Невидимое вторжение

ГЛАВА 1

Утренние газеты пестрели сообщениями о катастрофе двухместного самолета, разбившегося в Альпах. Его обломки были обнаружены неподалеку от города, прославившегося на весь мир своими международными экономическими форумами и горнолыжными курортами.

Прибывшие на место крушения спасатели работали весь день, скрупулезно обследовали каждую расщелину, каждый склон в поисках тел, так ничего не обнаружили. Прихватив найденную неподалеку от самолета искореженную металлическую клетку, спасатели поняли, что это единственный предмет, найденный ими на месте крушения.

Бесстрастно запротоколировав безрезультатность многочасовых поисков, служба спасения свернула лагерь, оставив обломки самолета криминалистам, которых очень удивило заявление авиадиспетчеров местного аэропорта, категорически отрицавших незафиксированное радарами нахождение самолета в их воздушном пространстве.

На запрос комиссариата полиции служба спутниковой системы наблюдения так же ответила отрицательно, заявив об отсутствии каких-либо сведений относительно разбившегося самолета.

Проверяя электронную почту, комиссар полиции обнаружил два послания. Первое было отправлено в три часа ночи неизвестным налогоплательщиком, которого, по-видимому, одолела бессонница, обострившая скрытую паранойю.

Второе послание показалось ему не менее бредовым, поэтому комиссар Вальтер Нойман с чистой совестью дал команду подчиненным докопаться до истины.

Выругавшись, комиссар решил поручить новое дело молодому и, судя по высказываниям, очень перспективному коллеге, недавнему выпускнику полицейской академии.

Люк Дюпон не был обременен семьей, совсем недавно поступил на работу в полицию, поэтому приходил на службу раньше всех. Отлично сданные письменные и устные экзамены позволили Люку досрочно стать детективом, опередив своих менее удачных сокурсников.

Амбиции молодого сыщика не давали ему покоя, заставляя до дыр зачитывать протоколы расследований в надежде найти тот самый пресловутый кончик ниточки, потянув за который можно будет легко размотать весь клубок.

Как всегда, утро детектива началось с холодного душа, взбодрившего его до появления на смуглой коже пупырышек, которые сразу исчезали при энергичном растирании жестким полотенцем. Люку нравилось ощущение утренней бодрости, когда тело и голова настраиваются на особое восприятие, обостряя ум и чувства.

Тщательно отглаженная синяя рубашка выгодно оттеняла серо – стальной цвет его глаз, подчеркивая их выразительность. Люк знал об этом эффекте, поэтому в его гардеробе преобладали преимущественно сине- серые тона.

Привычный завтрак холостяка следовал рекламному предложению употреблять на завтрак обязательную яичницу с беконом, запивая это великолепие чашкой горячего кофе со сладким ореховым коржиком.

Яиц и бекона не оказалось в наличии, поэтому пришлось ограничиться лишь чашкой горячего кофе без коржика. Холодильник был безнадежно пуст, Ларс припомнил свои ежевечерние обещания обязательно посетить супермаркет и затовариться продуктами до отказа. В очередной раз пообещав себе быть более ответственным в вопросах питания, он понял, что сегодня от посещения магазина ему не отвертеться. Чертыхаясь, Люк решил сделать это прямо сейчас, чтобы мысль о пустом холодильнике не отравила ему весь рабочий день.

Оглядев безлюдный в этот довольно ранний час магазин, Ларс мысленно похвалил себя за предусмотрительность. Молоденькая кассирша с очаровательными ямочками мило улыбнулась Люку, назвав сумму для оплаты. Возвращая ему карточку, она округлила глаза и заговорщицки понизила голос:

– Вы слышали, что в горах вчера разбился самолет, и никто не выжил?

– Нет, я не слушал утренние новости, – улыбнулся ей в ответ Люк. – Пришлось ими пожертвовать, иначе я бы не попал с утра в магазин.

На Люка смотрели полные не пролившихся слез глаза девушки. В ее голосе послышалось сострадание:

– Брат всю ночь искал в горах пассажиров, но спасатели никого не нашли.

– Спасибо за информацию, Линда, – заторопился Люк. – Привет Гарри, пожалуй, я навещу его сегодня.

Он еще не успел осознать, зачем произнес эту фразу, как услужливое подсознание приготовилось напоминать ему весь день о данном обещании.

– Ну что же, значит, повод сделать это обязательно найдется, – подумал Люк, направляясь к автомобильной стоянке.

Поместив в багажник пакеты, Люк терпеливо подождал, пока старушка, сидящая за рулем роскошного «Мерседеса», выпишет замысловатый пируэт и лихо припаркуется, едва не зацепив его бампером, и резко тронулся с места, направляясь к месту службы.

В вестибюле комиссариата бы непривычно многолюдно. Рядом с кофейным аппаратом стояла сотрудница аналитического отдела с пластиковым стаканом, на донышке которого плескался давно остывший кофе. Люку почему-то показалось, что она немного нервничает, прислушиваясь к разговору экспертов, в десятый раз пересказывавших друг другу подробности вчерашнего происшествия в горах в надежде услышать что-то новое.

Судя по грозному голосу начальства, разносившегося по коридору, комиссар Вальтер Нойман был на месте. Он прибыл в участок сразу же после неурочного звонка руководителя службы спасения. Натренированное богатым опытом службы в полиции, комиссарское ухо уловило в голосе капитана спасателей нотки некоторой растерянности, словно он не был полностью уверен в достоверности произошедшего.

– Между нами говоря, здесь что-то не так, – от себя лично добавил в конце беседы капитан, непроизвольно понизив голос. – Присмотрись к этому делу повнимательней, я хочу сказать, что на моем веку подобного не было, я имею ввиду отсутствие тел на месте крушения. Не могли же они испариться бесследно?

Комиссар нервно мерил кабинет шагами, с немым укором поглядывая на часы. Неизменная трубка, зажатая крепкими зубами, давно погасла, что свидетельствовало о крайней нервозности босса, забывшего вновь раскурить ее. На деловых бумагах, разбросанных на зеленом сукне огромного стола виднелись коричневые отпечатки по крайней мере трех чашек кофе, которые успел с утра выпить комиссар.

С тех пор, как жена подарила ему на юбилей по случаю дня рождения эксклюзивный письменный стол, босс обзавелся неприятной привычкой пить кофе, заботливо подкладывая под чашки деловые бумаги, чтобы уберечь дорогое сукно от пятен. Трепетное отношение комиссара к подарку супруги вызывало у Люка тихую ярость, когда ему приходилось отрывать склеившиеся страницы и мыть липкие руки после каждого прикосновения к бумагам, побывавшим на столе босса.

Комиссар остановил свой забег по кабинету, увидев на пороге опоздавшего к началу рабочего дня детектива. Демонстративно взглянув на часы, он поднес их к глазам Дюпона и прошипел:

– Вы опоздали в тот самый важный день, когда вы были особенно нужны.

Люк мысленно выругался, вспомнив об оставленных в багажнике продуктах, закупленных впрок на неделю вперед.

Увидев его лицо, комиссар замолчал, решив, что на сегодня достаточно, ведь до сих пор новичок не давал поводов распекать его, как мальчишку. Для первого раза хватит, тем более на это не осталось времени, все специалисты, кроме кинолога, с утра околачиваются у кофейного аппарата в ожидании отправки на место происшествия.

Босс молча протянул ему отчет службы спасения, собрав со стола листы с характерными коричневыми пятнами. Люк с омерзением почувствовал, как его ладонь снова стала липкой, приклеившись к кофейной метке.

– Ознакомьтесь с отчетом, – сухо произнес комиссар, задумчиво листая справочник. – Через полчаса жду у себя с докладом.

В кабинет заглянул дежурный офицер, сообщив, что наконец-то прибыл кинолог.

– Отправляйтесь без нас, нам пока есть чем заняться, – не отрываясь от своего занятия, приказал босс.

Люк с облегчением вздохнул, направляясь к себе в кабинет. Бросив бумаги на стол, он поспешил в туалет, где тщательно вымыл руки, старательно пытаясь избавиться от чувства брезгливости, качеству, несоответствующему его профессии.

Дежурный офицер нетерпеливо топтался у двери кабинета, заставив Люка расписаться за полученный минуту назад факс. Люк с недоумением вертел в руках снимок, на котором виднелось размытое изображение каких-то летательных объектов, мало похожих на самолеты.

Отложив факс в сторону, он принялся за изучение бумаг и фотографий места катастрофы, полученных от шефа. Чем дольше он вчитывался и всматривался в них, тем абсурднее они казались. Куда могло деться тело пилота? Не мог же он, подобно водителю автомобиля, сбежать с места аварии? Куда направлялся незамеченный радарами самолет? На эти вопросы в течение получаса требовалось найти достойный ответ, чтобы предстать в лучшем виде в глазах босса.

Люк взял в руки лупу и попытался рассмотреть видневшийся на искореженном фюзеляже логотип авиакомпании, чтобы определить принадлежность разбившегося самолета. Взяв в руки международный справочник, он лихорадочно пролистал его, пытаясь идентифицировать упавший самолет. Убедившись в отсутствии связи опознавательных знаков на фото с логотипами, представленными в справочнике, он понял, что на ближайший месяц геморрой ему обеспечен.

Комиссару достаточно было взглянуть на хмурого детектива, чтобы понять, что расследование зашло в тупик. Выслушав доклад Дюпона, босс понял, что хотел донести до него начальник службы спасения, доверительно шепнув ему, что дело швах.

Интуиция подсказывала ему, что от него требуется совсем немного, и это немногое он обеспечит себе сам, поручив новичку гиблое дело, заранее обреченное на провал. Самое главное, сохранить хорошую мину при плохой игре, а что игра будет провальной, он понял после утреннего звонка капитана. Интересно, конечно, узнать, куда, все таки делся пилот злополучного самолета, не оставив никаких следов? Всякое тело оставляет хоть какой-нибудь след, не испарилось же оно, в конце концов?

Помолчав немного, комиссар подошел к аквариуму, в котором сиротливо плавала одна-единственная рыбка, судя по размерам, давно имеющая избыточный вес, и щедрой рукой бросил ей щепотку сухого корма.

Судя по величине рта, рыбка не страдала отсутствием аппетита. Босс с удовольствием наблюдал, как исчезает корм в ее распахнутой пасти, не успевая коснуться дна аквариума.

Люк терпеливо дожидался окончания захватывающего сеанса кормления, размышляя о том, какие вредные привычки приобретет он, дослужившись до поста комиссара полиции.

Словно услышав его мысли, босс нахмурился, бросив ему через плечо:

– Чего задумался? Ищите пилота, надеюсь, не невидимка сидел за штурвалом?

Детектив понял, что только что его задницей босс заткнул огромную дыру, и что в ближайшее время самой большой заботой Люка должно стать умение выкрутиться так, чтобы спасти ее и свою будущую карьеру от посягательств начальства. Он решил, что не к лицу ему спорить с комиссаром, хитрым и опытным лисом, запал молодости все равно проиграет опыту.

Решив не пороть горячку, Люк вспомнил о продуктах, оставленных в багажнике, решив вначале прокатиться домой, чтобы как следует загрузить вечно пустой холодильник. По пути он снова заехал в супермаркет, чтобы уточнить у кассирши, когда ее брата можно застать дома.

При виде детектива, тоненькие бровки Линды встали домиком, и она кокетливо улыбнулась, поправляя на голове фирменный колпачок.

– Что-то забыли купить?

Люк низко наклонился к ней, с удовольствием вдохнув тонкий цветочный запах ее духов.

– Не подскажешь, где я могу увидеть твоего брата?

Линда с нескрываемым любопытством оглядела ладную фигуру офицера, с явным сожалением произнесла:

– С утра он был дома, отдыхал после ночного дежурства, а сейчас трудно сказать, где он может находиться.

Люк внимательно выслушал ответ, гадая, куда может направиться молодой неженатый парень в погожий день?

Кивком поблагодарив сообразительную девушку, Люк сел в свой видавший виды БМВ. Пристегнувшись ремнями безопасности, после недолгого размышления, он повернул в противоположную от своего дома сторону, решив сначала навестить брата Линды, а потом заехать домой.

Гарри сидел на заднем дворе перед телевизором с бокалом пива, и активно болел за местную команду, игроки которой, судя по его высказыванию, ползали по полю как сонные мухи и нуждались в хорошем пинке. Его недовольные вопли разносились по двору, нервируя черного лабрадора, исподлобья поглядывавшего на возбужденного хозяина.

Увидев перед собой Люка, брат Линды слегка опешил, но не подал вида, что неурочный визит детектива его удивил. Протянув ему банку темного пива, Гарри разочарованно произнес, указав на экран:

– Проиграют, даю голову на отсечение, в этом сезоне все играют на вылет, смотреть тошно.

Гарри прошел в дом и через несколько минут появился с подносом, уставленным напитками, среди которых возвышалась горка сандвичей с тунцом и цыпленком. Поставив все на стол, он плюхнулся в шезлонг, выругавшись вполголоса.

Люк присел рядом, залпом опустошив банку холодного пива, и принялся за сандвичи, начав с любимых.

– Не смотри, если игра тебя бесит, при твоей работе повод понервничать всегда найдется.

– Не говори, ночное дежурство взвинтило нервы, тут еще эти добавили, – кивнул Гарри на экран.

– Линда говорила, что ты вымотался, разыскивая пропавшего пилота.

Гарри хмуро взглянул на детектива, смяв крепкими пальцами пустую пивную банку.

– Мне показалось, что до нас там кто-то побывал, не оставив после себя никаких следов.

– Следы всегда остаются, – не согласился с ним Люк, проследив полет банки, брошенной в мусорный бачок, и почему-то добавил. – Даже в воздухе.

Лабрадор вильнул хвостом, одобрив меткость хозяина. Гарри бросил ему орешек, и удивленно хмыкнул, не поверив своим ушам. В наступившей тишине было слышно, как промахнувшийся лабрадор громко щелкнул зубами, сомкнув мощные челюсти.

– Каким образом следы могут остаться в воздухе? – Гарри с нескрываемым интересом покосился на детектива. – Это что-то новенькое в криминалистике?

Люк неопределенно пошевелил перед носом растопыренными пальцами, пытаясь изобразить нечто эфемерное, ускользающее.

– Знаешь, это как неуловимый запах, дуновение ветра, озарение, в общем, что-то не имеющее названия, но как бы информация, витающая в воздухе.

Гарри кивнул, вспомнив ощущение, возникшее рядом с разбившимся самолетом. Ему тогда вдруг почудилось, словно на поляне лежит большой раненый зверь, предупреждая всех, что приближаться к нему слишком близко не стоит, сил для последнего броска у него предостаточно.

– Мне показалось, что за нами следят, – неуверенно произнес Гарри, вспомнив сверлящее прикосновение чужого недоброго взгляда.

– Ты это почувствовал, но заметить наверняка ты не мог, потому что поблизости никого чужого не было? – настырно допытывался Люк, не сводя прищуренных глаз с лица Гарри.

– Очень неприятное чувство, не дающее тебе расслабиться и полностью заняться делом, – устало вздохнул Гарри. – Все время хотелось оглянуться и встретиться взглядом с кем-то невидимым.

Лабрадор неожиданно задрал морду вверх и завыл, словно заметил поблизости нечто непривычно – пугающее. Гарри нежно погладил собаку по теплой шерсти, успокаивая не в меру чувствительного пса.

– Со вчерашнего дня меня не покидает странное чувство, словно мне в спину целится невидимый снайпер, – поежился Гарри, доверительно взглянув на Люка. – Не знаю, как отнеслись к этому остальные, но есть в этом происшествии что-то необычное.

– Мистическое и таинственное, не поддающееся объяснению?

– Можно и так сказать, – согласился Гарри, оглядываясь вокруг. – Когда это было, чтобы ни спасатели, ни полиция не нашли на месте аварии самолета ни одного трупа, словно самолетом управлял невидимка?

Услышав во второй раз предположение о том, что здесь замешан невидимый пилот, что не соответствовало здравому смыслу и классификации самолета, детектив задумался.

Люк внимательно посмотрел на Гарри, словно прикидывая, стоит ли им ввязываться в это сомнительное дело, или надо ограничиться официальным расследованием, результаты которого заранее одобрены комиссаром полиции?

Амбиции пересилили здравый смысл, и Люк решил попытать счастья, отправившись в горы вместе с Гарри, пока с места происшествия не ускользнуло призрачное ощущение тайны, заставившей друга ощутить необъяснимое напряжение, не отпустившее его до сих пор.

– Я вспомнил! – над тщательно выбритой губой Гарри проступили капельки пота, выдав его волнение. – Заходящее солнце отразил какой-то блестящий предмет, вспышка ослепила меня, но потом меня что-то отвлекло, и я пропустил этот момент.

– Ты запомнил направление вспышки?

– Примерно, – замялся Гарри. – Но ни в чем не уверен.

Люк закрыл глаза и покачал головой в предвкушении успеха. Взглянув на одухотворенное лицо друга, Гарри глубоко вздохнул и болезненно сморщился, припомнив бессонную ночь в горах. Перед его глазами возникла картина искореженного самолета, и Гарри почти не сомневался, что сегодняшнюю ночь снова придется провести в поисках.

ГЛАВА 2

Когда-то бедный студент Сорбонны дал себе слово стать властелином миллионов душ, причем ему неважно было, какой ценой он достигнет могущества. Он был самым прилежным студентом на курсе, преподаватели и сокурсники отмечали его способность впитывать знания, запоминая сразу и навсегда все, что доносилось до его слуха, причем неважно, была ли это случайно оброненная фраза или длинная и сложная лекция.

Однажды Рич Маквеллер осознал, что огромный информационный потенциал, прочно обосновавшийся в его подсознании, дает ему право легко и незаметно манипулировать людьми. Он пришел к выводу, что желание многих недалеких правителей построить совершенное общество, основанное на единстве, любви, понимании, праве выбора и свободе во все времена непременно будет терпеть крах, погребая под обломками надежду на мифическую справедливость.

Так у него появилась идея создания нового мироустройства, где власть будет принадлежать избранным лидерам цивилизации, от рождения отмеченным особыми знаками власти, к которым, помимо прочего, он относил не только высокое происхождение, но и развитый интеллект и острую интуицию, позволяющую предвидеть судьбы мира.

Находиться рядом с ним было не совсем уютно, все и всегда ощущали некоторую ущербность, связанную с собственным неумением видеть и запоминать информацию в любом объеме, как делал этот уникальный человек, чтобы в нужный момент достать ее из недр памяти, блеснув интеллектом.

Друзей у него не было, но это его не особо напрягало, еще в детстве он усвоил раз и навсегда, что друзья предают гораздо чаще, чем недруги. Врагов он тоже не нажил, так как умел ровно и обходительно общаться со всеми, не задевая ничье самолюбие.

Оглядывая с высоты прожитых лет собственную империю, Маквеллер сожалел лишь о том, что не вырастил достойного наследника, способного продолжить дело его жизни. Образ жизни не позволил ему обзавестись семьей из опасения стать уязвимым перед лицом опасности, постоянно пребывавшей рядом с ним. Изредка в молодые годы он заводил ни к чему не обязывающие кратковременные романы, но очень быстро разочаровывался, обрывая отношения в самом начале.

Эта сторона жизни его перестала его интересовать с тех пор, как он создал модель нового мирового порядка, в котором не было места сомнениям и разрушительному отчаянию.

Конспирология была его любимым занятием и здесь ему не было равных, иначе чем объяснить незаметное существование личной империи власти в самом центре Европы под носом у Интерпола?

Мало кто из обывателей догадывался, что высоченные горы изрыты тоннелями, противоядерными убежищами, ракетно-артиллерийским огневыми точками и давно служат хранилищами всевозможного оружия. Наивные туристы-горнолыжники рассекают по снежным трассам горных альпийских курортов, даже не подозревая, что лыжные трассы повторяют конфигурацию многочисленных подземных сооружений и направление многокилометровых лабиринтов.

Свое детище Маквеллер создавал несколько десятилетий, окружив себя преданными исполнителями, искренне верившими в торжество разума. За короткий по меркам истории срок Маквеллеру удалось создать несколько моделей мирового порядка, которые довольно успешно прижились в странах третьего мира. Он вплотную подвел европейские страны к нелегкому выбору преимущества единой валюты перед необоснованно раздувшимся долларовым пузырем, столкнув ведущие державы лоб в лоб в смертельной схватке за власть над миром.

Он был горд тем, что все самые значительные события по переустройству мира второй половины двадцатого века прошли не без его участия, перекроив до неузнаваемости политическую карту планеты.

Внедрив путем подкупа и неправедного голосования преданных своей концепции агентов на высокие должности в правительства многих государств, он занялся подготовкой к грядущим изменениям сознания жителей стран, находившихся в сфере его интересов.

Маквеллер считал, что здесь и сейчас происходят события, о которых должен знать каждый, не смотря на стремление многих правителей остаться в тени, делая все возможное, чтобы сохранить в тайне свои контакты с внеземными цивилизациями.

Он сделал так, что неискушенные граждане были свято уверены, что собираясь на форумы, правительства их стран заняты исключительно героической заботой об их благополучии и безопасности.

Маквеллер и его команда старательно утаивали от обывателей стремление правителей всех мастей задержать развитие человечества на низком уровне, не позволив ему совершить эволюционный скачок, дабы удержать власть над миром в руках правящей элиты.

Его команда обосновалась в швейцарских Альпах, доведя конспирацию до совершенства. Внешне скромный небольшой отель возвышался в горах над тихим альпийским городком, скрывая под собой вход в подземные пещеры, приспособленные под роскошные апартаменты, в которых проживал сам Маквеллер и его многочисленные соратники.

Подземные лаборатории были напичканы современным оборудованием, позволявшим ему видеть и слышать весь мир. Псигенератор большой мощности обеспечивал поставку мировому порядку самых верных и послушных исполнителей во всех концах земли, зомбируя волю и препарируя разум несчастных, даже не подозревавших о бесшовной лоботомии, совершенной над сознанием помимо их воли.

Его налаженное хозяйство не давало сбоев, поэтому падение самолета было настоящим ЧП, за которым стояло нешуточное расследование.

Первое, что пришло ему в голову, было связано с недавней установкой в горах мощного псигенератора, включившего в сферу своего влияния орбитальные спутники, которые по команде с легкостью могли преобразовать электромагнитное излучение в смертоносное.

Эту версию пришлось отбросить сразу, как только видеонаблюдение зафиксировало над местом падения антигравитационные шары внеземного происхождения, появившиеся сразу после падения самолета.

Такой неприкрытый интерес инопланетян к малозначительному событию, по мнению Маквеллера, был связан с проникновением разрушительной энергии псигенератора на чужую территорию, подконтрольную братьям по разуму.

Разглядывая в бинокль копошившихся вокруг самолета полицейских, Рич был уверен, что они не найдут ничего такого, что поможет им в расследовании причины аварии. Через пять минут после падения его люди доставили пилота на базу, где он в настоящее время восстанавливался после полученного стресса. Спецгруппа успела до прибытия полиции снять с самолета сверхсекретные приборы, позволявшие ему подниматься на большую высоту без взлетной полосы, уходя ввысь без разбега.

С подсознанием пилота работал лучший в мире специалист – гипнолог. С помощью гипномагии он по минутам восстановил весь день, предшествовавший ЧП. Проверка проходила в обычном режиме, пилот расслабленно полулежал в мягком кожаном кресле, спокойно и размеренно отвечая на вопросы, далекие от происшествия. Неожиданно чуткие датчики зафиксировали выброс в кровь адреналина в ответ на кодовое слово, входившее в проверочный список.

Пилот мгновенно отреагировал на него, сорвав с головы прозрачный шлемофон с вмонтированной электроникой, отслеживающей каждую зарождавшуюся мысль. С нечеловеческой силой он начал крушить все вокруг, ловко уворачиваясь от крепких рук дежурного охранника, вызванного гипнологом на помощь.

Поскользнувшись на скользкой плитке, охранник изрезал руки осколками шлемофона, запятнав кровью голубую куртку пилота, за которую он наконец-то поймал разбушевавшегося аса. Попавшая в спину игла со снотворным успокоила пилота, опрокинув его навзничь.

Дежурный охранник включил монитор в столовой, где в это время обедал Рич, и максимально увеличил изображение. С невозмутимым лицом Маквеллер наблюдал за развернувшимся поединком, забыв положить на тарелку нож и вилку, продолжая сжимать их похолодевшими пальцами.