяца после возвращения на Землю. О суде. О допросах. О кураторах и инструкторах. О том, как легко из учёного он превратился в солдата – и о том, зачем ему это всё теперь.