Курсом на рассвет. Пилот в песочнице – 1

© Денис Окань, 2025

ISBN 978-5-0068-3979-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

– И как тебе в Омане работается, Денис?

Подобный вопрос я получал очень часто. Кому-то было действительно интересно, а в интонациях некоторых сквозило неприкрытое ехидство. И тем и другим отвечал одинаково:

– Отлично работается!

И с улыбкой добавлял:

– Это настоящий рай для командиров Боинг-737.

После такого ответа даже ехидство сменялось удивлением, а я продолжал:

– Вменяемое руководство, никто не компостирует мозги из-за неправильной запятой в задании на полёт. Толковые вторые пилоты, исправные самолёты. Все относятся к тебе доброжелательно, с искренним уважением. Погода всегда стабильно хорошая. Море рядом, даже не море – океан. Живёшь как на курорте! Идеальное место для вдоволь полетавшего в северном полушарии пилота.

А ведь ещё недавно я не знал о существовании страны Оман, Аравийский полуостров представлялся огромной выжженной жарким солнцем пустыней. Даже подумать не мог, что влюблюсь в это страну и её пейзажи…

Мне было непросто начать писать эту книгу. Казалось бы – чего сложного, ведь к моменту, когда я окончательно устал упрекать себя в лени, безволии и бессилии и усадил за столик в скромном номере гостиницы в Дакаре, чтобы родить первые строки вступительного рассказа, архив уже написанных историй о полётах на Ближнем Востоке тянул на несколько книг новой серии.

Затык был с самым первым рассказом. Нужно было плавно перейти от книги «Стажёр», финал которой описывает окончание моей карьеры в авиакомпании «Глобус»1, к тому самому архиву. Но её заключительный рассказ «Весь мир передо мной» сам по себе служил подобным переходом, и требовалось написать что-то другое. Несмотря на то, что излагать случившиеся события для меня давно уже не проблема, и на то, что было о чем рассказать, я регулярно откладывал и переносил создание рассказа о первых месяцах жизни в новой стране и работе в новой авиакомпании. Причины были разными, в том числе и данное самому себе слово сначала закончить самый большой долгострой в моей недолгой карьере писателя – книгу о том, что такое CRM2 и почему это на самом деле просто. Ведь именно с треклятого CRM и начиналась когда-то моя творческая деятельность: с первых методичек для пилотов в «Глобусе», затем пошли публикации в Живом Журнале; там же в мае 2013 года я начал публиковать рассказы о полётах, которые изначально рассматривал как способ донести до пилотов идеи о правильном отношении к культуре безопасности полётов. Это уже потом рассказы оказались востребованными более широкой аудиторией, само собой появилось общее название «Небесные истории» и пошло-поехало.

Кстати! Если вы ещё не прочитали «Небесные истории», было бы хорошей идеей сделать это прежде, чем приступить к данной книге.

Наконец, летом 2025 книга «CRM. Просто о несложном» была выстрадана, опубликована, и у меня не осталось удобной причины откладывать работу над новой серией книг о более чем семилетнем периоде своей лётной карьеры, связанном с удивительной страной Оман. И тем не менее целый месяц потребовался на раскачку, пока наконец я не прилетел в Сенегал и не заставил себя просто сесть и начать печатать текст.

Работа над первым рассказом превратилась в работу над целой книгой. В ней оказались не только рассказы о полётах и прочих пилотских радостях, но и копание в себе: переживания, мотивация, ломка стереотипов и прочие личные перипетии, которыми я решил с вами поделиться. Замечу, что эта книга всё же автобиографическая, поэтому в ней так много меня, размышлений и взглядов на некоторые вещи и события через призму личного опыта.

Спасибо за то, что вы проявили интерес к моему творчеству!

Искренняя благодарность каждому читателю, кто оставался рядом на протяжении стольких лет и поддерживал мотивацию в сложные времена.

Летайте безопасно!

Мирного неба!

Выражаю признательность и уважение моим друзьям, коллегам, с кем бок о бок работал в авиакомпании «Оман Эйр». Не менее искренняя благодарность коллегам из S7 Airlines, где я вырос как пилот.

Делай что должен…

Неухоженность. Пустынность. Небо, скрывающее синеву за клочьями серой утренней дымки. Невысокие невзрачные деревья. Монотонный перелив то ли цикад, то ли птиц, пробивающийся даже через плотно закрытое окно. Аккуратный зелёный газон, но за ним – голая земля, которую и землёй назвать сложно. Грунт с камнями, присыпанный песком. На нём стоит калашный ряд белых машин, совсем не «Ламборгини». Небольшие, явно из дешёвых. Чуть правее – огромная парковка, совершенно пустая.

Ни одного небоскрёба в поле зрения. Лишь непримечательные, невысокие, в четыре-пять этажей, строения видны вдалеке. Тонкий запах влажности в номере отеля, очевидно, знавшего лучшие времена – интересно, сколько лет назад его построили?

Это точно Ближний Восток – обитель богатейших шейхов, коллекция умопомрачительных архитектурных проектов, растущих прямо на нефти посреди бескрайних песков?

– Ну и видок! – мотая головой и окончательно просыпаясь, сказал я вслух и отошёл от окна. Присел на край огромной кровати и задумался, пытаясь разобраться с впечатлениями.

Сегодня 26 февраля 2017 года. Два дня назад закончилась моя четырёхдневная командировка в Новосибирск, откуда я выполнил несколько рейсов, последним из которых стал полёт в Москву с прибытием домой поздним вечером. Пренебрегая традиционной пилотской мнительностью, этот полёт со всей смелостью можно назвать последним – штурвал зелёного «Боинга» S7 Airlines в последний раз оказался в моих руках.

– Ну вот и всё, – сказал я тихонько вслух после завершения полёта.

Сидящий по соседству второй пилот услышал и спросил:

– Не грустно?

– Что-то пока не понял, – пожал я плечами, пытаясь проникнуться моментом. – Ещё пока не осознал.

О чём думал я перед этим полётом? Что чувствовал? Сложно передать словами. К собственному удивлению, был очень – даже слишком! – спокойным, волнения не испытывал. Чувствовал… пожалуй, отстраненное умиротворение. Когда шёл на этот последний вылет, да и в самом полёте – нет-нет да лезли в голову воспоминания о годах работы в авиакомпании, с которой представлял себя одним целым. В S7 я вырос – и не только как профессиональный пилот, но и как инструктор, экзаменатор и лётный руководитель. Весь мой пилотский фундамент создан в S7. Отдавая всего себя авиакомпании, я сгорал на работе и восставал из пепла. От этого последнего полёта я ждал ощущения некой торжественности, что ли…

Последнее рукопожатие в кабине S7 Airlines

Рейс прошёл буднично. По окончании слёзы не навернулись, но комок к горлу всё же подкатил, когда после вошедшего в привычку личного прощания с пассажирами спустился по трапу, чтобы в последний раз выполнить осмотр зелёного «Боинга». Гуляя по блестящему в свете прожекторов почищенному от снега перрону Домодедово, удивлялся собственному спокойствию и отрешенности, удивительной чистой пустоте в сознании.

«Делай что должен, и пусть будет что будет!» – изречение древнеримского императора как ничто другое описывает внутренний настрой на рубеже двух важных периодов моей лётной карьеры.

Ведь я хотел узнать, что это такое – работать за рубежом в многонациональной компании?

Да, я хотел это узнать.

Иногда хотел настолько сильно, что, протирая штаны на очередном бессмысленном совещании высоких лётных руководителей, выслушивая нелепые оправдания, почему задача, поставленная год назад, до сих пор с места не сдвинулась, мысленно посылал офис по известному адресу.

«Господи! Что я здесь делаю? На что тупо трачу свое время? Зачем? Да пошло оно всё в… пень!»

Очень хотел узнать! Шёл к этому, работал над достижением однажды поставленной цели, но когда мечта вдруг оказалась рядом…

Между успешным прохождением отбора в конце сентября 2016 года и вызовом в авиакомпанию «Оман Эйр» прошло пять месяцев. За это время я успел спуститься вниз по карьерной лестнице, сменив кожаное кресло заместителя лётного директора на обитое овчиной потёртое командирское сиденье Боинг-737, получить дозу незабываемых полётов и успокоить эмоции после очередного расставания с офисом.

И дауншифтинг мне понравился – ведь эти пять месяцев я занимался именно тем, о чём мечтал, проклиная офис, его подковёрную возню и совещания. Не просто выполнял полёты из пункта А в пункт Б, но работал инструктором. В офисе какие только проекты не проворачивал, иногда даже интересные, но всё это было не тем, чем я действительно хотел заниматься. Я мечтал выстраивать систему подготовки пилотов, внедрять новые подходы и методики, а занимался гармонизацией системы документооборота двух авиакомпаний, в которой не один чёрт сломал ногу, пока она не «гармонизировалась» – а я сжёг кучу нервов и нажил новых недругов. А внедрение, казалось бы, простенького проекта – перевод в электронный формат бумажных бланков отчётов о тренировках и проверках, привела к настолько очевидному саботажу со стороны «сибирских» коллег, что моя мотивация сгорела напрочь. И как ей не упасть, если ты обращаешься к генеральному директору за помощью, а в ответ слышишь:

– Денис! Ну чего ты меня со своим [имярек] достаешь? Ты же видел сегодня, я со своими-то замами разобраться не могу!

Да. Видел. Год на совещаниях мусолить одно и то же без движения и при этом бодро рапортовать замы умели действительно хорошо! И это никак не соответствовало моему пониманию коэффициента полезного действия.

Меня тошнило от офиса уже перед выходом из дома. Я возненавидел офисную жизнь, и от осознания, что трачу время на то, что ненавижу, меня выворачивало наизнанку.

Теперь я начал много летать. Заниматься исключительно тем, что нравилось больше всего.

Правда, последние месяцы я и в статусе «офисного пилота» летал много, используя любую возможность сбежать от непродуктивных совещаний. Но теперь за полётами ничего не стояло – были только самолёт, экипаж, пассажиры и проблемы, со всем этим связанные. Проблемы куда более честные и чистые, чем подковёрная возня в кабинетах с кондиционерами.

Наконец-то я почувствовал себя в родной стихии!

В декабре 2016 мне доверили (как забавно звучит это слово) ввод в строй очередного будущего командира, и почти все наши полёты прошли с приключениями. Да и без стажёра рейсы «радовали»: то Ереван затуманит, то в Сочи камни с неба падают с громом и молниями – и это в феврале! Работа была совершенно нескучной – на протяжении этих месяцев Стихия поулыбалась над вчерашним офисным пилотом во весь свой щербатый рот!

«Полетать захотел? Ха! Наслаждайся!»

И я наслаждался. После офисного абсурда и туман в Ереване, и камни с неба – всё было в радость! Особенно эпопея со Стажёром3, пожалуй, самым моим непростым «курсантом». И я его чему-то научил, и он меня многому.

Время бежало неторопливо, я вполне свыкся с мыслью, что где-то впереди меня ждёт неизбежное расставание с S7, но так как определённой даты очень долго не было, просто работал и работал. Делал, что был должен, и ждал того, что будет.

Разумеется, вся авиакомпания о моих планах знала, а кое-кто из заклятых друзей ждал моего переезда на Ближний Восток куда сильнее, чем я сам. Но пока время шло, а новостей из Песочницы4 не было, я летал, и работалось мне очень и очень комфортно. Не надо было переживать из-за саботирующих внедрение проекта коллег, не надо было кому-то разъяснять очевидное и тратить нервы на доказательство обвешанным регалиями руководителям, что это Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Офисные битвы прошлых лет уже успели дать свои плоды, Система успела во многом перестроиться, и в статусе рядового командира я работал настолько комфортно, насколько это вообще возможно в реалиях гражданской авиации России, где всё против тебя и только ветер навстречу5.

Увы, что есть, то есть. Но когда ты работаешь в привычной среде и уже научился со всеми вызовами справляться и способен правильно понаставить «обтекатели», то и в нашей авиации можно работать комфортно. Если не знать, что комфорт в том же самом небе может быть совершенно иным.

В один из первых февральских вечеров, ужиная в кругу семьи, я получил сообщение от агента, что меня, наконец, ждут в «Оман Эйр». Начало учёбы назначено на 5 марта, прибыть в Маскат, столицу Омана, предлагается 25 февраля.

Сердце замерло. И снова застучало. Вот так, буднично, эсэмэска – и вся твоя жизнь меняется?

Блин! Да у меня же командировка в Новосибирск запланирована с 20 по 24 февраля! Получается, вернусь и на следующий день должен лететь в Маскат?

Желанная до этого дня командировка в Новосибирск внезапно перестала таковой казаться – заключительные дни хотелось провести с семьёй. Неизвестно, когда снова увидимся. Возможно, через полгода… А мне столько всего надо будет организовать на новом месте: жильё, школу, транспорт, медицину и прочее и прочее! Я понятия не имею, как всё это делается.

Одно успокаивает: не я первый, не я последний.

Ух!

Селфи после окончания последнего рейса в S7

Отказаться от командировки тогда, когда февральский ростер вовсю исполняется, означает доставить авиакомпании и коллегам кучу проблем. Чтобы угодить моему желанию побыть с семьёй, планированию придётся перелопатить планы у целой армады пилотов, и вряд ли коллеги будут рады изменениям. Расставаться с родной авиакомпанией на такой ноте категорически не хотелось!

Придётся лететь в Новосибирск.

Стараясь ни о чем не думать, согласовал с агентом дату вылета из Москвы 25 февраля, и буквально через двадцать минут на мой электронный адрес пришли билеты на утренний рейс «Эмирейтс» Москва-Дубай и вечерний Дубай-Маскат той же авиакомпании.

…и будь что будет

Поздним вечером 24 февраля я поужинал в кругу семьи, собрал не очень-то большой чемодан, чтобы утром быть готовым ехать в аэропорт Домодедово. Проводить меня вызвался старый друг, товарищ, соратник по офисным баталиям Станислав Юрьев – виновник того, что я бросаю «Глобус» и улетаю в пески. Когда-то именно он сбаламутил меня попробовать – «за компанию» – пройти в маститую ближневосточную авиакомпанию, и я, полный любопытства испытать новый опыт, поехал…

Пройти тогда ни ему, ни мне не получилось, но за те четыре дня, что я провёл в Дубае, проходя один этап отбора за другим, пока не срезался на последнем, на собеседовании, мои жизненные установки изменились. На меня снизошло озарение: я понял, чего действительно хочу от дальнейшей лётной карьеры, и это никак не было связано с ростом по офисной лестнице.

Да уж. В начале мая 2015 года в Дубай я летел с опасением, что пройду – ведь я был уверен, что не готов к таким изменениям в жизни, что не могу вот так вот взять и оставить «Глобус»…

Через четыре дня возвращался в Москву с твёрдым пониманием, что буду работать над собой. За короткий срок я успел увидеть много захватывающего, радикально отличавшегося от того, к чему привык, очень при этом соответствовавшего тому, что я хотел видеть в родной авиакомпании. У меня появилась четкая цель: оказаться внутри многонациональной зарубежной авиакомпании, посмотреть по сторонам и разобраться, как всё устроено. Проверить, способен ли я работать в необычной, непривычной среде – с иностранцами в кабине, с пилотами со всего мира. Смогу ли быть с ними на одном уровне? К финальному собеседованию от первоначальной толпы осталось всего четверо. Я не прошёл, остальные трое прошли. Значит, всё возможно – надо лишь поработать над собой и открыть столько всего нового и интересного!

Мир вдруг увиделся мне куда более огромным, чем казался до этого. И было с чего – специфика работы большой дубайской авиакомпании и её маршрутная сеть впечатляли.

Конечно же, я мечтал получить подтверждение собственным мыслям о методике лётного обучения, об отношении к полётам – то есть всему тому, чем я задалбывал пилотов «Глобуса» на протяжении нескольких лет, пытаясь построить новые рельсы в промежутках, когда динозавры не мешали. Главной целью, которая сформировалась в моём сознании, было достижение позиции инструктора в зарубежной авиакомпании, что позволило бы собственными глазами увидеть организацию процесса подготовки изнутри.

В общем, я планировал много чего попробовать, проверить, узнать, увидеть…

И применить на практике, вернувшись в родной зелёный «Глобус».

Да, от розовой мечты, которая сопровождала меня с момента осознания себя в кресле командира6 – создать локальную «Люфтганзу» на базе небольшого и очень любимого «Глобуса» – я не отказался. Просто понял, что путь может быть более качественным, если зайти с другой стороны. В «Глобусе» я достиг потолка, растёкся по нему тонким слоем и испытывал от этого жгучий дискомфорт. Возможность роста была – но только по должностной лестнице. Как пилот, я уже не мог научиться в S7 ничему. Сложно учиться, если никто не делает тебе замечания, ведь ты сам – проверяющий, да ещё и на высокой должности! А я хотел учиться и ненавидел быть «офисным пилотом», мне была противна возня, в которой приходилось участвовать. Я испытывал жгучую потребность открыть что-то новое по специальности, которую когда-то, в очень непростое время, выбрал.

Впоследствии я не раз задумывался, как бы сложилась моя жизнь, если бы не стал «пилотом-гастарбайтером», проявил малодушие и остался в офисном кресле. Вряд ли я смог бы стать винтиком Системы, раз это не получилось у меня раньше. Скорее всего, моего здоровья надолго бы не хватило – слишком уж близко к сердцу принимал офисную возню, безразличие, нежелание меняться.

Те четыре дня дали мне очень нужный вектор. И, возможно, продлили мою лётную карьеру. Может быть, жизнь.

Да, по возвращении в Москву меня с головой одолело желание сесть за парту, научиться чему-то новому, проверить собственные силы и с багажом полезного опыта пригодиться родной стране, помочь нашей многострадальной авиации стать чуточку безопаснее. Мне думалось, что за пять-семь… да пусть даже десять лет динозавры естественным путём уйдут на пенсию, а вместо них подрастёт толковая молодёжь, станет инструкторами, даже руководителями, которым не всё равно. Такие мысли грели душу и мотивировали.

Пригодиться на Родине стало конечной моей целью, но для начала надо было над собой поработать.

Эти строки я пишу в 2025 году. Я стал на десять лет старше. По прошествии лет понимаю наивность своих планов, особенно насчёт ухода динозавров – на смену старому поколению пришло новое – моих ровесников. Улыбаюсь, но ни капли не жалею, что был таким наивным. Это была очень красивая мечта.

Она и сегодня меня не покинула. Книги – это один из способов пригодиться, и, возможно, способ более действенный, чем протирание штанов в офисе.

Суббота, 25 февраля, была очень, очень долгой.

Почти пятичасовой полёт в Дубай мне практически не запомнился, разве что всплывают обрывки воспоминаний о том, как ждал посадки в бизнес-зале Домодедово, и так и сяк смакуя в голове фразу «ну вот и начинается новая жизнь». Чувство спокойствия, отстранённости, как будто я наблюдаю за происходящим со стороны, никуда не делось. Да чего уж там – ещё долгое время мне будет казаться, что это на самом деле сон, я скоро проснусь и пойду в офис – настолько мощное изменение произошло в моей жизни.

В Домодедово у меня было всё. Приличная работа в лучшей авиакомпании страны, персональное знакомство не только с генеральными директорами обеих авиакомпаний S7, но и с её владельцами. Перспективы роста, все неписанные «плюшки», положенные лётному руководителю. Очень неплохая зарплата, уважение (как и ненависть – куда без нее?), две квартиры, две машины, школа рядом, садик под боком.

А теперь я лечу в Маскат… или в Мускат? Как правильно-то?

Я понятия не имею, что ждёт впереди, как сложится жизнь. И ладно моя жизнь – но вдруг, потакая собственным капризам, я делаю несчастной свою семью?..

Помнится, я даже позволил себя бокал красного вина по этому поводу.

«Будь что будет, и делай что должен!»

25.02.17г. Боинг 777 «Эмирейтс» в аэропорту Домодедово

Пересадка в Дубае заняла несколько часов. Чтобы не толкаться среди безумного количества людей, я решил поискать возможность присесть и нашёл зал с названием «Мархаба» (я ещё не знал, что с арабского это переводится как «добро пожаловать»), оплатил и… с трудом нашёл свободное место. Было тесно и шумно, но, как известно, лучше плохо сидеть, чем хорошо стоять. И я сидел, смотрел по сторонам. Глаза рябило от людей необычного вида, совершенно не похожих на европейцев. Я решил, что эти смугляки в интересных одеяниях – арабы. Логика простая: Дубай – значит, арабы. Лишь значительно позже научился различать арабов, пакистанцев и индийцев – последние тогда и занимали большинство мест в «Мархаба».

Шум, гам, непривычные запахи, необычная еда.

Наконец дождался времени посадки и потопал к гейту. Очередь на вылет в Маскат выглядела жиденькой, но тем не менее в «три семерки»7 посадили нас довольно плотно. Я летел в экономе, компактно зажатый смуглыми людьми в просторных одеяниях. Помимо них было много пассажиров азиатской наружности, а европейцев почти не было.

Нет, я не испытывал какого-либо дискомфорта. Отнюдь. Было интересно и даже немного забавно. Ну ведь совсем недавно я был «грозой» «Глобуса», а с некоторых пор ещё и занозой в заднице у лётных руководителей соседней «Сибири», с кем мне пришлось встречаться в офисных баталиях. Одновременно с этим возглавлял рабочую группу в лётно-методическом совете Росавиации8, в октябре 2015 выступал с докладом на семинаре ИКАО9 в Париже – как раз после представителя «Эмирейтс», самолёт которой везёт меня в Маскат. Пожилой полноватый лысый дяденька красиво и с юмором рассказывал про внедрение EBT10 в «Эмирейтс», я – про разработанный нашей группой документ, призванный помочь авиакомпаниям создавать эффективные и удобные для использования в работе SOP11. Помимо нас на семинаре присутствовали представители других авиакомпаний из разных стран, были «Боинг» и «Эрбас».

На организованном по окончании семинара фуршете я сидел за одним столиком с женщиной, пилотом-испытателем корпорации «Боинг», она живо интересовалась моим опытом работы над созданием SOP в S7, я рассказывал…

Выступление на семинаре ИКАО в Париже

А сейчас лечу пассажиром в окружении простых людей совершенно необычного вида и имею целью работать рядовым командиром в стране, о существовании которой год назад даже не догадывался.

Оман… Это где-то в Иордании, да?

Именно про Иорданию я и подумал, когда в феврале 2016 года мой старый товарищ Дима Малаховский, с кем не один месяц я плечом к плечу пролетал на старте командирской карьеры, поделился новостью: он решился уйти из «Глобуса» и проходил отбор в Китай и Оман. Дима пытался сделать выбор, спрашивая, в том числе, моего совета. А я в это время завис в испанском Теруэле, где «Глобус» должен был забрать шесть бывших самолётов «ЮТэйра».

Вид на аэропорт Хасаб

Общались мы с Димой по телефону не очень долго, и в итоге у меня сложилось ощущение, что мой друг намылился в Иорданию. Как сейчас помню: во время разговора в голове возникло представление жёлто-серых холмов, россыпь невысоких белых строений – один в один то, что показывают по телевизору в репортажах о развивающемся Ближнем Востоке, где регулярно происходят конфликты.

Амман12, Оман…

О существовании страны Оман я узнал лишь три месяца спустя, когда Дима нашёл меня в офисе, чтобы попрощаться. Лучезарно улыбаясь, буквально светясь, он крепко пожал мою руку и сказал:

– Денис, спасибо тебе! Спасибо за всё!

И вот тогда я и узнал, что Оман – это не Иордания.

В Сети мало что нашлось об Омане. Страна на восточном побережье Аравийского полуострова, абсолютная монархия, практически закрыта для туристов. Как у многих стран Персидского залива, основной источник доходов – нефть и газ. Столица – город Маскат. На юге граничит с Йеменом, где перманентно идёт война. М-да.