– Что на этот раз? – Бросив скучающий взгляд на плюхнувшийся на стойку объемный брезентовый рюкзак на завязках, спросил Карась младший, – опять сух пай небось?
В ответ Латарцев лишь заговорщицки ухмыльнулся и принялся за тугие завязки. Как только горловина рюкзака освободилась от ограничивающего узла и на свет появилось его содержимое, скупщик, совсем недавно сменивший своего отца на месте управляющего в лавке, неопределенно хекнул, покачнувшись на стуле и, выпучив глаза, спросил:
– Откуда?!
– Места знать надо, – не преминул подковырнуть возомнившего себя невесть кем сопляка поисковик.
– Хорошие места, – не обратил внимания на тон собеседника молодой торговец.
Встав со стула, он принялся помогать клиенту вытаскивать герметичные контейнеры с выцветшим логотипом в виде круга и двух наклонных жирных полос. Несмотря на молодость, глаз у Карася младшего был не хуже, чем у папаши, поэтому, как только рюкзак показал дно, тот уже знал точное количество принесенного товара и прикидывал в уме сумму, которую сможет выручить от перепродажи в "Царство амброзии" – один из самых элитных ресторанов города.
– Да уж, умели же раньше еду делать, сколько лет лежит и хоть бы что, – проверяя целостность упаковок, проговорил торговец, – Даю две тысячи за всё.
– Да ты что, парень, – возмутился непомерно заниженной ценой Латарцев, – это тебе не король бургеров какой-нибудь, это же высший сорт! Три и не копейкой меньше!
– Ты откуда такие цены взял, мужик? Двести накину или ешь сам это всё. – вид младшего Карася выражал самодовольство.
Он знал, что вряд ли кто-то даст Ивану больше. Если только тот напрямую пойдет к рестораторам. Но те не работают с поисковиками – дорожат репутацией.
– Отличная идея, лучше сам съем!
Бурча себе под нос что-то о нынешнем поколении, не уважающем старших, Латарцев было принялся убирать пакеты в рюкзак, но торговец, почуявший, что потенциальная выгода вот-вот пройдет мимо него, успокаивающе накрыл своей ладонью руку принципиального клиента.
Спустя четверть часа Иван покинул лавку и побрел в сторону дома, позвякивая приобретенными на деньги с продажи найденных допандемийных съестных припасов, деталями. В рюкзаке так же побулькивали полторашка чистой, питьевой воды и совсем небольшая, граммов на четыреста фляжка с дефицитным дизельным топливом.
До дома напрямки было топать всего ничего, но пожилой поисковик, не будучи уверенным в честности новоявленного владельца лавки "Рыбное место", нырнул в ближайший проулок и понёсся прочь, запутывая путь возможным преследователям. Слишком уж большой куш – склад готовой продукции, который удалось обнаружить Латарцеву. А торговец, хоть и ничего не сказал, наверняка не мог не понимать, что принесенная им партия – лишь малая часть того, что там хранится.
Иван и не стал бы светиться, но ему позарез требовались детали, для выполнения заказа на починку, заказанного одним серьезным человеком. А сроки уже поджимают. От заказчика уже приходили, прозрачно намекнув, что не стоит затягивать с починкой.
Вот и лез сейчас техник и по совместительству поисковик через очередные развалины, скрипя зубами от ноющей боли в пояснице.
К своему дому – стоящей почти на краю урочища десятиэтажке, Латарцев добрался уже глубокой ночью.
Постоянно оглядываясь, он юркнул в подъезд. Отомкнув массивным ключом тяжёлую железную дверь на третьем этаже заброшенного здания, поисковик ввалился в квартиру. Заперев за собой вход, он уселся на старенький потрёпанный пуфик, жалобно скрипнувший под весом мужчины.
Сил, после тяжёлого поискового выхода, почти не осталось. С трудом стянув с натруженных ног ботинки, Латарцев побрёл в спальню и, не снимая грязный плащ, упал на кровать.
Вот только сон от чего-то не шёл. В голову лезли нехорошие думы о последствиях затягивания заказа. В итоге, повертевшись с боку на бок и чертыхнувшись, техник направился в мастерскую, прихватив купленные недавно детали.
Там он приоткрыл забитое фанерой окно, чтоб пустить немного воздуха в прокуренное помещение, и задумчиво вгляделся в темноту с редкими огоньками. Электричество сейчас было дефицитным товаром. Основные коммуникации сохранились лишь на небольшом участке обжитой территории города. Да и те были в не самом лучшем состоянии, без должного обслуживания. Туда и стягивались остатки выживших, автоматически попадая под влияние местной «власти» – Службы Охранения. Если, конечно, не шёл под крыло одной из бандитских семей.
В то место, где жил, или скорее, обитал Латарцев остатки «цивилизации» не добрались, но об этом он нисколько не жалел, предпочитая свободу.
Сделав скупой глоток, он покатал во рту покупную воду, которая была не в пример вкуснее той профильтрованной жижи, что стояла в запасах. Насмотревшись, он затворил окно и принялся за работу, предварительно заправив небольшой, собранный из найденных деталей генератор и включил освещение. Конечно, можно было использовать и аккумуляторы, которые заряжались от установленных на крыше солнечных панелей, но тихое тарахтение генератора было как-то роднее что ли. Оно успокаивало Ивана, напоминая о старых временах и людях, которые его окружали.
Уснул Иван ближе к полудню, уронив голову прямо на рабочий стол.
– Сова, открывай! Медведь пришёл! Я слышу, как ты храпишь, – вырвал Латарцева из объятий Морфея басовитый голос, перемежающийся ударами военных ботинок по входной двери.
– Слон ты африканский, а не медведь… – пробурчал недовольно хозяин квартиры.
Держась за гудящую голову, он посмотрел в дверной глазок, и не увидев там ничего подозрительного, отворил дверь.
С порога на Латарцева смотрел его недавний приятель, с которым они познакомились в местном баре и сошлись на теме искательства. Кирилл Добровольский, детина двухметрового роста, с густой черной бородой и длинными, почти до плеч волосами, за которыми мужчина пытался скрыть свою мутацию. Впрочем, получалось у него это не очень хорошо. Ибо уши, каждое размером с голову, скрыть было крайне сложно. Слегка обвисшие лопухи-локаторы были заведены назад и закреплены чем-то вроде прищепки на затылке. Довольно потешная картина, к слову сказать. Вот только хозяин этого богатства так не считал, агрессивно реагируя на всякого, кто, по его мнению, криво посмотрел на него. Всякого, кроме Ивана. Ему по неизвестным причинам спускалось с рук если не всё, то очень многое.
– За слона ответишь! Эм… Что-то ты сегодня особенно зелёный, – улыбка сползла с бородатого лица Добровольского, стоило ему взглянуть на товарища, – ты не заболел?
– Просто устал, – отмахнулся тот, жестом приглашая Кирилла заходить, а сам всё-таки кинул взгляд в зеркало.
Оттуда на него глядел уже не молодой мужчина с нечесанными патлами седеющих волос. Худощавое лицо с впалыми щеками было испещрено морщинами. Усталый взгляд серых, рыбьих глаз с полопавшимися капиллярами, не выражал никаких эмоций.
Среднестатистический такой работяга начала двадцать первого века, если бы не одно «но». Цвет кожи. Бледно зелёный, с редкими темными пятнами, будто камуфляж.
Дело всё было в том, что после пандемии вируса "Jeliaz" или вирус "Ж", как его коротко именовали российские учёные, унесшего жизни девяноста процентов населения планеты и кроме как с филейной частью тела у выживших не ассоциировавшийся, эти самые остатки начали меняться. Мутировать.
Вирус каким-то образом воздействовал на геном человека, пробуждая самые скрытые предрасположенности. По большей части это были банальные опухоли, которые добивали остатки выживших, но и появились вот такие "везунчики" вроде Латарцева с кожей, делающей его похожим на рептилию, да Добровольского, с увеличенными ушными раковинами и измененным слуховым аппаратом, обострившим его слух. Но были и другие – настолько изменившиеся, что потеряли человеческий облик полностью, а вместе с ним и разум. Дикие. Так их называли. Таких отстреливали только завидев, либо сбегали, чтобы не попасть в лапы вечно голодным, безумным тварям. Защитой от них стало возведение вокруг самых заселенных районов подобия стены, за которую и ходили поисковики в надежде отыскать что-то ценное и не сложить голову при этом.
– Ты чего хотел то? – спросил техник, присев за рабочий стол, на котором мирно спал последние пару часов и принимаясь за сборку заказа.
– Как это чего? – Немного опешил остановившийся в дверном проёме Добровольский. – Ты склад нашёл? Нашёл. Слухи уже поползли, не надо отнекиваться. Проставляться вообще собираешься?
Не показывая недовольства от правдивости своих выводов относительно нового владельца лавки, Латарцев, не отрывая взгляда от работы ответил:
– Заказ доделаю и проставлюсь.
– Не-не-не, – завертел головой Кирилл, – так не пойдёт, бросай свои железяки да пошли в "Наташу", там, говорят американку кто-то притарабанил.
– Тебе бы только бухать, – недовольно проворчал Иван, но инструменты отложил, справедливо рассудив, что один день для заказчика погоды не сделает. Да и иностранную выпивку он тоже любил. – Ладно, уболтал, черт языкастый.
Рюмочная "У Наташи".
– …а он мне: "Да как ты смеешь?!"… А я: "а вот так!" и бац ему… – Добровольский икнул, прерывая рассказ, в очередной раз чуть не опрокинув стоявший перед ним кувшин с светло-янтарной жидкостью.
– Да слышал я уже это сто раз, что ты опять заладил?!
Иван попытался угомонить друга, но безуспешно. Пришлось в очередной раз выслушивать историю про то, как Кирилла поперли со службы в местном охранении вместо того, чтобы наслаждаться хоть и разбавленным, но всё же неплохим виски.
– И кому хуже? Мне что ли?! Ага! – Добровольский говорил всё громче, опрокидывая в себя без закуски неизвестно какой по счету стакан. – Я вон и за стеной неплохо зарабатываю…ик…
– Да, да, – лишь кивал в ответ осоловевший, но не потерявший ясность мысли техник.
– Ну вот что "да"? Понимал бы ты чего…
Разочарованно махнул рукой здоровяк и встав со своего места, толкнув при этом стол, направился на улицу, справить естественные потребности организма.
Латарцев же задумчиво покатал в руках стакан и махом опрокинул в себя остаток жидкости. Он то, как никто другой понимал и разделял переживания собутыльника. Тот, как и сам Латарцев, скрывал, что ему тяжело без любимого дела. И если в случае с техником он мог, хоть и изредка брать заказы на починку, необходимые элементы для которых покупал за выручку с поисковых вылазок, то у Добровольского шансов вернуться в местную гвардию не было никаких. Мелкие стычки с сослуживцами ему ещё прощались, но, когда он отделал старшего офицера, приехавшего с проверкой из Новой Москвы, Кириллу повезло, что его не пристрелили на месте, а лишь дали пинка под зад и наказ не попадаться на глаза охранникам города.
Стоило собутыльнику скрыться за дверью, как на его место присел щегольского вида светловолосый мужчина лет тридцати пяти – сорока, одетый в явно неподходящий для этого места костюм тройку и окинул Латарцева насмешливым взглядом мутировавших глаз с вертикальными, будто у змеи зрачками. Так же рядом замерли двое бритых наголо верзил, похожих друг на друга будто братья близнецы. Латарцев, внутренне хохотнув, обозвал их "лысый раз" и "лысый два".
– Я же уже говорил вашим, что заказ господина Никогосяна будет готов до конца недели! – Рассудив, что это в очередной раз решил о себе напомнить заказчик, взял быка за рога техник. – Больше того, уже завтра вечером я смогу отдать его дрона. Между прочим, раньше срока на три дня.