- -
- 100%
- +
© Настя Полос, 2025
ISBN 978-5-0067-9697-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
В древнюю библиотеку попадали редкие лучи солнц. Спертый воздух, вперемешку с запахом старых книг, пергамента и пыли, витал, окутывая тяжелым покрывалом легкие всех, кто здесь находился.
Сотни свечей расставлены по столам в попытке разогнать сумрак, но их все равно не хватало, оставляя большинство стеллажей в тени. Многие служители царства знаний, напуганные историями о мрачных существах, не рисковали заходить в глубины мрака, даже несмотря на то, что они находились на их родной планете Инуре. Страх укоренился в их душе. Только Богиня изредка навещала брошенные книги, дабы принести утешение знаниям, что оставили на растерзание сумраку.
Именно так служители успокаивали себя.
Но Искха не боялся. Он работал здесь не одну сотню лет. А может, уже перевалило за тысячу? Он не считал. Да и зачем? Когда ты годами пропадаешь в книжной пыли и хрусте свертков, ты становишься таким же отделенным от мирского, как и все, что хранилось за закрытыми дверями библиотеки.
Искха боготворил это место. Он считал, что именно здесь – в кладези знаний – истинный Храм их Богини. А он – настоящий Великий Хранитель Ее воли. Куда Мудрейшей до позолоченного дворца, утопающего в чуждой пустыне зелени, куда до срамных приемов? Нет. Богиня никогда не опустится до низменности и алчности Верховного.
Так считал не только Искха. Простой народ, особенно те, кому больше лет, чем некоторым старейшим книгам, не восхвалял Храм, но и открыто не презирал. Однако молиться и просить снисхождения Ее приходили именно сюда. Искха для них – истинный проводник воли Божией, но сам библиотекарь не присваивал себе титула. Ему бы просто раскладывать книги, стирать с них пыль и убирать грязь. Вот его служение Ей – сохранять в целостности знания.
Но его боготворили, приравнивали к Ее паломнику, просили совета и молили обратить их просьбы к Ней. И он делал это. Пусть не по священному обряду, как заведено. Но по-своему, стоя на коленях у алтаря, куда падал единственный большой луч света, озаряя все записи о Ней. Он молил Ее о других. Просил не о себе. Что ему? У него и так есть все, чтобы быть счастливым.
Искха обращался к Такал.
И однажды Богиня ответила ему.
Обычный день, такой же опаляющий и душный. Искха, как и всегда, совершил свой путь. Прошел по коридорам, что отмечались в его графике. Затем подмел и вытер пыль. Убрал свитки, что забыли посетители. Закончил скромный ужин и направился к алтарю. Поцеловал свой Нешам. Улыбнулся воспоминаниям о Бриете – его истинной. Она ушла совсем недавно, и он чувствовал, его конец тоже близок. Расстелил специальный молитвенный ковер – хоруф, и опустился на колени перед ликом Ее.
– Молю тебя, Всевышняя Мудрая Такал, снизойди до раба своего и одари своей милостью. Помоги Инуре пережить бедствия и кровопролития. Направь меч своей одаренной дочери и восстанови справедливость. Да будут множиться твои знания, да нити, с усердием плетеные, зажгутся в звездном небе.
Он повторял заученные движения и слова, делал точно, как и всегда. Также складывал руки, прикрывал глаза, старался возвысить свои мысли.
Но в этот раз все изменилось.
Свечи закоптили, а потом и вовсе их тонкие линии света поползли вверх и заплясали. Ветер снес книги и свитки с ближайших полок. Искха раскрыл глаза и шумно вдохнул. Он огляделся, пытаясь понять, что же происходит. Резко его Нешам пронзило вспышкой.
– Услышь меня, дитя.
Голос мелодичный, но властный, заполнил пространство. Волю Искхи придавило к полу. Его старое тело задрожало, зубы отказывались разжиматься, а глаза бешено завращались. Так медленно, словно за это время прошли часы, он посмотрел на алтарь.
На него, будто из маленького окошка, смотрели гигантские глаза, в зрачках которых вихрилась вселенная. Даже в таком состоянии Искха понял, если смотреть в них слишком долго, ты не только увидишь начало сотворения мира, но и сойдешь с ума, узнав слишком много тайн будущего.
Его бренный разум вновь заработал. Он догадался, кто явился к нему. Будто маленький звереныш подполз к своей матери и упал лбом на пол, бормоча:
– О Великая Матерь знаний! Спасибо, что явила лик свой божий рабу нечестивому. Великая Богиня Такал!
– Встань, дитя, ты и так всю жизнь преклонял колени, сейчас же я дарую тебе почесть посмотреть мне в глаза.
Искха не смел ослушаться Ее, но и подниматься не торопился. Впрочем, Богиня терпеливо ждала. А может, это ему чудилось, что прошли долгие минуты, прежде чем он смог набраться храбрости поднять взор.
Два глаза продолжали следить за ним безотрывно. Искха сглотнул.
– Ты стоишь передо мной, Искха Хранитель знаний из рода Тортус. Ты служил мне верой и правдой всю свою жизнь. Ты почитал меня и учил почтению этому других. Ты никогда не желал власти или войны, не желал богатств и признания. Ты честно выполнял свои обязанности, пусть иногда и мечтал ухватить немного больше знаний, чем положено. Но грех ли это? Конечно же, нет. Те, кто тянуться к знаниям, всегда ближе к звездам, а значит, и ко мне. – Он внимал каждому слову, не решаясь шевельнуться. – Так скажи мне, Искха Тортус, готов ли выполнить поручение Богини, которой служишь?
– Да. – Ропот слабого старческого голоса даже ему показался слишком низким.
– Тогда слушай, что я скажу тебе, и не смей перебивать. Скоро мир покачнется и прорвется темень. Те, кто обязан быть верным мне, отвернулись. И теперь, как никогда прежде, тучи сгустились над нами. Конец мира близок. И есть только один способ изменить это. Способ предотвратить страшное. И только ты – Искха можешь сделать это. Сейчас ты возляжешь пред алтарем и погрузишься в сон. Ты узнаешь все. Эти знания убьют тебя, но я, Богиня Такал, дарую тебе возможность устоять. Проснешься ты другим, все тайны мироздания откроются тебе. Однако воспользоваться ты ими не сможешь. Твоя задача – выполнить мое поручение. Он уже знает, что я здесь. Твоя жизнь оборвется через три луны. Ты умрешь. Но за этот срок ты обязан будешь исполнить волю мою. Согласен ли ты на это?
Он знал, что стоит ему отказаться, как Богиня тут же исчезнет, а он проснется, ничего не помня, и, скорее всего, проживет свой остаток, как и должно. Но ведь сама Богиня просила его помощи! Даже смерть не являлась веской причиной отказать. Да и отжил он свое, лишь бы встретиться, наконец, с Бриет. Только вот если он, согласившись, подведет Такал, не видать ему спокойной загробной жизни.
– Я согласен, – прохрипел он.
– Я выбрала верного сына. Так слушай же. Выполнишь предназначенное, и умерев, встретишься со своей парой. И обретете в чертогах вы мирный покой.
В чертогах? Но разве души их не вплетались в нити Богини? Разве не существуют они там вечно, соединенные в одно целое? Отчего же она говорит о чертогах? Спрашивать он, конечно, не стал.
Но не была бы Такал Богиней мудрости, если бы не знала о терзающих его вопросах.
– Ты все узнаешь, сын мой. Узнаешь. А теперь ложись и помни, трое лунных суток. Ты избран, чтобы помочь ей.
Магические очи угасли. Окно в другой мир затянулось. Искха ничком упал на ковер.
☆・・・★・・・・・★・・・☆
Быстрее. Быстрее. Быстрее!
Такал, помоги успеть! Грузное престарелое тело еле-еле откликалось на попытки бега. Оно насмехалось над ним, как бы говоря: «Чего ж удумал, старый? Твое дело лежать в могиле, но никак не бежать!»
Произошедшее за эти дни вывели из равновесия весь инурийский мир. Взрывы, черная магия, тысячи погибших, но главное – дочь Ее – Дитя тьмы, никак иначе. Сама посыльная Дальшах и мужа ее Бираля.
Но он знал, как спасти свой народ. Знал, что ему сделать!
О Богиня! Догадывалась ли ты, что все так и будет? Пыталась ли предотвратить? Нет! Не время сейчас сомневаться в мотивах Ее!
Остальных служителей он распустил, как только проснулся. Он лежал на полу. Тело его, как ни странно, не болело. А вот голова воистину трещала по швам. С того момента начались его поиски. Часами напролет, не прерываясь на сон и еду, он рыскал в самых устрашающих углах библиотеки. Он искал знание! Как велела ему Она, дабы помочь ей.
Богиня права во всем! Ее предсказание о том, что он знает, что искал Искха, оказалось верным.
Он следил за ним. Но он не обладал тем преимуществом, которое имел Искха.
Ведь ему нашептывала сама Богиня!
И вот поиски увенчались успехом. То, что открыл для себя Искха, заставило его долго и протяжно плакать, оперевшись на деревянный стул, который то и дело скрипел от содрогающегося тела старика. Как такое возможно? А предательство? Как такое может существовать? Как он допустил это? Чудовище, трус, кровожадный ублюдок! А эти знания?! Как же теперь…
Нельзя давать эмоциям верх! Однако главной целью Искхи было не найти пропавшие тексты. Нет! Он должен спрятать их, от глаз его подальше. Должен сделать так, чтобы, когда это понадобится им, они легко смогли это найти!
Третьи лунные сутки заканчивались. Срок пришел. Искха чувствовал дыхание смерти. Но ему не боязно умирать. Все сделано. Остается лишь молиться.
«Богиня, я старался, клянусь!»
На втором этаже мелькнул силуэт. Он пришел. Искха в последний раз оглядел библиотеку, старые книги, полки, что с любовью каждый день протирал. Главное, чтобы ему нашли достойную замену и все эти знания сохранились. Только бы…
Шорох. Кто-то старался идти бесшумно. Не вышло. Или он решил больше не прятаться?
– Где она? – протрубил властный тяжелый голос.
Искха сжал руки, чтобы те не тряслись.
– О чем вы? – Библиотекарь обернулся и не выказал удивления перед тем, кого увидел.
Он не ожидал этого. Его лицо скривилось.
– Не притворяйся! Ты же знаешь, о чем я. Мне нужна книга. Ее книга.
– Не понимаю… Тут много книг, какая же именно тебе нужна, старый друг?
Прозвище, так часто звучащее между ними, заставило его усомниться в решении. Нет, наваждение!
– Для чего ты делаешь это? Как же ты мог так поступить?! – Откуда-то в старике возник мятежный дух. Пусть он умрет, но молчать не будет! – Каково быть убийцей?
Он засмеялся. Как Искха раньше не замечал, сколько злобы и обиды скопилось в нем?
– Я делаю это ради нашего народа! Никто из них, из этих… никто не хочет брать на себя ответственность! Я изменю этот мир.
– Глупец! Одумайся, пока не поздно! Такое подвластно только Богам!
– Богам… – с ненавистью протянул он. – Они ушли и бросили нас! Теперь я займу их место.
– Ты сумасшедший…
– Где книга?
– Ты никогда не узнаешь!
– Я дам тебе больше, чем все твои боги вместе взятые!
Искха усмехнулся его самодеятельности. Впрочем, как раз это открытием не было. Он всегда был таков.
– Что ж, вижу, ты сделал свой выбор. Значит, умри!
Он достал кинжал. Острый, но такой сияющий. Искха решил для себя, что последние секунды встретит, глядя в лицо опасности, не побежит и не отвернется. Но ноги все равно предательски подкашивались, а губы дрожали.
Он не тянул и с силой всадил кинжал Искхе в грудь. Но не так, чтобы умертвить быстро, ему хотелось продлить минуты его агонии.
– Думал, я так легко тебя отпущу, старый Искха? Дарую тебе легкую смерть? Нет! Я заставлю тебя страдать! Мало того, я раздавлю твой Нешам, дабы ты никогда не встретил свою Бриету! Никогда!
Самое страшное преступление. Раздавить Нешам инурийца, худшее, что могло произойти с его душой. И Искха бы испугался, он бы молил о пощаде, лишь бы он не делал этого. Но Богиня обещала ему лично проводить к любимой Бриет, что уже ждала его на той стороне.
Увидев, что «старый друг» совсем не испугался, он взревел. Оттолкнув его тело – то шлепнулось с глухим стуком – оборвал цепочку с Нешамом, бросил, а затем растоптал ногой.
Искха лежал на холодном полу. По морщинистому лицу стекла единственная слеза. Библиотекарь знал, он с ним еще не закончил. Но вдруг из самого темного угла, куда Искха смотрел, поползла тонкая змееподобная струйка тени.
У Искхи задрожали губы. Богиня его не забыла! Змейка приблизилась к нему, и он, блаженно закрыв глаза, втянул воздух, принимая дар Ее. И спокойно уснул. Навсегда.
От Искхи Тортуса, величайшего хранителя Ее библиотеки, не осталось никаких напоминаний, кроме маленького буро-фиолетового пятна на деревянном полу.
Даже Нешам с его шеи исчез и пропал.
Глава 1
Вспыхнуло алым маревом звездный простор, и вышли оттуда Дальшах и Бираль. Хватило Богам одного взгляда, и поняли они силу любви своей.
Из летописей Райлана.
Дэвол
Холод.
Безжалостный. Неукротимый. Строптивый. Пробирающийся в душу и сердце, забирающийся под кожу. До стука зубов, до онемения в пальцах. Ветер настолько ледяной, что сил стоять прямо почти нет. Он обнимал тело, лишая рассудка, мечтая усыпить и предать кости снежным вершинам. Может, это вовсе не снег, а лишь перетертые скелеты тех, кто застрял здесь?
Планета мне неизвестна, но портал привел сюда. Я взяла след вместе с его кровью. Мерзкой и отвратной. Его вкус – пытка и яд. Я чуяла здесь его запах. Все внутри кипело.
Ужас.
Его я больше не испытывала. Все чувства остались там, в прошлом. С моей бренной личиной. Прежняя «я» – клетка. Не жизнь, а вынужденное существование. Загнанный зверь в ловушке. Запертая, никем не услышанная. Я выла, царапалась и кусалась. Моя предыдущая оболочка – слабая копия. Слишком много боли, много страданий. Отныне забыто.
Ярость.
Ее у меня сполна. Она текла по венам, заменяя суть. Заставляла отбивать сердце размеренные удары, а разуму волочить существование. Она прожигала от кончиков пальцев до самых пят. Вводила в транс. Она не давала опустить руки, как бы не хотелось.
Как бы я ни мечтала остаться там. Рядом с ней.
– Хозяйка. Хозяйка. Хозяйка.
Змееротые. Мраки. Создания тьмы. Тени.
Грязные. Мерзкие. Грешные. Ненужные никому.
Кроме меня.
Мои – другие – были со мной с самого начала. Они появились сразу, как я пробралась сквозь чрево матери. Пели вокруг, когда я хрупким тельцем лежала в колыбели. Охраняли, когда меня заперли. И первые пришли, как я пробудилась. Они взывали ко мне прежней. И я нынешняя шла на зов. Вновь царапалась и кусалась. Старалась прогрызть путь к свободе, пробить защитный купол магии, отделяющий от жизни.
Эти же – дикие – никому не принадлежали. Они бродили по пустыне, рассыпаясь под палящими солнцами. Они ждали того, кто приютит их, обогреет, даст цель. Того, кто нацепит поводок на шею, но тем самым спасет. Они жаждали меня.
– Прочь! – Звонкий, властный голос – мой.
Но главный враг – это не мраки. Не холод. И даже не Руун.
Боль.
Стоило вспомнить, для чего собрались тени, как внутренности сжимало и выкручивало с такой мощью, что колени подгибались.
Я упала в снег. Даже колючий холод, вгрызающийся в плоть, не успокаивал.
Она вновь вырывалась – та, прежняя. Кричала, выла от бессилия. Задыхалась и захлебывалась. Я – настоящая – пыталась усмирить, успокоить. Но не выходило. Я рычала, валялась в снегу, мечтая быстрее прожить убивающую тоску.
Кто сейчас здесь? Кто лил бесконечные слезы?
Она или я? Я или она?
Наши мысли, сознания переплелись, становились едиными. Но были ли мы когда-либо раздельными? Существовали ли сами по себе? Кажется, нет. Кажется, да. Воспоминания, прожитые годы, дружба, любовь – общие. Я чувствовала то же, что и она, но в то же время и по-другому.
Кости выламывало. Она-я кричали. Я-она хотели все закончить.
Джессика. Моя. Ее. Наша.
Больно. Больно. Больно.
– Хватит! – закричала я-она.
Тьма сорвалась с рук, очерняя белоснежный, такой до тошноты идеальный снег. Мир погрузился во мрак. Голоса шептали, и она-я наслаждались этой музыкой, унося и пряча чувство утраты глубоко-глубоко. Стало легче. Совсем немного.
Это никогда не пройдет.
Кто же я? Она или я? Я или она? Теодора или Дарин? Дарин или Теодора?
Я не знала. Не могла различить свои и ее мысли. Или они были общими? Между нами барьер, но чужое – или мое? – пыталось пробраться. Я ощущала себя собой, но в то же время не понимала – что я?
Мне бы уйти вслед за ней… Очевидный, простой и такой правильный способ решения. Зачем существу вроде меня быть? Прошлая я не сумела. Я настоящая – тоже.
Наша человеческая натура крепко привязана к ней. Была! Но тот щелчок, самый ужасный звук… Я зажала уши. Только не слышать! Только не вновь!
Душа спряталась, умоляя прийти меня, заменить. Просила уничтожить весь мир. Сжечь его дотла. Если нет ее… Зачем жить другим? Если не дышит она, почему могли все остальные?
Теодора… Я… Она… выглядела беззащитной, слабой, маленькой тенью, но оказалась с зубами. Или я оказалась? Сражалась, терпела боль, умирала наяву… Мечтала, пыталась сразиться. Наша магия томилась, копилась и ширилась, пока я спала. Но даже всей мощи недостаточно. Мерзкий ублюдок ушел!
Я зарычала, и тени подхватили звук, унося его по белой равнине. Они просили крови. Его крови.
Вот почему я все еще стояла здесь. Вот почему продолжала дышать.
Этот выродок и убийца недостоин жить, недостоин служить под покровительством Дальшах и Бираля. Я скормлю его гнилым душам. Отребью, такому же, как и он.
Тени загоготали. Они ждали и ластились к ногам. Я провела по мракам рукой, убаюкивая. Мои.
Но есть еще кое-кто, кто прятался в черной душе. Кое-кто, кто дорог ей. Мне?
Инуриец. Предатель и лжец. Грязный паршивец. Его я тоже убью. Позже… И его девку. Зажарю на огне, сжирая собственными зубами кости. Пируя на их трупах, буду петь тьме.
Но как он смотрел… Его глаза… Как просил остаться ее… Нас.
В груди заныло.
Когда я думала о них… о нас… Меч на спине начинал тяготить. Я соединила кинжалы, убирая его за спину в ножны. Сейчас не время слушать коварные речи клинка. Нужно вернуть хладнокровие. Мыслить ясно. Наконец, от ледяных потоков ветра появилась польза. Я подставила лицо и сосредоточилась. Мне нужно взять след.
Взмахнув ладонью, я послала своих слуг. Они должны привести мне живого. Того, чей запах все еще остался на моем – ее – теле. Стоило огромному облаку черни убежать, заслоняя весь горизонт, как позади послышался шорох. Я широко улыбнулась.
Глупец мог прийти на эту планету и вести себя безрассудно. Швыряться магией, объявляя о своем присутствии. Но если ты не глупец, а охотник, что проще, чем устроить ловушку и кричать с вершины мира, что ты здесь?
– Приклонись! – сказала я, оборачиваясь.
С когтистой руки сорвался теневой поток, обхватывая пришедшего, закручиваясь вокруг шеи и сдавливая. Дэвол недовольно зашипел, но не стал сопротивляться. Падая передо мной, бросил на меня угрюмый взгляд из-под хмурых бровей. Черные очи, крупные вены и рога должны запугать, но меня совершенно не трогало это, ведь я знала, какой ужас представляла сама.
– Зачем пришел? Неужели надеялся победить меня, мерзкий червь?
Стоя на коленях, делая тяжелые вдохи и будто пытаясь не обращать внимания на извилистых теней, что сжимали горло, дэвол подобрался и вскинул подбородок.
– Мое имя Аастор.
Может, морозная планета уже захватила меня в плен и скоро я превращусь в снежные пустоши? Никак иначе я не могу объяснить, почему некогда согревающая кровь сейчас побежала по венам, превращаясь в лед.
Неужели это отродье всерьез думал, что я могла забыть того, кто собственноручно мешал мне спасти ее?
Челюсть сжалась, когти удлинились. Кожа на лице зашипела, а потом и вовсе разошлась, будто ее разрезали ножами. Зрение затуманилось. Я видела все через призму темени. Дэвол стушевался, поджав губы. Испугался? Неважно.
Мне нужно успокоиться, нужно скинуть тяжелую хватку отчаяния, сдавившую сердце. Я должна найти Рууна. А этот… Сделает все, что я прикажу. А если нет, то я не дарую ему легкую смерть. Буду истязать, издеваться. Проткну, выверну все конечности.
– Хочешь замерзнуть и умереть от холода? – невозмутимо спросил дэвол, будто бы сам не дрожал, как осенний лист.
Я ослабила поводок, упиваясь скрытым страхом в чужих глазах. Дэвол набрал полную грудь воздуха, думая, что я освобожу его. Червяк! Вновь сузила удавку. В этот раз сильнее. Аастор стал давиться.
– Я могу дать те… – он задыхался, голос звучал хрипло, – бе то, что ты хочешь.
– Что же? – безразлично спросила, но отозвала мрачные путы.
– Месть! – Поняв, что может говорить, Аастор поторопился. – Руун ушел. Предал нас! Оставил умирать. Дэволы разрознены. Наш предводитель бросил, ничего не объяснив. Мы найдем его. А потом… потом уничтожим инурийцев!
Пока говорил он, одновременно шептали тени. Лучшие шпионы, добытчики информации. Он думал, что мной так легко управлять? А может, не знал, на что я способна? Аастор настолько беспечен, чтобы легко отвернуться от того, кому верен всю жизнь? Думаю, нет. Он надеялся заполучить силу и с ее помощью уничтожить врага.
Широкая зубоскалящая улыбка появилась на моем лице.
– Инурийцы под моей защитой. Никто не тронет их. Твоя помощь мне не нужна. Умри!
– Подожди! – Но он уже повалился набок. Захрипел и выпучил глаза.
Его собственные тени накинулись на меня. Но мои злее. Питаясь бесконечным гневом, они и сами полыхали в ярости. Заточенные, никем не услышанные, они сходили с ума.
Облака мрака столкнулись. Тень с тенью. Пасть с пастью.
– Ты… никогда… не узнаешь… кто… ты…
Аастор рухнул и сделал судорожный вдох.
– Спасибо.
– У тебя десять секунд заставить меня передумать.
– Что это значит?
– Говори быстрее! – рявкнула я.
Аастор, на удивление, хохотнул, чем заслужил недоуменный взгляд.
Он высок и крепок. На нем черная броня, плотно сидящая на теле. На руках перчатки со специальными выемками для когтей, которых сейчас не было. Волосы пшеничные, как у меня прежней, собраны в маленький хвост. Он искусно скрывал напыщенную, ярко живущую злость, которая отблескивала в глазах. На удивление, сейчас радужка у него не черная. Просто обычные карие.
Накатила печаль. Ее глаза – мои – стали ужасающе черными.
Аастора можно легко принять за человека, только вот темные вены мешали. Но венцом сего творенья стали рога. Небольшие, но крепкие. Черные, обхваченные кругами. У меня таких не было.
– Я знаю, что такое секунды.
– Почему вы так похожи на людей?
– Не знаю. – Пожал он плечами. Аастор говорил свободно, будто мы давние друзья, а не смертельные враги. – Все расы похожи. Но не сравнивай меня с ними. – Скривившись, он посмотрел мне в глаза. Уж слишком похоже на людей. – Как я могу к тебе обращаться?
Ветер трепал нас, испытывая на прочность. Тела околели.
Вопрос вверг меня в ступор. Я впервые заметила, что продрогла.
Назваться Теодорой я не могла. Пусть лучше считает, что эта часть во мне мертва. Имя Дарин подходит больше. Древняя, чужая – или родная? – часть хотела это имя.
Так кто же я?
Пока я размышляла, Аастор самостоятельно поставил точку.
– Руун назвал тебя Дарин. Значит, и я буду так называть, – произнес он, ожидая возражений. Но я молчала. Он продолжил: – Ты дэвол, Дарин. Хотя я не понимаю, как это возможно, очевидно, ты об этом не знаешь. Давай я покажу тебе величие твоей расы.
Он протянул мне ладонь, но я не шелохнулась.
– Я намерена остановить войну во что бы это ни стало. – Я устремила взор на горизонт. – Даже если мне придется уничтожить всех вас.
Тени завыли в предвкушении.
– Но не инурийцев? – сквозь клыки спросил он. Его облик изменился. Стал мрачнее.
– Они под моей защитой.
– Ты даже не знаешь, кто они такие! Что сделали с твоей планетой, с твоей расой! Ты дэвол! Дэвол! – Аастор перешел на крик. – Скольких убили и сожгли! Как ты можешь быть так беспечна?
Не знаю, откуда столько храбрости в нем взялось, но Аастор подскочил ко мне, развернул к себе и схватил за плечи. Вот теперь его глаза стали черными. Интересно, могу и я менять их цвет? Вокруг рогов затанцевала тьма, и даже когти вернулись.
Я же оставалась невозмутимой. Стоило мне пошевелить пальцами, как тени разнесут его. Вторя моим мыслям, они закружились у ног и стали покусывать. Я оттолкнула их, как бы говоря: «Не время!» Но они не послушали, а продолжили умолять принести им жертву.