Жемчуга королевы зимы

Вот зачем? Это другой вопрос. Возможно, я пойму после того, как узнаю, что за свойства у этого артефакта.

– Льетта, а с кем ты консультировалась, когда писала про артефакты леденцового и пряничного дворцов?

– С главным смотрителем, – ответила она. – С дье Олафсоном, лучшим экспертом в городе. Оказался старым приятелем моего отца, представляешь?

– А можешь попросить его ещё об одной консультации? – меня вдруг захватил тот самый, ненормальный, почти охотничий азарт, с которым я читала книги про детектива Тодда.

– Легко, – фыркнула Льетта. – Одевайся, встречаемся у арки.

У арки мы встречались много лет по утрам, чтобы вместе идти в школу. Родители Льетты жили на соседней улице, а арка отделяла жилые кварталы от туристической зоны. Просто на тротуаре возле двух крайних домов по Летнелужскому переулку стояли две колонны из белого мрамора, соединённые сверху изогнутой перемычкой. Чтобы дойти до школы, мы срезали дорогу через туристическую зону, и всегда страшно завидовали детям, которые приехали на экскурсию в сладкие дворцы: им-то в школу не надо.

Я по привычке оделась за три минуты. Мама только руками всплеснула, когда я сказала, что встречаюсь с Льеттой у арки. Проворчала что-то о погоде и дурной голове, но возражать не стала. Я нахлобучила шапку, схватила старую тёплую куртку с большим капюшоном и выскочила за дверь.

На удивление, снег поредел. Нет, это всё ещё были плотные тяжёлые хлопья, а не изящные единичные снежинки, но ощущение, что ты продираешься сквозь сплошную влажно-ледяную стену, исчезло. И ветер, которого всё это время просто не было, не то чтобы появился, но задал направление. В свете фонарей снег падал слегка по косой, а не отвесно, как целый день до этого.

Обрадованная переменами, я заспешила к арке. Надеюсь, к утру снегопад прекратится и мы заживём привычной жизнью.

Улица была пуста. За снежной, хоть и слегка поредевшей пеленой окна в домах светились едва-едва, а высокие фонари выглядели туманными пятнами. Зато на заборе дисы Свендерсон уже появились гирлянды «волшебных огоньков», на которые производители изначально устанавливают противоснежные заклинания. И вот они-то освещали дорогу прекрасно.

Где-то вдалеке прошумел снегомобиль, а потом совсем внезапно меня обогнал полицейский снегоход. Ну конечно, Расмус патрулирует, точнее приглядывает за нашим кварталом, особенно за домом Льетты, а тут такая возможность лишний раз показать заботу пополам с молодецкой удалью.

Меня он не заметил. Нет, затормозил, дал задний ход и остановился у края дороги.

– Руни, куда собралась на ночь глядя?

– Прогуляться с Льеттой, – ответила я. – Она мне обещала встречу со старшим смотрителем сладких дворцов.

– Я вас провожу. А то ходите по ночам, как две… – Расмус не договорил, потому что у арки кто-то посветил в нашу сторону фонариком.

Я запрыгнула на второе сиденье снегохода, и через пару мгновений он уже затормозил возле арки. Сразу хочу отметить, что третьего сиденья у полицейского коня не было, так что дальнейший путь мы проделали со скоростью пешехода. Я соскочила на землю к подруге, а Расмус тащился рядом с нами, потому что не мог бросить железного друга.

– Договорилась?

– Обижаешь, – фыркнула Льетта.

Город у нас небольшой, все друг друга знают, но всё же эксперт, он же старый приятель отца – это большая удача. Можно чуть меньше переживать, что занятого человека от дела отрываю.

За аркой тихо кружились огромные и невесомые снежинки, света прибавилось, людей тоже. Сотрудники сладких дворцов, несмотря на вечернее время, украшали парк: развешивали гирлянды «волшебных огоньков» на деревьях, на островках посреди дорожек, где летом были роскошные цветочные клумбы, раскладывали будущие йольские поленья, а на ветки липомелы привязывали красные ленточки.

Мы с Льеттой переглянулись.

– Ну да, если бы не снегопадище, на главной площади города сегодня тоже поставили бы йольское дерево, – вздохнула я.

– Семхайн отгуляли, самое время готовиться к Йолю, – подруга кивнула.

Город всегда преображался к празднику за одну ночь. Ещё вчера улицы были серыми и унылыми, а уже сегодня и в витринах лавок, и в окнах обычных домов сверкают «волшебные огоньки», а на дверях висят непременные венки из липомелы, перевитые красными лентами. Традиция.

– Сворачивай, – велела Льетта Расмусу, пока я предавалась размышлениям. – Нам в администрацию.

Административный корпус сладких дворцов был с виду вполне сказочным, только несъедобным. К нему прилагались островерхая покатая крыша, высокое деревянное крылечко и умилительные резные ставни, изящно припорошённые снегом.

Сейчас здесь было светло и многолюдно, как в каком-нибудь столичном торговом центре. Одни озабоченные усталые люди выдавали другим таким же озабоченным и усталым коробки с украшениями для йольских деревьев, гирляндами и мотками красных лент. На нас никто и внимания не обратил.

Льетта уверенно обошла эпицентр активности, свернула в боковой коридор и вежливо постучала в дверь с табличкой «Старший смотритель».

Дье Олафсон устанавливал на свой обширный рабочий стол игрушечное йольское деревце, символ грядущего праздника. Улыбался при этом так, что его лицо освещало весь просторный кабинет. Мы все (потому что Расмус заявил, что ему тоже интересно) заулыбались в ответ, а потом Льетта представила нас старому приятелю отца. Тот, не отрываясь от основного занятия, спросил, что привело нас к нему вечером да по такой погоде.

– Дье Олафсон, – решительно сказала я, – сегодня в своей сумке я обнаружила этот артефакт. В доступных базах его не нашла, поэтому принесла лучшему эксперту в городе. Вам.

– Мне? – удивился мужчина. – Ммм… минутку, – он смотрел на своё деревце, а не на протянутую мною ладонь с неизвестной вещицей.

– Конечно вам, – вмешалась Льетта, – вы же про артефакты знаете всё!

В этот момент хозяин кабинета легонько щёлкнул пальцами по верхушке йольского деревца, и то стало расти! Через пару мгновений оно увеличилось в размерах вдвое, а потом и втрое, после чего дье Олафсон снова щёлкнул пальцами и вполголоса буркнул, что надо было сначала снять символ со стола, а уж потом увеличивать.

– Давайте помогу, – подскочила Льетта. – Куда его переставить?

Старший смотритель показал на пустой угол кабинета. Льетта перенесла туда деревце, пока дье Олафсон выбирался из-за своего стола. Потом он снова повторил свои манипуляции с верхушкой, и через полминуты настоящее полноценное йольское дерево, украшенное игрушками, звёздами, гирляндами и мишурой, раскинуло свои ветви на нужном месте. В кабинете сразу запахло хвоей и морозной свежестью, а я подумала, что завтра нужно будет украсить библиотеку, что бы там ни говорила Бёдвейг.

Дье Олафсон удовлетворённо оглядел свой кабинет и повернулся ко мне.

– Это деревце зачаровал мой предок. Вот он был действительно лучшим экспертом по артефактам. А я так, всего лишь любитель. Давайте сюда вашу находку.

Я положила на его стол предмет, внешне похожий на ластик с прозрачным колпачком. Дье Олафсон снова обошёл стол, вернувшись на своё место, не отрывая при этом взгляда от артефакта. Достал из ящика стола рабочие перчатки, очки и небольшой бархатный футляр. В таких высокородные дисы, должно быть, хранят свои драгоценности. Дье Олафсон, надев очки, достал оттуда что-то похожее на пинцет. Или на циркуль, а может, на то и на другое сразу. Рукой в перчатке он пододвинул «ластик» поближе, а затем прикоснулся к нему пинцето-циркулем. От контакта двух предметов появился сноп красных искр, ударивших ему в глаз, если б не очки, и эксперт сразу разорвал соединение.

– Понимаю, почему вы не нашли этот артефакт в доступных базах, – он снял очки и аккуратно протёр стёкла бархоткой. – Он запрещённый.

Неприятно найти в собственной сумке чужую вещь. Ещё неприятнее узнать, что это не просто вещь, а запрещённый артефакт. Теперь я должна выяснить, зачем мне его подбросили!

У Льетты округлились глаза, а Расмус вынул из кармана форменной куртки пакет для вещдоков.

– Запрещённый? – сурово свёл брови к переносице он. – Изымаю.

– Простите, сержант Ингвардсон, – покачал головой старший смотритель. – Запрещённые артефакты – компетенция магнадзора, и, раз уж вы пришли на консультацию ко мне, я сам свяжусь с представителями королевской службы.

– Но вы можете сказать, для чего предназначен этот артефакт? – вмешалась я, пока Расмус пытался смириться с тем, что дело уплывает от него в магнадзор.

– Довольно неприятная штука, – вздохнул эксперт. – Так называемый «чистильщик». Стирает информацию с любых носителей.

– То есть если использовать его в библиотеке, то от книг останутся только чистые листы? – с ужасом переспросила я.

– На вашу библиотеку его не хватит, – успокоил дье Олафсон, – мощность маловата. Его максимум – пара страниц.

Пара страниц. Да пара страниц может жизнь человека изменить. А если это какой-то важный документ, то и историю!

– Благодарю вас, дье Олафсон, вы очень помогли, – вздохнула я, понимая, что пора и честь знать.

– С вами наверняка захочет поговорить инспектор магнадзора, – предупредил на прощание старший смотритель, убирая запрещенный артефакт в свой стол.

– Он всегда найдёт меня в городской библиотеке, – кивнула я.

Мы вышли из административного корпуса, Расмус прихватил своего железного коня, а мы с Льеттой натянули шапки и застегнули куртки.

– Девчонки, я должен предупредить начальника про ваш артефакт, а то явится какой-нить ферт из магнадзора, а лейтенант не в курсе, – объявил сержант Ингвардсон. – Давайте к центральному выходу, я быстро всё скажу, а потом провожу вас.

– Ты иди, – отказалась Льетта, – а мы старой дорогой, ближе к дому в два раза.

– Время позднее, – поддержала её я, – да и погодка – сам знаешь.

– Ладно, – махнул на нас Расмус, – я потом проверю, дома вы или ещё нет.

Он завёл снегоход и умчался к начальнику в полицейский участок.

Служащие сладких дворцов уже заканчивали украшать территорию. «Волшебные огоньки» светились на деревьях, на кустах липомелы алели нарядные банты, а идеальные снежинки отражали алмазными гранями переливы сияющих гирлянд – синих, зелёных, красных и жёлтых.

Но мы с Льеттой не смотрели по сторонам. Мы обсуждали, зачем ледяному магу Рольфстону, тому самому, которого в природе не существует, понадобилось подбрасывать мне артефакт-«чистильщик».

– Для начала надо разобраться, зачем он вообще заявился в нашу библиотеку, – задумалась я. – Завтра посмотрю его запрос, а потом насяду на Бёдвейг. И припугну её, что этот маг мог бы уничтожить всю информацию, которую запросил.

– Бёдвейг всё равно ничего не скажет, – покачала головой Льетта.

У неё был опыт общения с нашим старшим библиотекарем. Да и я, конечно, понимала, что Бёдвейг – крепкий орешек. Но пока она являлась единственной ниточкой, что вела к несуществующему ледяному магу.

ГЛАВА 3

На следующее утро я примчалась в библиотеку на четверть часа раньше начала рабочего дня. Надеялась покопаться в выдаче Бёдвейг в её отсутствие, но та пришла ещё раньше меня.

– Доброе утро, – улыбнулась я с порога.

Если начинать с улыбки, день пройдёт удачно – так всегда твердила мама. И у меня ни разу не было повода усомниться в её словах.

– Доброе, – проскрипела Бёдвейг с кислой физиономией. – Снег стал пореже, заметила?

Снег не просто поредел, он приобрёл форму нормальных снежинок, а градусы балансировали между нулём и небольшим минусом, что в целом делало жизнь вполне сносной. Я активно закивала, потом предложила поставить чайник и продегустировать мамино печенье.

– День только начался, – отказалась она. – Лучше разберись с каталогом.

В каталог нужно было внести вчерашние поступления, и это заняло у меня не больше десяти минут. Бёдвейг провозилась бы до обеда, потому что терпеть не могла работать с каталожным артефактом. Подозреваю, она до сих пор не освоила всех его функций, а ещё старший библиотекарь.

– Готово, – сказала я, показывая начальнице результат своих трудов.

– Вот молодец, – подобрела она. – Когда молодец, тогда молодец, ничего не скажешь.

Я обрадовалась и решила поковать железо.

– Бёдвейг, а вот вчерашний маг, дье Рольфстон, он кто?

– Дье Рольфстон, – пожала широченными плечами та. – Маг. Ты же сама только что сказала.

– Ты его ждала, значит, знаешь чуть больше, – покачала я головой.

– Меня предупредили, – буркнула Бёдвейг, – о его визите. Как и о том, что это строго конфиденциально.

– Как интересно, – я даже подалась вперёд от нетерпения. – И кто же он?

– Возьми толковый словарь и прочитай там статью о слове «конфиденциально», – скривилась начальница.

– Бёдвейг, ну хоть немного расскажи! – не сдавалась я. – Хотя бы что ему понадобилось в нашем хранении!

– Ты удивишься, но всем нужны только прянично-леденцовые сказки, – с непроницаемым видом ответила она.

Не то неудачно пошутила, не то откровенно соврала. Зачем магу, подбросившему мне «чистильщика», старые детские книжки?

– Не веришь? Смотри, – фыркнула Бёдвейг и сунула мне под нос свои вчерашние записи.

И там действительно были запросы только на «Пряничные истории» и «Леденцовые сказки», причём те же самые, что в последнее время заказывал и дье Фейрмоллин. Сказать по правде, я уже настроилась на какую-то невообразимую историю, поэтому запросы несуществующего ледяного мага слегка разочаровали. Но потом я подумала, что надо бы проверить все тома подшивок. С учётом того, что в руках дье Рольфстона находился «чистильщик», он мог им воспользоваться, прежде чем сунуть мне в сумку.

Если сегодня будет спокойно, этим и займусь. Обычно на следующий день после поглощения детективной новинки я приступала к вдумчивому перечитыванию. Смаковала детали и диалоги любимых героев. Но в этот раз перечитывать не было никакого желания. Детектив Ингвара Северсона я дочитала ночью, но то ли из-за усталости, то ли по другой какой причине не испытала привычной эйфории. Оказалось, что тайна запрещённого артефакта гораздо сильнее будоражит воображение.

Но заняться проверкой запросов ледяного мага (в скобках – предполагаемого вредителя) не удалось: валом повалили читатели. Сначала пятеро студентов явились писать рефераты по истории сладких дворцов, и я бегала в хранение за нужными книгами и биографией отца-основателя «съедобного Хемброкского чуда» – знаменитого дье Олейнсона.

Потом потянулись школьники, бравшие литературу из дополнительного списка на каникулы и теперь торопящиеся всё сдать.

В своё обычное время появился дье Фейрмоллин, затребовал девятый том «Леденцовых сказок» и уселся в дальнем углу читального зала, подальше от беспокойных студентов.

А ближе к обеду, едва мы с Бёдвейг согрели чай, собираясь по очереди перекусить, в дверь вошёл тот самый, не существующий в природе маг по фамилии Рольфстон. Я чуть чаем не обварилась, когда Бёдвейг выскочила к нему навстречу, но взяла себя в руки. Думай, Руни, как бы поступил на твоём месте гениальный детектив Тодд. Наверняка он бы проследил за преступником и обнаружил какую-нибудь важную улику!

Да, но я-то библиотекарь, а не детектив. И на рабочем месте, на минуточку! Но тут в голову пришла умная мысль, что вообще-то в обеденный перерыв можно выйти на улицу, допустим, подышать свежим воздухом. Я отставила недопитый чай, отложила бутерброд и стала собираться, так что едва за магом захлопнулась дверь, а Бёдвейг вернулась за стойку, я объявила:

– Пока обед, схожу в магазин, – и стартанула к выходу так, словно за мной гнались великаны со своими вениками.

Даже не подумала, что маг мог приехать на снегомобиле, и тогда мой геройский порыв пропал бы втуне. Но к счастью, он шёл пешком, как нормальный человек, хотя и быстро. Хорошо, что я успела заметить, куда свернул.

Второй умной мыслью было позвать на подмогу Льетту. Но пока я шла по улице очень быстрым шагом, периодически срываясь на бег, даже вытащить связной артефакт было сложно. Вот ведь делают же где-то таких длинноногих, а я теперь страдай!

Неожиданно Рольфстон обернулся, и пришлось наклонить голову вниз, чтобы капюшон закрыл лицо. А когда я её подняла, мага в обозримом пространстве не наблюдалось. Как сквозь землю провалился. Я добежала до того места, где видела его в последний раз, и закружилась, как ищейка, потерявшая след.

Снежинки тоже закружились в воздухе в два раза быстрее, но мне было не до них. Так бы мы и кружились, но тут Рольфстон возник из снежного мельтешения собственной высокой персоной в длинном зимнем пальто, тёплых перчатках и меховой шапке по последней столичной моде.