Пролог
«Как бы начать вам эту историю?» – подумал автор, почесал затылок и принялся стучать пальцами по клавишам печатной машинки, проговаривая мысли вслух, – Потребовалось всего два человека, чтобы перевернуть мир, но впервые эти Homo Sapiens не оказались политиками: безжалостными диктаторами или мягкотелыми президентами. Они явились миру одарёнными учёными, решившими не столь проблему человечества, сколь свою личную, – автор отвлёкся от дела и вгляделся в окно, где в волшебном танце кружились бабочки, – «Удивительные существа, что так легко скрываются от наших глаз в обезумевших и наполненных до краёв городах», – подумал автор и сделал глоток растворимого кофе, – Пока что, дорогой читатель, тебе будет затруднительно понять насколько я рад вкусить даже столь дешёвый кофе, но надеюсь следующие истории на листах бумаги объяснят всю бессмысленность бодрящего напитка в новом мире.
Человек, именуемый себя автором напечатанных строк, поставил точку, надел очки, плотно прижав ушки к голове. Вынул из кармана крошечный кейс, размерами чуть больше спичечного коробка, и достал из него беспроводные наушники. Формой они походили на жирные запятые, горели зелёными огоньками; работающий над их линиями дизайнер явно был фанатом минимализма, едкого для тех времён стиля. Человек вставил прибор в уши, два раза ударил подушечкой пальца по корпусу правого и рухнул головой об стол.
Печатная машинка продолжала вводить текст без участия автора, а от его лежащей головы исходила мелодия. В линзах очков сияла красками некая картина, что тонкими и мелькающими лучами проецировалась на веки автора.
Два человека
История эта началась также, как начинается любая история. Можете обозвать её Cliché, заезженным стереотипом о технологиях или грядущим будущим – это не важно, она существует и растёт в независимости от внешнего вердикта. Идея и наброски, как я уже сказал, появились в разумах двух изобретателей: одного инициативного, с предпринимательской жилкой, другого вдумчивого, анализирующего каждое своё действие.
Первый родился и вырос в бешенной и бессонной Москве, с детства увлекался историями о необычайных деятелях, творцах и бизнесменах, перевернувших мир. Рос в семье управленцев и власть имущих, собрал в себе формулу пробивного деятеля, человека, что зубами камни грызть будет, но успеха добьётся. Мальчик формировал мышление со школы, удивительно быстро осознал цену знаниям с пятого класса, грамотно делегировал или, правильнее выражаясь, скидывал свои обязанности на других, вертелся получше рыбы в воде! Именно в школе мама заметила за ним странную особенность, мальчик до конца обучения закрывал четверти с тройками, однако в годовом аттестате выходил чистокровным хорошистом – это результат грамотного распределения сил и времени без лишних затрат, чему он учился с юных лет. Такой мальчик ненавидел работу руками, хоть и мог повесить полку или заменить сифон под раковиной. Дело в том, что физический труд по его мнению крайне неэффективен, ведь оставляет после себя лишь стёртые пальцы, пропахшую потом одежду и усталость. И что взамен? Такой труд разменивался на какой-то отремонтированный элемент обихода, что в будущем гарантированно сломается вновь. «Какой смысл от моих действий? Какую выгоду я получу от своих усилий?», – спрашивал себя мальчик по имени Миша, продумывая в работе шаги наперёд.
Второй родился на величественной и необычайной Камчатке, окружённый касатками и прочей редкой живностью до шести лет. Когда свободному и гиперактивному мальчугану стало семь, его отца – подполковника ракетных войск – перевели в другую часть. Красочная и открытая Камчатка сменилась печальным разводом матери с отцом, обернувшись однушкой с бабушкой в военном городке неподалёку от сурового и беспощадного города Норильск. В школе он отличался излишней дотошностью, соблюдал инструкции от «А» до «Я», стремился быть отличником, ведь оценка «Отлично» от слова «Отличаться», а значит быть отличным от других – так ему твердил отец. Вдохновляли мальчика Андрея истории советских и американских фантастов, невоплощённые мечты о прекрасном будущем, фильмы о космосе или роботах. Обожал проводить свободное время за головоломками и настольными играми, от чего в будущем легко адаптировался к закорючкам в правилах и тугому языку в учебных методичках и пособиях. Бабушкин подход к воспитанию научил мальчика относиться к работе вдумчиво, порой излишне, поэтому из уст Андрея часто вырывалась исковерканная народная пословица, – «Ну-с, семь раз подумаю, всё равно семь раз отрежу!»
Университет – дворец человеческих взаимоотношений, место знакомства необычайных людей, где совместный труд начали и наши герои. Миша поступил в университет, дабы воплощать свои сложные идеи в реальность, а не учиться. Он приготовился к покорению собственного города и победой над всем миром, поэтому к своим 18 годам уже обладал изощрённым умом, амбициозными идеями и задатками на успешное будущее. Андрей, как подобается северному человеку, не утопал в амбициях, относился к жизни спокойнее, при поступлении подготавливался к грядущим испытаниям, но всё равно рвался узнать всё на свете.
Рождение идеи
Шёл четвёртый курс – момент обучения, когда все «Лишние» персонажи отсеяны, а уцелевшие студенты полностью адаптированы к правилам и порядкам учебного заведения. Андрей сидел в маленьком кабинете, отведённый деканатом для тихой и спокойной работы выдающихся студентов. Этот «Кабинет» раньше служил кладовкой для кафедры «Начертательной геометрии», где лежал разный хлам и непригодный инструментарий, но сейчас тут учатся студенты. Стол, за которым сидел наш герой, был таким же старым, как и всё здание университета в целом, за окном во дворе стояло жаркое лето, комнату охлаждали редкие потоки ветра, залетающие внутрь.
В комнатушку зашёл Миша, неуклюже открывая дверь ногой и держа в руках картонные стаканчики с кофе, – Трудяга, что же там с дипломом? – задорно спросил Миша и поставил другу свежесваренный напиток.
– Мой-то почти готов, твой же лежит и отдыхает, – не вынимая голову из компьютера устало отвечал Андрей.
– Надеюсь сделанный?
– Сделанный, Миш, сделанный, – томно ответил усталый друг, – Ты ко мне учиться зашёл или поболтать о чём-то? Я склоняю тебя к варианту поболтать, потому что мои зубы не справляются с гранитом науки, что скрыт в замысловатых определениях и формулах наших учебников!
– Погоди, отключи свой мозг от учёбы, я к тебе с суточной дозой кофеина и идеей для дискуссии, – улыбчиво обратился Миша и принялся что-то объяснять, – Смотри, ты уже какой час сидишь за дипломами и учебниками?
– Допустим «Битый» час, ну-у, около семи в сумме.
– Как самочувствие, устал? Андрей начал втягиваться в разговор и задорно отвечал, – Интересно к чему ты ведёшь. Вновь допустим, что да – я очень устал.
– Наверно спать хочешь? Только и думаешь о сне? Коллега понял к чему ведёт его собеседник и резко возразил, – Ну-у, сейчас опять заведёшь свою шарманку о мечтах человечества. Мол, давай-ка Андрюша мы с тобой пошлём на все четыре стороны человеческий организм и отключим ему сон, чтобы бедный работал до самой смерти. Обсуждалось и ни раз, что человек без сна просуществует относительно недолго, такое никому не нужно.
– Именно! Такое никому не сдалось и даром, никто не захочет умирать раньше положенного судьбой срока, однако теперь я поменял концепцию и предлагаю решение, – Миша сложил руки и нагнулся через стол к собеседнику, оторвав ноги от стула, – Давай использовать сон, – с улыбкой проговорил он и упал обратно.
– Ты хочешь ускорить сон?
– Я не хочу ничего делать с продолжительностью сна, пусть спят сколько душе угодно. Что плохого в долгом двенадцати часовом сне?
– Пожалуй его послевкусие? Плохой сон или даже кошмар в завершении оставят за собой низкую продуктивность в течение рабочего дня?
– И то верно, естественно сон бывает плохим или хорошим, но главное – он отбирает у человека половину жизни и как? – Миша развёл руками и утвердительно произнёс, – В пустую! Пол жизни мы проводим в кровати, иначе говоря, одна вторая от неё ничем не отличается от жизненного процесса какого-нибудь камня в лесу.
– Да, к сожалению, человеку нужны две полноценные фазы сна, если верить книгам и нашим поседевшим лекторам.
– Андрюшь, думай! Представить сложно как бы изменилась планета и человечество, если бы мы использовали особенность одной из фаз?
– Ты говоришь про внешние махинации с так называемой «Фазой быстрого сна» – это тема для какой-нибудь научной фантастики, – Андрей наконец-то вышел на нужную колею, почувствовал удовольствие от диалога и принялся рассуждать, – Впрочем, почему бы нет? Я, конечно, не фанат псевдонаук, но наслышан об «Управляемых снах», над этим можно пофантазировать.
Миша захлопал в ладоши и постучал по столу от радости, – Да! – крикнул он Андрею, – Я предлагаю тебе изучить процесс чёртовых псевдонаук, чтобы реализовать потенциал «Управляемых снов», – протянул руку своему коллеге и произнёс, – Сделаем? Андрей слабо пожал ему руку и не столь громогласно ответил, – Давай попробуем, но какова цель?
Миша потёр руки и с ещё большими амбициями принялся объяснять теорию заработка своему другу, – Безусловно, всё моё дальнейшее рассуждение имеет смысл только после реализации. Допустим, мы научимся помогать человеку представлять во сне то, что он хочет, тогда можно предложить услуги от мала до велика, – Миша начал скандировать красочные маркетинговые слоганы, – Сновидение с ушедшим близким человеком! Встреча во сне с зарубежным другом! И, да простят меня классики, секс с возлюбленным человеком! – на секунду он умолк, сложил руки на столе, повернул голову в сторону и тихо сказал, – Но это всё детские игрушки на фоне основной идеи, которую у нас с руками оторвут.
– Мне кажется выше человеческой пошлости тут нечего предложить?
– Работа.
– Что работа?
– Работа во сне, Андрюш!
Андрей резко выдохнул и откатился на стуле назад, схватившись за голову – Ты предлагаешь использовать сон для работы, оставляя при этом процесс сна эффективным для восстановления человеческого организма? Миш, не далеко ли мы зайдём?
– Далеко, очень далеко! Подумай только, что данная технология рано или поздно появится, но кто даёт гарантию, что использовать её будут во благо?
– Никто, как и с любой другой технологией, основанной человечеством, хотя, – Андрей резко скривил лицо, выражающее откровенное недовольство, – В любом случае наш разговор не выйдет за рамки фантазий сумасшедшего, ведь для реализации у нас не хватает примерно всего: знаний, технологий нашего времени, а главное – средств, то есть, денег.
– Андрюш! – повышенным тоном возразил собеседник, – Озвученные тобой условности являлись проблемой для каждого второго учёного, и всё же атомные реакторы питают города энергией, а интернет ныне есть и у ребёнка. Можешь обзывать меня мечтателем или недо бизнесменом, но всё равно, хоть я и тупее тебя, мне хватает решимости мыслить шире.
Коллега ухмыльнулся, но шагу назад не дал, продолжив разговор, – В грязной и пыльной комнатушке за дешёвым кофе в картонных стаканчиках ты предлагаешь воплотить в реальность некий выдуманный тобою прибор, способный влезть в человеческий разум и направить сон в необходимое русло. Легкомысленность – выразительная черта твоей личности, без которой мы могли бы заняться реальными проектами и получить научный грант, – сам не осознавая того, Андрей переводил разговор в человеческую игру «Если бы не ты», пытаясь обвинить своего оппонента в бедах и неудачах прошлого.
Образовавшаяся дискуссия подвела студентов к краю пропасти, где кипящая молодая кровь в их жилах стремилась столкнуть друзей и коллег в ссору, на которой данный рассказ был бы завершён. Излишние эмоции и пара лишних слов норовили уничтожить потенциальный тандем учёных и вычёркнуть гениев из истории. Только сумма решений и жизненный опыт, иначе именуемые судьбой, в тот день распорядились иначе.
– Ты прав, – остановился Миша и спокойным голосом продолжил, – возможно только из-за меня мы оказались учёными неудачниками, студентами без стипендии и лузерами. К каждой глобальной и безумной идее меня подталкивает исключительно страх смерти, ведь жизнь человека крайне ограничена, а я не желаю тратить половину запаса на бесполезный сон!
– Зря ты обзываешь сон бесполезным, – поникше ответил собеседник, задумавшись о правоте близкого друга, ведь мысли о неминуемой кончине также навещали его вечерами, зачастую уже в кровати, – Мир давненько мечтает о «Таблетке продуктивности», несмотря на то, что природа даровала человеку сон, что тот разменивает на нескончаемые дозы кофеина, энергетических напитков, безответственно истрачивая запас жизненных сил.
– Получается, мы имеем только два варианта: пародировать камень или сжигать больше топлива? Разве наука не способна дать какую-то подсказку или надежду?
– Думаю, что целых две на науки способны помочь нам, – Андрей поднял два пальца и, поочерёдно загибая их, продолжил речь, – Психология, точнее её глубокая теоретическая сторона, может предположить управляемый сон, – загнулся первый палец, – Нейрофизиология во многом разрушит наши надежды, но не исключит возможность напрямую вмешаться в работу человеческого мозга, – пальцы согнулись и образовали кулак, на который уставился собеседник Миша.
– А другие? Физика или математика? Разве нельзя рассмотреть несколько наук в купе?
– Разумеется, – Андрей задумался над словами коллеги, в голове проскользнула мысль, и он активизировался, – Пожалуй я был не прав, когда говорил, что технологий нашего времени не достаточно.
– Думаешь что-то может нам помочь? У нас есть шансы? – глаза Миши горели огнём надежды, а пальцы перебирали друг друга.
– Программирование – это решение основной массы проблем технологии управляемого сна, – Андрей не успел договорить, как собеседник перебил его.
– Стоп, – Миша пододвинул к коллеге лежащую на столе тетрадь с ручкой, – Бери, записывай мысли, пусть строка бежит!
– И так, не теряя мысль, я предполагаю, что программирование помогло человечеству оптимизировать и ускорить процессы бытия. Сон – гигантский источник хаотичной информации, – он принялся что-то рисовать в тетради, – Предположим, мы соберём аппарат для сбора информации, поступающей во внешний мир из сна. В основном она будет состоять из звуков, картинок и текста – определённого сюжета, – его глаза бегали по бумаге, а на лбу накапливался холодный пот, – С помощью языков программирования данную информацию можно обработать, а после включить реверс, – он поднял голову, посмотрел на потолок и ударил лоб ладонью, – Нет! Точно, Миш! Цепочка!
– Тяжело рассуждаешь, дорогой друг, – с натянутой ухмылкой ответил Миша, – Реверс, цепочка, информация? ничего не понимаю!
– Смотри, – он пододвинул тетрадь к собеседнику, – Изначально мне показалось логичным достать информацию из мозга, обработать её и вернуть обратно – это ошибка, так как такой метод лишь улучшит качество картинки во сне. Цепочка подразумевает такую формулу, где информация из мозга перемещается в аппарат через простейшие способы восприятия: слух и зрение.
– Разве можно слышать и видеть, так сказать, в обратную сторону?
– Молчи! – крикнул Андрей, продолжая объяснять свою задумку, – Информация из сна переместится в аппарат, где он обработает её, по-другому говоря упростит, оптимизирует, а после вернёт через те же источники! – он поднял глаза на коллегу, залицерзел абсолютное непонимание и продолжил, – Воображение порождает информацию, аппарат производит монотонный звук и «Серое» изображение, на которые отпечатывается информация от воображения, как на плёнку, или музыкальную пластинку, но с помощью нейрофизиологических методов. Аппарат, считывая изменения и получая информацию, обрабатывает её с помощью программирования, а после через ту же плёнку возвращает воображению упрощённую информацию, – Андрей опустил лицо в ладоши, тяжело выдохнул и попробовал упростить свои мысли, – Проще говоря, ненастроенная информация компьютера «Воображение» передаётся компьютеру «Аппарат», что возвращает её оптимизированной и настроенной обратно компьютеру «Воображение» – Андрей вытер пот со лба, выпил пару глотков остывшего кофе и, закашлявшись, продолжил, – Моё предположение всё ещё похоже на фантазии безумца, однако, если мы хотим продолжать, то необходимо попутно установить законы такой технологии.
– Ответственно! – воскликнул Миша, – Допустим, что на данный момент ты перевернул мир за чашечкой кофе в пыльной комнатушке, – из окна повеяло прохладным ветерком с ароматом наступающего дождя, освежая мысли собеседников и понижая градус дискуссии, – Законы? Предполагаю, что необходимо установить те, что подобны законам Айзека Азимова про робототехнику?
– Да, как законы Айзека Азимова, ты прав! – ответил Андрей и сощурив глаза, выпил ещё один глоток кофе.
Поворотный момент. Андрей знал три закона робототехники и прекрасно понимал, что никто в мире их не соблюдает, понял, что и Миша знает о них слишком мало, но интерес учёного всегда преодолевает сомнения в его голове. Представьте себя на месте учёного, как долго он учится сложной и тяжёлой науке, работает и трудится в серой массе бытия днями и ночами только ради такого ослепительного момента, как тут не согласиться? Как отказаться от наверняка единственного шанса стать чем-то большим, чем семидесятилетним профессором каких-то наук?
– Хорошо, – Теперь уже Андрей протянул руку, – Мы воплотим эту «Чудо идею» в жизни с условием, что лично я придумываю и утверждают законы нашей технологии?
– Безусловно! – Миша подскочил с места и мгновенно пожал собеседнику руку, – Как назовём нашу «Чудо идею»? – с улыбкой продолжал он.
– Быструю фазу сна, что мы только что обсуждали, также именуют, как «REM-фаза», можно обозвать её «Self-Managed REM».
Миша отмахнулся от данной идеи и ринулся в спор, – Не-е! Такое сложное название не примут у нас на родине, давай-ка что-нибудь попроще?
– Управляемый быстрый сон? – тупо и навскидку ответил Андрей.
– Как тебе REM-сон?
– Английский с русским – фигня! – посмеялся Андрей.
– REMSON? По-русски будет звучать также мягко «Ремсон», как имя для собаки или чего-нибудь, что будет рядом с человеком настоящим другом.
– Да, хорошо звучит… – далее Андрей утвердительно воскликнул, – Ремсон!
Миша утвердительно ответил, – Ремсон, друг мой! Ремсон!