- -
- 100%
- +
Черновик
– Оно пришло, – шептал старик Харви Хиггинботэм, сжимая узловатыми пальцами ледяной бокал, словно тот мог защитить его от надвигающегося ужаса. Ночь окутала город плотной тьмой, лишь редкие огоньки фонарей пробивались сквозь туман, делая улицы ещё более призрачными и зловещими.
Харви стоял у окна своего старого дома, глядя на улицу, залитую серым светом луны. Его дыхание оставляло следы на стекле, но он почти не замечал этого. Все его внимание было приковано к тени, скользящей вдоль забора соседского участка.
«Они идут… Они снова идут…» – стучало у него в голове.
Три месяца назад началось всё тихо и незаметно. Люди начали исчезать. Сначала одиночки, потом целые семьи. Затем пошли слухи о странных звуках ночью, глухих ударах в стены домов, шёпоте, зовущем из тёмных переулков. Но никто не верил, пока не стало поздно…
Старик вспомнил тот вечер, когда впервые увидел одно из них. Оно стояло посреди дороги, пошатываясь, словно пьяное, руки вытянуты вперёд, пальцы скрючены, будто когти хищника. Глаза были пустые, лишённые всякого смысла, губы покрыты запекшейся кровью. Старик тогда подумал, что это шутка, розыгрыш. Но теперь он знал правду.
Они возвращались. Возвращались из мёртвых, движимые какой-то нечеловеческой силой, жаждой плоти живых. Их становилось больше с каждым днём. Город постепенно погружался в хаос, власти молчали, полиция была бессильна против того, что нельзя остановить обычными средствами.
И вот теперь оно было рядом. Шаг за шагом приближалось к дому Харви, медленно, неумолимо. Тень остановилась прямо напротив окна, подняла голову и уставилась на старика своими чёрными глазами. Холод прокрался внутрь комнаты, заполняя её гнетущим чувством неизбежности.
Харви понял: конец близок. Он опустился на колени перед окном, слёзы катились по щекам, оставляя мокрые дорожки на бледной коже. Страх парализовал его тело, разум отказывался верить в происходящее.
– Прости меня, Господи, – прошептал он дрожащим голосом, чувствуя, как холод проникает глубже, охватывая сердце.
Зомби приблизился вплотную к оконному стеклу, его лицо исказила жуткая улыбка, обнажающая гнилые зубы. Сквозь стекло раздался тихий скрип, словно что-то царапнуло поверхность.
И тут Харви услышал голос, раздавшийся откуда-то изнутри головы:
– Ты будешь следующим, старый дурак…
Сердце старика дрогнуло, замерло на мгновение, а затем затрепыхалось быстрее, отчаяннее пытаясь удержать жизнь внутри хрупкого тела. Но страх уже овладел им целиком, растворяя остатки воли и надежды.
За окном протянулась рука, коснулась стекла, оставив влажный след. Рука начала двигаться вверх-вниз, очерчивая круги, будто рисуя карту пути, которым оно вскоре пройдёт через дом Харви.
– Нет… пожалуйста… нет… – повторял старик, прижимаясь спиной к стене, закрыв глаза руками, пытаясь защититься хотя бы иллюзией незнания.
Но звук шагов становился громче, ближе, отчётливее. Дверь захрустела, трещины побежали по дереву, металл начал сгибаться под давлением извне. Сердце Харви билось так сильно, что казалось, вот-вот вырвется наружу.
Последним усилием воли он открыл глаза и посмотрел в окно. Там стояла фигура, ожидающая своей очереди войти в мир живых вновь, завершить начатое.
Дверь распахнулась, выпустив облако пыли и запах смерти. Фигура переступила порог, двигаясь плавно, уверенно, неотвратимо.
– Время пришло, – произнёс голос внутри головы Харви.
Последний вздох застрял в горле старика, когда существо подошло ближе, раскрыв рот, готовый принять последний дар живого существа.
Фигура, представшая перед Харви, выглядела как нечто среднее между человеком и чудовищем. Её кожа была покрыта язвами и кровоподтёками, волосы спутаны, одежда порвана и грязна. Из-под век блестели пустые глазницы, наполненные бесконечной тьмой. Рот открылся шире, показывая ряд острых зубов, жёлтых и неровных.
Харви почувствовал, как кровь стынет в жилах, как пульсирует каждая клеточка его тела, осознавая собственную беспомощность перед лицом абсолютного зла. Страх сковал мышцы, мешая бежать или защищаться. Всё, что оставалось, – смотреть, ждать конца.
Монстр сделал шаг вперёд, тяжёлый, уверенный, неслышный. Каждая клеточка старика кричала от боли и ужаса, сознание пыталось отрицать реальность происходящего, но тело знало истину.
– Я пришёл за тобой, – прохрипел голос, эхом отражающийся в голове Харви.
Звук шагов стал оглушительным, каждое движение фигуры отдавалось гулким ударом в груди старика. Потолок дрожал, мебель сдвигалась сама собой, воздух наполнился запахом сырости и разложения.
Харви попытался закричать, но горло сжалось, превратив крик в жалкий хрип. Свет мерцнул, погас, погрузив комнату в полную темноту. Только глаза монстра светились тусклым красным свечением, притягивая взгляд.
– Скоро мы будем вместе, – произнесла тварь, вытягивая руку к лицу Харви.
Пальцы коснулись кожи, холод обжёг кожу, заставляя старика содрогнуться. Боль нахлынула волнами, разрывая ткани, ломая кости. Харви пытался сопротивляться, брыкаться, отбиваться, но сила монстра была непреодолима.
Через мгновение он осознал, что его тело больше не принадлежит ему. Чужая воля проникла глубоко внутрь, подчиняя каждую мышцу, каждый нерв. Голова повернулась сама собой, открывая доступ монстру к шее.
Последние мысли промелькнули перед глазами Харви: воспоминания детства, моменты счастья, лица близких. Теперь это всё потеряно навсегда.
Кожа на лице потрескалась, обнажив белую ткань под ней. Зубы стали острее, ногти длиннее и крепче. Жёлтые пятна проступили на руках, покрывая их сетью пятен.
Теперь он тоже был одним из них. Одним из тех, кого боялся всю свою жизнь. Безликим существом, жаждущим крови и плоти.
Жизнь закончилась, началась новая глава. Глава вечного голода, неизлечимой болезни, отсутствия свободы и выбора. Теперь он принадлежал миру теней, миру, где царят ужас и разрушение.
Его последняя мысль была проста: «Что же дальше?»
Но ответа не последовало. Только голод, постоянный, ненасытный, растущий с каждой секундой. Голос в голове продолжал звучать, обещая новые жертвы, новые ощущения, новую боль.
Харви-Хиггинботэм перестал существовать. Остался только голод.
Темнота поглотила Харви, окружив его густой чернотой, насыщенной болью и отчаянием. Каждое чувство обострилось до предела: звуки становились резкими, запахи – тошнотворными, зрение приобрело новое качество, позволяющее видеть даже в полной темноте.
Мир вокруг изменился, преобразившись в кошмар, полный страданий и жестокости. Каждый вдох приносил с собой аромат свежей крови, возбуждая желание, которое невозможно было утолить. Это ощущение перерождённого существования привело Харви в состояние безумия, желания, подобного дикому зверю, преследующему добычу.
Новый организм требовал пищи, энергии, необходимой для поддержания жизни в состоянии постоянного голода. Старые привычки и чувства ушли безвозвратно, заменённые инстинктами и потребностью выживания. Внутри зародилось понимание нового порядка вещей, основанного исключительно на уничтожении и поглощении.
Первое, что ощутило обновленное существо, – тяжесть собственного тела, неподконтрольного прежнему сознанию. Ступни сами направляли его вперед, ноги работали автоматически, приводя к цели, определённой внутренним голосом. Голосом, звавшим искать, находить, убивать.
Перед ним возник образ женщины, сидящей на скамье в дальнем конце парка. Она читала книгу, её лицо озарялось мягким светом фонаря. Запах её тела достиг ноздрей Харви, вызывая волну возбуждения и агрессии. Женщина казалась идеальной жертвой, лёгкой добычей, неспособной оказать сопротивление.
Приближение к женщине сопровождалось нарастающим возбуждением, желанием насладиться моментом убийства. Тишина ночи нарушалась лишь шелестом листьев и дыханием существа, готовящегося нанести удар. Лицо женщины оставалось спокойным, она ничего не подозревала, продолжая читать свою книгу.
Шагнув вперед, Харви обнаружил, что скорость увеличилась многократно, позволяя мгновенно преодолеть расстояние до женщины. Одно резкое движение, один сильный рывок – и жертва оказалась прижата к земле, испуганная и беспомощная.
Её криков не слышно, заглушаемые собственным пульсом и ритмом дыхания.
Запах страха наполнял пространство, усиливая аппетит, подстегивая желание закончить дело быстро и эффективно. Щелчок челюсти, хруст костей, вкус горячей крови – всё это сливалось в единый экстаз удовлетворения.
Это был первый акт возрождения, первая победа нового существа, освободившегося от старых ограничений и морали. После этого момента возвращение назад станет невозможным, путь к нормальной жизни закрыт навсегда.
Женщину оставили лежать неподвижно, её тело превратилось в груду мяса и костей, служивших пищей для Харви. Ощущение сытости длилось недолго, голод вернулся спустя считанные минуты, настойчивый и требовательный.
Осознав себя частью огромной армии существ, похожих друг на друга внешне, но отличающихся внутренними мотивами и целями, Харви принял решение присоединиться к остальным. Вместе они смогут захватить весь город, уничтожить всех оставшихся людей, сделать этот мир своим домом.
Начало положено, будущее обещает быть кровавым и страшным. Для Харви Хиггинботэма наступила эпоха мрачного торжества, эпохи, которую человечество запомнит надолго.
Город оказался полон таких же существ, бродящих среди руин разрушенных зданий, охваченных пожаром улиц и покинутых автомобилей. Повсюду царили тишина и запустение, нарушаемые лишь редкими криками жертв и шипящими звуками оживающих трупов.
Харви чувствовал себя среди них легко и естественно, словно вернулся домой после долгого путешествия. Общие потребности и стремления объединяли бывших людей, превращённых в монстров, в единое целое, работающее на достижение одной цели – уничтожения всего живого.
Первым делом новоиспечённый член сообщества отправился исследовать окрестности, знакомясь с новыми возможностями и способностями организма. Чувства обострились настолько, что малейший шум привлекал внимание, слабый запах еды манил издалека, движения врагов воспринимались моментально.
Встречи с людьми стали источником удовольствия и адреналина. Преследование добычи, ожидание момента нападения, процесс пожирания – всё это доставляло удовлетворение, необходимое для продолжения существования. Уже не важно было, кем являлся раньше, какая судьба привела сюда. Важно было только выжить и убить как можно больше.
Среди себе подобных Харви заметил особенное существо, выделявшееся размерами и мощью. Огромный мужчина, обладавший невероятной силой и выносливостью, руководил действиями остальных, определяя стратегию охоты и защиты территории. Остальные слушались его безоговорочно, считая лидером и учителем.
Наблюдение за поведением лидера позволило Харви усвоить правила поведения в группе, научиться ориентироваться в новых условиях, развить собственные способности. Постепенно он освоился в новом мире, став полноценным членом коллектива.
Однако кое-что беспокоило Харви. Несмотря на новый статус и положение, внутренний голос иногда напоминал о прошлом, создавая дискомфорт и сомнения. Эти голоса пытались вернуть утраченную человечность, напомнить о нормальном существовании, счастье и любви.
Сначала он игнорировал их, сосредоточиваясь на удовлетворении потребностей организма. Однако со временем ситуация изменилась. Внутренний конфликт стал проявляться чаще, вызывая раздражение и беспокойство. Иногда даже казалось, что прежняя личность пытается возродиться, желая вернуться обратно.
Именно в этот момент Харви столкнулся с серьёзной проблемой: борьба между двумя сущностями угрожала разрушить гармонию и привести к краху всей системы. Необходимо было срочно разобраться с ситуацией, иначе последствия могли оказаться катастрофическими.
Принять решение оказалось непросто. Оставаться таким, каким стал, означало потерять контроль над собой окончательно, стать животным, живущим только ради еды и убийств. Вернуться к человеческой природе означало рисковать жизнью, подвергнуть опасности собственное существование.
Выбор лежал между свободой и зависимостью, смертью и выживанием, счастьем и несчастьем. Какой бы ни был выбор, оба варианта имели свои плюсы и минусы, своё влияние на дальнейшую судьбу Харви. Решение следовало принять быстро, пока внутренние противоречия не привели к трагедии.
И вот однажды вечером, сидя на крыше заброшенного здания, наблюдая за ночным небом, Харви наконец решил. Решил выбрать свободу, попытаться восстановить связь с прошлым, вспомнить, кем был раньше. Этот шаг обещал трудности и испытания, но именно он давал шанс обрести потерянное достоинство и человеческое начало.
Будущее оставалось неопределённым, непредсказуемым, полным опасностей и трудностей. Но главное – впереди ждало открытие истины, встреча с самим собой и надежда на лучшее завтра.
Харви поднялся на ноги, и хотя его тело казалось чужим, движения были уверенными, лишёнными прежней слабости. Он больше не чувствовал ни страха, ни боли, лишь всепоглощающую жажду – жажду плоти и крови. Его глаза, теперь пустые и безжизненные, скользили по комнате, выискивая новую жертву.
Тварь, что завладела его телом, знала, куда идти. Ноги сами понесли его к выходу, мимо опрокинутой мебели, сквозь разбитые стёкла и разрушенные стены. Улица встретила его промозглой сыростью и запахом разложения, но для Харви теперь это был аромат свободы, новой жизни, пусть и искажённой, полной вечного голода.
Он шагал по улицам, некогда родным и знакомым, а теперь ставшим полем битвы между живыми и мёртвыми. Здесь и там виднелись фигуры таких же несчастных, как он, – люди, потерявшие себя, ставшие марионетками в руках тьмы. Они бродили без цели, пока зов крови не направлял их к новым жертвам.
Харви заметил движение в переулке – женщина с ребёнком пытались укрыться в заброшенном доме. Инстинкт, холодный и расчётливый, подтолкнул его вперёд. Он ускорил шаг, чувствуя, как внутри просыпается нечто первобытное, безжалостное. Его руки, теперь крепкие и сильные, потянулись к добыче, а в горле зародился хриплый рык – приветствие новому миру, где царили ужас и смерть.
Харви шагнул вперёд, и его тень, уродливая и искажённая, растянулась по мостовой, сливаясь с другими тенями – такими же безжизненными, такими же жадными. Женщина с ребёнком замерли, прижавшись к обшарпанной стене дома. Их глаза, полные ужаса, метались между ним и тёмным проёмом двери, за которой, казалось, таилась единственная надежда на спасение.
Но надежды не было.
Харви ощущал, как чужая воля внутри него торжествует, подталкивая к действию. Его пальцы, теперь длинные и когтистые, сжались в кулаки, суставы хрустнули, словно старые ветви под натиском бури. Он сделал ещё шаг, и женщина вскрикнула – звук её голоса пронзил тишину, будто осколок стекла. Ребёнок зарыдал, уткнувшись лицом в её одежду, но даже этот плач не мог заглушить мерный, леденящий стук сердца Харви – или того, что теперь обитало в его теле.
Он поднял руку, и в тот же миг его сознание словно раскололось. На мгновение – всего на миг – он увидел себя со стороны: бледное, изуродованное существо с пустыми глазами и оскалом, полным гнилых зубов. Воспоминания нахлынули волной: тёплый дом, смех внуков, запах свежесваренного кофе по утрам. Но эти образы тут же растворились в чёрном вихре, и осталась лишь одна мысль – голод.
Женщина отступила назад, споткнулась о груду обломков и упала, увлекая ребёнка за собой. Харви наклонился, его дыхание, холодное и зловонное, коснулось их лиц. Он уже чувствовал вкус крови, представлял, как её тепло разольётся по его венам, наполняя пустоту внутри.
Но вдруг…
Что-то дрогнуло в его разуме. Слабый, почти неслышный голос – его собственный? – прошептал: «Не надо…»
Харви замер. На долю секунды он снова стал собой – старым Харви Хиггинботэмом, который боялся темноты и любил пить чай с имбирным печеньем. Он увидел страх в глазах женщины, увидел крохотную ручку ребёнка, вцепившуюся в её рукав, и что-то внутри него сжалось от боли.
Однако воля твари была сильнее. Его тело двинулось вперёд, пальцы впились в плечо женщины, и она закричала – пронзительно, отчаянно. Харви закрыл глаза, пытаясь спрятаться от этого звука, от запаха страха, от собственного бессилия.
И тогда он услышал другой голос – тихий, но твёрдый:
– Отпусти её.
Харви вздрогнул. Этот голос не был частью его кошмаров. Он звучал… знакомо. Словно эхо из далёкого прошлого.
Он медленно повернул голову и увидел его.
Фигура в тени, высокая и прямая, стояла неподвижно. Лицо было скрыто под капюшоном, но Харви чувствовал, что тот смотрит на него – не с ненавистью, не с презрением, а с чем-то, что он не мог понять. С жалостью? С пониманием?
– Ты ещё не потерян, – произнёс незнакомец. – Ты можешь выбрать.
Харви задрожал. Внутри него бушевала битва – первобытный голод против крошечного островка человечности, который всё ещё сопротивлялся. Он сжал кулаки, ногти вонзились в ладони, но он не чувствовал боли. Только борьбу.
Женщина, воспользовавшись моментом, отползла в сторону, прижимая к себе ребёнка. Они скрылись в темноте, и Харви знал – это его последний шанс.
– Кто… кто ты? – прохрипел он, голос звучал чужеродно, словно принадлежал кому-то другому.
Незнакомец шагнул вперёд, и капюшон упал, открывая лицо. Харви замер.
Это было его лицо. Лицо Харви Хиггинботэма – но моложе, сильнее, с глазами, полными решимости.
– Я – тот, кем ты мог бы стать, – сказал призрак. – Если бы не сдался.
Харви почувствовал, как тьма внутри него дрогнула. Он взглянул на свои руки – когтистые, покрытые пятнами разложения – и вдруг осознал всю глубину падения. Он был не просто жертвой. Он стал оружием в руках зла.
– Но… я уже… – его голос сорвался.
– Нет, – перебил призрак. – Пока ты помнишь, кто ты, ты ещё можешь бороться.
Харви закрыл глаза. В его сознании пронеслись образы: дом, семья, смех, тепло. И страх. Страх, который парализовал его, заставил сдаться. Но теперь он понимал – страх был лишь иллюзией. Настоящей силой всегда была воля.
Он глубоко вдохнул, и впервые за долгие часы его дыхание не было холодным. Оно было живым.
– Я… я не хочу быть этим, – прошептал он.
Тварь внутри взревела, пытаясь подавить его, но Харви уже принял решение. Он поднял голову, посмотрел на призрака – на себя – и твёрдо произнёс:
– Я выбираю жизнь.
В тот же миг тьма разорвалась, и Харви почувствовал, как что-то треснуло внутри него – словно цепь, сковывавшая его душу, наконец, сломалась. Его тело содрогнулось, когти исчезли, кожа стала обычной, человеческой. Он упал на колени, задыхаясь, но впервые за долгое время он чувствовал себя.
Призрак улыбнулся и начал растворяться в воздухе.
– Помни, – прозвучал его голос, – тьма сильна, но свет всегда найдёт путь.
Харви поднял голову. Улица всё ещё была тёмной, но где-то вдали он увидел слабый отблеск рассвета. Он знал – битва не закончилась. Но теперь у него был шанс. Шанс искупить вину. Шанс бороться.
Он поднялся на ноги, сжимая кулаки. Впереди ждали другие жертвы, другие потерянные души. И Харви знал – он должен помочь им. Потому что теперь он понимал: даже в самой глубокой тьме всегда есть место для света.
Харви сделал первый шаг – неуверенный,но твёрдый. Рассвет едва пробивалсясквозь плотную пелену тумана, окрашиваяруины города в бледные розовые тона.Воздух всё ещё хранил запах разложения,но теперь в нём чувствовалось нечто новое— едва уловимый аромат надежды.
Он огляделся. Улицы, недавно кишащиебезжизненными фигурами, казалисьпустынными. Твари отступили сприближением света, скрывшись в тёмныхуголках, ожидая следующей ночи. НоХарви знал: это лишь временнаяпередышка.
Его взгляд упал на следы крови на руках – остатки недавнего кошмара. Он сжалкулаки, чувствуя, как ногти впиваются вкожу. Боль была реальной, человеческой. Иэто придавало сил.
«Я должен найти их», – подумал он.Женщину и ребёнка. Возможно, они ещёживы. Возможно, он сможет помочь.
Харви двинулся вперёд, осторожно обходяобломки и лужи тёмной жидкости, котораякогда-то была кровью. Каждый шаготдавался эхом в пустой голове, но теперьэто был его шаг, а не движение безвольнойкуклы.
За поворотом он заметил движение.Прижавшись к стене полуразрушенногомагазина, сидела та самая женщина, всёещё сжимая в объятиях ребёнка. Её глаза,полные отчаяния, метнулись к нему, иХарви увидел в них смесь страха иузнавания.
– Не бойтесь, – тихо произнёс он,стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Я… ябольше не один из них.
Женщина дрожала, но не отступила.Ребёнок всхлипнул, уткнувшись лицом в еёплечо.
– Как… как ты смог? – прошептала она.
Харви опустил взгляд на свои руки, теперьобычные, человеческие.
– Я вспомнил, кто я. И выбрал бороться.
Её глаза на мгновение вспыхнулинадеждой, но затем снова наполнилисьстрахом.
– Но они вернутся. Ночью они всегдавозвращаются.
Харви кивнул. Он знал это. Но теперь у негобыл план.
– В моём доме есть подвал. Крепкий, стяжёлой дверью. Мы сможем укрыться там.Если… если вы позволите мне помочь.
Женщина колебалась. Она видела егораньше – видела, как он шёл к ним, как егоглаза светились тьмой. Но сейчас перед нейстоял человек, в чьих глазах читаласьрешимость.
– Хорошо, – наконец произнесла она. – Но если ты… если ты снова…
– Этого не случится, – твёрдо ответилХарви. – Я обещаю.
Они двинулись к дому Харви, стараясьдержаться в тени. Город всё ещё дышалопасностью, но теперь Харви видел нетолько угрозу – он видел возможности.Каждую разбитую дверь, каждыйзаброшенный дом – всё это могло статьукрытием, крепостью против наступающейтьмы.
Когда они достигли дома, Харви первымвошёл внутрь, проверяя каждый угол. Всёбыло спокойно. Он провёл их в подвал, гдетяжёлые металлические двери надёжнозащищали от внешнего мира.
– Здесь мы будем в безопасности дорассвета, – сказал он, зажигаякеросиновую лампу. Свет озарилнебольшое помещение, наполнив еготёплым, почти домашним сиянием.
Женщина опустилась на пол, всё ещёприжимая к себе ребёнка. Её взгляд былусталым, но в нём уже не было тогобезудержного ужаса.
– Спасибо, – прошептала она. – Ядумала… я думала, что никто не сможет импротивостоять.
Харви сел напротив, чувствуя, какусталость накатывает волнами. Но он знал— отдых будет недолгим. Ночь ещё незакончилась.
– Они сильны, – сказал он. – Но мы тожеможем быть сильными. Если будемдержаться вместе.
Ребёнок поднял голову, его глаза, большиеи испуганные, встретились с глазами Харви.И в этот момент старик понял: это непросто борьба за выживание. Это борьбаза то, чтобы остаться человеком. За то,чтобы не потерять себя в бесконечнойтьме.
Он достал старую карту города, разложилеё на полу и начал отмечать места, где, какему казалось, можно было организоватьукрытия.
– Нам нужно найти других, – сказал он. – Тех, кто ещё сопротивляется. Вместе мысможем…
Внезапно лампа дрогнула, и по стенампробежали тени. Харви замер,прислушиваясь. Где-то наверху раздалсятихий скрип – будто кто-то медленношагал по половицам.
Женщина вскрикнула, прижимая ребёнкаближе. Харви медленно поднялся, его рукапотянулась к тяжёлому железному пруту,лежавшему у стены.
Шаги становились громче. И Харви знал – это не человек. Это было оно. То, что когда-то владело им. И теперь оно пришло заним.
Но на этот раз Харви не собиралсяотступать. Он крепко сжал прут, его глазасверкнули в тусклом свете лампы.
– Уходите вглубь подвала, – тихо приказалон. – И не выходите, пока я не скажу.
Женщина кивнула, отползая в дальний угол.Харви сделал шаг к лестнице, ведущейнаверх.
Харви замер на нижней ступеньке лестницы, сжимая в руках железный прут. Тень на верхней площадке медленно обретала очертания – вытянутые конечности, сгорбленная спина, голова, склонившаяся под неестественным углом. Существо сделало шаг вниз, и половица под ним жалобно скрипнула.
Но Харви больше не дрожал. Он смотрел на тварь – на себя прежнего – и чувствовал лишь холодную решимость.
– Ты не возьмёшь меня снова, – произнёс он твёрдо.
Существо издало хриплый смешок, его пальцы, похожие на когти, царапнули стену. Глаза, чёрные и безжизненные, уставились на Харви.
– О, но ты уже наш, – прошипело оно голосом, который когда-то принадлежал самому Харви. – Ты просто ещё не понял этого.