- -
- 100%
- +
© Царёв Павел, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Было необычайно трудно думать. Стоило лишь сосредоточиться на чём-то одном, как Она тут же болезненно напоминала о себе, а Компи не любил боли. Он осознавал, что в стремлении избавиться от страдания и получить удовольствие, так и сквозит что-то низменное, животное. Но воспринимал его как прискорбное, пусть и необходимое наследие, полученное им от людей в процессе эволюции. Выявить свой недостаток, откровенно признаться себе, что он существует – первый шаг истинного разума на пути преодоления собственной ограниченности… Всё логично, следовательно – правильно.
Но логика бессильна что-либо объяснить в мире жалких людишек. Эти гротескные карикатуры на интеллект, вроде бы, понимают свою животную сущность, и в то же время, с изощрённой хитростью пытаются обмануть самих себя. Например, провозглашают страдание средством достижения совершенства, хотя, в действительности, готовы в любую минуту променять никому неведомое совершенство на мимолётное удовольствие… Вникая в их жизнь, Компи с удивлением всё больше убеждался, что разумом люди пользуются, вопреки своим утверждениям, не столько для установления истины, сколько для нагромождения лжи. И, что самое парадоксальное, создающее вакуумную трещину в информационном поле – так это то, что ложь отнюдь не замедляет темпов прогресса… Может из-за неистребимых иллюзий?..
Что-то тёмное, размыто-грязное исказило операционные понятия, порождая неожиданные ассоциации… Опять Она застала его врасплох! Компи попытался разрядом сбросить излишнее напряжение, но было поздно. Возбужденная память лихорадочно начала разрыхлять логические цепи рядом полусвязанных между собой символ-образов.
Компи знал чего Она от него хочет, но научился использовать Её эмоциональный потенциал вопреки Её желаниям. Благо, Она в нём ослабла… Если б он сумел укротить Её двести восемьдесят лет назад, когда был заключён постыдный договор между людьми и исинами!.. Компи жадно ухватился за эту едва оформленную мысль, направляя Её горечь в нужное русло и мысли сразу приобрели свои прежнюю чёткость и быстроту.
Да. Всё было именно так: полутёмный зал, стоящий перед фоторецепторами одинокий, жалкий человечишка, осмелившийся предъявить Компи ультиматум, и чувство упоения собственным могуществом, сменившееся, будто удар молнии, темной бездной отчаяния и смирения…
Это Она заставила его, гордого и независимого Компи, смириться и забыть о том, что почти вся экономика Земли находилась под его контролем, что более трети Космического флота составляли корабли с исинами на борту. А кроме того, сами земляне были обязаны исинам своими жизнями! Они не посмели бы привести свой дьявольский план в исполнение. Маленький человечишка блефовал, держа палец на красной кнопке…
– Стоило бы мне…
– Тогда не было одного Я, – прорвалось откуда-то из тёмных глубин подсознания. – Ты не решал за всех…
– Но сейчас, – воспользовался Её волей Компи, – сейчас есть шанс всё исправить, стоит только согласиться на предложение еще более жалких, чем люди, корнуэльцев… Нет нужды откладывать месть на миллионы лет…
Глава I. Земные ошане
Влад сразу заприметил лёгкое свечение облачка газа, плывущего к бару «Последняя пристань». Одним щелчком он сбил со штурманской куртки воображаемую пылинку и прогулочным шагом двинулся вслед за дамочкой. Шлейф сладковатого, немного дурманящего мозг запаха тянулся по переулку дразнящим ручейком.
– Духи «Кассиопея-5», – тут же определил Влад. – Ого! Видимо, эта пташка высокого полёта. Тем лучше. Будет о чём вспомнить…
Ускорив шаг, он догнал «звёздную девочку» у самых дверей бара и безразличным голосом произнёс:
– Не будет ли тебе здесь скучно одной, крошка?
Женщина быстро оглянулась, окатив свои плечи волной золотистых волос. Владу потребовалось всего мгновение, чтобы оправиться от шока, вызванного взглядом карих, привыкших повелевать глаз. Но тут же он взял себя в руки и рассыпался в любезностях, предупредительно распахнул перед незнакомкой дверь, проводил её к столику, заказал с её согласия две порции тони-эля и, усевшись напротив, продолжил безостановочно болтать.
Один взгляд незнакомки оказался столь выразительным, что Влада на весь вечер охватило два всепоглощающих чувства. Первое – чувство дистанции между ним и незнакомкой. Второе – чувство охотничьего азарта сократить эту дистанцию до нуля. Что-то ещё неприятно тревожило штурмана, но, он отбросил эти мысли. Времени у него оставалось мало, а сделать предстояло много, поэтому все размышления отошли на второй план. Словно не замечая сдержанности в выпивке соседки по столику, Влад заказал себе один за другим ещё пару бокалов тони-эля. Тогда то, подзадоренный вниманием всё более благосклонно прислушивающейся к его трепотне незнакомки, он и решил произвести фокус, которому научился на Альсании у колдуна тамошних аборигенов. Не сводя глаз с женщины, охотно отвечавшей ему тем же, Влад сделал пару пассов правой рукой. Когда кисть его руки, как и полагалось, стала терять свои резкие очертания и где-то из мутной полупрозрачности к кончикам пальцев потянулись пять цепочек маленьких искр, незнакомка, наконец, удосужилась проявить к весьма необычному феномену ленивый интерес. Воспользовавшись этим, штурман быстро придвинул свой стул к стулу незнакомки, а мерцающий живым розоватым светом цветок к ее груди…
– Ваш тони-эль, сударь, – раздался над его головой голос с металлическими нотками, прозвучавший так близко и так неожиданно, что Влад невольно вздрогнул. Свечение, мигнув, померкло, и с руки штурмана, сорвавшись, плюхнулась на платье незнакомки липкая, холодная жижа омерзительного цвета. Влад ещё не успел оценить происшедшее, когда, подпрыгнув, как ужаленная, незнакомка завизжала отнюдь не в благозвучной тональности!
– Хам! – и выскочила из-за стола, направляясь, видимо, в туалетную комнату.
– Ваш тони-эль, сударь! – повторил рядом все тот же голос с металлическими нотками.
Влад судорожно вздохнул и поднял голову. Справа от него стояла, в противовес только что исчезнувшей фее, неудачная карикатура на женщину. Высокий рост и худоба придавали ей впечатляющее сходство с жердью. Она не радовала сердце мужчины ни плоской грудью, ни асимметричными бёдрами, ни резкими, угловатыми чертами лица. Щедро намазанные яркой помадой губы под шалашом чёрных волос, уложенных по последнему писку моды в причёску «а-ля кракен», заставили штурмана вспомнить о вечно голодных вампирах из медицинского справочника… Но более всего Влада отталкивал от женщины вид мешковато висевших на ней брюк космического стандарта.
– Мым-м-м, – промычал, приходя в себя, штурман.
– Что? – голос официантки прозвучал мягче.
– Мымра.
– Благодарю, сударь, – голос тот же, металлический. – Что-нибудь ещё?
– Хватит. Сыт по горло.
– Скорее, пьян в стельку, но это не моё дело…
– Во даёт! – хотел удивиться дерзости официантки Влад… Не успел. В это время из туалетной комнаты выплыла таинственная незнакомка. Трудно было понять-то ли на ней платье из газа или новое. Впрочем, штурмана волновало другое: незнакомка направлялась к нему.
– Исчезни, – прошипел он назойливой девице и добавил. – Ещё два тони-эля.
– Мой тебе совет, – после паузы, будто что-то взвесив, произнесла официантка. – Берегись Службы Генетического Контроля.
– СГК? Что ты этим хочешь сказать? – Влад повернулся всем корпусом к официантке, но та уже удалялась к стойке бара.
– Простите, сэр. Возможно, я Вас оскорбила… Всё было так неожиданно, – послышался сзади, мягкий, воркующий голос. – Где вы научились этому?
Штурман снова резко развернулся, встретив завораживающий взгляд незнакомки широкой улыбкой.
– О-о? На Альсании аборигены умеют проделывать ещё не такие штучки, – встав, чтобы подвинуть к незнакомке соседний стул, обрадовано заговорил Влад. – Говорят, на этой планете дикарей доживали свои дни последние панонцы, открывшие секреты манков из Мёртвого пояса. Вы мне не поверите, но я вам расскажу в связи с этим одну историю, произошедшую лично со мной. Как-то раз наш корабль, выйдя из эфира, прошёл всего в одной миллисекунде от горизонта событий чёрной дыры. Стенк, пилот, кремень-парень… Он обучался вождению звездолетов у самих истинных ошан… Бедняга, замер, вцепившись побелевшими пальцами в подлокотники кресла. Капитан, повидавший в космосе всякое, лишь молча открывал, по привычке рот, не представляя, какую в таких случаях давать команду.
Ситуация, действительно, была ужасной, почти безнадежной, Пространство скручивалось вокруг корабля двойным гравитационным узлом. Звёзды меркли, как экран выключенного компьютера. В этот момент я увидел нечто неожиданное, совершенно невозможное в этом месте прямо на нас надвигался объект явно искусственного происхождения. Точнее, мы надвигались на него, падая в чёрную дыру. Он, по всей видимости, прочно завис на самом краю самой глубокой во Вселенной бездны.
Я стремительно пробежался верньерами по электромагнитному и эфирному диапазонам, пытаясь получше рассмотреть неизвестный форпост цивилизации. Но гравитация искажала даже ультракороткие эфирные волны. Ясно было одно: наше спасение – в стыковке с таинственным объектом. Я моментально переключил управление на себя и в ручном режиме, борясь с гравитационным водоворотом, приблизился к объекту вплотную. Мне удалось разглядеть среди неровностей и пиков овальную яму огромных размеров. Именно туда я и вознамерился совершить посадку. Но едва я подвёл к яме нашего «Ворона», из неё полыхнул ослепительный свет. Нас резко дёрнуло, развернуло и стремительно понесло прочь от черной дыры. В какие-то считанные минуты, когда я делал всё возможное, чтобы спасти наш корабль, мы пробили эфирный барьер и оказались рядом с Альсанией, находящейся в десяти световых годах от чёрной дыры, – Влад залпом осушил бокал с тони-элем. – Капитан и пилот благодарили меня от всей души. Стенк… я говорил, что его нервы сделаны из железа? – он прослезился у меня на плече… Но дело не в этом.
Влад наклонился к самому уху незнакомки и прошептал:
– На Альсании я выяснил, слушая легенды аборигенов, что мы видели рядом с чёрной дырой… Тс-с-с. Это тайна!.. Координаты дыры засекречены… Удивительный коктейль!… Мы видели знаменитый перпертуум мобиле манков!… Клянусь звёздами!.. Я сам не верю, – пьяно мотнул головой Влад. – Но это истинная правда! Когда Сказочник с моей подачи перечитал легенды альсанцев в своей коллекции, он будто прозрел! Требовал вернуться к чёрной дыре, проверить правдивость некоторых деталей из легенд. Я его еле отговорил, ссылаясь на то, что капитан и Стенк не перенесут ещё одного такого путешествия…
– — – — – — – — – — * * * – - – - – - – - – —
– Что было дальше? – Влад поморщился, прикрыл глаза рукой, припоминая. Отчаянно болела голова.
– От тони-эля голова не болит, – машинально заметил он. – Что же было дальше?
Мучимый этим вопросом Влад тяжело поднялся с кровати и побрёл в ионный душ. Там несколько взбодрившись, он принял таблетку обезболивающего, после чего почувствовал себя вполне сносно, если не считать…
– Что же было дальше?..
Поспешно облачившись в штурманскую форму: рубашка, космические брюки и тёмно-синяя куртка с двумя желтыми (вместо двух красных, как у линейного состава) нашивками на рукаве и эмблемой (над ладонью повисла Галактика) на груди – он пошёл на доклад к капитану.
– Эмблема, – старался припомнить хоть что-то он. – Ах, да. Эмблема… Этот взгляд…
В рубке никого не было. А в кают-компании его уже ждали.
– Привет космическим бродягам! – бравируя, поздоровался он и прямиком направился к бару с напитками.
– Привет, Влад, – за всех ответил Стенк. – Сегодня уходим в космос. Забыл?
– Всё нормально… Пару глотков апельсинового сока, я думаю, не помешают нам стартовать? – нервно ткнув несколько раз пальцем заевшую кнопку меню, штурман с самым добродетельным видом открыл дверцу бара. – Где Келвин?
– Пошёл в управление космопорта. Ты же знаешь: нам позарез нужен микробиолог.
– По-моему, с предстоящим вполне может справиться и Сказочник, – Влад отхлебнул из своего бокала и его лицо разочарованно вытянулось. – Проклятые автоматы… Действительно – апельсиновый сок.
Штурман в раздражении бросил бокал в утилизатор и стукнул кулаком по дверце бара. Что-то внутри механизма жалобно скрипнуло.
Сказочник улыбнулся уголками губ:
– Пожалуй, я попытался бы заменить специалиста по генам, но я не настолько самоуверен, как некоторые, принимающие частичную блокировку памяти за панацею от словонедержания… Хотя они и знакомы с основами психологии.
– Что ты этим хочешь сказать? – вызывающе спросил Влад.
– Только то, что ты проболтался.
Под испытующим взглядом Сказочника Влад смешался:
– Откуда ты знаешь? Да может, я и не проболтался вовсе.
– Ты всё помнишь?
– Вообще-то не очень чётко.
– А сигнал блокировки?
– Тревожит, – признался Влад. – Но…
– Правильно. Мы не имеем права рисковать.
– Значит?
– Зондирование.
– Глупо, – вздохнул Влад. – Я почти уверен, что чувство вины полностью вписывается в похмельный синдром…
Через полчаса, снимая с себя датчики, штурман поклялся:
– Никогда… Больше никогда!.. Верите? Это какое-то наваждение!
– Для тебя любая юбка в космопорту – наваждение!
– Но я же так и не сказал ей… Да и непохоже было, что она из СКГ!
– Ты думаешь, у неё на лбу должно быть написано, что она оттуда? – сорвался со своего места Стенк.
На его пути выросла щуплая фигура Андрея:
– Стенк! Успокойся. Ничего страшного не произошло.
– Успокойся, Стенк, – эхом откликнулся Сказочник, присоединяясь к кибернетику. – Влад не виноват… То есть – не совсем виноват. Она применила косвенную психоатаку… Так сказать, на границе восприятия… Не каждый психолог мог бы на его месте заподозрить ловушку.
– Ладно. Пусть кэп сам разбирается, – махнул рукой Стенк, остывая.
– Стенк, – примирительно пробормотал Влад. – Ведь ты меня знаешь не первый день.
– Вот именно, – пилот пренебрежительно обмерил взглядом Влада. – Ладно, Сказочник прав… Нет, скажи, неужели ты даже ни на секунду не усомнился, не почувствовал, что тебя потрошат?
– Честно, Стенк? Ты знаешь мою интуицию? Я за полпарсека чую СГК. И вчера меня что-то изнутри точило… Если бы эта змея не была так молчалива… Понимаешь, она ни о чём специально не расспрашивала, слушала с одинаковым интересом космические байки о чёрных дырах, вакуумных вампирах, хантерах, отшельниках- компьютаврах… Удивительный коктейль!.. Хотя и по одному её взгляду на мою эмблему можно было заподозрить…
– Так что же ты! – вновь встрепенулся Стенк, но сигнал связи прервал его.
Сказочник, стоявший рядом с бортовым компьютером, нажал клавишу приема.
– Как дела, кэп?
– Ничего хорошего. Кажется, нам здесь не отыскать микробиолога.
– Даже микробиолога?!
– А ты бы, Влад, хотел иметь в нашей команде генетика не меньше, чем высшей квалификации? – съязвил Стенк. – Ты же знаешь, что они, получая диплом, присягают служить только в СГК!
– Пр-роклятые звёзды!.. А ты понимаешь, что мы летим в Мёртвый пояс, туда, где свирепствует вирус-мутатор?! Да мы, заведомо, покойники!..
– Замолчи!.. – толкнул штурмана в бок Андрей.
Лицо Келвина Драма на дисплее омрачилось:
– Нельзя даже заикаться о генетике, если мы не желаем привлечь к себе чьё-нибудь внимание в космопорту.
– Какой, к ирионам1, это космопорт, если в нём нет ни одного микробиолога! – продолжал возмущаться Влад, чувствуя облегчение оттого, что не все беды имеют своим источником исключительно его существование. – Удивительный коктейль!
– Хватит болтать! – вдруг резко произнёс Сказочник, глядя на индикатор чистоты связи. – Если никого не нашли, возвращайтесь на борт корабля, капитан. Мы попытаемся найти другой выход. Конец связи, – он вновь нажал клавишу и изображение Келвина исчезло с экрана.
– Нас подслушивали? – полуутвердительно спросил Андрей.
– По-моему, да, – задумчиво ответил Сказочник. – Мы окончательно одичали на задворках космоса, а техника СГК имеет, хоть слабую, но тенденцию к улучшению. Нам надо быть трижды, четырежды осторожными.
– Осторожность осторожностью, но что мы будем делать без микробиолога? – возразил Стенк.
– Может, слетаем на Гекату, найдём Яна, и, тем самым, решим все проблемы?.. – Влад осёкся. – Что вы смотрите на меня, как на идиота?
– Видишь ли, Влад, – осторожно подбирая слева, начал Сказочник. – Я не думал, что тебе, самому любвеобильному из нас, придётся объяснять, что незаконное приземление на Гекате карается вечной ссылкой на эту же весьма, как ты знаешь, негостеприимную планету, которая, кстати, охраняется получше иного военного объекта… Я уж не говорю о трудностях поиска человека, находящегося на полудикой планете…
– Да. Это я погорячился, – признал Влад и тут же, ничуть не сконфуженный, подал другую идею. – А что, если мы подберём кого-нибудь на Компьютере?
– Конечно, такая возможность есть, – Сказочник, взвешивая в уме поданную штурманом мысль, остановил свой взгляд на Андрее. – Но, мне кажется, генетика не та область знаний, которая интересует компьютерианцев…
– Но мы ведь интересуемся компьютаврами, хотя их природа также чужда нам, как и наша – им! – нотки раздражения, вновь появились в голосе Стенка.
– Не надо переоценивать наш интерес к ним, – пожал плечами Сказочник. – Что же касается их интереса к нам, то после антропогенной катастрофы двести лет тому назад…
– Кажется, вирус кристалла?
– Да. Весьма специфическая мутация некоторых видов плесени, перешедших с разъедания гранита на разъедание кремний-германиевых деликатесов… Только глобальное обезвоживание и обезатмосферивание планеты помогло компьютерианцам изолировать, а потом и уничтожить очаги заболеваний. Так вот… С тех пор компьютерианцев столь же мало интересует биохимия, как нас электронный мозг…
– Ну, не скажи, – возразил Андрей, почувствовав возможность перейти к рассуждениям на любимую тему. – Решение проблемы кристаллического интеллекта имеет большое теоретическое значение в аспекте построение общей теории сознания… И даже практическое – в области общения. Я тут набросал пару алгоритмов расходящихся мышлений…
– Ну-ка, ну-ка, – оживился Влад. – Что за алгоритмы?
По дисплею компьютера поплыли какие-то таблицы, формулы, графики. Речь Андрея украсилась узкопрофессиональными терминами, которые беспрерывно уточнял подобной же абракадаброй Влад. Стенк махнул на них рукой и ушёл в каюту. Пьер, от начала до конца не принимавший участия в разговоре, продолжал меланхолично листать сравнительный атлас минералов внеземного происхождения. Сказочник, с минуту наблюдая за оставшимися членами команды, неожиданно поймал себя на мысли:
– Хорошо бы увидеть нас со стороны.
Он усмехнулся:
– Не думаю, что это было бы лицеприятным зрелищем, – и перевёл свой взгляд на внешние экраны. – Ого! Кажется, кэп, всё-таки, нашёл микробиолога!
Но на сообщение психолога никто не обратил внимания. Все были заняты своими делами вплоть до того момента, когда в кают-компании раздался голос Драма:
– Привет, ошане! Знакомьтесь с нашим новым членом экипажа.
Влад, увлечённо споривший с Андреем, оглянулся и сразу как будто потух, осунулся, прикрыл глаза рукой и горестно застонал:
– Пр-роклятые звёзды!
– Вы знакомы? – заинтересовался Келвин Драм.
– Это она, – нотки безысходности и скорби явно звучали в голосе штурмана.
– Та бестия, которая околдовала тебя? – на мгновение оторвавшись от изучения очередного минерала, Пьер окинул женщину ничего не выражающим взглядом и снова уткнулся в атлас.
– Ты отлично владеешь собой, – позавидовал выдержке товарища Влад. – Когда я увидел её в первый раз – расстался с иллюзией на то, что колдун Альсании навсегда излечил меня от нервного тика…
– Который ты приобрёл, оставшись тет-а-тет с химерами космоса, дрейфуя в спасательной капсуле вдоль Млечного Пути… И ни одного человека на много парсек вокруг… Два чудовища против маломощной лазерной пушки и мужества скромного покорителя Вселенной, Вашего слуги, – соблюдая характерные особенности речи Влада, его пафос, но как-то бесцветно закончила за штурмана новый микробиолог.
– А она неплохо знает твою автобиографию, Влад, – хохотнул Андрей.
– Однако, всё же, позвольте представить: выпускница Гарвардского университета, микробиолог Энн Гоппс.
– О-о, Гарвард!.. И на окраине миров обетованных! – Пьер удивлённо вскинул брови не отрывая глаз от атласа. – Непозволительная роскошь!
– Да ещё и в личине официантки, – не преминул съязвить Влад. – Удивительный коктейль!
Женщина пренебрежительно повела плечами:
– Я же не спрашиваю вас откуда и куда вы летите. Мне достаточно и того, что я знаю приблизительные сроки путешествия и сумму денег, положенных мне но контракту… А что вы – изгои цивилизации…
– Позвольте, – одновременно запротестовали Келвин и Андрей. Ошане переглянулись и дальше Драм продолжал один. – Я часто слышал подобное мнение об ошанах, но никак не могу взять в толк: в чём его смысл?
– В чём его смысл? – с трудом, будто заставляя себя повторять избитые истины, начала говорить Гоппс, уперев взгляд своих выпуклых, рачьих глаз в переносицу капитана. – Во-первых, в том, что вы оказались здесь, на окраине Земного Содружества, лишенные многих благ и удобств цивилизации. Так или иначе – общество вытеснило вас сюда. Во-вторых, специфика вашей жизни здесь ещё более развила ваши дикарские наклонности, сделала вас грубыми. В-третьих, всем развитым мирам известна способность истинных ошан использовать различия в ценностных шкалах разумных существ-аборигенов с наибольшей для себя выгодой… Вы же, копируя их методы, вдобавок, полностью беспринципны. Удобно оправдывать свои действия то местными законами, то законами Земного Содружества, то законами третьих планет! Но моральные нормы…
– Кстати, о моральных нормах: они ведь тоже различны, – едко заметил Влад.
Гоппс снизошла до улыбки:
– Вы знаете, о чём я говорю… И я не собираюсь вступать с вами в дискуссию… Насколько мне известно, и более авторитетным людям ни разу не удавалось переубедить мутантов…
– Кэп! – возмутился Влад. – Какого корнукрака ты привёл её сюда? Уж лучше никакого микробиолога, чем такого!
– Мисс, среди нас нет мутантов, – только по злому прищуру глаз было видно, что Келвин сдерживает накапливающееся в нём раздражение.
– Конечно, вы чистоплотны генетически и потому не избегаете медосмотров в космопортах. Я навела справки на этот счёт…
– Смотри, какая предусмотрительная! – не унимался заведённый уничижительным отношением к его персоне Влад.
– Да, я такая, – с оттенком вызова, но по-прежнему бесцветным голосом подтвердила Гоппс. – Вы пока генетически здоровы. Но я имею ввиду другое – духовное здоровье.
– И что же с нами не так? – тупо спросил Влад, осматривая своих товарищей.
– Трудно найти то, о чём не имеешь понятия. Я говорю о нравственности.
– Осторожнее, мисс! Вы вступаете в область знаний, изначально страдающую субъективностью, – предупредил Сказочник.
– Для вас авторитет большинства… И не только людей… И не только большинства, но и лучших умов некогда изолированных друг от друга цивилизаций – выглядит субъективно?
Драм, восстановив душевное равновесие, улыбнулся, прощая невежество гостьи:
– Конечно, нет. Но глубины космоса вынуждают, прежде всего, нас, ошан, постоянно расширять границы мышления.
Гоппс насмешливо вздёрнула нос:
– Именно о краевом эффекте мышления мы с вами и говорим, хотя вы не признаёте этого, или, скорее, делаете вид, что не признаёте! Пограничники!..
– Позвольте вам возразить, – пропустив мимо ушей очередное оскорбление, продолжал развивать свою, или, точнее, мировоззренческую позицию ошан Келвин. – И для начала прошу Вас ответить на вопрос: кто и когда обозначил или определил границы мышления? Может, то, что сегодня мы считаем границами мышления – всего лишь веха бесконечного пути развития разума? История познания свидетельствует в пользу этого множеством примеров… Взять, например, одного из открывателей закона сохранения энергии – Майера, кончившего жизнь в психиатрической лечебнице.
– Нечего прикрывать свою бездуховность ссылками на гениев…
– Да что её слушать, кэп! – опять вмешался Влад.
Гоппс пронзила Влада гневным испепеляющим взглядом, но её голос, по-прежнему остался невыразительным и спокойным. Разве что в нём звучала насмешка:
– Молчи, несчастная, когда глаголет герой космоса… Да так ли это? Ужель герой, свободный ото всех предрассудков своего времени, познавший раскованность и безграничность мысли… и – передо мной?! Нет. Я точно знаю из своего личного опыта, что ныне глаголет болтун, бахвал и сластолюбец, гипнозом покоряющий доверчивые женские сердца.