Циркац и убийца. Часть 1

– Нет, но она уже второй раз отвечает мне добротой через своих последователей.

– Я не удивлен, – Марко гордо выпрямился. – Мы все считаем, что добротой можно достичь многого.

Заплывшее лицо Кирика дернулось. Марко присмотрелся к нему и покачал головой.

– Давайте мы подбросим Вас до следующего города.

Кирик присмотрелся к направлению телеги, которая стояла на мосту.

– Не, меня в той стороне и побили. Может бандиты и были из того города.

– Что Вы говорите? Разве можно так обвинять жителей города. Я многих оттуда знаю…

– Подождите, подождите, – перебил Кирик торговца. – Не хочу обидеть Вас или еще кого-то. Просто это первый вывод, который пришел мне в голову.

Лука криво усмехнулся. Марко покачал головой:

– Ничего страшного. В таком состоянии и мне было бы тяжело подавить гнев.

– Ну ладно, – хлопнул себя по груди Лука. – Раз человек с нами сам не хочет идти, мы сильной тащить его не будем. Значит пора распрощаться.

Кирик согласно кивнул и откинулся обратно на спину, раскинув руки в стороны. Марко направился к телеге, Лука молча последовал за ним. Но вместо того, чтобы запрыгнуть на козлы и пришпорить коня, торговец начал рыться в своей поклаже. Вскоре он вернулся к Кирику с полными руками.

– Вот, возьмите. Здесь еда, какая осталась у нас после путешествия. В бурдюке еще немного вина…

– Это тебе на похмелье! – прокричал с моста Лука.

Довольный Кирик помахал ему рукой.

– Я бы дал чистую одежду, но у меня ее просто нет.

– Что Вы, что Вы, – Кирик поднялся и поклонился. – Вы и так слишком добры к незнакомцу. А за одежду не волнуйтесь. Солнце уже теплое, кину на перила моста и все мигом высохнет.

– Я рад, что Вы не теряете присутствия духа, – улыбнулся Марко. – Важно улыбаться судьбе, какой бы она не была.

– С такими добрыми людьми – это не составляет труда, – еще раз поклонился Кирик.

Торговец вернулся к телеге, запрыгнул на свое место, помахал рукой и направил коня вперед. Лука обернулся и пристально посмотрел на Кирика, но больше ничего не сказал и не сделал. Телега поползла вперед и вскоре скрылась за изгибом дороги.

Кирик закинул голову вверх и посмотрел в небо. Он широко улыбнулся и потряс бурдюком, слушая, как в нем весело плещется жидкость. Вытащил пробку и втянул мягкий запах вина. Кирик проглотил несколько жадных глотков, опустил бурдюк и выдохнул со стоном облегчения.

В свертке были остатки хлеба, вяленого мяса и кусочек сыра. Кирик остановился себя усилием воли, сложил припасы в тени под мостом. Он разделся, выполоскал вещи и развесил их на мосту на солнце. Затем долго рассматривал синяки, оставленные побоями по всему телу. Кирик макал свою голову в холодную воду, полоскался и вылезал, бегая по траве, пока не обсохнет. К нему немного вернулись силы, еще не от еды или питья, но от душевного подъема. Опухоль на лице немного спала и левый глаз стал открываться.

Довольный собой, голый Кирик пристроился на солнышке на траве и приступил к поеданию подаренных ему припасов. Легкий ветер бегал по голой коже, трава приятно щекотала спину, солнце ласково грело. Кирик, побитый и иногда все еще стонущий от боли, улыбался.

Доев припасы, откинулся на землю и задремал. Проснулся он, по его прикидкам, через пару часов. Солнце начало клониться к западу. Кирик оглянулся в обе стороны по дороге, но никого не было. Он даже немного расстроился. Полежал еще, затем со скучающим видом поднялся и проверил свою одежду, которая успела высохнуть. Кирик оделся, наполнил теперь уже пустой бурдюк, водой и зашагал по дороге, закинув его за спину.

***

После отдыха дорога давалась легче. Кирик шагал вперед, не разбирая дороги. Пару раз ему попадались перекрестки с указателями. Он долго смотрел на названия, крутил головой в разные стороны, но часто решал не выбирать дорогу. Каждый раз Кирик находил плоский камень, на котором он оставлял отметину. Затем он подбрасывал его вверх на перекрестке, и выбирал дорогу согласно выпавшей стороне.

Однажды на развилке, где у Кирика было три пути на выбор, он, как обычно, подбросил камень, решив, что пойдет направо или налево, в зависимости от решения судьбы. Но камень удачно перевернулся, полетел вниз ребром и воткнулся в землю. Кирик громко рассмеялся и пошел прямо.

Дорога струилась по холмам. Крестьянские поля давно закончились, Кирика окружала лишь молодая трава. Иногда между холмами располагались небольшие рощи, один раз дорога прошла через сосновый лес. Он шел, наслаждаясь приятным запахом хвои и смолы.

Каждый раз взобравшись на холм, Кирик оглядывался по сторонам, приложив ладонь к глазам, выискивая среди холмов хотя бы небольшой столб дыма от костра, а лучше несколько столбов из деревенских или городских труб. Но каждый раз его ждало разочарование. Лишь ближе к вечеру на горизонте на севере и востоке замаячили горы.

Переночевал Кирик в очередном сосновом лесу. Он собрался себе небольшую кровать из опавшей хвои, свалился в нее, снова почувствовал, как его тело изнывает от боли. На ночь он прожевал остатки хлеба, подаренного ему Марко.

– Хоть с водой проблем нет, – прошептал Кирик, присасываясь к бурдюку.

Не смотря на попытки храбриться, он чувствовал, как отсутствие еды и ее замена водой раздувают его и без того пострадавшее тело. Кирик лежал и пытался очистить голову от мыслей, глядя сквозь куцые сосновые ветки на огромную полную луну, нависшую над миром.

Проснувшись, Кирик долго не вставал. Он чувствовал себя разбитым физически и морально. Душевный подъем, посетивший его вчера и помогавший ему идти, испарился. Побитое тело начало ныть еще сильнее, чем прежде. Чувствуя его расстройство, даже небо было затянуто мелкими тучами.

Пока ноги несли Кирика куда-то вперед, он упрямо разглядывал молодую сосновую шишку, которую он подобрал у своего импровизированного ложа.

– Можно ли тебя есть? – спросил он у шишки.

Однозначного ответа у Кирика не было. Ему вспомнился момент, когда его угощали вареньем из шишек, но он не был уверен, что их можно есть сырыми, без долгого вываривания. Поэтому Кирик продолжил шагать, оставаясь голодным.

Чем дольше он шел, тем тяжелее становилось у него на сердце. Кирик поднялся на очередной холм, оглянулся и сплюнул.

– Проклятая страна! Здесь вообще люди живут? Куда дорога идет, если кругом одна глушь? – прокричал Кирик с холма.

Но кругом все осталось тихо. Горы, замеченные еще вчера, удивительно быстро приближались, уже захватив часть горизонта. С юга, откуда шел Кирик, за ним ползла большая черная туча.

Он продолжил идти вперед, постоянно оглядываясь кругом в поисках потенциального укрытия на тот случай, если бегущая за ним непогода окажется такой же страшной, как она выглядит издалека. Но кругом были лишь пустые холмы и редкие сосновые рощи, не способные спрятать от непогоды.

Когда туча уже начала своей черной массой нависать у Кирика над головой, а до его ушей докатились редкие раскаты грома, он, наконец, заметил несколько столбов дыма над деревьями. Кирик бросился вперед, почти подпрыгивая от радости.

Вскоре дорога вывела его к небольшой речушке на краю березовой рощи. Дорога мостом перепрыгивала через воду и скрывалась среди деревьев. В результате дорога, речушка и часть рощи образовывали крупный треугольник свободного пространства, где расположился небольшой палаточный лагерь.

Еще издалека Кирик услышал шум, но из-за начавшийся дождь приглушил звуки. В результате он выскочил на пустырь у дороги, и замер в удивлении. На лагерь, со стороны дороги, напали. Кирик увидел завязавшийся бой и быстро спрыгнул с дороги, скрывшись за ближайшими деревьями на краю рощи. Пригнувшись, он стал наблюдать за происходящим.

На поле сошлись две банды или две группы наемников. К такому выводу Кирик пришел, не увидев вокруг никаких стягов или флагов, которые так любят все дворяне.

Первая группа, та, которая оказалась со стороны дороги, действительно больше напоминала банду. Люди были разодеты, кто во что горазд, вооружены они были так же плохо. Их основной тактикой было нападать толпой в надежде, что противник растеряется и его можно будет просто задавить. Их было чуть больше полусотни, но из-за хаоса, который они устраивали, пересчитать их было сложно. Когда Кирик присмотрелся внимательнее, он заметил более слаженную группу позади этого отряда. Порядка десяти человек, которые вели себя более организованно, и были вооружены куда лучше остальных. Они держались рядом с высоким мужчиной в чешуйчатом доспехе, из-под шлема которого выглядывали длинные светлые волосы.

Вторая группа сразу же завоевала симпатии Кирика. Они стояли ровным строем, прижатые спинами к лагерю. Их было около двух дюжин. Большая часть из них сложила одинаковые каплевидные щиты, стоя плечом к плечу, и наносила редкие удары сверху по головам противника. Еще несколько человек наносили удары длинными копьями, пропуская их между щитами. Последние двое стояли совсем позади с луками, крайне метко стреляя между головами своих товарищей. Кирику подобная стрельба показалась крайне рискованной, но, похоже, воины были уверены в своих силах. Весь отряд был одет, как получится. Большинство были в рубахах или поддоспешниках, видимо их пытались застать врасплох. Некоторые успели схватить свои шлемы. Еще четверо, которые, видимо, находились на страже и полностью экипированы, были одеты в одинаковые темные кольчужные рубахи с наплечниками и остроконечные шлемы. Так же они носили короткие белые туники с красным знаком поверх доспеха, но со своего места в пылу боя Кирик не мог разглядеть, что на них изображено.

Единственным, кто отличался от своего отряда, был высокий темноволосый и загорелый воин, стоявший позади всех. Его лицо было красивым, но не лишенным строгости, темные глаза весело блестели из-под широких бровей. Он замер, как статуя, положив свои руки на плоскую гарду полуторного меча, который он поставил перед собой. Он был без доспеха, в простой белой рубахе, расстегнутой на груди. Дождь стекал по его лицу, волосы прилипли ко лбу и носу, но воин ничего не замечал, продолжая стоять неподвижно.

В этот же момент показалось, что по воздуху пробежал и рассеялся какой-то незримый сигнал, понимаемый только воинами. Нападавшие разбежались, отступив к отряду, который до этого прятался в задних рядах. На поляне под ногами обороняющихся остались трупы врагов. Несколько раненных поползли прочь, радуясь тому, что добивать их никто не бросается.

Один из мужчин со стороны обороняющихся, который до этого использовал копье, резко остановился. Он громко свистнул, подражая трели какой-то птицы. В ответ воины, стоявшие в ряду со щитами, громко закричали, трижды ударили своими топорами и мечами по щитам. Затем они синхронно выдохнули и шагнули вперед. Шаг – выдох, шаг – выдох. Они все ближе приближались к нападавшим, которые медленно пятились, выползая на дорогу. Темноволосый закинул свой меч на плечо и побрел вслед за боем.

Главарь нападавших, окруженный десятком своих лучших воинов и оказавшийся сейчас впереди, поднял руку ладонью к противнику. Темноволосый громко и резко свистнул, стена щитов остановилась и замерла.

– Алеандр, почему ты не сражаешься сам? – прокричал главарь нападавших.

Темноволосый вскинул бровь. Затем он показательно медленно оглядел своих людей, поле боя, даже поднял глаза к небу, с которого уже стеной лил дождь. Переведя взгляд обратно в сторону нападавших, он провел по волосам свободной рукой, закидывая их себе за голову. Его лицо выражало только усталость и скуку.

– Фока, что за дурость ты несешь? – крикнул Алеандр. – Посмотри на моих воинов! Они умирают от скуки. Если еще и я вмешаюсь, то они точно не выдержат.

По стене щитов пробежал легкий смешок. Главарь нападавших нервно покусывал губу, оглядывая поле боя в поисках решения для себя. Дождь барабанил по доспехам. Земля размякла, войны стали поскальзываться, растаптывая грязь.

Алеандр медленно шел вперед, оставив меч покоиться у себя на плече. Его мощное тело, его походка, его немного отстраненное выражение лица, скука и спокойствие, все создавало гнетущее для окружающих ощущение несоизмеримой мощи. Кирик высунулся из-за дерева, забыв об осторожности, созерцая удивительную неотвратимость в действиях темноволосого командира.

– Фока! Ты уже продул свой шанс, когда попытался напасть на нас внезапно. Другой попытки у тебя и твоих людей не будет, потому что не может быть боя между настоящими воинами и бандитами с лесной дороги.

– Как самоуверенно! – прокричал Фока в ответ. – Ты меня напугать хочешь?

Часть его слов потонула в грохоте грома. Алеандр продолжал идти вперед, оказавшись прямо за спинами своих воинов. Они резко расступились, давая командиру дорогу. Алеандр вышел вперед на край дороги, оказавшись между двумя отрядами, опустил меч с плеча и упер его перед собой в землю, замер в той же позе, в которой он стоял ранее.

Один из нападавших вскинул руку, размахивая пращей. Тут же из-за спин воинов Алеандра вылетела стрела и попала атакующему в горло. Мужчина рухнул, захлебываясь кровью, ослабевшая рука отпустила пращу и камень пробил голову одному из соседей нападавшего. По толпе оставшихся пробежал ропот. Фока обернулся на остатки своего отряда, замотал головой, но промолчал.

– Предлагаю тебе легкое решение, Фока. Пускай нас рассудит гроза. Мы сойдемся один на один, после удара грома. Если продержишься до следующего удара, я отпущу тебя и остатки твоих людей. Если не продержишься, то уйдут только твои люди, если захотят. Как тебе предложение?

Фока не успел ничего ответить, его собственные воины оказались быстрее. Его отряд расступился и вытолкнул его навстречу Алеандру. Понимая, что другого выбора у него нет, Фока выхватил меч и занял стойку. Алеандр тоже поднял свое оружие и замер, перехватив его двумя руками. Воины стояли молча. Все стихло. Только дождь продолжал с шумом колотить своими каплями.

Наконец вспыхнула молния. Через секунду прозвучал удар грома, Фока закричал и бросился вперед. Меч Алеандра сверкнул, невероятно быстро описал дугу и зацепил острием горло Фоки. Его крик прервался, он выронил оружие и рухнул вперед, схватившись за шею. Алеандр снова положил меч на плечо и кивнул стоящим напротив войнам. Они поклонились и бросились через мост. Вскоре остатки отряда Фоки исчезли за деревьями.

Алеандр посмотрел на поверженного противника. Фока затих, только по мокрой дороге вместе с водой расползалось пятно его крови.

***

Кирик снова спрятался за дерево и наблюдал за отрядом. Воины расслабились и принялись собирать тела павших врагов. Алеандр замер на своем месте, запрокинул голову и подставив лицо небу. Дождь продолжал лить сплошной стеной, изредка подсвечиваемый вспышками молний. От грома порой закладывало уши. Шторм находился над самой головой.

Кирик не собирался уходить. Ему было некуда идти. Он впился глазами в высокую фигуру Алеандра, мощные руки которого покоились на мече. В темноволосом войне было нечто первобытное, нечто, представляющее собой природную мощь. Кирик закрыл глаза, освободил свое сознание и присмотрелся к полю боя. Почти все воины были обычными мужами, кроме тех, кто не стоял в стене щитов, но Алеандр отличался ото всех. Его тело было наполнено энергией, ее потоки стремились по конечностям, наполняя каждый миллиметр тела. Энергии было так много, что Кирик удивился, почему с таким запасом командир отряда не стал магом.

Открыв глаза, Кирик привалился к дереву спиной и вытер мокрое лицо руками. Он пощупал пальцами щеки и глаза. Опухлость по большей части спала, но его лицо все еще было далеко от своего обычного состояния. Несмотря на это, он поднялся, вышел на дорогу и направился в сторону палаточного лагеря.

Вскоре ближайший воин заметил Кирика, выхватил топор, болтающийся на поясе, и жестом приказал остановиться:

– Вам же разрешили уйти, чего ты вернулся, тупица?

На крики обратили внимание остальные. Алеандр опустил голову, посмотрел на Кирика. Закинув меч на плечо, он пошел в их направлении.

– Я не один из них, – прокричал Кирик в ответ. – Я хочу…

– Не гони мне! – перебил его воин. – Еще хочешь сказать, что мимо проходил? С такой то рожей побитой.

Кирик развел руками, показывая, что не вооружен.

– Я хочу вступить в ваш отряд.

Воин опустил топор и громко рассмеялся, закинув голову.

– Вас побили, – сказал он сквозь смех. – И ты решил, что тебя возьмут?

Кирик посмотрел мимо война на фигуру Алеандра, которая уже оказалась рядом. Командир положил руку на плечо воина и смех того резко оборвался.

– Он не один из них, очевидно же. Его побили день-другой назад, а не сегодня. Иди, я разберусь.

Воин кивнул, закинул топор за пояс и удалился к остальным. Соединившись с отрядом, он быстро подошел к одному из воинов с копьем и что-то сказал ему на ухо. Тот кивнул, перехватил копье на плечи и тоже направился в сторону своего командира.

– Я хочу вступить в Ваш отряд, – повторил Кирик.

Алеандр внимательно осмотрел его с ног до головы, затем впился глазами в глаза Кирика. Взгляд был тяжелый и прожигающий, Кирик задергался, но попытался сдержать волнение.

– Зачем? – наконец спокойно спросил Алеандр.

Кирик задумался. Он задержал дыхание, пытаясь сам для себя понять, что заставило его выйти.

– Я один. Хотел бы найти для себя семью.

– Заведи жену, – пожал плечами Алеандр. – Мы тебе зачем?

Кирик снова замолчал. Мужчина с копьем подошел ближе.

– Что тут у вас? – поинтересовался он.

Алеандр приложил палец к губам намекая, что надо помолчать. Кирик собрался с мыслями:

– Потому что ты меня заинтересовал, – наконец ответил он. – Впервые за долго время я встретил человека, который показался мне интересным.

Алеандр и воин с копьем рассмеялись. Их звонкие голоса не мог заглушить даже дождь и гром.

– Это ты так что? – спросил воин с копьем. – Ты так подлизываешься или…

– Подожди, подожди, – прервал его Алеандр. – Мы забыли представиться. Меня зовут Алеандр из Тарфы, это Гектор оттуда же, моя правая рука.

– Кирик. Я не знаю, где родился и не считаю это важным. Про Тарфу я слышал, но никогда там не был. Про “оттуда же” – вообще никогда.

Алеандр засмеялся. Гектор покачал головой:

– Какой ты шутник. Прямо не могу удержаться от смеха.

Лицо Гектора было словно выточено из темного мрамора, казалось, мышцы под загорелой кожей не двигаются. Глаза глубоко сидели в глазницах, дождь быстро стекал с короткостриженой макушки.

– Будет тебе, Гектор, – вздохнул Алеандр. – Я заинтересовал его так сильно, что он решил вступить к нам в отряд. В целом, причина, как причина.

Кирик молча наблюдал, гордо выпрямив спину. Он не знал, куда деть руки, поэтому схватился за лацканы своей старой куртки.

– У нас нет мест, – отрезал Гектор.

– Место всегда найдется, – не согласился Алеандр.

Такой ответ удивил Гектора, и он с удивлением уставился на командира. Но тот не отрывал глаз от Кирика. Все трое долго стояли молча, слушая, как падает дождь и сверля друг друга взглядами.

– Хорошо, – наконец ответил Алеандр. – В целом, я не против.

Кирик выдохнул и облегченно склонил голову в благодарности.

– Но сначала… – продолжил Алеандр с лукавой улыбкой. – Сначала надо проверить, есть ли от тебя толк. Слышал, что я предлагал ему?

Алеандр указал пальцем себе за спину, где все еще лежало тело Фоки.

– Слышал, – ответил Кирик и напрягся.

– Вот и славно. Выстоишь против Гектора – возьму в отряд. Не выстоишь – скормим твои останки местному зверью вместе с остальными трупами.

Кирик почувствовал, как к горлу подкатил ком. Он закашлялся, постучав себя по груди. Гектор улыбнулся, перехватил копье и занял удобную позу для атаки. Кирик глубоко вдохнул, считая про себя, задержал дыхание, продолжая считать, затем выдохнул так же по счету. Он медленно размял плечи и шею, продолжая дышать ровным квадратом по несколько секунд на движение.

Когда грянул гром, Гектор резко дернул обе руки вперед в яростном выпаде. Копье вылетел вперед так быстро, что послышался свист разрезаемого воздуха. Но прежде, чем копье Гектора достигло цели, Кирик сделал шаг в сторону. Для него мир его глаз и мир его сознания слились воедино, поверхности обрели странную фактуру, а воздух стал плотным и видимым. Кирик чувствовал, куда идет удар за секунды до самого удара. Улыбка на лице Алеандра стала шире.

Гектор фыркнул и продолжил наносить колющие удары один за другим. Кирик с трудом уклонялся. Гектор все время менял наклон древка, отчего удары копья приходились то в голову, то в ногу, то слева, то справа. Кирик про себя молился, чтобы как можно скорее вспыхнула молния и прозвучал раскат грома. Но непогода, словно издеваясь над ним, продолжая лишь молчаливо лить дождь.

Кирик решил, что пора отвечать. Уклонившись от очередного удара, который направлялся в его левый бок, Кирик схватил копье за древко, практически у самого наконечника. Воздух перед глазами Кирика постоянно перемещался, энергия, наполняющая его, кружилась водоворотами. Иногда потоки неслись вперед, словно волны, сталкиваясь с друг с другом. Один из таких потоков, протекавший между собравшимися, как раз был только что разрезан копьем под прямым углом. Кирик направил свой удар по потоку в сторону копья. Энергия словно подхватила кулак, понесла его вперед, придавая ускорение, которое не могло придать само тело Кирика.

Удар прилетел в древко копья, дерево задрожало и тут же треснуло, разлетевшись щепками по земле. Наконечник копья остался в руках Кирика. Он радостно поднял его, показывая, как трофей.

Но Гектор сохранил все такое же каменное выражение лица. Он перехватил остатки древка, как дубинку, коротким прыжком сократил дистанцию, и с размаху зарядил противнику прямо в челюсть. Представивший, но не дождавшийся, чужого поражения Кирик не было готов к удару. В глазах померкло, он не удержался на ногах и рухнул в лужу на дороге.

Гектор навис над ним, снова замахнувшись остатками древка, но тут в небе сверкнула молния. Она опустилась к земле и ударилась в одно из деревьев на краю рощи. Дерево треснуло и разлетелось, часть рухнула на землю, оставшийся ствол загорелся. Огонь зашипел, сражаясь за жизнь с дождем. Грянул гром.

Гектор опустил импровизированную дубинку и отошел прочь. По дороге он поднял наконечник копья и грустно посмотрел на него.

– Жалко, Лео, хорошее же было копье, – он помахал обломками перед своим командиром.

Алеандр ничего не ответил. Он был полностью поглощен созерцанием разбитого дерева. Кирик молча поднялся, потер ушибленную челюсть и стал ждать, когда ему вынесут вердикт.

Алеандр вздохнул, словно закончил думать о чем-то грустном, развернулся и осмотрел территорию. Большинство погибших воинов уже сложили в большую кучу. Некоторые бойцы уже спрятались под палатки.

– Собери все ценное с трупов, – приказал Алеандр Кирику. – Доспехи, украшения, одежду и обувь. Все, что может пригодиться нам. Им уже все равно. Потом оттащи тела поглубже в рощу.

– Нам не нужна живность у лагеря, – заметил Гектор.

– Не нужна, – согласился Алеандр. – Поэтому мы пакуем лагерь и отходим чуть южнее. Если мне не изменяет память, там были скалистые холмы с пещерами. Сможем там нормально развести огонь и подсохнуть.

– Ясно, – коротко ответил Гектор и направился к палаткам.

– А тебе особое приглашение нужно или ты приказ не понял, новобранец? – спокойно спросил Алеандр.

Кирик дернулся, помотал головой и немного неловко устремился к небольшой куче тел. Он бросился разбирать их и снимать с них все, что казалось ценным. Он снял одну из рубах и раскинул ее на траве. Затем начал складывать на нее мелкие предметы вроде колец и кулонов. Остальные вещи он складывал рядом в ровную кучку. Поначалу ему никто не помогал, но лагерь упаковывали на удивление быстро и сборы были закончены раньше, чем Кирик смог разобрать половину трупов.

Гектор отправил к нему на помощь трех воинов. Они были молчаливы и в целом неприветливы, но Кирик не расстроился. Их текущее занятие и погода не располагали к знакомству и душевным беседам.

Когда осмотр тел был закончен, солдаты оттащили вещи к ожидающему обозу. Гектор выделил еще несколько человек. Алеандр сидел на одной из телег поверх поклажи и смотрел куда-то вдаль, между верхушками деревьев и тяжелыми грозовыми облаками. Остальные, кто был не занят, ожидали вокруг обоза.

Далеко относить тела не стали, бросив за пару десятков метров от края рощи. Их свалили прямо на листву, оставив местным животным на съедение. На обратном пути Кирик заметил медвежьи отметки на стволах некоторых деревьев.

– Это же медведь? – спросил он ближайшего война, указав на ствол дерева. – Стоит ли кормить медведя человечиной?

Воин посмотрел на него, затем на дерево, пожал плечами и пошел прочь. Кирик вздохнул и последовал за ним. Он решил спросить Алеандра, но, когда он вышел из леса, обоз уже тронулся и последний солдат скрылся за поворотом дороги. Кирик и воин бросились бежать, догоняя их, и голые тела, брошенные в лесу, тут же вылетели из их голов.