Дневник «Эпик Фейл»: допущены ошибки

Моему дяде Джорджу Мавредакису.

Спасибо за всё!

Stephan Pastis

TIMMY FAILURE, Book 1: MISTAKES WERE MADE

Печатается с разрешения Writers House LLC и литературного агентства Synopsis

© Stephan Pastis, 2013

© Н. Сечкина, перевод на русский язык, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Пролог, который попал не туда

Доставить белого медведя в гостиную труднее, чем кажется. Во-первых, окно в гостиной должно быть достаточно большим, чтобы в него входил автомобиль. Во-вторых, автомобиль должен вмещать белого медведя. В-третьих, вам потребуется белый медведь – достаточно большой и сознательный, чтобы не указывать вам на ошибки. Например, в том случае, если вы заехали не в тот дом. Когда дело касается автомобиля в гостиной, это серьёзный промах.

Стоп, задний ход!

(Это касается истории, а не машины.)

Глава 1
Ля-ля-тополя

Ладно, давайте быстренько разберёмся со скучными предисловиями. Меня зовут Фейл, Тимми Фейл. Это я:

Изначально наша семейная фамилия была Фелль, но кто-то её изменил, и теперь она пишется и произносится так, как я сказал. Все шуточки насчёт моих фееричных «фейлов» попрошу оставить при себе. Кем-кем, а неудачником меня не назовёшь.

Я – основатель, президент и генеральный директор детективного агентства, названного в мою честь «Фейл Инкорпорейтед». Агентство «Фейл, Инк.» – лучшее в городе, если не во всём штате. А то и в целой стране.

Книга, которую вы держите в руках, – исторические хроники моей работы частным детективом. Каждый факт в ней тщательно выверен. Все иллюстрации выполнены мной лично. Я пытался привлечь к созданию рисунков своего партнёра, но у него ничего не вышло. К примеру, вот как он изобразил меня:

Свои хроники я решил опубликовать потому, что мой опыт и знания бесценны для любого, кто мечтал стать детективом. Сами убедитесь – прочтите рецензии:

Бесценно для любого,

кто когда-либо мечтал

стать детективом.

(Без подписи)

Однако успех не пришёл ко мне в одночасье. До этого пришлось преодолеть множество препятствий. В их числе:

1. Мама;

2. Школа;

3. Мой лучший друг-идиот;

4. Мой белый медведь.

Разумеется, у вас возник тот же вопрос, который все непременно задают мне после оглашения списка помех, а именно: почему в лучших друзьях у меня идиот? Об этом чуть позже. Да, и, пожалуй, следует сказать пару слов про белого медведя весом в семьсот кило.

Его зовут Эпик. Кличка такая.

Родной дом Эпика в Арктике тает. Поиски пищи привели белого медведя к миске нашего кота. Теперь Эпик находится в 3101 миле от естественного ареала обитания. Да, ему пришлось немало пройти ради кошачьей миски, но мы никогда не жалели денег на качественный корм для питомца. К сожалению, сейчас наш котик находится на небесах, в Кошачьем раю (или в Кошачьих трущобах – он ведь с рождения не отличался дружелюбностью), зато у меня есть белый медведь.

Первое время Эпик демонстрировал должное усердие и аккуратность, из-за чего я, собственно, и согласился сделать его своим деловым партнёром.

Очень скоро выяснилось, что усердие и аккуратность были всего лишь хитрой уловкой, типичной для белых медведей. Не желаю больше говорить на эту тему. Кроме того, не хочу обсуждать смену названия агентства, которое отныне именуется так (и в городском справочнике тоже):

Всё, мне пора. Трезвонит Тиммифон.

Глава 2
Кондитер в печали: все конфеты спёрли

Звонит Гуннар – мой одноклассник, сосед, а теперь ещё и потерпевший: у Гуннара пропали все сладости, отложенные для Хэллоуина.

Ко мне часто обращаются по поводу кражи конфет. Подобные дела не бывают громкими, о них не пишут в газетах, зато они приносят неплохой доход. Короче, я бужу партнёра и хватаю Фейломобиль.

Уточню: вообще-то он называется не Фейломобиль, а сегвей.

Это гироскутер моей мамы, она выиграла его в лотерею. Мама установила некоторые ограничения насчёт того, когда и как я могу пользоваться этой штукой:

Я решил, что это слишком размытые границы, поэтому спокойно беру скутер, когда мне нужно, и до сих пор мама не возражала. В основном потому, что беру я его тайком.

В этом заключается один из основополагающих принципов детективного агентства «Эпик Фейл», увековеченный мной на подошве левого ботинка:

Единственное, что меня не устраивает в Фейломобиле, – это скорость. Если я еду, а Эпик ковыляет пешком, то он добирается до места первым. И всё бы ничего, но по дороге медведь пару раз успевает вздремнуть!

Так что, когда я приезжаю к Гуннару, Эпик, вполне предсказуемо, уже возле дома и увлечённо занимается тем, что частенько делает, обогнав меня в пути. Прежде чем я объясню, что это за дело, позвольте отметить следующее: в частном сыске главное – произвести первое впечатление. Клиент сразу должен видеть, что нанятый им детектив – а) профи; б) обладает чувством стиля; в) осторожен и неприметен.

Однако все старания создать нужный эффект идут насмарку, если перво-наперво клиент видит это:

Я сто раз просил Эпика не лопать всё подряд из клиентских мусорных баков, но ему хоть бы хны. По-моему, этот медведь умышленно подрывает репутацию агентства.

На моё счастье, к тому времени, когда я стучу в дверь Гуннара, Эпик уже расправился с объедками и стоит на крыльце рядом со мной.

Гуннар встречает нас и ведёт к месту преступления. Указывая на тумбочку возле своей кровати, он говорит:

– Моя пластмассовая тыква с конфетами лежала тут, а потом исчезла.

Глядя на пустой столик, я прихожу к выводу, что сладостей нет.

Гуннар называет состав пропавшей тыквенной начинки:

– Два «Марса», один «Твикс», семь шоколадок «Три мушкетёра», пять «Кит-Катов», одиннадцать «Миндальных восторгов», пять «Сникерсов», одна тянучка «Абба-Заба» и восемь «Поцелуйчиков» от «Хёршес». Ты записываешь?

– Конечно, записываю, – говорю я.

– Начнём по порядку. Я принимаю в оплату наличные, чеки или банковские переводы. – Банковские переводы я не принимаю, но фраза звучит солидно, и мне нравится её произносить.

– Сколько за всё? – спрашивает клиент.

– Четыре доллара в день плюс издержки.

– Издержки?

– Куриные наггетсы для здоровяка, – поясняю я, указывая на Эпика.

Медведь издаёт грозный рык, но потом вдруг плюхается на зад и сминает тумбочку Гуннара.

Эти убытки я возмещу из средств, выделенных на куриные наггетсы. Гуннару я сообщаю, что расследование займёт приблизительно полтора месяца. Потребуется опросить массу свидетелей. Может даже, слетать кой-куда.

– Не провожай, я сам найду выход, – на прощание говорю я.

Проходя по коридору мимо комнаты Гуннарова брата Гейба, я вижу, что Гейб сидит на кровати, а вокруг него – гора конфетных обёрток. Физиономия Гейба густо перемазана шоколадом, на полу валяется пустая пластмассовая тыква.

Я всегда предельно внимателен в вопросе сбора улик, поэтому заношу в служебный блокнот важную пометку:

Глава 3
Империя Тимми наносит ответный удар

Чтобы разобраться с делом Гуннара, мне нужно пять минут тишины и покоя. Но их у меня нет. А всё из-за этого типа:

Это Старикан Крокус, мой учитель.

Он по шесть часов в день стоит у своей любимой доски и всё бубнит, бубнит, наводя такую тоску, что даже белка облезет.

Старикану Крокусу 187 лет, от него воняет, а ещё он ходит скрючившись, как вопросительный знак, точно спереди его тянет к земле мешок с картошкой.

Его мешок пригодился бы мне, если бы я посвятил свою жизнь приготовлению картофеля фри, но я занят другим. Я создаю империю частного сыска, и в классе нет ничего такого, что поможет мне её расширить – разве что карта мира на стене. Вот почему я заштриховал на карте все области, где в ближайшие пять лет появятся отделения агентства «Эпик Фейл».

Хороший учитель поощрил бы такую инициативу, но только не Старикан Крокус.

– Что тут опять натворил наш Капитан Тупица? – недовольно бурчит он и замазывает мои труды корректором.

Тогда я набираюсь нахальства и стираю его записи на доске.

По-моему, мы квиты, но Старикан Крокус думает иначе.

Он сажает меня в компанию трёх «светлых голов». Надеется на положительное влияние. Ну, а эти рассчитывают, что на них окажу влияние я.

Первую «голову» зовут Молли Москинс, и она зануда. Молли слишком много улыбается, а пахнет от неё мандаринами.

Этот румяный колобок – Ролло Тукас. Торопиться нам некуда, так что о нём поговорим позже.

А девчонка, чьё лицо на рисунке закрыто, – та, о ком я никогда и ни за что вам не расскажу. Ни словечка. Даже не просите.

Ладно, давайте лучше про колобка.

Глава 4
Знакомьтесь: Ролло Тукас

Первое, что нужно знать про Чарльза «Ролло» Тукаса, – никакой он не умник. Ну, да, его средний балл – 4,6, но это лишь благодаря зубрёжке. Бессмысленной и беспощадной.

Если бы я взялся за учёбу, мой средний балл тоже был бы 4,6, а не как сейчас – 0,6 (если округлить в большую сторону). Почему Ролло грызёт науку с таким рвением, – загадка для всех, кроме самого Ролло.

Если спросить его об этом, он начнёт бормотать всякую чепуху: типа, если он будет прилежно учиться, то заработает хорошие оценки, а если заработает хорошие оценки, то поступит в Стэнфардский университет, а если поступит в свой Стэнфард, то потом устроится на хорошую работу и будет зарабатывать кучу денег.

Мы, детективы, называем это так:

Кроме того, отсюда следует другой основополагающий принцип агентства «Эпик Фейл», увековеченный на подошве моего правого ботинка:

Я бы ещё посочувствовал бедолаге, если бы корпеть над книжками его заставляли родители, но Ролло делает это добровольно.

Что ещё раз доказывает: не больно-то он умён. Поэтому максимум, что в моих силах, – это поддерживать несчастного зубрилу, не критиковать его недостатки. Правда, когда я зависаю у Ролло в комнате, закинув ноги на стол, соблюдать это правило бывает сложно.

Отдыхать дома у Ролло после долгого рабочего дня в агентстве – один из видов поддержки, которую я оказываю. Пока он учит уроки, я рассказываю о текущих расследованиях. Думаю, ему интересно меня слушать. В конце концов, Ролло непременно стал бы детективом, если б мог, просто у него нет нужных инструментов. Впрочем, это не мешает ему отпускать дилетантские комментарии насчёт моих методов работы, что порой меня страшно злит.

Вот как сегодня. Я рассказал о деле Гуннара и упомянул Гейба, его неряху-брата, после чего Ролло выдал самую большую глупость на свете, какую только можно вообразить. Он заявил:

– Может, это Гейб слопал конфеты?

Говорю же, Ролло – идиот.

Глава 5
На работе не всё гладко

Расследование по делу Гуннара, день второй. Обстановка в агентстве напряжённая. Мы с Эпиком знаем, что лучше всего в таких случаях находиться подальше друг от друга, но это весьма затруднительно, учитывая, что штаб-квартира агентства расположена в маминой кладовке, которая служит гардеробной.

В офисе было бы куда просторнее, если бы мама избавилась от платьев и кофт. Чтобы обсудить эту проблему, на прошлой неделе за ужином я назначил телеконференцию с мамой. Вот как всё прошло:

В бизнесе такое случается. Пытаешься найти компромисс, а деловые партнёры не желают идти навстречу.

Думаю, у мамы это из-за стресса. Чем конкретно он вызван, сказать затрудняюсь, знаю только, что какая-то причина есть, потому что вечером после телеконференции мама взяла сегвей и отправилась на прогулку вокруг дома. Таким способом она расслабляется.

– Эта штука – просто палочка-выручалочка, – бросила мама на ходу, проезжая мимо меня. – Не знаю, что бы я без него делала.

Вот почему, друзья мои, я скромно помалкиваю о том, что «эта штука» одновременно выступает в роли Фейломобиля.

Сейчас, однако, меня ждёт расследование, а стеснённые условия в офисе необходимо улучшить. Я поручил Эпику составить проект судебного иска против мамы и даже снабдил его юридической литературой. Пока что успехи медведя невелики:

И хотя теснота доставляет много неудобств, совсем скоро этот вопрос решится, ведь я положил глаз на верхний этаж новой высотки в центре города. Оттуда открывается шикарный вид на весь город.

В рекламном объявлении сказано, что стоимость аренды составляет 54 000 долларов в месяц. Конечно, жирновато, но, если расследование по делу Гуннара пойдёт удачно, это будет уже какой-никакой вклад.

Да, таков наш детективный бизнес. Справляешься со сложным делом, о тебе расходится молва. Раз-два, и ты уже гребёшь деньги лопатой. А до тех пор придётся вести дела в маминой кладовке. Справедливости ради замечу, что аренда обходится нам довольно недорого (0 долларов), и единственное условие, поставленное арендодателем (мамой), – не трогать её одежду. Проблем с соблюдением этого условия нет. Во всяком случае, у меня.

Глава 6
Гейб: это не я!

Расследование дела о пропавших конфетах буксует, и я пытаюсь действовать в духе Ролло Тукаса: беру показания у Гейба, также известного как Грязнуля.

– Где вы находились в тот вечер, когда пропали сладости, принадлежащие вашему брату?

– В своей комнате.

– Что вы делали?

– Ел.

– Что именно вы ели? – уточняю я.

– Конфеты, – отвечает Гейб.

До меня доходит смысл его слов, и я делаю пометку в блокноте:

Глава 7
Прекрасная дворничиха

Перерыв на ланч – моя единственная возможность заняться разработкой долгосрочной стратегии агентства, поэтому я ем отдельно от других детей. Только так я могу быть уверен, что они не подсмотрят мои записи, совершив тем самым акт промышленного шпионажа.

Жаль, конечно. Жаль, что, пока я напряжённо размышляю, мой деловой партнёр вздыхает и томится за ограждением из проволочной сетки.

В школу Эпика не пускают, поэтому он мается за забором до конца уроков, ожидая, когда я отведу его домой. Медведь не любит поднимать эту тему, но я знаю, что он расценивает такое отношение как дискриминацию. В знак протеста против несправедливости я иногда вешаю на него плакат:

После ланча у нас есть пятнадцать минут на подвижные игры. Большинство ребят играют в кикбол, я сижу у забора и глажу медведя.

И не спрашивайте меня о девчонке, чьё лицо на рисунке я закрыл. Девчонка – та же самая, и я по-прежнему не собираюсь о ней говорить. Скажу лучше, что ребят расстраивает моё сидение под забором.

Да, расстраивает! Я – популярная личность, все хотят со мной общаться, только не могут – опасаются моего арктического партнёра. И, между прочим, правильно делают, что опасаются. Белые медведи – звери свирепые и непредсказуемые. Вдобавок они всё время выслеживают тюленей, а школьника, закутанного в тёплую одежду, легко принять за тюленя.

И только один человек не боится Эпика: наша дворничиха Донди Свитуотер. Вообще она приятная женщина, но очень уж любит поболтать и не догадывается, что из-за работы в агентстве я постоянно нахожусь в жутком цейтноте.

Эпик, наоборот, в восторге от Донди, ведь она регулярно передаёт для него батончики из воздушного риса.

Медведь с ума по ним сходит, в этом-то и проблема. Если когда-нибудь Эпика возьмут в плен, чтобы выведать секретную информацию, и помашут перед ним батончиком из воздушного риса, боюсь, меховой увалень тут же сломается.

Понятно, почему я взял с Донди обещание держать эту слабость моего партнёра в тайне. Кроме того, я попросил её даже не произносить вслух словосочетание «батончики из воздушного риса», а называть их просто «продукт». Донди приняла все условия и, по моему настоянию, подписала соответствующую бумагу.

Распиской я заручился, потому что Донди на самом деле обожает поговорить, особенно со мной. Именно поэтому почти все перемены мы проводим вместе. И ничего тут страшного. Просто это ещё одна грань популярности.