В кустах сирени лежал мужчина лицом в землю. На затылке в волосах запеклась кровь.
Его нашла парочка, которая на зорьке зашла сюда провести утренние часы вдвоём. Пока девушка пучила глаза и закрывала рот руками, парень позвонил в полицию. У него спросили имя, фамилию, где живёт, сказали: «Ждите, сейчас прибудут криминалисты».
Они приехали, фотографировали. Эксперт осматривал труп мужчины, на вид – средних лет. Один из оперов сказал:
– Убили трубой…
Эксперт, сидящий на корточках возле трупа, сказал:
– Нет, убили дубиной, притом свежесрезанной и ошкуренной! И плохо ошкуренной…
– Почему ты так решил?
– Потому что в волосах есть волокна заболони…
– Это что такое?
– Под шкурками, лыком всегда находится слой заболони. Она и осталась в волосах… И ещё дубина эта была сделана из вяза!
– С чего ты это взял?
– Я нашёл здесь полоску лыка вяза. По—видимому, нападавший приготовил дубину второпях, поэтому и осталась эта полоса. И он, сидя здесь, поджидал свою жертву и решил дочистить её… Остальное скажу, когда проведу капитальную экспертизу.
Криминалисты сфотографировали, описали всё вокруг, потом погрузили тело в труповозку, и она уехала. Капитан решил поговорить с собравшимся народом. Подошёл к ним.
Одна женщина с синяком под левым глазом хотела ему что—то сказать, но в стороне стоявший мужик погрозил ей кулаком. Капитан обратил на это внимание и спросил:
– Почему ты грозил женщине?
– А твоё какое дело?!
…На «оперативке» зачитывали результаты экспертизы. Как и говорил эксперт ещё при осмотре трупа, череп был проломлен ударом дубины, сильно повреждён мозг.
Семён Витальевич Тёркин. Женат, имеет двоих детей. Матери и отца не имеет… Является братом Тёркина Николая Витальевича, плотника совхоза «Ленинский путь». Почему так назван – неизвестно, Ленин никогда в колхоз не стремился… Да, и ещё нашлись свидетели, которые показали, что у убитого в семье было не всё чисто. Жена его брата развелась с мужем и, получив большую долю наследства, почему—то подарила дачу убитому. Был он у неё любовником, хотя женатый. Выпивал, был не воздержан… Бил жену, иногда подносил кулак любовнице. А тут на селе драка двух соседей! Один накатал заяву в полицию… Приехали забирать… Этот дебошир сидел год за кражу двух мешков семечек. Вышел и подрался с соседом – якобы, тот донёс на него в полицию… При его аресте обратили внимание, что дверь сарая, где находились куры, была припёрта свежеочищенным колом. И на нём – следы крови…
Решили там учинить ему допрос. Он отрицал всё: кол – не мой, как попал к нему – не знает… Забрали кол и его в полицию. В полиции на допросе отрицал принадлежность кола ему. Сознался, что дрался, гонял жену, но этой дубины в руках не держал! Стали допрашивать жену. Женщина навроде тихая, смирная… Тут такое – как говорится, брызгала словами на мужа! И пьяница, и мот, и ни одну юбку не пропустит, и это он, вероятно, убил человека… Записали в протокол – она расписалась. Проверили потожировые на окровавленной палке – а на ней только её пальцы! Её оставили в узилище, мужа выпустили под подписку, предупредили: до суда – никуда!..
Её допрашивал следователь, капитан:
– Расскажите, за что и почему вы убили Семёна Витальевича Тёркина.
– Я никого не убивала!
– У вас во дворе нашли орудие убийства, и на нём – отпечатки пальцев ваши! Заметьте: только ваши!..
– Ой, да я утром покормила кур и дверь подпёрла палкой, что лежала возле двери… Они, паразиты, если дверь не закроешь, всю картошку в огороде изроют! Только и всего…
– Ты этой палкой только дверь подпёрла и всё?..
– Да.
– Тогда объясните, почему на этой палке кровь убитого и ваши отпечатки и потожировые вашей руки.
– А я знаю?! Это мой паразит что—то натворил – он знает, как заметать следы!.. А может, он кол бросил, а я, дура, взяла и дверь им подпёрла!..
Хотели взять её мужа, но следователь решил: для суда всё ясно – кровь на орудии убийства и следы на нём. Он подписал дело и понёс на утверждение начальнику. Но тот посмотрел на него:
– Аким Акимыч, вам, опытному следователю, неужели не ясно, как это делается? Могли стереть все отпечатки и подбросить дубину во двор ей? Могли. Она не знала – уцепилась за неё… Копни глубже! Может, это сделал её благоверный, а потом стёр и жене подсунул к двери?..
– Но ему не выгодно убивать!..
– А ей – выгодно?! Ищи, кому это выгодно. Покопайся среди родственников…
– Да я думал уже об этом…
– Ну и что?..
– Вроде в семье всё благополучно… Брат убитого разведён, платит алименты… Родственники… От них и слова не добьёшься, заладили одно: какое горе, какое горе! Он был тихий, смирный, муху не обидит… Только вот одно настораживает: он получил дачу от разведённой жены брата…
– Ну вот и мотив – ревность!..
– Какая ревность? Жили, конечно, не душа в душу… Дачу, которую он получил от бывшей жены брата, он переписал на брата.
– Это почему он так сделал? Вот и уцепись за эту странность, узнай, почему это такой круг добрых людей – одаривают просто так, за спасибо живёшь… Ну что, задумался?..
– Загоню я себя в тупик!.. Тут всё ясно: орудие убийства есть, пальцы на нём, кровь убитого…
– А мотив?.. Судья спросит: а мотив? Без мотива не убивают!..
– Боже, Борис Борисович, у нас сплошь и рядом убивают в «бытовухе», за стакан водки и хвост селёдки!..
– Это в квартире, на кухне – а тут в кустах сирени! Зачем он туда попёрся? Не бутылку выпить… Может, его там женщина ждала?
– Вот—вот! Она его зазвала туда и там его и кокнула!
– Не думаю. Слишком легко это. Ты поезжай в это село, поговори с участковым, с близкими людьми, которые живут рядом, может, кто и надумает сказать правду Так что не спеши… Посадим человека, а ну—ка вывернется какая правда – журналисты нас слопают с потрохами! Они ведь дотошные… И как ещё судья посмотрит на наше законченное дело? Кто—то этот свежий кол делал. И почему на нём одни следы? Могли ведь быть следы мужа – он мог кол брать… Почему нет следов ничьих?.. Ты спрашивал, где она взяла эту палку, свежеочищенную от лыка? Сказала ли она тебе, где срубила эту почти полутораметровую дубину? И почему на ней отпечатки одной руки? Ведь, думаю, для женщины такой полной надо махать и бить только двумя руками! Не спеши… – пододвинул он ему дело.