Потерянный свет

ПРОЛОГ

Небо пылало кровавым закатом. Вокруг царил хаос: всё, что было дорого и свято, обратилось в прах. Поле боя утопало в страданиях – раненые стонали, а тысячи павших застыли в немом крике. Крылья ангелов, белые и чёрные, были сломаны, вырваны с корнем, смешавшись в кровавом вихре вечного противостояния.

Но бой подошёл к концу. Его невозможно полностью завершить или победить, ведь Добро и Зло должны существовать вечно. И неважно, кто сейчас сражается на поле битвы – должно сохраняться равновесие. Так их создал Бог, Единое Существо, Абсолют, Тот, кто создал всех нас. Всё закреплено во Вселенной, и так будет всегда.

Много веков назад, а может быть, Вечности, два Ангела, две души Добра и Зла заключили мирный договор. Они постановили, что между ними всегда будет равноправие, и этот закон они соблюдали всегда. Но всегда найдутся такие души, которые решают, что должно быть только хорошо или только плохо. Они из века в век, из Вечности в Вечность разрушают это равенство, и поэтому идут войны, поэтому рушатся миры и даже целые планеты и галактики.

Это сражение никогда не закончится, оно будет идти в наших душах, в наших сердцах, в наших жизнях, в наших поколениях. Мы уже рождаемся с этим, потому что наши Древние Души всё помнят, не помнит только тело. Душа управляет нашим телом. Забавно, когда мы появляемся на свет совсем крошечками, наша Судьба играет с нами, стирая воспоминания прошлых жизней, и в этой жизни наша душа начинает проходить испытания, вспоминая, к какому Высшему Свету она принадлежит. Жизнь затягивает нас в круговорот событий, ежедневно ставя нас перед выбором добра и зла. И на кого-то возложена высшая мера проверки и исполнения своей миссии…

Руины пепла и тишина накрыли их с головой, словно саван, поглотивший последние искры надежды. Первым пришёл в себя Апакхель. Он с трудом смог встать с обожжённой земли, где каждый камень хранил следы былой битвы, и оглядеться по сторонам. Одно крыло его было оторвано, второе волочилось по горячей земле, оставляя за собой кровавый след. Его белые доспехи, некогда сверкавшие чистотой, были все в крови его собратьев. Он протёр лоб своей могучей рукой, стирая не только пот, но и остатки прежней жизни, и убрал со лба белокурые волосы, которые теперь казались символом утраченной красоты. В светло-голубых глазах, некогда полных света, теперь читалась боль и печаль по происшедшему – не просто утрата, а разрушение самого смысла существования.

Он огляделся: вокруг были одни погибшие Ангелы Света и Тьмы. Их тела лежали в причудливых позах, словно замершие в последнем танце смерти. Все были мертвы, но даже в этой тишине слышался шёпот их невысказанных слов. Однако вдалеке он уловил какое-то движение – не надежду, а эхо былого противостояния. Вдалеке он заметил поднимающегося Тёмного Ангела – это был Размунд. Оба его чёрных крыла были вырваны с корнем, оставив после себя лишь рваные раны, из которых сочилась тёмная жидкость, напоминающая кровь. Он мог только сидеть, словно памятник собственной беспомощности, в окружении разрушений, которые когда-то казались невозможными.

– Размунд! – окликнул его Апакхель, медленно подойдя к нему и протянув руку. – Вставай!

– А надо ли, брат? Если мы воссоединимся, это никогда не кончится.Размунд медленно поднял свой единственный подбитый глаз и сказал:

– В том-то и ирония нашего существования, что это никогда не кончится. Мы вечны. Все наши братья, что погибли сегодня в бою, вновь родятся светлыми душами. И кто знает, на какой они будут стороне в следующей жизни? Но они вновь будут бороться за то, чтобы жить. В этом и заключается наша Гармония – наша чаша весов на равных сторонах. Мы не можем существовать друг без друга. А теперь дотронься до меня, брат. Давай закончим эту ужасную войну, и пусть воссоединится равновесие между Добром и Злом!

Подумав немного, Размунд ещё раз окинул своим подплывшим глазом поле боя. Посмотрел на кроваво-красный закат, который окрашивал небо в оттенки запекшейся крови, и, глазами, полными боли, но доверия, взял за руку Апакхеля. Когда их руки сомкнулись, из них пошёл луч яркого белого света – словно нить, сплетённая из звёздной пыли. Этот свет окутал обоих ангелов и поле боя, превращая хаос в мерцающую симфонию.

Всё озарило сиянием, которое рассеяло тени, а потом вдруг стало всё белым – ослепительным, как первый луч рассвета после тысячелетней тьмы. И воцарилась полная тишина – такая, что можно было услышать, как бьётся сердце мира.

Глава 1

Утро… Тёмное, пасмурное, холодное, туманное… Конец ноября предвещал быть бесснежным и очень холодным. Уже неделю стояли заморозки, а снега не допросишься. Жанна приоткрыла глаза и поёжилась. Всё её семейство сразу почуяло пробуждение хозяйки и тоже заурчало и загавкало.

Встав с постели и не включая свет, она открыла дверь на улицу и выпустила собаку. Огромный доберман Тофик взвыл, как собака Баскервилей, и убежал в туман гулять.

– Жанночка, это же Квака!«Ок, одним делом меньше», – подумала Жанна. Их собака всегда отличалась самостоятельностью. Жанна до сих пор не могла понять, как он сам открывает калитку. Ну да ладно. В темноте на неё смотрели ещё два голодных рта – а точнее, четыре глаза. Это были кот и кошка: Квака и Квока. Такие названия придумал им муж Жанны, Евгений, тем самым обескуражив жену, потому что она путала, кто есть кто. А он смеялся и говорил:

Животные ещё были экзотического цвета: кот Квака был белый, а кошка Квока – чёрненькая. Как оказалось в итоге, не только Жанна путала животных – их многочисленные друзья и коллеги, которые бывали у Папловских дома, тоже их путали. Тем самым это всё вызывало позитивный смех, и даже самые грустные и негативные люди улыбались и брали каждое животное на руки, чтобы получше познакомиться. К слову сказать, котам это очень нравилось – они были очень любвиобильные.

– Ну хватит сидеть в темноте! Да будет свет!

Вот и наступило утро. В доме сразу стало много звуков: шум телевизора, чайника, котов и голос хозяйки, который был очень шумный и озорной. Затрещал блендер и захлопался холодильник. И после того как все были накормлены, наступила более-менее уютная атмосфера, наполненная ароматами свежезаваренного чая.

Жанна открыла ноутбук и посмотрела ленту соцсетей и в мессенджерах. Да, как всегда, ничего интересного – уже вовсю шла реклама про Новый год, мерцающая яркими огнями на экране, и стоило бы подумать о том, как украсить жилище и как в этом году они необычно будут отмечать Новый год. На ум ничего не шло. Ещё надо было закончить две картины, ждущие завершения и договориться об очередной выставке. У Жанны голова пошла кругом.

С тех пор, как они с мужем получили наследство от её тетки, жившей в Англии – о существовании которой не знали ни Жанна, ни её родители – их семья разбогатела. И разбогатела настолько, что Жанна и её три, а то и пять поколений вперёд могли бы жить, ни в чём себе не отказывая и не работая. Казалось бы, об этом только мечтают, и наша героиня не исключение. Но в Жанне неожиданно проснулся дремлющий со времён художественного техникума талант.

Очень легко всё решается, когда у тебя есть деньги и ты знаешь, как их правильно применить. Жанна, недолго думая, запустила рекламу через пиар-агента – ей было интересно, как это работает и работает ли вообще. Организовала выставку картин, и вуаля! Её работы внезапно обрели спрос именно в тех кругах, которые ей были нужны.

«Поэтому, товарищи, – усмехнулась бы Жанна, – не так важен талант, как деньги, которые к нему приложены. Уж поверьте».

В скором времени Жанну это стало действительно раззадоривать, и она понимала, что благодаря продажам своих картин она может не только позаботиться о своей семье, но и помочь другим семьям, которые нуждались в поддержке.

Жанна организовала школу для бедных художников, которые страстно хотели рисовать, но у них не было средств для воплощения своих идей. В своей школе она не только учила детей и взрослых искусству, но и помогала новым талантам пробиться в мир, устраивала их на работу и содействовала в решении жилищных вопросов.

Через год активной деятельности у Жанны появились помощники и спонсоры, которые увидели в этом деле не только хорошую прибыль, но и прекрасную возможность для рекламы своего бизнеса. Ну а что, дорогой читатель? Я уверена, что на месте Жанны вы поступили бы точно так же.

Так вот, наша героиня была не только умницей, но ещё и красавицей, а также любящей и верной женой. Был у Жанны один-единственный минус, из-за которого она даже имела немногих врагов и мало друзей – она всегда говорила прямо то, что думает, не церемонилась, чем сильно задевала людей в самое сердце. Иногда заслуженно, иногда нет.

На самом деле она была очень доброй и больше всего на свете любила своих родителей, друзей и, особенно, своего мужа Евгения. Её искренность порой ранила, но в ней не было злого умысла – лишь стремление к честности, которое она считала важнее дипломатии.

На самом деле ребята были очень крепкой парой. Евгений любил Жанну, любил и всю ораву их животных. Детей у пары не было – не спрашивайте почему, так получилось. Познакомились они очень банально: оба работали в одной газете. Евгений был неплохим программистом, а Жанна трудилась менеджером. Однажды, увидев друг друга, он посмотрел в её карие глаза, а она – в его пятнисто-серые, и всё. Вот уже рука об руку и душа в душу более 10 лет, перенося все тяготы и невзгоды, радости и горести семейной жизни, пара была не разлей вода. Они не просто были мужем и женой, они были друзьями, что немаловажно. Благодаря своим стараниям и поддержке Жанны, Евгений очень быстро поднялся по карьерной лестнице и стал ведущим специалистом, вышедшим на мировой уровень. Евгения с его разработками новых технологий звали в разные страны. Единственное, что огорчало Жанну, это то, что благодаря новому статусу Жени они редко виделись. Казалось бы, он мог бы не работать, имея такие деньги, но работа была ему необходима как воздух.

Жанна сидела и думала, что дел куча, и не знала, за что же первым делом взяться, как раздался телефонный звонок. Звонила давняя школьная подруга, с которой единственной Жанна поддерживала связь со школьных лет – Роза.

– Роза, да, конечно, – Жанне совсем не хотелось ехать в город в такую слякотную и мерзкую погоду: вытаскивать машину из гаража, прогревать мотор, нюхать бензин и потом ещё час стоять в пробках на МКАДе.– Жаннет, ты что, ещё дрыхнешь? – Привет, зая, нет, что случилось? – Как что? Ты забыла, что сегодня у меня открытие выставки? Я тебя жду в 8 с Женей! – Роза, он в командировке, будет только завтра, – сказала Жанна. – Тогда тебя! Ты собираешься выбираться из своего загородного замка?

– И знаешь, как меня разбудить окончательно! – рассмеялась Жанна. И, пожелав друг другу хорошего дня, они положили трубки.– В общем, так, подруга, нас с тобой там ждёт веселенькое дельце. У меня для тебя будет сюрприз, – сказала Роза. А уж кто-кто, а она умела делать сюрпризы. Интересно, что будет на этот раз?

За окном ветер завыл сильнее, будто предупреждая: спокойный вечер отменяется.

В комнату вбежал Тофик – огромный доберман, любимец Евгения. Но почему-то нянькой псу стала Жанна. Целыми днями он ходил за ней по дому и двору, словно хвостик. Увидев грусть в глазах хозяйки, Тофик не знал, что сделать, чтобы поднять ей настроение.

В отличие от него, Квака и Квока не вылезали из своих пледов, поглядывая на камин.

День пролетел незаметно, и многое осталось на завтра. Пора готовиться к выходу в свет – то, что Жанна до невозможности не любила. Ей было удобно и комфортно в спортивном костюме, нежели в платье и шпильках. Но что делать? Выход на мероприятие, а именно премьеру её подруги – выставку её мыльных картин, требовал особой тщательности подготовки.

Жанна вздохнула, глядя на своё отражение в зеркале. Спортивный костюм казался ей теперь слишком свободным, почти родным, в то время как платье, висевшее на вешалке, выглядело чужим и неудобным. Она представила себе, как будет чувствовать себя в нём – скованно, словно в корсете, который сдавливает дыхание. Но мысль о том, что это ради подруги, заставляла её собраться с силами.

Итак: плойка, превратила каштановые волосы в блестящие волны, завитки, уложенные в изысканный пучок. Макияж в стиле вамп – стрелки, подчёркивающие глубину карих глаз, словно очертания ночных птиц, и нюдовая помада, сливающаяся с естественным румянцем губ. Платье – облегающий шелк цвета фиолетовых сумерек, ниспадающий до пола, и классические лодочки на шпильках, острых, как её нынешнее настроение. Миниатюрный клатч, сверкающий кристаллами, и чёрный плащ из плюша, мягкий, словно крыло летучей мыши. Завершающий штрих – шлейф духов «Армани Мания», смешавшийся с морозной свежестью за окном.

Посмотрев в зеркало, Жанна поймала одобрительные взгляды Кваки и Квоки, всё так же укутанных в плед. Их глаза сияли, будто говорили: «Ты прекрасна, даже если ненавидишь этот наряд».

На улице её встретил колючий ветер. Лёд, припорошенный снежной пылью, скользил под каблуками. Едва сделав шаг, она поскользнулась, ухватившись за перила, – казалось, сам ноябрь пытается удержать её дома. Времени на переодевание не оставалось. Жанна впрыгнула в машину, резко включила печку и, пробираясь сквозь морозную дымку, выехала за ворота. Стекло мгновенно покрылось инеем, превратив мир за окном в размытый акварельный пейзаж.

Метель усиливалась с каждой минутой. Снежные вихри, словно белые призраки, танцевали вокруг машины, а дорога превратилась в узкую ленту, едва видную сквозь завесу падающих хлопьев. Жанна прижала ладонь к стеклу, чувствуя, как холод просачивается сквозь тонкую кожу перчаток. Набрав номер мужа, она услышала его голос – глуховатый из-за плохой связи, но такой родной, будто он сидел рядом.

– Перестань. – засмеялся он, и смех этот, тёплый и хрипловатый, обнял её через тысячи километров.– Привет, мой муж! – её слова растворились в треске помех. – Когда домой? – Привет, Жанночка. Вылетаю послезавтра, к ужину буду. Ты где? – Мчу на выставку Розы. Говорит, собрала весь бомонд. – Тогда рви их там! – он фыркнул. – Красное платье одела? – Приберегла для тебя, – она покрутила прядь волос, будто кокетничала вживую. – Умничка. Розе передай: извини, что сорвался в командировку. – Она уже считает, что ты мой фантом.

Она положила трубку, и машина наполнилась тишиной, но уже не давящей, а уютной – будто Евгений оставил в ней частичку себя. Через два дня они будут сидеть на диване, а Тофик устроится у их ног, подрагивая во сне. Квака и Квока, как всегда, займут лучшее место у камина, а из кухни будет доноситься аромат корицы и яблочного пирога. Не «Наполеон», нет – она сама испечёт его, чтобы согреть мужа после перелёта.

Галерея возникла внезапно: здание, похожее на ледяной дворец, с подсветкой, пробивающейся сквозь метель. Машины стояли впритирку, их крыши уже успело припорошить снегом. Жанна, спотыкаясь на обледеневшем асфальте, едва нашла место. Ветер рвал плащ, пытаясь сорвать его, а снег бил в лицо, словно обижаясь, что она променяла домашний уют на этот вечер.

Дверь галереи захлопнулась за ней, отрезая вой стихии. Внутри пахло шафраном и дорогим вином, а на стенах, как окна в другой мир, висели «мыльные картины» Розы – переливающиеся пузыри, застывшие в момент краха. Жанна смахнула снег с плеч и шагнула в свет софитов, где уже кружились гости, смешиваясь с тенями на паркете.

Внутри здания было ещё больше народу. Все толпились, смеялись, знакомились. Жанна отдала свой плащ помощнику и прошла в зал галереи, где уже толпились гости. Она уже видела разные работы Розы, но всегда восхищалась ими, и каждый раз ей было удивительно на них смотреть. На каждую работу художника – не важно, рисует ли он, пишет, вышивает или создаёт что-то иное – можно смотреть по-новому, с новым взглядом и восхищением. Потому что истинное творчество – это живая философия души. Ты можешь испытывать разные чувства, глядя на картину, и всё зависит от твоего настроения. Сегодня оно у тебя прекрасное – и ты видишь яркие краски; завтра ты расстроен – и та же картина может показаться другой: грустной, блёклой или написанной специально для тебя. И не важно, что мы подразумеваем под словом «творчество» – это касается и стихов, и книг, и многого другого. Важно во всём этом разнообразии увидеть своё.

Роза Паринская занималась необычным творчеством – она создавала картины из мыла. Любовь к этому искусству возникла неожиданно, самозабвенно и стремительно. Сначала Роза делала душистое мыло, потом научилась складывать из него изящные букеты, а со временем её увлечение переросло в создание полноценных полотен. Жанна называла подругу «диким художником»: только настоящий мастер, не скованный правилами, мог потратить двадцать часов на шедевр – и затем, не раздумывая, замазать его, чтобы за три часа создать нечто фантастическое. Как ей это удавалось? Никто не знал. Тайна окутывала Розу не только в творчестве, но и в жизни.

Сейчас художница стояла в окружении обожателей и коллег. Жанна решила пока не подходить, дала подруге насладиться моментом. Взяв бокал шампанского, она замерла у картины с фантастическими существами, напоминающими одуванчики из иного измерения. Их дружба с Розой длилась с детства. Общие интересы – особенно страсть к книгам – сблизили их навсегда. Они поглощали романы, поэзию, эссе тоннами, и к тридцати годам у каждой собралась внушительная библиотека. Евгений до сих пор качал головой, наблюдая, как Жанна читает две, а то и три книги одновременно, будто переключаясь между мирами.

– Добрый день, Жанна Папловская!Жанна была поглощена созерцанием картины, когда её резко прервал мужской голос:

– Добрый… – обернулась она, мгновенно ощутив на себе тяжёлый взгляд. – Мы знакомы?

Перед ней стоял высокий брюнет. Незнакомец, от которого пахло дорогим парфюмом с нотками сандала и грейпфрута. Его голубые глаза сверкали, как огранённые бриллианты, – в них можно было утонуть и разбиться вдребезги. Жанна почувствовала, как подкашиваются колени, но усилием воли заставила себя не отводить взгляд.

– Нет, но сочту за честь исправить это. Я – Денис Смерч, старый друг Розы. Она часто вас упоминала.

Странно… Жанна никогда не слышала этого имени. Разве что в контексте тех самых «опасных связей», о которых Роза шутила за бокалом вина…

– Очень приятно, Денис. Вы один на вернисаже?

– О, да! Такие события предпочитаю посещать в одиночестве. Чтобы… – он намеренно замедлил речь, – полностью погрузиться в созерцание прекрасного. Его взгляд скользнул по её фигуре, задержавшись на серебряной подвеске. Жанна покраснела: так на неё смотрел только Евгений в первые месяцы знакомства. Тот самый взгляд, от которого забываешь дышать.

– Рада за вас… – она потупилась, отчаянно пытаясь найти предлог уйти. Но в этот момент к ним стремительно подлетела Роза, размахивая бокалом.

– Жанна! Денис! Вы уже нашли общий язык? Бросайте эти церемонии – все ждут вас у фуршета!

Мероприятие началось с пресс-конференции. Зал утопал в шёпоте восхищения. Все поздравляли Розу с потрясающей премьерой, а меценаты уже готовы были выложить состояния за её работы. Кто-то предлагал баснословные суммы – на это и был расчёт. Воздух звенел от комплиментов, а Роза, стоя у стены с мыльными полотнами, напоминала статую из слоновой кости, облачённую в платье цвета чайной розы.

Мероприятие прошло как фейерверк – ярко, шумно и головокружительно. Все остались довольны. Роза объявила, что выставка будет открыта до самого Нового года и всех новогодних праздников, чем вызвала шквал аплодисментов.

– Ок, давай, – согласилась Жанна, чувствуя, как в груди разливается тепло – то ли от шампанского, то ли от внезапного осознания: их дружба с Розой – тоже своего рода искусство.Роза была на седьмом небе. После окончания мероприятия она подбежала к Жанне, её глаза сияли, как две маленькие луны: – Поехали в ресторан, отметим это дело?

Подруги, радостные и взбудораженные, выбежали на улицу, где уже вовсю кружились снежинки, похожие на пушистые хлопья сахарной ваты. Жанна поняла, что машину придётся забирать завтра – алкоголь и предстоящее веселье делали это невозможным. Вызвав такси, они доехали до своего любимого ресторана «Виктор Гюго» и устроились за уютным столиком в тени зала, где мягкий свет ламп создавал ощущение уединённости.

– Да ну тебя! – ответила та, отводя взгляд к окну, где снег уже превратил город в зимнюю сказку.– Поздравляю тебя! – сказала Жанна, подняв бокал. – Ты молодец! И достойна звания мыльной королевы! – Ой, я тебя умоляю! – рассмеялась Роза. – Но что есть, то есть. Как тебе мероприятие? Ты видела, сколько было интересных людей? Один так и пялился на тебя. – Да, какой-то Денис Смерч пристал ко мне и пялился вообще! – недовольно сказала Жанна. – О, это та ещё личность – начинающий антиквар, подающий большие надежды. Его дядюшка держит на Таганке антикварную лавку, а юнец там все пороги оббил. Дед его туда не пускает, сказал: «Наживай своё, а там посмотрим». Вот теперь он и бегает по разным выставкам, создаёт себе связи, – ответила Роза. – Мне думается, не связи он налаживает, а ищет койку побогаче, – съязвила Жанна. – Может, и так. Его никто не любит, но общаются только ради того, что у него красивая мордашка, – усмехнулась Роза. – Ну, меня это не интересует, – сказала Жанна. – У меня есть муж. – Которого вечно не бывает дома, – съязвила Роза. – И что?! Это не значит, что я должна строить всем глазки! – А почему бы и нет? Лёгкий флирт ещё никого не доводил до греха, – сказала Роза, загадочно посмотрев на Жанну.

Посидев целый час в кафе и плотно поужинав, подруги наконец то вышли из ресторана и вызвали такси.

–А поехали ко мне?– предложила Жанна Розе-я одна ,Евгений приезжает послезавтра а не сегодня, а тебя никто не ждет….

–Если ты не против то поехали, давно не трепала за уши твой зверинец-рассмеялась Роза, и они весело поехали к Жанне в поселок.

Во- всю валил снег, Роза с Жанной ехали в такси и без зазрения совести подпевали поющей по Радио звезде. Настроение было супер и подруги решили что они еще разопьют бутылочку красного по прибытии. Таксисту было приятно что у него в салоне сидели такие позитивные и радостные пассажирки. Приехав к дому и отпустив водителя, Жанна стояла и смотрела на падающий снег.

–Роза,-сказала она- ты посмотри какая красота! Как же я обожаю зиму! Я готова часами смотреть как падает снег не смотря на то что холодно! Я наверно в прошлой жизни была Снежной Королевой!

–Подруга, а ты ею и была-улыбаясь ответила Роза-Женя сделал невозможное, он воскресил тебя.

И она была права, Жанна до встречи с Женей, и Жанна с Женей это совершенно два разных человека. Благодаря ему она стала собой, той настоящей которой была когда то в детстве, и ту которую пытались с прятать за личиной стандартов и прихотей общей массы…Это было, сейчас все по другому, благодаря ему она живет, а он жив потому что с ним рядом она, его цветок, нежный, любимый цветок с жуткими шипами которые умеет гладить только он…

–Да Роза-но давай не будем о грустном!-сказала Жанна щурясь и ловя снежинки ртом-я кайфую!

–Я тоже кайфую, но давай кайфовать дома мы одеты по осеннему и можем заболеть, пошли скорее в дом!

– Да… – начала Жанна, уже касаясь железной калитки, но внезапно её взгляд метнулся к соседскому дому. Что-то было не так. На безупречно белом снегу, словно клякса на чистом листе, чернело пятно. Неестественное, пугающее. Подруги подошли ближе, и дыхание перехватило: на асфальте, искажённый болью, лежал сосед Жанны – Всеволод Петрович. Алая лужа растекалась вокруг его тела, переплетаясь с узорами снежинок, а в замёрзших пальцах он сжимал странную пиктограмму, напоминающую спираль из переплетённых змей.

– Всеволод Петрович! Что случилось? Кто это сделал?! – её голос дрожал, руки тряслись, пытаясь приподнять его голову.Жанна, забыв о страхе, рухнула на колени, снег хрустнул под её весом:

– Он… найдёт её… – хрип вырвался из перекошенного рта. – Спрячь… получше… Не могу рисковать… Спаси её… Ты… – его пальцы впились в её ладонь, оставляя липкий след крови и холодный металл амулета с треснувшим рубином. – На тебя… надежда… Найди…Сосед судорожно вздрогнул. Его глаза, мутные от боли, внезапно прояснились, узнав Жанну:

Рука безжизненно опустилась. Снег вокруг пятна крови начал розоветь, будто земля впитывала последние капли жизни.

Глава 2

Роза, дрожащими пальцами набирая номер, не заметила, как ветер сорвал с крыши соседского дома пласт снега – будто сам ноябрь пытается замести следы. Помощь прибыла через двадцать минут, но эти минуты растянулись в вечность.

Девушки успели лишь натянуть пуховики и сапоги, но холод пробирал глубже кожи. Мороз сковал всё: ресницы Жанны покрылись инеем, а слова Розы, объяснявшей оператору ситуацию, превращались в белые клубы пара, будто её мысли улетали в ночь.