Сборник рассказов

Он пришёл за час. Каждая минута тянулась мучительно долго. Он боялся, что она не придёт, что её смех был лишь мимолётной игрой. Но ровно в семь, как и договаривались, появилась она – в лёгком платье в горошек, от которого веяло городским шиком. Её «спасибо» за букет скромных астр прозвучало как самое дорогое признание. Они гуляли дотемна, он нес всякую чепуху, а она смеялась его задорным смехом, который стал для него смыслом существования.

Так начался их год счастливой дружбы, переходящей в любовь. Письма от Светы, пахнущие её духами и техникумовской жизнью, были для Игоря сокровищем. Он перечитывал их по сто раз, пока бумага не истончалась на сгибах.

А потом ему исполнилось восемнадцать. В дверь постучался почтальон с повесткой. Армия. Дни перед отправкой пролетели в один миг. Прощание на вокзале было горьким. Света плакала, прижавшись к его шинели. «Я буду ждать», – поклялась она.

Служба в далёком гарнизоне была суровой. Единственным светом в солдатских буднях были её письма – тёплые, полные любви и надежды на будущее. Он стал сержантом, вырос, возмужал. И наконец, приказ министра обороны Гречко подарил ему долгожданный дембель.

Он вернулся домой повзрослевшим, сильным, с горящим сердцем. Света вот-вот должна была получить диплом. Казалось, счастье так близко.

Но в их безоблачное небо ворвалась тень. Этой тенью была Лариса – его бывшая одноклассница, которая всегда питала к Игорю нежные чувства. Вернувшегося героя она увидела своим шансом.

Исподтишка, под маской дружеского участия, Лариса начала свою ядовитую работу. «Игорь, я не хочу тебя расстраивать, но… ты же должен знать правду». И пошло-поехало: случайные свидетели, намёки, якобы неопровержимые доказательства. Она рассказывала, что Света, пока он тянул армейскую лямку, часто видели с одним парнем из её техникума, что они вместе ходили в кино и гуляли по вечерам. Она плела паутину лжи так искусно, что самые нелепые домыслы обрастали деталями и казались правдой.

Игорь, измученный ревностью и уязвлённый гордость, поверил. Он не стал слушать оправданий Светы, не захотел видеть слёз в её голубых глазах. Гордость и боль застили ему глаза. «Мы кончили», – холодно бросил он ей при встрече. В его душе рухнул целый мир.

Расставание было тяжёлым ударом для обоих. Игорь ушёл в работу, пытаясь забыться. Света, оглушённая несправедливостью, сначала пыталась бороться, но её слова разбивались о стену его неверия. Она замкнулась в своём горе.

Лариса торжествовала. Она была рядом с Игорём, поддерживала, утешала, надеясь, что его опустошённое сердце заполнится ею.

Но судьба готовила свой поворот. Однажды вечером, когда Игорь возвращался домой, на него напали. Поздний час, тёмная улица… Удар ножом в спину был вероломен и подл. Мир погрузился во тьму.

Очнулся он уже в больничной палате. Врачи боролись за его жизнь. Новость о покушении на Игоря облетела весь посёлок. Дошла она и до Светы. Её сердце, несмотря на всю обиду, сжалось от дикого страха. Все прежние обиды, гордость – всё это показалось ничтожным перед лицом возможной потери.

Она примчалась в больницу. Лариса, дежурившая у его постели, попыталась не пустить её, но Света была непреклонна. «Он мне как никто другой», – отрезала она.

Именно там, в стерильной больничной тишине, где пахло лекарствами и смертью, правда начала всплывать наружу. Один из друзей Игоря, проводивший собственное расследование, выяснил шокирующие детали. Нападение было не случайным. Его организовал тот самый парень, с которым, по слухам, виделась Света. Оказалось, это был младший брат Ларисы, влюблённый в Свету ещё со школы и действовавший по наущению сестры. Вся история с «изменой» была грязным вымыслом, чтобы разлучить их и расчистить путь Ларисе.

Когда Игорю, идущему на поправку, принесли доказательства, его мир рухнул во второй раз. От стыда и раскаяния ему захотелось провалиться сквозь землю. Он увидел в глазах Светы не торжество, а боль и… прощение.

Месяц, который он провёл, залечивая и физические, и душевные раны, стал для них временем возрождения. Они говорили днями напролёт, вспоминая то первое свидание у цветов, её платье в горошек, свои письма. Они заново узнавали друг друга, и их чувства, очищенные страданием, вспыхнули с новой, взрослой силой.

В день его выписки из больницы Игорь на коленях попросил у Светы прощения. А на следующее утро они подали заявление в ЗАГС.

Свадьбу сыграли в самом красивом ресторане города с говорящим названием «Эдем». Игорь в новом костюме и Света в белом платье, достойном принцессы, были прекрасны. Их глаза, полные слёз и счастья, говорили обо всём, что они пережили.

За столом сидели их родные, верные друзья. Не было только Ларисы и её брата – справедливость восторжествовала, и им пришлось покинуть город под гнетом общего презрения.

Тост «Горько!» прозвучал особенно сладко. Они знали, что их любовь прошла через огонь предательства и воды испытаний и закалилась, как сталь.

Прошли годы. В их уютном доме, в комнате, полной детского смеха, двое детей – голубоглазая дочка с озорным характером и серьёзный сын с добрым и смелым сердцем – допытывались у бабушки Светы: «А как вы с папой познакомились?»

Света с Игорем переглядывались. И он начинал свой рассказ: «В далёкие семидесятые, когда не было ни пейджеров, ни сотовых телефонов, а были только письма и надежда… я увидел её на танцах. Она была так красива, с огромными голубыми глазами…»

И пока он рассказывал историю своей любви, полной интриг, коварства и предательства, но побеждённой верностью и прощением, их дети слушали, затаив дыхание. Они были живым воплощением этой любви, её самым главным и счастливым финалом.

Сталь и Верность

Война – это не гром орудий и не героические атаки, о которых пишут в книгах. Война – это грязь, вонь пороха и сгоревшей плоти, это леденящий душу свист осколков и тихие стоны товарищей. Дмитрий узнал это за первые же недели своего пребывания на передовой. Вчерашний выпускник юридического техникума из Твери, он теперь сжимал в руках не ручку, а автомат, а его «судом» стало поле боя, где вердикт выносила сталь.

Испытание оказалось страшным. Но его выдерживали не одни. Рядом была его рота, такие же парни, ставшие за несколько месяцев братьями. И над ними был он – капитан Михаил Орлов, командир артиллерийского дивизиона. Капитан Орлов, недавний выпускник военной академии, был для своих солдат не просто командиром, а живой легендой. Он читал поле боя как шахматную доску, его батареи били с ошеломляющей точностью. В его голосе, никогда не повышавшемся попусту, была непоколебимая уверенность, которая передавалась всем.

– Дмитрий, целеуказание! – раздался в рации спокойный голос Орлова. – Координаты 37-45, вражеская пехота с наемниками, засели в школе. Видишь?

Дмитрий, прильнув к стереотрубе, сквозь пыль и дым увидел мелькающие камуфляжные фигуры. Среди стандартного украинского обмундирования попадались яркие нашивки – флаги стран ЕС, а то и вовсе экзотические, латиноамериканские. Наемники. Псы войны, пришедшие на чужую землю за длинным рублем.

– Вижу, товарищ капитан. Цель идентифицирована. Пехота, до взвода, с иностранными элементами.

– Принял. Огонь на поражение.

Последовала лаконичная команда по рации, и через несколько секунд небо пронзил знакомый шелест, переходящий в оглушительный рев. Снаряды с дивизионной точностью легли точно в цель. Из здания школы вырвались языки пламени, взлетели в воздух обломки. Где-то там, под завалами, кончилась чужая, ненужная им война для тех, кто пришел убивать русских за деньги.

После боя, на временном пункте обитания, царила усталая тишина. Дмитрий протирал ствол автомата, думая о том, что еще утром эти «латиносы», возможно, пили кофе где-нибудь в Рио-де-Жанейро, а теперь они – просто груда мяса. Война всех уравнивает.

Вдруг тишину разорвал крик: «Санитаров! Раненый!»

Санитарная «Газель» резко затормозила, и из кабины выпорхнула хрупкая фигура в белом халате, испачканном кровью. Это была Светлана. Ее ясные голубые глаза, казалось, вбирали в себя всю боль этого места, но руки не дрожали. Она работала быстро, молча, с сосредоточенной отрешенностью профессионала.

Ранен был молодой солдат, Олег. Осколок угодил в бедро, перебив артерию. Кровь хлестала фонтаном. Парень бледнел на глазах. Светлана, не теряя ни секунды, наложила жгут, ввела обезболивающее, ее тонкие пальцы ловко делали перевязку.

– Держись, солдат, – тихо, но твердо сказала она. – Все будет хорошо. Домой вернешься.

И Олег, поймав ее взгляд, поверил. Вера в этого хрупкого ангела была сильнее страха смерти. Дмитрий, наблюдая за ней, почувствовал странное тепло в груди. Она была воплощением того, за что они здесь сражались – чистоты, жизни, милосердия в аду.

С того дня образ Светланы с ясными глазами и твердыми руками преследовал Дмитрия. Она была их талисманом, их ангелом-хранителем.

Шла тяжелая позиционная борьба. Разведка доложила о подготовке противника к контратаке при поддержке танков. Капитан Орлов разработал блестящий план артиллерийской засады. Но враг бил на опережение.

Ночью, когда рота сменилась с позиций, по их расположению был нанесен точечный удар из минометов. Последовал оглушительный взрыв. Дмитрия отбросило взрывной волной, он на мгновение потерял сознание. Придя в себя, он увидел, что их КП превратился в груду искорёженного металла и бревен. И самое страшное – под завалами был капитан Орлов.

– Командир! – закричал Дмитрий, бросившись к обломкам.

Началась отчаянная спасательная операция. Все, кто мог, разгребали руками горячие обломки. Через полчаса, окровавленные и обессиленные, они добрались до Михаила. Он был жив, но тяжело ранен: множественные осколочные ранения, контузия, перебитая нога.

И снова, как по волшебству, появилась она. Светлана. Под огнем, рискуя жизнью, она добралась до их КП и возглавила эвакуацию капитана. Именно ее решительные действия, ее умение остановить кровотечение в полевых условиях спасли Михаилу жизнь, пока его не доставили в госпиталь.

Дмитрий, глядя, как увозят его командира, поклялся себе, что будет биться до конца. За Родину, за братьев, за этого человека, который стал для него старшим товарищем, и за эту девушку, которая, казалось, олицетворяла саму жизнь.

Капитан Михаил Орлов прошел через несколько сложнейших операций и тяжелую реабилитацию в одном из лучших московских центров для военнослужащих. Его сила воли и спортивная закалка сделали свое дело – он выжил и встал на ноги, хоть и с тростью. Его подвиги и качества блестящего офицера и организатора были замечены на самом верху. Ему предложили не строевую должность, а пост руководителя одной из областей России. Страна, зная его стойкость и преданность, доверяла ему восстановление разрушенного войной, но своего, родного региона. «Справится достойно», – была резолюция сверху.

А в это время Дмитрий, получив очередную весточку от Светланы (они стали писать друг другу), шел в бой. Ее письма, полные тепла и веры, стали для него тем самым тыловым окопом, где можно было передохнуть душой. Он знал, за что воюет. Не только за абстрактные идеи, а за конкретное будущее. За будущее, в котором такие люди, как капитан Орлов, будут поднимать страну, а такие ангелы, как Светлана, будут спасать жизни.

Прошли годы. Война закончилась. Победа, оплаченная кровью и мужеством таких солдат, как Дмитрий и Михаил, осталась за ними. Враг был разбит в своем логове.

В большом светлом кабинете губернатора области Михаил Орлов, уже без трости, смотрел в окно на возрождающийся город. На столе в рамке стояло фото: он, еще в капитанской форме, и хрупкая медсестра Светлана с теми самыми ясными голубыми глазами. Теперь она была его женой и матерью его троих детей.

Дверь кабинета открылась, и вошел Дмитрий, уже опытный юрист, возглавлявший правовой департамент области. Они обнялись, как братья.

Вечером, в уютном доме Орловых, за большим столом собралась вся семья. Дети, воспитанные в духе патриотизма и любви к Родине, с гордостью слушали рассказы отца и «дядя Димы» – не о смерти и ужасе, а о долге, чести и верности.

– Папа, а почему мы победили? – спросил старший сын.

Михаил обнял Светлану, посмотрел на Дмитрия, на портрет своего отца-фронтовика на стене и твердо сказал:

– Потому, сынок, что наше дело было правое. Мы защищали свою землю, своих братьев. Мы думали о Родине, а потом уже о себе. На том стояла и стоит Великая Русь. И пока этот принцип жив в наших сердцах – Победа всегда будет за нами.

И в этих словах была не просто пафосная фраза, а суровая, выстраданная правда, которую они пронесли через сталь и огонь, чтобы передать своим детям. А за окном мирно темнело небо над Великой Россией.

Восточный экспресс судьбы

Артём Орлов, молодой и амбициозный владелец мебельной фабрики из Волгодонска, возвращался из Москвы, окрылённый удачной сделкой. Разложив вещи в своём купе, он замер, услышав за дверью взволнованный женский голос.

– Да я вас прошу, это мое место! – говорил бархатный, но полный раздражения контральто.

Дверь отворилась, и в купе впорхнула она. Словно сошедшая с обложки глянца: высокая, стройная блондинка с золотыми волосами до пояса и огромными голубыми глазами, в которых плескались обида и решимость. За ней стоял мужчина лет сорока с нагловатой ухмылкой.

– Простите, – обратилась она к Артёму, и её взгляд умолял о помощи. – Виктория Соколова. Мы, кажется, попутчики. А этот господин упорно хочет занять моё место.

Мужчина, представившийся Сергеем, развёл руками:

– Какие формальности в таком тесном пространстве? Давайте познакомимся, скрасим путь. Я, кстати, в соседнем купе.

Артём, почувствовав себя рыцарем, вежливо, но твёрдо указал Сергею на дверь. Тот, бросив на Викторию оценивающий взгляд, удалился.

Напряжение спало. Оказалось, они из одного города! Эта случайность стерла неловкость. Дорога на Дальний Восток обещала стать увлекательной. В их вагоне ехала еще одна пара – Ирина и Максим, немолодые, уставшие друг от друга супруги, чьи разговоры были полны тихих упрёков.

Вечером, когда Ирина и Максим ушли в вагон-ресторан, Виктория, нервная после дневного инцидента, осталась в купе. Она переоделась в шелковый халатик, чтобы чувствовать себя уютнее. В этот момент дверь купе приоткрылась. Это был Сергей.

«Ну вот, красавица, мы и одни, – прошипел он, шагнув внутрь. – Давай познакомимся поближе».

Он схватил её за руку. Виктория, парализованная страхом, не могла издать ни звука. Но в следующее мгновение в проходе появилась тень. Артём вернулся за забытой книгой.

Увидев картину, он не стал кричать. Его лицо стало каменным.

«Убирайся», – произнёс он тихо, но так, что по спине пробежали мурашки. – Пока я не позвал проводника и не устроил скандал на весь поезд».

Сергей, бормоча что-то невнятное, ретировался.

Дрожащую Викторию Артём не стал обнимать. Он налил ей воды, молча сидел рядом, пока её дрожь не утихла. Эта молчаливая защита, эта уверенная сила тронули её гораздо сильнее, чем любая страсть. В ту ночь они просидели до утра, разговаривая обо всём на свете. А на следующую ночь, под ритмичный стук колёс, их губы сами потянулись друг к другу, и поцелуй был нежным и благодарным, обещающим нечто большее.

Их роман, вспыхнувший в поезде, в Волгодонске разгорелся с новой силой. Через полгода они сыграли роскошную свадьбу. Артём с головой ушёл в расширение бизнеса, Виктория создала в их новом доме не просто уют, а произведение искусства. Их жизнь была сказкой: путешествия, от Парижа до Бали, и страсть, которая, казалось, никогда не угаснет.

Родились три дочери – Алиса, Полина и Милана, ставшие светом в окнах для Артёма. Но в его сердце закралась ревность. Виктория, даже став матерью, светилась изнутри и притягивала взгляды. Её лёгкий, ни к чему не обязывающий флирт с партнёрами по теннисному клубу Артём воспринимал как угрозу. Их ссоры из-за её «беззаботности» становились всё жарче. Страсть, когда-то их объединявшая, теперь грозила разлучить.

Именно тогда Артём принял решение о длительной командировке в Таиланд. Он считал, что дистанция охладит пыл и даст бизнесу новый толчок. Год разлуки оказался роковым. Письма и звонки становились всё реже. Виктория, оставшись одна с тремя детьми, чувствовала себя покинутой и ненужной. Её мир, когда-то такой яркий, потускнел.

В эту пустоту вошёл он – тот самый Сергей из поезда, оказавшийся владельцем арт-галереи в соседнем городе. Он появился как будто случайно, предложив помощь с ремонтом в доме. Он был полной противоположностью Артёму – не сильным и молчаливым, а говорливым, внимательным, он очаровывал Викторию романтикой, цветами и разговорами об искусстве, которых ей так не хватало. В её одиночестве его внимание показалось спасением.

Когда Артём, полный побед и тоски по семье, вернулся домой, его ждал удар, от которого перехватило дыхание. В его же доме, с его же женой, жил тот самый наглый попутчик.

Ярость Артёма была слепа. Он уже видел себя, идущего с кулаками на обоих. Но на его пути встали три ангела-хранителя – его дочери.

«Папа, остановись!» – плача, сказала старшая Алиса, обнимая его. – «Мы остаемся с тобой. Мы тебя любим».

Их слова отрезвили его. Боль от предательства была горькой, но любовь дочерей стала его опорой. Он дал Виктории развод, не унижаясь до выяснений отношений.

Жизнь постепенно наладилась. Дочки одна за другой вышли замуж, подарив ему внуков. Артём, уже поседевший, с головой ушёл в бизнес и заботу о семье. Он и не думал, что снова сможет полюбить.

Судьба свела его с Ларисой, спокойной и мудрой женщиной, директором местной библиотеки. В ней не было огненной страсти Виктории, но было тихое, глубокое понимание, взаимное уважение и душевный покой, который он ценил теперь больше всего.

Они прожили вместе всю оставшуюся жизнь в любви и согласии. А Виктория, выйдя замуж за Сергея, довольно быстро поняла, что променяла настоящую силу и преданность на мишуру и пустые слова. Её новая жизнь оказалась позолоченной клеткой, и она часто с грустью смотрела на старые фотографии, понимая, какую ошибку совершила.

Артём же, глядя на играющих внуков и прижимая к себе Ларису, понял главное: его «Восточный экспресс» привез его не к мимолётной страсти, а к тихому счастью, которое оказалось прочнее и ценнее всех жизненных бурь. А самый важный урок заключался в том, что настоящая любовь – это не вихрь эмоций, а тихая гавань, в которую хочется возвращаться снова и снова.

Истоки любви

Где-то в глубине Сибири, затерянное среди бескрайней тайги и синих гор, приютилось село Сосновка. Жизнь здесь текла медленно и мудро, как полноводная река Каменка, берущая начало в ледниках неприступного хребта Ведьмины Зубья. Воздух был напоен ароматом хвои и свежескошенной травы, а ночное небо сияло таким россыпями звёзд, что дух захватывало. Именно в это царство природы и приехал молодой специалист, для которого Сосновка стала не просто точкой на карте, а местом, где началась его настоящая жизнь.

Алёна вышла из дома на рассвете. Её стройная фигурка в простом ситцевом платье сливалась с розовеющим небом. Она любила это время, когда село ещё спало, а река, окутанная легким туманом, была только её. Работа доярки начиналась рано, но эти минуты уединения на берегу Каменки были её священным ритуалом.

В тот день ритуал был нарушен. На старом деревянном мостике, переброшенном через реку, стоял незнакомый парень. Он был высоким, широкоплечим, и его рыжие волосы пылали в лучах восходящего солнца. Он что-то сосредоточенно записывал в блокнот, а потом вдруг сорвался с места и, скинув футболку, нырнул в ледяную воду.

Алёна ахнула. Течение в том месте было коварным, с подводными камнями. Не раздумывая, она бросилась к берегу. Но парень уже вынырнул, отфыркиваясь и смеясь одними глазами. Его смех замер, когда он увидел её.

– Вы чего? – крикнула Алёна, ещё не оправившись от испуга. – Холодно же! Простудитесь!

– Закалка! – весело ответил он, вылезая на берег. Капли воды стекали по его накачанному торсу. – А ты кто такая, русалка местная?

Он подошёл ближе, и Алёна увидела, что глаза у него не карие, как показалось издали, а зелёные, как таёжная хвоя после дождя.

– Я Алёна. А вы?

– Максим. Новый зоотехник. Приехал ваших бурёнок передовым доить научить, – он ухмыльнулся, и на его щеке появилась забавная ямочка.

Так началась их история.

Максим поселился в маленьком домике на окраине села. Он с головой окунулся в работу: внедрял новые корма, налаживал учёт, дни напролёт пропадал на ферме. Но вечерами он искал встреч с Алёной.

Их первым свиданием стала рыбалка. Сидели на берегу с удочками, молчали, слушали, как шумит река. Потом Максим неловко взял её за руку, и Алёна почувствовала, как по всему её телу разливается тёплая, сладкая дрожь. Она никогда раньше не была влюблена. Местные парни казались ей грубоватыми и простыми. А Максим был другим. Он читал стихи, знал названия всех созвездий и смотрел на неё так, словно она была самым драгоценным существом на свете.

Их страсть вспыхнула внезапно, как летняя гроза. Однажды они пошли в поход с ночёвкой. Разбили палатку на поляне, усыпанной полевыми цветами. Ночью небо было таким чёрным и таким близким, что казалось, до звёзд можно дотронуться рукой. У костра Максим рассказал ей о своём детстве в городе, о мечте работать с животными на земле. Алёна, завороженная, слушала его хриплый голос и чувствовала, как тает её сердце.

Он притянул её к себе, и его губы коснулись её губ. Поцелуй был нежным и в то же время требовательным. Его руки скользнули под её футболку, ладони обожгли кожу. Она робко ответила на его ласки, чувствуя, как её тело, всегда такое послушное и сильное от работы, теперь стало слабым и податливым. Они занимались любовью прямо в спальнике, под аккомпанемент треска дров в костре и далёкого волчьего воя. Это была не просто страсть, а какое-то первобытное, природное единение двух душ.

Идея сплавиться по Каменке до районного центрa родилась у Максима. Нужно было закупить снаряжение для их главной авантюры – восхождения на Ведьмины Зубья, к истоку реки.

– Там, наверное, боги живут, – мечтательно говорила Алёна, готовя провизию в дорогу.