Черный Ворон. Реки Судьбы. Книга Первая
- -
- 100%
- +
Вдали слышалось журчание воды. Река было неподалеку. Деревня осталась позади. Мираган и Дефрим прошли по тропе вниз по зеленому склону. На бескрайнем поле, усыпанном дикими травами и цветами, разлилась река. Спустившись еще немного, они остановились на берегу. Вокруг ни души. Дефрим положил удочку на траву, снял лапти, и молча, босыми ногами, прошел к реке. Мираган наблюдал за ним. Старик закатал штанины, вошел в прохладную воду и закрыл глаза. Он слушал пение местных птиц, завывание ветра и плескание слабых волн. Затем обернулся и крикнул:
–Поди сюда, Мираган. Чего стесняешься?!
Юноша стянул лапти и поспешил к воде. Трава приятно колола ступни, а вода, как только он вошел, охладила. Мираган повернул голову в сторону, изучая лицо дяди. Спокойное, неподвижное. Он умел созерцать и находить общий язык с природой. Веки его были закрыты, но зрачки двигались, будто он видел происходящее вокруг. Мышцы лица его были расслаблены, плечи расправлены. Грудь его поднималась, дышал он глубоко и громко. Мираган попытался повторить, но закрыв глаза, видел лишь пустоту. А вдыхал привычный ему воздух.
–Научишься, – услышал он дядин голос.
Он распахнул глаза.
–Ни как не могу понять, как ты это делаешь.
–Научишься, – повторил Дефрим, улыбаясь, – давай, лучше рыбы наловим. Нам же завтра и вовсе есть будет нечего.
С этими словами старик побрел в сторону оставленных удочек и корзинок. Он взял подмышку удочки, корзинки нес в руке. Мираган подбежал помочь, но дядя попросил не мешать. Одну из корзинок он поставил не далеко от воды, на второй устроился с удочкой в руках. Мираган стоял рядом. Он не так ловко управлялся с этим инструментом охоты, но кое-что умел. Дефрим прошептав что-то, запустил удочку в спокойную воду, и молча стал ждать. Мираган повторил за ним.
Процесс этот был не быстрым, но его дядя никогда ни куда не спешил. Он сидел молча, тихо, вскакивая каждый раз, когда леска натягивалась до предела. И каждый раз он с силой тянул на себя то, что попало на крючок. В деревне он считался одним из лучших рыбаков. И именно это позволяло заниматься обменом. Рыбу Дефрим обменивал почти на что угодно. Мираган же в полной мере не овладел этим умением. Он усердно и неспеша старался рыбачить. Но рыба редко хотела оставаться прикованной к крючку его удочки. И этот раз исключением не стал. Пока Дефрим вытаскивал из воды одну рыбу за другой, Мираган не мог справиться с небольшим окуньком. Стоит только леске натянутся, он делал несколько шагов назад, притягивая основание удочки на себя, рыба, не успев показаться из воды, почти сразу куда-то пропадала. Поймав за несколько часов несколько небольших рыбешек, Мираган бросил это дело. Он стал наблюдать за дядей, стоя чуть поодаль. Мышцы его, хоть и одрябли, не забыли движения рук и ног, не забыли какую силу стоит прикладывать. Лицо его не выражало ни каких эмоций, он всегда был одним целым с инструментом, с которым работал. И Мираган желал того же. Он стоял молча, но в голове его происходил вихрь.
Солнце потихоньку заходило за горизонт, когда обе корзинки были наполнены свежей речной рыбой. Собравшись покинуть берег и вернуться домой, Дефрим ухватился за ручки одной из корзин, но Мираган остановился его. Он коснулся его плеча, давая понять, что возвращаться домой еще рано. Старик выпрямился, непонимающе взглянул на мальчика, но молчал.
–Дядя, прежде, чем мы вернемся домой, я должен тебе рассказать то, что я обдумывал уже несколько месяцев, – голос его дрожал.
–Слушаю.
–Ты почти всю жизнь занимаешься рыбалкой. Это то, чему ты отдаешь всего себя. Мой отец занимался оружейным делом. И я уверен, что это было ему по душе, – глаза его загорелись огоньком, – возможно, тебе это не понравиться, но я тоже хочу заниматься делом, которому я буду готов посветить свою жизнь.
–Мираган, что ты хочешь сказать? – прервал его Дефрим, обеспокоенно смотря на юношу.
–Я знаю, как были убиты мои родители. Знаю, что зло это ищет беззащитных и невинных, – Мираган ухватился за худые плечи старика и сжал их, – я должен отправиться в Крепость. Должен стать защитником и больше не допустить такого, – голос его раздавался на многие мили. Он говорил так, будто хотел, чтобы его услышала сама природа.
–Мальчик мой, это опасно, – поспешил вразумить его дядя, – ты же толком и не умеешь ничего.
Мираган нахмурился. Брови его свелись на переносице.
–Но я отправлюсь туда учиться, – настаивал он, сжимая кулаки.
–Откуда ты вообще узнал про это место?
–Услышал от сына одного из охотников. Он рассказал мне, что его отец служил там, – более сдержанно ответил юноша, ослабив сжатые кулаки.
–Ты оставишь меня одного? – глаза старика наполнились печалью.
–Но я вернусь, я обещаю.
–Мальчик, ты же единственное, что у меня осталось…
Мираган застыл. Он осознавал чувства этого человека, но и свои предать он не мог.
–Я должен. Мое сердце говорит, что я должен там быть.
–Когда ты уедешь?
–Завтра. На рассвете, – увидев взгляд дяди, Мираган добавил, – я обдумывал это уже давно. Я ничего у тебя не прошу, ни еды, ни денег, лишь твоего одобрения, чтобы я мог ехать с чистым сердцем.
Старик сменился в лице. Он хотел бы предубедить молодого мальчишку. И зная всю правду, хотел оградить его от всего, что ждет его, когда он покинет порог родного дома, но он не мог его удерживать. Сдерживая порыв, он одобрил его решенье.
Вернулись домой они, когда солнце почти скрылось за горизонтом. Комнатка наполнилась темнотой. Дефрим зажег свечу, сел на застеленную лавку. Он молчал. И Мираган говорить о чем-то страшился. Он устроился на скамье около обеденного стола. Стянул потертые лапти, скинул с себя влажную от пота рубаху. Мышцы его ныли от усталости и давно уже клонило в сон. Дядя его спрятав рыбу в коробе, в сенях, сел напротив, отпил немного молока из кувшина и впервые за долгое время сказал:
–Ложись сегодня спать пораньше. А завтра я помогу тебе собраться.
Только солнце сменилось тысячами звезд, Мираган забрался на печь и прикрыл глаза. Дефрим спал на лавке.
С пением первых птиц проснулся и Мираган. Он вышел на улице. Глотнул свежего воздуха и умылся остывшей водой из ведерка, стоявшего всю ночь около ступенек. Вернувшись в комнатку, он увидел дядю. Тот старательно собирал сумку. Клал туда вчерашний хлеб, наловленную рыбу и немного овощей.
–Потом может ягод насобираешь, – говорил он хрипловатым, еще сонным голосом.
Мираган подошел ближе.
–Спасибо тебе, – шепнул он.
Дефрим улыбнулся. Лицо его осветили красно-желтые лучи молодого солнца.
–Мираган, – обратился он к юноше, как только закончил собирать не большую сумку, – только обещай мне одно. Ты обязательно вернешься домой.
Старик протянул ему потяжелевшую сумку.
–Обещаю.
Натянув рубаху и кожаные сапоги, Мираган вышел наружу. Дефрим последовал за ним. Они остановились около ступеней, всматриваясь в глаза друг друга.
–Я должен сделать тебе подарок, – сказал старик. Он зашел за угол дома, к небольшой пристройке, и вывел оттуда немолодую, цвета рыжей глины лошадь, – береги Ромашку. Она хоть и не так сильна и быстра, но будет тебе служить верой и правдой, – он протянул Мирагану уздечку.
–Но, дядя, я не могу забрать у тебя Ромашку.
–Она тебе нужнее, – Дефрим обернулся к лошади, – да, Ромашка? – та фыркнула, – не можешь же ты добираться на своих двоих, – обратился он уже к юноше, – поэтому бери, – Дефрим вновь протянул уздечку.
–Я благодарен тебе, дядя, за все, что ты делаешь для меня, – Мираган прижался к худому телу, овеял его руками.
Взобравшись в седло, Мираган бросил на Дефрима прощальный взгляд. Кроткий, но пронзающий. Он натянул поводья, и громко заржав, лошадь бросилась мимо спящих избушек в сторону, где Мираган еще никогда не бывал.
Глава 2. Нежить
Лес
Он шел наощупь. Лошадь не сопротивлялась прихотям Мирагана. Двигалась она ужасно медленно, но обходила каждое повстречавшееся на пути препятствие. Место, куда они забрели, было довольно скверным, темным. Сосны и ели росли довольно низко, давя всем своим видом. Протоптанная тропа сменилась на непроходимые заросли. Здесь царствовала тишина. Пугающая тишина.
Мираган остановил лошадь, слез и, взяв в правую руку поводья, повел Ромашку.
Утренние солнце, старательно запускавшее лучи сквозь тяжелые ветви деревьев, неспешно укрылось за темными тучами. Воздух похолодел. Не придавал свежести, а обдавал ледяным дыханием, отчего кончики пальцев щепало. Мираган, стоя около кобылы, вытащил из сумки довольно короткий плащ. Накинул его на плечи, завязал узелок у горла.
Тропы ему так и не удалось отыскать. Шел Мираган вперед, не сворачивая. Ромашка медленно переставляла копыта, недовольно фыркая. Юноша молчал. Разговор с лошадью не сильно мог его подбодрить.
Ноги его, окутанные плотной кожей, заныли. Мелкие тонкие ветки мешались, не давали свободно пройти. Мираган путался в них, запинался, и нередко получал еловой ветвью по охладевшему лицу.
Он прошел мимо низенького муравейника. Склонился ненадолго, наблюдая, как еле заметные насекомые копошатся в своем жилище. Он глядел внимательно, пока в почти полной тиши не уловил крайне тонкий и слабый голос. Мираган резко выпрямился. Навострил слух. Тишина. Неспешным, плавным движением он обошел муравейник и направился к близко растущим соснам. Голос, кажется, звучал оттуда. Мираган остановился. Но вновь тишина. Он сделал шаг вперед. Раздался глухой хруст. Взгляд его упал под ноги. Сухая ветка под его стопой разломилась пополам. Юноша оставался на месте, вглядываясь вдаль. Деревья застыли. Тишина вновь опустилась на это место. Мираган, решив, что ему почудилось, вернулся к лошади. Оседлал ее и шагом направил вперед.
Он остановился на небольшой опушке, окруженной невысокими соснами. Привязал поводья к одному из стволов деревьев. Ромашка стояла неподвижно, громко выдыхая воздух из ноздрей. Мираган отвязал от седла сумку, которую ему отдал Дефрим, и устроился недалеко от лошади на прохладной, проросшей малюсенькими кустиками земле. Он запустил руку в сумку, порылся немного и нащупал на дне что-то не слишком большое. Мелькнул блик. Мелкий ножик оказался в его ладони. Мираган улыбнулся. Дефрим все же не оставил его без оружия. Юноша положил сумку на землю, встал. Он огляделся по сторонам. Сосенки здесь росли небольшие, вполне поддающиеся тонкому лезвию. Мираган подошел к одной из таких. Он немного пригнулся, левой рукой приподнял нижние ветви, правой начал проводить лезвием ножа по стволу. Кора дерева легко подчинилась острию, а вот с сердцевиной пришлось повозиться. Срубленное дерево Мираган повалил на землю. Верхушку он прижал правой ногой, ножичком срубал мешавшие ему ветви.
Вдали послышался шорох. Ромашка недовольно фыркнула, крутя головой. Мираган бросил незаконченную работу. Крепко вцепившись в нож, он пошел на звук, доносившийся из-за сосен, недалеко от места, где стояла обеспокоенная лошадь. Юноша притаился. Он направил оружие в сторону, готовясь атаковать. Но шум прекратился. Сердце юноши трепетало. Дыхание сбилось. Еще мгновение, и он бросился бы за стену деревьев. Но слабый голос его остановил.
–Помоги, добрый путник, – голос тихий, нечеткий.
Мираган, не убирая нож далеко, приблизился к деревьям, скрывающими за собой нечто пугающее.
–Не оставляй меня, добрый путник, – голос более четкий, кажется, женский.
Юноша прошел вглубь деревьев, связанных темнотой. Безмолвие. Ладони его покрылись капельками пота, губы застыли. Он проделал несколько шагов вперед. И вновь услышал голос, взывающий о помощи.
–Ау! Есть здесь кто?– крикнул Мираган в ответ на жалобные стоны. Но ему ответили не сразу.
–Я здесь… Я не могу идти, – наконец произнес голос.
И Мираган послушал. Он продолжал идти, не замечая, как далеко он уже покинул свой лагерь. Но голос словно не желал отпускать его. Мираган все еще помнил, зачем он здесь – спасти попавшую в беду девушку.
Голос ее не прекращался. Юноша шел, вслушиваясь сильнее, но найти девицу так и не сумел. А когда голос ее утих, дрожь охватила все его тело. Из-за темных кустов на него надвигалось маленькое пузатое существо. Бежало оно молниеносно, поэтому разглядеть его Мираган не сумел. Юноша выставил нож напротив лица и попятился назад. Но существо на коротких лапах лишь ускорилось. Оно резко оббежало Мирагана и запрыгнуло на его шею. Острием юноша постарался кольнуть круглое, покрытое редкими волосами, тело, вцепившееся тонкими руками за его плоть. Существо увернулось, перебравшись с шеи на голову. Острыми когтями оно провело по плечу, порвав тонкий плащ. Ноги Мирагана пошатнулись, и, не сумев удержать равновесие, юноша свалился на влажную холодную землю. Тело запрыгнуло на его грудь и уцепилось за края его рубахи. Он разглядел его мелкие ярко-желтые глаза, окутанные пеленой шерсти. Существо тяжело запыхтело, запуская костлявые черные пальцы к шее. Мираган, не отставая, опрокинул правую руку на кругловатую спину существа и пальцами обхватил короткие волосы, сильно оттягивая в сторону. Существо громко завизжало, но отпускать чужую шею не собиралось. Ладонь его тянула сильнее, зубы оскалились. Мираган разозлился. Он не был готов умирать по собственной глупости. Свободной рукой он с силой потянулся к ножу, выпавшему у него из рук во время падения. Когти стягивали узел вокруг его шеи. Юноша задыхался, терял ясность рассудка. А существо пыхтело, давило с большей силой.
Резкий лязг стали послышался над головой. Жуткий визг раздался, съедая затишье. С груди упала тяжесть, с характерным звуком, ударяясь о землю. Сырой воздух подступил к легким, кашель раздирал горло. Мираган медленно и осторожно открыл глаза. Над ним нависал человек. Разглядеть его лица он не сумел. Человек подставил сильную руку и помог юноше сесть. Картинка вновь стала четкой. У его ног лежало мертвое тело, круглое, темное с зеленоватым оттенком. Тонкие руки его неестественно скрутились, ноги поджались.
–Ты в порядке? – грубоватый голос послышался сзади. Человек прошел вперед и присел на корточки на против Мирагана.
Это был молодой мужчина, хорошо сложенный. Грязно-рыжие жесткие волосы чуть прикрывали уши. Глаза, цвета молодой травы, глядели на Мирагана неспокойно. Но припухлые губы, очерченные рыжей короткостриженой бородой, все же еле заметно улыбались. Человек был одет в простую одежду: мускулистое тело его скрывалось за пожелтевшей длинной рубахой, на талии висел толстый красный ремень, простые свободные штаны прикрывали длинные ноги, ступни его были обуты в башмаки. Но Мирагану в глаза бросилась еще одна вещь – меч. Сталь уже местами проржавела, и рукоять отличалась простотой, но человек держал этот меч в ладони гордо.
– Ты в порядке? – повторил свой вопрос молодой мужчина, уже более громко.
–Что это за существо?
–Это?! – удивленно переспросил человек, мечом переворачивая тело лицом к небу. – Аука.
–Никогда не слышал о таком, – Мираган продолжал сидеть на земле.
–Что это так, – хихикнул тот, – сказок в детстве не слушал?
Мираган не ответил, продолжая разглядывать мертвое тело.
–Аука-существо, которое тебя подзывало к себе. А ты, глупец, повелся на его шутки, – вставая, сказал молодой мужчина.
–Шутки? Он чуть не убил меня, – возмутился юноша, следуя примеру своего спасителя.
–И не убил бы. Они не убивают. Заводят в глубь леса, доводят людей до состояния, когда те сознание теряют, забирают у них все барахло, что смогут найти и возвращаются в свои жилища.
–Но ты же убил его…
–Что мне оставалось делать? Не оставлять же тебя, – человек улыбнулся. – Ну-ка, хватит болтать, нужно выбираться отсюда.
–У меня здесь лошадь, я не могу оставить ее.
–Знаю. Видел, когда за тобой пошел.
–Но как же ты забрел в это гнусное место?– спросил Мираган, подбирая нож с холодной земли.
–Я держал свой путь к дороге. Завтра утром я должен быть в Крепости Воина, если эти слова имеют для тебя значения.
–Имеют. Я тоже туда иду.
–Хм, интересно, – рыжеволосый задумался на мгновение, затем добавил, – тогда хватит портки протирать. Пошли.
Мираган, словно послушный щенок, последовал за юношей.
Как оказалось, Аука не так далеко завел доверчивого мальчишку. Путники быстро отыскали временный лагерь. Там же послушно ждала Ромашка, пожевывая росистые кустики. Мираган подошел к кобыле, провел ладонью по темной гриве, успокоил. Ромашка стояла смирно, вяло помахивая хвостом. Юноша подобрал раскрытую сумку, которая лежала под деревом, вложил туда нож и повесил под седло. Все это время рыжеволосый юноша наблюдал за ним неподалеку. Он молчал, но, поняв, что молодой наездник окончил сборы, произнес:
–Как звать-то тебя?
Юноша обернулся на голос:
–Мираган.
–Меотрим…. Все отыскал?
Мираган кивнул.
–Тогда в путь.
Мираган взял лошадь под узду, и неспешным шагом последовал за Меотримом. У того была при себе карта. И доставал он ее из маленькой сумки за спиной только при крайней необходимости.
Меотрим крайне искусно ориентировался в густом темном лесу, и это позволяло ему пройти в тех местах, где Мираган, будучи один, не отважился бы ступить. Шли они долго, молча. В этом лесу все также царствовала тишина, нагоняя ужас. В любую секунду мог раздаться трескучий звук, пугающий сильнее воя волков. Свет проникал, но слабо. Холодный ветерок пронзал до костей. Укрыться было нечем. Плащ Мирагана, хоть и все еще был на его плечах, во многих местах не защищал от порывов воздуха. Ромашка порой сопротивлялась, недовольно мотая головой. Она с трудом проходила по мягкой земле, а в копыта врезались острые сучки и мелкие камни.
Шли они упорно, не останавливаясь. На лице Меотрима хмурились брови, но Мираган этого не увидел. Тот остановился, ухватившись за тонкую сосну и обернулся. Без слов, только по его лицу Мираган все понял.
Ярко-красное заходящее солнце длинными лучами ласкало широкую дорогу. Запах гнили и сырости улетучился, оставаясь отголоском далеко сзади. В воздухе пахло зеленью. Мираган вдохнул. Глубоко вдохнул, расправляя плечи. Они остановились, любуясь ясным вечерним небом, наблюдая за полетом птиц.
–Самое страшное позади, – Меотрим хлопнул застывшего Мирагана по плечу. – Пойдем по этой дороге, и завтра прибудем в Крепость.
Вечернее солнце дарило последние лучи, прячась за кронами высоких деревьев. Ветер стих. Путники спустились с дороги по узкой тропинке, чуть дальше в лес, и на небольшой опушке развели место ночевки.
Мираган привязал узду лошади к стволу тоненькой молодой сосны, снял свою сумку с седла и присел под елью, наблюдая, как Меотрим довольно успешно разжигал огонь. Языки пламени шевелились в такт слабому ветерку. Меотрим присел рядом. Мираган достал из сумки ломоть хлеба, разломил его пополам и протянул приятелю. Он заметил внимательный взгляд Меотрима, разглядывающий его обувь.
–Откуда у тебя эти сапоги? – вдруг спросил он, продолжая разглядывать кожаные сапоги Мирагана, – такие сложно достать.
–От отца, – ответил он.
–Откуда ты?
–Из деревушки Блато, около реки Твань, – сообщил Мираган, отламывая кусочек от холодного, но все еще мягкого хлеба.
–Не бывал никогда в той стороне, но говорят, у вас местность довольно болотистая.
–Это так, – жуя, ответил юноша.
–Моя семья в деревне Каменьки живет. Это недалеко от города Кивилинн, что под горами. Я шесть дней добирался до той дороги, и ни одного поселения не встретил, зато набрел на навью в опустевшей деревушке…
–Навья? Девицы, что болезни насылают? – прервал его Мираган.
–Точно. Но, Мираган, мне повезло… Темно было, холодно. Я промерз до нитки. А путь мой лежал через деревню. Я сначала решил, что люди от меня все ставни позакрывали, а когда к одному из домов подошел- холод ощутил. Прислушался, тишина. Мне любопытно стало, Мираган, что же там. Может кто-то был, просто спали? И был, Мираган, можешь представить? – он помолчал, взглянув на друга. – У меня тогда еще конь был. Сильный, быстрый. Угольком его звал. Я только двери коснулся, а он на дыбы и заржал так громко. Но я не остановился… Глупец… Открываю, а там девица, худая, маленькая, в рубашке длинной. Она спиной ко мне сидела. Я ближе подошел. А она обернулась. Волосы синие, до колен, кожа серая и глаза… Мираган, она как взглянула на меня, я дар речи потерял. Глаза большие, на пол лица, черные, а на лбу третий нарисован. Я взгляд на ее руки опустил, а она ребенка держала. Высохшего. Ну я и кинулся прочь из того дома, а она за мной погналась, но как увидела моего Уголька, на шею его набросилась. А я испугался. Бежал, голову сломя, и когда оглянулся назад, увидел, что эта нежить все живое из коня моего высасывает. Я тогда с ним и простился. А сам бежал подальше от проклятой деревни. Кто знает, может она там и не одна была.
Меотрим замолчал. Он наконец вкусил хлеба.
–А как уничтожить ее, не знаешь? – спросил Мираган.
–Нет. Но бабушка моя говорила, что от навьи только обереги помогут и нашивки на одежду. У меня на рукаве рубахи есть одна, – Меотрим протянул Мирагану правую руку. Тот одернул ткань. На внутренней стороне рукава, с краю, красной тонкой нитью был вышит знак в виде двух наискось перекрестных линий, с каждого края которых были вышиты еще по две короткие линии. – Одолень трава, – вдруг произнес Меотрим. – Бабушка рассказывала, что этот знак защищает от всякой хвори, а особенно от навьи. Думаю, это меня и спасло.
–А твоя бабушка была чародейкой? – спросил Мираган, отпуская чужую руку.
–Не была. Она дружила с одной чародейкой, которая жила в нашей деревне. Она и поведала моей бабушке об этом знаке.
–Я никогда чародеек не встречал. В нашей деревушке никто колдовством не занимался. Но я слышал от многих, что этим даром только женщины могут обладать. Это так?
–Так, – свободной рукой Меотрим поправил выпавшие пряди волос, – Но я так же слышал, что существуют…как их?… Волхвы, – последнее он сказал тихо, шепча. – Их очень мало. Но каким могуществом они обладают…, могут будущее предсказывать, прошлое рассеивать. В простых городах и деревнях их и не встретишь. Слышал лишь, что у волхвов свои поселения, скрытые от глаз и не отмеченных на картах, – Меотрим вновь замолчал.
Наступила тишина. Слышен был лишь треск затухающего огня. Солнце уже давным-давно село, тьма опустилась на лес. Мираган потянулся за сухими ветками под ногами и подкинул в огонь.
–Почему ты решил покинуть деревню и отправиться в Крепость? – спросил Мираган спустя несколько минут молчания.
–Я не хотел быть собирателем, как мой отец и как мой дед, и еще многие до них. Я не хотел разводить скот, сажать каждый год пшеницу на полях… Я хочу стать сильным воином. Тем более, что за службу князю хорошо платят.
–Может, оно и так… Мой дядя всю жизнь был рыбаком. Он ведет тихую жизнь. А я, не зная своего отца, чувствую туже жажду, что была в его крови. Пока я не могу описать это до конца, но со временем, я уверен, пойму, что это.
–А кем был твой отец?
–По словам Дефрима – простым кузнецом, но я не верю ему…– лицо его очернилось. В глазах сверкнул яростный огонек.
–Уже поздно. Нам нужно встать пораньше, – Меотрим положил ладонь на руку Мирагана. Она была напряжена.
Юноша молча стянул с себя потасканный плащ и протянул Меотриму.
Леденящая ночь, окруженная студеным ветром, погрузила опушку во тьму. И только небольшой костер согревал прижавшихся друг другу Меотрима и Мирагана. Они сидели под высокой сосной, навалившись на толстый ствол и дремали, боясь погрузиться в глубокий сон.
Только первые лучи солнца выглянули из-за верхушек деревьев, Меотрим открыл глаза. Тело его, окутанное неприятной ломкой, не поддавалось его сигналам. Он осторожно потянул левую руку чуть в сторону, размял шею, пошевелил пальцами на ногах. Проснулся Мираган от того, что его друг постарался вытащить онемевшую правую руку из-под чужой спины.
Придя в себя, путники перекусили остатками еды из сумки Мирагана, запрягли Ромашку и двинулись в путь. Когда они вновь вышли на проселочную дорогу, ощутили тепло и утреннюю свежесть. Меотрим сообщил, что без остановок к вечеру они доберутся до Крепости. Так и порешали.
Пейзаж всю дорогу почти не был изменчив. Людей они не встречали, хищников тоже посчастливилось миновать. За простыми разговорами шли они легко и быстро. И уже ближе к вечеру, когда ласточки кружили под голубым небом, вышли они в поле. Бескрайнее. А в самом его сердце устрашающе и величаво стояла крепость, башнями касаясь облаков.
***
Город Вириан
-Свежая рыба! Покупайте свежую рыбу!
–Крабы! Только утром поймал!
До ушей доносились крики с каждой стороны. Пройдя мимо купца с крабами на прилавке, цепляясь за чужие сумки, девушка остановилась около прилавка с несколькими свежими яблоками. Она опустила взгляд сначала на фрукты, затем на купца – тощего мужчину с густой щетиной. Одет он, однако, был немного приличнее.