Утро в столице королевства начиналось с золотистых лучей солнца, пробивающихся сквозь дымку над рекой. Город просыпался медленно, словно нехотя, но уже к полудню его улицы наполнялись шумом и суетой, превращаясь в бурлящий котел жизни.
Рынки столицы представляли собой настоящий лабиринт из прилавков и палаток, где воздух был густ от ароматов специй, жареного мяса и свежеиспеченного хлеба. Торговцы наперебой расхваливали свой товар, их голоса сливались в непрерывный гул: "Свежие устрицы! Прямо с северных берегов, еще живые!" – кричал рыжий детина с обветренным лицом, перекладывая моллюсков в деревянные ведра. "Шелка из Каэльдона! Нежные, как лепестки роз!" – зазывала пышнотелая торговка, поглаживая рукой переливающуюся ткань. "Магические амулеты! Защитят от сглаза, порчи и неверных жен!" – бормотал старый человек в рваном плаще, раскладывая перед собой странные безделушки. Под ногами хрустела солома, брошенная для впитывания грязи, а над головами висели гирлянды из сушеных трав и чеснока, отпугивающие злых духов.
Ближе к центру располагались более дорогие районы города. Здесь белоснежные особняки с колоннами утопали в зелени садов, где розы и жасмин наполняли воздух сладким ароматом. По мощеным улицам катили золоченые кареты с гербами знатных семейств, а стражи в лакированных доспехах зорко следили за порядком. "Осмельтесь ли вы утверждать, что герцог Альдрик не знал о заговоре?" – раздавался из распахнутого окна одного из особняков гневный голос. "Ваша светлость, я лишь передаю то, что слышал…" – робко отвечал другой голос. В тенистом дворике молодая девушка в шелковом платье училась вышивать под присмотром строгой гувернантки: "Нет-нет, миледи, иглу нужно держать именно так, иначе шов получится неровным". Где-то вдалеке звонили колокола главного храма, возвещая о начале утренней службы. Жизнь текла здесь обыденно и своим чередом.
Совсем иной мир и атмосфера царили за высокими стенами Магического квартала. Здесь возвышались остроконечные башни с витражными окнами, в которых причудливо преломлялся солнечный свет. У входа в главную гильдию магов стояли два каменных голема, оживающих лишь по команде посвященных. Внутри царила атмосфера заговорщицкого величия – в полумраке залов старшие маги перешептывались, перебирая древние фолианты. "Говорят, артефакт действительно существует", – бормотал седобородый старец, листая пожелтевшие страницы. "Не говори ерунды, – отрезал его коллега с лицом, изборожденным шрамами. – Если бы он был настоящим, его бы давно нашли". В углу зала молодой ученик дрожащими руками смешивал компоненты для зелья, боясь ошибиться хоть на грамм. "Тише, – прошипел наставник. – Один неверный вздох – и все пропало". И здесь жизнь как медленная река текла своим чередом.
Самое бурное течение пролегало в стороне от центральных районов великого города. В тех районах, которыми столица отнюдь не гордилась, но игнорировать которые не мог никто. Там, где заканчивались мощеные улицы и начинались грязные переулки, лежали трущобы – царство теней и преступности. Здесь в домах, налепленных друг на друга, как грибы после дождя, правила воровская гильдия "Отрава". Каждый порядочный гражданин старался обойти это место седьмой дорогой, а те, кто появлялся там, были либо отбросами общества, либо их клиентами.
В самом же сердце столицы, там, где сходились все главные улицы, возвышался Великий Королевский цирк – ослепительное сооружение, чьи купола, покрытые цветастой росписью, сверкали на солнце так ярко, что слепили глаза. По ночам же, когда зажигались тысячи разноцветных фонарей, цирк превращался в настоящий светящийся дворец, видимый даже с окраин города. Его стены, украшенные узорами и шелками всех оттенков радуги, переливаясь всеми цветами, словно живые, а высокие мачты и флаги красовались резными фигурами фантастических существ – грифонов, драконов и крылатых змеев.
Каждый вечер у ворот цирка собиралась огромная толпа – знать в роскошных одеждах, купцы с семьями, простые горожане, готовые отдать последние монеты за возможность увидеть самое захватывающее зрелище в королевстве. Особенно все ждали выступления Аделии – звезды цирка, чье имя не сходило с уст каждого жителя столицы.
Аделия была воплощением грации и бесстрашия. Ее каштановые волосы, собранные в сложную прическу, лишь подчеркивали изящество черт лица, а зеленые глаза, яркие, как изумруды, светились азартом каждый раз, когда она выходила на арену. Ее тело, гибкое и сильное, казалось, не подчинялось законам этого мира – она летала под куполом цирка без страховки, совершая головокружительные трюки, балансировала на тончайшем канате, раскинув руки, как птица, и прыгала сквозь кольца, охваченные настоящим пламенем, вызывая восторженные крики зрителей.
После каждого выступления к ней выстраивалась очередь поклонников. Молодые дворяне, краснея, преподносили ей букеты редких цветов, привезенных из дальних стран, купцы дарили дорогие безделушки, а простые горожане просто стояли и смотрели на нее с восхищением, надеясь хотя бы на мимолетную улыбку.
– Миледи Аделия, – один из юных лордов, недавно вернувшийся из-за границы, низко поклонился, протягивая коробку с изысканными сладостями. – Позвольте преподнести вам этот скромный дар.
– Благодарю, – улыбнулась она, принимая подарок. Ее голос был мягким, но в нем чувствовалась скрытая сила.
– Может, согласитесь на ужин? – не унимался поклонник.
– Увы, – покачала головой Аделия, – сегодня я занята.
Она умела вежливо, но твердо отказывать, зная, что многие ищут не столько ее общества, сколько славы быть замеченным рядом с самой известной артисткой королевства.
Жила Аделия в небольшом, но уютном доме в центральной части города. Ее сад был настоящим оазисом среди каменных улиц – здесь цвели розы всех оттенков, от нежно-белых до темно-багровых, жасмин наполнял воздух сладким ароматом по вечерам, а в тенистых уголках прятались фиалки и лаванда. Она любила проводить время в саду, особенно после выступлений, когда адреналин еще бурлил в крови, и нужно было успокоиться.
Но за этой красивой жизнью скрывалась тайна, о которой знали лишь немногие. Когда-то, в юности, Аделия была не циркачкой, а лучшей воровкой гильдии «Отрава» – самой опасной преступной группировки города.
Гильдией правила Зинра – темная эльфийка, чья красота была столь же пугающей, сколь и завораживающей. Ее кожа, темная, как ночное небо, отливала синевой при свете факелов, а белые, словно свежевыпавший снег, волосы всегда были собраны в строгий узел. Но больше всего поражали ее глаза – алые, как кровь, холодные и безжалостные. Она презирала людей, считая их слабыми и ничтожными, и правила своей гильдией с железной хваткой.
Популярность Зинры среди воровского мира была неоспорима. Ее боялись, ей поклонялись, ее имя произносили шепотом, как заклинание. Но держала она свою власть не только на страхе – она мастерски манипулировала, стравливала между собой конкурентов, а тех, кто осмеливался перечить ей, ждала жестокая участь.
Однажды молодой вор опоздал с выполнением задания всего на час.
– Ты что, думал, я шучу? – голос Зинры был тихим, почти ласковым, когда она подошла к нему.
– Нет, госпожа, просто…
Он не успел договорить. Мгновение – и его мизинец остался лежать на столе.
– В следующий раз будет кисть, – равнодушно сказала Зинра, вытирая окровавленный нож о платок.
Аделия, наблюдая за этим со стороны, сжала кулаки. Она была лучшей в гильдии – ни один замок не мог устоять перед ее отмычками, ни одна ловушка не была для нее преградой. Но с каждым днем ее все больше тошнило от бессмысленной жестокости Зинры.
– Зачем убивать стражника, если можно просто усыпить? – как-то спросила она.
– Потому что страх – лучший учитель, – улыбнулась Зинра, и в ее глазах вспыхнул холодный огонь.
Именно тогда Аделия поняла – она больше не может оставаться здесь. Но уйти от Зинры было не так-то просто…
Мысль о побеге зрела в Аделии долгими бессонными ночами, когда она лежала в своей каморке в логове "Отравы" и прислушивалась к шорохам спящего воровского притона. Каждый скрип половиц заставлял ее вздрагивать – а вдруг это Зинра идет проверить, все ли на месте? Ее пальцы непроизвольно сжимались под подушкой, где был спрятан тонкий, как паутина, клинок – подарок самой эльфийки на шестнадцатилетие.
Решение созрело внезапно, как вспышка молнии в душную летнюю ночь. После очередного задания, когда по их вине погиб ни в чем не повинный стражник – просто потому, что "так веселее", как сказала Зинра, усмехаясь своими алыми губами – Аделия поняла: больше ни дня.
Она действовала осторожно, как и подобает лучшей воровке гильдии. Три месяца тайных поисков, три месяца притворной покорности, пока она выведывала все тайники, все схроны, все уловки "Отравы". Она запоминала имена подкупленных чиновников, места встреч с контрабандистами, даже те комнаты в городской тюрьме, где тюремщики за определенную плату "не замечали" побегов. Все это она аккуратно записывала в маленький кожаный блокнотик, который прятала в потайном кармане своего плаща.
Последняя ночь в гильдии выдалась душной. Гроза бушевала над городом, и раскаты грома заглушали шаги Аделии, когда она пробиралась в покои Зинры. Эльфийка сидела у окна, наблюдая, как молнии рассекают небо, и даже не обернулась, когда дверь бесшумно приоткрылась.
"Я ухожу," – сказала Аделия, и впервые за все годы ее голос не дрожал перед повелительницей "Отравы".
Зинра медленно повернулась. В свете очередной молнии ее лицо выглядело почти демоническим – острые скулы, горящие красные глаза, бледные, как смерть, губы.