Подъём Уилларда. Роман

Глава первая

По вечерней, в солнечном свете, улице Нью-Сити тянулись вдоль Атлантики автомобили, периодически застревая на перекрёстках мегаполиса, пробегали прохожие – мимо длинного таунхауса с пятью деревцами у фасада.

В квартире за компьютером сидел Уиллард Хардинг – двадцати одного года, светлый и синеглазый, высокий – метр восемьдесят пять – и крепкий. Его умное лицо временами принимало хулиганское выражение, и он упирался крупными кулаками с распухшими суставами пальцев в колени, продавливая тёмные потёртые джинсы, так что рубаха Уилларда готова была лопнуть на широких плечах и спине.

Возле клавиатуры на столе лежали компакт-диски и книга. Уиллард, торопясь, ещё отлаживал компьютер, когда в комнату вошла хозяйка шестидесяти пяти лет в аккуратно выглаженном утром платье с цветочками:

– А снова… повиснет?

– Чего ему висеть? Настроим всё, и заработает.

Хозяйка поизучала происходившее на мониторе через плечо Уилларда.

– И интернет не открывается.

– У вас срок действия антивирусника истёк, – поведал Уиллард. – Я написал, какой нужно купить. В следующий раз установлю.

Уиллард вручил хозяйке клочок бумаги и, поднявшись с ветерком в ушах, сгрёб со стола диски и книгу в спортивную сумку. Хозяйка вздёрнула голову вверх на надевавшего тёмную бейсболку Уилларда.

– А зависнет – звоните. Вы мою визитку снова куда-то запрятали? – спросил он.

– Да… Миссис Ралфс позвонит тебе, если он опять… провиснет.

Уиллард достал из кармана визитную карточку и передал хозяйке:

– Не отвлекайте миссис Ралфс и никого не ищите в газетах. Я приду, всё сделаю.

Уиллард влез в куртку и подхватил сумку. Хозяйка поднесла к нему свёрнутые купюры в кулачке:

– Спасибо, Уиллард.

– Пожалуйста.

Уиллард взял из раскрытой ладони купюры и развернул их:

– Здесь не хватает пяти долларов, миссис Хокинз.

– У меня нет ещё пяти долларов. Прости, Уилл.

Уиллард попереминался и сжал купюры в руке. Хозяйка молвила:

– В нашем квартале ты вряд ли заработаешь на «Корвет».

– До свидения, миссис Хокинз.

– Спасибо, Уилл.

Уиллард покинул комнату, а хозяйка прочла строчки на визитке: она и так знала всё, что там указывалось.

Уиллард почти выбежал из таунхауса со спортивной сумкой на плече и резво зашагал по улице вдоль двух рядов деревьев, отделявших пешеходную дорожку от проезжей части.

Тридцать лет назад, когда этот район принялись прорисовывать на бумаге, один из городских архитекторов – Раймунд, – месяц как побывавший в командировке в заморской стране и видевший там широкие проспекты, на совете в мэрии предложил такой вариант планировки улиц: у стен пятиэтажных домов – пятиметровая полоса газона с деревьями, кустарником и цветами, далее – пешеходная дорожка – пять метров, затем два ряда деревьев на пяти метрах газона – по всему проспекту, и за ними – проезжая часть для автомобилей. На другой стороне улицы – всё симметрично. Мэр пятимиллионного Нью-Сити взвился:

– В городе нет свободных земель!

Раймунд поинтересовался:

– Вы хотите, чтобы и в новом районе с массовым и арендным жильём не росла криминальная среда? Для чего я и призываю снизить стеснение и депрессивность жителей пространственным решением и озеленением.

Президенты и директора строительных компаний восстали: потребуются огромные площади, стоимость земли и цена квартир зашкалят, и их никто не купит.

Раймунд повесил на стене плакат со схемой проспекта:

– Люди будут приобретать лишь квартиры и землю под домами. В других районах в стоимость жилья и дворовые территории могут быть врезаны, но не здесь. А тут дворы мы тоже озеленим посадками деревьев, как и участки с фронта зданий, да закрепим в муниципальной собственности.

Президенты скорчили рожицы. Мэр истязал глазами улицу на плакате и пытался неприкаянным языком выдавить зубы изо рта.

Раймунд недлинно изрёк:

– Тогда поздравляю вас с закладкой свежего пиратского района!

Мэр, очевидно встревожившись за свои зубы – уже с краями на воздухе, – объявил:

– Зеленью с этим бороться… и всё?.. Тяните ваш проспект!

Раймунд ещё и скверик в его центре разбил: тридцать пять соток земли засадили деревьями, посередине – клумба цветов и лавочки, а сбоку – спортивная площадка с перекладинами и брусьями, прямоугольником для подвижных игр с мячом и легкоатлетической дорожкой вокруг.

За перекрёстком Уиллард сорвался на бег. Ему навстречу шли мать и отец пятидесяти лет. Уиллард притормозил, и мать осведомилась:

– Уилл, куда бежишь?.. Тебе свитер нужен новый.

– Да потом.

– Ты уже отодвигал. Завтра перед ужином приходи – вместе выберем в магазине, – решила мать.

– Я куплю. Мне по пути не попадаются.

Отец поддержал идею:

– Вечером к нам наведайся! Магазин рядом – заскочите и наберёте обновок.

Он подождал и добавил:

– Не разоришь.

Пока Уиллард думал, мать смотрела на него. Уиллард кивнул:

– И поужинаем дома.

Он помахал купюрой в руке:

– На фрукты. До завтра!

Уиллард ускорился по дорожке.

Ещё в пору учёбы в школе он понимал в электронике – и в «железе», и в программах. После её завершения Уиллард не пробовал показать документы в университет или колледж, а продолжил начатое в старших классах – чинить компьютеры на дому клиентов. Но не только системные блоки, планшеты и смартфоны занимали его время: книга, которую он поместил в сумку, называлась «Тактика боя».

Уиллард с болтавшейся на плече сумкой подлетел к пятиэтажному дому, где на первом располагался бойцовский клуб ММА – смешанных единоборств – и шмыгнул за его стены.

В раздевалку сквозь перегородку пробивались выкрики и резкие выдохи бойцов, постигавших искусство в зале, а Уиллард у дверцы шкафчика разравнивал складки на свободных спортивных штанах. Без футболки он захлопнул шкафчик и вышел в коридор.

В зале тренировались двадцать атлетов в шортах. Уиллард, найдя место у края ковра, взялся за разминку, далее порывисто «пропыхтел» по воздуху связку: уклоны, удары руками и ногами. Два часа он, под руководством наставника Винса – сорокапятилетнего специалиста в мышцах – «таранил» подвесной мешок и боксировал с товарищами. В завершении Уиллард получил приказ тренера бороться, но прежде вспомнить все броски и подсечки.

Тёплый и иногда прохладный душ смыл истощение, и сейчас на улице впереди по ходу Уилларда появилось трёхэтажное здание центра боевых искусств, в котором его ждали приятели. Над козырьком от дождя буквами на японский, точнее китайский, манер ученики со строителями вывели надпись: «Будокан», на стёкла окон первого этажа приклеили плакаты с рекламой секций каратэ и дзюдо.

В коридоре Кэнди – двадцати одного года, англосаксонской внешности, высокая, красивая, синеглазая блондинка с длинными прямыми волосами, собранными в хвостик, с упругой фигурой в белоснежном дзюдоги – улыбнулась Уилларду. Он познакомился с ней две недели назад в вечернем кафе, располагавшем танцплощадкой: Уилл подошёл и напридумывал вздорсодержащих вопросиков. Когда зазвучала музыка поспокойнее, Уиллард пригласил её на танец. Через неделю они вместе приехали в Будокан на несколько минут к его друзьям – Кэнди понравилась борьба, и она записалась в секцию дзюдо.

– Кэнди, привет!

– Уилл! К нам заглянешь?

– Если успею. После тренировки сразу не убегай: я провожу тебя.

– К нам в зал приходи, а домой я вообще не пойду. Отель ближе – там и отдохну, – отклонила знакомая.

– Кэнди!

Она игриво, но скромно посмотрела на Уилларда:

– Ты уработался у себя? А то я с тобой не справляюсь.

Кэнди улыбнулась и нырнула в зал для дзюдо, Уиллард – в додзё каратистов.

На татами пятнадцать учеников в каратэги с начальными поясами выполняли несложное ката – формальный комплекс упражнений. Перед ними прохаживался, наблюдая, Лидман – сорокалетний сэнсэй, высокий и мускулистый в каратэги с эмблемой Вадо-рю и чёрным поясом. Поодаль, у стенки с нанесённым японским пейзажем, пять учеников с чёрными поясами шлифовали мастерское ката.

Восьмидесятилетний Хиронори Оцука – основатель стиля —посредством своей фотографии, прикреплённой к стене, как бы присутствовал в зале, а вертикальная строка иероглифов рядом и крупная эмблема Вадо-рю, деревянные самурайские мечи на подставке создавали в этом американском городе атмосферу японского островка.

В стороне Уиллард вручил Рэйнеру – каратисту двадцати одного года с чёрным поясом – ноутбук из сумки.

– Отремонтировал.

– Спасибо, Уилл!

Пирс – каратист двадцати лети и уже мастер – протянул Уилларду смартфон.

– Экран бы новый… Уилл.

Уиллард спрятал смартфон в сумку:

– Послезавтра.

Пирс и Рэйнер, как смогли, пожали спецу широкую кисть и принялись оттачивать ката с Лидманом. Потом они сами ударяли кулаками по макиваре – приспособлении в виде доски с намотанной верёвкой в месте прихода костяшек пальцев. Уиллард, по обыкновению, толокся минут тридцать, прежде чем уйти – вот и сейчас – у окна: здесь веяло востоком, словно в фильмах из подросткового возраста.

Уиллард снимал на камеру смартфона: Рэйнер замер напротив Пирса и Хэмфри – тоже с чёрным поясом, – державших две сложенные доски для тамесивари – разбивания твёрдых предметов. Рэйнер, готовясь расколоть деревяшки, вымерил дистанцию, обозначая кулаком удар. Толстые обрезки досок – по сорок миллиметров каждая и размером покрупнее листа бумаги А4, – казалось, выстоят и атаку кувалдой. Пирс и Хэмфри напрягли мышцы и чуть отвели в стороны лица: щепки могли разлететься. Рэйнер с концентрацией и криком «киай» разогнал кулак в прямом ударе правой руки – волна толкнула назад Пирса и Хэмфри, и младшие ученики, взиравшие на испытание, сидя на татами по-японски, насчитали четыре половинки досок в кистях у старших помощников.

Через минуту Рэйнер с «киай» круговым ударом ноги маваси гери повторил фокус с очередным комплектом древесины.

Лидман выступил на середину татами:

– Всё, Рэйнер. Тамесивари ты освоил. Продолжаем работать над программой второго дана.

Лидман покрутил головой на учеников и сказал:

– Теперь слушайте все!

Лидман отошёл к стене и, подняв защитный протектор для корпуса – «кирасу» – и шлем с прозрачным пластиком, какие используют на соревнованиях по Косики каратэ, возвратился.

– Мне давно следовало так сделать… С этого дня наш клуб прекращает бесконтактную практику и переходит на подготовку по полноконтактной системе для участия в соревнованиях по Косики каратэ. Привыкайте вести бой в спортивном снаряжении. Проверим и нарастим мастерство! Кто пришёл за японской экзотикой без серьёзных намерений, здесь заниматься не сможет!

Лидман рассмотрел учеников и передал Рэйнеру «кирасу» и шлем. Сэнсэй снова обратился ко всем:

– Докажем… Нам придётся проводить поединки с каратистами школы Сёриндзирю Кенкокан – жёсткими, технически сильными бойцами.

Лидман переметнул взор на Рэйнера – тот надел кирасу. Лидман, твёрдо глядя на Рэйнера, тихо проговорил:

– Так и раскроются достоинства техники боя нашей школы.

В додзё всё смолкло, не слышалось даже сопение новичков. Портрет Хиронори Оцука, стены зала с табличками и иероглифами как будто выжидали.

Лидман встал перед Рэйнером, Пирсом и Хэмфри: те сосредоточенно наблюдали за учителем. Лидман, сообщяя им, чаще ронял в сторону Рэйнера:

– Вы трое участвуете в чемпионате Америки по Косики каратэ. Он пройдёт в нашем городе. Там будут и ученики сэнсэя Уокера – Рик Крофтон, – три года завоёвывает титул чемпиона Америки, и новые бойцы. Готовьтесь.

Рэйнер натянул шлем на голову, Хэмфри взял с коврика у стены «кирасу» и облачился: на ходу к Рэйнеру он примерил шлем.

Впечатлённый Уиллард проматывал видео на подоконнике.

Ученики Лидмана в защитном снаряжении выполняли разные связки, лупя почти в полную силу по «кирасам» и шлемам, а Рэйнер колошматил ногами и руками боксёрский мешок.

На татами восемнадцатилетний ученик – Тони, – с красным поясом без шлема и «кирасы» с напарником разучивал связку: Тони нацелился ударом рукой в корпус напарнику, тот неловко двинулся и Тони попал кулаком ему в локоть. Тони скривился в гримасе от боли и, шипя, затряс ушибленной кистью, кроме того, он коротко выбранился, после чего пояснил:

– Руку отшиб!

Лидман, проходивший мимо, обернулся и прервал мягкий шаг по татами:

– Стоп! Это что ещё за выражения? Ты где находишься? Мы в додзё – священном месте.

– Случальнулось.

– Когда мы входим в зал и выходим из него – делаем поклон в знак уважения этому месту. Здесь занимались мастера до нас, и здесь мы постигаем науку боя, – растолковал Лидман и проехал взглядом по всем ученикам.

Уиллард смотрел на Лидмана, тот – на Тони.

– Вам и в повседневной жизни не мешало бы избегать ругательств в речи, – промолвил Лидман. – Ты своими словами осквернил помещение и оскорбил слух всех присутствующих.

Тони смущённо отвёл взор.

– Давайте стремиться подняться вверх!

Уиллард внимательно слушал Лидмана. Сэнсэй скользнул глазами по ученикам:

– Дальше! Изучаем принцип «сэн-но-сэн» – опережающий удар. Наносится до того, как противник успеет коснуться вас. Рэйнер, покажи!

Лидман посторонился, а Рэйнер проследовал к Тони.

Ученики усердно «полировали» связки, Рэйнер «шумел» быстрыми боевыми комбинациями, стараясь ни на миллиметр не вильнуть под контролем Лидмана.

Уиллард потянулся к двери: время позднее – тренировка у дзюдоистов заканчивалась.

На газоне у Будокана Кэнди и Уиллард с улыбками стояли напротив друг друга. Кэнди сделала захват за рукав и отворот куртки Уилларда и, резко подсев и повернувшись спиной, как бы собираясь бросить, остановилась на этой фазе. Затем она снова приготовилась, Уиллард улыбнулся шире:

– Не вытряси.

– Чуток взболтаю.

Кэнди со смешинкой на устах взялась за схему приёма, но около них в послетренировочном запале, те, у кого ещё были силы, заураганились дзюдоисты, норовя ухнуть противника на траву, сшибя все деревья вокруг. Кэнди удерживала Уилларда за руку:

– Идём!

Кэнди отвела Уилларда в сторону и объявила:

– Боковая подсечка.

Кэнди начала провозглашённое действие, а Уиллард обхватил её за туловище и, скручиваясь влево, оторвал от газона в воздух.

– Ну! – высказала мнение по поводу произошедшего Кэнди.

Уиллард засмеялся, за ним – и Кэнди, он возвратил её на ноги.

– У себя в зале поупражняешься, – Кэнди сцапала левый отворот куртки Уилларда – исполнить боковую подсечку.

Уиллард, дабы не грохнуться, изловчился и не отлип от слоя растительности. Кэнди не отпустила рукав его куртки и улыбнулась. Уиллард глянул на неё:

– Получается!

– Да где? Уилл!

– По начальной фазе понятно – незачем довершать.

Кэнди всё-таки решила освободить Уилла от изнурительного вечернего стояния, а Уиллард – поведать Лидману о том, что газон во дворе Будокана не лишне бы разлиновать на пуховые и простые квадраты. Он соображал: медленно повязывать припасённый Кэнди пояс на куртку – до темноты – или нерасторопно выбиться на улицу:

– Есть техника!

Кэнди с улыбкой протянула ему руку:

– Продолжаем!

Уиллард стоя, неуклюже как бы завалился на бок.

– Твоя напарница не скоро выйдет?

– Неизвестно.

Кэнди вцепилась в рукав и куртку Уилларда – тот раскрыл рот узким пазом, сквозь который оголились зубы: он подыскивал на траве местечко помягче, но она с виду вся была одинакова:

– А мы переднюю подножку немного по-другому делаем. Смотри!

Уиллард «врезал» пальцы в рукав и отворот куртки Кэнди.

– Подожди. Не сегодня, – пресекла Кэнди. – Завтра. Придёшь?

Уиллард кивнул, и Кэнди отвернулась засунуть куртку за пояс. «Тогда напарница пусть ещё отдохнёт», – подумала она и, управившись, подшагнула к Уилларду.

– Не хочешь домой – сходим куда-нибудь, – молвил он.

– Потом.

Уиллард сжал рукав куртки Кэнди:

– Значит, до дома провожаю.

– Я в отеле. Отрабатываем боковую подсечку!

Уиллард приуныл:

– Чтобы освоить боковую, нужно перед дневным закатом культурно насыщаться.

Кэнди понаблюдала за ним и, улыбнувшись, сдавила рукав и отворот его куртки:

– Куда пойдём?

Уиллард приободрился.

Он в бейсболке с двумя спортивными сумками на плечах – сумка Кэнди удивляла тяжестью и напресованностью чем-то: дзюдоги не весило столько, даже если пять штук по отделам насовать! – и сама Кэнди зашли в кинотеатр.

Уиллард и Кэнди двинулись от кассы по фойе без билетов: на фильм, что они выбрали, раскупили все. Уиллард прочёл информацию на механических наручных часах:

– Бежим в тир!

– Не, купим пирожных, – Кэнди нацелилась к «продуктовому» отделу.

– Возьмём ещё. Ты ведь замышляла пострелять.

– Не до тира уже. Тебе какое пирожное?

– Да, с повидлом… после, – Уиллард схватил Кэнди за руку и ускорился из фойе к дверям, огибая мелькавших людей.

Он случайно толкнул плечом шедшего к кассе сверстника – тот наткнулся другим плечом на спешившего подростка, – а локтем Уиллард саданул в спину бредшего к выходу пятидесятилетнего джентльмена.

– Извини. Извините!

– Уилл! – воскликнула Кэнди.

Уиллард с Кэнди вынесся из кинотеатра на улицу.

В тире Уиллард стрелял из винтовки по мишеням. Изрешетив их, он намерился снабдить оружием Кэнди. Она узрела время в смартфоне:

– А на фильм в другом зале?

– Давай!

Уиллард отбросил винтовку на стойку, а Кэнди выскочила на улицу, боец свешал сумки на плечи и проследовал туда же.

Кэнди мчалась по дорожке к кинотеатру, расположенному в ста пятидесяти метрах далее, Уиллард с раскачивавшимися сумками пробовал вприпрыжку за ней.

– Занимай места в очереди! – крикнул он.

Кэнди притормозила у дверей кинотеатра, поджидая Уилларда. Не вытерпев, она ринулась к нему:

– Дай сумку! Там пододеяльники и наволочки. Купила себе, и домой вышлю.

Кэнди, «встретив» Уилларда, потянулась рукой к своему «мешку», Уилл на скорости отдёрнул лямку, не давая Кэнди баул. В этот момент вдоль здания кинотеатра, как раз мимо Уилларда, топал тридцатилетний гражданин – боец локтем свалил горожанина с ног, усмиряя болтавшийся на плече «тюк» Кэнди.

– Извините! – выпалил Уиллард.

Гражданин, подняв голову с асфальта, что-то промычал. Кэнди и Уиллард скрылись в кинотеатре.

В сумерки из кинозала вышли Уиллард с двумя сумками на плечах и Кэнди. Просмотренная только что на огромном экране картина навевала ворох мыслей, и кадры произведения ещё всплывали перед глазами.

– Послезавтра наведаемся сюда ещё? – предложил, спрося Уиллард. – Фильм анонсировали классный.

– Они здесь не закончатся до ликвидации кинотеатра, – в недовольстве сказала Кэнди.

– А… скучно было или?.. – немного растерялся Уиллард.

– Кино – часто нельзя.

– Двадцать пять минут – и тир закрывался!

Кэнди внешне не успокаивалась.

– Послезавтра пожалуем степенно и заблаговременно: с занятий смоемся на час раньше. Пусть тренера ревут!

– Пощадим их голоса.

Кэнди насупилась, Уиллард ступал озадаченный:

– Таков вечер.

– В спортзалах останемся.

Потухший Уиллард неловко перебирал ногами рядом с Кэнди.

Поздним вечером Уиллард сидел в автобусе у окна, устало водя козырьком бейсболки по сторонам. За стеклом в толще поспевавшей ночи «протекали» здания, но тонули они не во мраке, а в эшелонах незатухавших искр, круглосуточно вырабатывавшихся на незнавших покоя, чадивших явно и невидимо электростанциях. Рядом с Уиллардом в кресле приютилась спортивная сумка. Под убаюкивавший гул автобусного мотора и покачивания боец немного склонил голову, он как бы заснул с распахнутыми глазами. Но вот Уиллард сжал кулаки с набухшими костяшками и удостоверил сознание, вздёрнув голову.

Уиллард доехал до улицы в окраинном квартале Нью-Сити и за пять минут дошлёпал по прохладе спавшего переулка с тремя горевшими светильниками на столбах до обшарпанного дома в два этажа со съёмными квартирами. Он вошёл, и в окне второго этажа вспыхнул свет.

Мимо дома Уилларда три субъекта по восемнадцать лет «провели» баскетбольный мяч по асфальту, сотрясая ударами округу, и пропали за углом.

Уиллард быстро «отключился», растянувшись в кровати под мягким одеялом, и не слышал баскетболистов, рыскавших по улице и временами гоготавших. Утром ему снова ходить по квартирам, чиня компьютеры, а вечером – наращивать спортзале. В автобусе он придумал индивидуальную дополнительную программу занятий: чтобы не напрасно заявляться на соревнования.

В своём спортклубе Уиллард спарринговал в углу с крупным атлетом.

– И руками, и ногами! – велел тренер Винс Уилларду.

Тот вмазал стопой, и ещё, погодя, – кулаком в перчатке. Винс повысил тон:

– Всем арсеналом, а не только тем или этим! И сериями, не отдельными ударами!

Уиллард завалтузил правым и левым по боксёрскому шлему и корпусу товарища, подключая ноги.

Прибежав к Будокану, Уиллард съел печёный пирог с мясом и запил чистой водой из стеклянной бутылки. От строя деревьев к Будокану выдвинулась группа дзюдоистов и Кэнди. Уиллард шагнул к ней:

– Привет!

– Здравствуй!

Рэйнер, тоже направлявшийся в свой зал, хлопнул по ладони Уилларда:

– Ноутбук работает, как из магазина.

– Теперь он тебя хозяином признаёт.

Уиллард спросил у Кэнди:

– Интересно на тренировке?

Кэнди качнула головой: «Да», и Уиллард позвал:

– Потанцуем в клубе?

– Дзюдо весь вечер.

– Тебе нужно всесторонне развивать связочный аппарат, – известил Уиллард.

– Ага, по ночам… А в офис! Я после университета.

– Отработаешь – и в додзё, потом – на танцы, – втолковал Уиллард.

– Кем трудишься? – полюбопытствовал Рэйнер.

– Маркетологом в компании по выпуску тетрадей и блокнотов. Начальник требует увеличить продажу новых блокнотов. Мы их и так в каждом супермаркете города на стеллажах у входа понатыкали.

– У дверей в Будокан понатыкайте: школьников толпы ходят, – посоветовал Уиллард.

Рэйнер строго уставился на Уилларда, и Кэнди поспешила:

– Мы найдём где, кроме Будокана.

Уиллард пояснил Рэйнеру:

– У неё время образовалось бы для многопланового тренинга.

Рэйнер перевёл суровый взгляд в сторону.

– Уилл! – урезонила Кэнди.

Понурый Уиллард нашёл очами дорожку, огибавшую здание Будокана.

– Ищи. Впредь сама.

Лидман от двери корпуса осведомился у Уилларда:

– Что-нибудь узрел ты в вашем клубе?

– Что должен?

– Цену имеет не подобранная, а добытая истина, – сказал Лидман.

– За ними не в клубах охотятся.

– Везде. Вам не каждый вечер об этом?.. – Лидман пошёл в Будокан.

– Так за чем – в чащи? – прокричал Уиллард. – Э! Тот, кто не бархатится в премудростях через них проберётся! Э!

Рэйнер махнул рукой Уилларду и юркнул за учителем, Кэнди – за ним.

Уиллард с жестью вспомнил, как его выгоняли с уроков физики.

На завтра Уиллард, будучи в Будокане, услышал, что Лидман философствует перед учениками.

– Значит, можно и долго, да? – Уиллард крутнулся и потопал во двор Будокана: сначала неуверенно, затем голос подала воля – твёрдой походкой покинул боец парк при центре.

– Я готов к серьёзным соревнованиям! – возгласил он Винсу у ринга в своём зале.

– Куда ты? Спортивная форма у тебя на высоте, и самооборона – тоже.

– Запиши меня в следующий котёл.

– И с чем ты выйдешь на арену?

– Бои в смешанных единоборствах – настоящее испытание. Перед тем, кто его пройдёт, расступится всё, – пылал Уиллард.

– Кто должен расступиться перед тобой? – Винс снял перчатки.

Уиллард помолчал с минуту, и косточки на его ключицах хрустнули от резко отведённых назад плечей.

– Для того, кто осилит наш экзамен, откроются все истины!

Винс протянул Уилларду перчатки и позвонил Найлсу. Клуб, где занимался Уиллард, принадлежал промоутеру Филипсу – у него было несколько залов в разных районах города: Винс строил бойцов из молодёжи.

Глава вторая

Автомобили на дороге проезжали здание современного спорткомплекса, некоторые заруливали к нему. Из потока на парковку ответвился седан: двадцатилетний спортсмен за его баранкой, заглушив мотор, встречал новый тренировочный день с мороженым в руке. Он с мечтательным видом захлопнул дверцу автомобиля и поплёлся к входу. Спортсмен, довольный тем, что ещё были минуты до тренировки, ел мороженое, глядя на облака над Нью-Сити. К нему подошли четыре товарища с внушительными спортивными сумками: все поздоровались и недолго посмеялись над шутками. У спортсмена закончилось мороженое, потому он прекратил смех раньше всех и бросил палочку от эскимо в урну. Все скрылись за дверями здания. Вдруг спортсмен выскочил из них к автомобилю. Он вытащил из багажника объёмную спортивную сумку и «зарысцил» обратно.