Игры разума
Гена по праву считался самым умным ребёнком в семействе Барбоскиных. Да что там – он наверняка был самым умным ребёнком во всём Пёсбурге! И он заслуженно собой гордился. Вот только иногда гении чувствуют себя немного одиноко. А так хочется, чтобы тебя по-настоящему поняли! И вот однажды Гена нашёл свою родственную душу. И не где-то, а… у себя дома! Хотите узнать, как всё было? Тогда поехали дальше!
Как-то раз родители оставили Гену за старшего. Он должен был присмотреть за Малышом. Гена включил младшему брату его любимые мультфильмы, а сам уселся на диван читать свежий выпуск научного журнала – его буквально вчера прислали по почте.
Малыш немножко посмотрел мультики, а потом ему стало скучно, и он придумал себе новое занятие.
Сперва в ход пошла игрушечная труба:
– Ту-ту! – громко затрубил кроха. А затем взял большой деревянный паровоз: – Поезд отправляется! Ту-ту-у!
Малыш носился сломя голову по гостиной, вопил и грохотал игрушками. Гена терпел, сколько мог, но наконец не выдержал и здорово рассердился. Ну как можно читать научную литературу в таких экстремальных условиях?!
– Малыш, можно потише? – недовольно спросил он, а затем взглянул на телевизор и предложил брату: – Лучше подсчитай, сколько ножек у гусениц.
На экране шёл мультфильм, где в траве бегали две пухленькие зелёные гусеницы. Но Малыш на них даже не посмотрел.
– У гусениц по шесть ножек. Значит, всего двенадцать! – без запинки ответил он и снова взялся за свой поезд.
– Сто-о-о-й! – крикнул Гена. Ему очень хотелось немножко спокойствия. – Теперь подсчитай, сколько будет двести семьдесят три плюс триста шестьдесят четыре!
Малыш ненадолго задумался и замолчал.
– Вот и тишина! – вздохнул с облегчением Гена.
Но уже через секунду кроха радостно улыбнулся и ответил:
– Шестьсот тридцать семь.
– Что?
Гена не мог поверить своим ушам! Не может быть, чтобы Малыш умел делать такие сложные вычисления в уме. Что уж там, Гена и сам не умел… Он схватил листок и сложил числа в столбик. Вот это да! И правда, шестьсот тридцать семь…
– А-а-а! Малыш! – Потрясённый Гена бросился к братику. – Кажется, тебе, как и мне, достались лучшие гены семьи Барбоскиных!
Малыш удивлённо смотрел на брата, ничего не понимая. Но юный учёный продолжал:
– Вдвоём мы сможем перевернуть весь научный мир! Водрузить наш совместный интеллект на передовую собачьего знания!
Он был так счастлив, что в семье теперь есть ещё кто-то, кто говорит с ним на одном языке (хотя Малыш пока только молча хлопал глазами). Не теряя ни минуты, Гена сбегал в свою комнату за учебниками – по математике, физике и органической химии.
– Так. Мы должны по-настоящему развить твои способности! – восторженно объявил он. – С сегодняшнего дня мы начинаем интенсивное погружение в удивительный мир точных наук!
Малыш и слова сказать не успел, как оказался за письменным столом с тетрадкой и учебником по геометрии. Ну, если Гена говорит «надо» – значит, надо. И кроха принялся старательно перерисовывать из учебника загадочные фигуры и кривые линии.
– Молодец! – хвалил его Гена.
Он давал братику всё больше и больше заданий и расписывал решения на доске. Иногда Малышу хотелось отвлечься и поиграть, и тогда вместо формулы он рисовал цветочек. Но Гена терпеливо его поправлял:
– Надо не так, а вот так! – показывал он, а Малыш только радовался. Он очень любил, когда старшие проводили с ним время!
Дальше настала очередь химии, и Гена продемонстрировал Малышу свои любимые опыты:
– Это – химическая реакция, – терпеливо объяснял он хлопки и шипение ингредиентов.
– А так действует сила притяжения земли, – радостно заявил Гена, плюхнув Малыша на кровать.
Юный учёный показывал своему ученику всё новые и новые формулы и чертежи. Малыш с интересом их рассматривал и согласно кивал.
В конце концов Гена посадил брата перед монитором и прикрепил к его голове множество разных проводков.
– А теперь ты получишь энциклопедические знания, – торжественно объявил он и включил обучающее видео. На экране замелькали картинки – рисунки и схемы. Глаза Малыша широко распахнулись – столько всего интересного он в жизни не видел!
К вечеру Малыш уже щёлкал задачи по высшей математике, как орешки. Гена диктовал:
– А в третьей степени плюс B в третьей степени равно А плюс B минус С.
А Малыш послушно записывал уравнения на доске, по ходу их решая.
– Ну, что ж, на сегодня хватит, – наконец объявил довольный Гена. У него самого от математики уже голова пухнуть начала. – Теперь можно и отдохнуть.
– Ага, отдохни, – рассеянно кивнул Малыш, взял у него учебник и продолжил решать сложнейшие примеры.
– Зет в кубе минус корень из трёх и двух десятых равно корень из двух плюс корень из трёх в четвёртой степени, – читал он вслух.
Гена обеспокоенно нахмурился.
– Малыш, не стоит переутомляться… Хочешь, давай поиграем? Смотри, я паровозик! Ту-ту! – и великий учёный забегал по комнате, старательно изображая поезд.
Малыш строго посмотрел на него из-за толстого учебника.
– Гена, можно потише? Не стоит уподобляться жителю палеолита.
Тут уж Гена заволновался по-настоящему. Ещё утром Малыш с радостью бросил бы всё ради игры в паровозики! Да ещё и с Геной, который всегда был занят не меньше папы. А теперь его от книжки не оттащишь…
– Может, в машинки поиграем? – ещё раз настойчиво предложил старший брат.
Он взял с полки игрушечный автомобиль и стал демонстративно катать его по полу.
– Геннадий, я же попросил не мешать! – раздражённо проворчал Малыш, отпихивая игрушку ногой.
– Ну, ты же так любил игры… – совершенно растерялся Гена. – Мультики, своего зайку… Смотри, он по тебе соскучился!
Малыш молча взял любимую игрушку, посмотрел на неё, а потом… стал стирать плюшевым другом химические формулы с доски, словно это была какая-то тряпка!
Гена схватился за голову. Что же он наделал?!
– Да оставь ты эти формулы! – крикнул он в сердцах. – Учиться, конечно, хорошо, но нельзя же забывать про своё детство!
– Да что ты ко мне привязался с этим детством? – рассердился Малыш. Говорил он теперь и правда совсем по-взрослому. – И кстати, чем твоё детство было лучше? Всё своё время ты посвящал книгам и науке, чему, в свою очередь, посвящено теперь и моё детство.
Гена не мог поверить своим ушам. Куда подевался его любимый младший братик – весёлый, добрый и ласковый Малыш?
Тот между тем продолжал:
– Ну что хорошего в игрушках или мультиках? Всё это малоинтеллектуальные глупости, не стоящие внимания ребёнка! – Он достал откуда-то очки, очень похожие на Генины, и водрузил их себе на нос. – А теперь извини, мне ещё нужно решить пару примеров за десятый класс!
Впервые в жизни Гене было нечего ответить. На его глазах комната Малыша превратилась в школьный кабинет, где стены были испещрены формулами и уравнениями, а все полки вместо игрушек заняли книги – одна другой толще!
– Что ты сделал с моим другом? – неожиданно заговорил плюшевый зайчик в лапах у Гены. Тот в ужасе бросил игрушку на пол, но заяц вскочил и кинулся на него. – Верни мне прежнего Малыша!
Гена улепётывал, но упрямый заяц не отставал:
– А ну стой! Верни мне Малыша. Верни прежнего Малыша! Верни Малыша!
Тут Гена в ужасе тряхнул головой. Он стоял посреди гостиной с книгами в лапах, а перед ним весело прыгал Малыш – он только что правильно решил тот, свой самый первый пример. Вся невероятная история Гене просто привиделась! Вот что значит очень развитое воображение!
– Ухты-пухты! Какие толстые книжки! – радостно воскликнул Малыш, глядя на учебники брата. – Ты мне их почитаешь, а?
Гена испуганно попятился. Картинки из недавних фантазий до сих пор стояли у него перед глазами. Если он отдаст Малышу учебники, тот наверняка станет вундеркиндом. Но вот никакого детства у него больше не будет.
– Э-э… как-нибудь в другой раз! Попозже… – пробормотал Гена, отступая назад. – Годика через два. Нет, лучше через пять! – исправился он и убежал обратно в свою комнату.
Там Гена положил книги на стол, а сам немедленно бросился к шкафу. Он принялся рыться на полках, раскидывая по сторонам старые чертежи, модели атомов и глобусы. И вот наконец Гена нашёл то, что искал, – старенький игрушечный самолётик. Гениальный учёный улыбнулся – когда-то это была его любимая игрушка.
– Брр-р-р! – загудел он и побежал по комнате, высоко подняв самолётик, словно был самым обыкновенным ребёнком.
А что? Даже гениям иногда хочется расслабиться и вспомнить, что такое беззаботность и веселье! Ведь детство бывает только раз в жизни.