- -
- 100%
- +
Все права защищены. Не допускается воспроизведение текста и (или) иллюстраций любым способом без письменного разрешения издательства.
© Яна Поляруш, текст, 2024
© Вероника Полякова, иллюстрации, 2024
© Издательство бестселлеров «Альтер Эго Бук», 2024
© ООО «Альтер Эго Фильм», правообладатель, 2024
* * *Посвящаю моим сыновьям Аркадию, Мирону и Корнею
Я благодарна этой книге за то, что она родилась. Так как в ней неожиданно подружились мое советское детство и детство моих детей.
Желаю вам, дорогие читатели, школьники, а также их родители, весело и увлекательно провести время, следя за приключениями Генки Скороходова и Светки Аникиной, а заодно посмотреть друг на друга с нового ракурса и, возможно, узнать себя.
Берегите друг друга и чаще общайтесь!
Ваша Яна Поляруш
Этот тираж книги «Ключи времени» издательство Альтер Эго бук посвящает Году семьи в России и празднованию 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина.
Детское жюри «XVI фестиваля визуальных искусств», как всегда проходившего в нашем лагере «Орлёнок», вручило Яне Поляруш Гран-при за ее режиссерский дебют – х/ф «Видримасгор, или История моего космоса». Это был 2012-й год. А в 2019-м вторая ее кинокартина «Со дна вершины», где она также режиссер-постановщик и соавтор сценария, снова была удостоена Гран-при фестиваля. Как оказалось, еще в первый свой приезд Яна уехала от нас не только с призом, но и с идеей книги, которую вы держите в руках. Это отличная новость для всех детей, гостей и друзей лагеря «Орлёнок». Ведь интересно побывать там, где разворачиваются события книги, которую ты читаешь. Желаю ребятам и их родителям увлекательного чтения!
Александр Джеус, директор Всероссийского детского центра «Орлёнок»
В очередной раз убеждаюсь, насколько полезны такие мероприятия, как кинофестивали. Где встреча творческих людей, их общение, обмен опытом рождают идеи новых проектов. Пример тому – замечательная книга Яны Поляруш. А еще я очень рада, что номинация нашего фестиваля – фотокросс – стала частью сюжета книги. Читайте, ребята, вдохновляйтесь, творите!
Лариса Преториус, генеральный продюсер «Всероссийского фестиваля визуальных искусств»
Предисловие издательстваБуквально за несколько месяцев книга стала бестселлером. Первую дверь в большой мир «Ключи времени» открыли на фестивале «Красная площадь» на стенде книжного магазина «Москва», летом 2021 года. Главное событие книжной жизни посетили люди из разных уголков не только нашей страны, но и всего мира.
От читателей отзывы приходили на адрес издательства и автору лично. Процитируем несколько характерных, смысл которых встречается наиболее часто:
«Дорогая Яна Поляруш! Огромное спасибо вам за эту книгу. Дочка прочитала на одном дыхании и даже оттягивала прочтение последних нескольких страничек, так как не хотела, чтобы книжка заканчивалась. Просит узнать будет ли продолжение? И настоятельно рекомендует мне ее тоже прочесть. Сказала: „Ключи времени“ – очень интересная, захватывающая и крутая книжка. Как будто посмотрела кино.
А я очень рада, что тогда встретила вас на книжной ярмарке и приобрела эту книгу! Так важно, чтобы дети читали и им это нравилось! Спасибо!»
«Я прочитал книжку!!! Мне очень сильно она понравилась. Я когда читал книгу, я ощущал, какое было переживание у персонажей. Мне очень сильно хочется, чтобы вышла 2-я часть!!» Артемий, 11 лет.
«„Ключи времени“ замечательная книга! И детство советское вспомнила, и с детьми посмеялись:)».
«Я, как ребенок пионерского поколения, подтверждаю: читать очень интересно!!! Поздравляю вас с отличным результатом!»
Книга читается легко, на одном дыхании, правда, о дыхании вы будете иногда забывать, так лихо и порой неожиданно поворачивает сюжет. На удивление, не только дети, но и их родители очень просят автора Яну Поляруш написать продолжение этой невероятно обаятельной, смешной и душевной истории. Надеемся, что так оно и случится. А пока, от лица редакции нашего издательства, предлагаем вашему вниманию 3-е, дополненное иллюстрациями художника Вероники Поляковой, издание. В начале книги вы увидите галерею основных персонажей истории. В конце – карту ключевых событий, произошедших в лагере «Орлёнок». Правда, приключения ребят только лагерем не ограничатся. Куда их только не занесет!
А с новыми картинками читать станет еще веселее.
Пристегните ремни, путешествие во времени начинается!
Глава 1. Домашка
В тот день, когда Гена Скороходов впервые появился на пороге их класса, половинка Светкиной парты пустовала. Машка Боева уже несколько дней лежала в больнице с аппендицитом. Недолго думая, классная посадила Генку к Свете.
– Но как же Маша? – возразила Света Аникина.
Классная махнула рукой, мол, выйдет твоя Боева, тогда и разберемся. Но когда вышла Боева, классная разобраться забыла. Так Генка со Светой и остались сидеть за одной партой.
Как сын военного, Генка привык переезжать с места на место и потому не торопился заводить друзей. А зачем? Вдруг снова уезжать?! И незаметно для себя он стал все чаще погружаться в свой, понятный ему одному, вымышленный мир. Даже домашние задания он понимал по-своему. Вот и сейчас он вытряс из рюкзака в коробку несколько теннисных шариков и зажег свечу. Светка бы очень удивилась, узнав, что Генка тоже приступил к выполнению домашнего задания по начальной военной подготовке, сокращенно НВП. Все шестиклассники ждали этот урок с нетерпением и тщательно к нему готовились, ведь только в их школе НВП внедрили в программу не в восьмом, а в шестом классе!
Рабочий стол в Генкиной комнате напоминал скорее верстак, чем школьную парту. К краю столешницы были надежно прикреплены самые настоящие тиски. На столе стоял лабораторный микроскоп, доставшийся ему от деда. В ящичках стола были разложены гаечные ключи по мере возрастания их номера, а также отвертки, паяльник и прочие болты-шурупы. Стол, как и его содержимое, был для Генки самым ценным.
Эту страсть сына разделял и поддерживал Скороходов-старший. Он любил говорить:
– Мужчина должен уметь и гвоздь забить, и суп сварить – в жизни все пригодится.
И потому стол переезжал вместе с ними.
Не глядя, Гена открыл ящик стола, достал молоток и раскрошил теннисные шарики на мелкие куски. Затем аккуратной кучкой выложил их на расправленном прямоугольнике фольги, отрезал кусочек веревки, промокнул его в воске расплавленной свечи, дал остыть и вложил в кучку.
Тем временем Света, лежа на полу своей комнаты, а точнее закутка за сервантом, превращавшим однокомнатную квартиру в условную двушку, вырезала из журнала картинку с фотографией «гриба» ядерного взрыва. Цветными карандашами она срисовала из учебника человека в противогазе и, подумав, дорисовала ему косички. Затем, уже так – для красоты, закрасила акварелью фон плаката и теперь сушила его феном.
Гена, свернув фольгу в виде круглого шарика, выпустил «хвостик» фитилька. Все, самодельная дымовая шашка была готова.
Светка скрутила ватман в рулон – плакат был готов.
Глава 2. Диверсия
Борис Борисович – мужчина приятной наружности в круглых очках, с полукруглой бородкой и круглым пузом – вообще весь казался каким-то круглым. Даже при ходьбе создавалось впечатление, что он не идет, а перекатывается, мерно покачиваясь с боку на бок. Это он преподавал шестиклассникам начальную военную подготовку, как ему казалось, самый главный предмет, который они должны усвоить в школе. И потому любил говаривать:
– Школа закончится, начнется жизнь, тут-то вы меня и вспомните!
Борис Борисович помог Свете закрепить ее рукотворный плакат на доске и, сделав пару шагов назад, залюбовался тщательно выписанным заглавием: «Техника безопасности на случай ядерной войны».
– Молодец, Аникина, далеко пойдешь!
Светка гордо глянула на класс, а точнее на Скороходова, но тот, как обычно, что-то рисовал, казалось, он даже не слышал, что происходит вокруг, поэтому свой доклад она начала как можно громче.
– В случае ядерной войны лучше быть максимально дальше от источника взрыва. Который, как вы видите на фотографии, имеет форму гриба и затем расходится кругами…
Генка оторвался от своих почеркушек и с любопытством стал рассматривать Светкин плакат, а заодно и саму Светку. Нельзя сказать, чтобы она была красавицей, есть в школе девочки и посимпатичнее, но была в ней какая-то, как в старину говорили, милота… пока она молчала. Как только Светка начинала всему миру доказывать, что нет ее умнее, нет ее важнее, тут Генку накрывало дикое раздражение, и, чтобы не поддаваться ему, он старался игнорировать Аникину. Это, в свою очередь, злило саму Аникину, и потому она всячески старалась привлечь внимание ненавистного соседа по парте. Воодушевленная тем, что смогла заинтересовать Скороходова, Светка с важностью продолжила:
– Взрывная волна может в радиусе достигать нескольких километров. В любом случае обязательно нужно использовать противогаз. А потому важно уметь им пользоваться уже сейчас…
– Судя по картинке, он поможет только девчонкам, – сказал с места Гена.
Класс захихикал. Светка удивилась и растерянно посмотрела на свой плакат. Борис Борисович хлопнул в ладоши – это был его фирменный способ восстанавливать тишину в классе.
– Тихо! А ты, Скороходов, зря умничаешь, вот, не дай бог, случится ядерный взрыв, посмотрим, что ты будешь делать!
– Как что? Надену противогаз и буду молиться, – смело ответил Генка.
Класс громко засмеялся. Борис Борисович на мгновение замер и с интересом посмотрел на Скороходова.
– Ты же пионер, Геннадий. Ты носишь красный галстук!
Светка инстинктивно дотронулась до своего пионерского галстука и вздохнула с облегчением, вспомнив сегодняшнее утро, когда она чуть не опоздала в школу, пока его искала.
– Ты прекрасно знаешь, что бог – выдумка, опиум для народа, – недоумевал Борис Борисович и, чтобы уйти от скользкой темы, добавил:
– Ты из какой школы к нам такой ушлый пришел?! И встань, когда учитель с тобой разговаривает!
Генка нехотя встал из-за парты. Светка, чье триумфальное выступление так нагло было прервано, усмехнувшись, посмотрела на Скороходова.
– Из Чегдомынской, – просто ответил Гена.
Класс снова захихикал.
– Я серьезно, – стараясь не улыбнуться, уточнил Борис Борисович.
– И я серьезно. Посмотрите мое личное дело.
– И посмотрю… – растягивая слова, ответил Борис Борисович, как будто мог там найти нечто, Генку разоблачающее. – А сейчас вернемся к уроку. А ты, Скороходов, сядь и помолись своему богу, чтобы он не дал мне вызвать твоих родителей в школу.
Генка нахмурился – такая перспектива не входила в его планы, глянув на смеющиеся лица одноклассников, он с шумом сел.
– Итак, Светочка, на чем мы остановились? Ах да, на противогазах. Что ж, пора переходить к практической части урока. Спасибо тебе, Света. За доклад – пятерка, а плакат мы повесим на стенд. Дежурные, раздайте по одной сумке с противогазом на парту. И аккуратнее!
Получив в дневник пятерку, Света подошла к своей парте, на которой уже лежала холщовая сумка с противогазом. Превозмогая любопытство и не в силах скрыть разочарование, Генка отодвинул сумку на Светкину половину парты.
– Теперь понятно, почему выживут только женщины, – хмуро сказал Гена, стараясь не смотреть в сторону сумки и Светки.
– И почему же? – с недоверием спросила Аникина.
– Из-за вежливости. Просто мужикам противогазов не хватит.
– Ой, смотрите, какие мы вежливые, даже доклад нормально рассказать не дал. А я вчера до ночи плакат рисовала…
Борис Борисович унял всеобщее возбуждение, звонко хлопнув в ладоши:
– Тихо! Разговорчики прекратить! Показываю, как надевать противогаз. Беретесь за задник и натягиваете сначала на затылок, а потом вперед на лицо. Открываете клапан и дышите, – последнюю фразу он говорил уже в противогазе, и потому голос получился глухим.
Все засмеялись и принялись жадно, торопя друг друга, натягивать резиновые шлемы, становясь похожими на инопланетян с хоботами. Светка гордо дернула плечиком, мол, делать ей больше нечего, как в противогаз рядиться, пятерку-то она уже получила… Второго приглашения Генке не требовалось, он уже надевал его на себя. Сделав вид, что он что-то уронил, прямо в противогазе Генка наклонился и достал из портфеля поблескивающую серебром фольги свою самодельную дымовую шашку. Действуя быстро и конспиративно, он поджег фитиль, затем затушил и незаметно кинул его в сторону доски.
Борис Борисович сквозь стекло противогаза увидел, что класс наполнился белым дымом. Учитель дернул противогаз, но тот не поддался.
– Все на выход! – крикнул он и, расталкивая учеников и кашляя, первым побежал из класса, на ходу врезаясь то в шкаф, то в парты. За ним, визжа, с криками: «Спасайся, кто может! Ядерный взрыв!» – бежали ребята. Последним из клубов дыма в коридор вышел Генка. Борис Борисович, тяжело дыша, грозно на него смотрел.
– Твои штучки, Скороходов?
Генка пожал плечами.
Учитель, тыча в него пальцем, коварно прошипел:
– Знаю, твои!
Гена снял с себя противогаз:
– Противогазы бракованные. Диверсией попахивает, – уверенно резюмировал Скороходов и с вызовом глянул на энвэпэшника.
Борис Борисович опасливо оглянулся по сторонам. Носовым платком промокнул вспотевшую шею. И грозным шепотом процедил:
– Ну-ну! Поговори мне еще. Брак заменим. А ты… А тебе – выговор. Дневник давай!
– Дома забыл, – ответил Генка.
Но Аникина не упустила момента своей «цыганочки с выходом»:
– Врет он все, вон он, из портфеля торчит!
Гена не удостоил Светку взглядом, лишь презрительно усмехнулся.
– Стукачка.
Глава 3. Бомба
Генка запустил «бомбу замедленного действия» как раз в тот момент, когда Светка Аникина шагнула навстречу своей славе. Торжественная линейка была в разгаре, и вот очередь дошла до 6 «Б». Как водится, «раздача слонов» началась с первой буквы алфавита. Правда, если бы Светка была Яникиной, то все равно начали бы с нее. Впрочем, на ней бы и закончили. Просто она была лучшей по успеваемости, по поведению, по политинформации[1], по пению и всему остальному. Одним словом – отличница!
А из громкоговорителей гремел преисполненный гордости голос директора школы:
– Грамотой за отличную учебу и общественную деятельность награждается Светлана Аникина…
Светка радостно вышагивала под аплодисменты, даже не предполагая, что по ее плечу ползет… «иностранец»! Кстати сказать, не кто иной как обрусевший потомок американских выходцев из штата Колорадо. Он перебрался в Россию вместе с картошкой еще при Петре Первом. И теперь, терпеливо пойманный Генкой и привезенный в спичечном коробке, большой и упрямый, он полз, преодолевая рюши белого фартука Светкиной школьной формы…
Веснушчатый белобрысый мальчуган Генка Скороходов был жаден до всего нового. Его переполняло любопытство к этому миру, особенно, в области пиротехники, уникальных изобретений и новинок технического прогресса. По его просьбе родители выписывали журнал «Наука и жизнь», который он зачитывал до дыр. А что ему было непонятно, он спрашивал у отца, искал ответы в энциклопедиях или мучил расспросами учителей, чем частенько доставлял им неудобства. Про таких, как Гена, говорят: смышленый, но задает слишком много вопросов. В день годовой линейки предпринятая Геной спецоперация имела простую и очевидную задачу – «проучить выскочку Аникину». Он никак не предполагал, что эффект будет столь масштабным.
«Бомба замедленного действия» преодолела нарядный Светкин воротничок, старательно подшитый ею по случаю заключительной линейки, и приблизилась к своей цели. Несмотря на торжественность момента и приятное внутреннее волнение, Аникина вдруг ощутила инородное, щекочущее шевеление у себя на шее. Она инстинктивно дотронулась и почувствовала что-то омерзительно живое. Светка дико завизжала, замахав руками, толкнула директора, выбив у него из рук другие грамоты.
Директор увидел большого колорадского жука, запутавшегося в Светкиных волосах. Как искренний преподаватель биологических наук и главный вдохновитель школьного «живого уголка», директор кинулся жуку на помощь. Светка – от него! Вся школа замерла при виде неподобающего моменту зрелища – гордость школы визжала, дергала головой и рвала на себе волосы, а директор бегал за ней, стараясь спасти американского красавца, и только Гена Скороходов злорадно улыбался.
Глава 4. Олимпиада
На кухне Генкина мама тихо, будто кто-то в доме спал, выставляла на стол банки тушенки, сгущенки и… Кока-Колы.
– Ты позоришь род Скороходовых!
Подумать только, третий раз за месяц! Я скоро на ковре у директора дырку протру, – лютовал уже минут пятнадцать Генкин отец.
– Сынок, ну зачем ты пожар устроил? – мягко спросила мама, стараясь уравновесить, судя по раздутым ноздрям, не на шутку разошедшегося мужа.
– Мам, это не пожар, это просто дым… – Гена интонацией давал маме понять, что видит и ценит ее поддержку, хоть он ее и не заслужил.
– Я еще не отошел от твоего салюта на 9 мая – бедный сторож решил, что снова началась война!
Генка улыбнулся. Папа, грозно сдвинув брови, заорал:
– Не смешно!
Генкину улыбку как ветром сдуло.
– Да я просто хотел проверить надежность противогазов на случай газовой атаки во время Олимпиады, – тихо объяснился он.
Папа остановился на полушаге. Мама замерла с авоськой в руке. Родители переглянулись. Мама торопливо закрыла окно. Отец перешел на грозный шепот:
– Ты где этого нахватался? Какая газовая атака?! И хоть вопросы отца звучали как отрицательные ответы, он как-то неуверенно посмотрел на жену. Их замешательство длилось долю секунды. Мама очнулась первой:
– В любом случае нас здесь не будет. Гена поедет в лагерь, а мы – на дачу.
– Никаких любых случаев! Да если б не Олимпиада, никакого ему лагеря, по нему ж исправительная колония плачет.
Мать толкнула мужа в бок.
– Ну ты уж загнул.
И тут взгляд отца упал на баночки Кока-Колы.
– А это еще что?!
– Лимонад. Импортный, – важно ответила мама.
Генка подскочил к кухонному столу.
– Руки! – резко предупредил отец.
И первым подошел к заграничным гостям – «первым ласточкам» накануне наплыва иностранцев, желающих воочию увидеть Олимпиаду.
– В продмаг[2] завезли, такую очередь отстояла, давали по пять банок на человека. Я и взяла.
Папа, игнорируя механизм открывания, взял консервный нож. Но Генка уже потянул кольцо, раздалось шипение. Папа с криком «Ложись!» бросился на пол, прикрыв собой жену и сына. Шипение прекратилось. На Кока-Колу смотрели три перепуганные пары глаз. Папа первым поднялся с пола, отряхнулся. Попробовал на язык черную жидкость. Генка и мама с интересом наблюдали за папиной реакцией. Но ни один мускул не дрогнул на его лице. Он допил баночку до дна. Генке не дал.
– До вечера подождем. Правильно, что детей в лагеря отсылают – все подальше от западной заразы. А то привезут еще и эту жвачку, а потом лечи вас всю жизнь.
И Генка получил подзатыльник, будто он во всем виноват…
Так уж вышло, что именно на 1980-й год пал счастливый жребий проведения Международных Олимпийских игр в нашей стране. А поскольку такое счастье свалилось на нас впервые, то взволнованы были все! И даже слишком. Ожидался большой наплыв иностранных гостей, очень иностранных, практически инопланетян. Ведь страна-то наша тогда называлась СССР, и были мы от всех защищены «железным занавесом»[3].
По черно-белому телевизору шла программа «Время». Диктор внушительным, импозантным голосом сообщал, что тысячи больших и малых дел легли на плечи организаторов Игр 22-й Олимпиады. И хотя счет пошел на дни, Москва уже готова радушно принять всю «олимпийскую семью». Интеллигентный мужчина в очках – Аникиной Светы папа – сделал звук телевизора тише. Он принес стакан воды зареванной дочери, которая, судорожно всхлипнув, выдохнула:
– Я уверена, это все Скороходов – замучил, прохода мне не дает…
Светина мама сочувствующе качала головой и гладила утюгом помятую грамоту дочки.
– А у нас радостная новость – папе на работе на тебя путевку дали в… пионерский лагерь. Так что ты вдоволь отдохнешь от этого Генки!
Светка мгновенно перестала хныкать и закричала:
– Ура-а-а!
Глава 5. Ворон
Как объевшиеся киты, вальяжно покачиваясь, в главные ворота пионерского лагеря въехали груженные рюкзаками и школьниками новенькие «Икарусы». Могучие сосны закружили вокруг них хоровод. Заскрипели тормоза. Разновозрастная детвора посыпалась из автобусов, на ходу стряхивая с себя дорожную пыль и вдыхая кислородный коктейль, настоянный на еловых шишках и черноморском бризе… Малыми и большими группами из разных местечек нашей необъятной страны (кто на поезде, кто на самолете, а кто с пересадками) на автобусе прибыли советские школьники на заслуженный отдых.
Старый черный ворон сонно наблюдал, как снизу под деревьями вожатые начали перекличку, разбивая прибывших ребят по отрядам.
– Грачев Коля?
– Я!
– Арбузова Нина?
– Здесь.
Светка как раз навела фокус отцовского пленочного фотоаппарата «Зенит» на ворона, как вдруг услышала голос вожатого:
– Скороходов Гена?
Земля покачнулась под Светиными ногами.
– На месте, – послышался до боли знакомый голос.
Резко оглянувшись, среди ребят Света увидела ухмыляющуюся физиономию Генки, он заметил ее раньше и потому не был удивлен.
Генка показал пальцем вверх, Светка подняла голову – ворона уже не было.
– Аникина Света? – сквозь толстые линзы очков щуплый вожатый Антон, заглядывая в мятый, написанный явно не по алфавиту список отряда, вопросительно сверлил толпу ребят.
– Я, – глухо отозвалась Света.
Случилось худшее – они попали в один лагерь, да еще в один отряд! Закончив перекличку, вожатый резюмировал:
– Девятый отряд, меня зовут Антон. Я – ваш вожатый. А сейчас за мной – расселяться!
Вереница новобранцев гуськом потянулась за вожатым Антоном. Под палящим южным солнцем они шли по главной площади Детского пионерского лагеря «Орленок». Мимо маршировал отряд загорелых ребят, судя по всему, не первый день отдыхавших в лагере. Их вожатый затянул речевку, отряд ему дружно отвечал:
– Кто идет?
– Мы идем!
– Кто поет?
– Мы поем!
– Кто шагает дружно в ряд?
– Пионерский наш отряд! Дружные, веселые, всегда мы тут как тут. Пионеры ленинцы, ленинцы идут!
– Будь готов?
– Всегда готов!
– Будь здоров?
– Всегда здоров!
На флагштоке развевался красный советский флаг с золотыми серпом и молотом. А рядом на постаменте возвышался свежевыкрашенный друг всех советских детей – Владимир Ильич Ленин. Он улыбался сидящим у него на коленях «орлятам» – мальчику и девочке в пионерских галстуках. Девятый отряд как раз проходил мимо памятника, когда на голову Ленину сел, как показалось Светке, тот самый ворон, которого она не успела сфотографировать. Свете стало стыдно за «своего» ворона, ей показалась неприличной такая фривольность, даже со стороны птицы, и она мысленно порадовалась, что не сфотографировала его. Но Скороходов все испортил:
– Аникина, ты почему позволяешь своему ворону сидеть на лысине вождя?!
Все приостановились и задрали головы на памятник Ленина, а потом уставились на Светку.
Та стояла, чувствуя, как от смущения ее щеки пунцовеют.
– Я не позволяю… Это не мой ворон… При чем здесь я?!
Антон поспешил Светке на помощь:
– Скороспелов? Или как там тебя?
– Скороходов! – нехотя поправил Генка.
Ребята захихикали.
– Скороходов, отстань от девочки! Ты с ней и познакомиться толком не успел, а уже… смущаешь.
Растерянная Аникина смотрела то на вожатого, то на Генку, не зная, как себя вести, – это была ее первая поездка в пионерский лагерь. Она вообще впервые была одна, сама – без родителей. В предыдущие годы Света каждое лето проводила на берегу реки Волги, в гостях у деда и бабушки.