Алхимия сновидений

© Рина Разина, 2025

ISBN 978-5-0067-0764-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Они были магами потому, что очень много знали, так много, что количество перешло у них, наконец, в качество, и они стали с миром в другие отношения, нежели обычные люди.»

Энномини, лети к пламени, не робей —

Не теряй танца жизни лёгкую радость!

Восхваляй мироздания замысловатость,

Восхищайся полями небесных огней.

И, небрежно роняя пыльцу с рыжих крыльев,

Веселись, над полуночным миром паря.

Наблюдая за спящими, сказки творя,

Энномини, резвись меж ветвями деревьев!

Энномини, лови света маленький огонёк!

Плети из потерянных снов кокон мира.

Убегая, как нимфа от глаза сатира,

Собирай сновиденья людей, мотылёк!

Чтоб из ночи, из тьмы, из невидимых нитей,

Словно пряха, соткать полотно небылиц —

Из приснившихся мест, пейзажей и лиц,

Из придуманных кем-то чувств и событий…

Глава 1

В квартире тихо и темно, лишь гирлянда на искусственной ели ярко мелькает разноцветными огоньками. Стол накрыт скромно и без особенных изысков: мандарины, пара салатов да запечённый картофель с грибами. Едва слышимо говорят актёры с экрана телевизора. А на улице не на шутку разыгралась метель – немногие решатся выходить в такую погоду из дома! Ветер закручивал снежинки в красивые вихри, величественно поднимая их вверх, к последним этажам домов и даже ещё выше – в тёмное, низкое небо, словно желая выбросить в космос, чтобы там они стали звездами.

Я убрала звук у телевизора. Куда приятнее было сидеть у окна, глядя, как за ним бешено носятся снежинки, как они тают, оставаясь на стекле капельками, отражающими свет гирлянды и уличных фонарей. Мир в них был странно искаженным, словно совсем другой, видимый только мне. Казалось, будто я вновь стала маленькой девочкой, что верит в волшебство. На какое-то мгновение я даже ощутила, что границы этого мира гибкие и податливые, что стоит лишь правильно посмотреть вокруг – и он изменит свои очертания, наполнится сверхъестественным. Возникнут из ниоткуда новые силуэты, новые звуки и запахи, и я погружусь в них, словно в незнакомый мне до этих пор океан. Но это лишь фантазии, а на самом деле есть эта квартира, в которой я одна, есть метель за окном да шум за стеной.

Да, раньше было по-другому: в Новый год было ожидание чуда, подарков и прочих радостей. И родители каждый раз готовили мне к этой ночи приятные сюрпризы. Мы собирались за праздничным столом, поздравляли друг друга, иногда приглашали родственников или друзей… Но сейчас ведь всё иначе! Чудес не бывает – это понятно всем взрослым людям. А подарков ждать не приходится: родители в другом городе, в гости я никого не приглашала… так что никто не оставит мне под ёлкой сюрприз. Да и вообще, не люблю я праздники – каждый раз повторяется одно и то же: выпивка, танцы, песни, шумные разговоры… Детское ощущение чуда давно уже меня не посещает, увы… А без этого и праздник – не праздник. И детские воспоминания постепенно стираются из памяти, оставляя лишь грустную пустоту… Однако одна новогодняя ночь запомнилась мне на всю жизнь. Было мне тогда лет восемь, я с родителями встречала Новый год. Куранты пробили двенадцать раз и, торжественно отметив наступление первого января, меня ненавязчиво отправили в спальню посмотреть в окно – не прилетел ли Дед Мороз. Я взобралась на стоящее у окна кресло и принялась всматриваться в ночную темноту. Часто её тишину прорезали хлопки запускаемых фейерверков, а дома и снег озарялись разноцветным светом. Красиво, по-праздничному опускались искры вниз, казались волшебными цветами. Я любовалась ими, краем уха слыша, как за дверью шуршит бумага, и вдруг заметила на одной из крыш человека. Ловко шагая по парапету, он протягивал руку, хватал что-то в воздухе и, пряча себе за пазуху, вновь вглядывался в темноту зимнего неба.

В тот момент я забыла обо всём: о празднике и подарках, о том, что сильно хотелось спать и о родителях в соседней комнате. Продолжая собирать невидимое для меня сокровище, человек повернулся, и я заметила, что в области его груди что-то мягко светится. Что это было? Пытливый детский ум искал ответ, воображая себе невероятные картины, и позже, спустя годы, можно было бы найти вполне обыкновенное объяснение происходящему, если бы не одно «но»: через несколько минут человек прыгнул с крыши и взметнулся из темноты вверх, размахивая огромными чешуйчатыми, словно у бабочки, крыльями. Конечно же, я была очень удивлена, но никому не рассказала о произошедшем. Наверное, мне хотелось сохранить сказочность случившегося, вот я и оставила это событие втайне. Да и побоялась, что меня назовут выдумщицей… Потом, будучи подростком, убедила себя в том, что тогда уснула, и эта странная история мне приснилась. Ведь чудес не бывает, а мир весьма скучен и прост. Однако теперь, много лет спустя, я смотрела на проносящуюся за окном пургу, и виденное в ту странную ночь восстало в уме с необычайной ясностью. И я вновь поверила, что это был не сон. А впрочем… конечно же, сон – сказочный детский сон!

Я нащупала на столе пульт и вновь включила звук на телевизоре. С такими размышлениями можно запросто пропустить полночь. Сколько сейчас времени? Половина двенадцатого…

Поднявшись с кресла, я побрела на кухню. Там взяла спички, бутылку «Prosecco» и, вернувшись к столу, зажгла свечи, выключила свет, вновь уютно устроилась в кресле. Бесцельно переключая каналы, остановилась на одном из них. На экране легко, словно мотыльки, плясали балерины в китайских нарядах, а оркестр вдохновенно играл шедевр Чайковского.

Я пододвинула к себе горшочек с успевшей остыть картошкой, положила в тарелку салат и с аппетитом начала есть. Вместе с этим я наблюдала, как, сменив «китайцев», люди на сцене пляшут трепак. Никогда не увлекалась балетом, но «Щелкунчик» – моя давняя любовь. Будь то сказка, мультфильм, музыка или балет – я всегда останавливалась на этом произведении. Для меня это было главное новогоднее волшебство: созданные мастером механизмы, красивые игрушки, большая новогодняя ель, люди в чудесных нарядах… Но вскоре трансляция прервалась, а на экране, вместо красивых и весело танцующих балерин, появилось полное, серьёзное лицо президента, вещающего свои поздравления гражданам. Убрав звук, я дотянулась до бутылки с игристым, осторожно сняла мюзле и, зажмурившись, потянула пробку. Она же, откинув мою руку в сторону, с хлопком улетела в коридор, успешно приземлившись между ботинками. Налив в фужер вина, я уставилась в телевизор, ожидая, когда там появятся стрелки часов, и вот – пять, четыре, три… Экран потух, а вместе с ним и гирлянда. Да уж, вовремя…

Посмотрев в окно, я обнаружила, что во мрак погрузился как минимум весь район. Видимо, на подстанции поломка. Эх, не досмотрю я Щелкунчика, и бой курантов не услышу…

Бой часов… есть в нем что-то таинственное, словно именно он открывает врата между «сегодня» и «завтра», словно этот незамысловатый звук толкает колесо года, заставляя повернуть его «на весну». И сейчас, не услышав бой часов, я, казалось, застряла между старым и новым годом, оказалась вне времени.

Строки из сказки возникли в моем уме, повторяясь раз за разом скрипучим голосом воображаемого Дроссельмейера: «Ходит маятник со скрипом. Меньше стука – вот в чем штука. Трик-и-трак! Всегда и впредь должен маятник скрипеть, песни петь. А когда пробьет звонок: бим-и-бом! – подходит срок. Не пугайся, мой дружок. Бьют часы и в срок, и кстати, на погибель мышьей рати, а потом слетит сова. Раз-и-два и раз-и-два! Бьют часы, коль срок им выпал. Ходит маятник со скрипом. Меньше стука – вот в чем штука. Тик-и-так и трик-и-трак!»

Стянув с дивана плед, я замоталась в него и присела на подоконник. Там, на улице, по-прежнему мело, но теперь, когда отблески городских огней исчезли, метель перестала быть празднично-нарядной и стала сердито, по-волчьи завывать, швыряя в окна охапки снега. Кроме неё ничего не было слышно – казалось, соседи вдруг уснули, забыв про праздник, не играла музыка, никто не запускал фейерверки.

«Как встретишь Новый год, так его и проведешь» – прозвучала в голове навязчивая фраза. Ой, да ладно! Китайцы вот отмечают Новый год в феврале, а славяне праздновали его во время Зимнего Солнцестояния. Так какую из этих дат считать верной?.. Кроме того, что из этого следует? Что весь район проживёт год во тьме?.. Глупое поверье!

Я сделала глоток вина и взяла в руки телефон – нужно бы разослать поздравления. Набрав короткий текст, отправила маме, но сообщение так и осталось не отправленным – мобильная связь отсутствует, и модем тоже не работает.

Пристроив смартфон на столе, я с ногами забралась на диван, кутаясь в плед и слушая вой за окном. Казалось, я нахожусь в маленькой лесной хижине, а вокруг меня лишь тайга, пурга, дикие звери и ни единой души… Пламя свечей вздрогнуло от движения воздуха, бросая бледные рыжие блики на стоящую на столе посуду. Я невольно оглянулась, будто ожидая увидеть кого-то рядом с балконной дверью. Нет, никого. Только стекла покрылись ледяным орнаментом – я давно не видела такого, больше десяти лет. Пластиковые окна не замерзали ни разу, а вот раньше, помню, когда в квартире стояли старые деревянные рамы, подобное происходило часто…

Развернувшись к окну, я подышала на стекло и нарисовала смайлик.

– В общем-то, праздник закончился, даже не успев начаться. Буду я спать.

Погасив свечи, я плюхнулась на диван, с головой укрывшись пледом. Однако уснуть мне так и не удалось – за окном раздался тихий шкребот, словно птица села на отлив и теперь царапает когтями металл. Взяв в руки телефон, я посветила в сторону звука. Что это там? Да нет же никого! Только на замерзшем стекле появился аккуратно начерченный символ, отдалённо напоминающий бабочку. Чуть в стороне от рисунка была надпись, вот только разобрать, что написано, было непросто. Казалось, слова начертаны зеркально, да ещё и неразборчивым почерком. Первое моё желание было встать и, взяв зеркало, всё же прочесть надпись. Но я остановила себя, решив, что мне показалось, что это просто морозные рисунки. Хотя, говоря по правде, мне стало жутко – всё-таки на девятом этаже живу! Я легла, на этот раз особенно тщательно спрятавшись под плед.

– Да что я придумываю, какие надписи! – рассердившись на себя, я вновь вскочила с дивана и, схватив свечу, подошла к окну и присмотрелась. – Ну вот же, просто морозные рисунки! Что я как маленькая, в самом деле!

В подтверждение своей уверенности я подышала на стекло и написала «с новым годом!». Нет никакой мистики – просто физика, не больше и не меньше. Но талант природы плюс человеческая фантазия – и вот уже ты видишь то, чего нет. Глупости, конечно, но так даже интереснее. А впрочем, я ведь уже не маленькая девочка и не боюсь выдуманных вещей: всё можно объяснить логически и без волшебства. Наука прекрасно отрезвляет, доказывает нелепость всевозможных фантазий…

Но, не смотря на мой скептицизм, тревога никуда не исчезла. Не в состоянии уснуть, я ворочалась с боку на бок до тех пор, пока мне это не надоело окончательно. Сев на диване по-турецки, я доела оставленный в тарелке салат и неторопливо допила просекко, затем сходила на кухню, где заварила себе чашечку чая. Горячий и ароматный, он сразу создал в комнате атмосферу уюта – вот чего мне не хватало! С удовольствием вдыхая запах имбиря и корицы, и любуясь тёплым светом свечи, я незаметно погрузилась в сладкую дрему. Она приняла меня в свои объятья, словно тёплая чистая вода, окутав полностью, с ног до головы, сновидениями.

Глава 2

Потянувшись в постели, я сладко зевнула и, приоткрыв штору, выглянула в окно. Там, внизу, всё было завалено снегом: ветви деревьев под его грузом склонялись к земле, а машины казались большими сугробами. Провода же облачены толстым слоем льда – не удивительно, что Новый год пришлось встречать в темноте. Мир казался сказочным и чистым, и сверкал яркими блёстками в солнечных лучах, изредка пробивающихся сквозь низкие тучи.

Я пролистала пришедшие на смартфон сообщения, отвечая на поздравления от родственников и знакомых, отменила приглашения на бал-маскарад в городском музее и концерт одной из местных рок-групп, после чего отложила в сторону смартфон. Выбравшись из-под одеяла, побрела в ванную комнату, где с наслаждением опустила руки в тёплую воду.

Зима. Холодно. Эх, мне бы весну – погреться под лучами юного Солнца, послушать птичьи песни, в лесу побывать… Побродить под зеленеющими березами и кленами, букет тюльпанов купить…

Я с тоской посмотрела на себя в зеркало. Взъерошенная, заспанная, угрюмая…

«М-да, надо бы развеяться. Сижу дома, как медведь в берлоге – так недолго и полностью одичать…»

В спальне громко и внезапно зазвонил телефон. Звук отбился от стен эхом, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Закрыв кран, я подошла к смартфону, вытираясь на ходу.

– Да?

– Привет! С Новым годом!

– Привет. – мне было странно слышать бодрый, весёлый голос подруги. – Взаимно.

– Слушай, я зайду к тебе через часик?

– Конечно, приходи. Жду.

Наспех прибрав в квартире, я посмотрела на окно. Там, где вчера я приметила странные рисунки, действительно была надпись.

– О-о… – только и протянула я, невольно взяв со стола зеркало. Пожалуй, нужно было бы сделать это ещё ночью: поднеся его к стеклу, я посмотрела на отразившиеся слова.

«Всё начинается со снов»

Странная надпись. Я была готова к угрожающим фразам, таинственным заклинаниям или ещё чему-то жуткому. Так уж воспитал нас кинематограф – при любой странности стоит ожидать чего-то недоброго. Я даже, кажется, разочаровалась, но шторы задернула, когда в дверь постучали. Не хочу отвечать на лишние вопросы и объяснять то, с чем сама не разобралась!

Шура примчалась быстро – прошло минут сорок, не больше. Теперь она стояла у порога с красным от холода носом и усыпанная снегом. По обыкновению она была невероятно активна, движения девушки были резкими и решительными. Мне всегда казалось, что я на её фоне кажусь медленной и флегматичной рыбой Кои, неторопливо плавающей в своём пруду. Мы словно жили в совершенно разных мирах: я в размеренно скучном, а она же – в вечно куда-то несущемся, как спортивный автомобиль.

– Снова метёт. – сказала она, снимая куртку и проходя в кухню. – Чем занимаешься?

Я пожала плечами.

– Да ничем. Проснулась недавно. А ты чего так рано в праздник-то? Уже выспалась, или ещё не ложилась?

– Да не ложилась ещё. Тут дело такое: на Рождество будет маскарад, нас просили непременно быть. Нужно там потанцевать немного, в костюмах, как полагается, – она говорила об этом, слегка пританцовывая, словно хотела, чтобы таким образом я её лучше поняла, – Ну, чтобы создать настроение, так сказать. Вот. И ты нам нужна там. Что скажешь?

– Ну ты же знаешь, я не любитель подобных мероприятий… – мои отговорки были чисто символическими, так как я имела негласное правило – если предложение повторяется дважды из разных источников – его нужно принимать. Да и это вполне соответствовало моим планам выйти «в люди».

– К тому же, костюм нужен, а у меня его нет.

– Да есть костюмы и маски, всё уже есть! Ну что, согласна? Повеселимся, развеемся, а? Хватит уже дома сидеть!

– Добренько… – ответила я без особого оптимизма. – Костюм-то занесешь, или как?

– Завтра. – Шура выскочила из кухни в коридор и начала натягивать куртку.

– Э, а чай кому я заваривала?! – возмущённо обратилась я к ней.

– Дорогая, некогда мне, надо бежать. Я завтра зайду и всё обсудим, ладно?

Я лишь вздохнула, запирая за подругой дверь. Постоянно она так бегает: танцы, фестивали, концерты… Ей всё время мало общения и не хватает то новых знакомств, то впечатлений… Впрочем, я была рада, что она ушла так быстро – сейчас я не готова была выдерживать её огненный темперамент. Кроме того, меня интересовала надпись. Покосившись на стоящие на столе чашки, я вышла из кухни и вернулась к изучению окна. Раскрыв шторы, сделала шаг назад, любуясь орнаментом на стекле. Он уже начал оттаивать, отогреваясь на солнце, проглядывающем сквозь тучи, стекал тонкими струйками вниз, к раме, оставляя при этом прозрачные дорожки на ледяных узорах.

«Всё начинается со снов» – повторила я написанную на стекле фразу. Хм, всё-таки странно. Я, конечно, старалась убедить себя в том, что появлению надписи есть простое, обыденное объяснение, но получалось это с трудом. Сначала я воспринимала произошедшее с юмором, представляя, как севший на отлив голубь нацарапывает когтями буквы на замерзшем стекле, но чем ближе к темноте, тем тревожное мне становилось.

Прослонявшись по квартире часов до пяти, мне надоело сидеть дома, постоянно возвращаясь мыслями и взглядом к таинственному посланию. Тогда я оделась, вышла на улицу и побрела в сторону магазина. Хорошо, что есть повод прогуляться, иначе я бы, пожалуй, вообще не покидала дом!

«Нельзя так жить!» – укоряла я себя за собственную нелюдимость. Но перебороть в себе это качество было невероятно сложно.

К вечеру улицы наполнились людьми – праздник продолжался. Город весь был украшен яркими огоньками, у магазина стояла наряжённая сосна, рядом с которой бегали дети. Их мамы стояли чуть поодаль – наблюдая за своими чадами, болтая и порой фотографируя их. У самого же входа в супермаркет расположилась парочка компаний, весело и громко разговаривающих о чём-то своём. Все вокруг были в приподнятом праздничном настроении, и я чувствовала себя чужеродным элементом в таком окружении.

Оглядываясь по сторонам, я не заметила, что ступеньки покрыты льдом и, поскользнувшись, полетела лицом на бетон. Однако успела схватится за стоящего рядом мужчину, что избавило меня от падения.

«Какая неловкость! Не хватало ещё сломать себе чего-нибудь…» – подумала я с досадой и, обратившись к «спасшему» меня молодому человеку, сказала «простите».

– О, ничего страшного! Но осторожнее нужно в это время, мало ли что может произойти? – мужчина странно смотрел на меня, поддерживая одной рукой мой локоть, а второй поглаживая свою рыжеватую, похожую на козлиную, бороду. – Не стоит ТАКИМ девушкам гулять сейчас в одиночестве. Позвольте сопроводить вас?

– Нет уж, спасибо… – освободив локоть, я поспешила зайти в магазин.

Странный парень, не хотелось бы с ним иметь дело. Взгляд хищный и похотливый, а сам жутко напоминает козла. Надеюсь, он не задержится надолго у входа? А впрочем, когда я выйду, он наверняка даже не заметит. Я никогда не относила себя к тому разряду девушек, с которыми знакомятся на улицах. Нет, я вовсе не была безобразной, но подобные знакомства были мне не в радость и пересекались мгновенно. Да и мои юные восемнадцать остались где-то в далёком и весёлом студенчестве, а вместе с ними и увлеченность любовными похождениями. Сейчас меня интересовали совсем другие вещи…

Надеясь избежать повторной встречи с бородатым, я довольно долго бродила вдоль полок, набрав полную корзину продуктов. Рассчитавшись на кассе и старательно упаковав купленное в рюкзак, я вышла из магазина и огляделась по сторонам. На улице стало как-то слишком пусто: лишь пожилая женщина стояла у банкомата, все же остальные люди словно испарились. Да и что тут делать? Вот, снова снег начался и ветер поднялся – в такую погоду значительно приятнее находится в помещении.

Я неторопливо побрела к дому, ругая себя за то, что вновь набрала слишком много всего сразу. Рюкзак получился тяжёлый, тротуар уже чувствительно подзамело снегом, отчего идти было жутко неудобно. Свернув во двор, я вздрогнула от неожиданности, когда кто-то прикоснулся к моему локтю. Предчувствуя недоброе, повернула голову вправо и ощутила, как по моей спине пробежали мурашки. Лукаво улыбаясь мне, бородатый бодро шагал рядом, то и дело проваливаясь ногами глубоко в снег. При этом я, сама не поняв, как так получилось, держала его под руку.

– Ну вот, мы снова встретились. Имею честь представиться – я Рей. А как зовут прекрасную нимфу?

Опомнившись, я спрятала руки в карманы и, взглянув на мужчину как можно серьёзнее, ответила:

– Послушайте, я тороплюсь.

Глупо было рассчитывать на то, что мне удастся от него быстро уйти, поэтому я взяла себя в руки, готовясь к продолжению разговора.

– Я вас не стану задерживать! Но нам по пути – так не откажите мне в своём приятнейшем обществе! Для меня будет честью проводить вас к дому!

Давно я не встречала таких льстецов! Бородатый обсыпал меня комплиментами, бережно поддерживая за талию, словно кавалер прекрасную даму. Я же представляла, сколь комично это выглядит – в пуховике и с большим рюкзаком за спиной, я была скорее похожа на полярника. Но его это, кажется, ничуть не смущало. Рей соловьем щебетал мне на ухо, то поглаживая свою бороду, то начиная активно жестикулировать. В конце концов, мне это окончательно надоело. Кроме того, мы были совсем рядом с моим домом, а желания показывать, где живу, я не имела.

– Слушай, что ты хочешь? – спросила я, готовясь к худшему. – С твоей стороны было бы логичнее сходить в клуб или бар – там полно девушек, которые с удовольствием уделяет тебе время. Что ты ко мне привязался-то?

– О, как можно! Променять прекрасную нимфу на какую-то смертную?!

– Да что ты привязался ко мне с нимфой? Странные шутки, абсолютно нелепые!

Я покосилась на подъезд, нащупывая в кармане ключ, и, сделав несколько быстрых шагов, открыла дверь. Но мой спутник и не думал идти за мной. Сквозь закрывающуюся дверь я успела заметить, как он подмигнул и сказал мне напоследок:

– До скорой встречи, Нимфа! Буду ждать тебя…

Его голос стал не слышим за грохотом закрывшейся двери, но я расслышал, как он назвал моё имя. Я поторопилась войти в лифт и, оказавшись на девятом этаже, юркнула в квартиру, заперев дверь на оба замка.

Странно, откуда бородатый знает моё имя?

Неприятный тип… Я вспоминала его и не могла понять, почему он так напомнил мне козла и чем был так неприятен. Высокий, худой, довольно симпатичен, говорил чистым, глубоким баритоном. Тем не менее, от одного воспоминания о его козлиной бороде и лукавом взгляде мне хотелось стать ежом, выставив наружу все возможные колючки.

Я включила телевизор, стараясь отвлечься от тревожных мыслей, стянула джинсы и свитер, небрежно бросив их на диван, и взглянула на зловещее окно. За ним было уже совсем темно, а вместо снега по стеклу барабанил дождь. Узоры полностью растаяли, от надписи тоже не осталось следа, но воспоминания о произошедшем были неприятными.

– Ммм, чудесно. Дождь сейчас очень кстати… – проворчала я, закрывая шторы.

Кутаясь в плед, я побрела на кухню, чтобы заварить себе чаю. Меня морозило и руки сильно дрожали, отчего я с трудом насыпала сахар в чашку, измазала маслом столешницу и нарезала сыр совершенно безобразными кусками.

«Странно, и чего это я нервничаю? Ну прицепился какой-то чудак, с кем не бывает?» – меня даже стала раздражать подобная реакция на произошедшее. Может, уехать к родителям в гости? Отвлечься, успокоиться? Что-то со мной не так…

Я убрала звук у телевизора и теперь сидела в полной тишине, прислушиваясь к звукам за окном. Дождь отбивал дробь по стеклам и отливам, соседи едва слышимо переговаривались за стеной, включался и включался холодильник. Я наблюдала, словно со стороны, за окружающим миром и за собою в нём.

В общем-то, если забыть о надписи, то не произошло ничего странного. Тем не менее, мне было не по себе. Разум убеждал меня в том, что не о чем тревожиться. В целом, я была с этим согласна, но всё же не могла избавится от странного предчувствия, вызывающего жуткий дискомфорт.

– Хм… – внезапная мысль посетила меня. – Нимфы. Нимфы, это такие девушки – духи водоёмов, деревьев, гор. Есть наяды, ореады, нереиды. Есть даже нимфа гор, повторяющая за людьми слова – Эхо. Танцующие, полуобнаженные, часто бессмертные девы. Что ещё я о них знаю? Они могли вступать в связи с богами, и с людьми тоже. Кто бы что ни говорил, греки были довольно развратны – взять хотя бы культ Диониса, с присущими ему пьянством, плясками и вакханалиями. Воспитанный ореадами, он позже превратился в козла, отправился в поход в сопровождении сатиров… А сатиры, это такие козлоногие, бородатые существа, под стать своему предводителю – лентяи, развратники и пьяницы. И эти самые сатиры любили охотится на нимф.

Прицепившийся ко мне бородатый очень даже походил на сатира, хотя и не имел копыт и хвоста. Как его звали? Рей? Слишком простое имя для сатира. Был сатир Киссос, был Марсий, Сикинн, но это всё не то…