Боярышня. Глава рода. Продолжение

Глава 5

Десятью минутами ранее. Кони.

Анатолий Фёдорович сидел в машине. Совсем рядом возвышался дом Апраксиных. Адвокат смотрел на белеющее в темноте старинное здание и в стотысячный раз корил самого себя:

«Хотел помочь Саше, а в итоге подставил. Идиот! Напыщенный индюк!» – злясь на себя, он сжал кулаки.

Казалось бы, после того как расстались с Александрой, прошёл не один час и даже не два. Эмоции должны были утихнуть. Но нет. Злость и вина раздирали душу практикующего юриста, не давали покоя.

На самом деле Кони знал, почему так происходит. Он ведь изначально сомневался в невиновности Ольги Павловны. И всё же, желая одержать очередную громкую победу, солгал. Не кому-то, а себе. А после уверовал в собственную ложь. И вот результат.

«Графиня психически нездорова. Почему раньше не заметил? Скорее всего, она сидит на убойных препаратах. Это не оправдание. При желании мог бы догадаться. Я просто не хотел видеть».

Тяжело дыша, мужчина прижался затылком к подголовнику водительского кресла, смежил веки. Юрист понимал, на предстоящей встрече он просто обязан сохранять хладнокровие. Увы, привычные методы привести мысли в порядок помогали слабо.

«Что мешает использовать дар на себе? Ничего. Отчего раньше не вспомнил? Да потому, что самодовольный болван!» – раздражённо подумал менталист.

Вдох-выдох.

Сила сорвалась с пальцев Кони, мерцающим вихрем закружилась вокруг его головы, остужая разум, успокаивая.

«Покровитель Александры – очень сильный менталист. Через мою защиту другому не пробиться. Ещё и энергию от блока на меня же направил. Изощрённое у него чувство юмора: лови сам, что другим приготовил. Досталось крепко, – Анатолий Фёдорович машинально прикоснулся к виску. – Для чего захотел встретиться? Кто он? Архимаг Фролов? Обратная волна вполне в его вкусе. Так старик давно от дел удалился. Ходят слухи, что здоровьем совсем слаб. Нет, это кто-то другой. Может, Родиков? Маловероятно. Игорь Анатольевич – учёный до мозга костей. Силён, но рассеян. Очки на столе найти не в состоянии. Куда уж тут за власть бороться. Кто же это? Нет смысла гадать. Через несколько минут узнаю», – вытянув руку, аристократ повернул ключ в зажигании. Урчащий двигатель затих.

Покинув салон автомобиля, Кони остановился у тёплого капота. Снег крупными хлопьями падал на голову и плечи мужчины. Засунув руки в карманы, Анатолий невидяще смотрел на особняк.

«Кем бы ни был этот менталист, он знает о ненависти серебряной ведьмы к императору и помогает ей решать проблемы с правоохранительными органами. Боюсь, покровитель Александры из тех аристократов, что недовольны новым государем. Девочка ещё не понимает, во что может влипнуть! На троне тот, кто должен быть. Революция не улучшит положение дел в России, напротив, всё станет гораздо хуже, – дворянин расправил плечи. – Пусть невольно, но я крупно подставил восемнадцатилетнюю девушку. Её ждут серьёзные неприятности. Оставлять юную главу рода один на один с проблемами – подлость. Будет она со мной иль нет, больше не имеет значения. На кону не её благосклонность, а моя честь. Если отойду в сторону, перестану себя уважать».

Приняв решение, юрист глянул на наручные часы: без трёх минут десять. Уверенной походкой он направился к особняку. Взбежав по ступеням на террасу, подошёл к двери. Взявшись за ручку, дёрнул створку на себя – та не шелохнулась. Мужчина повторил попытку. Ничего не изменилось.

«Прежде боярышня не запиралась, – удивлённо отметил Анатолий Фёдорович. – Что изменилось? Боится? Вряд ли. Не желает, чтобы её покровителя случайно увидели посторонние? А вот это вполне вероятно».

Кони взялся за молоточек, громко постучал. Дверь ему открыли практически сразу.

– Добрый вечер, мы вас ждём, – вежливо поздоровалась хозяйка дома и отошла в сторону, пропуская гостя.

«"Мы ждём"? Значит, этот уже здесь, – молниеносно сделал вывод юрист. – Ни других машин, ни даже следов от колёс на снегу во дворе нет. Следовательно, менталист пришёл порталом. Он ещё и некромант?!»

Привычно не дав вырваться словам наружу, Анатолий Фёдорович приложился к пальчикам боярышни:

– Здравствуйте, Александра, – любезно поздоровавшись, он заметил, как характерно припухли веки у девушки. Насторожившись, встревоженно спросил: – Вы чем-то расстроены?

А про себя сердито добавил:

«Не иначе этот гад до слёз довёл».

– Не тревожьтесь, всё в порядке, – поспешила успокоить боярышня, поглаживая лопоухого зверька.

«Расспрашивать сейчас не стоит. Пусть считает, что поверил, – обаятельно улыбнувшись, аристократ сделал вид, что изучает животное в руках главы рода Апраксиных. – Необычный у боярышни питомец. Ещё и с собой постоянно носит. Настолько дорожит?»

– Давно хотел спросить. Это же длинноухий тушканчик?

– Верно, – с небольшой заминкой ответила Александра. – Анатолий Фёдорович, если желаете, можете снять пальто, и пойдёмте на кухню. Вас там ждут.

«Серьёзная встреча не в кабинете, не в гостиной, а на кухне?! Он настолько презирает общепринятые правила? Мало того, что революционер, так ещё и нигилист? Ведьмочка, с кем же ты связалась?»

Не показывая эмоций, Анатолий Фёдорович скинул верхнюю одежду. Положив пальто на диванчик, помедлил несколько мгновений и пошёл следом за девушкой. Сейчас он как никогда был собран и абсолютно уверен, что готов к любому повороту событий.

– Прошу, – Александра широким жестом предложила гостю первым зайти на кухню.

Поблагодарив хозяйку, Кони вошёл в уже хорошо знакомое помещение. Покровитель серебряной ведьмы обнаружился сразу же. Высокий, статный мужчина в чёрной форме стоял спиной к входу и смотрел в темноту за окном.

«Он однозначно знает, что я уже здесь. Почему не оборачивается? Решил со мной поиграть? Выдержать паузу, а после посмотреть, как отреагирую на его лицо? – аристократ мысленно поморщился. – Уж точно не удивлюсь. Таких здоровенных менталистов-некромантов среди моих знакомых нет».

Из предосторожности желая удостовериться, что перед ним не качественный фантом или мощная иллюзия, Кони незаметно скинул с пальцев сканирующую технику. Через мгновение получил ответ: живой человек.

– Ваш настрой и проявленная сейчас предусмотрительность мне импонируют, Анатолий Фёдорович. Приятно в очередной раз убедиться, что моя супруга умеет разбираться в людях, – сообщил революционер-нигилист и с грацией хищника повернулся.

Все предположения и выводы Анатолия Фёдоровича мгновенно разбились вдребезги. Потеряв дар речи, он потрясённо смотрел на стоящего перед ним императора. Осознав, что челюсть сама собой поползла вниз, дворянин с усилием закрыл рот. Быстро облизнув пересохшие губы, неверяще уточнил:

– Ваше Величество?

Самодержец усмехнулся и едва заметно кивнул. Всё ещё не в силах прийти в себя, Кони заторможено наблюдал за тем, как к Рюриковичу подошла Александра. Государь нежно ей улыбнулся, заботливо убрал за ухо выпавший из причёски локон.

«Он упомянул супругу. Саша – жена императора?!»

От потрясения челюсть мужчины снова отвисла. Но на сей раз он этого даже не заметил.

***

Вот бедолага-то.

Я с сочувствием смотрела на шокированного адвоката. Наконец тот отмер: с очевидным усилием закрыл рот, опёрся ладонью о раковину.

– Дорогая, ты останешься или предпочтёшь выйти? – неожиданно уточнил самодержец. Заметив мой вопросительный взгляд, невозмутимо сообщил: – Господин Кони сейчас обнажит грудь.

Я что-то пропустила?!

Быстро обернулась. Всё ещё бледный мужчина стоял в прежней позе.

Та-а-а-к. Галстук на месте, пуговицы на рубашке застёгнуты. Бесплатный стриптиз определённо не входит в ближайшие планы Анатолия Фёдоровича. Но Дима не стал бы сейчас бросать слова на ветер. Решил таким вот образом рассказать и мне, и юристу о том, что сейчас произойдёт? Хм-м. Значит, будет нелишним вновь подыграть мужу. Хочется верить, в этот раз обойдётся без потрясений для служителя Фемиды.

– Обнажит грудь? – повторила я удивлённым эхом и повернулась к государю: – Для чего это нужно?

Словно кроме нас на кухне никого нет, император России приобнял меня:

– Любимая, твой юрист уже обладает конфиденциальной информацией, касающейся членов императорского рода. Дальше её будет ещё больше. В целях безопасности я поставлю на господина Кони печать молчания. Для этого ему придётся расстегнуть рубашку.

Что за печать такая? Её больно ставить? А какие последствия? Расспросить Диму? Нет, не стоит. Кони наверняка знает, о чём идёт речь, а я распишусь в полном невежестве. Позже узнаю.

Не пытаясь уклониться от объятий супруга, я поглаживала лопоухого зверька.

– У Анатолия Фёдоровича есть возможность отказаться? – негромко спросила я о важном.

– Безусловно, – в голосе Рюриковича появились металлические нотки. – В этом случае господина Кони придётся изолировать. Ориентировочно – до того момента, как наш с тобой брак перестанет быть государственной тайной. Точнее назвать срок сейчас сложно. Разумеется, он сразу же лишится возможности представлять интересы члена императорской семьи.

М-да уж.

Я глянула на адвоката. Тот стоял навытяжку, а на лице – решимость. Но догадаться, какой выбор сделал мужчина, увы, не смогла.

Тем временем государь убрал руку с моей талии и властно спросил у адвоката:

– Готовы ли вы, нетитулованный дворянин Анатолий Фёдорович Кони, служить верой и правдой императорскому роду Рюриковичей?

Аристократ поклонился в пояс. А выпрямившись, уверенно заявил:

– Почту за честь, ваше величество, – выдержав короткую паузу, обратился ко мне: – Александра Петровна, позволите попросить вас о личном одолжении?

– Слушаю вас, – я замерла, даже не предполагая, чего ожидать.

Анатолий Фёдорович смущённо улыбнулся и внезапно попросил:

– Вы не могли бы оставить нас с государем наедине?

И в эту же секунду в моей голове прозвучал голос Або:

«Некромант рекомендует согласиться. Поясняю. Процедура наложения печати молчания крайне болезненна. По всей видимости, Кони не желает, чтобы ты видела его мучения».

Кабздец!

Сердце в груди учащённо забилось. Старательно контролируя эмоции, я величественно кивнула и покинула кухню. Как только вышла в холл, зверёк перебрался ко мне на плечо.

Направляясь к диванчику, раздражённо спросила Або:

«Дима же сам умеет мысленно общаться. Почему передал через тебя?» – сев рядом с пальто адвоката, я обняла себя за плечи.

«У него подобного опыта пока ничтожно мало, – напомнила высшая сущность. – Предположу, что некромант боялся ненароком причинить тебе боль».

Понятно.

Покивав головой, мрачно спросила:

«Объясни, для чего подобный садизм? Неужели нельзя хоть как-то эту печать обезболить?»

«Нет. Печать молчания – это последовательное впаивание в тело множества рун. Затрагиваются все нервные окончания. Если использовать обезболивание, то вместо верного помощника получишь безмозглого идиота».

Уф-ф-ф.

Переживая за юриста, я нервно потёрла ладони друг о друга. Глубоко вздохнула, успокаиваясь.

«Почему нельзя было просто взять с Кони клятву? К чему такие сложности?»

«Как и любые другие одарённые, менталисты способны давать магические обеты. Но вот верить им или нет – большой вопрос, – огорошил Або и пояснил: – Одарённые с ментальными способностями могут обходить любые клятвы, кроме печати молчания».

Озадаченно хмыкнув, я отчего-то вспомнила о графине Троекуровой.

«А в суде от менталистов требуют клятву говорить только правду?»

«Нет. Так же их не проверяют на артефактах правды. Бессмысленно».

Пальто Анатолия Фёдоровича сползло с подлокотника. Встав, я аккуратно положила верхнюю одежду мужчины на прежнее место. Пройдясь по холлу, переставила вазочку на столике.

«Або, скажи, чем отличается печать молчания от магической клятвы?»

«В основном последствиями: после активации печати разум Кони будет полностью открыт для некроманта, а после смерти адвоката его душа растворится без следа. Это один из элементов безопасности. Раз нет духа, то и призвать его невозможно. С клятвой проще. Нарушил – понёс наказание. Мера ответственности – вплоть до физической гибели тела. Но душа в любом случае отправляется на перерождение».

«А снять печать можно? Ну, когда необходимость сохранять тайну отпадёт?»

«Технически – да. Но на практике этого не делают. Тебе не стоит жалеть юриста. Он принял осознанное решение. Выгода, которую может получить в этой жизни, для него гораздо более привлекательна, чем вероятность когда-нибудь родиться вновь: не исключено, что и не человеком. У высших сил своеобразное чувство юмора, – ушастик замолчал, а через несколько минут предложил: – Иди на кухню. Некромант зовёт».

***

За пять минут до этого. Дмитрий.

Нанеся последний символ, Рюрикович понаблюдал, как золотистое свечение впитывается в кожу на груди мужчины.

– Мы закончили, – сухо бросил государь и сел за кухонный стол.

Украдкой смахнув пот со лба, измученный болью адвокат начал застёгивать пуговицы. Получалось плохо: пальцы дрожали, не слушались. Вглядываясь во тьму за окном, Дмитрий прокручивал в голове всё то, что узнал из памяти дворянина. Император намеренно глубоко не полез в разум менталиста. Взял только то, что касалось серебряной ведьмы.

«Кони прав, называя себя идиотом. На пустом месте подставил Сашу. Да и я не лучше. Ничего же не стоило навесить на жену дополнительную защиту», – сердясь, думал некромант.

Воюя с упрямыми пуговицами, Анатолий Фёдорович встревоженно поглядывал на самодержца. Не выдержав, начал оправдываться:

– Владыка, мой разум для вас полностью открыт. Поверьте, я не желал для Александры Петровны дурного.

– Знаю, – холодно бросил некромант и посмотрел на юриста: тот уже застегнулся и пытался затянуть галстук. – Нанести физический вред Александре графиня Троекурова действительно не сможет. А вот репутационный – вполне.

– Ваше величество, я не понимаю, – признался озадаченный Кони. – Разве только… – недоговорив, он замер с рукой у шеи.

– Садитесь, – не предложил, но приказал Димитрий Иоаннович. Как только беститульный дворянин сел, невозмутимо подытожил: – Ваша догадка верна. Саша носит моего ребёнка.

Лицо амбициозного аристократа окаменело.

– Это всё в корне меняет, – прошептал он на грани слышимости. Помолчав, с тревогой заметил: – Государь, не мне вам говорить, что в империи неспокойно. Оптимальное решение – как можно быстрее спрятать вашу супругу подальше от людских глаз.

– Нет. И это не обсуждается, – отрезал Димитрий Иоаннович. – Жду иных предложений.

Меж бровей теперь уже личного юриста императорской семьи пролегли две глубокие складки. В воздухе повисла напряжённая тишина.

«Або, передай Саше, что я прошу её вернуться», – мысленно распорядился некромант.

Спустя несколько минут в кухню тихо вошла хозяйка дома. Лопоухий тушканчик уже так привычно сидел у неё на плече. Усевшись за стол, серебряная ведьма обвела взглядом молчаливых мужчин и ровным тоном поинтересовалась:

– Что у нас плохого?

– Нет ничего такого, что нельзя решить, – невозмутимо ответил Рюрикович.

Спрятав правую ладошку девушки меж своих, прикрыл веки. Откликаясь на силу императора, обручальное кольцо потеплело. Создав и активировав новый защитный контур, император России сообщил:

– Дорогая, несанкционированных заборов крови у тебя больше не будет.

– Хорошая новость. И от комаров поможет? – Саша мило улыбнулась.

«Плутовка. Одновременно разряжает гнетущую атмосферу и даёт понять юристу, что ненависти ко мне не испытывает», – моментально догадался Дмитрий.

Делая вид, что не замечает изучающий взгляд Кони, государь озорно подмигнул супруге:

– По логике должно работать и против насекомых. Сейчас не проверить, зима на дворе. Как тепло настанет – тогда и выясним. Знаю я одно место, где эти кровососы лютуют, – многозначительно пошевелив бровями, некромант коснулся губами пальцев возлюбленной.

– Нет уж, к таким кровососам без меня, – Александра негромко рассмеялась.

«Прямо сейчас схватить её в охапку и утащить куда подальше! – жгучее желание защитить любимую полыхнуло в разуме мужчины. Погасив эмоции на корню, Дима про себя горько хмыкнул: – Размечтался. Жена категорически не желает уезжать. А брак без взаимного уважения – полная хрень».

Отпустив руку супруги, император пристально посмотрел на юриста. Тот поспешно отвёл глаза.

«Выводы он сделал. Конечно, вскользь при случае поинтересуется у Саши, но это уже не столь важно. Главное уже знает: вражды меж венценосными супругами нет».

– Анатолий Фёдорович, пока вы думаете о Троекуровой, – Дмитрий перешёл на деловой тон, – введу в курс других насущных проблем. Имеются обоснованные подозрения, что человек, который настраивает дворянство против действующей власти, постарается привлечь на свою сторону серебряную ведьму. В ближайшие два месяца вам предстоит сопровождать Александру на все встречи. Слушаете, смотрите, анализируете. Если возникают хоть малейшие подозрения – сразу же сообщаете мне. Разумеется, ваше время будет оплачено.

Внимательно слушающий адвокат встрепенулся:

– Ваше величество, не стоит… – начал он говорить, но закончить не успел.

Император оборвал его речь властным жестом, поморщился:

– Прекращайте. И впредь не желаю слышать подобное. Что касается графини Троекуровой… – Димитрий Иоаннович побарабанил пальцами по столешнице. – Необходимо срочно выяснить: действовала она по собственной инициативе или нет. Если второе, то исчезновение Ольги Павловны после обеда с серебряной ведьмой неизбежно насторожит подельников графини. Так же необходимо учитывать, что допрос психически нездоровой менталистки, скорее всего, не увенчается успехом. Анатолий Фёдорович, у вас уже есть идеи?

– Пока нет, – с досадой признался служитель Фемиды.

– Саша, что ты скажешь?

– Кажется, я придумала, – задумчиво откликнулась серебряная ведьма и поинтересовалась: – Во Владимире есть психиатрическая больница?

– Да. На Большой Нижегородской, – уверенно ответил адвокат.

– Чудесно, – Александра неожиданно зловеще усмехнулась.

Глава 6

– Расскажи, что придумала, – предложил император, устраиваясь на жёстком стуле поудобнее.

Юрист не шелохнулся, однако смотрел на меня очень внимательно.

– Для начала хочу кое-что уточнить. Дорогой, господин Кони уже знает? – я намеренно недоговорила.

– Да. О твоей беременности он осведомлен, – с теплотой ответил мой венценосный супруг.

Сняв с плеча грызуна, я посадила его на столешницу. Расправив уши-локаторы словно паруса, Або обвил тельце длинным хвостом.

– А о нём? – я для наглядности указала пальцем на зверька.

Государь отрицательно покачал головой и спрятал улыбку. Я чинно сложила перед собой руки. Заранее сочувствуя юристу, мягко заговорила:

– Анатолий Фёдорович, понимаю, что сегодняшний день – да и вечер – выдались для вас эмоционально насыщенными, однако буквально час назад вы интересовались моим зверьком. Я не солгала, но и всей правды не сказала. Внешне это действительно длинноухий тушканчик. Но по сути – гость из другого мира, высшая сущность. Прежде его величали привратником или хранителем суздальской военной академии. А теперь он мой друг, наставник и носит имя Або.

Аристократ слегка побледнел, нервно поправил узел галстука.

– Это вечер я, определённо, надолго запомню, – пробурчал мужчина себе под нос.

Так-то да. Мы сегодня с Рюриковичем в ударе.

– Ты же сможешь сделать реалистичный фантом скоропостижно скончавшегося графа Троекурова? – как будто невзначай уточнила я у венценосного супруга.

– Запросто, – взгляд мужа стал серьёзным.

Согласится или нет? Я бы на его месте покрутила пальцем у виска и не пустила.

Собравшись с духом, я невозмутимо предложила:

– А теперь предлагаю перейти к решению проблемы, возникшей после званого обеда. Графиня обладает образцом моей крови. Да, это крайне неприятно, но по факту ничего ужасного. Моя беременность совсем скоро перестанет быть тайной. И перемывать мне кости в любом случае будут. Днём раньше или позже – особого значения не имеет. Однако, как справедливо заметил Дмитрий, нам важно знать, есть ли у госпожи Троекуровой сообщники. Поэтому предлагаю: сегодня же ночью явиться к Ольге Павловне домой, напугать её до одури живописным фантомом безвинно убиенного супруга, узнать всё, что требуется, и отправить порталом в лечебницу, где её встретят с распростёртыми объятиями санитары, – я угрожающе прищурилась и веско припечатала: – Этой женщине в психиатрической больнице самое место.

В кухне повисла тишина. Покосившись на молчаливого императора, Анатолий Фёдорович пощупал узел галстука.

– Александра Петровна, ваше предложение выходит за рамки привычных решений. Но должен признать, идея вполне жизнеспособна, – осторожно заметил адвокат. Помолчав, с досадой сказал: – Мои способности ограничиваются чтением мыслей. Даже мизерное внушение, увы, неподвластно. На умы людей я способен воздействовать исключительно даром красноречия. И, честно признаться, пока не могу понять, какую роль отводите мне.

– Никакую, – сдержанно заявила я и мысленно скрестила пальцы наудачу. – Всё максимально просто. Або обработает врачей, Димитрий Иоаннович сделает фантома. Остальное – моя забота.

Кони промолчал, остро глянул на императора.

– Саша, ты серьёзно думаешь, что я тебя отпущу? – холодно осведомился некромант.

Вот и приехали. Димитрий Иоаннович ничего не сказал против самого плана. А это значит – в целом одобряет. Раз так, то запросто пошлёт сотрудников спецслужбы претворять мою задумку в жизнь. Уверена, у них получится. Но всё же…

Эта змеюка подколодная конкретно унизила меня. К тому же пыталась накормить отравой, колола в попу, непонятно чем, и украла кровь. Да в конце-то концов, она меня собиралась посадить на поводок, как домашнюю зверушку! Разве этого недостаточно, чтобы хоть немного, но лично отомстить?

Я плотно сжала губы. Посидев-подумав, тихо попросила:

– Постарайся понять. Не могу не идти.

– Я тебя услышал, – Дмитрий накрыл своей ладонью мою и властно заявил: – Без меня, разумеется, никуда не пойдёшь. Вносим поправки в твой замысел: я сольюсь с фантомом графа, на тебя накину технику скрыта. Никого из нас Ольга Павловна не увидит и не опознает.

– Дима, ты чудо, – только и смогла выдохнуть.

– Рад это слышать, – всерьёз заявил некромант. Неожиданно поднявшись, он сообщил вскочившему следом юристу: – Завтра утром созвонитесь с Александрой, обсудите деловые вопросы и предстоящие встречи. А сейчас нам с вами пора расстаться.

Ничуть не возражаю. Адвокату и правда пора отдохнуть.

Встав со стула, я вежливо сказала:

– Всего доброго, Анатолий Фёдорович. Завтра в десять жду вашего звонка.

– Всенепременно, – искренне заверил мужчина.

Низко поклонившись, дворянин с безупречной вежливостью попрощался. Попросив не беспокоиться и его не провожать, быстро покинул кухню. Спустя несколько минут долетел едва слышный звук захлопнувшейся двери.

– Домовые, закрыть входную дверь на ключ, – громко приказала я.

Как-то совсем незаметно обняв меня, Дмитрий шепнул на ухо:

– Представляешь, Кони окончательно уверовал, что ты из меня верёвки вьёшь.