Стихотворения. 1818 год
полная версия
Издательство:
Автор
- -
- 100%
- +
Торжество Вакха
Откуда чудный шум, неистовые клики?Кого, куда зовут и бубны и тимпан?Что значат радостные ликиИ песни поселян?В их круге светлая свободаПрияла праздничный венок.Но двинулись толпы народа…Он приближается…Вот он, вот сильный бог!Вот Бахус мирный, вечно юный!Вот он, вот Индии герой!О радость! Полные тобойДрожат, готовы грянуть струныНе лицемерною хвалой!…Эван, эвое! Дайте чаши!Несите свежие венцы!Невольники, где тирсы наши?Бежим на мирный бой, отважные бойцы!Вот он! вот Вакх! О час отрадный!Державный тирс в его руках;Венец желтеет виноградныйВ черно кудрявых волосах…Течет. Его младые тигрыС покорной яростью влекут;Кругом летят эроты, игрыИ гимны в честь ему поют.За ним теснится козлоногийИ фавнов и сатиров рой,Плющом опутаны их роги;Бегут смятенною толпойВо след за быстрой колесницей,Кто с тростниковою цевницей,Кто с верной кружкою своей;Тот оступившись упадаетИ бархатный ковер полейВином багровым обливаетПри диком хохоте друзей.Там дале вижу дивный ход!Звучат веселые тимпаны;Младые нимфы и сильваны,Составя шумный хоровод,Несут недвижного Силена….Вино струится, брызжет пена,И розы сыплются кругом:Несут за спящим старикомИ тирс, символ победы мирной,И кубок тяжко-золотой,Венчанный крышкою сапфирнойПодарок Вакха дорогой.Но воет берег отдаленный.Власы раскинув по плечам,Венчанны гроздьем, обнаженны,Бегут вакханки по горам.Тимпаны звонкие, кружась меж их перстами,Гремят – и вторят их ужасным голосам.Промчалися, летят, свиваются руками,Волшебной пляской топчут луг,И младость пылкая толпамиСтекается вокруг.Поют неистовые девы;Их сладострастные напевыВ сердца вливают жар любви;Их перси дышут вожделеньем;Их очи, полные безумством и томленьем,Сказали: счастие лови!Их вдохновенные движеньяСперва изображают намСтыдливость милого смятенья,Желанье робкое – а тамВосторг и дерзость наслажденья.Но вот рассыпались – по холмам и полям;Махая тирсами несутся;Уж издали их вопли раздаются,И гул им вторит по лесам:Эван, эвое! Дайте чаши!Несите свежие венцы!Невольники, где тирсы наши?Бежим на мирный бой, отважные бойцы!Друзья, в сей день благословенныйЗабвенью бросим суеты!Теки, вино, струею пеннойВ честь Вакха, муз и красоты!Эван, эвое! Дайте чаши!Несите свежие венцы!Невольники, где тирсы наши?Бежим на мирный бой, отважные бойцы!Кн. Голицыной. Посылая ей оду «ВОЛЬНОСТЬ»
Простой воспитанник Природы,Так я бывало воспевалМечту прекрасную СвободыИ ею сладостно дышал.Но вас я вижу, вам внимаю,И что же?… слабый человек!..Свободу потеряв навек,Неволю сердцем обожаю.«Когда сожмешь ты снова руку…»
Когда сожмешь ты снова руку.Которая тебе даритНа скучный путь и на разлукуСвятую Библию Харит?Амур нашел ее в Цитере,В архиве Шалости младой.По ней молись своей ВенереБлагочестивою душой.Прости, эпикуреец мой!Останься век, каков ты ныне,Лети во мрачный Альбион!Да сохранят тебя в чужбинеХристос и верный Купидон!Неси в чужой предел Пената,Но, помня прежни дни свои,Люби недевственного брата,Страдальца чувственной любви!Выздоровление
Тебя ль я видел, милый друг?Или неверное то было сновиденье,Мечтанье смутное, и пламенный недугОбманом волновал мое воображенье?В минуты мрачные болезни роковойТы ль, дева нежная, стояла надо мнойВ одежде воина с неловкостью приятной?Так, видел я тебя; мой тусклый взор узналЗнакомые красы под сей одеждой ратной:И слабым шопотом подругу я назвал…Но вновь в уме моем стеснились мрачны грезы,Я слабою рукой искал тебя во мгле…И вдруг я чувствую твое дыханье, слезыИ влажный поцелуй на пламенном челе…Бессмертные! с каким волненьемЖеланья, жизни огнь по сердцу пробежал!Я закипел, затрепетал…И скрылась ты прелестным привиденьем!Жестокой друг! меня томишь ты упоеньем:Приди, меня мертвит любовь!В молчаньи благосклонной ночиЯвись, волшебница! пускай увижу вновьПод грозным кивером твои небесны очи,И плащ, и пояс боевой,И бранной обувью украшенные ноги.Не медли, поспешай, прелестный воин мой,Приди, я жду тебя. Здоровья дар благойМне снова ниспослали боги,А с ним и сладкие тревогиЛюбви таинственной и шалости младой.Жуковскому
Когда, к мечтательному мируСтремясь возвышенной душой,Ты держишь на коленях лируНетерпеливою рукой;Когда сменяются виденьяПеред тобой в волшебной мгле,И быстрый холод вдохновеньяВласы подъемлет на челе,Ты прав, творишь ты для немногих,Не для завистливых судей,Не для сбирателей убогихЧужих суждений и вестей,Но для друзей таланта строгих,Священной истины друзей.Не всякого полюбит счастье,Не все родились для венцов.Блажен, кто знает сладострастьеВысоких мыслей и стихов!Кто наслаждение прекраснымВ прекрасный получил уделИ твой восторг уразумелВосторгом пламенным и ясным.К портрету Жуковского
Его стихов пленительная сладостьПройдет веков завистливую даль,И, внемля им, вздохнет о славе младостьУтешится безмолвная печальИ резвая задумается радость.[На Каченовского]
Бессмертною рукой раздавленный зоил,Позорного клейма ты вновь не заслужил!Бесчестью твоему нужна ли перемена?Наш Тацит на тебя захочет ли взглянуть?Уймись – и прежним ты стихом доволен будь,Плюгавый выползок из гузна Дефонтена!«Могущий бог садов – паду перед тобой…»
Могущий бог садов – паду перед тобой,Прияп, ты, коему всё жертвует в природе[?]Твой лик уродливый поставил я с мольбой[В моем смиренном огороде],Не с тем, чтоб удалял ты своенравных козИ пти[чек] от [плодов] и нежных [и] незрелых,Тебя украсил [я] венком [из] диких розПри пляске поселян веселых«O Zauberei der ersten Liebe!..…»
O Zauberei der ersten Liebe!..Wieland.Дубравы, где в тиши свободыВстречал я счастьем каждый день,Ступаю вновь под ваши своды,Под вашу дружескую тень.И для [меня] воскресла радость,И душу взволновали вновьМоя потерянная младость,Тоски мучительная сладость[И сердца первая] любовь.Любовник муз уединенный,В с[ени пленительных] дубрав,Я был свидетель умиленныйЕе [младенческих] забав.Она цвела передо мною,И [я] чудесной красотыУже отгадывал мечтоюЕще неясные черты,И мысль об ней одушевила[Моей] цевницы первый звук[И тайне сердце научила].Мечтателю
Ты в страсти горестной находишь наслажденье:Тебе приятно слезы лить,Напрасным пламенем томить воображеньеИ в сердце тихое уныние таить.Поверь, не любишь ты, неопытный мечтатель.О если бы тебя, унылых чувств искатель,Постигло страшное безумие любви;Когда б весь яд ее кипел в твоей крови:Когда бы в долгие часы бессонной ночи,На ложе, медленно терзаемый тоской,Ты звал обманчивый покой,Вотще смыкая скорбны очи,Покровы жаркие рыдая обнималИ сохнул в бешенстве бесплодного желанья,Поверь, тогда б ты не питалНе благодарного мечтанья!Нет, нет! в слезах упав к ногамСвоей любовницы надменной,Дрожащий, бледный, исступленный,Тогда б воскликнул ты к богам:«Отдайте, боги, мне рассудок омраченный,Возьмите от меня сей образ роковой!Довольно я любил; отдайте мне покой!»Но мрачная любовь и образ незабвенныйОстались вечно бы с тобой.К Н. Я. Плюсковой
На лире скромной, благороднойЗемных богов я не хвалилИ силе в гордости свободнойКадилом лести не кадил.Свободу лишь учася славить,Стихами жертвуя лишь ей,Я не рожден царей забавитьСтыдливой Музою моей.Но, признаюсь, под Геликоном,Где Касталийский ток шумел,Я, вдохновенный Аполлоном,Елисавету втайне пел.Небесного земной свидетель,Воспламененною душойЯ пел на троне добродетельС ее приветною красой.Любовь и тайная СвободаВнушали сердцу гимн простой.И неподкупный голос мойБыл эхо русского народа.К ***
Счастлив, кто близ тебя, любовник упоенный,Без томной робости твой ловит светлый взор,Движенья милые, игривый разговорИ след улыбки незабвенной.«И я слыхал, что божий свет…»
И я слыхал, что божий светЕдиной дружбою прекрасен,Что без нее отрады нет,Что жизни б путь нам был ужасен,Когда б не тихой дружбы свет.Но слушай – чувство есть другое:Оно и нежит и томит,В трудах, заботах и в покоеВсегда не дремлет и горит:Оно мучительно, жестоко,Оно всю душу в нас мертвит,Коль язвы тяжкой [и] глубокойЕлей надежды не живит….Вот страсть, которой я сгораю!..Я вяну, гибну в цвете лет,Но исцелиться не желаю…«Как сладостно!.. но, боги, как опасно…»
Как сладостно!.. но, боги, как опасноТебе внимать, твой видеть милый взор!..Забуду ли улыбку, взор прекрасныйИ огненный, [волшебный] разговор!Волшебница, зачем тебя я видел[Узнав тебя], блаженство я позналИ счастие мое возненавидел.Сказки
NOЛL.Ура! в Россию скачетКочующий деспот.Спаситель горько плачет,За ним и весь народ.Мария в хлопотах Спасителя стращает:«Не плачь, дитя, не плачь, сударь:Вот бука, бука – русской царь!»Царь входит и вещает:«Узнай, народ российской,Что знает целый мир:И прусский и австрийскийЯ сшил себе мундир.О радуйся, народ: я сыт, здоров и тучен;Меня газетчик прославлял;Я пил, и ел, и обещалИ делом не замучен.Послушайте в прибавку,Что сделаю потом:Лаврову дам отставку,А Соца – в желтый дом:Закон постановлю на место вам Горголи,И людям я права людей.По царской милости моей,Отдам из доброй воли».От радости в постелеРасплакался дитя:«Неуж то в самом деле?Неуж то не шутя?»А мать ему: «Бай-бай! закрой свои ты глазки;Уснуть уж время наконец,Ну, слушай же, как царь-отецРассказывает сказки».Прелестнице
К чему нескромным сим убором,Умильным голосом и взоромМладое сердце распалятьИ тихим, сладостным укоромК победе легкой вызывать?К чему обманчивая нежность,Стыдливости притворный вид,Движений томная небрежностьИ трепет уст и жар ланит?Напрасны хитрые старанья;В порочном сердце жизни нет…Невольный хлад негодованьяТебе мой роковой ответ.Твоею прелестью надменнойКто не владел во тьме ночной?Скажи: у двери оцененнойТвоей обители презреннойКто смелой не стучал рукой?Нет, нет, другому свой завялыйНеси, прелестница, венок;Ласкай неопытный порок,В твоих объятиях усталый;Но гордый замысел забудь:Не привлечешь питомца музыТы на предательную грудь!Неси другим наемны узы,Своей любви постыдный торг,Корысти хладные лобзаньяИ принужденные желанья,И златом купленный восторг!К Чедаеву
Любви, надежды, тихой славыНедолго нежил нас обман,Исчезли юные забавы,Как сон, как утренний туман;Но в нас горит еще желанье,Под гнетом власти роковойНетерпеливою душойОтчизны внемлем призыванье.Мы ждем с томленьем упованьяМинуты вольности святой,Как ждет любовник молодойМинуты верного свиданья.Пока свободою горим,Пока сердца для чести живы,Мой друг, отчизне посвятимДуши прекрасные порывы!Товарищ, верь: взойдет она,Звезда пленительного счастья,Россия вспрянет ото сна,И на обломках самовластьяНапишут наши имена!