Жёсткая посадка

– Но на фото руки-то у Валерия на штурвале, – высказала сомнения Инь.

– Если они при посадке грохнулись, так что шасси погнулось, то руки у трупа точно слетели бы со штурвала, – сразу сказал Ян.

– Значит, приземлился Криштопов ещё живой… Только почему так неловко посадил самолет?

– Если у него уже сердце прихватило, то не до мягкой посадки было, – предположила Инь.

– Или даже не сердце. А живот, например. Ты же сказала, что врач скорой отметил подтекающую изо рта слюну мутную желто-коричневого цвета.

Япончик ещё раз набрал номер судмедэксперта. Но снова безрезультатно.

***

В отличие от предыдущего дня, несмотря на довольно раннее утро, на парковке аэродрома было полно машин. Оранжевый Танк 300, видимо, принадлежавший Криштопову, стоял на том же месте, что и вчера. Люди деловито и озабоченно сновали между ангарами, припаркованными самолетами и зданием аэродрома.

– Как будто вот-вот должно авиашоу начаться, – проговорила Инь.

– Шоу – да, но только маски-, а не авиа-, – отозвался Япончик.

Они зашли в здание, где тоже толпилось человек десять. Некоторые сидели за столиками и пили кофе. Япончик хотел прислушаться к разговорам. Люди явно были сегодня не случайные – все члены или работники аэроклуба.

«О чем, интересно, говорят».

Но в этот момент гул мотора заглушил остальные звуки. Япончик и Инь машинально повернулись к окну. На посадку заходил самолет. Мягко приземлился и побежал по взлетно-посадочной, продолжая трещать мотором.

Мария, хлопотавшая до этого за барной стойкой, тоже посмотрела в окно на посадку самолета. Инь заметила это и проговорила не очень уверенно:

– Я вчера не сказала. Когда мы вернулись за зажигалкой, первое что я услышала, войдя в здание – это рыдание Марии. Громкое такое бабье рыдание. Правда, увидев меня, она перестала выть в голос, но вместо того, чтобы пойти ко мне, скрылась на кухне. Потом вышла. Глаза уже были сухими, но видно, что зареванные. И мы пошли в каморку искать зажигалку.

– Интересно. Ну, вы же, женщины, чувствительные натуры.

– Но всё-таки так можно убиваться, как мне кажется, только по близкому человеку.

– По Сталину в день его смерти миллионы женщин убивались, как по родному.

– Меня тогда ещё не было. Я не могу судить как оплакивали Сталина, – не сдавалась Инь.

– Меня вообще-то тоже ещё не было, даже в проекте, – хмыкнул Япончик. – Доверяю множественным свидетельствам очевидцев.

– Хотя может это и мифология, превратившаяся в стереотип, – добавил он.

В этот момент двигатель приземлившегося самолета выключился и стали слышны другие звуки.

– Саня, твой кофе готов, – послышался голос Марии.

– Здравствуйте, Мария. А где Олег… Иваныч?

– Здрасьте. Они все у него в кабинете. Правление у них там идет. Заседают.

У Япончика зазвонил телефон.

– Пал Палыч, чего вчера названивал, как влюбленный Ромео? – раздался голос судмедэксперта.

– Платон, привет. Хотел узнать новости о поступившем Криштопове, – ответил Япончик, быстро выходя на улицу.

– Постой. Это тот, которого привезли к нам вчера…эээ… в 16:45? Это по поводу него ты вчера вечером телефон обрывал?

– Ну, думал узнать у тебя первую информацию.

– Ты чего? Первый год замужем? У нас жмурики в очередь стоят, точнее, лежат. И заметь, никто не лезет вперед остальных. Хэээ… Спокойные пациенты. Да и ты не хуже меня знаешь, что вскрытие лучше всего делать часов через двенадцать.

– Да, всё я знаю. Но не после поступления. А после наступления смерти.

– Ладно. Слушай. Смерть наступила между 11 и 12 часами.

– Это я и так знаю.

– Пока только первичные факты. Отчет будет после результатов тестов из лаборатории. Но точно можно сказать, что незадолго до смерти он пил кофе и ел сэндвич с ветчиной. И что-то из этого было приправлено крысиным ядом. Каким именно можно будет сказать после лабораторных тестов.

– Спасибо, Платон. Это интересно. А крысиный яд мог стать причиной смерти?

– Вообще, умереть можно от чего угодно, даже от чиха. Я уже сказал, что более точные результаты будут не раньше, чем завтра. Пока это информация к размышлению.

Япончик вернулся в зал аэродрома как раз в тот момент, когда из директорской каморки вышли Олег Иванович и ещё двое мужчин. Озабоченность на лице Олега сменилась досадой, едва он увидел Япончика.

– А… Палыч. Приветствую. Не ждал тебя сегодня.

– Работа у нас такая – появляться бесшумно и незаметно там, где нас не ждут, – улыбнулся Япончик.

Но Олег не оценил шутку.

– Сегодня совсем некстати. Дел невпроворот. Да ещё ты удружил…

– Чем я не угодил? – вскинулся Япончик.

– Ну я ж просил как-то по-тихому с этим разобраться. А сейчас с минуты на минуту телевизионщики приедут.

– Ты чего, Олег?! Считаешь, что это я инфу слил журналистам?

– Ну, не ты сам, но информация-то утекла. И явно через ваше ведомство. Любой серьёзный медиа-холдинг имеет человечка на прикорме в вашей конторе – известный факт.

– С этим соглашусь. Только обычно таким помышляют диспетчера или кто-то на низовых должностях. Подумай сам, когда информация попадает к журналистам таким образом, то они зачастую раньше нас оказываются на месте преступления. А вчера к тебе никто не наведывался.

Кажется, Олег принял этот довод. Немного смягчив тон, спросил:

– У тебя есть уже что-то? Или чего от меня хотел?

– Хочу на кухне у вас осмотреться. Если разрешишь и дашь Марии соответствующие инструкции, то сделаем сейчас это с Инь быстро и по-тихому. Ну, или придется официальный обыск проводить.

Олег покачал головой, вздохнул тяжело и подошёл к Марии. Тихо, почти на ухо что-то сказал ей. Она бросила взгляд на Япончика, потом закивала.

– Идите, смотрите, – пригласил Олег. – Я по делам. Тут буду. Или ещё что-то ко мне есть?

– Спасибо, Олег. Сейчас осмотрим ваш пищеблок. Минут пятнадцать, не больше. Потом я тебя найду.

Когда Япончик и Инь вместе с Марией зашли на кухню, он спросил:

– А мыши у вас водятся?

– Ой! Ну вы и вопросы задаете. Случайно не в СЭС работаете? А то Олег Иваныч, как раз предупредил, что на днях с проверкой нагрянут. Чтоб готовилась.

– И как готовность?

– Ну вы ж понимаете, что все требования соблюсти никак не возможно, но стараемся. Против грызунов боремся. А как им не быть. Забегают. Полевки, да и покрупнее бывают.

– И как боретесь?

– Как положено. Раз в год вызываем службу дератизации. По СанПин вроде чаще положено. Но у нас сезонность выраженная. А в остальное время сами. У нас и мышеловки есть и отрава.

– Покажите вашу отраву.

Мария пошла в дальний угол кухни к подсобному выходу прямо на улицу. Достала коробку. Из нее извлекла стеклянную баночку с черепом на этикетке. Япончик подскочил к Марии и попросил поставить флакон на стол, а сам, вытащив из кармана платок, стал изучать содержимое коробки, не оставляя отпечатков. В коробке была пара мышеловок, липкая лента от мух, два фумигатора, еще одна точно такая же, но не вскрытая ещё, баночка с крысиным ядом.

– Инь, забери флакон, – Япончик указал на стоявшую на столе баночку.

– А что же я предъявлю СЭС? – попыталась возразить Мария.

– У вас же еще один полный флакон.

Инь, аккуратно завернув баночку в носовой платок, положила ее в сумочку.

– А не помните, когда вы последний раз пользовались этим флаконом, Мария?

Мария покраснела и это не укрылось от Япончика.

– Вообще-то, последний раз я травила мышей где-то в середине лета, – пробормотала она.

– Я не спрашивал, когда вы в последний раз травили мышей. Когда вы последний раз держали этот флакон в руках?

Мария была в явном замешательстве.

– Впрочем, ваш ответ не так уж важен. Наши эксперты с точностью до дня вычислят это событие, – «на голубом глазу» соврал Япончик, –Идём, Инь.

Они уже выходили из кухни, когда Мария сказала им вдогонку:

– Я вчера перебирала содержимое этой коробки.

– Зачем? – Тут же отреагировал Япончик.

Мария замялась.

– Я искала…

– Чего бы добавить в утренний кофе? – подсказал ей Япончик. – Новый рецепт? Искали новые ароматы кофе?

– Нет, нет, что вы…

– А вы делали вчера сэндвич для Криштопова?

– Я всегда утром делаю несколько сэндвичей с ветчиной, сыром и овощами…

– Вы подсаливаете сэндвич?

– Да, немного.

– А вы не могли перепутать случайно солонку и флакон с крысиным ядом?

Диалог происходил быстро, и Мария попалась в эту ловушку. Она ответила быстро:

– Нет.

Но тут же добавила:

– Хотя в утренней суете легко что-то напутать…

Вдруг какая-то новая мысль осенила Япончика.

– А бесшумно может сесть самолет?

– В каком смысле бесшумно? – переспросила Мария.

Но Япончик, не ответив, вышел из кухни.

Потом увидев на летном поле Олега, стоявшего с кем-то из коллег, быстро направился к нему.

– Олег, всего на пару минут можно тебя, – оборвал он разговор Олега с коллегой на середине фразы.

Тот недовольно мотнул головой, но подчинился. Они отошли в сторону.

– Самолет может приземлиться бесшумно? – снова задал это вопрос Япончик.

– Ну, хороший пилот, конечно, должен мягко, как пушинку посадить самолет на полосу, – ответил Олег.

– А шум двигателя?

– Ну конечно, работающий двигатель будет реветь. Сам ведь слышал.

Япончик прокручивал в голове, сказанную вчера Марией фразу: «…Тут всё тишина такая стояла. Потом этот грохот от приземления, как будто контейнер с консервными банками свалился…» Тишина, а потом грохот.

– А с выключенным двигателем сажают самолет?

– Это только если нештатная ситуация.

– Например?

– Топливо закончилось или мотор отказал. Хороший пилот может спланировать, а очень хороший даже разворот для захода на взлетно-посадочную может сделать, если, конечно, высота позволяет и расстояние до аэродрома. Вообще в случае отказа двигателя пилот обязан тут же сообщить диспетчеру полетов и принимать решение куда сажать самолет. В принципе, такую ситуацию пилоты отрабатывают на симуляторах. Аварийная посадка называется. А дальше многое зависит уже и от погодных условий, и от того, где такая беда случилась.

– А к вас разве есть диспетчера?

– Конечно, есть…

Потом Олег, запнувшись, добавил.

– Если ты про вчера? В целом, по летным правилам нарушения не было. Если полет проходит на высоте не более трёх тысяч метров, то можно его совершать и без авиадиспетчера. А вчера только один незапланированный полет. На взлетно-посадочной разводить не с кем. Сам полет на малой высоте. Вчера диспетчера не было.

Говоря как бы с самим собой, Япончик произнёс:

– Нарушения не было, а аварийная посадка была…

– Ты о чем это?

– Олег, ты осматривал самолет, в котором умер Криштопов?

– Нет, пока времени не было.

– Идем. Сейчас посмотрим.

***

Самолет стоял ровненько, не заваливаясь на бок.

– Это точно он? – Немного озадаченно спросил Япончик. Рядом стоял такой же Cessna 172, но другой расцветки.

– У нас 172-х два, – ответил Олег. – Точнее есть третий, но он в ангаре на капремонте. Этим летом не летал.

Япончик подошел к самолету. Нагнулся к шасси. Провел рукой по металлической тяге. Почувствовал небольшую шероховатость. Присмотрелся.

– Олег, глянь. А здесь шасси недавно не подкрашивали? Вчера оно было погнуто. У меня фото есть.

Олег подошел и посмотрел на кронштейн шасси. Потом встал, осмотрелся, поискал глазами Фёдора. Не нашел и нажал вызов с мобильного.

Фёдор появился через пару минут, вытирая промасленные руки тряпкой.

– Фёдор, что с шасси? – спросил Олег.

– Подрехтовал и подкрасил после вчерашней жесткой посадки.

– А почему жесткая? Сажал ученик? Но пилот же дублирует, должен был подстраховать и подровнять.

– Мне откуда знать, – ответил Фёдор.

– А двигатель исправный? – вклинился в разговор Япончик. – Садился штатно или аварийно? Вы вчера осматривали мотор, я видел.

Фёдор глянул на Япончика с плохо скрываемой неприязнью профессионала, к которому лезет с неуместными вопросами лох.

– Так что там с мотором? – продублировал вопрос Олег.

– Исправный.

– Открой-ка кожух. Дай мне глянуть.

Когда Федор откинул кожух, Олег удивленно спросил:

– Отдраен как на выставку… Чего это ты его так?

– Заодно решил протереть, – буркнул Фёдор.

Олег внимательно стал осматривать мотор.

– А чего это провод свечной как будто поменян?

– Да, поменял. Оплетка мне его не понравилась.

– С чего бы? А где старый провод?

– Выбросил.

– Куда?

– В контейнер мусорный.

– А ну-ка пойдем найдем его.

Пухто, видимо, не так давно привезли пустое. Мусор лежал на дне. Зато было все видно.

– Вон он! – воскликнул Олег. – Федор полезай ты. Достань.

Федор залез и подал кусок обгоревшего провода Олегу.

Олег не стал комментировать, и не дожидаясь пока Фёдор вылезет из пухто, пошел к зданию аэродрома, мотнув головой, приглашая Япончика идти за ним.

– Олег, дай мне, – сказал Япончик, доставая носовой платок. – А то залапаешь. А может стоит проверить пальчики.

– Ладно, на. Давай, разбирайся. Похоже, что посадка действительно была аварийная, когда уже отключился мотор.

***

– Итак, что мы имеем? – начал со своего любимого вопроса майор.

Рабочий день закончился, но Ян и Инь сидели в кабинете Япончика.

– Вообще не понимаю, как работали сыщики, пока не было мобильных телефонов, – самодовольно ухмыляясь, сказал Ян.

– Просто приходилось не опаздывать на свидания, – съязвила Инь.

– Короче. Филипп скорее всего вынул симку или обесточил свой мобильник вскоре после вашего второго звонка, Палыч. Именно с вашего номера зарегистрирован последний звонок на его телефон. Видимо, он шарит в этой теме, – начал Ян.

– Дак ищи его дедовскими методами, по клубам, институтам, ресторанам. Где он вообще бывает?

– Спокойно, шеф. Это только присказка, сказка впереди. Я получил записи его разговоров за последнюю неделю. Он звонил Криштопову в воскресенье и просил сделать в понедельник утром тренировку. Тот его чуть ли не матом послал, но Филипп назвал ему цифру трех моих месячных окладов. И Криштопов через двадцать минут перезвонил и назначил время.

– Ну, это мы в общих чертах и так знали из показаний свидетелей.

– Затем я обратил внимание на созвоны с ещё одним номером. Девушка. Номер московский. Утром в понедельник ей звонил Филипп, видимо, когда подъехал к гостинице. Но накануне, в воскресенье, они разговаривали ещё три раза. Причем первой позвонила девушка. Филипп только со второго вызова ответил, наверное, потому что номер незнакомый. Она сказала, что Кристина, и напомнила, как они на прошлых выхах в клубе «Метелица» познакомились. Филипп поскрипел мозгами, а потом сказал, что если она пришлет фотку, то может и вспомнит.

– И что дальше?

– Ну видимо, она прислала, потому что уже он перезвонил. Сказала, что едет сегодня на вечернем Сапсане в Питер и не против встретиться.

– И наш кабелидзе согласился? – спросил Япончик.

– По ходу, фотка зашла. Он, правда, сказал, что вечером встретить не сможет – есть планы. А она сразу согласилась и напомнила, как он рассказывал о том, что летает на самолете, и стала просить ее прокатить в понедельник утром. Филипп, конечно, ответил, мол, к чему такая спешка. Но она упросила, сказав, что у нее в понедельник день рождения, а о таком подарке она только и могла мечтать, и что ей надо на ДР обязательно выложить в сетях стрим, иначе, френды не поймут, почему она сбежала на свой день рождения в Питер. А ей, мол, надоели эти московские тусовки, и она только о нем, о Филиппе, и думала всю последнюю неделю. И бла-бла-бла и бла-бла-бла…

– Неужели наш мажор повелся на такой очевидный развод?

– Я не понял, но она на что-то намекнула и предложила ему глянуть в WhatsApp. Он, видимо, посмотрел и буркнул ей, что подумает и перезвонит.

– На что намекнула то?

– Ну, видимо, прислала ещё какую-то фотку или может видос. В общем через час Филипп перезвонил и спросил к какой гостинице подъехать утром в понедельник.

– И к какой?

– К «Redisson».

– Это на углу Невского и Владимирского? – уточнила Инь. – Мягко говоря, не эконом вариант.

Ян кивнул.

– Это там, где когда-то была гостиница «Москва». А на первом этаже известное кафе «Сайгон», – добавил Япончик. –Там собирались на тусовки ленинградские рок-музыканты: Гаркуша, Цой, Гребенщиков…

– И не только музыканты, – блеснула эрудицией Инь, – писатели: Довлатов, Бродский.

– Ну, ты-то тогда еще даже пешком под стол не ходила, – усмехнулся Япончик, – а вот я как раз ходил, и именно пешком. Папа меня один раз туда привел. Я запомнил, потому что там народу было полно. Все стояли человек по десять вокруг столиков высоких.

– Поэтому пешком под стол и ходили? Потому что столики были высокие – для стояния? – уточнил Ян.

– Кстати, наверное, такие столы ставили в кафе, во-первых, чтобы место стулья не занимали, а во-вторых, чтобы быстрее уходили. Но вот этого-то как раз и не было. Туда приходили и зависали на целый вечер. Кому внутри места не хватало, толпились рядом на улице. Там главным было не поглощение напитков, о общение. В тот вечер там облаву устроили. забрали, как мне позже отец говорил, двух-трех особо бойких, а так больше пугнуть и разогнать. Но на меня, четырехлетнего пацана, впечатление произвело.