- -
- 100%
- +
© Сергей Осипов, 2017
ISBN 978-5-4483-3501-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Грани и рефлексии
Cogito ergo sum
Я мыслю, значит существую…А если мыслить перестал?А если попросту ликую,как по весне в лесу листва?Ужели прав мыслитель грозный?Часы парения – не в счёт?Тогда я стану сам серьёзным,сказав: существованье – гнёт.Гнёт тех теней пресуществленьясуществ, сухих по существу,что видят знаки зла и тленья,бросая взгляды на листву!1980—2014Плотин
Природа – разукрашенная кукла,труп убранный, никем не погребённый:в подтёках рана на груди распухла,и искры звёзд срываются с гребёнок.Ребёнок искренний у зеркала не лживо,закалывая иглами причёску,и детским голосом: «Покуда живы,не надо делать за страницы сноску.Весь мир – пред нами. Так читай в захлёбе!Есть – только это. Остальное – бредниТех рыбаков, что не поймали в хлябиДуш человечьих даже миг к обедне».1984Море
Я со скалы отвесной к морюглядел в зелёные глаза.Плескались в них любовь и горе,истома, нега и гроза.Так, проходя мимо девчонок,ловя ресничный полувзмахзелёных глаз, фигур точёныхразгадывая тайный знак,я понял вдруг, что вся природане стоит чистого листа,она в любое время годадушой, как зеркало, пуста.Но, если к хладноватой граниприникнет Духа ясный лик,то, как начертано в Коране,вдруг станет муравей велик,тот, Кто ноги моей подругилегко исследует изгиб,пока, застыв в волшебном круге,в шлепке ладони не погиб.1989Мисхор
Ты помнишь утренний Мисхор,куда мы плыли на рассвете?Вставало солнце из-за гор,и рыбаки снимали сети.Русалка билася хвостом(верней, хвостами) о каменья,напоминая нам о том,что всё в природе – раздвоенья…Полувакханка-полуматьнесёт свое дитя на берег.Ныряльщик хвост ей отломатьрискует, ей никто не верит.Пусть в чешуе, пусть холодна,но ведь любила, как земная.И чашу горечи до днаиспила, счастия не зная.1989Валаам
Горизонтальных линий торжество.Лес густо стелется синеющей полоской.А до него – сверкающий просторводы, манящей и немного жёсткой.Шуршит трава под осторожным шагом.Волна коснуться ленится стопы.Закат над горизонтом виснет флагом.И свет сплетается в тяжёлые снопы.Так, вчитываясь в краски и шумы,я ощутил пугающую поступьнезримого холодного господстваогня, которым мы обожжены.1980Луг
Я лёг на луг. В волне зелёной лесаплескались птицы. Было глубоко.По ниточке серебряной отвесаросы взбегала капелька легко.Над лугом мошкара возводит город,упругих траекторий волшебство:здесь клювы шпилей, башенок зазоры,мерцающий, трепещущий острог.И всё поёт! Вселенная облитатеплом и светом. Нет в помине тьмы!В упрямом гуле трудовых молитврождаются свершенья и умы.Вдали, как в перевёрнутый бинокльплывут столетия рассудочной тоски.Бог-подмастерье остро щурит око,на холст кладёт последние мазки.1980—2013Белозерск
Село рыбачье. Домики как щепки,заброшенные северным прибоем,лежат на берегу. Надвинув кепки,гуляют парни в праздничном запое.От церкви к церкви вихрем пыль несётся.Немало лет ей минуло с рожденья.Подслеповатым глазом смотрит солнце,на стёклах, в лужах ищет отраженья.Природа – сумасшедшая девчонка!Повсюду зеркальце ей хочется найти:от капельки росы до глаз под чёлкой —– вот вехи пройденного разумом пути.1980Пифагор
спасаясь от преследования врагов,
не перебежал поля, засеянного
бобами, чтобы не затоптать их.
Это стоило философу жизни.
Не побежал гипотенузойон через поле напрямик.Ему не жизнь была обузой,в ушах стоял бобовый крик:«Остановись! Ты нас затопчешь!Мы тоже жизнь. Беги кругом!»И он свернул, поверив в общностьмеж полем глины и умом.1983Зенон
учивший, что стрела не долетит до цели, и что Ахилл никогда не догонит черепаху, возглавил в родной Элее заговор против тираннии. Потерпев неудачу, доставленный в цепях к правителю, он откусил и выплюнул на пол язык, желая показать, что язык не нужен там, где нельзя говорить свободно.
Видевшие это сограждане устыдились собственной участи и, отбросив страх, свергли тираннию в море.
Весь зримый мир стрела пронзила.Стрела единства! Наповал!Олень в прыжке! Но тает силаи в хмурый рушится провал.А за стеною слышны крикии звуки мелкие борьбы.Он тонет, разгребая бликина грани собственной судьбы.А завтра пред лицом тирананенужный выплюнет язык.Свобода попрана! Охрана?Но он ли к смерти не привык?!1983Гегель
Я видел: воробей на розу сел,как в каплю крови, не запачкав лапки.Он хохлился, качался и коселна ласковой дурманящей подставке.Так хохлится и жмурится душа,в твоё бездушие ступая, Георг Гегель,не ищущее лживых привилегий,но в истину кидающее шаг.1980Восточный рынок
Луны дынь плывут в созвездьях винограда.А звездочёт – мудрец в тюрбанес тупым убийственным вниманьемсчитает на ладони деньги,как будто видит в них весь рынок:овалы дынь, себя в тюрбане,приказы глаз, и слюнки в зубкаху той красавицы в шальварах.1986Мараканда
В беспамятстве лоскутный Самарканд,весь шитый нитками танцующих узоров,в прохладу сада брошенный смарагд,на плечи гор взбирающийся город.В гуденьи рынка, в чаде чайханы,в дрожании прозрачного фонтанао чем мечта мечети Биби-ханум?Мечтает меч загадочной страны!Запеклись губы улочек кривых,надтреснутых от жара, словно плетиупали руки города во рвы,и мечутся в бреду его мечети.1984Батуми
Пограничники, пальмы, пиво,зелёной волны прибой.Вы спросите: что за диво?Батуми всегда со мной.Здесь девушки столь красивыи ласковы, но пороймешает проклятое пиво,пограничники и прибой.Ты скажешь ей: мшвениеригогона, пойдём со мной.Она ответит: не верю,забудешь, вернувшись домой.Но я, вопреки Хафизу,тебя не забуду вовек.Гогона, оставь капризы,пойдём со мною на брег!1988Ялита
Здравствуй, прекрасная Ялта!Совдепии дивный рай.А вас, кто на пьедестал встал,не угнетает жара?Помните, как на Капри?Прогулки, шахматы, бриз…Сомнений не зная капли,вы верили в коммунизм.Но впереди, как ни пялься,виднелся только Гулаг.Два друга – чугунных пальцасжимают Ялту в кулак.август 1989Марли
Язык залива лижет плоский берег,где сонные отары валуновжуют в тугой медлительности вереск,поругивая сфинксов-шалунов.Здесь некогда ледник холодным краемнадрезал нежной жизни стебельки.Обиженная больше не играет,попав в оцепенения силки.В оцепенении застывшая природа.Величествен наш северный пейзаж.Гудки туманом скрытых пароходовсиренами сварливыми визжат.Как лемех плуга лес вдали ржавеет,осеннею коррозией разъят,и сыпется в заросшие траншеивсей тяжестью окалины наряд.От дальности замедленным движеньемна юг уходят клином журавли.И остаётся, словно в утешенье,картонная коробочка Марли.1979Шумы
Шумы в природе как в стихах размеры:когда я слышу моря мерный шум,то, узнавая метрику Гомера,размеренней протяжнее дышу.Дубовых рощ роскошная картавостьпочти как море, всё же – не Гомер,пожалуй, Ариостовы октавыпохожий из поэзии пример.Но есть шумы отравленные будто,со скрежетом взвиваются они,и, кажется, встаёт из-за станинБодлерово болезненное утро.1979Ранняя весна
Чуть мертвенный мольберт мольбы природыприготовляет красок акварель.В пустых полях не отшумели воды —глянь! – их перебивает сонный шмель.Прозрачные берёзы в чёрных рамахдубрав, не отошедших ото сна.День или два – во всех укромных храмахмолитвы раздадутся голоса.Восьмой день мая 2015Селигер
Опять я здесь. Балкон-бинокльв природу вперил крепь перил.Дубов коряжистых бароккоскрывает взмахи птичьих крыл.Многоголосая полянас пригорка к озеру бежит.И соловьи в берёзах рьяноизводят слуха рубежи.Май, 2014Весеннее утро
Кряхтенье, карканье и всхлипы.Кто, как умеет, так поёт:цикады в поле, дятлы в липах,все прославляют дня приход.Роенье пчёл в цветущей вишнеста свадеб правит хоровод,лишь я на празднике чуть лишний,но это, как и всё, пройдёт…10 мая 2015Майский дождь
Вот дождик долгожданный вышел,ступает робко по полям.Минута – ливень бьёт по крыше,и гром грохочет: Тарарам!Природы русской превращеньянеобозримы и чудны,но нет в её природе мщенья,пускай и ласки холодны.Май, 2014Звезда и лоза
Звезда на лозе виноградной горит.Далёкое с близким во мне говорит.Я – связь между ними, другой связи нет.За это пред Богом держу я ответ.2014Летнее солнцестояние
Закат с зарёй вступали в сделку —– их северу не развести!И ночь в оставленную щелкупыталась звёзды пронести.Луна в подмогу дню вставалаи тоже с неба ночь гнала,своим светящимся оваломитожа темени дела.И, темя года отмечая,поэт лампадой не чадил,но над остывшей чашей чаянемного рифмами чудил.2016Летняя зарисовка
Вот дождь-лентяй свалился с тучи,гром по периметру гремит.и ветер пробежал летучий,как выдох хора аонид.Ха! я отметил стих свой словом,которым Батюшков грешил,и Баратынский взял в основу,а Пушкин – просто для души.И мандельштамовы рыданья,и Бродского «прости-прощай»не обошлись без дружной данишуршанью ветра в камышах.16 июня 2016«Вороны дерутся в дубовых ветвях…»
Вороны дерутся в дубовых ветвяхнад потоком беглой воды,каркают злобно и второпях,возвестники чёрной беды.Но вдруг разогнал их солнца луч,бесплотен и не могуч,словно на каторжника лицеулыбка…2016Иволги в июле
Июль в разгаре. Иволги призывтропической тропинкой душу дразнити говорит: пока ещё не праздник,но к празднику готовятся призы.В лесу, в полях, повсюду зреет плодтрудов природы. Славная потеха!И иволги заходятся от смехадо октября, пока дрожит тепло.7 июля 2015Летний закат
Сижу на золоте балкона,облитый светом от звезды,ближайшей к нам, что с неба склонанисходит к буйству резеды.Уж птицы петь давно устали.Цикад не слышно трескотни.Меняльщик дня и сна местами,ещё немного диск катни!7 июля 2015Перед грозой
Тревожный шум частиц природыв душе рождает древний страх.На небе бьются в дребезг воды,и дрожь кромешная в листах.И всё живое приумолкло:не слышно птиц, собак, цикад.Сам Бог посматривает в щёлку:как хаос свой творит расклад.11 июля 2015Август
Берёзы треплет ветер, как девушек гуляка,подвыпивший, но им не привыкать:подол свой отряхнут – и с милым покалякатьу изгороди дома, коль изгородь крепка.Дрова к зиме наколют из тех, кто будет сваленза изгородью крепкой, сурепкой порастутвесной сухие корни, лишь выглянут из спаленсчастливые подружки, с фатой, что парашют.27 августа 2016Осенний сад
Дивлюсь в саду негромким звукам:вот – словно тронут тетиву —и плод с шуршанием и стукомстрелой сбегает сквозь листву.Сад в равновесии достойноми в напряжении тугом,стоит, не дремля, чутким воином,оберегая мир кругом.12 сентября 2014«Вот и кончилось лето…»
Вот и кончилось лето.Даже «бабье» прошло.Песни птицами спеты.Солнце низко взошло.В опадающей шалилес встаёт в полный рост,и природа в печаликрасит медленно холст.2013«Опять проливной дождь…»
Опять проливной дождь.Позднего лета дрожь.Распоряжается дожнад водяной державой.И на дрожании же,как на дрожжах ржи,к истине не во лживсходят горькие травы.2016Глухарь
Вострепетал охотник, встретив глухаря,оглох от счастья, спёр во рту дыханьеи, в наст скрипучий втиснув прохоря,застыл недвижно, словно изваянье.Глухарь был слеп, не видел ничегои походил на «безнадёги» слепок.Бедняга только пел: «Чиво, чиво»пред тем как рухнуть с потрясённых веток.Снег окроплён рябиною сырой.Бровь глухаря, как в удивленьи, вздета.К нему спешит охотник. Он – герой!Ещё трофей, ещё одна победа.27 октября 2015Осенний дождь
А дождь шуршит и шарит за окном.К стеклу летят оранжевые рыбыгустым безвольным липким косяком,как купленные меценатом трибы.Всё голосует: близится зима.С дерев срывает ржавые погонысуровый вихрь, и листьев кутерьманапоминает краски на иконах.27 сентября 2015Петербург
Апраксин
Ступеньки праздной атараксиименя к блаженству приведут.Пойду гулять под свод Апраксина,как сквозь шпицрутены идут.Сначала Гегеля штудирую,потом иду под людный свод.Мне говорят: куда ты с лирою,кругом торгующий народ.Я верую, что лёд расплавитсяот беззащитного тепла.Не оттого ли мне так нравитсясамовлюблённая толпа?Когда-нибудь весь мир (без робости!)от этих выщербленных плитдо ваших лиц в земной подробностимоя душа вообразит.1983—2013Пантелеймоновская улица
Вышел на улицу, купил сигареты,прошёл мимо церкви, выпил вина,так постепенно сживаясь со света,я становился похож на слона.Он тоже рассеянно щупает почвуподошвами в складках подкожного зла.Какая-то в мире безмерная порча!Или я сам вдруг душою ослаб?Тысячеглавая гидра империи«нагло просила на чай, на ночлег»,в небе качалась дымными перьямии усмехалась: «Ну что, человек.Помянем тех, кто в грозный век обидызамечен не был пламенной судьбойи не имел на жизнь большие виды,но всё же поплатился головой?»За что легли? Они того не зналии не узнают видно никогда,как в сумерках обыденной печаливсходила оправдания звезда.1982Таврический ангел
Тревожный ангел реет над Тверской.Куда спешит сей известковый вестник?Или он мертв? Гербарной стрекозойпришпилен к городу и не воскреснет…Прошли года, а может и векас тех пор, когда рабочие лепили,поднявшись в люльке, крылья и бока,а после, опустившись в город, пили.Они ушли, но верили в него,в его трубу, звучащую негромконад садом, над домами, над Невой,над головами глохнущих потомков.1985Ариадна
Старинный парк стряхнул лохмотья листьеви обнажился.Греческий борец готовится к суровому ристаньюс зимой железной.Бешено летит шум времени,шум одичавших листьев.Среди деревьев девушка идет.Как хороша, как царственна, как ладна.Почти ребенок, но уже – и нет.Мерцает красота, не меркнет Свет.Из лабиринта смерти выведет твой след.Дай только нить шагов запомнить, Ариадна!1986«Бежать бы мне по Петербургу…»
Бежать бы мне по Петербургу,срезая сумерки дворов,спешить зигзагами, по кругу,за тот, за этот поворот.Куда? Не важно. Мне бы толькоуйти от дыма тех обид,что Мир в глаза мои клубит:то кнут, то пряничная долька.Но, цыц! Не хныкать! Больно хрупкий!Дым ест глаза? А Млечный путь?Он тоже дым… Из чьей он трубки?В лицо б Курильщику взглянуть.1979«Сентябрьский день в Ленинграде…»
Сентябрьский день в Ленинградесерый, словно лист газеты,лишь к вечеру его расцветятгризетки, накрасив губы,и нарисовав на лицахтушью свои глаза.1987Метро
В пещерах метрополитенныхпорой гекзаметр звучит,и слышен шум морских пучини грохотанье кружев пенных.И как педалями органав кабине правит машинист,и воздух рвут гудки и свист,и гаммы строятся из гама.Тому подобно, как ростокломает камни с силой бычьей,уродство бредит красотой,и бред сбывается обычно.1978Валгалла
Здесь пиво пьют. Холодный легкий мёд,горчащий чуточку, зато без всякой лестион вас в объятия медвежие возьмёти свалит наземь с горестями вместе.Грохочут кружки, пена через крайкак облачко весёлое клубится.Седьмое небо, всем открытый рай,где хочется в кого-нибудь влюбиться.Когда поеду на салазках внизс пригорка жизни, может быть, и вспомнювот эти занавески, стол, карнизи хмеля всёсмывающие волны.1980Петербургское рождество
Ошибка Цезаря нам ближе,чем папы Грегори расчёт:точнее празднуют в Париже,но в Риме время не течёт.Мой Петербург, сей Рим четвёртыйсквозь мглу в кораблике плывёт.И даже чёрта хвостик вёрткийего с небес не совлечёт.Холодный край листа Европы,где камень царствует и лёд,дворцы, каналы и сугробы,где в дёгте ночи шпилей мёдструится медленно и медно,не обещая сладкий год.А пешеход – Евгений бедный,вдыхая дым, судьбу клянёт.7 января 1991Крест
Петербургский романс
Мы в перекрестии крестасойдёмся вместе неспростаи тайный совершим обряд.Судьба – насмешливый добряк,стоит, к перилам прислонясь,а за пенсне гуляет грязь.Ну, что ж, он тоже человек,безумный наш двадцатый век.Возьмём, возьмём его с собойв мир, постороннему иной:где кошка гнётся на трубе,где звёзды зримей и грубей,где ярче блеск влюблённых глаз,где всё вершится в первый раз.Не слышны звуки радиол,зато раскольный Родион,в петлю подвесивший топор,ведёт с собой тяжёлый спор:«Уныла, блёкла жизни нить!Хоть раз должно мне подфартить?Ну почему же я лишёнсудьбой наследства в миллион?»Как много спотыкалось тути в продолжении минут,теряя с Божьим миром связь,шли сквозь пенсне, за стёкла, в грязь.Но всё же мы помянем их,кто не мирился с кличкой: «псих»и, утверждая правды путь,готов был головы свернуть.Добро и зло рождают зло,а вот добру не повезло.1991Вернисаж
А. Пушкарёвой
I
От этих греческих повторовна плоскости —сойти с ума:как расправляет бок амфорыгора на полотне холма!И серп луны над Кара-Дагомулыбкой крошечной дрожит,и хочется услышать сагу,что нам слагали гунн и жид.И грека горькое весельездесь пива льёт холодный мёд,И снег распластался под елью,предсказывая строк полёт.II
Сонливый кот, Chanel и веер,и злого зеркала излом.И нет загадочных феерий,вся жизнь топорщится углом.Благословен набор предметов.К ним прикоснулся сам Рюдель.Ломая бытия приметыи, время резвую форельна лик волшебного пространстваизящной кистью поместив,Искусство – вечное упрямство!рифмует краской: Стикс и стих.20 января 1993Художник
В углу кафе художник,и очень хочет онвсю мира невозможностьвместить в один рулон.Среди разлитых винных лужты верно видишь Мулен Руж?Не оттого ли так лиловцвет занавесок и столов?Иль выпил не один коктейль,и в голову ударил хмель?Трезвее станешь и решишь,что муки творческие – шиш!1993, янв.Мастерская
Две маленькие Пенелопыпространство трудное прядут:огромной рыбы омут окавершит над миром тусклый суд.Хромает в рыбе христианство,где под холодной чешуёйпозднеантичного альянсавеселие гремит собой.А над Невой гуляет голод.Простужен гордый Петербург.В окно мансарды смотрит голубьна то, как девушки прядут.4 февраля 1993«Над Петербургом треугольник строго…»
Над Петербургом треугольник строгоначертан в зыбком воздухе судьбой:мальтийский крест, кораблик-недотрогаи ангел с золотою головой.Три всплеска шпилей выкрали пространствопрекрасное у северных болот…Спасибо, Пётр, за волю и упрямство —капризной гениальности оплот.Кривая Мойки огибает храмы.В мансардах крыш запутался пловец…Поэт и царь бредут сюда сквозь раны,и боль, и скорбь находят здесь конец.15 декабря 1992«Восьмидесятый год. В Кабуле танков гул…»
Восьмидесятый год. В Кабуле танков гул.В России серебристые морозы.И в Ленинграде мусульманин гнулнеслыханные цены на мимозы.Я покупал душистый стебелёкпобега нежного, чтобы к ногам богиниКонец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.