Лира, Басня и Фортуна

Лирика баснописца

Ну, вот не лирик я, поймите,

По сотворению стихов.

Достал вас баснями, уймите,

Уняться сам я не готов.

Гляжу на звёздные поляны,

На золотые миражи,

А в голове всё обезьяны,

Коровы, змеи и ежи.

Медведи, лошади, лягушки,

Лисицы, зайцы, барсуки,

Собаки, волки, овцы, хрюшки,

Павлины, гуси, индюки.

Вороны, дятлы, попугаи,

Пингвины, голуби, орлы,

И эти, чья судьба такая –

Быть вечно глупыми – ослы.

Слоны, так те, ломая кроны,

В любую басню сами прут.

За ними львы, надев короны,

Туда же царственно идут.

С такими верными друзьями,

С такой компанией зверей

Смеяться я могу годами

Над недостатками людей.

* * *

Глухарь-баснописец

Глухарь явился к Журавлю,

Тот был издателем, и говорит:

– Я басни Филина люблю

И знаю.

Но кто-то ж и сейчас творит.

Я тоже вот давно их сочиняю

И про лисиц, и про ворон.

– Зачем?

Ведь всё равно, как он,

Писать ты никогда не сможешь.

– И что ж?

– Ну как ты, глупый, не поймёшь.

Он эталон,

Известный всем.

Тебя с ним рядом не положишь.

Поэтому, глухой,

Лети домой.

Один великий баснописец есть

И хватит!

––

Кстати,

Вчера у нас в столице здесь

Кого-то памятной доской прибило.

Правда, было.

* * *

Ряд слов

«Быть может» –

Простая расстановка слов,

А сердце чувствует любовь.

«Этого дня вдохновение» –

Связь без экспрессии,

А сердце чувствует поэзию.

«Родина моя» –

Обыденнее некуда по ряду,

А сердце чувствует отраду.

«Поэта на смерть» –

Бессмысленная очерёдность,

И сердце остаётся чёрствым.

О чём слова нам говорят,

Таит их ряд.

* * *

Дураки

Я, было, в зеркале увидя образ свой,

Тихохонько Крылова толк рукой:

«Смотрите, говорю, учитель мой,

Что это там за рожа с басней «Дураки»?

Я удавился бы с тоски,

Когда бы сочинил такую ахинею,

Ещё и в интернет бы вышел с нею.

А ведь, признайтесь, нынче есть

Из баснописцев дураков пять-шесть,

Я даже их могу по пальцам перечесть».

«Чем дураков считать трудиться,

Не лучше ль на себя оборотиться?»

Крылов мне отвечал.

Но сей совет лишь попусту пропал.

––

Таких примеров много в мире,

Никто не любит узнавать себя в сатире.

Вот Климыч сочинил дурацкий стих,

Все говорят ему, стихи не пишут так.

А он кивает на Петра и на других:

Что, мол, не я ж один такой дурак.

* * *

Строфа и рифма

Сидит поэт, сидит,

Не спит.

Пред ним тетрадный лист

И авторучка.

А за окном Луна и тучка,

Фонарь и мотылёк –

Пейзаж лирический.

Напряг он ум свой поэтический,

Да всё не впрок.

Остался лист тетрадный чист.

«Чего я зря сижу,

Ума не приложу?

Пойду-ка лучше в ванне полежу».

Водичка тёплая, журчащая,

Лафа!

А вот и рифма подходящая,

И первая строфа

О тучке, о Луне…

––

Сия история, друзья, о том,

Что не рождается стих за столом.

Поэзия ума является обманной,

Душа творит, увы, лишь в ванной.

Ну, может быть, ещё во сне.

* * *

Вертлявый писатель

Решив писателем вдруг стать,

Лохматый дед достал тетрадь

И сел за стол на кухне.

«Колени-то чего опухли?»

Погладил, помассировал, потёр.

Встал, форточку открыл.

Сел, взял авторучку,

Изобразил большую закорючку.

Встал, закурил.

«А что ж вначале написать,

Роман или рассказ?

Схожу-ка лучше я на двор,

Подумаю и причешусь как раз».

Вернулся, сел.

«А где-то у меня была халва?»

Встал, отыскал, поел.

И снова сел.

«Творить на сквозняке негоже!»

Встал, форточку закрыл,

Тулуп надел.

«А то чего-то мёрзну».

––

Мораль сей басни такова:

Рождённый ёрзать,

Писать не может.

* * *

Поэт и Боты

Себя давно

Свободной птицей представляя,

В окно

Смотрел поэт,

Ворон считая.

Уж много лет

Он не имел другой работы.

Боты

Сушились тут же на окне.

И говорят они вдруг тихо, сухо:

«Не птица ты, поэт, а муха.

Летаешь с нею наравне,

От койки и окна – к буфету,

А от буфета – к туалету».

* * *

Памфлет и Притча

Случается –

Отправились в дорогу разом

Памфлет и Притча.

Памфлет орёт,

Клеймит, ругается,

Пугает всех сарказмом,

Издевается,

Упрёками наотмашь бьёт.

А Притча рядышком идёт

Задумчиво, прилично,

Поклоны раздаёт,

Подсказывает, учит, улыбается.

Год вместе шли, устал Памфлет,

Ни сил, ни голоса уж нет.

И говорит он, издыхая:

– Похоже, дальше мне никак.

– Ну что ж! –

Сказала Притча тут в ответ. –

Большую жизнь не проживёшь,

Всё время злясь, ворча и хая.

А у меня судьба иная –

На века.

* * *

Признание

Едва

Смогли узнать друг друга два

Товарища – так сильно сдали.

– Пойдёшь?

– Пойдём.

Поковыляли.

Пришли, расположились, взяли.

И потекла живая речь.

– Однажды выложил я печь,

Такую печь, что до сих пор

Меня там помнят.

Да, Егор.

Работал я и печником.

– А что потом?

– Потом я был массовиком

Потехи ради.

– Вот не подумал бы, Аркадий.

– Потом с тоски преподавал,

Афиши в клубе рисовал,

Тайгу валил,

Дома рубил,

В кино работал,

Крыши крыл,

Китов ловил,

Баранов брил,

Огонь тушил,

Костюмы шил,

Играл в оркестре на трубе,

Таскал диваны на себе,

Был массажистом в финской бане,

Брал чаевые в ресторане,

Фотографировал,

Доил,

Полы паркетные стелил,

Потом работал в профсоюзе,

Потом выделывал на пузе

В каком-то цирке номера,

Давал и уголь на-гора.

Потом писать пришла пора.

– Да, необъятно как-то очень.

Но больше всё ты был рабочим.

А вот начальником ты был?

– Был я этим, правда, был.

В одном

Совете областном.

– А был ли ты парашютистом?

– Был.

– А журналистом?

– Был.

– А?..

– Был.

– Так кем же не был ты?

– Специалистом.

* * *

Конфуз

Пёс пудель Бим

Был страсть любим

В среде ценителей от Бога.

Он рисовал давно и много,

Имел и звания и фонд.

Им восторгался весь бомонд

В Москве, в Париже, в Праге, в Риме.

В энциклопедии о Биме

Была аж целая статья.

Житья

Такого псам другим

Желал от сердца славный Бим.

И тут-то с ним,

Уже седым,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.