Осколок зеркала

  Надо поторапливаться, снежная буря вот- вот начнется. Старик с наслаждением сделал последний глоток еще теплого грога, нажатием кнопки включил моторчик и плавно подрулил свое оборудованное всеми возможными приспособлениями кресло к стеклянной двери французского балкона. Откуда-то слегка потягивало холодным воздухом, но это не страшно, на его плечи был накинут пушистый клетчатый плед, а спину согревало тепло от растопленного камина. В дверь заглянула Мари, увидела его "на позиции", заговорщицки кивнула и погасила свет.

   Что за чудо, эта Мари! Теперь он твердо знал, что Бог любит его, раз послал ему под конец жизни такое сокровище. А ведь он считал себе конченым человеком, набитой ставшим ненужным ему богатством старой рухлядью. Прежние сиделки, и старые, и молодые, раздражали его до того, что он готов был взять свой револьвер, купленный в лучшем оружейном магазине города, и покончить с адом своей никчемной жизни. И тут пришла Мари, маленькая полноватая простушка с ямочками на щеках и пушистыми белесыми ресницами. Она деловито перечисляла свои достоинства, среди которых он запомнил умение запекать утку и готовить имбирный грог. " Это не понадобится, у отца диета",– ухмыльнулся его сын Эдмон. Он всегда был напыщенным болваном. Мари отчаянно торговалась, стремясь сократить рабочее время и повысить оплату. А он не мог на нее насмотреться, от нее веяло такой радостью жизни с ее простыми удовольствиями, такой безыскусной терпимостью! Если бы она тогда ушла, то ему прямая дорога была бы в семейный склеп на монастырском кладбище.

   Он с детства обожал смотреть на снег, собственно, лучшего зрелища он не знал. Как-то он дал Эдмону много денег для постановки спектакля с участием его жены. Сын потащил его на премьеру. Ничего хорошего из этого не вышло. Унизительная транспортировка в ложу, кресло с трудом втиснули в проходе на всеобщее обозрение. Сидеть в темноте рядом с чужими людьми и глазеть на бесталанное кривляние артистов на сцене было тяжело. Постановка явно была провальной. Директор театра подобострастно спросил у него:

– Не правда ли, ваша невестка превосходно играет?

   Старик ничего не ответил, даже не повернулся в его сторону. Если уж ты родился холуем, иди в швейцары, а не в директора театра.

   Он не дождался антракта, сам выехал в вестибюль, где его поджидал шофер Ричард. Не так много ему осталось жить, чтобы тратить время на лицемерие.

   Собственно, после этого похода в театр у него и началась депрессия. Он смертельно боялся одиночества, но в то же время его раздражали сиделки, его раздражала семья сына, даже собственный водитель и кухарка. У него пропал аппетит, он забывал поесть, а когда ему напоминали, злился и ругал еду. Самым позорным были предательские слезы, помимо его воли, постоянно мочившие ему щеки. Он не сошел с ума только потому, что началась зима, по счастью она оказалась снежной. Наблюдая плавное кружение белоснежных снежинок за окном, он на короткое время успокаивался.

Все изменилось с приходом Мари. Лекарства, принятые из ее рук, приносили облегчение. Удивительное дело, она не готовила, не убирала дом, не возила его на машине, но все вокруг преобразилось: еда стала вкусной, дом уютным, даже машина приобрела плавность хода. Главное, она прекрасно знала, как красив снег, иногда потихоньку подглядывала за снежными представлениями в его комнате. Она вообще много чего понимала в этой жизни. Они с ней привязались друг к другу.

– Если бы у меня были такие деньги, я бы знала, как их потратить, – мечтательно сказала она как-то.

– Вот, интересно, и как же? – спросил он.

– Вы думаете, что самый красивый снег на площади перед вашим балконом? Ну, уж, нет. В Монсеро снежные сопки до моря, и если туда поехать на снегоходе, то можно увидеть даже северное сияние.

   На следующий день он купил два снегохода. Жених Мари Рейн был автомехаником. Они с Мари были похожи друг на друга, черты лица совершенно разные, но то, что называется масть – одна, оба одинаково белобрысые и добродушные. Рейн прекрасно разбирался в механизмах, старик велел не скупиться, но даже он был поражен, когда с помощью Ричарда выбрался из машины и увидел два черно-серебряных снегохода. На одном восседала Мари в огромных горнолыжных очках, на другом устроились они с Рейном. И помчались! Погода была подходящая, снег валил ровно настолько, чтобы создать ощущение восторга от единения с мирозданием, но и сохранить некоторую видимость вокруг. Рейн оказался превосходным гонщиком. Старик был счастлив. Адреналин в крови создавал ощущение здоровья и молодости.

– Быстрее, быстрее! – просил он, и Рейн охотно выполнял его требование.

   Вдруг прямо перед ними из-за сопки выехала белая машина, наверное, там проходила дорога, которую они не заметили. Рейн молниеносно вывернул руль, а машина ткнулась в сугроб. Когда они развернулись и подъехали к пострадавшим, водитель уже выруливал задним ходом на дорогу. Он был похож на Советника Снежной Королевы, сухой, с желчным выражением лица. А сама Снежная Королева, сидевшая с ним рядом, даже не повернулась в их сторону. Она была, как положено, в белой шубе, белой меховой шапке и с белым лицом. Между ней и советников торчал чехол от лыж, втиснутых в салон.

– Мы можем вам чем-нибудь помочь? – крикнул Рейн.

   Советник зыркнул на него бешеными глазами, ничего не ответил, резко нажал на газ и умчался прочь.

  Похоже, неприятный инцидент разрешился сам собой. Подрулила Мари в красном комбинезоне со щеками, как два красных яблока, спросила:

– Что случилось?

– Мы встретили настоящую Снежную Королеву! – весело ответил Рейн.

– На снегоходе?

– О! Конечно нет! Королеве не положено. Она возвращалась в свое королевство на белом Ламборджини. Внутри были приготовлены лыжи, чтобы идти туда, куда машина не проедет.

– Как мне хотелось бы на нее взглянуть. Ну почему вы не задержали ее, пока я не подъеду.

– Ее Советник был другого мнения, он решил смыться до твоего прихода, а то ты могла бы растопить бедняжку своими красными щеками.

   Жизнь прекрасна! Они заехали ненадолго по делам в Сити, затем оправились обедать в маленький ресторанчик, где поваром работала тетка Мари. Он никогда бы не подумал, что запечённая с яблоками утка может быть так вкусна. А имбирный грог стал с тех пор его любимым напитком. Долго он жил воспоминаниями о той поездке.

* *

   Теперь действительно пора. Не каждый день, а лишь под Рождество снежная вьюга выдает такие коленца. Для начала – обманчивый мягкий снежок, потом ветер начитает потихоньку раскачивать снежные потоки, сильнее, сильнее, уже закручивает их в спирали, уже поднимает снизу вверх, навстречу падающим снежинкам, потоки сходятся и брызгами рассыпаются по горизонтали. Фантасмагория достигает пика, тут самое время появиться белой карете, режущей серебряными полозьями зеркальный лед в мелкое крошево. Осколки летят по все стороны, один из них стремительно мчится к нему и врезается в самый глаз.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.