- -
- 100%
- +
– Точно. И ты приехал, только чтобы сказать мне это лично?
«И понял лишь спустя три года», – пронеслось в голове.
– Бросать по телефону – отвратительно. Как бы там ни было, но я ведь любил тебя…
Любил. Прошедшее время ударило больнее всего. Тиффани задержала дыхание. И как давно любовь к ней закончилась? Неделю назад? Месяц? Год? А может ее никогда и не было? Тиффани опустила взгляд в пол.
– Прости, если сделал тебе больно, – поджал губы Генри. – И наверное это был самый вкусный торт на свете, но мне лучше уйти.
– Точно. Уходи.
Вопреки сказанным словам Генри еще какое-то время стоял на месте, смотря на Тиффани. Может хотел обнять или забрать слова назад, но ничего уже не вернуть. Тиффани не из тех, кто прощает. Если уж решил расстаться, то навсегда.
Как Генри ушел, Тиффани не заметила. Но с опустившейся тишиной, эмоции нашли выход. Тиффани осела на пол, закрывая рот руками. Немой крик вырвался наружу, а вместе с ним и слезы.
После того как истерика закончилась, Тиффани накинула бело-синюю олимпийку и вышла на улицу. Ночью всегда становилось прохладно, но девушка едва заметила это, погруженная в тяжелые мысли. Было паршиво. На плечи будто давил огромный камень, а грудь стискивали тиски. Может она и понимала, что к этому все шло, но разве от этого могло стать легче? Расставание, есть расставание. От него всегда плохо.
Три года. Нельзя говорить, что она потратила их на Генри, в конце концов оба извлекли из этого опыт и выгоду. После тяжелого детства Генри показал Тиффани, что такое нормальная жизнь, что значит быть любимой. Нет, все же она была уверена, что он любил ее. Может не сейчас, но раньше точно. Да, некоторые за такой срок выходили замуж, а некоторые и через восемь лет отношений так и не добивались чего-то серьезного от партнера. По крайней мере, их дороги разошлись раньше, чем оба возненавидели друг друга. Но никакой речи о том, чтобы остаться друзьями, даже не шло. Даже если Генри однажды напишет, Тиффани просто проигнорирует его.
Тиффани сидела на полу прихожей, когда Генри ушел, и рыдала, пока не дышать стало нечем. Она хватала воздух ртом, как рыба на суше, а руки била сильная дрожь. Хотелось пойти на кухню и размазать торт об пол, но она не смогла подняться на ноги. Доползла до гостиной, где еще битый час рыдала на диване, пока Брауни мяукал пытаясь привлечь к себе внимание. Он был таким тихим обычно, если не играл, то прятался в комнате, но вот, стоило Тиффани заплакать, как он пришел ее успокаивать. Правда не помогло. Теперь у нее был заложен нос, сел голос, а глаза были красными и внутри, и снаружи.
Впервые в жизни захотелось напиться. Тиффани не была профи в выпивке. Может иногда с коллективом или дома с Генри, но никто никогда не мог застать ее пьяной на работе или в выходной день просто так. Она не могла терпеть пьяных людей, которые часто попадались ей на вызовах или патрулях. Но ведь она никому не помешает? Может быть выпить совсем чуть-чуть?
Дома ничего не нашлось, поэтому Тиффани и тащилась ночью в ближайший магазин. Ей было просто жизненно необходимо выпустить демонов наружу. Они оторвутся, и завтрашний день не покажется таким ужасным… Нет, конечно покажется.
Шла она почти наугад. Мысли настолько сильно овладели ей, что даже переходя дорогу, Тиффани не посмотрела по сторонам. Конечно во дворах ночью вряд ли кто-то будет нестись с бешеной скоростью, чтобы сбить девушку, но кому мешала осторожность?
Тиффани раньше не была в этом магазине, всегда проходила мимо. Одноэтажное здание, как молодой гриб, выросло среди высоток. Ярко-синее привлекало к себе внимание, а ночью вообще светилось огнями. Стена со входом была полностью стеклянной, и продавец легко мог просмотреть всю парковку и пару лавочек на другой стороне дороги.
Взяв бутылку коньяка, который ей хоть немного нравился, и зачем-то небольшую булочку, девушка подошла на кассу. Парень за прилавком с недоверием посмотрел на нее.
– Восемнадцать хоть есть?
– А не видно?
– Нет.
Кассир вздохнул.
– Вообще-то я не должен продавать алкоголь ночью.
– Я никому не скажу.
– Ну даже не знаю, – хмыкнул парень. Тиффани устало смотрела на него, ожидая решения. – Тяжелый день?
– Очень.
– Отстань уже от девушки, – послышался голос за спиной.
Тиффани обернулась. У одного из ближайших стеллажей стоял мужчина и выбирал что-то. Его лицо перечеркивал уродливый шрам, который проходил через правый ослепший глаз. В остальном он был не примечателен. Аккуратно уложенные светлые волосы, квадратное лицо с крупными чертами, глубокие морщины, прорезавшие кожу. Он посмотрел на Тиффани, и он даже показался ей милым. Поверх белой рубашки была надета красная вязаная жилетка. Возможно учитель. Правда его внешний вид мог отпугивать детей, но кто знает.
Незнакомец мило улыбнулся Тиффани.
– У всех нас бывают плохие дни, – сказал он, а затем перевел взгляд на кассира. – Верно, Маркус?
– Точно. Так и быть, я продам вам алкоголь, но пообещайте не дебоширить возле магазина. В другом месте можете, – засмеялся он. Уголок губ Тиффани дернулся в подобие улыбки.
– Обещаю.
Тиффани вышла на улицу, перешла на другую сторону дороги и села на скамейку. Тишина. Не давящая, скорее успокаивающая. Помимо огней магазина, кое-где горели фонари вдоль дороги, освещая зеленую листву деревьев мягким желтым светом. На парковке неподалеку стояло несколько машин, подальше друг от друга, основное их скопление было возле домов. Тиффани поставила ноги на скамейку, подтянула их к себе руками. Холодный воздух бодрил и приводил в порядок мысли. Если так подумать, то может все к лучшему? Они с Генри плохо общались в последнее время, так что… Пройдет немного времени, сердце придет в порядок, и Тиффани найдет себе кого-то другого. Кого-то лучше… Ренди же она понравилась…
Над дверью магазина зазвенел колокольчик, и Тиффани обернулась. Она так и не решилась открыть бутылку коньяка. Мужчина, который помог ей, двигался в ее сторону с бумажным пакетом в руках. Наверное одна из этих машин его.
– Так и не решились открыть? – спросил он, усмехнувшись.
– Я не люблю алкоголь.
– Тогда зачем купили?
– Чтобы забыться.
Она резко открыла бутылку, понюхала и поморщилась. Хотела выпить, но так и не смогла. Мужчина засмеялся. Он обошел скамейку, сел рядом.
– Что же у вас случилось?
– Вам так интересно?
– Может быть, – улыбнулся он. – Ну же. Разве вам не хочется излить душу незнакомцу, которого вы видите в первый и последний раз?
Тиффани поджала губы. Вообще-то выговориться ей не помешало бы, а отсутствие друзей ограничивало круг возможных слушателей. На работе распространяться о случившемся нельзя. Те девушки, которых она встретила на улице в первый день, до сих пор шептались, когда видели Тиффани. Сплетников даже в полиции полно.
– Все банально, – Тиффани пожала плечами. – Меня бросил парень.
– Нет, – вздохнул мужчина. Наиграно. Наверное сразу понял в чем дело.
– Бывает, – нервно усмехнулась девушка. – Через пару дней было бы три года, как мы начали встречаться. Он вроде как был всем, что у меня есть.
– Неужели?
– Отец умер, мать меня ненавидит, а с сестрой я просто не общаюсь. Теперь остались только я, эта съемная квартира и новая работа, ради которой я сбежала из родного города.
– Было так уж плохо в том городе?
– Это Эмбервуд, может знаете.
– Бывал там однажды.
– Я жила не совсем там, в пригороде.
– Так значит сбежали от семьи и воспоминаний?
– Точно.
– Возможно это и неплохо. Колдвинд спокойный город. Хотя может быть мы простые смертные чего-то и не знаем, – он поморщился. – Думаю, что у вас еще все получится.
– Можно теперь я задам вопрос?
Мужчина кивнул.
– Кем вы работаете?
Ее больше интересовал шрам, но спрашивать о нем было бы просто невежливо, поэтому Тиффани задала другой вопрос. Более простой. Она откусила булочку, ожидая ответа. Бутылку поставила на асфальт.
– Риелтором, – пожал плечами мужчина. – Не очень интересная работа, честно говоря. Раньше я хотел быть учителем, но, – он указал на шрам.
– Сначала я подумала, что вы как раз учитель, – с набитым ртом заметила Тиффани, слегка улыбнувшись.
– Почему? Узнаете все о человеке по его лицу?
– Вроде того, но вы просто одеты, как они.
– Надо же. Так просто, – засмеялся мужчина. – В общем-то меня не брали ни в одну школу, так что пришлось идти туда, где был спрос. От этого шрама столько проблем. Я получил его не так уж давно.
Было похоже, что мужчина тоже решил воспользоваться услугами «излей душу незнакомцу и оставь его с воспоминаниями о себе».
– Я защищал жену, получил тяжелую травму, а она бросила меня, представляете?
– Ужасно.
– Так тоже бывает, – улыбнулся он. – Возможно ваши три года отношений с парнем всего лишь пшик, прежде чем судьба приведет в вашу жизнь кого-то получше.
– Спасибо…
– Вы живете где-то неподалеку?
– Да. Снимаю квартиру в доме за вот этими, – она махнула рукой за спину.
– Я тоже живу в этом районе. Райское место… Неужели у вас нет даже подруг, которые могли бы приехать и поддержать вас? Мне казалось, что девочки всегда готовы сплотиться, когда одну из них бросает парень. Как сейчас модно: гороскопы, таро, гадание на свечах…
Тиффани засмеялась.
– Если я и увлекаюсь этим, то только на пару дней, а потом бросаю на несколько месяцев. Но подруг у меня нет. Не было ни в Эмбервуде, ни тем более здесь. Боже… – Тиффани ударила себя ладонью по лбу. – Меня послушать… Звучит ужасно.
Мужчина улыбнулся.
– Все не так плохо, – постаралась она сгладить рассказ. – Честно. Мне даже комфортно в одиночестве.
– Хорошо, хорошо. Я поверю вам на слово.
Телефон в кармане олимпийки настойчиво зазвонил. На экране высветилось имя Мэттью.
– Извините, я отвечу.
– Конечно.
Тиффани встала со скамьи, отошла чуть в сторону, там, где почти не было света.
– Да?
– Спишь? – спросил он.
– Нет. Я… в магазине.
– В этом лесу настоящее кладбище. Не могу утверждать, что все погибшие жертвы этого маньяка, но то, что их много – факт. Собаки нашли. На этот раз поисковые. Некоторых уже нашли в тех видео. Компьютерный отдел тоже уже может дать результаты. Решил, что ты захочешь их увидеть одной из первых.
Тиффани молчала какое-то время.
– Тиффани?
– Да?
– Если не хочешь, то так и скажи.
– Все в порядке.
– А с голосом что?
Девушка удивилась, как он вообще смог услышать, что ее голос охрип.
– Пела песни всю ночь? – усмехнулся Мэттью.
– Нет. Плакала.
Тиффани не знала, зачем сказала. Но не то, чтобы она жалела об этом. Теперь замолчал Мэттью.
– Лучше не приезжай, – резко сказал он.
– Нет, – Тиффани испугалась, что упустила возможность снова отвлечься от своих проблем, вместо их решения. – Все в порядке. Мне лучше отвлечься.
– Ладно, – его голос смягчился. – Жду.
Незнакомый мужчина расслабленно сидел на скамейке, ожидая ее возвращения.
– Мне пора идти, – сказала Тиффани, неловко улыбнувшись. – Спасибо вам большое за этот разговор. Надеюсь, что у вас тоже все будет хорошо.
– Спасибо, – улыбнулся мужчина, склонив голову в подобие поклона. – Возможно мы встретимся однажды здесь вновь, и вы уже не будете покупать алкоголь от горя.
– Надеюсь.
Тиффани улыбнулась на прощание. А затем пошла через дорогу обратно к магазину, так проще всего дойти, да и будет видно, что под ногами благодаря фонарям… Она не успела сделать и десяти шагов, когда голову прострелила резкая боль. Перед глазами потемнело.
Глава 3
Папа поймал мяч, который кинула ему Тиффани.
– Хороший бросок!
Она улыбнулась.
Отец учил ее играть в бейсбол. Не сказать, что Тиффани вообще увлекалась спортом, но иногда она смотрела с отцом соревнования. Да и для поступления ей нужна была физическая подготовка. Поэтому, когда папа предложил сыграть на поляне перед домом, Тиффани согласилась. Уже прошло полчаса, как они начали. Это был первый такой удачный бросок. Она встала в нужную стойку, правильно кинула мяч и все это, как говорил папа, с присущей ей грацией.
Из дома выглянула Ева, младшая сестра. Ей было десять, и, как и Тиффани, она не любила активные игры. Светлые волосы были заплетены в косы, а голубые глаза с интересом наблюдали за игрой отца и сестры. Она была похожа на родителей, в отличие от Тиффани.
– Папа! Тиффани! – позвала Ева. – Идите домой. Давайте сыграем во что-то вместе.
– Скоро придем, Ева. Еще пара бросков, – отозвался отец. – Кидай.
– Не лезь к ней, – услышала Тиффани тихий голос матери. Она оглянулась, но женщина даже не удостоила ее взглядом.
– Тиффани… – позвал ее отец, заметив взгляд дочери. – Подавай.
Бросок был плохой: мяч даже не долетел до папы.
– Не расстраивайся. Она любит тебя, просто не может это показать.
Тиффани знала, что отец говорил о матери. А еще знала, что это ложь. Сладкая, но вместе с тем и горькая. С появлением Евы мать ее возненавидела. Она не разговаривала с Тиффани, запрещала Еве играть с ней, будто Тиффани была заразной, а когда надо было взаимодействовать с первой дочерью, то пыталась всячески этого избежать. Будь мать чуть менее сдержанной, то она бы била ее.
Снова неудачная подача. Мяч улетел на дорогу.
– Я подниму! – крикнул папа. Он взял мячик в руку, выпрямился и подкинул его в воздух.
Сквозь тишину по ушам резанул громкий и резкий шум несущейся на большой скорости машины. Тиффани закричала, побежала на встречу к отцу. Он заметил, что прямо на него с бешеной скоростью едет авто, попытался уйти от столкновения, но машина вильнула в эту же сторону. После удара отец отлетел в сторону, с силой ударился об асфальт, а видевшая это Тиффани остановилась от шока. Ноги не хотели идти. Она стояла и хватала ртом воздух.
Машина уехала так же быстро, как и появилась.
Кровь лилась изо рта отца и пузырилась, заливая асфальт. Тиффани осторожно подняла его голову, положила себе на колени. Она не замечала, как горячие слезы стекают по ее щекам и ударяются о лицо отца. Он открывал и закрывал рот, из которого доносилось противное бульканье. В глазах его застыл ужас перед неминуемым концом.
– Ти… Тиффани… Я тебя люблю, доче… нька…
Слова превратились в хрип. У Тиффани зазвенело в ушах. Она подняла глаза, надеясь найти помощь, кто-то ведь должен был слышать ее крик, но люди стояли у домов, наблюдая за ними издалека, и ничего не делая.
– Чего же вы смотрите?! Сделайте хоть что-то!
Кто-то достал телефон из кармана, что-то судорожно стал набирать. Из соседнего дома выбежал начальник отца. Шеф полицейского участка в центре Эмбервуда. Он попытался оттащить Тиффани от мертвого тела, но она вцепилась в него, согнулась пополам, и едва не рычала. Она не хотела отпускать отца, не хотела верить, что того больше нет.
Похороны прошли как в тумане, слишком быстро. К ней кто-то подходил, выражал сочувствие, но Тиффани не слышала. Ее глаза опухшие от слез плохо видели. Ночами она едва ли могла спать, потому что каждый раз закрывая глаза, видела мертвого отца.
В тот день мать уехала на скорой вместе с мужем. Она забрала с собой и Еву, а Тиффани оставила дома. Она смотрела на нее острым взглядом красных глаз и без слов проклинала ее.
Впервые мать заговорила с Тиффани на похоронах. Она подошла к дочери, когда зал опустел.
– Это ты виновата, – прошипела она. Виноват был водитель, которого так и не нашли. Но мать страдала от смерти мужа, и искала виноватых в других, и совершенно забывала, что их дети тоже горевали. – Если бы вы не пошли играть на эту чертову поляну в этот чертов бейсбол, то он был бы жив. Мой милый Майкл был бы жив. Если бы мы сдали тебя назад в детский дом, как я просила, то все было бы в порядке.
Слова потонули в тишине, обволакивающей Тиффани со всех сторон. Она осталась совсем одна.
Тиффани пришла в себя с дикой головной болью. Она коснулась затылка, где пульсировало, и на пальцах осталась кровь. Девушка попыталась встать, но не получилось. Стараясь резко не крутить головой, Тиффани осмотрелась: каменные стены, блестящие от большой влажности, оказались знакомы; в трещинах пола засохла чужая кровь; мох постепенно нарастал на стены; вдалеке росла очередная ива. Кое-где внутрь падал лунный свет, но в основном коридоры подсвечивали тусклые желтые лампы. С потолка капала вода. Значит на улице опять пошел дождь.
Чуть дальше на стене кто-то нарисовал граффити «Инферно». То самое.
Стало холодно, будто кто-то открыл дверь и по полу прошел сквозняк. Тиффани закуталась в олимпийку, подтянула к себе голые ноги: обувь маньяк снял, как и на других своих жертвах. Тиффани не надеялась найти телефон, наверняка он его выкинул, но все равно пошарила в карманах. Пусто. Даже старый чек выкинул.
Разве маньяк не должен был с ней говорить? Объяснить ей правила. Вдруг она никогда не видела его «шоу». Тиффани решила не терять время зря, вспоминала какие ловушки были в его видео. У нее было преимущество. Мужчина не знал, что Тиффани служит в полиции. Он не знал, что она ищет его вместе с Мэттью.
Вспомнив о Мэттью в Тиффани затеплилась надежда. Вдруг он обратит внимание на ее исчезновение? Может не сразу, но будет искать ее. Даже если к тому моменту Тиффани умрет, она исполнит свой долг, поможет Мэттью найти «Создателя миров». Но внутри все запротестовало. Даже если жизнь, еще несколько часов назад, казалась Тиффани бессмысленной, это не значило, что она хотела умереть. Но Мэттью наверняка было все равно на нее. Он просто решит, что у Тиффани изменились планы. Поедет осматривать тела один, потом домой спать.
Сколько вообще прошло времени? Несколько часов или дней? Может ее уже ищут? А может всем все равно на бедную Тиффани… Но Ренди бы точно забил тревогу!
Почему Тиффани сразу не сообразила, что изливать душу незнакомцу, тем более ночью, плохая идея? Он задавал такие странные вопросы: неужели нет подруг, которые приедут поддержать? А Тиффани выдала ему все. Ни родителей, ни друзей, ни парня. Молодец. Сама сдала себя в лапы убийце.
– Наконец-то ты пришла в себя, – голос раздался из динамиков. Слова отразились от стен. Легкий скрежет искажал его, но Тиффани прекрасно помнила мужчину у магазина. Точно он. Действует один? – Я устал ждать.
– Кто ты? – спросила Тиффани.
– Называй меня «Создатель миров». Слышала обо мне?
– Нет, – соврала она.
– Ничего. Ты станешь моей новой звездой. Миллионы людей увидят тебя. Скажут, что ты хорошая актриса. Ты ведь хорошая актриса?
Тиффани ничего не ответила.
– Ты была разговорчивее. Почему не улыбаешься? Тебя снимают камеры.
Но Тиффани не шевелилась.
– Ладно, – хмыкнул мужчина. Конечно он был не доволен, что Тиффани храбрится. Ему нужна была напуганная овечка. – Тебе нужно пройти лабиринт. Найдешь выход, я отпущу тебя живой. Но смотри внимательнее. Везде могут быть ловушки.
В любом случае Тиффани ждала смерть, она знала. Просто маньяк играл с ее сознанием, давил на желание жить, давая надежду на свободу. Лжец.
– Как же я рад, что ты пришла в тот магазин. Я хотел передохнуть после последней игры, но ты такая невинная и одинокая. Я просто не смог устоять перед соблазном.
– Псих, – процедила сквозь зубы Тиффани. Мужчина засмеялся.
– Все мы ненормальные. А теперь, – его голос обрел жесткость, – вставай. Пришло время играть.
Мэттью покрутился на стуле. Телефон он держал в руке не выпуская последние полчаса. Он знал, где живет Тиффани, и посчитал, что тридцати минут на дорогу ей хватит, но прошел уже час, а девушка так и не появилась. Он позвонил раз, затем второй. Написал несколько сообщений. Ничего. Она же не могла так крепко уснуть, что не слышала, как он позвонил ей уже десять раз?
Он мог бы забить, поехать в тот лес один… Его ждали. Тоня позвонила и прокляла его, но он сказал, что ждет Тиффани, и та магическим образом успокоилась. Что-то не давало ему покоя, и Мэттью продолжал ждать. Может дело было в том, что она плакала, когда он позвонил ей? Он боялся, что она сделала что-то с собой? Даже если так, это ведь не его вина.
Он прокрутил в голове их разговор несколько раз. Хриплый голос девушки, ее короткие и тихие ответы, шум ветра на фоне. Она сказала, что ходила в магазин последи ночи. Но почему говорила тихо, если была на улице? Кто-то рядом? Она не хотела говорить при нем?
– Вы разве не должны быть на месте преступления? – спросила его подошедшая девушка-патрульный. Ей-то какое дело?
– Ага, – коротко бросил Мэттью. – Джаред уже пришел?
– Да.
Не ответив, Мэттью ушел, надеясь, что Джаред ему поможет.
Тиффани продолжала сидеть на полу. Ей было все равно на слова маньяка. Раз он уже знает, что она очнулась, то будет следить за ее действиями. Так просто не сбежать, нужно было потянуть время и подумать.
– Почему сидишь? – спросил мужчина. Раздражен.
– Не хочу никуда идти. Голова болит.
– Ох… Может тебе еще таблетки принести? Вставай и проходи лабиринт.
Но Тиффани не подчинилась. Сидела она в тупике, до дальней стены было метров пять. Справа один проход, слева два на небольшом расстоянии друг от друга. В полу Тиффани заметила отверстия, явно для шипов. Она наступит и ноги проткнет. Слишком очевидная ловушка, но если ты сильно напуган, то можешь и не заметить. Эти повороты и ловушка помогли Тиффани понять, где она примерно находится.
Интересно, все ли попадали в лабиринт, как Тиффани? Или были те, кого он заманивал иными способами? Например, деньгами. Может он поступил бы Тиффани иначе, если бы она резко не захотела уйти.
– Вставай. Предупреждаю последний раз.
– Или что? – хмыкнула Тиффани. – Выйдешь ко мне и заставишь?
Она была уверена, что победить его в бою на кулаках не составит труда. Она все таки проходила в академии курс самообороны и отдельно изучала джиу-джитсу, правда в жизни ни тем, ни другим не пользовалась. Вот только голова болела, и это проблема.
– Есть куда более простые способы. Раз. Два.
Тиффани не знала, что он собирается делать, но нервозность резко подскочила.
– Три.
Стену, недалеко от Тиффани, пробила пуля. Каменная крошка полетела в стороны. Девушка закрыла голову руками Аргумент был хорошим, маньяк все же напугал ее, и Тиффани резко попыталась встать. Ватные ноги не слушались. Голова закружилась, перед глазами все поплыло. Тиффани оперлась рукой о стену, стараясь удержать равновесие. Желудок вывернуло наружу.
– Сотрясение, – прошептала она, вытирая рот рукой. Уверенности в этом было на девяносто процентов.
– Похоже я перестарался, – мужчина засмеялся. – Мне редко приходится искать своих актеров так.
Один ответ на вопрос нашелся. Правда возможно Тиффани они и не пригодятся. С осознанием, что голова у нее не просто болит, а скорее всего серьезно повреждена, она потеряла и без того хрупкую надежду, что сможет обмануть маньяка и выбраться живой. Ноги будут заплетаться, голова кружиться, появится отдышка. Максимум пара метров, а затем он настигнет ее. Теперь все зависит только от того, понял ли Мэттью, что она не пришла из-за того, что ее похитили…
– Нашел?
Мэттью склонился над Джаредом, которого сам и вызвал на работу посреди ночи, пока тот искал что-то в программе. Тот нервно цокнул.
– Не стой над душой, – протянул он. – Я от этого быстрее искать не начну.
– Скажи мне, где ее телефон, и я уйду, Джаред.
– Что случилось-то?
– Не отвечает.
– Слушай, если она тебя отшила…
– Мы должны были поехать на место захоронения час назад. Где-то полтора часа назад я звонил ей, и она сказала, что придет. От ее дома до участка полчаса ходьбы, – объяснил Мэттью. – Надо было за ней просто заехать, – вздохнул он. – Теперь она мне не отвечает. Так где она?
– Хм, – техник посмотрел на экран. – Гранд Оак, 4. А где она живет?
– Гранд Оак, 22.
– И правда странно. Почему она где-то рядом со своим домом. А если потеряла?
– Она говорила, что ходила в магазин. Но на счет потеряла, я не уверен. Я поеду туда. Если Тиффани придет сюда, то набери меня.
– А если ее нет на Гранд Оак, 4? Пойдешь к ней домой?
– Ну да. Хочу убедиться, что она не влипла в неприятности.
– Ну точно. Влюбился.
– Чушь не неси.
Опираясь о стену Тиффани не спеша шла по коридору. Она прошла уже два поворота, избежав ловушек. Ноги саднили от мелких камушков.
Она делала вид, что долго думает, куда идти, осматривалась, на деле все продолжала думать о том, как ей победить. Как обмануть его, чтобы выжить. Там, где ее ждали ловушки, была заметна чужая кровь. Если не знаешь, куда смотреть, то вряд ли найдешь, но Тиффани больше сорока раз была в этом лабиринте. Пока он был точно таким же как на последнем видео. Еще бы, вряд ли маньяк успел построить новую стену за семь дней. И это только считая дни, после того, как он выложил видео.