Жажда крови
- -
- 100%
- +
Жанна замерла. В памяти всплыл тот вечер…
Она смотрела на него – и вдруг увидела не призрака, не демона, а своего Артёма. Того, кого любила. Того, кого оплакивала. Слезы хлынули снова – но уже не от страха, а от счастья.
Она бросилась к нему. В его объятия. Прижалась лицом к шее, дрожа. А он… он чуть не сорвался. Запах её кожи, крови в венах – всё будило в нём зверя. Голод рвал изнутри, требовал жертв. Он стиснул зубы, сжал кулаки, отвернулся. Чудом удержался.
«Я не убью её. Никогда».
Он не сказал, что убил Барса. Не сказал, что теперь боится самого себя. Просто помог ей собирать вещи – платья, письма, фотографии покойной матери. А внутри всё кричало: «Беги. Беги сейчас. Пока не поздно».
Они ушли той же ночью. Тихо, как тени. Только ветер знал об их бегстве.
Но не прошло и часа, как отец Жанны, вернувшийся с дел, вошёл в её комнату. Увидел пустоту. Раскрытый сундук. Исчезнувшие вещи. Лицо исказилось гневом. Он ударил кулаком по стене, рявкнул слугам:
– Найти! Найти её! И привести ко мне!
По всему Петербургу начались поиски. Дворяне, полицмейстеры, наёмники – все искали пропавшую дочь. Между делом, был отдан приказ раскопать могилу Артёма. И когда это сделали, убийцы были в шоке, о чём сразу доложили родителю Жанны. Тот тем временем лично обходил пристани, постоялые дворы и железную дорогу. Но Артём был хитёр. Он знал, что при таких связях их найдут в первые же сутки, если попытаются бежать сразу. Поэтому они спрятались. В том самом склепе, где хранил награбленное. Там, среди пыли и запаха плесени, они ждали, пока погоня ослабнет.
Артём всё спланировал. Он нашёл человека – бывшего кучера, пьяницу и вора, готового на всё ради денег. За часть драгоценностей тот с женой должны были сесть на поезд. Артём же с Жанной уйдёт в противоположную сторону – в глухие леса.
Но судьба была жестока.
Человек получил первую часть украшений – и сразу побежал в кабак. Пил, хвастал, показывал золото. Его заметили. В ту же ночь его увели в подвал, где били до тех пор, пока он не выложил всё: и про склеп, и про парня, что ходит мёртвым, и про девушку.
Теперь охота обрела новое направление. Время работало против них.
Артём чувствовал это. Чувствовал, как тьма сжимается вокруг, как зов крови становится громче, а любовь – хрупче.
На третий день они вышли из гробницы под покровом ночи. Нужный человек должен был встретить их у старой развилки, на окраине города, там, где дорога уходит в лес и исчезает в тумане.
Небо было чёрным, усыпанным ледяными звёздами. Ветер шептал между деревьями, словно предупреждая. Артём шёл впереди, держа Жанну за руку. Его кожа была холодной, но её ладонь – тёплой. Это тепло было единственным, что связывало его с человеческим.
Когда они добрались до места, человек стоял там. У повозки. Но что-то было не так. Артём, чьи глаза видели в темноте, как у хищника, сразу заметил: лицо у кучера опухшее, в синяках, один глаз заплывший. Взгляд – полный ужаса. И запах пота, смешанный с кровью и страхом.
«Засада».
Из-за деревьев вышли люди. С факелами. С ружьями. Тени плясали по земле, как демоны. Окружили влюблённых плотным кольцом. И тогда из тьмы вышел он – отец Жанны. Высокий, в чёрном плаще, с винтовкой. Лицо каменное, но в глазах горел огонь, не знающий прощения.
Он подошёл ближе. Взглянул на дочь. Потом на Артёма. На того, кого считал мёртвым. На того, кого убил.
– Ты?! – прохрипел он, и в этом слове было столько ненависти, что даже ветер замер.
Не раздумывая, вскинул ружьё и выстрелил.
Грохот разнёсся по лесу. Артём схватился за грудь, согнулся и рухнул на колени. Пуля прошила сердце. Но он не умер. Смерть больше не имела над ним власти. Зато боль – огненная, всепоглощающая – разорвала изнутри. А вместе с болью пришёл голод.
– Беги… – прошептал он, глядя на Жанну, чьё лицо исказилось от ужаса. – Беги… и не оглядывайся!
Она бросилась прочь. Сквозь кусты, через грязь. За спиной кричали люди, лаяли собаки. Она бежала, пока не увидела впереди полуразрушенную часовню. Но едва сделала последний шаг, как перед ней, словно из ниоткуда, возник Артём.
Его лицо исказилось. Глаза вспыхнули багровым огнём. Изо рта выступили длинные, белоснежные клыки. Кровь стекала по подбородку. Он улыбнулся – улыбкой, лишённой человечности.
– Я… не могу… – прохрипел он, но тело уже не слушалось.
И в следующее мгновение он вонзил клыки в её шею.
Когда рассудок вернулся, было слишком поздно.
Артём стоял на коленях. В его руках – безжизненное тело Жанны. Голова безвольно свисала. Глаза были открыты, но в них не было света. Ни любви. Ни страха. Ни прощения. Только пустота. Кожа холодная, как лёд. А на шее – два кровавых прокола, как печать проклятия.
– Нет… – прошептал он. – Нет… нет… НЕТ!
Крик вырвался из груди – нечеловеческий, раздирающий душу. Он прижал её к себе, как будто мог вернуть тепло, жизнь. Но она не дышала. Не шевелилась.
Он проклинал своё существование. Проклинал ту ночь восстания. Проклинал сердце, что не бьётся, но рвётся к ней. Хотел умереть. Но смерть не приходила. Он был проклят – жить вечно, помня этот миг.
Он поднял её на руки и понёс. Мимо факелов, мимо тел преследователей, уничтоженных в ярости. Он не щадил никого. Ни дворянина, ни слуг, ни солдат. Все пали. Только лошадь осталась в живых – дрожащая, испуганная, но невинная. Она не понимала, что произошло.
Он положил любимую на повозку. Укрыл плащом. Сел рядом. И лошадь, повинуясь мягкому слову, двинулась вперёд, вглубь леса.
По дороге Артём вспоминал. Вспоминал тот день, когда, избитый, окровавленный, он брёл по улицам, а она шла рядом и улыбалась ему. Мир тогда стал ярче. Цвета вернулись. Звуки стали музыкой. А теперь – всё было серым. Мир умер вместе с ней.
Перед самым рассветом он остановился. В глухой чаще, где сосны стояли, как стражи, он вырыл могилу. Аккуратно, с трепетом, опустил туда её тело. Потом выстругал крест – из сухого дуба. И на нём вырезал:
«Покойся с миром, любовь моя. Ты была моим единственным светом».
Он стоял у могилы, пока первые лучи солнца не коснулись верхушек деревьев. Знал, что не переживёт их. Но не ушёл. Просто опустился на колени, обнял крест и прошептал:
– Я останусь с тобой.
И когда солнце взошло, его тело вспыхнуло, как факел. Но внезапно, черная тень появилась рядом. Шея Артёма хрустнула и всё вокруг потемнело.
Глава 4
«Наши дни».
Сергей громко крикнул, перекрывая гул толпы и рёв музыки:
– Выпьем за нашу любимую Софию! Сегодня ей восемнадцать! – Он поднял бокал, сверкнув серыми глазами, полными огня, и машинально поправил светлые пряди. – Жизнь только начинается!
Рыжий Вадим, с лицом, усыпанным веснушками, и мягким, пухловатым телосложением, улыбнулся. Но улыбка его была странной – искривлённой, натянутой, точно кто-то дёрнул за невидимые ниточки в уголках рта. Лишь Вика, сидевшая рядом, заметила, как дрогнули его зрачки. Она мгновенно отвела взгляд, словно отшатнулась от чего-то отвратительного.
– Давай, София, всего один бокал! – обернулась Вика к подруге, её глаза горели азартом. – А потом – на танцпол! Я уже сгораю! – Она заёрзала в кресле, будто музыка проникла под кожу, заставляя каждую клеточку вибрировать.
София ответила тёплой, искренней улыбкой, какой владела только она. Взгляд её скользнул по лицам друзей, задержавшись на Сергее, Вике, Вадиме. Она подняла бокал, и свет ламп отразился в вине, словно звёзды в тёмной воде.
– Спасибо вам, – произнесла она. – Вы – всё, что у меня есть.
Бокалы звякнули, будто колокольчики судьбы и друзья выпили. Вика тут же вскочила, схватила Вадима за руку и потащила танцевать. Тот не сопротивлялся, казалось, ожидал этого. Под мигающими огнями, в полумраке, где тени сливались с реальностью, Вика закружилась, извиваясь змеёй. Её облегающее голубое платье едва прикрывало бёдра.
Сергей придвинулся ближе к Софии. Его дыхание коснулось её уха, когда он прошептал:
– Может, поедем ко мне? Пусть эти дурачки развлекаются. У нас дела поважнее… – Он нежно провёл пальцами по её руке, а затем прильнул губами к шее – тёплый, долгий поцелуй, от которого по коже пробежали мурашки.
– Не могу, – мягко отстранилась София, глядя в пол. – Сказала отцу, что не буду долго.
Сергей резко откинулся, будто его ударили. В глазах вспыхнула досада.
– Ты же обещала! – вырвалось у него, голос стал резким, злым. – Говорила: в восемнадцать мы обязательно… Я люблю тебя! И ты меня. Почему не можем уехать? Я отвезу тебя домой после всего!
– Давай не сегодня… – прошептала она, но Сергей не услышал. Он уткнулся в телефон, глотнул вина, словно пытаясь утопить раздражение. Казалось, он забыл о ней. Но нет – в каждом его жесте, взгляде, чувствовалась обида.
Когда Вика и Вадим вернулись, запыхавшиеся, с разгорячёнными лицами, Сергей вдруг выпрямился, точно что-то решив.
– Слушайте, чего киснем? – бросил он, оглядывая их. – Поехали куда-нибудь. В лес, например.
– Зачем? – фыркнула Вика.
– Не совсем в лес, – уточнил Сергей, понизив голос. – За городом старая часовня. Заброшенная. Говорят, ночью там бродит призрак девушки. Те, кто осмеливался войти после заката – исчезали. Без следа.
София невольно вжалась в спинку кресла. По позвоночнику пробежал ледяной холодок.
– Чушь! – сказала Вика, но в голосе уже не было прежней уверенности. – Мы же не дети, чтоб верить в сказки!
– Так и скажи, что страшно, – вдруг вставил Вадим. Его голос прозвучал ровно, бесстрастно. – Я только за. Берём выпивку – и в путь.
Он поднял руку. Сергей – следом. Взгляды их встретились – и в них мелькнуло что-то тёмное, невыразимое словами.
Вика колебалась. Сергей посмотрел на неё, чуть приподнял бровь – и тут же подмигнул. Она улыбнулась и тоже подняла руку.
– Ты с нами? – спросил Сергей, поворачиваясь к Софии.
– Нет, домой. Отец рассердится, если задержусь.
– Да брось! – воскликнула Вика, хватая её за руку. – Сегодня твой день! Самый важный! Не думай о правилах. Мы на час, максимум – два. Эти придурки убедятся, что там никого, и вернёмся. Ну, пожалуйста!
София сжала губы. Сердце колотилось. Она посмотрела на друзей. И, наконец, кивнула.
– Ладно, поехали.
По пути заехали в придорожный магазин. Сергей купил бутылку вина, коньяк, пачку сигарет. Вика добавила энергетиков – «чтоб дух был бодр».
– А мы точно проедем? – спросила она, когда машина свернула с асфальта на узкую грунтовку, теряющуюся в лесу.
– Да ты что! – усмехнулся Сергей, поглаживая руль. – Мой «Гелик» не боится ни грязи, ни болот. Мы как танк!
София сидела сзади, глядя в телефон. Время показывало 22:07. Неожиданно Вика выхватила его.
– Отдай! – протянула руку София.
– Отдам, когда поедем обратно, – Вика улыбнулась, но в глазах не было тепла. – А то будешь минуты считать, как школьница под замком. Лучше скажи… – она придвинулась ближе. – У вас с Серёжей уже было?
София покачала головой, теребя край белого платья, словно пытаясь в нём спрятаться.
Вика едва заметно усмехнулась.
– Правильно. Если любит – пусть ждёт. А если не может – значит, не любит.
– О чём шепчетесь? – раздался голос Сергея. Он смотрел на них в зеркало заднего вида. Глаза – как два острых осколка льда.
– О женских секретах, – ответила Вика, закидывая телефон в сумочку.
– Ну что, готовы? – вдруг спросил Сергей, когда фары выхватили из темноты мрачные очертания здания. – Будет жутко страшно.
Сергей остановил машину в пяти метрах от часовни – резко, словно боялся подъехать ближе. Он первым распахнул дверь, вышел, хлопнув по крыше – будто отдавая приказ. Вадим последовал за ним, безмолвный, как тень. Девушки вышли следом, ступая по хрустящим веткам, точно наступая на кости прошлого.
Пока все заворожённо смотрели на развалины – на чёрные провалы окон, на покосившуюся дверь, висящую на одной петле, – Вика достала из сумочки губную помаду. Кроваво-алую. Медленно, с вызовом провела по губам, словно рисовала себе новую судьбу. В зеркальце она увидела отражение Сергея.
«Он пьян. Он голоден. Он мой», – пронеслось в голове. Она уже видела, как остаются вдвоём, как он срывает с неё платье, как шепчет на ухо, что она – единственная, кто его понимает.
– Ну что, пойдём? – бросил Сергей.
Они вошли внутрь под светом фар, которые, словно два ока, освещали путь. Воздух был спёртый, пропитанный плесенью и чем-то древним, будто здесь давно никто не дышал, а лишь ждал. Стены облупились, трещины ползли по камню паутиной. На полу – размокшие газеты, обрывки ткани, окурки. Ни призраков. Ни тайн. Лишь пустота.
– Я же говорила, всё это бред, – произнесла Вика, подходя к группе сзади. Голос её прозвучал слишком громко.
София вздрогнула. Сердце ёкнуло. Она обернулась.
– Где мой телефон? – шагнула она к Вике. – Он мне нужен. Сейчас.
Вика молча вынула его из сумочки и протянула. София схватила, будто у неё отнимали жизнь. Экран загорелся – первое, что она увидела: нет связи.
Она включила камеру. Это было её убежище. Фотографии – как дневник, способ выразить невыразимое. Кадр за кадром: трещина в стене, следы когтей на двери, пыль, отпечаток чьей-то руки. Она не заметила, как остальные отошли.
И вдруг – тепло. Руки обвились вокруг талии. Дыхание коснулось шеи.
– Больше не могу ждать, – прошептал Сергей, губы его скользнули по коже, точно укус. – Давай здесь и сейчас.
– Не хочу, – сказала она, пытаясь вырваться. Но он сжал сильнее – слишком сильно.
Он начал гладить её грудь, бёдра, пытаясь разжечь то, чего не было. Его пальцы были жадными, как у грабителя. София задрожала – не от страсти, а от ужаса. Она вырывалась, отталкивала, но он лишь крепче прижимал её к себе.
– Отпусти! – закричала она.
Он повернул её лицом к себе. Глаза его были чужими. Пьяными. Безумными. Наклонился, чтобы поцеловать – и тут она ударила. Изо всех сил. Ладонь хлопнула по щеке – звонко, как выстрел в тишине.
– Получил! – Вадим захохотал и подошёл с Викой.
Сергей медленно повернулся к нему. Взгляд – как у зверя перед прыжком. Вадим замолчал. Воздух застыл.
А потом – удар. Резкий, точный. София рухнула, головой стукнувшись о камень. Из уголка губы потекла тонкая струйка крови – алая, яркая, как помада Вики.
– Ты что творишь?! – вскрикнула Вика, сделав шаг вперёд. Но не к Софии. К нему.
– Что хочу, – процедил Сергей, вытирая ладонь о джинсы. – Если не по-хорошему – будет по-плохому. Уйдите. Не мешайте.
– Ты забыл, кто её отец? – вдруг сказал Вадим. – Нам же велели: дружить с ней. Он – военный. Связи. Он может…
– Плевать! – рявкнул Сергей. – Детство кончилось. Её отец – просто бывший солдат, который теперь пьёт и смотрит телек. Что он мне сделает? Ничего. Вы – ничего. А она… – он посмотрел на Софию, лежащую у стены, – просто ничтожество.
София подняла голову. Глаза её были полны слёз.
– О чём вы? – спросила она.
– А ты не догадывалась? – Вика наклонилась к ней, голос стал ледяным. – Мы такие богатые? Почему мы вообще с тобой дружили? Думала – потому что ты милая? Симпатичная? Нет. Нам сказали: дружите. У её отца есть связи. Он может помочь. Но теперь… Сергей прав. Чушь. Твой отец – никто. А ты… – она усмехнулась, – просто дочь алкоголика. Хорошо, твоя мать этого не видит.
– ЗАТКНИСЬ! – закричала София, и голос её разнёсся по часовне, как трещина по стеклу.
– Про мать – это перебор, – пробормотал Вадим, но шагнул к Сергею, будто ища защиты.
– Идите, – бросил Сергей, не отрывая взгляда от Софии. – Я должен закончить.
Она резко поднялась. Попятилась. И вдруг – хруст. Тонкий, зловещий звук, словно что-то сломалось под ногой. Все замерли. Пол под ней прогнулся – и рухнул.
София исчезла. С грохотом, с пылью, с криком.
Друзья отпрыгнули назад, как от взрыва. Пыль клубилась дымом. Через минуту она начала оседать. Сергей первым достал телефон, включил фонарик. Вадим и Вика последовали его примеру. Три луча света скрестились внизу, выхватив из темноты её тело.
Она лежала на боку, как сломанная кукла. Лицо в пыли. Потом – кашель. Слабый, хриплый.
– Помогите, – простонала она. – Пожалуйста.
– Никто тебе не поможет, – холодно сказал Сергей. – Нас тут не было. Выбирайся сама. А если сдохнешь – мы не виноваты. Пошли.
– Подожди, – Вадим сглотнул. – А если нас найдут? Узнают?
– Ты забыл, кто мой отец? – Сергей повернулся к нему. Глаза блестели. – У нас деньги. У нас власть. А у неё – ничего. Сейчас как дам – и ты забудешь как тебя зовут.
Вадим зажмурился, словно ребёнок.
Они вернулись к машине. Сидя в салоне, Вика положила Сергею руку на колено:
– Может, я смогу помочь? Снять злость, усталость.
– Вадим, – повернулся Сергей, – выходи. Прогуляйся. Минут десять. Бухло с собой бери. Не скучай.
Вадим не стал спорить. Взял бутылку вина и вышел. Не успел отойти, как из салона послышались первые стоны.
София тем временем лежала на холодной земле, окутанная тьмой. Голова гудела, словно в ней бился молот. Она нащупала телефон – он лежал рядом, прикрытый пылью, будто сама земля пыталась его спрятать. Экран был покрыт паутиной трещин, словно стекло плакало за неё. Но он работал. Маленький огонёк жизни в кромешной тьме.
Она включила фонарик. Луч, тонкий и дрожащий, скользнул по стенам, обломкам, пыли.
Попыталась сесть. Двинула левой ногой – и в следующее мгновение закричала. Боль пронзила икру, как раскалённая игла, вонзившаяся в кость. Она посветила вниз – и сердце замерло.
Из её ноги торчал обломок древесины. Кровь медленно сочилась по коже, стекая по голени, засыхая на колене. Она прикоснулась к ране – пальцы задрожали. Попыталась вытащить осколок, но не смогла. Лишь ещё громче закричала. Слёзы хлынули, смешиваясь с пылью на лице.
– Нет. Пожалуйста, нет… – шептала она, сжимая зубы, чтобы не кричать снова.
Внезапно – шаги. Медленные. Нерешительные. Сверху, сквозь провал в полу, донёсся тусклый свет. Она подняла голову.
Вадим стоял на краю, держа бутылку вина. Он пил, будто стоял у бара, словно не бросил её умирать в этой яме. Лицо его было бледным, глаза – пустыми, как у человека, давно переставшего чувствовать.
– Вадим, – прошептала София. – Прошу, помоги. Ты же не такой, как он. Ты добрый… Я знаю.
Он посмотрел на неё. Помолчал. Глотнул вина.
– Извини, – сказал он наконец. – Если помогу – Серёга уничтожит. А мне жизнь дорога. В отличие от твоей.
Она почувствовала, как что-то внутри ломается. Не кость. Что-то глубже. Надежда.
Он развернулся, чтобы уйти. Но вдруг остановился.
– Лови, – кинул он бутылку.
София, несмотря на боль, протянула руку. Поймала, но сломала ноготь.
– Не сиди на месте, – донёсся его голос, уже из темноты. – Не жди помощи. Двигайся. Может, найдёшь выход.
А потом – тишина.
И ещё через несколько минут – шум двигателя. Громкий, ревущий, как смех. Те, кого она считала друзьями, уехали, наплевав на неё.
Глава 5
София сделала несколько глотков – острых, тягучих, обжигающих гор
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.