Глава 1
Латунин
– Слюшай, мы тебя не знаем, иди домой!
Невысокий кавказец смотрел на Латунина крайне недружелюбным взглядом, твёрдо уверенный, наверное, что Петрович сейчас смутится и убежит куда подальше.
Картина называлась «Здрасте, приехали». Как будто мир крутанулся вокруг своей оси и вернулись девяностые. Латунин уже десять раз пожалел, что ввязался в эту авантюру. Ну как же! Бабла по-лёгкому срубить захотелось. Говорила когда-то бабушка, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Но мы же не умеем учиться на чужих ошибках, обязательно самому надо во что-нибудь жидкое наступить.
– Эй, ты что, глюпый? Или глухой? – В голосе невысокого кавказца появилась агрессия. Эмоции крепыша буквально выплескивались из него наружу, становясь осязаемыми и непроизвольно заставляя напрягать мышцы и внимательно следить за руками оппонента.
Когда-то давно, ещё в прошлой жизни, Петрович оказался на занятиях одного профессора, который рассказывал о биотоках людей и излучаемых ими энергиях. Подробностей, конечно, Латунин не помнил, но суть лекции сводилась к тому, что некоторые люди способны буквально отталкивать своей энергетикой. Вроде бы просто разговариваешь с человеком, но тебе неуютно и даже немножечко страшно. А мозг по каким-то одному ему понятным критериям выявляет потенциальную опасность и ненавязчиво так шепчет в голове: «Не лезь, не надо. Здесь опасно. Отойди».
Другой вопрос, что и Петрович уже даже не был мальчиком с улицы, так что вместо порыва сбежать он испытывал непреодолимое желание дать собеседнику в морду. Желательно не один раз. И уж совсем необязательно руками. Но приходилось стоять и просто огрызаться. Его роль пока что – просто наблюдатель.
А всё Славик со своими просьбами. Бывший одноклассник, давний приятель и к тому же один из немногих людей, кто действительно не отвернулся от Петровича в период длительного запоя. Непонятно, какой профит с этого имел бывший сосед по парте, но Славик регулярно приезжал к нему домой, отмачивал под струей холодной воды, уговаривал Латунина одуматься и даже пытался однажды навести какое-то подобие порядка в квартире. После ухода жены процесс зарастания грязью действительно пошёл гораздо быстрее, чем планировалось.
Так что к Славику Петрович испытывал чувство глубокой благодарности. Со дна всегда лучше видно, кто по-настоящему дорожит тобой, а кто всего лишь умеет мило улыбаться при встрече. Славик Латуниным дорожил. Если не как другом, то хотя бы как человеком. И помогал, ничего не прося взамен. Так что, когда ему самому понадобилась помощь, Петрович просто не смог отказать.
Тем более просьба казалась плёвой, а Славик ещё и вознаграждение обещал. Славик зарабатывал деньги перекупом машин.
– Саня, понимаешь, машина почти эксклюзив, денег стоит много, – объяснял Петровичу приятель. – Мне и одному съездить несложно, но боязно. Пятнадцать миллионов наличкой. Сам знаешь, убивали и за меньшее. По башке дадут, и поминай как звали. А так мы вдвоем. Тебе же даже и делать ничего не придётся, так просто рядом посидишь в машине. А потом сядешь за руль моей и домой приедем. Лёгкие деньги!
Деньги и впрямь казались лёгкими. Настолько лёгкими, что Латунин подумал-подумал и прихватил с собой ствол из заначки. Старенький, но по-прежнему надёжный пистолет Макарова. Так сказать, боевой трофей после истории с ранением в лесу.
Петрович тогда по осени не поленился прогуляться в Лосиный остров, но таинственный бункер отыскать так и не сумел. Зато разжился другим трофеем, который там же на полянке и прикопал до лучших времен. Кто ж знал, что пистолет и впрямь понадобится так скоро.
Стоило им отъехать от дома, как чуйка Латунина буквально зачесалась от предчувствия какой-то беды. Пришлось даже поёрзать на сиденье, чтобы хоть чуть-чуть зуд утихомирить.
А вот дальше всё происходило, как в бандитском сериале. Вечер, обочина МКАД, два джипа с горящими фарами и немного трясущиеся руки у Славика.
– Фигня какая-то, – насупился приятель, разглядев машину и стоящих возле неё людей. – Машины нет. И Мурад не один почему-то. Договаривались же, чтобы без лишних…
В этот момент к двери подошёл мужчина весьма специфической наружности, выдававшей его кавказское происхождение, и выразительно постучал по стеклу костяшками согнутых пальцев.
– Саня, ты в разговор не лезь, главное, – предупредил приятель Петровича. – Я этого Аслана плохо знаю, но нам с ним детей не крестить. Отдам товар, забираем деньги и разъезжаемся.
Просто было на бумаге, но забыли про овраги. В таких местах со знакомыми встречаться не очень уютно, а уж сейчас в вечерних сумерках что-то, кроме неприятностей, просто не ожидалось.
Судя по всему, Славик тоже не был уверен в благополучном исходе, поэтому сумка осталась в машине. Парень вышел и сразу же прикрыл глаза от яркого света фар.
– Да погасите вы их! – крикнул Славик, но его либо не услышали, либо не захотели услышать. Из-за слепящего света Петрович видел только силуэт мужчины. Через открытое окно долетела гортанная речь. Неизвестный размахивал руками и что-то требовал от Славика, но приятель Латунина явно пытался отстоять какие-то свои условия.
«Как бы до драки не дошло». Петрович выкинул сигарету и вышел из машины на улицу. Вечерняя прохлада заставила поежиться.
– Эй, ты кто? – донесся до Латунина голос с акцентом. От джипа к нему шли ещё двое крепких парней, одетых в спортивные костюмы и кроссовки. Шедший впереди прямо на ходу сплюнул под ноги и повысил голос. – Зачем вылез?
– Тебя спросить забыл, – огрызнулся Петрович. – Разговаривайте! Я вам не мешаю!
– Слушай, мы тебя не знаем, иди домой!
Кавказец в спортивном костюме смотрел на Латунина крайне недружелюбным взглядом и постоянно переминался с ноги на ногу. Как будто примеривался для удара. Так обычно ведут себя люди, неспособные справиться с ударной порцией адреналина, которая слишком резко впрыснулась в кровь.
– Ты зачем не один приехал? Это кто такой? – повернулся кавказец к Славику. – Ментов привел?
– Это друг мой, – пожал плечами Слава. – Не вижу никаких проблем. Вас тоже явно больше одного.
– Зато я вижу! – всплеснул руками кавказец. – Ты что, совсем дурной? Где деньги?
Он наступал на Славку, активно жестикулируя и ругаясь на каком-то из кавказских наречий.
– Не ори! – оттолкнул собеседника Слава. – Сделки не будет. Вы должны были пригнать тачку сюда. Уговор был такой. Я не собираюсь ехать в тьмутаракань, потому что у вас что-то не получилось. Может быть, там машина вообще не на ходу.
– Кому должны? Тебе должны? Ты кто такой вообще? – размахивал руками кавказец. Вечер явно переставал быть спокойным и умиротворенным. Больше всего Петровича раздражал тот факт, что он абсолютно не понимал сложившуюся ситуацию. Машины, деньги, кавказцы, вечерний МКАД. Обстановка накаляется, а вот понимания, за что придётся сложить голову, немного.
Латунин аккуратно отступил в тень от света фар и достал из-за пояса припрятанный пистолет. Сейчас им со Славиком надо просто уносить ноги. Иногда вовремя уйти – это огромное искусство.
Если бы Латунин заранее не был готов к чему-то подобному, то здесь бы на обочине МКАД их и похоронили. Взмах руки кавказца был стремителен, так что у приятеля не было ни малейшего шанса увернуться от удара. В следующую секунду Славик уже падал спиной вперёд прямо на руки Латунина, а искрививший лицо в оскале кавказец делал шаг ближе. Он был явно уверен в своей победе. Внезапность, натиск и готовность убивать. Стандартные слагаемые успеха в скоротечной схватке. Единственная неучтенная перемена в уравнении – это Латунин.
Петрович начал стрелять от бедра, ещё даже не успев поймать Славика. Так стреляли ковбои на Диком Западе, и так когда-то учил Александра стрелять его друг из подразделения спецназа.
– Короткая дистанция, целиться не нужно, – постоянно повторял спецназёр, демонстрируя непривычный способ ведения огня. – Просто смотри, куда стреляешь, а пули найдут цель сами.
Это противоречило всем уставам и наставлениям по огневой подготовке, но сейчас спасло жизнь им со Славой. Невысокий кавказец трясся, как в эпилептическом припадке, на глазах превращаясь в совершенно фантастическое чудовище. Жёсткие волосы рвали тонкую ткань одежды, как будто прорываясь на свободу из заточения, зубы превращались в клыки, а на руках прямо на глазах отрастали огромные когти.
На них со Славиком надвигался не человек, а огромный двуногий зверь, в мгновение ока прибавивший минимум полметра роста и килограмм сорок веса. Фантастические фильмы и книги становились реальностью. Перед Петровичем стоял оборотень или волколак. Ну не может же галлюцинация так истошно рычать и вонять помойкой изо рта.
«Пипец котенку!» – подумал Латунин, едва удерживая обмякшее тело приятеля и мелкими шажочками отступая к машине, на которой они приехали. Три метра до двери показались ему марафонской дистанцией. Сколько раз он уже выстрелил?
Как бы ни критиковали пистолет Макарова, но маленькая шестиграммовая пуля обладает огромным останавливающим действием, поэтому зверь, уже тянущий свои когти к Петровичу, был вынужден отступать, но не падал. Он только мотал оскаленной мордой и ревел всё громче.
Другие кавказцы кричали на своём гортанном наречии, видимо, поддерживая атаковавшего их зверя, но приближаться не торопились. Судя по всему, за всю грязную работу в этой компании отвечал именно оборотень, да и неизвестно, как он в этом состоянии. Своих от чужих отличает?
Латунину было страшно. Он орал что-то матерное и продолжал выпускать патрон за патроном, оттаскивая Славика к машине. ПМ встал на затворную задержку, но Петрович уже запихивал приятеля в машину.
Зверь ударил лапой по лобовому стеклу в тот момент, когда Латунин уже трогал машину с места. Александр до упора выжал педаль газа, выворачивая руль. Жуткий скрежет когтей по металлу, отлетевшее боковое зеркало, но они выехали на трассу.
Определенно, кто-то наверху им явно благоволил. Никак иначе объяснить чудесное спасение не получилось бы. Джип с непонятными кавказцами остался позади, Латунин гнал по МКАД, наплевав на камеры и ограничения скорости, а рядом стонал истекающий кровью Славик.
От всплеска адреналина подрагивали руки, но соображать Петрович не перестал, поэтому план действий родился в голове сам собой. Старый район Мытищ, уставленный машинами двор и годами не вызываемый из памяти телефона номер.
Трубку взяли не сразу, и голос говорившего явно не лучился радушием.
– Аллё! Кто здесь? Говорите! – послышался из динамика агрессивный возглас.
– Лёнь, привет, – негромко отозвался Петрович. – Это Латунин. Помнишь такого?
– Ты там совсем обалдел?! Пьяный, что ли? – Агрессии добавилось. – На часы смотреть надо!
– Лёнь, успокойся, я давно в завязке, – примирительно отозвался Латунин. – Лёнь, мне нужна твоя помощь.
– Иди ты знаешь куда со своей помощью?! – Голос в телефоне стал громче. – Ты совсем отморозок? У меня дети спят, я сам уже почти…
– Лёня! – рявкнул Петрович. – Я не звонил тебе шесть лет. И шесть лет не напоминал, что ты мне обязан!
– Твою мать, Латунин, – теперь голос говорившего стал тише, – я бы тебя ещё десять не слышал с удовольствием.
– Ты мне должен, Лёня! – с нажимом повторил Латунин. – Ты поклялся, что отдашь долг. Мне нужна твоя помощь! Либо скажи «нет», и это останется на твоей совести.
– Принесла ж тебя нелёгкая, – прошептал собеседник, но Латунин никак не прокомментировал эти слова. – Что ты хочешь?
– Я у твоего подъезда, – отозвался Петрович. – Спустись, пожалуйста!
– Сука. – Вызов завершился, но большего и не требовалось. Лёня спустится, а, значит, поможет, теперь Латунин был в этом уверен. Посмотрел на Славика, который уже перестал стонать и только всхлипывал на вздохах. Разорванная грудь выглядела страшно, но ничего лучше, чем закрыть раны носовым платком, Петрович не придумал. Безалаберный приятель почему-то ездил без аптечки, так что не было даже бинтов. Зато в багажнике нашлись два огнетушителя и бейсбольная бита. Самое оно!
Лежащий без сознания Славик смотрелся без пяти минут покойником, но это же не повод опускать руки. Он вышел из машины, разложил пассажирское сиденье, чтобы приятелю стало хоть немного комфортнее, и потащил из кармана сигареты. Один из недостатков, с которым ему не хотелось бороться. Хотя Александру запах никотина раздражал неимоверно. И ведь что удивительно. Она чувствовала аромат, даже если Петрович съедал целую пачку мятной жвачки.
В какой-то момент Латунин хотел даже бросить, но потом решил пойти на принцип. В конце концов, должна же быть у него хоть капелька индивидуальности. Головой он понимал, что выглядит глупо, но ничего не мог с собой поделать. Начальница действовала на отставника, как кот на мышонка, поэтому он использовал любую возможность доказать свою независимость.
Сейчас же ему просто жизненно необходимо чем-то занять свои руки. Сигарета закончилась за три затяжки и показалась неимоверно горькой.
Латунин грустно улыбнулся и выкинул окурок в урну, а затем потянул из пачки следующую.
Хлопнула подъездная дверь. Старый знакомый Петровича оказался одет в спортивный костюм и выглядел совершенно недовольным.
– И правда трезвый, – демонстративно втянул носом воздух Леонид. – Что тогда тебе надо? Рассказывай.
– Помощь нужна по твоему профилю, – кивнул на машину Латунин. – Срочная и по-тихому.
Леонид заглянул в машину, а затем ошарашенно посмотрел на старого знакомого.
– Ты что, головой двинулся? Ему в больницу надо.
– Не надо ему в больницу, – поморщился Латунин. – Я тебе потом всё объясню.
– Ты что, с криминалом связался? – замотал головой Леонид. – Меня на свои делишки не подписывай.
– Никакого криминала! Клянусь тебе! – прижал руки к груди Латунин. – Мы просто попали в переделку. Я не могу отвезти его в больницу, потому что не знаю, кто именно напал на нас.
– Звучит крайне неубедительно, – вновь покачал головой Леонид. – Сам посуди, что я могу сделать? Он же истекает кровью. Его надо везти в стационар, зашивать… Я не знаю, сколько крови потерял твой товарищ. Нужна донорская. Возможно, потребуется переливание.
– Много текста, Леня, – перебил знакомого Латунин. – Когда тебя осколками посекло, я так долго не разговаривал. Ты поможешь? Если нет, то я поеду дальше.
– Куда ты поедешь? – проворчал Леонид. – Стоит тут, прошлое вспоминает. Лучше бы вспомнил, что ты мне пять тысяч до сих пор не отдал.
Непроизвольно Латунин смутился. В период длительных запоев после выхода на пенсию он занимал по мелочи у всех подряд и абсолютно не помнил, кому, когда и сколько остался должен. Кстати, именно по этой причине большинство знакомых из прошлой жизни и перестало с ним общаться. Петровичу было жутко неудобно, он даже пытался как-то выяснить размеры своих долгов, но был послан далеко с просьбой удалить из памяти смартфона номер телефона.
– Наличкой или на карту сбросить? – пробурчал Латунин.
– Свернуть трубочкой и засунуть сам знаешь куда, – донесся голос Леонида уже из машины. Он осматривал Славика пару минут, а затем крикнул из салона: – Садись! Поехали!
Уже выруливая со двора, Петрович услышал вопрос в спину.
– Деньги-то есть? Надо будет охраннику тысяч двадцать дать. И полтинник потом для руководства завезешь.
– Хорошо. Куда ехать?
– Я покажу. Здесь налево, а потом прямо до поворота. И молись, чтобы твой друг дотянул до операционной.
Сейчас Петрович был согласен на что угодно. Главное, чтобы Славик остался жив.
Глава 2
Санька
Латунин не пришёл на работу.
Нет, он, конечно, отписался и предупредил о своём отсутствии, но именно сегодня любые оправдания представлялись Саньке бессмысленными. Она только-только настроилась. Ей потребовалось много раз подумать и сделать над собой определённое усилие, чтобы наконец решиться на этот разговор со своим подчинённым. Всё-таки реакция неподготовленного человека может быть абсолютно непредсказуемой. Мало кто готов поверить, что старые сказки на самом деле более чем реальны.
А ну как Латунин просто встанет и уйдёт? И что, если Санька никогда его больше не увидит? Всё-таки одно дело осознать, что ведьмы и оборотни реальны, и совсем другое – понять, что они живут с тобой бок о бок. А милая девушка, перечисляющая тебе на карточку зарплату, способна оборачиваться в смертоносную тварь.
Саньке казалось, что она всё обдумала и нашла аргументы для Латунина, которые не оттолкнут его от новой действительности. Она собралась с духом и чувствовала себя полностью готовой к разговору, и почему-то именно в этот момент он решил куда-то исчезнуть.
Она даже собиралась позвонить ему и потребовать немедленно явиться на работу, но телефон подчинённого исчез из сети и не появлялся там уже два часа.
«К любовнице, что ли, поехал?» – почему-то с неприязнью подумала Санька. Вообще-то Латунин был в разводе и имел полное право самостоятельно распоряжаться своей личной жизнью, но присутствие рядом с Петровичем других женщин Саньку непроизвольно раздражало. Почему? По идее, ответ на этот вопрос был очевиден, но девушка гнала его от себя. Заводить отношения с подчинённым казалось ей глупым и неправильным. Какие перспективы у этих чувств?
«Да и чувств никаких нет, – раздражённо хлопнула сама себя по бедру Санька. – Глупости одни. Просто Латунин слишком хороший работник и не хотелось бы терять его».
Детективное агентство оказалось крайне прибыльным и востребованным у окружающих предприятием. Изначально основными клиентами Саньки становились ревнивые жены, желающие изобличить измену своих супругов, но постепенно сарафанное радио начало приводить в их маленький офис и совсем другие заказы. Официальные органы в нашей стране способны ответить далеко не на все вопросы, и в этих случаях частные детективы с безукоризненной репутацией становятся палочкой-выручалочкой. Проверка потенциальных деловых партнёров, поиск должников, расследование загадочных случаев исчезновения людей… Вроде бы всего полгода прошло, а они уже едва успевали закрывать всё новые и новые задания.
Как было бы хорошо, если бы между ней и Латуниным не было абсолютно никаких тайн. Санька просто уверена, что их связка способна очень на многое. Тем более даже бабуля не испытывала к Петровичу негатива, что с учётом возраста старой ведьмы можно было считать если не признанием, то как минимум серьёзным достижением.
И вот сегодня Латунин не пришёл. И на телефонные звонки не отвечает.
«Точно с кошёлкой какой-нибудь расслабляется, – поскребла когтем девушка столешницу. – Ладно, прочь эмоции. И так дел невпроворот».
Пару дней назад к ним в агентство заглянула очень колоритная мадам. Несмотря на достаточно юный возраст, едва переваливший за отметку в четверть века, женщина обладала крайне громким голосом и непрошибаемой уверенностью, что вселенная вращается исключительно ради её благополучия. Бонусом к столь милому характеру выступали мнительность, наивность и крайняя степень внушаемости. Как несочетаемое уживалось в одном человеке ростом в полтора метра – загадка из серии нерешаемых.
Девушка представилась Марианной, категорически запретила интересоваться её персональными данными, говорила быстро, глотая окончания слов, и постоянно оглядывалась, как будто опасалась, что за спиной у неё могут быть враги или преследователи. Преследователей не было, взгляд Марианны всё время наталкивался на закрытую входную дверь, и это немного её успокаивало. Буквально на одну-две минуты, а затем озирания начинались заново.
Санька даже подумала, что не стоит связываться с таким нервным клиентом, но, во-первых, Марианна с порога предложила тройной гонорар, причём обозначив указанную сумму исключительно как аванс, а во-вторых, очень уж необычной оказалась её просьба.
Оказывается, клиентка прочитала где-то в социальных сетях историю, как в роддомах недобросовестные врачи обманывают будущих мам, подменяя здоровых детей и продавая их на сторону. Или родилась двойня, а матери только одного ребёнка отдали. Как так? Сразу видно, что Александра молодая и процесс родов не представляет.
Условно: женщина родила сына, но в палату ей приносят дочку, причём обязательно с каким-нибудь страшным врождённым заболеванием. Или вообще второго ребёнка не показывают. А «кровиночку родную» отдают в руки «сволочей-олигархов». Если что, про олигархов это цитата.
Санька так и не поняла, чем эта излишне богатая прослойка общества не угодила лично Марианне, но буквально за двадцать минут поняла, что лучше не спорить и соглашаться. Ибо от кого ещё все беды, эпидемии, катастрофы и даже глобальное потепление, как не от «поганых кровососов, считающих, что в этом мире всё решается за деньги».
Они же совсем обнаглели, даже на ценники в магазинах не обращают внимания, всегда накидывают в «Шестерочке» полную корзинку самых «дорогих мармеладок». Про мармеладки, естественно, тоже была цитата.
Судя по всему, Марианна этот деликатес весьма уважала. По крайней мере, урна в агентстве за время её визита пополнилась пятью или даже шестью пустыми упаковками из-под лакомства.
Так что Саньке поручили выяснить, кто ещё лежал в роддоме вместе с Марианной, найти детей, рождённых в этот же день, и взять у них образцы для анализа ДНК. Бред? Конечно же бред. Ну так у Александры и не требуют познать великую истину, а деньги платят очень даже хорошие.
Усложнять самой себе работу и говорить, что детей могли отдать втихаря, не оформляя рождение именно в городском роддоме, Санька естественно не стала. Тем более что задача поставлена предельно чётко, а значит, и заморачиваться не стоит. Частным детективам не платят за излишнюю инициативу.
– Вы только тщательно всё проверьте, – десятый раз повторяла заказчица, выкидывая в мусорку очередную упаковку от мармеладок. – Мы с мужем ставоверы, просвечивать детей до рождения нельзя, но это же не повод отдавать детей олигархам. Я даже вспомнила, что мне незадолго до родов сон снился, будто бы я девочку на руках качаю. А теперь у меня сын.
Так что работа есть работа, и кто-то должен её выполнять, даже такую. Вообще-то вчера Петрович высказал самую логичную пока что версию происходящего.
– Помяните моё слово, Александра, – смеялся он, составляя план первостепенных мероприятий. – Любые загадки гораздо проще, чем нам кажется. Наверняка у этой женщины ребёнок не от мужа, и она теперь пытается под свой прокол научно обоснованную доказательную базу подвести. Соберётся её муж из дома выгонять, а она ему хлоп под нос и наши результаты расследований предъявит. Дескать, невиноватая я! Это всё врачи коррупционеры и олигархи-сволочи! Врачи, конечно, сильно удивятся подобным обвинениям, может быть, кто-то кому-то даже морду набьёт, но цель-то будет достигнута. Брак останется в неприкосновенности.
Короче, весело. При любых раскладах. Так что банальное любопытство стало решающим аргументом против сомнений, стоит ли работать со столь взбалмошной барышней.
Жаль только, что Латунина нет. Санька планировала отправить в больницу за информацией именно его, потому что самой встречаться с главврачом, а по совместительству главой местного ковена ведьм ей отчаянно не хотелось. Тамара Петровна действовала на девушку, как удав на кролика, отчего немедленно возникало желание обернуться в максимально боевую модификацию своего звериного облика и выпустить наружу все имеющиеся когти.
В конце концов, частный детектив она или кто? Надо уметь налаживать конструктивное взаимодействие с любыми слоями населения. Парочка коробок конфет, бутылка вина… Она же не военные секреты идёт выведывать, на самом деле… Сейчас быстренько с кем-нибудь из среднего медперсонала договорится. Что они, не люди, сладкое не любят?
Впрочем, быстро выяснилось, что расчёты Александры неверны в принципе. Нет, сладкое сотрудники регистратуры любили, да и вино было признано вполне достойным для подношения, но это не значит, что надо делиться информацией.
– Вы поймите девушка, – монотонно повторяла женщина в медицинском халате, сноровисто сдирая упаковочную плёнку с коробки конфет и с интересом изучая её богатое содержимое. – Подобные данные больница выдаёт только по запросу соответствующих органов. И то письменному. А вам я помочь не могу. Закон не позволяет. Ещё раз извините!
– Ну подождите, – судорожно подыскивала аргументы Санька, наблюдая, как на её глазах испаряется уже вторая конфета из коробки. – Я же тоже действую не как частное лицо. Вот, смотрите! Детективное агентство. Видите?
– Частное детективное агентство, – подняла вверх руку с уже третьей конфетой сотрудница регистратуры. – Ключевое слово здесь – частное. А информацию мы даём только государственным. А за конфеты спасибо. Соберётесь на консультацию к гинекологу – приходите, я вас вне очереди запишу.
Александра чертыхнулась и поняла, что деваться некуда. Надо идти к главврачу.
– Сашенька! Девочка! – Лицо Тамары Петровны светилось таким радушием, что со стороны можно было подумать, будто бы встретились тётя и любимая племянница. Так и не скажешь, что совсем недавно кто-то кого-то убить обещал. – Всё хорошеешь и хорошеешь. Замуж ещё не собираешься?
Александра оценила шутку. Девушка-оборотень, планирующая выйти замуж – тема для хорошего монолога в стендапе. Вежливо улыбнулась, изобразила поцелуй в щёчку, не переставая быть настороже. Детство рядом с бабулей научило её, что доверять нельзя никогда и никому. Ну, кроме бабули и Даньки, естественно. Но они семья. А семья – это другое.
– Жду пример, Тамара Петровна, – не удержалась Санька от колкости в ответ. – Представляете, если вы замуж выйдете? У вас бы дочка появилась, а я бы её сестрёнкой называла.
– Свежо предание, – рассмеялась ведьма неестественно звонким смехом. – Ну ладно, будем считать, что политес соблюдён. Рассказывай, что случилось. Никогда не поверю, что ты действительно соскучилась и решила просто так ко мне в гости заглянуть. Что-то с Марией произошло?
«Вот странное дело, – непроизвольно подумала Санька. – Всем известно, что эти две ведьмы друг друга как минимум сильно недолюбливают, но при этом всегда готовы прийти друг другу на помощь. Где логика в таких взаимоотношениях?»
– Нет, спасибо, но с бабулей всё в порядке, – улыбнулась Александра. – Я к вам по работе. Судя по всему, в этой больнице без вашего разрешения даже мухи не летают.
– И с разрешением не летают, – с довольной улыбкой подтвердила Тамара Петровна. – Мы в конкурсе участвуем на звание лучшей больницы Подмосковья. Всё как раньше – отзывы пациентов, проверяющие из министерства… Так что стараемся, держим марку.
– А приз какой? – полюбопытствовала Санька. – Вымпел на дверь и грамота руководителю?
– Не-а, – вновь рассмеялась ведьма. – Это при Союзе так было. А здесь премии персоналу и новый аппарат МРТ для больницы. Деньги – это, конечно, хорошо, но меня, если честно, больше томограф интересует. В плановом порядке нам ещё лет десять ничего не поставят, а здесь такой шанс.
– Прикольно, – оценила Александра. – Думаю, что и жители города скажут вам огромное спасибо.
– Ну естественно, деточка, – улыбнулась ведьма. – Мы же ради них всё и делаем.
И увидев, что Санька набрала воздуха в грудь для очередной колкости, тут же добавила:
– Всё, забыли про конкурс. Говори, что нужно, иначе мы так ещё полдня пикироваться будем. А у меня дел много.
С первого раза объяснить не получилось. Ведьма искренне возмутилась невежеству отдельных мамочек и минимум трижды повторила, что в её больнице подобное невозможно. После этого попыталась прочитать Саньке лекцию на тему строжайшего контроля со стороны персонала за новорождёнными, вспомнила все страшные кары, обещанные Уголовным кодексом, и снова возмутилась предположению, что кто-то из её подчинённых может быть связан с подобной мерзостью. Короче, Тамару Петровну возмутило, и возмутило знатно.
В какой-то момент Саньке даже стыдно стало. Занимается всякой чушью, пристаёт к приличным людям и ведьмам, отвлекает их от работы. Порыв уйти остудило лишь воспоминание о том, что перед ней не просто добрая бабушка, а старая ведьма, а также напоминание самой себе, что верить никому нельзя. Можно только бабуле и Даньке. А всем остальным нельзя.
Так что Санька честно листала старые регистрационные журналы и терпеливо выискивала всех рожениц в указанную дату. Коробка конфет к её приходу, конечно же, давно опустела, и сотрудница регистратуры теперь испытывала по этому поводу невыносимые страдания.
Двадцать минут назад она искренне гордилась собой, что сумела красиво послать пигалицу, планирующую получить служебную информацию всего-навсего за коробку шоколадных конфет, а теперь выясняется, что девушка знакома с самой главврачихой. И что прикажете думать дальше? А ну как это проверка была? Нет, по сути то своей, она вроде как молодец, по инструкции действовала, просто конфеты трогать не стоило. Ни брать, ни уж тем более уничтожать с космической скоростью. Вот и приходится теперь задабривать эту вертихвостку чаем с печеньками.
Итак, в указанную дату на белый свет в этой больнице появилось одиннадцать детей. Вернее, не так. Если следовать логике заказчицы, одиннадцать женщин успешно родили, а вот сколько именно у них было детей, ещё только предстоит выяснить. Как это сделать, Санька пока не представляла, но теперь у неё есть какая-то точка отсчёта.
«Хотя не так, – остановила сама себя Александра. – Не множим сущности, просто исполняем полученный заказ».
Десять женщин, у которых надо взять образцы, пригодные для анализа ДНК. Одиннадцатой была сама заказчица, и Санька искренне надеялась, что с ней проблем не возникнет.
Девушка методично выписывала данные о роженицах, имена детей и параллельно прикидывала, как именно можно найти людей из списка.
Телефон в кармане джинсов напомнил о себе в тот момент, когда она уже почти дошла до конца журнала.
– Александра? – Голос собеседника показался Саше смутно знакомым, но память пока отказывалась подкидывать какие-то конкретные версии.
– Добрый день, – настороженно отозвалась девушка. – Да, это я.
– Это Максим, из Пушкино.
Вот теперь Саша вспомнила. Один из семьи оборотней-псов. Они познакомились в прошлом году при весьма забавных обстоятельствах, и Александре впоследствии пришлось приложить немало усилий, чтобы избавиться от навязчивого внимания соплеменника.
Неизвестно, то ли ему действительно так сильно понравилась сама Саша, то ли он хотел завести отношения непременно с оборотнем, но юный ловелас почти два месяца проявлял недюжинную активность. Цветы, подарки, СМС в стихах, и всё это нескончаемым потоком.
Александре даже пришлось спрашивать совета у бабули. Вступать в открытую конфронтацию не хотелось, но и русского языка оборотень не понимал. Когда Максим всё-таки исчез с горизонта, Санька вздохнула с искренним облегчением, а заодно убедилась, что не вполне разделяет принципы и устои патриархата.