Неупокоенная Слобода

2. Кулачный турнир

К десяти утра следующего дня зрители и участники грядущего турнира собрались на трибуне бойцовской арены. Кулачные бои были зрелищны, динамичны, и редкий взрослый заратец предпочел в тот день ординарные занятия ежемесячному состязанию.

Табло уже показало «десять ноль-ноль», но первые атлеты на арену еще не вышли, стоял предшествующий всякому турниру галдеж. Как правило, соревнования начинались по расписанию, а очередность поединков высвечивалась на табло. Но этот день был особенным: предстоял очередной детский дебют, которому неизменно предшествовала короткая речь регента.

Тот появился с двухминутным опозданием: плечами еще шире Хэя, в яркой голубой тунике – в этот раз регент не сошел со своего места, а появился со стороны гимнастической площадки.

Джада знали все. Не только благодаря богатырской фигуре и эксклюзивному цвету платья, не только из-за награждений им победителей, которые тот регулярно проводил, – известность Джад обрел еще ранее, как многократный чемпион по борьбе. Став регентом, он, как и прочие, продолжал участвовать в турнирах и не раз уже чествовал сам себя.

Регент шел не один, а с юной спутницей – новенькой, коей он, мерно вышагивая, что-то объяснял. Когда двое достигли центра арены, часть зрителей, видимо, увлекшихся разговором и не заметивших их появления, еще продолжали болтать.

– Тихо! – молвил Джад, и слова его звонко раздались в ушах всех присутствующих. Удовлетворившись реакцией, регент продолжил, теперь уже во весь свой человеческий голос: – Дети Зарата! – заложил он руки за спину. – Как вы знаете, три дня назад Каталина отправилась в Старший Зарат. Сегодня из Младшего Зарата к нам прибыла Мальва, – широкой ладонью регент указал на девушку.

Новенькая выглядела для этих мест необычно: невысокая, в ассиметричной короткой юбке в мелкую сетку и таком же, словно скроенном из рваных кусков ткани топе. Все это можно было бы списать на ее юный возраст и моду Младшего Зарата, если бы не нательный рисунок по центру груди – большой темный круг и маленькие равносторонние треугольники по окружности.

Глядя на коричневое тату в виде солнышка, Хэй не мог сказать, что считает его красивым, разве что необычным. Куда больше ему приглянулись смотрящие дальними уголками вверх глаза и аккуратные, заостренные кверху уши.

«Интересная», – заключил для себя мужчина.

– Мальва выступит на турнире по кулачному бою, – продолжал меж тем регент. – Проверять новенькую будет наш чемпион – Хэй.

Выставление чемпиона против новичка было своего рода традицией: опытные мастера не стремились сразу подавить дебютанта, давая вчерашним детям возможность проявить себя.

Ожидал подобного развития событий и многократный чемпион. У него уже созрел план на поединок: сперва побыть в защите, дать девчушке помахать кулаками, возможно, пропустить пару ударов; затем постепенно наращивать преимущество и довести дело до победы. В общем, по разумению Хэя, новенькая должна была проиграть бесспорно, но при этом не очень быстро.

Заратки на кулачной арене не были чем-то сверхъестественным. Их удары были не слабее мужских, а скорость их рук ощутимо превышала мужскую. Но, с другой стороны, они обладали слабой защитой корпуса. Редкая атлетка могла устоять после точного крепкого удара, на что был способен практически каждый боец-мужчина. Поэтому, как правило, заратки старались не затягивать бой, стремясь как можно быстрее реализовать свое преимущество в скорости.

«Кулачные бои – совсем не ее, – клея на лицо защитную сетку, рассуждал про себя Хэй. – Рост маленький, руки короткие… Ей в гимнастику или на полосу препятствий надо», – попытался он подобрать подходящие Мальве дисциплины.

На табло оставалось еще полминуты, а они уже стояли друг против друга. Хэй еще раз окинул взором девушку и, вновь найдя ту интересной, отправил ей мысленный сигнал об интимной близости. Улыбнулся.

И сразу получил отказ. Это было так неожиданно, что мужчина даже поморщился. Он уже давно не получал отказы: заратки, имеющие иные планы или не питающие к нему симпатии, предпочитали на такие сигналы просто не отвечать.

«Хорошо, – мысленно усмехнулся чемпион, – повторю после победы».

Наконец прозвучал сигнал, можно было начинать.

Хэй сосредоточил внимание, но так и остался на месте. Руки поднимать тоже не стал: начать атаку, по его мнению, должна была девчонка, а защититься он вполне мог и из такой небрежной стойки. Девчонка, однако, поступила так же: опустила руки, корпус разворачивать не стала, кружиться вокруг противника не пошла.

На секунду Хэй оказался в замешательстве. Он хорошо представлял, как ему завершить схватку быстро, но это совсем не входило в его планы.

Мужчина сделал полшага левой, тем самым опасно отводя правую руку для удара – Мальва не двинулась. Махнул вперед правой: не быстро, но точно, чтобы заставить ту наконец действовать.

Новенькая среагировала незамедлительно, в разножке отправив свой правый прямой ему в живот. Вальяжный удар Хэя пролетел над ее темными, собранными в большую шишку волосами, тогда как кулак девушки своей цели достиг. Чемпион засек удар по движению ног, но, будучи сам в движении, увернуться от него не успел.

Ожидая в продолжение апперкот справа в челюсть, мужчина, возвращая ударную руку, начал инстинктивно отклонять плечи назад. Но вместо удара снизу Мальва, толкнувшись с нагруженной и оттого неудобной левой, выбросила еще один прямой справа, снова в живот.

Второй удар девушки вышел не слабей первого, и Хэй ощутил резкую секундную боль. Но паники у него не было и в помине: это была всего лишь пара пропущенных ударов. Его левая рука уже неслась в направлении головы соперницы, дабы сбить наступательный пыл Мальвы и позволить ему разорвать дистанцию.

Девушка не глядя присела под его боковой и, вынырнув, опять запустила правую в район диафрагмы Хэя. Этого удара мужчина уже не видел, зато хорошо почувствовал: сила его была такова, что реберные кости чуть не хрустнули, а сам он, потеряв равновесие, повалился спиной на помост.

«Поражение!» – вспыхнули красные буквы перед глазами Хэя.

На пару секунд боль сковала его тело и разум, так что он даже не слышал, как трибуны враз охнули. Когда боец поднимался, в голове его все еще царило смятение, а зрители, наоборот, разразились аплодисментами. Боль в груди хоть и отступила, все еще давала о себе знать.

«Давно меня так не били», – подумал Хэй, и только тогда до него дошел весь ужас произошедшего.

Он проиграл дебютантке! Низкорослой неопытной девчонке с короткими ручками. Славный чемпион сенсационно утратил свой блеск.

На несколько секунд Хэю стало так горько и больно, что хотелось повернуться и бежать с этой арены прочь. Однако, как уже не раз бывало, он быстро пришел в себя.

«Надо понять причины! – решительно объявил себе он, таща побитое тело к трибунам. – Тарья. Способные дети! – тут же вспомнил Хэй. – Быстра, невероятно быстра, – нашел он корень успеха Мальвы. – Моя недооценка, сам подставился под удар», – добавил он фактор своей неудачи.

Садясь между Фрэем и Залой, он был уже почти спокоен.

– Как ребра, чемпион? Ой, бывший чемпион! – одновременно и весело, и настороженно подтрунивала над ним Зала.

– Приятель, это как так случилось? Не спи, просыпайся, – суетился Фрэй, видимо, также не сразу понявший причину поражения чемпиона.

– Хэй сам виноват, – не остался в стороне широколицый Тур.

– Успокойтесь вы, – уже мог улыбаться проигравший. – Верно Тур сказал: сам виноват. К тому же бьет она очень сильно. Очень быстро и очень сильно. И главное, я еще не бывший чемпион.

В кулачном турнире участвовали восемьдесят три бойца, из которых во второй круг проходили шестьдесят четыре: сорок один – как победители первого раунда и еще двадцать три – по результатам боев между проигравшими. В этом смысле Хэю определенно повезло, что свое досадное поражение он потерпел именно в стартовом раунде.

– Кстати, а где новенькая? – обернувшись влево-вправо, не нашел ее взглядом он.

– Наверху уселась, – недовольно скосилась Зала.

Хэй дождался завершения очередного поединка, после чего встал во весь рост и обернулся. Мальва забралась на предпоследний ряд и, раскинув в стороны руки и расставив ноги, внимательно наблюдала за происходящим.

Взгляд мужчины скользнул обратно, зацепившись по пути за вставшую со своего места Тарью. Та активно жестикулировала, чертя кругляшок у себя на груди и тыча пальцем за спину. Очевидно, что новенькая была одной из тех четырех уникальных детей, о которых предупреждала его девушка.

Хэй широко улыбнулся ей, показал поднятый вверх палец. Азарт претендента, уже позабытый им на кулачной арене, овладевал им все сильнее и сильнее. Будь его воля, он бы прямо сейчас схватился с Мальвой в новом поединке, но уже в полную силу и во все глаза.

– Теперь еще целый день ждать! – досадовал он.

– А-а? – не сразу уловил мысль Фрэй. – Чего ждать?

– Хочу снова схватиться с ней, – с трудом сдерживал эмоции реваншист. – Вот чего!

– Она ж раньше вылететь может! – смеялась над ним Зала. – Через меня она точно не пройдет! Ручонки ж короткие. Только по удаче.

Хэй осознавал, что без эффекта неожиданности новенькой побеждать будет сложнее, и все же очень хотел, чтоб турнир вновь свел их вместе.

– А что у нее на груди такое? – гадал Фрэй. – Я тоже такую картинку хочу! Как получить такую можно?

– Сейчас вернусь, – неожиданно вскочил с места Тур.

Следя за приятелем, Хэй видел, как тот обошел зрителей слева, как поднялся по проходу наверх, свернул к холодильникам и достал бутылку с водой. Вертя ее в руках, поднялся еще на пару ступенек, поглазел в сторону, где, судя по всему, должна была находиться новенькая, и вскоре поспешил назад.

– Согласилась? – понял что к чему Хэй.

– Нет, – смущенно отвечал товарищ. – Отказала.

– Ну а что такого? – вступилась за новенькую Зала. – Уже пообещать кому-то могла.

Турнир тем временем шел своим чередом. Фрэй легко прошел во второй круг, Тур неожиданно проиграл, а Зала все еще ожидала своей очереди. После первых двадцати боев открыли вторую арену: для проигравших ранее в первом раунде.

Хэй совсем успокоился, расслабился, порой с интересом наблюдал за текущими поединками. Не один десяток раз он прокрутил у себя в голове их с Мальвой бой. Пытался предсказать, как бы она поступила, не откройся он в самом начале или ударь иначе, но ничего путного сконструировать не мог: противник был слишком для него неизвестным.

«Джеб, джеб, отскок, показать справа…» – пытался выстроить последовательность Хэй и быстро осекался.

Примерно через час он легко выиграл утешительный бой и благополучно прошел во второй круг. В период ожидания, отходя за буланками и водой, мужчина украдкой наблюдал за Мальвой, которая, все так же развалившись на верхних ступеньках, безустанно следила за поединками.

– Я даже испугалась за тебя, – неожиданно подкравшись сзади, схватила его под руку Элина. – Ребра как? Больно?

– Нет уже, нормально, – широко улыбнулся в ответ Хэй. – Кажется, у меня появился достойный противник, – коснулся он женского плеча и послал ей соответствующий сигнал.

– Мог бы и так спросить, – рассмеялась в ответ Элина. – Жду тебя в десять.

Вскоре стартовал второй раунд. Хэй вышел на арену одним из первых, уверенно победил и после, поскольку третий и последующий раунды были запланированы на завтра, вполне мог бы заняться своими делами. Так он, собственно, и собирался сделать, но прежде хотел посмотреть второй бой новенькой.

– Сейчас ее и отлупят, – выдавала желаемое за действительное Зала, когда та вышла на арену.

Соперницей Мальвы оказалась опытная заратка – Сатура – с крепким телом и длинными руками, комплекцией и цветом волос похожая на саму Залу. Видимо, опасаясь юной соперницы, белокурая атлетка приняла закрытую стойку и, медленно маневрируя, стала приближаться к новенькой.

Мальва же как будто собиралась повторить тот же трюк: снова стояла на месте, снова с опущенными руками.

Выйдя на расстояние удара, блондинка метнула пару быстрых джебов. Мальва постаралась убрать лицо, но второй все же зацепил ее скулу. Еще джеб – вновь попадание. На следующий молниеносный левый Мальва уклонилась вперед и внутрь, а затем изловчилась увести голову вправо – уже от куда более грозного встречного с дальней руки.

Хэй прогнозировал, что после этого Сатура, чуть отпрыгнув, разразится серией, однако новенькая, уходя вправо, запустила размашистый апперкот снизу. Запустила с запасом вперед, словно зная, что ее соперница отпрыгнет. В итоге удар прилетел точно в челюсть, а вложенной в него силы оказалось достаточно, чтобы зажечь защитную сетку Сатуры красным.

Подбородок опытной заратки вздернулся силовым полем вверх, уже запущенный хук слева рассек воздух. Поединок завершился. Проигравшая в недоумении застыла на месте, покрутила головой и только тогда опустила перчатки.

Хэй хорошо понимал действия новенькой до момента последнего апперкота: имея короткие руки, той было необходимо разорвать дистанцию. Уклоняясь под встречный правый, Мальва немало рисковала, но этот удар снизу… он никак не укладывался у мужчины в голове.

Он, хорошо к тому дню изучивший стиль Сатуры, мог предсказать отскок, и все равно бы не стал бить снизу туда, где потенциально могла оказаться челюсть блондинки: угадать тайминг сложно, а промахнувшись, откроешь себя для атаки.

– Если она будет так рисковать, то до финала точно не дойдет, – вслух произнес Хэй, на этот раз получив поддержку как Залы, так и Фрэя.

3. Дикари

Хэй вернулся домой бегом. Озадаченным, но ничуть не расстроенным. Он не чувствовал обиды или горечи, не слишком и нервничал. Тело требовало какого-нибудь занятия, но еще сильней оно роптало о голоде.

Наполнив стакан белковым коктейлем, мужчина плюхнулся на стул, пододвинул ближе миску с буланками, закинул в рот первую попавшуюся – с малиновым вкусом. Ощутив под языком удовольствие, он опустил взгляд и нашел еще один такой же экземпляр.

– Объеденье, – облизнул он оставшиеся на губах крошки. – Стена! – чуть позднее, проглотив пережеванное, скомандовал Хэй.

Прикидывая в голове потенциальные занятия: поупражняться с ядром, посидеть на тренажерах, уйти в заплыв, взять полосу препятствий, – он не испытал приятия ни к одному из них.

«Марафон!» – вдруг осенило его.

– Поставь марафон с западной трассы через полчаса, – идея на три-четыре часа оказаться среди пустынных заратских полей немало воодушевила мужчину.

Беговая трасса шла по периметру Зарата, всего около сорока пяти километров. Попасть на нее можно было по любому диаметру, но Хэю нравился западный: он проходил мимо озера, там летали чайки, веяло прохладой и тиной.

«Возможно появление дикарей в южном секторе!» – высветила в ответ стенка. «Защита на тело и лицо обязательна!» – добавила она.

– Помню, – скривил губы Хэй, слегка огорченный перспективой бежать столь длинную дистанцию в дополнительной амуниции.

Дикари не были частыми гостями и в целом большой опасности не представляли: слабые, безобидные, малочисленные – за все свои загородные пробежки Хэй ни разу с ними не сталкивался. Ему как-то говаривала о них Кейт – миловидная бегунья, неоднократно бывавшая у мужчины в спальне. По ее словам, те дикари, которых видела она, были похожи на заратцев, только ниже ростом и в странных одеждах.

Хэю было неведомо, почему стена считала этих существ опасными. Как бы то ни было, но в случае с Кейт ее робот-спутник уничтожил двоих из встретившихся ей дикарей, а третий сумел скрыться за границей Зарата.

Мужчина успел собраться чуть раньше срока: бойцовская сетка на лицо, пара защитных полос на спине, спиральные ленты на ногах и руках, цирлевые, на толстой подошве, кроссовки.

– Заждался тебя, – двинулся он к выходу, как только на лужайку залетел робот-спутник. – Вот, держи, – протянул он роботу бутылку воды и пластиковый пенал с буланками.

Дискообразный робот, чуть больше полуметра в диаметре, нырнул ему под руки и бесшумно сдвинул заглушку, открывая бегуну небольшой транспортный отсек.

– Не отставай, – пошутил мужчина, опуская поклажу внутрь.

Хэй добрел до калитки, повернул налево и начал потихоньку разгон: правой, левой, сперва только своими силами, а через десяток широких шагов – уже при поддержке кроссовок. С каждым следующим толчком ширина шага понемногу увеличивалась, пока не достигла комфортных для мышц и колен трех метров.

Пока он несся среди жилых кварталов, транспортник держался позади, но стоило Хэю вырваться в поля, робот обогнал его, набрал метров пять-шесть высоты и теперь летел чуть поодаль.

В мерном беге по покрытой асфальтом дорожке Хэй позабыл о своих тревогах, перестал думать о столь желанном поединке с Мальвой, перестал размышлять вообще. Он словно растворился в окружающей природе: следил за полетом птиц, слушал стрекотание сверчков, вдыхал сладковатый аромат полевых цветов.

Приметив в поле зверушку, мужчина подозвал мысленно робота, а когда тот прибыл, схватился левой за рукоять снизу и поднялся примерно на метр в воздух. Нацелился на зверька, заложил вираж вправо. Косой, заметив «охотника» лишь за пару метров, дал деру в сторону леса.

Хэй улыбнулся и свернул в сторону трассы.

Минут через двадцать он достиг границы Зарата: дорога круто свернула влево, оставив по правую руку сереющую череду пограничных столбов. При желании Хэй мог бы спокойно взять вправо, пересечь границу и наконец узнать, кто обитает по ту ее сторону, как устроена их жизнь и что там вообще происходит.

Однако желания такого он не испытывал. Как ему помнилось, раз он смотрел в сторону таинственной границы с любопытством, но, сделав несколько шагов, остановился в полнейшем к этой затее равнодушии.

Вскоре трасса уперлась в сосновый бор. Лес укрыл марафонца от жарких лучей и одарил прохладой, но взамен подсунул ему мокрую и оттого скользкую после недавних дождей дорожку, к тому же местами заваленную прошлогодними шишками. Не раздумывая, Хэй подозвал спутника и большую часть лесного массива преодолел по воздуху.

На выходе из леса меж пограничными столбами появилась колючая проволока, и на бегу они стали напоминать обычные заборы. По другую сторону, примерно в ста метрах от трассы, начинались земли дикарей.

Мысль Хэя в то время вращалась вокруг предстоящего вечера с Элиной. Непроизвольно он начал сравнивать два своих недавних увлечения, находя в разных ипостасях преимущества то одной, то другой девушки. В целом душа его лежала больше к Элине.

Размышления мужчины были прерваны сигналом тревоги: транспортный робот увидел что-то вдали, отправил Хэю предупреждение об опасности, а сам, ускорившись, пошел по дуге влево. Сердце бегуна забилось в ожидании: очень ему хотелось увидеть дикарей своими глазами.

«Где же они?!» – рыща впереди глазами, прибавил прыти он.

Разглядев прямо по курсу крошечный человеческий силуэт, он запросил картинку с транспортника. Секундой позже, получив трансляцию с робота, Хэй увидел, что силуэт принадлежал дикарю: сгорбленный, в серых лохмотьях, тот неподвижно сидел на невысоком пригорке, прямо рядом с дорогой.

«Отлично!» – обрадовался Хэй.

Дрон радости своего подопечного не разделял и выплюнул в сторону дикаря маленькую ракету около десяти сантиметров длиной. Выпав из брюха робота, она быстро стабилизировала высоту, зажгла с носа прожигающее материю острие и устремилась к цели.

Хэй был метрах в двадцати от пригорка, когда снаряд настиг свою жертву и прожег ее со спины насквозь. Тело накренилось и рухнуло в сторону. Сигнал тревоги пропал.

Однако любопытство заратца еще не угасло. Мало того что он впервые стал свидетелем применения реактивного снаряда, мало, что увидел уничтожение дикаря – теперь он хотел посмотреть на того вблизи, хотел оценить, действительно ли эти существа ничем не отличаются от людей.

Хэй подошел к телу без страха, лишь с легким трепетом любопытства. В его понимании мертвец имел немало внешних сходств с заратцами: строение черепа, форма лица, тела – все говорило о том, что тот был человеком. Но человеком странным: с частично белыми волосами, глубокими морщинами, текущей изо рта кровью и в грязной рваной одежде.

Бегун присел около дикаря на корточки, присмотрелся и нашел, что грязь хозяйничала не только на одежде, но и по всему телу убитого. Особенно отвратительными ему показались грязнющие ногти чужака.

– Ко мне! – скомандовал вслух Хэй, намереваясь использовать вынужденную паузу для утоления жажды и голода.

Но стоило роботу подлететь, как мужчина услышал щелчок и ощутил резкую боль в голове.

– А-а-а! – сдавив обеими руками виски, завопил он.

За достаточно продолжительную спортивную жизнь Хэю случалось сталкиваться с болью, но никогда с такой сильной и продолжительной. Обычно за резким приступом следовало быстрое облегчение, после которого страдания либо сходили на нет, либо, при серьезном повреждении, переходили в вялотекущую ноющую фазу.

Не получив привычного облегчения, мозг марафонца наполнился страхом, почти паникой.

«Что со мной?! – кричало его сознание. – Что со мной будет?»

Хэй опустился на одно колено и лишь тогда заметил, что его транспортный робот валяется рядом с ним на земле, совершенно неподвижный. Ужас все еще продолжал усиливаться, когда со стороны границы послышались топот и крики.

– Заур, задержи его! – голосил хрипловатый мужской голос.

Заратец с трудом нашел в себе силы повернуть лицо в ту сторону. Пятеро всадников: один в авангарде и четверо позади – галопом неслись прямо к нему.

– Дикари, – фокусируя взгляд на противниках, зло произнес Хэй.

И тут боль и паника отступили, освободив место ярости, сила которой могла сравниться лишь с силой ужаса, который секундой ранее властвовал над ним.

– Вх-а-а-а-а-а! – сжимая изо всех сил кулаки, завопил Хэй.

Он впервые видел лощадей, а потому не смог быстро определиться, были они роботами или другого вида дикарями. В любом случае они были ему врагами.

– Только не зашиби его! – орал издали тот же голос.

Уже почти рядом с целью скакавший во главе всадник начал натягивать удила, уводя животное от столкновения вправо. Хэй среагировал моментально, запустив пушечный боковой прямо в морду лошади. Та, заржав, повалилась набок, выкинув наездника из седла.

Кобыла попыталась встать, но чемпион был уже рядом, наградив животное еще одним сокрушительным ударом. Лошадь, потеряв сознание, рухнула, а беспощадный заратец уже подбегал к упавшему, с трудом стоящему на ногах дикарю. Прыжок, хук слева, нокаут.

– Кх-а-а-а! – направляясь к остальным, все еще кипел от гнева Хэй.

Четверо меж тем достигли места сражения, неподалеку без суеты спешились.

– Бабай, займись им, – командовал уже знакомый заратцу голос. – Костя, страхуй.

– Капитан, я и сам справлюсь, – почесывая правый кулак, пробасил в ответ здоровенный мужик.

В отличие от Хэя, тот был лишен атлетического сложения: заметно превосходя заратца в росте, дикарь имел бочкообразное туловище и, очевидно, весил куда больше центнера.