Оболганная сверхдержава

Начало большой войны: Чехословакия-1938

Несмотря на то, что маршал Фош разглядел приближение Второй мировой войны ещё в 1919 году, а Гитлер в одностороннем порядке отменил соблюдение Версальского договора в 1935 году, по настоящему неизбежной новая мировая война стала в 1938 году. После того, как в Мюнхене ей дали «зелёный свет» представители «западных демократий», которые разрешили Германии поглотить Чехословакию, полностью наплевав на все договоренности и союзы с этой страной. Но и тогда ещё не всё было потеряно, если бы первое вооруженное противостояние в Европе было бы не немецко-польским, а немецко-чехословацким. И остается очень сожалеть о том, что безвольное чехословацкое руководство, деморализованное предательством англо-французов, не нашло в себе сил и воли противостоять немецкой агрессии. Случись всё иначе и история ХХ столетия, да и всей человеческой цивилизации, пошла бы совсем по другому пути. Так что историческая роль Чехословакии в трагедии Второй мировой войны однозначно не сводится только в тому, что эта страна стала первой жертвой Гитлера.

Как показали дальнейшие события, трусость и нерешительность чехословацкого руководства в роковые для всего мира дни, будет стоить человечеству огромных жертв. Так что определенная вина за начало Второй мировой войны лежит и на Чехословакии. А ударная работа чехословацких заводов и чехословацких рабочих на военную машину Третьего рейха с 1939 по 1945 гг. эту вину в значительной мере усугубляет.

Даже начинающий юрист скажет, что иногда можно понести наказание не только за преступное действие, но и за бездействие. Именно преступное бездействие чехословацкого руководства в конце сентября 1938 года, вскоре приведет человечество к новой мировой войне. А работу чехословацкой промышленности на Гитлера и вовсе можно расценивать как соучастие в его преступлениях.

На историки-общечеловеки эти факты старательно не замечают и сознательно упускают их из вида, предпочитая во всем обвинять не Даладье с Чемберленом, заставивших чехословаков принять все требования Гитлера, а пресловутый пакт Молотова-Риббентропа. Однако из песни слов не выкинуть и именно Чехословакию можно назвать одной из тех стран, которая хоть и против своей воли, но дала старт Второй мировой войне.

Стоит отметить, что СССР прилагал огромные усилия, чтобы потушить разгорающийся огонь войны и именно Советский Союз был единственной страной, кто предлагал военную помощь Чехословакии. Но помочь чехам не дали, Вторая мировая война стала неизбежной, а теперь в её развязывании обвиняют СССР. Удивляться такому обороту нечего, ибо историю пишут победители. В нашем случае – победители в Холодной войне.

Так почему же Чехословакию, пусть и с рядом оговорок, но все же можно считать одной из виновниц в развязывании Второй мировой войны?

Иногда история выкидывает труднообъяснимые фортели, когда судьбоносные решения мирового масштаба вынуждены принимать абсолютно ничтожные личности. Которых и личностями-то назвать сложно. Именно так произошло осенью 1938 года, когда чехословацкое руководство не потушило только начавший разгораться бикфордов шнур грядущей войны. Э. Бенеш, Я. Сыровый, М. Годжа, Э. Гаха – вот имена тех людей, кто предал собственный народ, свою страну и стали, пусть и невольными, но зачинателями мировой бойни. Проявив малодушие, трусость и преступное бездействие, озаботившись сохранностью собственных шкур и слепо доверившись англо-французским «партнёрам», они не только не защитили Чехословакию, но и запустили отсчет до старта войны.

Говоря другими словами, они прекрасно видели, как пламя охватывает их дом, но вместо того, чтобы тушить разрастающийся пожар, предпочли поджать хвост и отбежать в сторону. Именно преступное бездействие чехословацкого руководства лишило Гитлера последних «тормозов», именно после Чехословакии фюрер-ефрейтор начал поглядывать уже на всю Европу, рассматривая её как законную добычу.

Но ничего этого могло не быть.

Как известно, в апреле 1938 года начались брожения в населенной немцами Судетской области Чехословакии, инспирированные немецкими спецслужбами. Чехословацкое правительство как могло пресекало всяческие выступления прогерманских сепаратистов, правда, без особого успеха. 13 сентября в Судетах вспыхнул уже самый настоящий мятеж, который пришлось подавлять. Разумеется, из Берлина тут же раздались истеричные вопли Гитлера, который обещал устроить чехам «кузькину мать», если они не угомонятся.

Успокаивать фюрера моментально кинулся Чемберлен, который 15 сентября примчался к Гитлеру и провел с ним «конструктивные» переговоры, как было заявлено прессе. На самом же деле, это была типичная бандитская «стрелка», где два преступника банально «порешали» свои гнусные дела, в результате чего Гитлеру было разрешено «отжать» Чехословакию, а Чемберлен получил заверения в вечной дружбе. Правда, в близком кругу Гитлер обозвал его «жалким червем», но британский «голубь мира» этого не услышал.

Меж тем чехословацкий президент Эдуард Бенеш сидел в Праге и думал, что ему делать дальше, совершенно не догадываясь о том, что Гитлер и Чемберлен всё уже решили за него. Как и было оговорено на «стрелке», Гитлер вскоре предъявил Чехословакии ультиматум, который 27 сентября Чемберлен фактически поддержал, напустив обычного в таких случаях дипломатического туману. Дабы соблюсти хоть какие-то приличия и замаскировать омерзительную суть происходящего.

29 сентября в Мюнхене собрался уже серьезный европейский «сходняк», куда приехали Муссолини, Даладье, все тот же Чемберлен, а хозяином выступил Гитлер. От Чехословакии присутствовали юристы Х. Масаржик и В. Мастны, но их на «сходняк» не пустили, и они ждали решения «паханов» в предбаннике. Попутно Бенешу трепала нервы Польша, также готовая вцепиться в обреченную страну. И не она одна, так как к Польше вскоре присоединилась и Венгрия, также почуявшая запах крови. А вот от англо-французских «союзников» поддержки не было никакой, что вызывало у Бенеша вполне понятные мрачные предчувствия.

30 сентября чехословацкие представители, наконец, узнали вердикт в отношении их страны. Англия, Франция и Италия, при поддержке США, признавали за Германией право занять Судетскую область, причем мнения чехов на сей счет никто не спрашивал. Их просто поставили перед фактом, порекомендовав не дергаться и не суетиться. Дабы не вышло чего «похуже».

Масарик и Мастны выразили протест, но их комариный писк никто не захотел даже слушать. Когда информация дошла до Бенеша, он дергаться и суетится не стал и принял все положения Мюнхенского сговора. Хотя мог бы попробовать заикнуться о союзном договоре от 1924 года с Францией, которая обязывалась оказывать Чехословакии помощь в случае военного конфликта. Впрочем, заикаться было глупо, так как поведение Даладье красноречиво указывало на то, что отныне этот договор можно было использовать исключительно в целях личной гигиены.

Мюнхенский сговор возмутил чехословацкий народ, и на волне всеобщего возмущения Бенеш дезертировал в отставку. Неизвестно, произнес ли он при этом классическое «я устал, я ухожу», но, что называется, быстро умыл руки и отправился «в изгнание» к своим лучшим друзьям и «партнёрам» в Лондон. Сделав вид, что не заметил, как последние «сдали» его с потрохами самым наглым и циничным образом.

А теперь представим, что Бенеш и члены чехословацкого правительства повели бы себя в дни кризиса так, как и должны были вести люди, поклявшиеся защищать страну и народ. Для начала они сообщили бы своим англо-французским друзьям, что на ультиматум Гитлера они плевать хотели и будут защищать Чехословакию всеми имеющимися силами и средствами. Хочет фюрер-ефрейтор войны? Он её получит. После чего объявили бы всеобщую мобилизацию и начали развертывание армии. Которое было надежно прикрыто Судетской оборонительной линией, и Бенеш знал об этом, как никто другой. Ибо оборонительная линия на германской границе как раз и называлась «линией Бенеша». Уж кому как не ему было известно о том, какие средства тратились на возведение этой линии в 30-е годы и что она собой представляла.

Чехословакия – страна небольшая, с хорошо развитой сетью дорог. Поэтому доставка отмобилизованных соединений первого эшелона на фронт заняла бы немного времени. Об этом говорят и цифры проведенной в конце сентября мобилизации, позволившей очень быстро приготовить к отправке на фронт 972 000 тысячи человек, а всего было поставлено под ружье 1 250 000 солдат и офицеров. Пока немцы прогрызали бы «линию Бенеша», чехи могли спокойно закончить мобилизацию, выдвинуть свои дивизии на угрожаемые участки, усилить оборону или вообще перейти в контрнаступление. Особенно учитывая тот факт, что осенью 1938 года вермахт не являлся сильнейшей армией Европы и ненамного превосходил чехословацкую армию. Для действий против Чехословакии Гитлер решил задействовать группировку численностью 1 825 000 человек, в то время как чехословацкая армия после завершения мобилизации насчитывала бы 1 645 000 человек. Правда, у немцев было преимущество в танках – 720 против 400 чехословацких и в авиации – 2400 самолетов против 1500. Но у чехословацкой армии был такой серьезный козырь, как вышеупомянутая линия Бенеша, которая хоть и не была полностью достроена, но могла выиграть время для завершения мобилизации чехословацкой армии.

Всё в порядке было у чехов и с военной промышленностью, одной из лучших в Европе на тот момент. Чехословацкая «оборонка» ежемесячно выпускала 200 орудий, 4500 пулеметов, 18 000 винтовок, миллионы боеприпасов и это в условиях мирного времени. Понятно, что во время войны выпуск оружия увеличился бы в разы, но главное было не это. Как только вермахт начал бы вторжение в Чехословакию, то перед так называемыми странами «свободного мира» неизменно встал бы весьма щекотливый вопрос – как вести себя дальше? Ведь одно дело «не замечать» гражданскую войну в Испании, и совсем другое дело – гитлеровскую агрессию в Центральной Европе.

Не стоит забывать, что Англия, Франция и США были гарантами соблюдения Версальского договора, который предусматривал практически полную демилитаризацию Германии. Но прошло меньше двадцати лет с его подписания и Германия опять развязала войну. Можно не сомневаться, что у значительной части населения вышеназванных стран возникло бы немало вопросов к своим правительствам. Например, почему Франция не вступается за своего союзника? Ведь союзный договор с Чехословакией силы не утратил. И почему Англия не обуздывает агрессора? Ведь именно Англия первой в свое время заявила, что создание чехословацкого государства, является одним из важнейших итогов Первой мировой войны. Гитлер и раньше не вызывал особых симпатий, а тут он предстал бы агрессором и однозначно общественное мнение всей Европы было бы на стороне Чехословакии.

Случись такое, Чемберлен и Даладье оказались бы в весьма двусмысленной ситуации. Но так как обуздывание Гитлера совершенно не входило в их планы, они всячески выкручивали руки чехословацкому руководству, призывая их сдать нацистам страну и не доводить дело до кровопролития.

Предатели во власти были и будут всегда и везде. Неизвестно, что пообещали Бенешу и Я. Сыровыму англо-французские «друзья», но воевать с немцами они не решились и без единого выстрела отдали Судетскую область с так и не пригодившейся «линией Бенеша». Запустив тем самым процесс развала страны, от которой менее чем через год не осталось даже названия.

В марте 1939 года Гитлер не терпящем возражения тоном сообщил новому чешскому президенту Э. Гахе, что его страна должна войти в рейх под именем протектората Богемия и Моравия. Президент Гаха так же не нашел в себе смелости противится решениям фюрера и фактически подписал капитуляцию. Единственный, кто встретил немецкие войска огнем, был капитан Карел Павлик оборонявший Чаянковы казармы в городе Мистек целых полчаса. После чего также сдался. Впоследствии был отправлен в концлагерь где был казнен немцами в январе 1943 года. Если хотя бы половина чехословацких офицеров вела себя также героически как капитан Павлик, за покорение Чехословакии немцам пришлось бы заплатить высокую цену.

А так Гитлер получил в свое распоряжение Чехословакию со всей её инфраструктурой практически без «шума и пыли», что ещё больше укрепило его в правильности своих оценок англо-французских «жалких червей», которых он вскоре вообще перестал воспринимать всерьез. Особенно после того, как они передали ему чехословацкий золотой запас, а затем в очередной раз предали своего союзника – Польшу. Начав анекдотичную «сидячую войну», закончившуюся разгромом Бельгии, Голландии и Франции и позорным бегством английской армии к Дюнкерку и оттуда на свой остров.

Однако стоит повториться – если бы не насквозь гнилая и преступная позиция чехословацкого руководства осенью 1938 года, Второй мировой войны, возможно, удалось бы избежать. А если и не избежать, то её ход однозначно протекал бы совсем по иному сценарию.

Чехословацкое руководство оправдывало свою трусливую позицию тем, что не хотело жертв и разрушений, но, как того и следовало ожидать, получило и то и другое. Вскоре немцы расстреляли премьер-министра А. Элиаша, уничтожили деревни Лидице и Лежаки, всю войну преследовали и казнили не только деятелей чехословацкого сопротивления, но и расстреливали заложников. На работу в Германию было угнано более полумиллиона чешских рабочих, а чехословацкая промышленность послушно вкалывала на рейх «от звонка до звонка».

Сформированный в СССР 1-й Чехословацкий корпус потерял в войне убитыми более 11 000 солдат и офицеров, вместе с тем на стороне Гитлера также воевало и погибло немало чехословаков. Только в советском плену оказалось 70 000 чехов и словаков, а сколько их погибло на Восточном фронте, неизвестно до сих пор. Возможно, в случае начала германо-чехословацкой войны в 1938 году жертвы Чехословакии были бы ещё большими, но они точно не были бы напрасными. А может и предотвратили бы тот кошмар, что вскоре захлестнул всю Европу, а затем и мир. К сожалению, осенью 1938 года в высшем руководстве Чехословакии не нашлось решительных и смелых людей, зато был переизбыток трусов и предателей. Бездействие которых никогда не снимет с них ответственности за всё то, что случилось потом.

Чем был на самом деле Пакт Молотова-Риббентропа?

Разного рода «историки» всерьез утверждают, что не подпиши СССР с нацистами пресловутый «пакт» Молотова-Риббентропа, то Второй мировой войны не было бы. Однако подобные утверждения рассчитаны, по большому счету, на людей, абсолютно не знающих историю, которым можно наврать с три короба, черное выдать за белое, а корову за оленя.

Договор о ненападении между СССР и Германией был подписан 23 августа 1939 года. Сразу зададим весьма простой вопрос – сколько советских дивизий или армий двинулись к польской границе спустя, день, два или неделю после подписания этого договора?

Ответ – нисколько. Ни одна рота или батальон не снялись со своих мест. Не странное ли начало мировой войны?

Зададим ещё один вопрос – где накануне подписания этого договора находились основные силы вермахта? Известно где – вся немецкая армия и флот были сосредоточены на границе с Польшей. Флот и начал войну 1 сентября 1939 года когда старый броненосец «Шлезвиг-Гольштейн» начал швырять 280-мм снаряды на головы полякам в Данциге – Гданьске.

И тут же зададим ещё один вопрос – а что боевые корабли и вермахт делали у польских границ? Ответ – выполняли приказы, предписывающие им быть готовыми к проведению операции «Вайс». А операция эта – то есть план войны с Польшей – когда начал разрабатываться? Ответ – в апреле 1939 года, то есть почти за полгода до того, как СССР и Германия подписали договор о ненападении. А сама Польша начала разрабатывать план войны против Германии «Запад» месяцем ранее.

Так кто собирался начать войну?

Не надо быть гением, чтобы понять очевидное – Германия готовилась напасть на Польшу ещё в начале 1939 года без всяких согласований и консультаций с СССР, который на тот момент воспринимался Гитлером как крайне недружественное государство. Более того, весной 1939 года советские и немецкие «военные советники и добровольцы» в открытую воевали друг с другом в Испании. Ну и процитируем уж «до кучи» ярого антисоветчика сэра Уинстона Черчилля, который аж 3 октября 1938 года, то есть почти за год до подписания договора о ненападении между СССР и Германией, сказал, что «Великобритании был предложен выбор между войной и бесчестием. Она выбрала бесчестие и получит войну». То есть уже тогда Черчилль понимал, что война неизбежна и заметьте, что ярый антисоветчик сэр Уинстон ни слова не сказал об СССР.

Так кто все-таки развязал Вторую мировую бойню, если абсолютно членораздельно и внятно слово «война» произнес один из самых главных ненавистников СССР – Черчилль – ещё осенью 1938 года? А не после подписания пресловутого «пакта» Молотова-Риббентропа. Стоит отметить, что под словом «война» Черчилль явно имел в виду не некий локальный конфликт по типу сражения за Фолклендские острова, что имело место быть в 1982 году, а конкретно большую войну. Да в Европе по другому и не могло быть в ХХ веке: если начинают драться две страны, то к ним тут же подключается серьезная «группа поддержки».

Уинстон Черчилль хоть и отличался своеобразным характером и манерой поведения, но это не мешало ему быть политиком, что называется, от Бога. В ХХ веке политиков его уровня были вообще единицы, которых можно пересчитать по пальцам одной руки. Уже в 1938 году он, видя, как Гитлеру трусливо передается Австрия и Чехословакия, сделал вполне определенный вывод – очень скоро в Европе вспыхнет новая война. И кое-кто сделал всё для того, чтобы она стала неизбежной. И он не побоялся назвать свою родину – Великобританию, патриотом которой он, безусловно, являлся, одним из главных инициаторов новой войны.

Но нам с перестроечных времен проели плешь рассказами про «жуткий» пакт Молотова-Риббентропа. Дескать, собрались на тайной встрече ментальные близнецы-братья коммунисты и нацисты и где-то в зловещих подземельях Кремля подписали мерзкий, бесчеловечный договор, предусматривающий раздел Европы.

Это дело обыграли разного рода «мастера культуры», наснимав о пресловутом «пакте» фильмы и написав тонны макулатуры, но им было невдомек, что на тот момент раздел Европы уже был состоявшимся фактом и устроили его Англия, Франция, Италия и Германия в 1938 году. С подписанием соответствующего документа, вошедшего в историю под названием Мюнхенское соглашение. Более того, на исходе августа 1939 года намечалось продолжение дележки за счет Польши. И эта дележка была неизбежна, потому что на тот момент Англия и Франция показали Гитлеру, что готовы с легкостью сдавать своих союзников, даже несмотря на заключенные с ними договоры о военной помощи. Что очень быстро они и подтвердили в сентябре 1939 года, предав Польшу.

Англия и Франция хоть и объявили войну Германии, но начали бомбардировать территорию Третьего рейха листовками, а не бомбами. А в свои части, размещенные во Франции, британцы завезли 10 000 футбольных мячей, а не 10 000 бомб. Вот почему Германию на первых порах вообще не бомбили, объясняя это нежеланием разрушать частную собственность. Пока польская армия получала нокаутирующие удары, приближаясь к неизбежной катастрофе, так называемые «союзники» поляков ограничивались всего лишь громкими и пустыми заявлениями. Что на ход войны никак не влияло.

А виноватым во всем, конечно же, назначили Советский Союз. Он, видите ли, подписал договор с нацистами о ненападении и торговом соглашении. Причем сделал это последним в Европе, все остальные страны аналогичные договоры с Германией уже имели.

Что же все-таки было 1 сентября 1939 года?

А вот что.

Польскую границу перешел полностью отмобилизованный вермахт, мобилизация которого была начата задолго до подписания договора о ненападении 23 августа в Москве. Кстати, переговоры в Москве могли завершиться ничем, так как Сталин ставил конкретные условия, вернее, ряд условий, и запросто могло получиться так, что один или два пункта немцам не понравились бы. И немецким дипломатам потребовалось бы некоторое время для консультаций и уточнений с Гитлером. Но это вряд ли повлияло бы на сроки начала войны с Польшей.

Поляки тоже проводили мобилизацию, и вермахту требовалось в этом процессе их обязательно опередить. Иначе вторжение в Польшу грозило бы большими жертвами, расходами, непредсказуемостью, а педантичные немцы не любили пускать дело на самотек. Что бы ни говорили о вермахте, а на начало Второй мировой войны это была образцовая армия, с прекрасным офицерским корпусом, хорошо оснащенная технически и снабжаемая материально «малым Евросоюзом» – Германией, Австрией и Чехословакией. Даже если Польша успела бы закончить мобилизацию, она была по любому обречена, и даже помощь СССР – крайне маловероятная, учитывая польский фирменный гонор – ей бы не помогла. Как не помогли ей и англо-французские союзники, попросту предавшие Польшу и отдавшие её на растерзание Гитлеру.

Так что подпиши Молотов и Риббентроп 23 августа 1939 года договор или не подпиши, на ход мировой истории это кардинально не повлияло бы – Германия однозначно вторглась бы в Польшу в сентябре 1939 года. Может, со сдвигом оперативных сроков на день-два, максимум – неделю, но вторглась бы. И как ни хотелось бы некоторым «историкам» измазать СССР грязью и обвинить в том, чего он не делал, все их попытки выглядят убогими и несостоятельными. Или кто-то всерьез думает, что начать мировую войну можно, лишь щелкнув пальцами и подписав некую бумажку?

Если кто не в курсе, то воюющая армия, даже такая небольшая, как вермахт образца сентября 1939 года, потребляла колоссальное количество продуктов, топлива, боеприпасов, да и потери надо было восполнять. А это означает весьма серьезную нагрузку на тыл, ведь приходится из гражданского сектора отправлять в армию работников, ресурсы и, грубо говоря, вместо масла выпускать пушки, которые в немалых количествах пожирает фронт. И немецкое правительство, зная про все эти грядущие трудности в войне с Польшей – а может и с Англией и Францией – разве поставило бы такие колоссальные усилия в зависимость от переговоров в Москве? Да никогда и ни за что.