- -
- 100%
- +
Фотограф Yulia Grogoryeva
© Анна Закревская, 2025
© Елена Пильгун, 2025
© Yulia Grogoryeva, фотографии, 2025
ISBN 978-5-0068-5177-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
______________________________________
12_JAN_2070
22:03 _overdrive_:
Хочу написать третью часть рассказа совместно с тобой.
22:06 Dreamhunter:
Не шутишь, Крис?
______________________________________
Глава 1. Long int timeDelta = 17
Пресвятой коннект, как же здесь стало людно…
Это Шанкар, привычный к пёстрой галдящей толчее у себя на родине, может чувствовать себя в нынешнем транскоде как дома, но Стейнару катастрофически не хватало воздуха. Устав от блужданий по переполненным зданиям сайтов, норвежец ломанулся в первую попавшуюся дверь и, от души хлопнув ею, завершил онлайн-сеанс.
Два часа ночи – самое время проветриться, ибо вчера Стейнар забрал из автосервиса свой мотоцикл, слегка помятый в очередной ночной гонке. Отчёт о проделанной за день работе, который каждому добропорядочному гражданину полагалось выложить на свою страницу в соцсети, как-нибудь подождёт до утра, и чёрт с ними, с бонусными баллами.
Стейнар застегнул кожаную куртку и задумчиво запустил пальцы в русую гриву, пытаясь вспомнить тот день, когда…
Когда Крис ворвался в офис с улыбкой маньяка и объявил о старте нового проекта, благословляя очередной виток в технологическом развитии, подаривший миру беспроводной интернет 24/7 на земле, в небе и под водой?
Когда Линда, радостно сверкая глазами, как узник, отмотавший трёхлетний срок под названием «декретный отпуск», решила вернуться на работу в разгар исследований нового препарата – мощного стимулятора-адаптогена, которому суждено было необратимо изменить само понятие «транскодер»?..
Как бы там ни было, виртуальность диктовала реальности свои правила. Учебники по экономике давно пора было переиздавать, ибо короткая аббревиатура «ВВП» всё чаще подразумевала «валовый виртуальный продукт» – общий объём информации, произведённой и переработанной населением в течение года. То, что начиналось как забавное онлайн-состязание между пользователями, которые спешили поделиться фотками и видеотрансляциями с работы, путешествий, значимых и незначимых событий жизни, вскоре переросло свои границы и вылупилось, словно бабочка из кокона, в проект закона, согласно которому лицам от десяти лет и старше рекомендовалось использовать Сеть при любой удобной возможности. Общение? Книги? Игры? Спорт? Учёба? Работа? Всё это стоило делать под слоганом: «Be fine – stay online», или, в просторечии, «Без интернета жить смысла нету».
И всё бы ничего, но чудо-таблетка, позволяющая людям восстанавливаться за один час сна как за все восемь, дабы не тратить драгоценное время жизни зря, имела непредвиденный побочный эффект, ловко представленный фармакологической компанией-разработчиком как «уникальное инновационное воздействие». На десятый день непрерывного приёма препарата все без исключения пользователи обретали способность нырять в транскод.
Все ли?..
***
Выше всего то, что мы не видим.
Кристиан замер в воздухе. Ночной Город-под-рекой дышал прямо под ним. Кровь из пакетов данных, разогнанная до сумасшедших скоростей, фиолетовыми струями огибала небоскрёбы и выливалась на автострады, а над головой то и дело вспыхивали новые звезды активных подключений.
Пять минут назад Крису пришло короткое сообщение: «Машка чудит. Самая высокая точка города. Срочно. Охотник». И вот он уже здесь, в беззвучной высоте, ищет в лёгкой дымке нужный небоскрёб… Чего греха таить: не было б имени дочери в этом призыве, не сорвался бы он в транскод, бросив все дела.
Крис угадал, выбрав громаду Департамента безопасности Восточно-Европейского сектора. Ещё на подлёте он разглядел на крыше клиновидный спортивный флаер и две маленькие человеческие фигурки.
Сделать небольшой круг почёта, включить «невидимку» в серебристом плаще, мягко опуститься за флаером… Крис глубоко вдохнул свежий воздух цифрового мира. Вот она, свобода. Возможность оказаться зрителем, хоть пару минут не принимать архисложные решения, ставя подписи на никому не нужных документах.
Машка чудила. Не так безумно, как на прошлой неделе, но всё же беспечно бродила по узкому парапету крыши. В транскоде она выглядела моложе своих восемнадцати лет, но угловатость черт, унаследованную от отца, скрывал золотистый плащ. Тихий волшебный голос Марии таял в ночи транскода, поднимая из глубин души всё давнее, пыльное и спрятанное в дальний угол.
– I took a heavenly ride through our silence,
I knew the moment had arrived,
For killing the past and coming back to life1.
Пытаясь справиться с волной воспоминаний, Кристиан приблизился к Алексу. Тот с обманчивым безразличием опирался на крыло флаера, пристально следя за своей подопечной.
Мария сделала очередной опасный пируэт на выступе шириной с ладонь. Охотник дёрнулся.
– I took a heavenly ride through our silence,
I knew the waiting had begun…
– Красиво поёт, правда? – шепнул Крис, компенсируясь прямо из воздуха.
Серебристая ткань мягкими складками легла на плечи.
– Папа!
– Овер!
Алекс шарахнулся в сторону. Крису на миг привиделась катана за его спиной, но тут же всё поле зрения заняла Мария. Она висела на шее у отца, что-то тараторя про излишнюю строгость «дяди Саши» и запрет на полёты.
– Подожди, Маша, – Кристиан мягко отстранился от дочери. – Объясни толком, что ты хотела.
– Нечего тут объяснять, – отрезал Охотник. – Сигануть с этой крыши хотела. Летунья.
– Па-а-ап? – вскинула брови Мария.
Крис взглянул на Алекса. Тот был очень зол. Таким за много лет совместной работы Овердрайв видел своего друга впервые. Да, Машка… Талант у тебя – доводить людей до белого каленья.
– Ну, если мы спрыгнем вместе, то дядя Саша нам не сможет запретить, правда? – мягко сказал Кристиан, не отрывая пристального взгляда от Охотника.
Он прекрасно знал силу этого своего оружия.
Выдержав всего несколько секунд, Алекс тихо выругался.
– Одинаковые, – буркнул он, забираясь на флаер. – Чокнутые на всю голову.
Хакер с дочерью подошли к краю площадки. Здание Департамента безопасности действительно было самым высоким в пределах Восточно-Европейского домена. Город-под-рекой отсюда был даже не виден из-за дымки.
– Маша?
– Да?
– Ты же помнишь, что я тебе говорил про осторожность? – тихо спросил отец. – Во первых, ты нашла, конечно, куда забраться. Радуйся, что датчики слежения на башне не сработали. И во-вторых. Транскод не…
– …игрушка, здесь тоже можно умереть, – закончила дочь, выразительно закатив глаза. – Я знаю всё, пап! К тому же, ты сам рассказывал, где у этих датчиков мёртвая зона… Ну?
За их спинами Алекс поднял машину в воздух. Тылы прикрыты, если что. Нет, об этом нельзя думать. Сколько раз уже Овер и Охотник выполняли этот трюк? Десятки? Сотни? Но только зная, что в метре позади тебя в этом отвесном полете – друг на флаере, можно спокойно прыгать в любую пропасть.
Крис и Мария шагнули за край.
Охотник выжал газ и заложил вираж. Машина послушно перешла в крутое пике.
Вниз. На дно. От ветра заложило уши. Охотник старался не упустить из виду летящие прямо по курсу серебристую и золотую точки. «А ведь их теперь двое, – мелькнуло в голове. – Если мне придётся выбирать…» Нет, выбирать я не буду.
Холодная речная вода обожгла лицо. Алекс резко развернулся под водой. Крис и Мария стояли на обрыве, в синем небе их силуэты были черны, лиц не разобрать. Это даже к лучшему – можно отдышаться. Странно и смешно – отдышаться под водой виртуальной реки, но транскод на то и транскод, что в нём возможно всё, во что хватит сил поверить.
Маленький жёлтый кубик сообщения проплыл над рябью Реки.
– Я к друзьям, па!
– Мария, подожди…
Охотник вынырнул. Резкая боль прошила грудь, хлестнув через плечо, и замерла между лопаток. Нет, только не сейчас.
Кристиан спускался по склону. Охотник судорожно сжал зубы, прислушиваясь к шагам Овердрайва. Совсем близко, а приступ опять так некстати. Говорили ж врачи: нервничать меньше надо, дольше проживёшь. А какое тут к чёрту душевное равновесие, когда Машка такая бесшабашная?..
– Я смотрю, ты совсем в дочку мою влюбился? – спросил Крис, устраиваясь рядом с Охотником на древней коряге.
– Конечно, влюбился, – отшутился Охотник, пересиливая боль. – Если б не был ей нянькой. А если ещё раз назовёшь меня «дядей Сашей», то я тебя убью. Медленно и с удовольствием.
Тишина. Только плеск воды у ног.
– Прости, Алекс, – негромко ответил Крис и поднялся. – Она сейчас без тормозов, так же, как и я в свои восемнадцать… Спасибо, что приглядываешь за ней. И до связи. Мне пора.
– Подожди, Овер. Смотри, что я могу.
Крис молча наблюдал, как Охотник склоняется к воде, касаясь её ладонью. По поверхности пошли круги с бледными искрами.
– Иди.
– Куда? – не понял Крис.
– Иди по воде, Овер. Просто поверь мне и иди.
Алекс продолжал держать руку у поверхности Реки, а искры уже плыли вниз по течению, складываясь в причудливый узор.
– Смелее, Овер!
Кристиан осторожно шагнул вперед. Река слегка пружинила под ногой. Каждое новое движение рождало под каблуком сотни мелких искр, но вода не издавала ни звука, словно между нею и ботинком был толстый пушистый ковёр, гасящий шорох и плеск.
– Как?! – потрясённо выдал Крис. – Как это возможно?
Охотник устало улыбнулся. Он хотел сказать, что нужно просто верить за двоих, но не успел.
Где-то в Городе со вздохом великана сложился взорванный небоскрёб. Это могло значить лишь одно: очередная атака на чей-то сервер увенчалась успехом.
В транскоде становилось опасно.
***
Какая злая ирония – участвовать в разработке законопроекта, следовать которому ты будешь не в состоянии.
Евгений Николаевич Смирнов, советник главы Департамента внутренней политики Восточно-Европейского сектора, сидел перед широким монитором рабочего компьютера и, словно дурную мантру, в сотый раз перечитывал короткий абзац официального текста:
«В течение шести месяцев перейти на новый протокол передачи данных с использованием метапространства…»
Это значило примерно то же самое, что и закрытие рыночных точек в период строительства огромных торговых комплексов. Индивидуальным предпринимателям – свободным одиночкам, не желающим или не умеющим вписаться в картину дивного нового мира, просто-напросто перекрывали кислород.
Так будет и сейчас. Понятие «Интернет» уйдёт в прошлое, сменившись термином «Метапространство». И Евгений Смирнов, который все эти годы был горячим сторонником всяческого прогресса, вновь станет жертвой безудержного развития высоких технологий. Вновь – это потому, что двенадцать лет назад из-за случайной передозировки препарата «Snowshine» он навсегда потерял способность входить в транскод. В этом, конечно, было мало приятного, но до сегодняшнего дня Евгений не чувствовал себя волком, которого гонят на флажки, не оставляя никакого выбора.
Так ли уж и никакого?..
Глава 2. MoronStream.close ()
Утренняя поездка на работу содержала в себе всё, чего Алекс терпеть не мог: сильный боковой ветер, грязный снег и многокилометровые заторы на автострадах. И если последняя проблема была решена ещё год назад с покупкой спортивного флаера, то первые две оставались непременным атрибутом городской весны.
Штаб-квартира «Div-in-E» встретила Алекса ароматом арабики. Воистину, островок стабильности в этом сумасшедшем мире, хоть здесь и принято говорить, что «утро начинается не с кофе». Как всегда, машет рукой Шанкар. Как всегда, Стейнар препарирует какую-то очередную вирусную гадость. Как всегда, Рафаэль готовится к тестированию, даже волосы на голове выстриг вокруг имплантов. Да и вообще, причёски у всех стали эффектными с тех пор, как Линда открыла свой салон красоты в соседнем квартале.
У всех, кроме Алекса. Он был «старомоден», как говорил Рафаэль. Светлые волосы на прямой пробор, кожаная куртка и белая рубашка, затёртые джинсы. Кто только не намекал ему, что пора седину закрашивать – мол, твои сорок пять и узнаёшь только по снежным прядям на висках… К черту. Я такой, какой есть.
Это уже ритуал: упасть в кресло у компа, потянуться, закрыть глаза и досчитать до десяти, чтобы настроиться на работу. Что у нас сегодня? Модуль связи, алгоритм проверки ошибок. На календаре – 23 апреля. Среда. Четвёртая в месяце.
Алекс ещё раз сверился с календарем. Ну, точно. У Лина Вебера приёмный день! Программист потёр виски. Так, модуль связи откладывается. Билеты в Оскол, конечно, никто взять не удосужился. «Похоже, про пацана помню я один, – подумал Алекс, заходя в Сеть. – Нянька. Хоть Марию сегодня не караулить, и то радость».
______________________________________
23_APR_2070
10:06 Dreamhunter:
Утро, Овер. Ты на календарь смотрел сегодня?
10:12 Dreamhunter:
Если нет, то подскажу. Сегодня среда.
10:27 Dreamhunter:
Чёрт побери, Овер, соизволь увидеть мои сообщения и догадаться, что я имею в виду. Это тебя вообще-то больше всего касается.
10:50 _overdrive_:
У меня 5 инвесторов в кабинете. И все хотят меня съесть с потрохами.
______________________________________
Алекс покрутил в пальцах чётки, подаренные женой для успокоения нервов. Милая Олеся, лучше б они помогали от чего-то более существенного. Хотя… Может, я зря волнуюсь? Линда же должна помнить про приёмные дни в интернате у сына. Скорее всего, она уже там. Надо узнать.
______________________________________
23_APR_2070
10:56 Dreamhunter:
Здравствуй, Линда. Ты, наверно, уже в Осколе или в пути?
11:02 -ishtar-:
Ой. Сегодня же среда
11:03 -ishtar-:
Слушай, Алекс, мне никак не вырваться. Тут клиентка из Департамента безопасности сейчас придёт, нужно будет лично обслужить… А потом к хозяину помещения на поклон.
11:05 -ishtar-:
Может, Крис съездит? Я сейчас с ним свяжусь. Большое спасибо, что напомнил.
11:06 Dreamhunter:
Не нужно. Он с инвесторами-людоедами встречается. Я сам. До связи.
______________________________________
Ну, вот и всё. Алекс прикрыл глаза. Сердце внутри ухало, как сирена службы спасения в длинном туннеле. Программирование отменяется. Билеты сейчас уже раскуплены, остаются флаер и три часа полёта. И по дороге заскочить в магазин электроники, найти какую-нибудь не слишком дорогую жертву маленькому богу по имени Лин.
Под крылом флаера плыли чёрные квадраты голых полей, рассечённые бледно-зелёными полосами лесопосадки. Апрель на семьсот километров южнее столичного округа. Пронзительно-синее небо, редкие пятна белого снега и зелёно-голубой ковёр из пролесков, который просматривается даже с высоты птичьего полета.
На горизонте появилось серое пятно дыма и частокол подпирающих небо труб. Оскол, город металлургов. Алекс в который раз дал себе обещание: выбить разрешение на облёт карьера. Он много раз видел снимки этого огромного, двенадцать километров в поперечнике, рукотворного кратера, но ни разу вблизи. А вот Лин был там с экскурсией, рассказывал про самоходные машины и буровые установки, которые грызут породу на глубине ниже уровня моря, а ещё про то, как свежие компасы, привезённые издалека, через месяц упорно указывают на карьер.
Мысли Охотника, невольно развернувшего машину на восток, к высоткам возле узкой речки, снова съехали на Лина. Вот уж кому он не прочь быть нянькой…
Алекс хорошо помнил тот день, когда родился Лин. Месяц шёл за месяцем, Крис и Линда были счастливы, а Машка крутилась юлой вокруг младшего брата. А потом Алекс уехал на другой континент, чтобы наладить связи с местными умельцами-программистами и открыть новый филиал «Div-in-E». Он пропадал там два года. Два самых лёгких и беззаботных года в жизни. Он сумел даже забыть Кристиана… Так Алексу казалось, пока он не вернулся в штаб-квартиру.
Криса было не узнать. Он ходил по кабинету, полностью погружённый в себя. Невпопад что-то говорил, путал имена, лица и даты. Однажды пригласил Алекса к себе домой. Там, прямо в прихожей, стояло детское инвалидное кресло. Они долго молча смотрели на сверкающие ободы колёс и тонкие легкосплавные спицы…
– Почему? – тихо спросил Крис, когда они через пару часов напивались в стельку. – Почему именно с моим ребёнком?
– Не знаю, – ответил Алекс, вспомнив себя. – Но это не повод ставить крест.
Сейчас, через одиннадцать лет, Охотник уже мог сказать совершенно определённо – крест ставить действительно не стоило. Лин своим примером ещё раз доказал известную истину: сумма физического и умственного в человеке постоянна. Он не имел абсолютно никакой возможности выходить в транскод, он почти не покидал коляски из-за парализованных ступней, он по три раза в год лежал в больнице, где над ним колдовали коллеги Линды… Тщетно. Крис опустил руки. Линда, помаявшись ещё немного, постаралась делать вид, что мальчик почти здоров. А тут Мария, сероглазая богиня, росла всем на радость красавицей и умницей…
Тогда с Лином начал возиться Алекс. Пресвятой коннект, посмотреть сейчас на это со стороны, так и не поймёшь, кто кого учил. Компьютеры, первые программы, сенсорные панели – все приводило мальчишку в восторг. Вместе с «дядей Сашей» он порылся во внутренностях маминого кухонного комбайна. Линда лишилась дара речи при виде апгрейда: комбайн подсчитывал продукты в холодильнике, по импровизированной ленте из простыни, двух железных труб и моторчика забирал нужные ингредиенты, колотил, молол, сыпал и брал химические пробы, а в конце выбрасывал на стол тарелку с дымящейся едой и комментарием «получите-распишитесь».
На свой двенадцатый день рождения Лин, осознававший собственную никчёмность в семье здоровых транскодеров, потребовал отдать его в интернат с IT-уклоном, и чем дальше он будет от семьи, тем лучше. Крис с тяжёлым сердцем согласился на радиус в тысячу километров, и выбор пал на Оскол. По прошествии года Охотник уже мог летать туда с закрытыми глазами. В отличие от Криса и Линды.
Городок был уже совсем близко. Алекс начал снижение, высматривая на окраине знакомый холм. Несколько малоэтажных корпусов за высокой оградой, спортивная площадка, испытательный полигон для роботов – рай для программиста. Правда, с соседями не слишком повезло: в двухстах метрах на месте бывшей туберкулёзной больницы сейчас располагался психоневрологический диспансер.
Оставив флаер у красно-белого шлагбаума, Алекс пересёк липовую аллею и вошел в КПП. Автоматизация добралась и сюда, однако по старой памяти пропуск проверялся лично сотрудником охраны.
– Александр Рыков, Александр Рыков… Так-так-так… Подопечный – Лин Вебер. А, это такой мальчишка в коляске, да? Смышлёный. Нам как-то турникет починил. Проходите, проходите… У него как раз приёмный день сегодня.
Алекс кивнул охраннику и толкнул стеклянные ворота. Теперь направо, к жёлтому корпусу общежития.
Серый безликий коридор с одинаковыми дверями. Считая их прямоугольники, Алекс бесшумно скользил по кафельному полу. Коробка с рулём гоночного автомобиля для дополненной реальности всё норовила вывалиться из рук.
Алекс проскользнул в комнату, быстро подошёл к инвалидной коляске и закрыл ладонью глаза сидящему в ней мальчику.
– Дядя Саша, – определил Лин через две секунды.
Охотник вздрогнул. Да, его руки были шире и грубее отцовских, но, может, есть какой-то другой критерий?..
– Как догадался? – спросил он, вручая мальчонке подарок.
– Ладонь горячая, – улыбнулся Лин. – У отца всегда холодная.
Ладно, тему отца надо замять… Охотник оценивающе прошёлся взглядом по комнате. Возле Лина царил обычный кавардак. В другом углу тоже стояли кровать и рабочий стол, но там всё было чисто прибрано и даже «вылизано»: ни лишнего проводка, ни пылинки какой, ни разбросанных деталей. Что-то щёлкнуло внутри. Что-то было не так.
Лин смотрел куда-то сквозь Алекса. Он не был напуганным, скорее напряжённо думал о том, что не приносило радости. Между тонкими серыми бровями залегла складка.
– Что случилось, Лин? И где твой друг Паша? – выстрелил наугад Алекс.
– Его забрали, – растягивая слова, ответил Лин.
– Куда?
– В психушку.
Алекс медленно опустился перед ребёнком на колени. Лин, борясь с собой, крепко сжал кулаки и шёпотом рассказал всё, что произошло за последние две недели. С трудом успокоив мальчишку, Алекс попытался развеять его тревогу. Немного повозившись с движком аэроколяски Лина, он настроил турбо-режим и отправил счастливого пацана тренироваться в полётах на стадионе. Мысли Охотника были уже далеко, в поиске решения проблемы. Самый очевидный вариант – пойти к директору и набить ему морду – пришлось до поры до времени отложить.
На обратном пути из Оскола Охотник решил довериться функции автопилота. Он просто не смог бы сконцентрироваться на управлении флаером. Проблема Лина оборачивалась сценой из театра абсурда. Всеобщее соревнование в рейтинге виртуального пространства уже давно стало манией, но в интернате решили пойти дальше. Во избежание вопросов свыше директор издал приказ об отчислении всех учеников с низким рейтингом в ВВП, не принимая во внимание обычную школьную успеваемость. На отчисление можно было бы и наплевать, если бы оно не влекло за собой принудительное «лечение» в психоневрологическом диспансере. И в группе кандидатов на выбывание среди прочих оказались Лин Вебер и Павел Грибов.
Алекс прекрасно знал, что обычный для всех выход из этой ситуации не подойдёт. Организм Лина абсолютно равнодушно реагировал на чудо-таблетки стимулятора «Snowshine», которым пользовались участники гонки «Be fine – stay online». У Паши Грибова тоже была какая-то реакция отторжения на это вещество, и двое ребят скатились в самый конец рейтинга класса. В транскод они войти не могли, а одноклассники уже не вылезали из Реки-под-рекой, умудряясь делать там домашние задания и получать за это дополнительные очки.
Лин сказал, что начал писать код бота, который бы смог заменить его в Сети, но мальчику катастрофически не хватало опыта. Да и потом, быть онлайн – это одно, но программа должна пробить си-сферу и нырнуть в транскод… Надо постараться, чтобы создать такую штуку. И срок всего две недели. «Иначе в свой следующий визит я увижу только голый стол, – с тоской подумал Алекс. – Во всяком случае, надо вернуться в штаб-квартиру, отвлечь Криса от разработок и совещаний и напомнить ему, наконец, о сыне».
Охотник тяжело вздохнул. Лина заставили повзрослеть. Рано, очень рано повзрослеть.
Сегодня он рассказывал, как Пашку вытащили прямо из кровати и уволокли в известном направлении.
Сегодня он с бешеной злобой процедил: «Я их положу. Всех».
Сегодня он изящным матом накрыл транскод, который ему не суждено узнать.
А что будет завтра?
***
После отъезда Охотника на Лина накатила тоска. В комнате было слишком пусто, в ушах по-прежнему звучали крики Пашки… Глядя на пурпурно-алое марево заката, Лин строил планы на будущее.
Он верил дяде Саше. Он знал, что этот человек готов ради него на всё. Почему? Кто для него мальчик с клеймом инвалида? Что общего между ним, Лином, и этим взрослым мужчиной с глазами, в которых живёт Время?
Продержаться две недели. Бросить все предметы, судорожно набирать рейтинг, торча в Сети по двадцать пять часов в сутки. Но сначала сделать так, чтобы никто к нему не подобрался безнаказанно.
Лин нащупал под столешницей маленькую кнопку. Лёгкое касание, и медленно поднимается фальшивое основание кровати. Под ним – небольшой тайник. Я усвоил твои уроки, дядя Саша.
В хрупкой руке Лина появились две капсулы с бесцветной жидкостью. Надеюсь, мама не заметила пропажи. Остальное – вопрос техники. В подлокотниках кресла есть подходящие пазы, а механизм прицела можно сделать за пару ночей.
Глава 3. Crash Compilation
В последнее время у Марии появилась веская причина таиться в транскоде не только от «дяди Саши», но даже и от родителей. И имя этой причине было «Виктор Уваров», он же «Прайм».
Своё сетевое имя Виктор оправдывал и в реале. Красавец всего на пару сантиметров ниже Кристиана, с широкой волной каштановых волос и тёмно-зелёными глазами, в которых можно было утонуть, как в трясине, причём добровольно и с радостью.
А ещё Прайм оказался сильным транскодером, и Мария, которая училась с ним в одной группе, постоянно забывала, что способности парня, в отличие от её собственных, были инициированы благодаря препарату, в разработке которого принимала участие её мать. Это после того случая в лаборатории, который Линда упорно считала диверсией собственного начальника, инструкция к лекарству пополнилась пунктом: «Во время беременности применять с осторожностью». На Лина, который и стал ходячим (то есть как раз неходячим) доказательством обоснованности этого требования, экспериментальная тройная доза препарата, случайно полученная его будущей матерью, оказала абсолютно непредсказуемое воздействие. Мало того, что Мария быстро поняла, что играть в волейбол и кататься на велосипеде в обществе младшего брата ей не светит, так теперь ей ещё и приходилось впахивать в транскоде за двоих, чтобы удержать на должном уровне рейтинг семьи, в которой, увы, оказалось «не без урода».