Глава1
Погода не задалась с самого начала осени. Унылое утро сменялось серым днем, вслед за которым следовал пасмурный дождливый вечер. Елена не находила себе места, перебирая в памяти дни и минуты, когда у нее была возможность все изменить. Игнат решил взять с собой ее и детей обратно в Россию. Весть о революции застигла Елену врасплох. Париж, Ницца, Варшава… Яркая череда событий, встреч и впечатлений составляла всю жизнь молодой красавицы, успевшей рано и удачно выйти замуж, родить троих детей, влюбить в себя добрую дюжину офицеров – сослуживцев мужа. Игнат прощал ей абсолютно все : капризы, мотовство, истерики. А как же иначе?! Юная Элен никогда не отличалась хорошим здоровьем, но она сделала все, чтобы Игнат был счастлив – она подарила ему сына и двух дочек. Он и подумать не мог о том, что его жизнь могла быть другой, без Элен, без Павла, без Ядвиги и без Вареньки. Варенька – средняя дочь – долгожданная и любимая, точная копия своего отца. Когда она появилась на свет, Игнат решил, что от жизни он получил все, о чем мечтал, к чему стремился. Его семья- полная чаша, военная карьера удалась – перед молодым офицером русской армии открывалось много путей и дорог. Революция все перевернула вверх дном. Он решил вернуться в Россию сразу после того, как получил письмо от генерала. Варшавские родственники не хотели отпускать молодое семейство. Куда ехать? А главное, зачем? Там, в России, все так сложно и непонятно. К тому же Элен совершенно не хочет быть хорошей женой Игнату. Она не привыкла заботиться о нем и о детях, ей самой нужна нянька. Элен всего лишь 21 год, и даже дети для нее – развлечение.
Нынешняя осень в Благовещенске была созвучна настроению Элен . «Боже мой, – думала молодая женщина, – ну, почему я здесь, зачем мне все это? И когда же перестанут ныть Пашка с Ядвигой?» Элен держалась из последних сил. Скоро ее терпению придет конец. Она расскажет этому недалекому поляку все, что думает о нем. Как посмел этот человек так обойтись с ней, с ее жизнью?! Причем тут белые и красные? Какой такой еще долг? Какая честь мундира? Бедная Элен должна влачить это жалкое существование на задворках империи в то время , как ее подруга Сашенька Бертенева прогуливается по Елисейским полям. Можно умереть от смеха , если представить эту задиру Сашку, сидящей в бархатной ложе парижской оперы. Ну, разве на чванливой глупышке могут смотреться все эти украшения и платья, которыми завалил Александру дружок-коммерсант? А еще Варька решила разболеться : кашляет и кашляет. Когда же все это закончится?
Внезапно размышления Элен были прерваны каким-то шумом. В сенях хлопнула дверь, и раздался радостный голос Игната.
–Милая, ты еще не спишь? – Игнат зашел в комнату и поцеловал жену.– Я только что из штаба, мне разрешили перевезти тебя и детей в Китай, там вы будете в безопасности.
– Подожди, подожди. Как это меня и детей. – воскликнула Элен. А ты? Разве я смогу справиться со всем этим одна? Где будешь ты? Только не говори, про свой долг и честь, твой долг- оберегать семью.
– Я знаю это, милая, и делаю все, чтобы тебе было хорошо и спокойно. Вы поживете в Харбине, пока здесь все уладится, а там видно будет, что и как.
– Умные люди уже давно все для себя решили, сделали выбор в свою пользу, а не в пользу Отечества, которое трещит по швам. Помнишь Сашеньку Бартеневу? Она сейчас в Париже. Ветлицкие уехали, говорят, в Америку, а ты здесь защищаешь Россию от большевиков. Это твой личный выбор, а мучиться должны мы все.
– Элен, дорогая, я не хочу, чтобы ты мучилась.– Игнат взял ее руки в свои и ласково поцеловал.– Я хочу только одного, чтобы ты и дети были счастливы. Но вы никогда не будете счастливы рядом с предателем. Я давал присягу и теперь поздно что-либо менять, мой долг остаться здесь и постараться сделать все от меня зависящее, чтобы защитить страну, которая нуждается сейчас в защите не меньше, чем ты. И потом я ведь не один, ты же видишь, Олег Костантинович, Сережа, Дмитрий, – мы все здесь, потому, что так надо.
Элен удивленно подняла свои красивые черные брови.
– Надо! Кому надо?! Тебе? Мне? Нашим детям?
Игнат прикоснулся к волосам Элен, чтобы пригладить непослушные темные кудри любимой женщины и успокоить ее.
Вдруг раздался детский плач. В соседней комнате заплакала спящая Варенька. Игнат кинулся к ребенку. Элен закрыла лицо руками и присела на диван.
В комнату, где сидела Элен, Игнат вернулся с дочкой на руках. Варенька прижалась к груди отца. Она всегда успокаивалась, когда видела его. Только с ним рядом ей было не страшно за себя, за маму, за Павлика и Ядвижку.
– Папа, – сказала девочка, широко раскрыв свое огромные зеленые глаза. Элен всегда говорила, что этот ребенок смотрит на нее газами взрослого человека. Она боялась глаз Вари, из-за этого часто избегала общения с дочкой. –Папа, у тебя все хорошо, я видела дурной сон. Мне приснилась речка, которая уносит меня от тебя. Я проснулась и заплакала. Папа, скажи, ты всегда будешь со мной, ты меня не оставишь?
– Варенька, дружок, что ты такое говоришь?! Как это можно, чтобы я тебя оставил. Игнат нежно поцеловал девочку. Он любил в этом ребенке абсолютно все. Внешне Варя очень походила на отца. Прямые темные волосы с седой от рождения прядкой, курносый нос, круглое личико. От матери девочке достались только глаза – большие, зеленые, с длинными ресницами. Только выражение глаз Вареньки было отцовским. Элен казалась ребенком, потому что ее огромные зеленые глаза всегда смотрели на мир чуточку удивленно, когда ей что-то не нравилось, глаза сразу становились печальными, взгляд обиженным. Другое дело глаза Вари – она никогда ничему не удивлялась, принимала все как есть, и глаза у нее были добрые ,взгляд – задумчивый.
Игнат решил рассказать Вареньке ее любимую сказку про Красную Шапочку. Девочка давно знала эту сказку наизусть и с удовольствием рассказывала ее маленькой Ядвижке, но Варе нравились минуты, когда отец брал ее на руки и начинал рассказывать хорошо знакомую историю со счастливым концом. Эти мгновения были самыми лучшими в ее жизни, мир становился для нее счастливым и радостным только, когда отец был рядом.
Элен поняла, что серьезный разговор будет продолжен, когда дочка уснет и решила накрыть стол для того, чтобы поужинать вместе с мужем.
– Так вот , Варенька, дровосеки разрезали живот волку , а из него вышли Красная Шапочка и ее бабушка, целые и невредимые.
– Папа, а что было потом, волк остался жив? Он стал добрым?
– Да, дочка, волк стал добрым, потому, что добро всегда побеждает зло.– Игнат взял чашку со стола, налил из самовара чай, добавил малиновое варенье и дал выпить девочке.– Когда же ты поправишься? Элен, ты давала Вареньке микстуру?
– Да, утром, по-моему,– ответила женщина. – Варя, иди спать, нам с папой нужно серьезно поговорить.
Элен взяла девочку за руку, чтобы отвести в спальню.
– Я сам отнесу ее в кроватку,– Игнат поднялся и понес Вареньку в соседнюю комнату. Уложив дочку, он поцеловал ее в лобик, заботливо поправил одеяло. Затем вернулся в комнату к Элен.
–Готовься, дорогая, завтра к полудню я заеду за вами. В Китае вас будут ждать. Аглая Никитична, жена полковника Захарова, встретит тебя с детьми в Харбине, куда ты доберешься в сопровождении Василия. Он хорошо знает дорогу, с ним вы будете в безопасности. Мой денщик- честный и смелый человек, я доверяю ему, к тому же за все заплачено.
– Он-то честный, а ты,– Элен была на грани истерики. – Где твоя честность, Игнат, по отношению ко мне? Я не могу так больше. Ты должен выбрать что-то одно: семью или службу во имя непонятно чего.
– Хорошо, дорогая, я обещаю , что сделаю все от меня зависящее, чтобы тебе и детям было спокойно. Постарайся спрятать деньги и золото получше, говорят, для этого наши дамы неплохо используют возможности своих причесок. А сейчас, давай, поужинаем, завтра мне рано вставать. Василий привезет съестные припасы в дорогу, об этом можешь не беспокоиться. Одень детей, так чтоб они не замерзли. Да, если со мной, что-то случится, позаботься об их благополучии, деньги у вас есть, твоя задача – перебраться из Китая в Европу, мои родственники не оставят вас в беде.
– Для тебя все так легко и просто- возьмешь детей, поедешь, туда, поедешь сюда,– Элен уже не сдерживала нахлынувших слез. – Ну , за что мне все это, в чем моя вина, я больше не могу так, я устала. Боже мой, как же я устала.
– Елена успокойся, – Игнат всегда так называл жену, когда волновался. – Я прекрасно понимаю, как тебе сейчас тяжело, нам всем нелегко, что поделаешь, время такое. Но надо жить даже тогда, когда не остается для этого сил, ты сможешь, я знаю, у тебя все получится, ты – мать , ты обязана выстоять. И Бог на нашей стороне, а по-другому и быть не может.
– Откуда тебе знать, что может быть, а чего не может, – Элен смотрела на мужа злыми глазами. – Если ты все знаешь наперед, зачем мы здесь, объясни!
Игнат уже пожалел, что затеял этот разговор с женой, перед дорогой ей нельзя было волноваться, своей вины он не чувствовал в том, что произошло. Игнат всегда поступал так, как велела ему его совесть , как диктовал служебный долг. Командование доверило ему трудный участок работы- быть комендантом в Благовещенске означало готовность в любую минуту принять огонь на себя. Игнату не в чем было себя упрекнуть, но повлиять на события, которые перевернули не только его жизнь, он не мог. Игнат понимал, что вокруг происходит что-то ужасное, однако исправить ситуацию уже не представлялось возможным. Больше того, он уже не верил в победу над большевиками, захватившими власть в стране. Честь и долг для него не были пустыми словами, но и копаться у в душе он не хотел, не было ни времени, ни сил. Игнат делал то, что должен был делать, защищал Отечество, Элен и детей. Высокие слова и мысли некоторых сослуживцев о смысле идущей бойни его не волновали, он не чувствовал потребности в формулировке того, что происходило в душе.
–Если ты и я будем вести себя правильно, по совести, я уверен, что ничего плохого не произойдет. Случится лишь то, что должно случиться. Давай спать, я сегодня очень устал, и ты должна отдохнуть перед дорогой.
Глава 2
Элен проснулась на рассвете. Игнат уже приготовил нехитрый завтрак: нарезал сало, хлеб, достал из погреба масло и мед, вскипятил чай. Позавтракав, семья начала сборы. Игнат достал чемоданы, домашняя обслуга, розовощекая девушка Глаша , помогла Элен уложить детскую одежду, платья хозяйки. Пятилетний Павел подошел к отцу, решив, что в семье происходит что-то важное, он сказал:
– Папа, я вот что думаю: если ты должен остаться здесь, то главным в семье буду уже я. Так мне и бабушка всегда говорит: мужчина в семье главный. Скажи, пожалуйста, Вареньке и Ядвижке, чтобы они меня слушались, а я буду их защищать, их и маму. И еще, прикажи Ядвижке, чтоб она поменьше ревела, а то надоела уже … Хнычет и хнычет.
– Согласен с тобой,– улыбнулся Игнат, его серые серьезные глаза стали добрыми и лучистыми. Однако мужчина в семье нужен не только для того, чтобы приказы раздавать, и не столько для этого. Мужчина должен помогать тем, кто в нем нуждается и не требовать ничего взамен, иначе, сынок, не получится ничего хорошего ни в семье, ни на службе.
– Так я и хочу помочь этим девчонкам, А Варя меня не слушает. Давеча вот она сказала , что останется здесь, с тобой, – Павел с надеждой посмотрел на отца. Мальчик знал, что Игнат очень любит среднюю дочь. Варя была на год младше брата, но отец всегда очень внимательно относился к ее высказываниям, суждениям. Это не то чтобы ранило, задевало Павла. Он изо всех сил старался быть сильным , смелым и рассудительным, как отец. Но, похоже, поведение Вареньки чем-то всегда больше нравилось Игнату.
– Хорошо, Павел, я обязательно скажу нашим девочкам, чтобы они тебя слушались. А ты обещай, что никогда не оставишь их в беде , что всегда и во всем будешь помогать матери.
– Обещаю, – Павел побежал в комнату, где играли Варя и Ядвига. – Я же говорил, что я в семье главный после папы, – радостно сообщил он сестрам.
Элен стояла у окна, задумавшись, смотрела на опавшую листву. Вдруг раздался стук в дверь. Игнат попросил Глашу открыть дверь. В комнату, где находились супруги, вбежал денщик Игната Василий. Василий был заметно взволнован.
– Ваше благородие, разрешите доложить. Для отъезда семьи все готово. Когда выезжаем?
– Василий, через Амур вы переправитесь быстро. В Китае вас встретит мой человек. Скажешь ему пароль : «Что-то Амур сегодня суров», в ответ ты должен услышать: «Зато звезды так и как горят!». Отъезжаете рано утром, перед рассветом.
– Елена, -Игнат посмотрел на жену и понял, что может он сейчас видит ее в последний раз. – Ленушка, все будет хорошо, обещай мне, что ты справишься , сделаешь все как надо.
– Да, Игнат, справлюсь, разве у меня есть выбор? – лицо молодой женщины было грустным и недовольным.
– Я вернусь сегодня пораньше, приготовьте с Глашей что-нибудь вкусное .– Игнат поцеловал жену, надел шинель и вышел из комнаты. Василий последовал за ним.
По дороге в штаб он размышлял о том, что расставанье с семьей может стать для всех роковым. Дурные мысли лезли в голову, не давали покоя . В 12 часов в кабинете Игната собрались офицеры. На повестке дня стоял один вопрос – как защитить город от наступающих большевиков. Оружия и провизии для продолжительных военных действий в их распоряжении не было. Офицеры решили держаться до последнего, не допускать отступления. Отступать было некуда. Бежать за границу не станет ни один из них. Если суждено умереть, то они должны сделать это здесь, на земле, которую они так и не смогли защитить, перед которой остались в чем-то виноваты. Так рассуждали эти благородные и мужественные люди.
В кабинет Игната вошел поручик Дроздов, он только что получил донесение – красные перешли в наступление. Они на подступах к городу. Игнат понял: это начало конца, он не успеет переправить семью до того, как… Ладно, сначала он должен организовать своих людей на борьбу, там видно будет. Игнат прекрасно понимал, что это последняя встреча офицеров, четко ,по- военному, он раздавал поручения каждому присутствующему . В конце своей речи, Игнат сказал: «Господа, думаю, что это будет наш самый последний бой. Горжусь тем, что мне довелось быть вашим другом и командиром. Благодарю Вас за все, господа. С Богом».
Отдав честь полковнику Лещинскому, офицеры один за другим молча покинули его кабинет.
Игнат вызвал Василия и очень твердо сказал ему.
– Василий , ты никогда не подводил меня, надеюсь, не подведешь и теперь. – Он сделал короткую паузу и продолжил.– Сегодня, сейчас начнется бой, наш последний бой. Ты в нем не участвуешь. Прошу тебя, до конца оставайся с Еленой и детьми. Вас по-прежнему ждут в Китае. Ты должен сопроводить Елену до Харбина. Тебе поможет человек, который встретит вас на том берегу Амура. Ты меня понял?
– Понял, ваше благородие. Можете не сомневаться, все будет именно так, как вы говорите, живота своего не пожалею.
– Спасибо, друг. – Игнат крепко обнял боевого товарища. – Удачи тебе, мне она уже не пригодится. Давай, иди к Элен, готовьтесь к отъезду. Скажи , что со мной все хорошо. Нет, лучше скажи, что я никогда не перестану ее любить. Все, иди.
Когда Василий вышел, Игнат сел за стол, чтобы написать донесение о готовящемся бое в штаб армии.
Глава 3
Красные захватили Благовещенск в результате ожесточенного, изнурительного боя. Игнат вместе с двумя другими офицерами был взят в плен. После мучительного допроса, который ничего не дал красноармейцам, их командир приказал расстрелять полковника Лещинского и двух его офицеров.
Игната вместе с офицерами вывели на расстрел в 10 часов вечера. Красноармейцы не хотели публичной казни. Избитые, в разорванной одежде люди, стояли на невысоком пригорке, ожидая смерти, которая им казалась мелочью по сравнению с тем, что город был сдан.
Последовала команда стрелять. Первыми упали друзья Игната. Сам, он раненный в плечо, продолжал стоять. После того, как прозвучал второй выстрел, Игнат упал, как подкошенный. Снег срывался мокрыми хлопьями, собаки выли, разрывая душу солдат, закапывающих расстрелянных.
– Ну, вот и все,– сказал пожилой красноармеец своим сослуживцам,– теперь не замерзнут. Глядишь, скоро все там будем…Эх, жизня…Пошли.
Никто из солдат не заметил, что за всем происходящим из-за деревьев наблюдал, очень внимательно, человек, одетый во все темное. Василий следовал за скорбной процессией в надежде, что ему удастся как-то помочь Игнату Евгеньевичу. Но чуда не произошло, солдат было пятеро, Василий не мог рисковать, ведь он обещал полковнику увезти его семью за границу, и видит Бог, ничто ему не помешает это сделать. Вот только схоронить бы их благородие по христианским обычаям. Василий осмотрелся, убедившись, что рядом никого нет, он направился к могиле. Солдатики явно торопились и лишь слегка присыпали убитых. Стиснув зубы, Василий принялся разгребать землю, едва припорошенную первым снегом. При свете луны лицо полковника казалось мертвенно-бледным. Василий попытался приподнять полковника и обомлел, он почувствовал дыхание Игната Евгеньевича.
– Ваше благородие, Игнат Евгеньевич,– Василий дрожащими руками убирал снег и землю с лица раненого. – Вы живы. Сейчас, сейчас я отнесу Вас к жене, к деткам, мы еще повоюем.
Ошеломленный и обрадованный, Василий не заметил, как сзади к нему подошли двое красноармейцев, совершающих обход города.
– Чем занят, дружище?– задал вопрос один из служивых.
– Я-то? – Василий решил, что сможет договориться с солдатами. Я хотел…Товарищи большевики, я отблагодарю, век молиться за вас буду. Этот человек мне жизнь спас , разрешите похоронить его по- нашему, по-христиански.
– А что ж ты можешь предложить? – задал наводящий вопрос все тот же солдат.
Вдруг раздался стон Игната.
– Так эта контра еще жива,– воскликнул солдат, хранивший молчание до сих пор. – Иди-ка ты отсюда по добру, по здорову. А контру надо добить, живучий какой попался. Наших сколько сегодня полегло, а этот живет.
– Братки, не серчайте, – ничего не пожалею, все отдам, не убивайте, Бога ради. Говорю же, он жизнь мне спас. Давеча беляки стрелять меня хотели, а этот не разрешил. А я вам заплачу, отпустите.
Василий видел, что один солдат явно колеблется, второй же настроен так, что самому теперь уйти живому будет затруднительно.
– Братки, ну что вам стоит, отпустите,– Василий продолжал повторять свою просьбу, как заведенный.
– Нечего тут думать,– сказал солдат, настроенный недоброжелательно. –Кончать его надо, добить то, что не добили наши товарищи.
Василий не успел опомниться, как раздался выстрел. Игнат замер у него на руках, из груди полковника хлынула кровь, жизнь его оборвалась.
– Иди, паря, отсюда , пока живой, не буди лиха, – мрачно произнес солдат, убивший Игната.
– Разреши хоть закопать его, человек ты или зверь, – промолвил Василий .
– А ты меня не стыди, – ответил солдат. – Война идет, понял. А ты тут нюни разводишь. Тебя вот сейчас возьму и того …Без суда и следствия…За то, что контре пытался помочь.
– Да, будет тебе, Санька,– прервал речь своего спутника второй солдат. Пусть уж хоронит. Глядишь, зачтется нам на том свете.
– Дело сделано, приговор исполнен, черт с ним, пусть хоронит, -сказал солдат и добавил: «Пошли, Иван!»
Василий тем временем соображал, что делать, куда бежать за подмогой. Вдруг он вспомнил, что неподалеку живет его старый знакомец, который приторговывает всякой всячиной. Осторожно уложив тело полковника на белеющую под снегом землю, Василий пошел по направлению ближайшим к домам.
Боевому товарищу полковника Лещинского удалось договориться с местными мужиками, которые прикопали тело Игната, выпили за помин его души на деньги, которые дал им Василий.
Сам же Василий думал уже о другом. Ему срочно нужно было возвращаться к Елене Павловне и к детям полковника. Близился час, на который была назначена переправа через Амур.
Глава 4
– Что-то Амур сегодня суров, – Василий всматривался в лицо человека, стоящего на берегу, в назначенном месте. Он сразу понял, что такой не подведет. Волевое лицо, пристальный, слегка насмешливый взгляд, добрая улыбка из-под пышных усов, – все говорило о том, что Игнат Евгеньевич решил доверить свою семью человеку бывалому и смелому.
– Зато звезды так и горят! – незнакомец протянул руку, чтобы помочь Элен и детям выбраться из лодки. Он представился Александром Петровичем и предупредил о том, что путь до Харбина предстоит неблизкий. Неподалеку стояла бричка, запряженная лошадьми . Когда все расположились по местам, она тронулась.
Элен не могла прийти в себя, после того как узнала о том, что Игната расстреляли. Она отчетливо понимала, что жизнь ее теперь должна круто измениться. Любила ли она Игната? Да, наверное, любила по-своему, часто обижалась на него, ссорилась, была несдержанна в речах и поступках. Но он был мужчиной, оградившим ее от ответственности за быт семьи, за жизнь и здоровье детей. Все семейные проблемы решались как бы сами собой, стоило только сказать Игнату. Как теперь быть? Хорошо еще, что есть этот мужик Василий, который помогает ей во всем, который схоронил Игнатушку.
Размышления Элен были прерваны словами, произнесенными Павлом.
– Мама, а когда к нам приедет папа? – мальчик и не догадывался о том, что своим вопросом он беспощадно ранит мать.
– Папа, я не знаю, быть может, через месяц или два, – Элен не смогла больше сдерживать слезы. Василий пришел ей на помощь.
– Игнат Евгеньевич защищает Отечество, Павлуша, а это дело первой важности, с вами он поручил быть мне. Ты, мужик, давай нос не вешай и мать не расстраивай, смотри вон ,какие дома интересные виднеются.– Василий указал мальчику на приближающуюся китайскую деревушку.
– Игнат Евгеньевич приказал привести вас в дом Аглаи Никитичны. – Вмешался в разговор Александр Петрович. – Я думаю, что вам там будет хорошо. Она женщина добропорядочная, бездетная. Лишние руки сейчас не помешают . Вон у вас ребятишки маленькие какие .
– Я не маленький, – твердо сказал Павел.
– Я тоже, – вслед за братом повторила Варя.
Ядвига крепко спала на руках у матери. Мужчины улыбнулись. Василий обнял Павла и произнес:
– Елена Павловна, вы можете на меня положиться, все, чего не смог сделать для Игната Евгеньевича, сделаю для вас и для деток ваших. Вы мне, ей-богу, как родные.
– Спасибо, Василий, – Елена утирала слезы. – Чтобы я делала без тебя и без вас.– Обратилась женщина к провожатому.
Варя внимательно следила за разговором взрослых, девочка понимала, что случилось, что-то очень плохое. Отец не пришел попрощаться с ней, с мамой, с братиком и с сестренкой. Это так непохоже на него. Может , он заболел. Вчера весь день звучали выстрелы, мама плакала так сильно, когда Василий пришел к ним ночью перед отъездом. Варя, боялась думать о том, что она может не увидеть отца больше никогда . Девочка помнила свой сон, в котором река уносила ее от папы далеко-далеко. И от этого становилось еще страшнее.
– Давайте я вам расскажу сказку про Красную Шапочку, – предложила Варя. – Папа всегда мне ее рассказывает, вы знаете, у нее очень счастливый конец. Папа говорит, что добро всегда побеждает. Значит и с ним ничего плохого не случится. Ведь так, Василий?
Зеленые глаза девочки с надеждой смотрели на денщика ее отца.
– Да, Варенька, не случится , – Василий не выдержал взгляда ребенка и отвел глаза в сторону.
Варенька принялась рассказывать всем присутствующим сказку, Элен продолжала плакать, не пытаясь прятать слез, Павел и Ядвига тихо посапывали во сне. Двое мужчин ,молча, слушали ребенка, уткнувшись взглядом в самое дно брички.
Варенька рассказывала сказку взрослым и очень серьезным людям, а сама думала о том, что, добро обязательно победит, если она будет сама доброй и послушной девочкой, такой, какой ее всегда хотел видеть отец.
– А что, у Вареньки с рожденья эта белая прядка, – спросил вдруг у матери Александр Петрович.
Задумавшаяся Элен молчала.
– Да, с рожденья, – вместо нее ответил Василий.
– Необычно, но красиво, – сказал провожатый. А сам подумал: «Не к добру».
Глава 5
– Элен, дорогая, я так рада тебя видеть, как детки-то выросли, – щебетала Аглая Никитична – высокая статная женщина лет пятидесяти со следами былой красоты на усталом лице. Одежда, манеры, речь, – все выдавало в ней породистую аристократку. Аглая Никитична уже год проживала в Харбине, пока ее муж, Петр Николаевич Захаров воевал с большевиками в России. – Здесь на всех места хватит. Ну, как там, на родине? Я думаю, все ужасно, и ужаснее становится с каждым днем. Не хочется думать о плохом, но Россия растерзана и разграблена, мы ее потеряли навсегда. Как Игнат Евгеньевич?
– Его расстреляли, – уставшая от тягот дальнего переезда, от слез и душевных мук, Элен безжизненно опустилась на диван , стоявший в гостиной.
– Расстреляли…,– повторила Аглая Никитична, похоже она не была удивлена . – Этого следовало ожидать. Скоро убьют всех наших мужчин, которые там остались и продолжают воевать. Ты только не отчаивайся, здесь много русских, мы поможем тебе. Надо жить ради детей. Арина, поди сюда, – обратилась женщина к прислуге, – приготовь что-нибудь , надо накормить Елену Павловну и ребятишек.
В комнату вошла служанка Аглаи Никитичны, женщина средних лет, небольшого роста, полная, улыбчивая, с большими голубыми глазами и седыми волосами, уложенными на затылке в тяжелый узел. Она обратилась к хозяйке:
– Все готово, Аглая Никитична. Комнаты я подготовила. Пусть ребятишки отдохнут после дороги. Она увела детей на кухню, чтобы покормить.
– Элен, на тебе лица нет, нельзя себя так истязать, сейчас дети улягутся, ты пообедаешь, а пока , приляг и отдохни в своей комнате.– Аглая Никитична взяла Элен под руку , и женщины вместе вышли из гостиной.
Весь следующий день Элен не находила себе места. Она не могла занять себя ни чтением, ни шитьем. Даже общение с хозяйкой дома не могло отвлечь ее от грустных мыслей. Она понимала, что теперь ей предстоит многие вещи решать самой; как это делается , Элен не знала. Она вышла на улицу, чтобы развеять грустные мысли, все вокруг было чужим и незнакомым. Элен шла вдоль узкой улицы, на каждом шагу кто-либо что-либо продавал. Говорливые китайцы жарили рыбу, специфический запах национальной кухни заполонял всю округу. Квартира Аглаи Никитичны находилась в русской части Харбина. На улице, по которой шла Элен, находилось много русских ресторанчиков и бесчисленное множество магазинчиков со знакомыми названиями. «Дамский каприз», «Шоколадница», «Меха от Косова», «Три медведя»…Читая названия на вывесках и рассматривая здания незнакомых улиц, Элен потеряла счет времени, домой вернулась к вечеру.
В гостиной ее ждали Аглая Никитична и Василий.
– Елена Павловна, – Василий выглядел помолодевшим и радостным, его прищуренные глаза были полны оптимизма. – Я нашел работу, в ресторане «Три медведя» требуется швейцар, это солидное заведение, платить будут хорошо. С хозяином уже переговорил, выходить на работу можно завтра.
– Василий, я не могу быть тебе обузой, ты вправе жить своей жизнью. На первое время у меня есть средства обеспечить безбедное существование, а в дальнейшем я планирую перебраться в Варшаву, к родственникам Игната Евгеньевича. – Элен представления не имела о том, как она будет добираться до Варшавы с детьми, но считала своим долгом сказать Василию то ,что сказала.
–Позвольте, Елена Павловна, вы не можете быть мне обузой, я слово дал полковнику, да и не о ком мне больше заботиться, вы мне с детками как родные. – Василий заметно волновался, он не знал, куда деть руки, его большие ладони скользнули по столу, коснулись колен и разом переместились обратно на стол.
– Элен, – к разговору присоединилась хозяйка дома.– Я тоже считаю, что вам пока не надо никуда переезжать, чем смогу, помогу. Я неплохо зарабатываю , средства к существованию есть. – Аглая Никитична давала уроки музыки в русской школе и гордилась тем фактом, что сама может себя обеспечить. – Да и с детишками рада буду возиться, своих-то у меня нет. Бог не дал. Поднимем их, не переживай.
В комнату вбежали ребятишки. Ядвига, маленькая прелестная девочка трех лет, в домашнем сером платьице, с короткими вьющимися волосами, разом забралась к матери на колени. Павел подошел к Аглае Никитичне, показывая свой рисунок, на котором был изображен он с шашкой в руке и на коне. Варя стояла посреди комнаты, распахнув свои большие глаза, она внимательно смотрела на мать, пытаясь понять , в каком та настроении. Варя, несмотря на возраст, хорошо понимала, что мама не всегда готова к общению с детьми. Девочка боялась лишний раз попасться ей на глаза. В отношениях с детьми Элен была сдержана и неэмоциональна. Только Ядвига, походившая на мать , как две капли воды, могла вызвать у молодой женщины умиление и радость от взаимного общения.
– Аглая Никитична, – обратился к хозяйке дома Павел,– вам нравится мой рисунок?
– Да, Павлушенька, у тебя определенно есть склонность к рисованию,– сказала женщина, ласково погладив мальчика по голове.
Василий видел, как Варенька пыталась найти себе место в большой гостиной Аглаи Никитичны, рассматривая комнату, то и дело, поглядывая на мать.
– Варенька, подойди ко мне, – Василий достал из кармана три конфеты и вложил в руки девочки. – Поделись с Ядвигой и Павлом.
Варенька подошла к Василию, поблагодарив его, взяла конфеты , подбежала к Павлу, отдала ему его долю, затем подошла к Элен, чтобы поделиться гостинцем с Ядвигой.
Ядвига захныкала, стала просить еще одну конфету, протягивая руки к Варе. Элен попыталась успокоить ребенка, но Ядвига не унималась, продолжала требовать конфету, которая оставалась у Вари в руках.
– Варя, отдай ей,– раздраженно сказала Элен, – она ведь маленькая, ты должна уступить.
Варенька послушно отдала сестре свою конфету. Аглая Никитична и Василий переглянулись. Павел подошел к Варе и отдал ей свою конфету.
– Я не очень люблю сладкое, – сказал мальчик, – пусть девочки кушают.
– Каков герой!– воскликнула Аглая Никитична.– Только из таких и получаются впоследствии настоящие мужчины.
– Василий,– Элен с некоторой долей кокетства посмотрела на денщика своего покойного мужа.– Спасибо тебе, прав был Игнат Евгеньевич, когда говорил, что душа у тебя – чистое золото.
Василий расцвел после таких слов Элен и зарделся, словно мальчишка.
А молодая женщина , с младшей дочерью на руках, подошла к хозяйке дома, и ,поцеловав ее, сказала:
– Бог любит меня, если посылает в помощь таких людей, как Вы, Аглая Никитична.