Экспирион. В глубинах Вселенной

Сегодня заканчивается третья фаза 18 зига и начинается сет тройного солнцестояния, самая прекрасная пора на нашей планете. Все три солнца словно успокаиваются, выстраиваясь в одну линию не меняя своих орбит под трением гравитации, и наступает долгожданное лето. А закаты и рассветы особенно чаруют, ведь становясь в зенит трионы раскрашивают верхние слои атмосферы во все спектра цвета, такое разнообразие происходит из за мельчайших частиц парящих в облаках озона, доставшихся нам в наследство со дня сотворения планеты от метеорита сбившего Нибиру со своей оси, и задавшему ей новую траекторию вращения на тысячи километров ближе к трионам. Своим жаром три звезды растопили льды под поверхностью и на блуждающих островках суши зародилась жизнь.

Спустя тысячи фаз мы достигли своего рассвета и уже сами сеем зерна жизни в отдаленных Галактиках доступных для нашего исследования. Для этого был создан огромный космический ковчег, блуждающая планета, бороздящая океаны вакуума. Ядро которого —однополярное магнитное поле, ящик Пандоры – который нам удалось открыть, управляемая магнитно – левитационным двигателем не требующим ни топлива, ни подзарядки. Этому исследовательскому ковчегу уже более миллиарда зиг, за свое существование он преобразил и создал примитивные формы жизни на 51 планете нашей вселенной. Три из которых – триумф совершенства.

На каждой из заселенных нами планет мы оставили примитивные письмена рассказывающие о цикличных законах вселенной, зашифрованные в «Дендерских зодиаках» и возможно, созданные нами формами жизни вскоре будут готовы к контакту со своими творцами.

Глава 1

Небольшая тряска присуща для блуждающих островов поверхности, постепенно к ней привыкаешь, если только всю жизнь не прожил на орбите. Естественная гравитация в несколько Ж превосходит орбитальную и от нее ломит все тело и жутко мутит, но и к этому можно привыкнуть, ведь это место – вселенский дендрарием и многие орбитяне просто мечтают вступить на поверхность. Ведь Элу намного прекраснее, чем её вид из космоса. И даже трудно представить что все это многообразие жизни собранное на просторах вселенной за триллиарды зин искусственно созданные образцы выращенные из пробирки.

Сенсорная голограмма передвигаясь по конгу1 с легким потрескиванием левитационными потоками конвертировала вчерашний беспорядок. Молодой человек еще не привыкший к выходкам планетарного разума высшей системы подскочил с нагретого за лиг2 ложа.

– Ты кто? – проекция так похожая на человеческое создание, прекратила излучать левитационные волны и все расбросанные накануне вещи упали в том же хаотичном порядке что и перед началом высокотехнологической уборки.

– Для улучшения самочувствия вам необходимо проследовать в медицинский модуль и получить антигравитационную инъекцию.

– Ты права, – с недоверием но согласился парень, так как головная боль мучавшая его уже несколько кангов3 подряд не затихала, – куда надо идти?

– Следуйте за мной. – Трехмерная проекция развернулась и последовала в сторону выхода.

Как только ноги парни основательно коснулись пола и был сделан первый шаг, яркий, ослепляющий свет озарил весь канг. Округлые конструкции по бокам распахнулись словно ресницы и взору открылся чарующий вид блуждающих островов. Величественные Боны4 лазурной синевой оттеняли островки покоя от трех испепеляющих поверхность солнц. Хотя атмосфера и была усыпана миллиардами био-дронов, раскрывающих свои лепестки во время мега вспышек трионов5 все же без Бон на островах жизнь была бы невыносимой. Своей плотной синей листвой они укутывали тенью блуждающую в водах бытия островки плодородной суши. Многие скажут что на Элу нет поверхности, но это не так. Есть твердые островки, блуждающие по смиренному океану, иногда они соприкасаются образуя Дулии и Триалы6 на месте которых сразу же образовываются города и новые поселения, как на поверхности, так и в океанических недрах, ведь самой поверхности уже не хватает зигав 200, да и в океаническом куполе климат намного лучше. Если не задумываться конечно о том, что ты стоишь вверх головой, да и понятия верх и низ, как и в открытом космосе в этих сооружениях относителен.

Медицинский блок находился под поверхностью, также как и все технические сооружения Элу. Ока-куполы закрепились под всеми блуждающими островами на глубину более 15 а в больших ликах7 и даже 30 миконах8. В подводных городах проживало и трудилось на благо фракции9 более девяноста процентов населения планеты.

– Хотис Байт, пройдите в капсулу для введение антигравитационной иньекции.

Молодой крепкий парень уже почти обессилив от воздействия планетарных перегрузок проследовал в прозрачный многорядный шар, моментально окутавший все тело непонятным веществом, ни имеющим ни запаха ни вкуса, и даже массы, она имела лишь форму. Возможно, это была органика с других планет, или перепрограммированная синтетика Хотис не задумывался об этом, мысли в его голове были лишь об одном, быстрее бы все это кончилось. Субстанция вокруг него меняя цветовой спектр действительно облегчила муки. Спустя несколько гип10 голова прояснилась, позвоночник перестал ныть а вены посинели от закаченной в них меди, силы вновь вернулись, а шаг стал увереннее. И вот уже он Хотис Байн, знаменитый орбитянен, белокрвный исследователь других миров, появившейся на свет в кольце астероидов на спутнике Элу, вступил на эту планету отстаивать право на жизнь 51 экспериментальной колонии.

Глава 2

Конзал11 эталон архитектурной мысли и самое безопасное место во вселенной, защищенное не только коркой блуждающих островов но и тоннами океанической гряды располагался у самого ядра планеты. Фракции не только Триалов собирались в этих подводных недрах во времена вселенских конфликтов, ведь согласно Хартии Созвездий уже триллиард зиг, по-нашему времяисчислению, бои с применением сверх оружия нельзя вести на обитаемых или имеющих даже примитивные формы жизни планетах нашей необъятной вселенной. Сколько решений было принято под этим Ока-куполом, сколько жизней и проявлений её форм было спасено, сколько бессмысленных разногласий остановлено. А сейчас, мы жаждем уничтожить то, что сотворили собственными руками дабы о наших экспериментах с аминокислотами не узнали другие фракции.

Хотис Байт хоть и являлся ведущим микробиологом и специализировался исключительно на новых формах жизни, как элементарных, так и более сложных, но никогда не был радикалистом12 разделяющим жизнь по активности нейронных соединений. Он имел более широкий спектр понятия разума и разумного, считая что формам присуща своя степень градации пошагово увеличивающаяся путем эволюционного прогресса. Колегиат13 считал его идеалистом. Радикалисты – демонстративно не слышали. Нарсаны14 не признавали вовсе. Для остальных же фридов15 он был героем отстаивающим их права на арене титанов мечтающих окончательно превратить их в рабов забрав права не только на свободу, но и на само существование.

Хотис Байт был одним из первых спустившихся в недра Ока-купола, перелет занял всего каких-то 20 гип, давших возможность привести мысли в окончательный порядок. Но от орбитям он не был единственным представителем, на флемэн16 был приглашен его друг и соратник по Эку17 Ален Сар. Невозможно было скрыть бурю эмоций подогреваемой содержанием меди в жилах при одном лишь виде Экмы Модис принявшей активное участие во вторжение на объект 14.

Экма была биофобом18, в склонности к этому пороку её уличали шикарные золотистые локоны и длинные ногтевые пластины явно естественного, а не искусственного происхождения. В красоте ей не было равных, как и в жестокости. Всю жизнь прожив на поверхности блуждающих островов она не знала последствий отсутствия гравитации. Её кости были крепки, силуэт строен, а в руках была недюжая сила, которую она доказывала каждый раз в показательных тибирах19 за счет которых и добилась места в Конзале.

Еще двенадцать представителей мини фракций и опалов20 Хитису были не знакомы, но как и Экма их внешний вид не вызывал у него расположения. По принципиальным соображениям Байт был бионизом21, всем своим естеством отвергающий установленные дикие на его взгляд порядки.

Фракприд22 занял свое место в овальном куполе и все представители смиренно заняли свои места.

– Сегодня воистину исторический день, на наших плечах лежит ответственность за дальнейшую судьбу и развитие жизни на пятидесяти одной экспериментальной планете. От принятого нами решения будет завесить судьба не только мельчайших частиц, но и вполне полноценных для применения организмов. – На мгновение Глас Кур умолк, было видно что и для флакприда данное решение было тяжелым, слишком много разногласий возникало по данным вопросам. – Предлагаю каждому Фриду приглашенному на Флэмен, имеющему Сиот23 в этот исторический день высказать своё видение дальнейшей судьбы эксперинов24.

– О чем речь, экспирионы низшие формы жизни, АК25 которых не превышает и 10 ет26. Даже самая примитивная молекулярное соединение активности Солима27 в тысячу раз сообразительнее этой формы жизни. – Глаза Экмы с каждым словом сильнее наливались медью, от чего приобретали ярко жёлтый оттенок истинного воина.

– Именно поэтому вы уничтожили ядро объекта №14? – Не удержался Сар сжимая в кулак фиторон28 заранее расставленный перед каждым участником флемэна.

– Как мы все помним, эта была вынужденная мера, – вступился за Экму, Глас Кур, он не мог остаться безучастным в дискуссиях по данному вопросу, ведь ответственность за неудавшийся экспирион 14 лежала на его плечах, и его удлиненные руки забравшиеся за пределы его Галактики были в алой крови железных существ. И каждый раз он пытался на корню присечь все дебаты и заткнуть рты несогласным с губительным для объекта 14 решением. – Мы просто не могли поступить иначе, на кону было наше собственное существование. Объекты развивались слишком интенсивно…

– И вы испугались, испугались того, что они превзойдут вашу цивилизацию, обретут запретные для экспирионов технологии, начнут бороздить межгалактические пространства, наткнутся на Солимы и откроют новые возможности. В конечном итоге найдут нас, и начнут задавать неудачные вопросы. Не так ли, Фракприд Кур, этого вы испугались? – Все пятнадцать Фридов повернули свои лики на Хотиса Байта. Он ударил точно в цель, ошарашив своей прямотой даже жёлтоглазую Экму. – И, конечно же, единственным верным способом было полное уничтожение и самих экспирионов и сопутствующего видового многообразие планеты.

– Ну а как же заселение объекта 51? Нами были выстроены идеальные условия и гравитационные и температурные, мы сотворили для них новый водный мир. И видовое многообразие объекта 51 превосходит скудность четырнадцатого объекта. Трезвый взгляд на вещи – не ваш конек профессор Хотис.

– А критерии ваших взглядов преемственно определяет ваш желудок профессор Ваг…

– Мы собрали в этом зале представителей высшего Сиота не для того что бы рассматривать предпочтения пищевой системы членов фракции, а для решения проблемы с заселением трех водных миров и дальнейшей судьбе экспирионов, а вы Байт, устроили балаган в священных стенах Конзала. – Столь нелестное замечание Гласа Кура не могло не вызвать бурных оваций Биофобов, которых было численное большинство. Хотис понял, что проиграл этот бой, но он так же понимал, что это лишь первое сражение на пороге новой борьбы за право на существование экспирионов. Ваг тем временем продолжил свои умозаключения.

– Все мы помним печальную судьбу объекта 14, и повторять своих ошибок впредь, не желаем. Взываю к вашей гуманности и предлагаю оставить объекты 3, 27 а так же 51 на самостоятельное эволюционное развития без какого либо вмешательства. И даже если остальные фракции и найдут эти объекты, то никто не сможет определить нашей причастности к созданию этих оазисов жизни.

– В чем-то вы правы – вновь заговорила жёлтоглазая – но оставлять без присмотра экспирион 51 нецелесообразно, элементарно из-за биофобических потребностей нашего вида.

Глаза Алена Сара округлились, губы скривились в неистовом отвращении. Он, как истинный Экурианец29 не мог даже допустить подобных мыслей. Вопросительный взгляд в сторону Хотиса сказал все за него, но Байт лишь развел руками давая понять что они сейчас в меньшинстве. Ваг уловив этот жестикулярный обмен искривился в слащаво торжественной ухмылке. Его глаза заблестели ярче чем у Экмы Модис, в конзале повисла зловещая тишина. Не успевшие высказать своей позиции фриды прикидывали кто же выйдет победителем в этом турнире доводов и гипотез. От этой битвы зависел итог голосования и Хотис прекрасно это понимал.

– Разве вселенскому порядку может представлять угрозу молекула из пробирки? – Высказался наконец молчаливый Рич Элизер, представитель дальних опалов. – Ведь она, существуя в собственном пространственно временном вакууме даже не подозревает что за ней наблюдают. Само принятие этого фактора лежит за пределами её примитивно-пространственного восприятия.

– Безусловно вы правы – не мог устоять Ваг – и именно по данным причинам эти организмы пригодны лишь с позиции биомассы.

– Я не сторонник Биофобий – перебил его Элизар – больше сколоняюсь к синтезированным белковым соединениям, так как они более чисты в своих РНК соединениях.

– Для начала вспомним истоки которые привели нас к необходимости создании экспирионов в водных и щелочных мирах, а так же на газовых гигантах. – Вмешался в диалог Ален.

– Своей апогеи экспирионы достигли лишь на объектах семнадцать и тридцать один.

– В таком случае может с них и начнем? – все пятнидцать лик вновь устремились в сторону Байта.

– Вы предлагаете применить сверх молекулярное оружие против сверх молекулярного оружия? – Изумился Ваг, его лико внось искревилось, но уже не от гнусной улыбки, оно вырозило всю неприязнь которую он испытывал к Хотису.

– А вы предлагаете оставить семии30, но уничтожить жизнеспособные орнанизмы. Ведь экспирионы под благими лозунгами изначально планировались как оружие, оружие столь мощное что разрабатывать его в своей Галсистеме31 вы не решились.

– Выведете Хотиса Байта на поверхность. – Глас Кур хоть и выглядел сдерженно, но внутри его жил кипела медь. Две сенсопроекции скрутили руки парня, но тот продолжал своё выступление не смотря на временный дискомфорт.

– Вы хотели посеять смерть но случайно создали новые формы жизни, не подвласные вашему пониманию, а теперь вы хотите уничтожить её, где же ваша проклятая гуманность, как же Межпланетарная хартия32?

– Хартия не распростроняется на искуственно вырощенную жизнь, – разорвался от неистового торжествующего смеха Ваг, – это собственность Трионов, и только нам решать что делать с этой жизнью.

– Даже пространство способно воспринимать, сохранять и говорить с нами, памыть вселенной не спустит вам этого с рук, рано или поздно об этом ухнают другие фракции.

– Это угроза с вашей стороны? – Лико Флакприда искозилось ещё сильнее.

– Это предупреждение… – последниее что успел прокричать Байт уже поднимаясь к поверхность иставляя позади Око-купол. – Вселенная не простит вам таких ошибок…

Как только Хотис окончательно скрылся из виду началось активное обсуждение судьбы экспирионов, а оставшиеся Фриды опасаясь стали более лояльны, спектрально негласно принятой линии высказывали навязанные им позиции. Лишь немногим из оставшихся четырнадцати удалось воздержаться. Кур вместе с Вагом виртуозно вкладывали в уста Фридов именно то, что было нужно им. И уже спусть четверть канга ни у кого из присутствующих не осталось сомнений, что они лишь марионетки в этом показательном кукольном спектакле.

Глава 3

Возвращаясь на Эко Ален Сар тонул в собственных мыслях, идеи Байта не покидали его головы. А что если он прав, что если экспирионы готовы к разумной деятельности, так же как и мы способны мыслить, чувствовать и понимать, пусть даже разум их не столь обширен, а пространство воспринимается ими в трехмерной не объективной проекции. Но ведь и мы не всегда были на пике развития. И нас так же как и их могли создать путем смешения компонентов в обычной колбе, а потом считая неудавшимися существами просто закрыть проект. И как можно убить жизнь, пусть и искусственного происхождения.

Тонкие худощавые руки затряслись, пальцы сковала немота. Тут в отсутствии естественной гравитации циозиты33 стали покидать его организм, выходя из тела голубоватым потом, высыхая осыпаясь в скирин34 доставляя уйму неудобств но проясняя рассудок. Сар не любил ни планеты, ни системы астероидов, его домом стал Эко, и только здесь он мог чувствовать себя комфортно, постепенно забывая все прелести планетарного существования он целиком посвятил себя своей работе а орбитальной спутницей его стала молекулярная органика.

Когда ты живешь в таком чужесном рукотворном мире как Эко, для которого Вселенские циклы лишь программа пораметры которой каждый зин ты выбираешь сам, волей не волей начинаешь ощущать себя творцом. А если учесть еще и тот факт что кроме тебя из живых существ лишь мириомы35заботящиеся в основном одеримиях36 тоисследования и размышления являются единственным развлечением.

Прогуливаясь после утомительного перелёта и акклиматизации среди обильной растительности одного издеримия Ален заметил как Форил37 из подвида фиторима38 опустил свои густые стебельковыеобразования к почве, сначала он подумал что растение погибло слишком низко оносклонило свои ветви практически сломав основание, но появившейся словно изниоткуда мириом расставил всё на свои места.

– Не пугайтесь профессор, – раздался глуховатый звук за спиной Сара, – это осознанный цикличный выбор, перед тем как зацвести и превратиться в одно из прекраснейших растений вселеннойон должен погибнуть. Без гибели не может быть развития. И все живое достигает совершенства лишь на пороге своего конца.