Многоточия…

– А почему ты спрашиваешь? – Вера снова невольно покраснела, вспомнив что именно ей снилось и в каком виде она предстала перед Ником с утра. Каждый фантазирует в меру своих возможностей…

– Тебе неловко говорить об этом? – его явно развлекала её стеснительность.

– В общем, да. Я бы сказала, это слишком интимно. Ты задаешь чересчур личные вопросы… А между тем мы знакомы всего второй день.

– Да, но мы пили на брудершафт, – он наслаждался своей уверенностью в себе и её замешательством…

– Можем ещё раз выпить, – Вере хотелось перевести всё в шутку. Впрочем, это и так была шутка. Ему нравилось дразнить её. Что ж. Несмотря на всё своё смущение, она найдет, чем ему ответить…

В этот момент позвонила Люба. Она уже начала волноваться, всё ли в порядке. «Да, скоро вернусь», – ответила Вера.

Ник пристально смотрел ей в глаза.

– Нам снятся одинаковые сны…

– Нам. Пора. Ехать. Люба уже волнуется. Ещё полчаса – и твоя машина будет в розыске! – Вера решила, что больше не позволит ему выбить себя из колеи сомнительными вопросами и словечками с двойным подтекстом…

Вечером Люба отправилась в казино, а Вера решилась прогуляться по набережной. Одна.

Она шла вдоль моря, среди зелени, глядя на разбивающиеся о камни волны. Кругом зажигались огни, расцвечивая темноту. Прошла многолюдную зону ресторанчиков и магазинов и направилась дальше, в направлении Лос Кристианоса…

Вечерами становилось прохладно. Она одела джинсы и тёплый вязаный свитер. Волосы собрала в хвост. Медленно брела по мощеной дорожке, вспоминая необычный сон, а в ушах звучал приглушённый шёпот ветра… Витрина затерянного среди камней магазинчика привлекла её внимание. Она заглянула внутрь.

Много серебряных штучек и безделушек. Серёжки, кольца, украшения, часы, с разноцветными блестящими камешками. Золотые цепочки и кулоны лежали в самом незаметном углу лавки… Её внимание привлек кулон в виде сердца. К сердцу прилагался маленький золотой ключик на цепочке…

– Отличный выбор, – Ник стоял прямо у неё за спиной и протягивал деньги продавцу. – В качестве компенсации за моё сегодняшнее поведение…

– Спасибо, обойдусь.

– Do you have the same?[5] – спросила она продавца на своем ужасном английском.

– Sorry. It was the only one![6]

– It's a pity![7]

Вера вышла в вечернюю прохладу. Её щеки пылали.

– Ты же боишься выходить одна из отеля?

– Снова издеваешься? Пребывание здесь идет мне на пользу. Больше не боюсь, – она злилась на него.

Остановилась на одной из смотровых площадок, расположенных прямо над океаном, бьющимся среди камней. Ник осторожно повесил кулон ей на шею. Она развернулась и уткнулась носом в его плечо. Оставалось только поднять глаза…

Остров накрыла темнота. Яркие, разноцветные огни сливались в сплошные потоки света, опоясывающие Остров и неровной каймой уходившие вглубь, прямо в горы…

Её сердце летело на камни. Билось среди волн. Захлёбывалось и барахталось в них. Шум крови сливался с шумом разыгравшихся волн, захлёстывая сознание, обнажая чувства. Когда Ник отстранился, у Веры возникло ощущение, будто она только что вынырнула из теплого моря и стояла на пронизывающем ветру. Её бил озноб.

– Мы не должны этого делать, Ник…

Он не дал ей договорить. Вокруг сгущались сумерки. А они так и стояли, обнявшись, на пристани…

Обратно шли молча. Да и к чему слова? Солёный вкус поцелуев напомнил ей о том, что она не только домработница, прачка, посудомойка и няня… Она вновь почувствовала себя Женщиной… ей хотелось сберечь в себе это ощущение и привезти в Москву, привнести в свою жизнь и никуда уже не отпускать…

Тем не менее, она сказала «Good night» и захлопнула перед его носом дверь в свой номер. И в свою постель. Но не в свой мир…

На следующий день Вера оплатила экскурсию на «Ля-Гомеру». Она всю жизнь чему-то училась. Теперь она училась быть самостоятельной.

Примечания