Монолог со мной

«Примечательно…» – густо протянул он, закинув ногу на ногу. Последний из моих знакомых, выписывающий себе текст на бумаге. «Да-а…» – спародируем моего приятеля. Трудно не согласиться – всё «примечательно», вычитая погоду с патологической нехваткой денег в уме. Друг мой балует меня визитами нечасто, поэтому, наверное, это всё так приятно и как-то живенько.

Я за глаза называю его катализатор, потому что пишу только в его присутствии и карточками. Пока довольствуюсь тем, что могу высказать – не без перечитки – любезно приготовленные только для каждого особенного образы. Они сами по себе возникают, подобно кадрам, эти отрывки из контекста.

Свою манеру письма оцениваю смешливою и гаденькою, поэтому нигде не печатаюсь, не то, чтобы я отправлял свою «картотеку» в издательство. Но что мне остаётся? Как и любой порядочный человек, работу свою не люблю, а собеседник я так себе – не жалею о прошлом, не интересуюсь должно быть важными новостями и мучительно подбираю слова, которые выразят мою мысль чувственно полно – взамен получаю скучающие вежливые взгляды или нетерпеливые жесты.

«Вот, выехал ты в какую-нибудь бунинскую глушь, поднял голову, смотришь на звёздное небо цвета августа, не боясь, что из языческого леса выйдет переработанный для детских сказок кто/что-то. Ложишься для эффекта и обзора на усыплённый авто, не думая о деформации крыши и недавно купленной supreme. Не активируешь телефон, безмысленно проверяя входящие и прочитаны ли отправленные, не светишь никуда фонариком, чтобы глаза отдохнули от искусственного освещения. Смотришь на небо долго, пока глаза привыкнут к темноте широт. Деревья, используя своё численное преимущество, темнеют, удлиняются, нависают, или, может быть, ты сам становишься меньше.

Наконец-то, всё внимание на небосклон: напрягаешь зрение и память. Найдя без труда «медведиц» и «пояс» охотника, считаешь звёзды в первой попавшейся плеяде, и, насчитав восемь, делаешься спокойным за своё зрение.

Ночь подобралась совершенно без комаров. Всё спокойно. Но, ощущаешь, что как-то холодно спине, да и лежать неудобно, в голову ничего не идёт – шикарные планы нашли свои места ещё по дороге (пока выбирался из города). А на небе звёзд всё больше, а спина-то млеет. Через продолжительное время забираешься в машину, разминаешь по пути плечи и трёшь холодные бока как пловец перед внушительной дистанцией. Довольный собой берёшь айфон с первого пассажирского, смотришь время – прошло десять минут».

Говорить мой друг не охотник, да и не смотрит в мою сторону после сдержанного приветствия вовсе. Он читает газету, долгими минутами смотрит в окно. Мне нравится, как его присутствие влияет на комнату: всем обязательная бытовая техника сглаживается. Возможно, поэтому при нём даже не хотелось похвастаться тем, что у меня её нет, кроме стиральной машины. Но честно хочу признаться в своём малодушии. Нередко я искренне серьёзно принимал глубокомысленный вид и напрасно ждал его реакции. Как часто нам хочется предстать картиной в чьих-то глазах, человеком, погружённым в дело, но также часто нас застигают за ковырянием в носу.

«Стынь злоба, а прогресс иди, несомненно, нужный везде и во всём. Вековые достижения, а запросы и их направления всё те же. Такая пресыщенность, по всей видимости, должна бы уже смениться.

Обладая или стремясь к прелестным изгибам и торчащим, где нужно, костям, ты непременно должен собой поделиться. Нельзя делать из этого сентиментальную загадку (может быть, даже есть такие врачи, которые напутственно скажут, что вредно) и скрывать нарциссическую фронтальность. Поэтому, выразись как можно экстравагантнее, красочнее, с деталями и линиями.

Живущий в рамках имеет свои преимущества. Ведь, кто бы мог подумать, что будни и даже карнавал-короновал отношений после разрыва со своим «раз и на всю жизнь» является замечательным побуждением к провокационным публичным излияниям и демонстрации неожиданной и смелой позы».

Как-то из-за своей ананкастической наклонности я хотел пронумеровать карточки, но желание пропало само собой, когда он доставал их так спокойно и каждый раз в любой последовательности из облюбованной мною коробочки, которая попалась мне на глаза, как только пришла мысль писать карточками. Я зашел в магазин на не самой оживлённой улице города, на перекрёстке, где улицы пересекаются как-то неудачно, да и сам он расположен точно в яме. Чтобы туда зайти, спускаешься с тротуара идущего круто вниз, а у входа представляешь себе, что совершаешь прыжок.

И вот, ты стоишь в красном пережитке прошлого, на часах 19:84. На тебя лезут со всех сторон те, кто идут с работы и хотят как можно скорее очутиться дома.

А ты честно держишь свой пост, на награду наивно надеясь. Показываешь литературный свой рост, на толстую книжку нацелясь. Вдруг, кто-то пробрался вперёд, закрыв спиной узкий проход, он ловко тебя обходит. Твой вид: «ничего такого и не происходит», но этот нахал ещё и медлит – тратит последние две минуты. Ясно, что ожидания очереди сильно раздуты, операционный день в кассе в ту же секунду закрыт. И вот уже восемь часов пи эм и ты идешь домой ни с чем.

Несмотря на все недостатки, я нежно любил этот книжный и проводил там время, но никогда не видел коробочки. А когда приметил, то ходил смотреть на неё два дня. Она мне понравилась сразу, и я понял, что куплю. Знаете, так бывает с вещами, на которые ты смотришь и сразу чувствуешь или даже видишь то, что мозг отказывается переработать.

«А самое страшное, что всем живётся лучше, чем тебе. И ты уже свыкся с мыслью, что в неделе бывает не твой день, а может сейчас и не твоё время. Повезло тем, кто жил, скажем, в средневековье. Ох уж эти доэдисоновские балы, где богачи знали на что тратить деньги, а рыцари знали за что умереть. А вот ты не при деле. Как понять своё назначение в мире аккумулятором и зарядок для аккумуляторов.

Но вот, перейдя чудесным образом в мир испытаний, готовишься к совершению подвига. Потерянный скитаешься в поисках мест быстрого питания, терпящий неудобства непрактичного костюма, неуклонно держишь путь уже несколько часов. И всё бы ничего, да отсутствие GPS, туалетной бумаги и носков сильно мешают масштабным завоеваниям и экспансия отложена до времени, когда наладят конкурентоспособное импортозамещение».

Бывает ли у вас так? У меня – да. Сидишь на работе и думаешь: случилось бы сейчас что-нибудь. Открываешь дверь в коридор, а там приключения. Ну, к примеру, непонятное, но не страшного вида существо с посланием, на слегка помятом конверте каллиграфическим почерком выведено твоё имя. Или, вглядываешься, а напротив туалета наложение параллельных миров, та самая складка, куда ты, впоследствии, сунешь руку. Или, стоишь около машины, мимо идут прохожие, ждёшь, пока брат вернётся с покупками и кажется, что ещё пару минут и, сейчас-сейчас, я увижу брак или трещину, наткнусь мельком на необъяснимое и потом начну копать в этом направлении, но нет. Открываешь багажник и катишь домой.

«Окончив университет, дочка вернулась к матери-пенсионерке. С общежитием покончено. Началась взрослая жизнь: дом – работа. Жили бедно, но без жёлтых обоев. В какой-то выходной, наконец, дошло дело до шкафа – последовал сбор ненужных вещей в чёрные строительные пакеты. Получилось много и жалко выбрасывать. Решили отнести всё в церковь. Дошли быстро, внутри только свечницы, которые ответили на предложенное отказом, так как подходили для их светлой цели только новые мужские вещи для монастыря. Найдя ближайшую мусорку, мать и дочь выбросили никому ненужную помощь».

«Марина. Я перепробовала все возможные способы, чтобы похудеть, и вроде бы достигла цели. Но. (пауза) Стоит мне только бросить курить, я хочу шоколада и неминуемо набираю в весе. А бросить необходимо, ведь мой жених не знает за мной этого грешка.

Лера. Подумать только, дорогая, это скверно. Хотя, если подумать, это такие мелочи.

Марина. Ах, душенька моя, ты опять про свою болезнь. Ну, сколько можно (встаёт, всплеснув руками), ты всё-всё сводишь к этому. Признайся, ты хочешь, чтобы я всю жизнь чувствовала себя виноватой за то, что я не при смерти? (уже из соседней комнаты) Это невыносимо.

Лера. Может и мне начать курить».

Вообще, рутина – сила страшная, не зря говорят, что лучший отдых – смена деятельности. А так как работа у меня сидячая, то я стараюсь заниматься чем-то активным.

«Частенько, когда не получаешь того, что хочешь и ясно кто виноват, ты знаешь что делать. Делать – это всё, что мы должны, говорят политики. Вообще-то, будь я с властью связан, то скорее бы кричал: «Хочу зарплату и возможности!». Зарплата у меня маленькая, как с нею быть становится ясно только перед сном, сплю я, кстати, чутко».

Уже слишком поздно, поэтому мой единственный читатель заказал себе такси; перед тем как уйти он спросил: «Так их было семь или восемь?». Посчитав, что вопрос на мой счёт, я ответил, что сегодня осилил только две и, наверное, через минуту почувствовал, как он улыбается в лифте.