1030 километров

От автора

Изложенное ниже основано на реальных событиях. Некоторые детали изменены чисто по риторическим соображениям.

К моменту описанных событий я уже имел немалый водительский стаж и достаточно наглотался дорожной пыли, чтобы понимать, что такое путешествие на мотоцикле. Я ездил много, но не столь далеко, как хотелось бы.

По большому счету, данная поездка не является чем-то особенным, самая обычная, по самой обычной трассе, но в этом и заключается суть истории – каждое путешествие на мотоцикле для меня неповторимо и оставляет в душе незабываемые впечатления.

1030 километров – для одних это целых 1030 километров, для других всего лишь 1030. Как бы то ни было, это мои 1030 километров, которые стали частью моей жизни. И они не повторятся больше никогда. Могут быть другие 1030, или 1050, или 1200, 1500, 2000… но эти 1030 никогда.

~

Я не был в деревне уже два года. С рождением сына поехать туда не представлялось возможности. Постоянные домашние хлопоты и забота о малыше выматывали и не давали продыху. Нервное напряжение росло с каждым днем, мне было необходимо сменить обстановку и получить новый заряд энергии. Лучшим вариантом было поехать в деревню, что в сотне километров от Москвы. К тому же, моя душа всегда стремилась в этот далекий, заброшенный, тихий край. Для меня нет лучшего отдыха, чем деревенская размеренная жизнь, вдали от цивилизации и городской суеты, среди дикой природы.

Весной надо было определяться с отпуском, чтобы спокойно решить все вопросы с руководством на работе. Мы с женой долго обсуждали возможность поехать в деревню всей семьей, вместе с сыном, которому было чуть больше полутора лет. Но взвесив все «за» и «против», мы решили, что маленькому Мише еще рано ехать так далеко. Вдобавок в деревне довольно суровые бытовые условия. Решение было принято, но мысли о том, что не получается поехать вместе с семьей, мучали меня еще долго.

На майские праздники мой брат отвез на машине в деревню маму. Она должна была пробыть там до осени.

~

Близился июнь. Короткая и скорая ростовская весна сменялась летом. Дни становились все длинней и жарче. Сопоставляя все варианты и свое финансовое положение, я думал о том, чтобы поехать в деревню на мотоцикле на несколько дней.

Честно говоря, я давно мечтал об этой поездке, еще с тех пор когда ездил на «Урале», но никак не мог решиться. Отечественные мотоциклы, или, как их часто пренебрежительно называют, «совкоциклы» довольно ненадежны. Отправляясь на них в дальнюю дорогу, всегда гадаешь: «доедет – не доедет?». В конце 1990-х – начале 2000-х я был членом байк-клуба и не смотря на случавшиеся ссоры и разницу во взглядах по отдельным вопросам, всегда чувствовал поддержку друзей и одноклубников – это позволяло мне решаться на совсем безумные поступки. Так, в 1999 году я поехал вместе с клубом в пробег на Таманский полуостров на совершенно неподготовленном мотоцикле. В итоге через полторы сотни километров мой «Урал» «сдох» и оставшуюся часть пути, а это около 350 км, меня тащили на тросу.

В 2005 году я купил «Yamaha XV1000 Virago» 1984-го года выпуска, старенький, но вполне надежный аппарат. Теперь я ездил и знал, что поломок в дороге можно не опасаться. Правда, подсознательный страх, глубоко засевший в голове за почти десять лет езды на «Урале», иногда давал о себе знать. Счастливый и довольный своим японским железным конем, я благополучно катался по Ростовской области, ездил на полуостров Тамань и по побережью Черного моря. Но все мои путешествия были не столь далекими – максимум за день я проезжал около 500 – 600 километров. Более дальние расстояния меня несколько пугали, хотя мои более «отважные» знакомые ежегодно совершали пробеги по 1500 и более километров из Москвы до берегов Черного моря или в Крым. Вдобавок я редко ездил по трассе М4 в северном направлении на мотоцикле. Несколько путешествий на автомобиле с братом давали лишь общее представление о дороге. Да и вообще, поездки на машине можно не брать в расчет, так как на байке все по-другому. Лучше всего разницу между путешествием на автомобиле и мотоцикле сформулировал Роберт Пирсинг в своей книге с необычным названием «Дзэн и искусство ухода за мотоциклом.»: «Путешествуя на мотоцикле, видишь все совершенно по-особенному. На машине вы все время находитесь в кабине и, примкнув к ней, не осознаете, что глядеть из автомобильного окна – все равно что смотреть телевизор. Вы пассивный наблюдатель, а то, что снаружи, лишь мельканье в рамке окна, навевающее скуку.

На мотоцикле этой рамки нет вообще. Вы в полном контакте с окружением и уже не просто смотрите картину, а вписываетесь в нее – ощущения присутствия полнейшее.»

~

Задумав поехать в Подмосковье на мотоцикле, я спросил своего друга Закка, не хочет ли он прокатиться со мной. Закк – Юрий Мишурин – мой давний товарищ, с которым мы исколесили все окрестности вокруг Ростова. Мы часто катались вместе и забирались в такие места, куда другие наши знакомые мотоциклисты ездить не решались. На удивление Закк сразу «зацепился» за мое предложение, и потом в течении нескольких недель «доставал» меня вопросом о том, что мы с Леной решили: едем мы семьей, или же вдвоем на мотоциклах.

Мое удивление по поводу столь быстрого согласия друга было вызвано тем, что он прожженный южанин. Из наших с ним бесед я сделал вывод, что ему ближе степные просторы, солнце, жара, море и тому подобное, чем леса и вся северная тема, которые ему кажутся менее привлекательными и интересными.

Конечно, мне и самому нравится недельку провести на теплом морском побережье. Год назад мы с Закком славно съездили на Тамань, где пару дней катались по полуострову, любуясь бесконечными далями лиманов, рассматривая грязевые вулканы и реконструкцию казачьего хутора под названием «Атамань»; ночевали в палатке на высоком берегу, где над головой только звезды, а внизу плещутся морские волны. Все это прекрасно, но все же, если у меня стоит вопрос выбора – море или деревня, я выбираю последнее.

Наконец, приняв окончательное решение, я оформил двухнедельный отпуск и назначил день выезда – 16 июня. Эта дата была выбрана не случайно. В середине июня самые длинные дни, а так как я не люблю ездить по трассе ночью, это было самое удачное время. Выехать мы должны были рано утром.

За несколько дней до поездки я провел тех осмотр мотоцикла: проверил масло, поменял бензофильтр и еще раз просмотрел проводку (за месяц до этого у меня перетерся провод на руле, идущий от кнопки стопа двигателя), то есть сделал максимум из того, что мог. Вечером залил бак бензином под завязку и упаковал вещи в седельные сумки.

~

Проснувшись рано утром я позавтракал, оделся, попрощался с женой, поцеловал спящего сына, выкатил мотоцикл и поехал к Закку, дом которого находился всего в четырех кварталах от моего. Когда я припарковался возле ворот перед домом моего спутника, на часах было ровно 5. Заглянув через ветхий забор во двор, я увидел стоящий возле выезда мотоцикл. Никакого движения, тишина. Я достал мобильник и набрал номер Закка. Наконец Юра поднял трубку и сказал, что проспал. Я выругался и закурил сигарету. Спустя пять минут Закк уже открывал ворота и выкатывал мотоцикл.

Я поехал первым. Повернув на перекрестке направо в сторону проспекта Вавилова, я думал: «Вот начало нашей поездки. В путь!». Метров через триста, взглянув в зеркало, я обнаружил, что мой товарищ сильно отстал.

На голубом фоне неба широкими мазками белели высокие облака. Солнце вот-вот должно было показаться над трехэтажным зданием АТП-3, что на другой стороне улицы. На перекрестке загорелся красный сигнал светофора, я включил правый поворот и остановился, оставляя слева место для мотоцикла Юры, чтобы можно было перекинуться с ним парой слов. Но наблюдая за Закком в зеркало заднего вида, я увидел как он останавливается, не доехав до перекрестка, и глушит двигатель. Я откатился к тротуару и выключил зажигание. Оказалось, с «Драг Старом» («Yamaha 1100 Drag Star») проблема: незадолго до поездки Юра заказал знакомому сварщику сделать подставки под кожаные кофры. Когда он их прикрутил к мотоциклу, повесил сумки и проехал – все было нормально. Но после загрузки вещей обнаружилось, что под их тяжестью металл прогнулся и угол подставки стал бить о раму. Так ехать было нельзя. Мы решили вернуться, что бы снять всю эту конструкцию и переложить вещи в обычный рюкзак.

Я злился, так как мы теряли время. Пока мы ехали обратно, пока Юра откручивал дуги, переупаковывал свое шмотье… прошло еще около получаса. Оля – жена Юры – сделала кофе, который мы спешно проглотили. Наконец Закк прикрепил к заднему сиденью рюкзак и мы тронулись в путь.

~

Юру мне удобней и привычней называть Закк. Использование прозвищ с современном обществе давно перестало быть частью сугубо криминальной среды. На самом деле, вторые имена, данные не при рождении, а придуманные друзьями по каким-то особенностям человека, намного точнее показывают внутреннюю сущность. Юр, Саш, Сергеев превеликое множество, и о ком именно идет речь, понять сразу не всегда получается. Фамилии и отчества в неформальной беседе неуместны и режут слух, зато при использовании прозвища, всем сразу становится понятно о ком идет речь.

Еще в школьные времена, после того как однажды Юра очень коротко подстриг волосы, его стали называть Зэк – видимо, уж очень он смахивал на уголовника. Когда в начале 2000-х я с ним познакомился, это его прозвище мне не понравилось, и вскоре я стал называть его Закк, что было на мой взгляд более «рок-н-ролльно». Насколько я понял, самому Юре такое преобразование пришлось по душе.

~

Утром обычно прохладно, но я предполагал, что толстовки, надетой на футболку, и кожаного жилета будет достаточно. Действительно, я угадал – в куртке я бы тоже не запарился, но чувствовал бы себя менее комфортно.

Со времен моего членства в байк-клубе я всегда и везде ходил в кожаном жилете. В те времена на спину были пришиты «цвета» клуба (клубная символика с названием, гербом и указанием региона). Для байкера «цвета» – очень важная вещь, жилет с нашитой на него клубной символикой нельзя передавать другому, её запрещено даже давать померить кому-либо, включая родных и близких, бросать где попало и вообще проявлять неуважительное отношение. В истории байк-движения известно много случаев, когда из-за неуважительного отношения к «цветам» разгорались настоящие войны между клубами. Истинная причина столь ревностного и фанатичного отношения к клубной символике лежит глубже обычного сознания и понимания – людям или дано это почувствовать, или нет. Я всегда уважительно относился к своим «цветам», а когда ушел из клуба и снял нашивки, продолжал носить жилет с «чистой» спиной – уже без клубной символики, но с тем же чувством, как в те времена, когда она там была. Байкерский жилет – это не просто часть гардероба – он символ, показатель твоей причастности к движению и статусу, занимаемому в нем.

Я ношу свой кожаный жилет всегда, и зимой и летом, больше не для того, чтобы демонстрировать окружающим свою принадлежность к мотоциклетному миру, а для того, чтобы самому всегда помнить и чувствовать, что я – байкер. Бывают моменты, когда в летнюю пору становится невыносимо жарко – тогда я могу снять футболку, и надеть жилет на голое тело. Но, подобную привязанность я испытываю не просто к безрукавке в общем смысле, а конкретно к этому жилету, который ношу долгие годы. Он многое помнит и побывал со мной во многих ситуациях. Моторное масло, пот, грязь, пыль и частички разбившихся насекомых, въевшиеся в его кожу, ветра тысяч километров пути и подобные шрамам следы строчки от когда-то нашитых на спине клубных «цветов» – все это части моей жизни. Иногда старые нити, скрепляющие кожу, перетираются и рвутся – тогда я беру в руки иглу и латаю свой старенький жилет раз за разом. Конечно, проще купить или заказать новый, но прежде чем он станет действительно моей вещью, должно пройти достаточно много времени.

~

Я ехал первым и сразу же дал маху. Подъехав к кольцу возле РИЖТа, я смело повернул на улицу Ленина. На следующем светофоре Юра сказал мне, что я «идиот», потому что поехал под «кирпич», где разрешено движение только общественному транспорту. Я был слишком занят своими мыслями о задержке с выездом почти на два часа, и, к тому же, давно не ездил этой дорогой, поэтому и нарушил правила движения. При подъезде к площади Ленина на противоположной стороне появилась машина дорожной полиции. Мы с Юрой пристроились за автобусом, чтобы нас не было слишком заметно. Думаю, полицейские все же нас видели, потому что не обратить внимание на звук наших мотоциклов было нельзя. Наверняка в это утро им было просто лень нами заниматься.

Мне нравится, когда звук мотоцикла громкий и низкий. Многие специально ставят «прямотоки» (выхлопные трубы без внутренних вставок, предназначенных для подавления шума), чтобы добиться такого звука – это еще один признак принадлежности к миру свободолюбивых мотоциклистов. Но иногда меня это раздражает и мешает. Например, когда я совершаю поездки куда-нибудь в отдаленное и безлюдное место с целью сделать несколько снимков дикой природы и птиц. От рева двигателя вся живность пугается и прячется, приходится долгое время ждать, когда животные успокоятся и вернутся в свой обычный жизненный ритм.

~

Обычно для путешествий на мотоцикле я выбираю трассы местного значения, которые не загружены транспортом, где можно расслабиться и больше насладиться поездкой. Где поля, луга и рощи подступают к самой обочине, где нет ничего необычного в том, что ветер через дорогу несет куст перекатиполе, а из ближайших зарослей терновника с криком может выскочить и пуститься на утёк красавец-фазан или вылететь дикий голубь. Где над головой в поисках добычи кружит степной орел, а по выжженной солнцем степи неспешно бредет стадо коров в поисках сочной травы. И хотя асфальт на таких трассах оставляет желать лучшего, путешествовать по ним гораздо приятней и безопасней, чем по скоростным автострадам.

Однако жизнь диктует свои условия. Когда речь заходит о дальних поездках, когда хочется везде успеть и многое сделать, а времени в обрез, приходится выбирать основные трассы, такие, как М4 «Дон», в сторону которой мы и двигались. Экономя время, я вынужден жертвовать возможностью получить больше ощущений и впечатлений.

~

Проехав по улицам только просыпающегося города, мы выкатили на трассу. Миновали поселок Рассвет, поворот на Новочеркасск. До «Новочека» дорога для меня была привычна. Здесь я еще не чувствовал, что отправился в действительно дальний путь – лишь после поворота я ощутил, что еду по одной из самых оживленных и главных автострад страны, а впереди еще не одна сотня километров.

Трасса живет своей особенной жизнью, и влиться в нее, стать частью этой жизни, сразу не получается, для этого нужно провести в пути достаточно времени. Обратный переход, возвращение к обычной жизни городского жителя так же не происходит мгновенно. После поездок в Тамань или по побережью Черного моря, возвращаясь домой в Ростов, я некоторое время ощущал себя гостем, приезжим, причем то состояние и атмосфера, что царит на трассе и в пути, мне нравилась гораздо больше, чем притворные, злобные, замешанные на подлости и мелочности принципы городской жизни.

~

Еще только планируя эту поездку, я лелеял мечты о том, как поеду на мотоцикле через огромные просторы центральной России. Мне представлялось, как я спокойно преодолеваю километр за километром и обозреваю окрестности. Все было наполнено романтикой. Потом, незадолго до поездки, в голове возникли мысли о сложности езды по трассе. Пыхтящие копотью фуры, несущиеся с бешеной скоростью иномарки, рискованные обгоны… Но на деле все оказалось ни так, как я себе представлял. Машин было не так уж много, и на четырехполосной трассе с обгонам фур и грузовиков ни каких сложностей не возникало. Однако расслабляться тоже было нельзя.

Пока я привыкал к скорости, а ехали мы около 100 км/час, позади остался поворот на Шахты, а с ним и первая сотня пути. Еще 20 км, и я ищу глазами съезд в сторону Лесхоза. Узкая асфальтированная дорога, ведущая к небольшой деревушке, стоящей на краю лесного массива – сюда в поисках приключений и уединения я ездил несколько раз один и с женой. Искусственные посадки дубов и других деревьев, сосновый бор, но в южных лесах все не так, как под Москвой. Травы, кустарники и деревья, выросшие в условиях жаркого палящего летнего солнца, а зимой – стужи и ветров, становятся жесткими и колючими. На местные леса лучше смотреть издалека, а не лезть в заросли. Другое дело – степь и не распаханные склоны вдоль небольших речек. Особенно хороши они весной и в самом начале лета, когда начинает цвести шалфей и чабрец, а в воздухе стоит их пряный аромат.

Еще дальше – на восток – мы с Юрой ездили на скалы рядом с Зайцевкой, являющиеся естественным образованием ландшафта Донецкого кряжа. То было интересное приключение. В принципе, каждый выезд – это масса впечатлений. Всегда узнаешь что-то новое. Иногда происходят какие-то случайности и трудности, о которых в последствии вспоминаешь с улыбкой. Помнится как мы впервые поехали в эти края искали дорогу ведущую к скалам. Под палящим солнцем, обливаясь потом, на мотоциклах покрытых толстым слоем пыли мы блуждали среди каменистой равнины, натыкаясь, то на каменные глыбы, то на овраги заросшие колючим кустарником, спрашивая путь у рабочих собирающих облицовочный камень и пастухов, наконец добрались до долины небольшой речки, над которой нависала громада скалистого обрыва. После изнурительной поездки окунутся в прохладу воды было ни с чем несравнимым удовольствием.

Когда-то, когда я совсем замучился со своим «Уралом» и думал его продать, чтобы со временем еще скопить денег и купить иномарку, мой друг из Москвы Стас сказал: «Подумай хорошенько, каким бы мотоцикл ни был, он дает тебе возможность путешествовать и бывать в таких местах, куда пешком ты вряд ли отправишься». И он был прав. Для меня мотоцикл, кроме всего прочего является своеобразным посредником, связующим звеном между жизнью в городе и природой. Он связывает воедино саму мою сущность. Уравнивает и примеряет ту сторону, которая привыкла жить в цивилизации и ту, которая стремится к истокам и дикой природе.

~

Закк едет впереди. Вот показалась заправка. Он снижает скорость и включает правый поворот. Я делаю то же самое. Мы съезжаем с трассы и подкатываемся к бензоколонке.

Мы планировали заправляться в пути, рассчитываясь по кредитным картам, так как наличных было мало. Но на первой же заправке выяснилось, что на АЗС «Лукойл» по «безналу» можно залить либо определенное количество литров, либо на определенную сумму денег, а до полного бака (сколько поместится) не заправляют. Пришлось отдавать наличные.

Залив бензина под завязку, мы отъехали от заправки и остановились покурить. На часах — почти восемь.

Пологие голые холмы, трасса, уходящая в даль, проносящиеся мимо фуры… На открытом месте было довольно ветрено. Затяжка за затяжкой. Я смотрю по сторонам, но пейзаж довольно скучный. Поднимаю глаза к небу и спрашиваю: «Интересно, дождь сегодня будет?» Юра начинает рассказывать, что это перистые облака – передовая часть циклона, но дождя не будет, по крайней мере, в том месте, где мы стоим. Он изучал метеорологию, когда работал в авиации, но для меня это было чересчур научно. Мне были ближе народные приметы, чем подробное объяснение перепадов давления, направлений ветров, разницы температурных и прочее. Мы с Закком в этом отношении разные люди. Он – материалист и все его жизненные убеждения строятся на научных основах. Я склонен к более духовному восприятию мира и думаю, что не все можно рассчитать и не всему можно найти рациональное объяснение.

~

За несколько километров до заправки я стал замечать какой-то непонятный звук, похожий на скрип, но не мог понять, что это. То ли свист ветра, то ли подшипник переднего колеса пришел в негодность. Если подшипник, то рисковать ехать дальше не стоило. Чтобы проверить, мы с Юрой решили поменяться шлемами. Я надел Закковский интеграл и поехали. Через несколько километров я убедился, что скрипящий звук исчез и мы поменялись шлемами обратно.

Когда я набирал скорость, скрип, оказался вовсе не скрипом, а свистом ветра, возникающим от потока воздуха, который пытался проникнуть за стекло визора, снова появлялся. Я стал экспериментировать, поворачивая голову. Звук то исчезал, то усиливался, то менял тональность – это меня успокоило.

~

Я езжу в шлеме, хотя не являюсь сторонником обязательного ношения шлемов мотоциклистами.

Неприятие этого закона я впитал еще в те времена, когда только начинал интересоваться байк-движением. Никто не должен указывать человеку, носить средства защиты или нет. Тем более, во многих ситуациях шлем не спасает, а наоборот, мешает и способствует неблагоприятному развитию событий. В городе, летом, когда нещадно палит солнце, мозг в голове буквально закипает от перегрева, особенно когда пробираешься между машин в пробке. К тому же, шлем ограничивает боковой обзор, что нежелательно в потоке интенсивного дорожного движения. Конечно, есть очень хорошие шлемы, в конструкции которых предусмотрено многое, но и цены на них, соответственно, заоблачные.

Лично мне в шлеме ездить удобно, потому что он защищает глаза от ветра и пыли. Сколько я ни пробовал подобрать очки, все равно в этом отношении шлем более комфортен. Около десяти лет, которые я ездил на «Урале», я не носил шлема (его у меня просто не было) и испытал на себе много неприятностей, связанных с этим. Пыль, насекомые, камни, вылетающие из-под колес машин – все это больно бъет по лицу и голове. Однажды на ходу оса попала прямо в усы. Мне повезло – ее разорвало ветром, прежде чем она успела вонзить жало. С появлением шлема, все эти неприятности остались в прошлом. Но получив комфорт, я потерял те ощущения, которые испытываешь при езде с открытой головой.

Иногда, хотя это происходит все реже и реже (так как поездки становятся все дальше) я не отказываю себе в удовольствии прокатиться на мотоцикле без шлема в одних солнцезащитных очках. Эти поездки – полное удовольствие, когда на закате летнего жаркого дня неспешно едешь по какой-нибудь отдаленной трассе местного значения со скоростью 70—80 км в час. Теплый ветерок играет в волосах, вместе с пейзажем лесополос, речушек, оврагов и полей меняются запахи, от сырости низин и цветущих трав до распаренного пшеничного зерна в золотых колосьях или аромата подсолнечника. В эти моменты становишься единым со всем этим окружающим миром. Вся защита, шлем и прочие…, в итоге ограждают тебя не только от травм, но и от этих ощущений гармонии с дорогой, природой.

Я пришел в байк-движение, в первую очередь, приняв американскую философию движения, которая основана на стремлении быть независимым от общепринятых норм и правил. Закон об обязательном ношении шлема в этом смысле – одна из тех вещей, которые противны самой сути этой субкультуры. И дело здесь не в том, что ездить в шлеме во многих случаях более комфортно и безопасно, а в самом принципе принуждения. На протяжении всей истории существования байкерского движения в США между властями, законодателями и свободолюбивыми мотоциклистами на этой почве идет борьба. Со стороны байкеров создаются ассоциации и организации, отстаивающие их позицию самостоятельно принимать решение, ездить в шлеме или нет. Часть наших, отечественных мотоциклистов, называющих себя байкерами, пришедших в движение в последнее десятилетие, часто делают совершенно нелепые вещи. Я уже не раз слышал о том, что тот или иной клуб вместе с ГИБДД проводит акцию по соблюдению правил дорожного движения. Останавливая тех, кто ездит на мотоцикле без шлема, они начинают читать морали о том, что это плохо, что надо соблюдать законы и так далее. Многие из них, называясь байкерами, забыли или вовсе не знают, что байкеры – это не политическая партия, не общественное объединение по борьбе за соблюдение правил дорожного движения и здорового образа жизни. Байкерство – это стремление жить по своим законам и независимость от общепринятых порядков и норм.