Князь в магической маске. Том 2

– Сбежал? Куда?

– К Тимуру Шепотову. Он нашел убежище среди отщепенцев. Ему помогли «исчезнуть» в обмен на видеопленку и вассальную клятву князю криминального мира.

– То есть Флоров все еще жив? И мог бы подтвердить случившееся?

– Да, именно так.

– Все это звучит логично, но это лишь слова, нужны реальные доказательства, – покачала головой Светлана. – Я лично должна увидеть фильм и поговорить с Флоровым. Если он выступит как свидетель, то против Химерина можно будет устроить серьезный судебный процесс. И я, наконец, избавлюсь от тягостной опеки этого «милого» семейства.

Я кивнул, соглашаясь.

– Постараюсь добыть запись. И, возможно, организую тебе встречу с Флоровым. Если он выступит свидетелем, Химерину будет нечего противопоставить.

Света посмотрела на меня долгим, испытующим взглядом.

– Я слышала о Тимуре Шепотове. Он же давно в розыске. Враг государства номер один. Преступник. Правильно понимаю, что это и есть тот самый твой странный, но влиятельный знакомый?

– Да, это он, – признался я, так как скрывать это не было особого смысла.

– Ну и друзей же ты завел себе, Макс…

– Во-первых, это не друг, а временный союзник. Во-вторых, такие «друзья» как Тимур уж точно не хуже Химерина и ему подобных.

– И ты правда думаешь, что Шепотов согласится нам помочь?

– Он не будет помогать нам, но если найдет здесь выгоду для себя… Шепотов весьма разумный человек. Конечно, попросит что-то взамен, но я постараюсь договориться.

Светлана задумчиво молчала, уставившись в окно.

Капитан Батальнов на переднем сиденье молчал, хмуро поглядывая на нас в зеркало заднего вида.

Мы добрались до Зимнего дворца без приключений, если не считать того, что Светлана за всю дорогу ни разу больше не взглянула на меня. Она так и смотрела в окно, молча обдумывая всё, что услышала.

Батальнов вел машину уверенно. В отличие от меня, он не тревожился о том, что думает императрица. Для него всё было проще – служба, долг, клятва, четкое исполнение приказов.

Когда мы проехали через главные ворота и остановились перед дворцовым подъездом, нас уже ждали. Это был старый знакомый дуэлянт, поручик Григорий Бурин, в сопровождении четверки гвардейцев. Увидев императрицу, выходящую из броневика сослуживца, он сильно удивился, но быстро совладал с собой. Учтиво поклонился и отрапортовал:

– Ваше Величество, докладываю: получено телепатическое послание об экстренной ситуации на охоте! В связи с чем, личный состав находится в состоянии повышенной готовности и несет стражу в усиленном режиме. На данный момент на территории дворца все спокойно. Поручик Бурин к вашим услугам!

– Спасибо, поручик. Можете сопровождать нас, – благосклонно ответила Светлана.

Я осмотрелся вокруг. Двор был залит светом фонарей. На крыльце здания стояли ещё несколько гвардейцев, неподвижные, словно статуи.

Батальнов быстро обошел машину и остановился рядом с императрицей, встав справа от неё, как и положено личному охраннику. Я с благодарностью глянул на капитана. События, которые мы вместе сегодня пережили, могут привести к настоящей дружбе. Если сойдемся характерами, как говорится.

– Ты понимаешь, что делать дальше? – тихо спросил я, наклонившись к самому уху Светланы.

Она резко повернулась, в её глазах вспыхнуло что-то похожее на раздражение.

– Барон де Шарвиль, что вы себе позволяете?!

Черт, я действительно сглупил. Что за жесты – французский хлыщ что-то шепчет на ушко русской императрице. Да еще на публике! Гвардейцы, конечно, не выдадут, но все же…

– Прошу простить, Ваше Величество… – я поспешил исправиться и низко поклонился.

В этот момент Батальнов кашлянул, отвлекая внимание от неловкой ситуации.

– Ваше Величество, позвольте проводить вас внутрь.

Она ещё мгновение смотрела на меня, затем коротко кивнула.

– Хорошо, капитан, идемте. До свиданья, барон. Я пошлю за вами, когда вы мне понадобитесь.

Сделав пару шагов, Светлана задержалась, словно собиралась сказать что-то еще, но передумала. Вместо этого, не оглядываясь, направилась ко входу во дворец.

Батальнов не отставал ни на шаг.

Я кивнул Бурину. Тот поздоровался в ответ. Поручик скорчил сочувствующую гримасу – типа «Ох, досталось тебе, французик, от государыни! Ну ничего, держись…». Я криво улыбнулся, виновато пожал плечами. Бурин кивнул мне ободряюще, козырнул на прощание, и бросился догонять удалявшихся императрицу и капитана.

Я смотрел им вслед, пока они не скрылись за тяжелыми дверьми Зимнего дворца. Потом развернулся и пошел прочь с дворцовой территории.

На проспекте я остановил такси. Уселся и только в машине осознал, что мне неудобно – настолько уже привык к аристократическому укладу. На фоне роскошных авто, которые подавали мне последние дни, эта бюджетная иномарка казалась издевательством. Сиденье жёсткое, запах неприятный, водитель громко чавкает, жуя жвачку.

В какой-то миг я даже подумал связаться с близнецами и велеть подогнать что-то поприличнее. Но нет. Глупо. Расслабился я что-то.

Вечерний Петербург тонул в огнях, и от этой иллюзии спокойствия становилось только тревожнее. Город жил своей жизнью, не зная о разломах, монстрах и закулисных войнах. А где-то там, в темноте, агенты Химерина уже начали работать. Его люди наверняка начали искать ответы – что за монстр убил короля Феликса? Откуда он появился? Почему от трупа не осталось и следа?

Стоп… Следы монстра. Оставляет ли теневой цербер отпечатки на земле? Если недавно вылез из разлома, если не до конца материализовался – следов не будет. Но тварюга, в которую превратился Мишаня, выглядела вполне оформленной. Если ищейки Химерина смогут взять след просто от поляны, он приведет их…

В особняк Мишани!

Вот и первая ниточка к Чаровским. Вдобавок, завтра в газетах напишут о Семене, убившем монстра – вторая ниточка. Клубок сплетается.

Нужно срочно замести следы в доме Мишани. Там до сих пор может быть разлом. Да почему «может» – наверняка есть, не закрывал же кузен его.

Медлить нельзя. Возвращаюсь на «Аврору», собираю братьев, близнецов, амуницию – и отправляемся. Впрочем… Соваться к разлому ночью слишком опасно. Лучше приехать туда на рассвете.

Поездка до «Тихой марины» заняла полчаса.

Я вышел из машины, бросил водителю купюру и быстро направился к причалу.

«Аврора» плавно покачивалась на воде, залитая мягким светом палубных фонарей.

На палубе курил Гриша, лениво наблюдая за горизонтом.

– Добрый вечер, шеф, – он чуть наклонил голову, выдвигая для меня трап.

– Привет, Гриша. Как Семен?

– Уже хорошо. Обрадовался встрече с Иваном. Чуть выпили – вот и повеселел ваш братец.

– Они внизу?

– Да, беседуют. Столько лет не виделись.

Я спустился в кают-компанию.

Иван загромоздил стол какой-то технической рухлядью. Возился со старой платой, нервно поддевая её тонким пинцетом. Семён сидел чуть в стороне, бледный, задумчивый, склонив голову.

Они увидели меня одновременно.

– Макс! – Иван поднял голову, улыбнулся радостно. Но через секунду уже забыл обо мне, снова погрузившись в свои детали и приборы.

– Выглядишь как человек, который принес нам кучу плохих новостей, – печально пробормотал Семен.

– Почти… – я сел напротив, поставив локти на стол. – Нам нужно срочно ехать в Лосиный Лог. Чтоб к утру уже быть на месте. То есть пару часов на сборы – и двинем.

Иван отложил инструменты.

– Так срочно?

– Да. Если кто-то найдет следы разлома – это будет катастрофа.

– Они там имеются, конечно… – тяжело вздохнул Семен. – И что будет, если найдут?

– Химерин официально объявит, что Чаровские вернулись, чтобы мстить. Что мы продолжаем старый заговор, убиваем его сына, творим тёмную магию. А значит, нас снова нужно сослать.

Семен вздрогнул:

– Ни за что! Я лучше погибну, но больше никаких ссылок.

Иван задумчиво провёл пальцем по краю стола.

– Как думаешь, кто-то уже там?

– Вряд ли, – с сомнением ответил я. – Следы теневых тварей слабые. Ищейки по ним будут идти достаточно долго. Да и кто ночью сунется к разлому?

– Новый дрон возьму. Разведчик, инфракрасный, с глушилкой. Проверю периметр заранее, если кто-то есть – увидим первыми.

Я кивнул.

– Хорошо. Отличная идея, брат.

Тишина повисла на несколько мгновений.

Потом Иван махнул рукой, фыркнул и отшвырнул пинцет в сторону.

– Ладно, хрен с ним. Всё равно сегодня не отремонтирую. Давай выпьем. Надо же подзарядиться перед такой прогулкой.

Иван наклонился и достал из-под стола бутылку с переливающейся голубоватой жидкостью.

Старое доброе голубое шампанское. И на вкус приятное, и питающее кровь аристократа маной.

– Выпьем за то, что мы снова вместе, – предложил Иван, разливая напиток в узкие бокалы.

Я взял свой, посмотрел на братьев.

– И за то, что мы вернем себе своё, – добавил я. – За права рода Чаровских!

Семён неуверенно покачал головой, но всё же сделал глоток.

– За семью, – негромко произнес он.

Мы выпили.

Я чувствовал, как тепло разливается внутри, как сходит напряжение.

– Говорят, я теперь герой, – Семен улыбнулся, чем меня изрядно порадовал – давно не видел радости на его лице. – Завтра напишут в газетах, что Семен Чаровский спас императрицу.

– Может еще и короля Феликса чуть не спас, – засмеялся Ваня. – Газетчики любят приукрасить.

– Эх, жаль, что все напрасно… Мерзкий старик не приехал на охоту… – снова погрустнел Семен. – Лучше бы у Мишани получилось. А теперь я еще больше ненавижу Химерина. Бессмысленная и страшная смерть Мишани тоже на его совести.

– Ничего, брат, будет и на нашей улице праздник, – Ваня ободряюще похлопал его по плечу. – А я на этот праздник фейерверки подготовлю. Такие, что герцог на всю жизнь запомнит. Я уже придумал новый состав…

«Кому что, а лысому – расческа» – подумал я. Увлечение Ивана техникой все сильнее становится похожим на психическое отклонение. Впрочем, пока оно не вредит, а лишь приносит нам пользу.

Буквально через час я снова подумал о пользе изобретений. Когда увидел, как один из Ваниных механических уродцев, стуча железными лапками, убирал со стола пустые бутылки и остатки закусок.

– Видишь, как круто! – радовался, как ребенок, Ваня.

– Иван, не отвлекайся! Собирай вещи, нам пора выезжать.

Глава 3

Я стоял у машины, наблюдая, как Гриша и Миша пакуют багажник. Семён, кутаясь в плащ, молча топтался рядом. А Иван ждал нас уже внутри машины.

– Выезжаем, – коротко приказал я, когда все было готово.

Мы выехали затемно. В пути почти не говорили.

Когда уже свернули с шоссе и ехали по проселку, я отметил, что предутренний туман здесь гуще. Белёсый, плотный, он стелился по земле, обволакивая деревья. Надеюсь, на рассвете он начнет рассеиваться. Хочется верить, что это обычное природное явление, а не побочный эффект разлома, как случилось на приветинских лесных болотах.

Миновали фанерного лося со стрелкой и надписью «Лосиный лог». Свернули по стрелке и остановились. Иван вытащил из сумки свой дрон – громоздкий и уродливый, со следами свежей пайки и торчащими наружу проводами. Да, аккуратность – не твой конек, Ванюша. Ладно, главное, чтоб этот летун работал исправно. Как раз уже рассвело, можно будет обойтись без приборов ночного видения. Вот только туман…

Брат вышел из авто, опустил дрона на землю, а сам взял в руки массивный пульт управления со встроенным экраном. Переключил рычажок. Дрон немедленно отозвался – зажужжал и поднялся в воздух.

– Молодец, малыш, – пробормотал Иван нежно, словно общаясь с живым питомцем. – А теперь лети, осмотрись вокруг!

Дрон, подчиняясь командам ловких пальцев Ивана, взлетел и вскоре исчез в тумане. Брат несколько минут щелкал рычажками и кнопками. Хмурясь. вглядывался в маленький экран.

– Ни хрена не видно, – спустя пять минут недовольно буркнул он. – Туман мешает, да ещё и инфракрасник слабый. Камера показывает грязное месиво из пятен.

– Вообще ничего? – разочарованно уточнил я.

– Вижу только, что ворота сорваны. – Иван вывел на экран более крупное изображение, но и оно было размытым, едва читаемым. – Больше ничего не разобрать. Чёртова техника. В прошлом моем мире аппараты такого уровня даже бомжам не продавали бы.

Я молча кивнул. Хоть и не нравилось, что Иван постоянно расхваливал мир, в котором отбывал заключение, но в техническом плане там действительно было покруче, чем у нас.

Если дрон ничего не показывает, значит, нам придется пойти самим и увидеть всё собственными глазами. Тут нет другого выбора. Просто следует быть предельно осторожными.

Я дал сигнал Ивану вернуться в машину. Проехали оставшийся километр пути до усадьбы. Остановились перед воротами во двор, которые действительно оказались сорваны и валялись на земле в нескольких метрах сбоку.

– Дальше пешком. Оружие держать наготове! – скомандовал я.

Каждый из нас держал в руках огнестрел, заряженный магическими патронами. Разумеется, у меня оставались в резерве Перчатки, у Ивана были какие-то хитрые гранаты. Но оружие первого контакта – наши ружья и пистолеты у близнецов.

Подойдя ближе, мы остановились в проеме ворот перед входом во двор.

Обычно здесь слышался лай собак, шум ветра в деревьях, утренние звуки хозяйственного двора. Но сейчас – ничего. Только где-то впереди разносился противный скрип, будто на ржавых петлях раскачивалась дверь.

Близнецы выдвинулись чуть вперёд, мы с братьями шли следом.

Хоть солнце уже поднялось над горизонтом и небо посветлело, туман пока не рассеялся. Потому мы передвигались почти вслепую. Магическое зрение я пока не хотел включать, чтоб раньше времени не привлечь внимание потусторонних сил, если таковые здесь обнаружатся.

Когда мы пересекли двор и приблизились к крыльцу дома, стало ясно, что здесь произошло что-то ужасное.

Первое тело лежало у ступеней.

Я сразу не заметил его – только когда подошел ближе. Шея разорвана, кожа на животе вспорота, часть внутренностей вывалилась наружу.

Приблизившись еще на пару шагов, я заметил неподалеку второе тело. Лица человека не было видно – он лежал кверху затылком. Вместо обеих рук из разорванных рукавов куртки торчали лишь обглоданные кости.

– Это слуги дяди Миши… – с болью в голосе проговорил Семен. – Тимофей и Назар, хорошие мужики. Были…

Внезапное громкое «Кхааррр!» разорвало тишину, заставив вздрогнуть от неожиданности. Захлопали крылья. Сквозь постепенно рассеивающийся туман я разглядел черного ворона с толстым брюхом, раздутым от обжорства. Птица с большим трудом перелетела с одной крыши на другую. Усевшись там, принялась невозмутимо чистить перья.

– Вот сволочь, – процедил Гриша. – Я уж хотел пальнуть…

– Успеешь еще. Что-то мне подсказывает, что мы тут не одни, – ответил брату Миша.

Да уж, сообразительный парень. Интересно, и что же ему подсказывает?

Ладно, сейчас не время для иронии и сарказма. Пора входить внутрь дома.

И только я об этом подумал, как из-за слегка приоткрытых дверей усадьбы раздался шум. Словно скрип половиц, прогнувшихся под тяжестью массивного тела.

Кто-то толкнул дверь изнутри. Она распахнулась – и на пороге возник темный силуэт.

Существо медленно вышло на крыльцо, а следом за ним из дома появилось еще одно.

Щетина топорщится на мощных спинах, пасти полуоткрыты, обнажая клыки. Глаза – тусклые, мутные, почти белые, как у вареной рыбы.

Огромные мастифы.

Плюмбум и Купрум.

Я узнал их сразу, даже несмотря на то, какими монстрами они стали. Собаки выросли до невозможных размеров. Каждая из них вымахала так, что не уступала весом полугодовалому теленку. То есть под 200 килограмм – втрое больше, чем положено такому псу.

Их некогда густая шерсть теперь была покрыта темной чужеродной субстанцией, не из нашего мира. Магическая энергия обволакивала псов, клубилась над ними плотной пеленой. Словно черный дым испарялся вверх, а часть его наоборот стекала вниз, капая, но не долетая до земли. Я знал, что это субстанция, отравляющая наш мир. Тень, пришедшая с противоположной стороны разлома.

– Макс… – громким шепотом произнес Иван. – Это что за хрень такая? Те самые Церберы?

К счастью, Ваня ошибался. До настоящего цербера, в которого превращался Мишаня, этим мастифам было еще очень далеко. Так, щенки… Но этот факт, разумеется, не делал их для нас безопасными.

Я медленно поднял ладонь, жестом приказывая всем оставаться на месте.

Плюмбум и Купрум разошлись по разным сторонам крыльца, преграждая нам путь внутрь дома.

– Может, ну их? – засомневался Иван. – Не пускают, так мы и не пойдем?

– Надо, Ваня, надо… – не спуская глаз с монстров, твердо ответил я.

Из зубастых пастей капала тягучая и маслянистая, как нефть, слюна. Мертвые глаза мастифов не могли отразить их намерений. Они просто сторожат вход или все-таки собираются наброситься?

Без резких движений, я начал медленно поднимать ствол, надеясь, что остальные догадаются последовать моему примеру.

Не успел.

Купрум прыгнул так быстро, словно выстрелила выпущенная из лука стрела. Вот тебе и два центнера веса…

Целилась тварь в Ивана. Хоть брат и стоял дальше меня или Гриши, но монстр, видимо, почуял его страх и сомнения.

Иван хоть и не какой-то там боевик спецназа, но и далеко не тюфяк. В юности все мы получили базовую боевую подготовку и постоять за себя умели. Потому брат среагировал молниеносно, попытавшись увернуться и отскочить в сторону с линии атаки Купрума.

Почти получилось. Но зверь оказался все-таки чуть ловчее. Когтистая лапа разорвала рукав куртки Ивана. Брат вскрикнул – не знаю, от боли или просто от неожиданности.

В следующий миг из раны брызнула кровь. Значит, отделаться только испугом и разорванной одеждой не получилось.

Я выстрелил.

Пуля с магическим зарядом ударила в грудь зверю. Но он лишь дернулся, словно тьма внутри него приняла на себя и поглотила большую часть удара.

В ту секунду я не видел, что второй мастиф – Плюмбум – тем временем атаковал Семёна.

Гриша успел выстрелить, но промахнулся – пёс растворился в тени, а через мгновение появился снова, но уже в другом месте.

Черт, твари разрывают пространство микропорталами! Это магия не базового уровня, для таких умений им надо было прокачаться. Видимо, это они сделали за счет жизней несчастных слуг, чьи останки валялись неподалеку.

Плюмбум достал Семена. Клыки зверя сомкнулись на руке брата. Послышался хруст костей. Но Семён не закричал – только стиснул сильнее зубы, превозмогая боль. Глаза его остались злыми и холодными, но пальцы разжались – и винтовка выпала из рук. В следующее мгновение массивная туша накрыла его сверху. Никто не устоит на ногах, когда в тебя врезается 200-килограммовый зверь.

Я развернулся и, не целясь, в упор выстрелил в мастифа, повалившего Семена. Да, рисковал задеть брата, но что мне оставалось делать?

Плюмбум, получив пулю, рванулся назад, захрипел. Его лапы дернулись, когти скребанули по камню садовой дорожки. Главное, что он отпустил Семена, не успев ему навредить сильнее.

Моя вторая пуля отличалась от первой. Помимо обычной разрушительной магии в ней имелось хронозаклинание прорыва пространства-времени. Пока разломные твари не окрепли, им непросто удерживать форму в новом мире. А такое заклинание делало их еще более нестабильными.

Из отверстия, которое пуля пробила в холке зверя, дымным потоком выходила тьма. Словно испарялся и шипел грязный, извивающийся ручеек.

Пес сделал шаг в мою сторону. Но уже неуверенный – его мощные ноги дрожали и подкашивались.

Завидное упорство! Темная магия в нём сидела глубоко, давая силу там, где обычное существо давно бы умерло.

Я выстрелил снова.

Пуля вошла прямо в глаз чудовища.

Мгновение – и собака, наконец, рухнула.

Но оставался еще Купрум, который устоял, получив от меня первую пулю несколько секунд назад.

Снова обернувшись в ту сторону, я с удивлением и радостью понял, что Гриша и Миша справились без меня.

Видимо, мое первое попадание позволило близнецам выиграть пару секунд. И тогда они, не мешкая, высадили в тварь по целой обойме из своих револьверов. Калибр мелкий, но это неважно, если пули магические. А все наше оружие было заряжено именно такими – знали ведь, куда едем.

Продырявленное дюжину раз тело Купрума растянулось на земле. Тонкие струйки тьмы выползали из него, корчась, извиваясь, пытаясь снова собраться в единое целое.

Но поднявшееся солнце уже пробивалось сквозь туман, понемногу заливая светом мрачное подворье усадьбы.

Яркий рассветный луч, соприкоснувшись с темной сущностью, разорвал извивающийся магический сгусток в клочья.

– Иван! Семён! – пришло время осмотреть раны братьев. С этим медлить нельзя, ведь твари непростые. После их клыков и когтей могут возникнуть самые непредсказуемые осложнения.

Иван сидел на земле и стонал, зажимая плечо. Семён держался тише, хотя его рука выглядела сильнее поврежденной.

Я вытянул вперед левую руку и прошептал формулу активации. Перчатка Созидания вспыхнула светом. Поток мягкого золотого свечения отделился от моих пальцев и втянулся в раны братьев. Вначале Семена, потом Ивана.

Прямо на глазах поврежденные ткани начали срастаться. Кровь свернулась, кожа затянулась, восстановившись.

Уже через минуту лечение было завершено. Я опустил руку, устало выдохнул. Уф, было непросто, но все обошлось без страшных последствий.

Тишина вернулась. Словно и не было только что смертельной схватки.

Лишь трупы мастифов напоминали о случившемся.

– Когда-то они были хорошими псами, – сказал я. Но никто не поддержал мои слова. Братья не хотели видеть в безобразных мутировавших трупах тех самых забавных щенков, с которыми мы когда-то играли.

– К сожалению, это еще не конец… – я тяжело вздохнул и с неохотой шагнул к ближайшему трупу. Вытянул из ножен большой охотничий нож. Провел по клинку пальцем, прошептав заклинание Ливерщика. Лезвие потеплело и завибрировало.

Близнецы смотрели на меня с изумлением. Братья с пониманием и сочувствием: ковыряние в трупах – занятие не из приятных.

Я осторожно надрезал череп Купрума.

Заколдованное лезвие прошло сквозь плоть, словно через мягкий воск. Иван, стиснув зубы, помог мне раздвинуть разрез, и я, засунув пальцы внутрь, нащупал её.

Гладкая, холодная, черная жемчужина.

Она пульсировала в моей ладони как живая, обещая безграничную силу и власть, заманивая в пропасть…

– Вонючая дрянь, – пробормотал Иван. – Как же мерзко.

Я молча сжал пальцы, подавляя дрожь живого камня.

Такую же процедуру мы повторили с Плюмбумом.

Обе жемчужины теперь лежали в моей руке, слабо пульсируя.

– Это и есть квинтэссенция Тьмы, – пояснил я близнецам, все это время наблюдавшим за нами как за безумцами. – Проникая в организм по крупицам, оно растет, пока не возьмет тело под свой полный контроль.

– Получается, у вашего кузена Михаила, тоже имелось внутри что-то подобное?

– Да, только он пытался бороться и контролировать эту штуку. Понимал, чем все закончится, но рассчитывал использовать силу Тьмы до того, как она окончательно его победит.

Я вернулся к машине, вытащил из сумки небольшой металлический термос с выгравированными по бокам защитными рунами.

– Готово? – спросил Семен.

– Готово.

Я открыл крышку.

Внутри плескалась густая серебристая жидкость – продукт совместного творчества многих магических течений. Каждый род привносил что-то свое в дело борьбы с разломами и тянущимися оттуда аномалиями. В этом деле наиболее эффективным всегда оказывалось единство. Смею надеяться, что в конце времен, когда мир окончательно развалится под тяжестью апокалиптических разломов, все мы наконец-то сможем объединиться. Ради общего спасения. А пока политические интриги родов выглядят куда важнее, чем борьба с потусторонними тварями. Такое время, такие люди…

Я поднял первую жемчужину над горлышком термоса. Разжал пальцы… Камешек булькнул, упав в «магическую кислоту».

Раздался шипящий звук, как будто раскаленный металл опустили в воду. Серебристая жидкость слегка вспенилась, когда жемчужина начала растворяться.

Но она не просто исчезала, а будто бы… кричала. Без звука. Без голоса. Но все мы почувствовали эти крики внутри себя прежде, чем поставили ментальные барьеры.

Ведь мы не просто изгнали из нашего мира бесов, сидевших в телах мастифов. Мы их уничтожили навсегда! Растворили в небытии, вычеркнули из любого пространства во всех параллельных реальностях. Вот как работала субстанция в термосе. И вот почему так страшно кричал бес, погибая навеки.

Раньше надо было думать, сволочь потусторонняя. Получил, что заслужил.

Без малейших сожалений, я бросил в термос вторую жемчужину. И она растворилась так же. Только от криков мы защитились заранее.