© Анна Релин, 2025
ISBN 978-5-0067-0200-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Я проснулась до будильника. Как всегда.
Тонкий свет просачивался сквозь полупрозрачные шторы, окрашивая комнату в тёпло-золотой оттенок. На стене – полка с книгами, где мои любимцы вперемешку с чужими мирами. Некоторые из них с закладками, некоторые – потрёпанные, с разрисованными полями. Под подушкой – моя тетрадь, та самая, в которой я записываю всё, что не успеваю напечатать. Иногда мысли бегут быстрее пальцев по клавишам, и тогда я хватаюсь за ручку, как за спасательный круг.
Я села, сбросив с себя одеяло, и тут же почувствовала утреннюю прохладу. Осень только начиналась, но в нашем
доме было уже уютно, как в середине ноября – мама с вечера поставила на плиту кастрюлю с бульоном, и даже воздух теперь пах теплом.
Протянув руку к подоконнику, я достала сигарету. Папа об этом не знал. Да и мама, наверное, делала вид, что не замечает. Я не курила постоянно – только в такие вот моменты. Когда всё внутри гудит от идей, но их слишком много, чтобы сразу вылить на бумагу. Надо было выждать.
Я открыла окно и устроилась на широком подоконнике. С улицы доносился шум проезжающих машин, утренний лай собак, чей-то смех – жизнь начиналась. А я вдыхала свой покой.
Вчера я закончила 23-ю главу второй книги. Её пока никто не читал – кроме меня и Дашки. Да и первую-то читали
всего человек сто от силы. Но из этих ста – было несколько, кто писал мне такие письма, что я сидела потом по вечерам с комком в горле. «Вы говорите обо мне, хотя вы меня не знаете». Это ли не самое важное?
Мне не нужно было десять тысяч фанатов. Мне было достаточно одного, который сказал: «Ты спасла меня».
Я стряхнула пепел, потянулась за телефоном и открыла приложение, где выкладывала главы. Сердце привычно забилось – всегда, когда ждёшь новую реакцию.
Комментарий.
**"Это слишком честно. Почти страшно. Кто ты, что умеешь так смотреть сквозь меня?«**
Автор: *Stranger*.
Никнейм не показался знакомым. Без аватарки, без ничего. Просто
комментарий. Но он застрял во мне, как заноза. Не похвала, не критика. Просто… будто кто-то заглянул вглубь.
– Алиса! – мамин голос прозвучал снизу. – Ты не хочешь сегодня в университет?
Я усмехнулась, затушила сигарету, спрыгнула с подоконника и быстро натянула джинсы и серый худи, тот самый, в котором я ощущаю себя героиней своего же рассказа. Волосы – в пучок, лёгкий макияж, чай в термос – и я была готова к дню.
На кухне пахло булочками.
Мама стояла у плиты и, не оборачиваясь, сказала:
– Опять писала до трёх?
– Не-а. До двух тридцати.
– Это многое меняет, конечно, – улыбнулась она. – Возьми с собой яблоко. Не ешь весь день этот кофе и
воздух.
Папа уже ушёл на работу. Он был из тех, кто никогда не читал ни строчки из моих книг, но всегда спрашивал: «Ну что, пишется?» И я отвечала: «Пишется». Даже если это была ложь.
На автобус я опоздала. Конечно. Но я любила идти пешком – особенно по утрам. наушники в ушах, дождь лёгкими каплями по лицу, город ещё только просыпается, а ты уже внутри него, как будто ты и есть рассказчик, и весь этот мир – твоя сцена.
Перед входом в универ меня догнала Дашка.
– Ты снова не спала, да? – спросила она, глядя на меня слишком уж внимательно.
– Ну, ты же знаешь меня. Если не напишу, то не усну.
– Когда-нибудь ты сгоришь, как свечка.
– Зато красиво.
Мы засмеялись. С Дашей было легко. Она – мой антипод: яркая, громкая, вечно в движении, но при этом она всегда была рядом, когда всё рушилось. Особенно тогда, когда я думала, что не смогу писать. Она нашла в моих словах то, чего я сама в них не видела. Иногда мне казалось, что она мой редактор не по тексту, а по жизни.
Перед первой парой я снова посмотрела в телефон. Комментарий никуда не делся.
**"Слишком честно.«**
А я подумала: а может, и мне пора быть честной?
И тогда я увидела его.
Он стоял у входа, облокотившись о стену. Чёрное пальто, капюшон, высокие кроссы, взгляд – будто весь мир ему должен. Все девчонки
смотрели на него. Он этого знал.
Он даже не смотрел в нашу сторону. Но потом – посмотрел. И я вдруг почувствовала, как сердце дёрнулось.
Он чуть наклонил голову, будто узнал меня, хотя мы точно не встречались.
Я подняла бровь.
Он ухмыльнулся.
А потом отвернулся и пошёл внутрь. Без слов.
Дашка прошептала:
– Это Макс Орлов. Новый. Из другого потока. Ходит слух, что у него батя – миллионер.
– Ну, повезло ему, – бросила я и сделала шаг к дверям.
– Ты только не влюбляйся, ладно?
– Да ладно тебе. Я влюблена в своих персонажей. С меня хватит.
Хотя, честно говоря… что-то в нём было.
И это «что-то» хотело вырваться из головы на страницы.
Мы вошли в корпус, и шум сразу сменился другим – гул голосов, скрип открывающихся дверей, эхо шагов по коридору. Университет пах кофе, пылью и чем-то непонятно волнующим – будто тысячи историй жили в этих стенах, и каждая ждала, чтобы её рассказали.
– Садимся рядом, – сказала Дашка, не спрашивая.
– Как всегда, – кивнула я.
Мы заняли свои места у окна в аудитории на третьем этаже. Лектор ещё не пришёл, и кто-то из парней уже включил музыку на телефоне. И, конечно, именно в этот момент вошёл Макс. Не один – с двумя другими парнями, с которыми он, похоже, дружил, или, может, просто они были в
том же клубе «всё могу и мне за это ничего не будет».
Он прошёл мимо нас, скользнул по мне взглядом, еле заметно усмехнулся и занял место двумя рядами позади.
– Он на тебя смотрел, – прошептала Даша, пихнув меня локтем.
– Он на всех так смотрит, – ответила я, открывая ноутбук. – У него, наверное, в контракте написано: «пялиться на всё, что движется».
Лекция началась, и я пыталась сосредоточиться. Но в голове крутились совсем другие вещи. Не формулы. Не цифры. Слова.
**"Он посмотрел на неё так, будто знал, как она закончится. Будто уже прочёл её целиком, и всё равно хотел перечитать.«**
Я машинально набрала эту фразу в документе. Это могла бы быть новая
сцена. Может быть, в моей книге появится новый герой – высокомерный, самоуверенный, слишком красивый, чтобы быть настоящим. Но она его разоблачит. Не сразу. Медленно, как снимают кожуру с апельсина – по кругу, не торопясь.
Он будет прятать себя. А она – писать о нём, не зная, что пишет *о нём*.
– Опять свои миры? – шепнула Даша, заглядывая через плечо.
Я чуть не подпрыгнула.
– Господи, ты как кошка. Да, записываю идею.
– Это про него?
– Нет!
– Ага, – она рассмеялась. – Конечно. Просто совпало.
Я закатила глаза, но сама себе не верила.
После пары мы вышли на улицу. Осень
уже оседала в воздухе – чуть влажная, с ароматом листвы и горького шоколада. Я откинула капюшон и вдохнула поглубже.
– Знаешь, мне кажется, ты бы могла написать книгу про кого угодно, – сказала вдруг Даша. – Даже про киоскёршу с остановки.
– У неё, кстати, трагическая история.
– Ты выдумала?
– Нет. Просто чувствую. Она вечно смотрит в одну точку. Это или философия, или тоска.
Мы засмеялись. А потом замолчали. Иногда молчание с Дашей было лучше любой болтовни. Она умела быть рядом – просто быть. Не лезть, не давить, не спрашивать. Просто идти рядом и давать ощущение, что ты не одна.
Когда я вернулась домой, было уже
начало шестого.
Ключ щёлкнул в замке, и тишина квартиры обняла меня, как старый плед.
– Я дома, – крикнула я, хотя знала, что никого нет. Мама ушла на смену, папа задерживался. Я осталась одна – и это было почти счастьем.
Скинула кеды, зажгла свечу на кухне – любимую, с ароматом кофе. Сделала себе какао, добавив чуть-чуть корицы. Потом пошла в комнату, сняла толстовку, закуталась в плед и села на пол рядом с кроватью, ноутбук на коленях.
Папка «Проект-2» – та самая новая книга.
Файл «Глава 24» – мигающий курсор, будто дразнит.
Я набрала:
**"Он подошёл ближе, чем нужно.
Гораздо ближе. И в его голосе вдруг не осталось ни насмешки, ни уверенности. Только один вопрос, который она не ожидала услышать:**
** – Ты когда-нибудь писала обо мне?«**
Я замираю.
Чёрт. Это уже слишком.
Сохранила файл, закрыла ноутбук.
В окно стучал ветер. Где-то в соседней квартире кто-то пел, фальшиво, но с душой.
Я снова взяла сигарету, вернулась на подоконник.
Открыла телефон. Комментарий от *Stranger* всё ещё был.
И новый появился под ним.
**"Ты заставляешь меня видеть себя. Это страшно.«**
Я набрала ответ, потом стёрла.
Набрала снова.
И снова не отправила.
Вместо этого просто смотрела в темноту за окном.
И думала: может, этот мир не так уж и плох. Раз в нём ещё есть те, кто читают между строк.
На подоконнике было уже прохладнее, но я не уходила. Горячее какао согревало ладони, а мысли, наоборот, разгоняли кровь.
Я думала о Максе. Не то чтобы он понравился мне. Просто… был какой-то момент – тот его взгляд. Он будто что-то знал. Или хотел, чтобы я подумала, что он знает.
И ещё его комментарий в голове – нет, не его, конечно. Просто анонимный Stranger. Но голос в голове упорно шептал: *а вдруг?*
– Алиса! – снова мамино.
Я выдохнула, стряхнула остатки
фантазий и пошла на кухню.
Они уже вернулись оба – папа что-то жарил на сковородке, мама резала салат. Вечер пах луком, приправами и чем-то родным.
– О, писательница спустилась с башни, – сказал папа, подмигнув.
– Башня? Скорее, берлога. Я уже мохом обросла, – усмехнулась я.
– Будешь играть с нами в «Каркассон»? – спросила мама. – Мы с отцом вчера начали, но он, как всегда, обманул правила.
– Я не обманывал, я творчески интерпретировал, – вставил папа.
Я рассмеялась. Мы действительно давно не играли вместе. Обычно все заняты – то работа, то мои пары, то бессонные ночи за текстом. А сейчас… было ощущение правильности. Как будто мир на миг остановился, чтобы
мы могли просто быть рядом.
Мы поужинали – пюре, котлеты, салат и домашний хлеб. Папа рассказал, как его коллега по ошибке отправил важное письмо с мемом вместо отчёта, и мама захохотала так, что чуть не уронила вилку.
Потом был «Каркассон». Я, конечно, победила. Подозреваю, что они поддавались – но ни за что бы не признали этого.
После игры мы вместе посмотрели старый фильм – «Амели», мой любимый. Я знала каждую сцену наизусть, но всё равно снова замирала в нужные моменты, будто смотрела впервые.
– Ты чем-то озабочена, – тихо сказала мама, когда мы уже выключали свет. – Что-то случилось?
Я на секунду задумалась.
– Нет, просто думаю. О книге. О героях.
– Ну и хорошо. Значит, ты в деле. Значит, всё идёт как надо.
Я кивнула и пошла к себе в комнату. Закрыла дверь. Села на кровать.
Папка с книгой осталась закрытой – сегодня я не хотела писать. Сегодня я хотела чувствовать.
Я легла, закутавшись в плед. Свет улицы мягко ложился на потолок сквозь занавески. Мир стал тише. Мысли – медленнее.
Сон подкрался незаметно.
Мне снился коридор. Длинный, будто университетский, но окон не было. Я шла босиком по холодному полу, и слышала – кто-то идёт за мной.
Обернулась – пусто.
Шла дальше.
Вдруг – чей-то голос:
– А если ты пишешь не про вымышленных героев? Если ты просто открываешь реальных?
Я снова обернулась – и увидела.
Он. Макс.
Стоит у стены, в руках – моя тетрадь.
– Ты когда-нибудь писала обо мне? – спросил он, тем же тоном, как в той сцене.
– Ты не настоящий, – сказала я.
– А ты уверена, что сама настоящая?
Я проснулась с резким вдохом.
Комната была темна, только уличные фонари отбрасывали тусклые тени на обои.
Я дотронулась до тетради. Она лежала на подушке, как всегда.
Открыла её.
На первой странице было написано от руки, моим почерком:
**"Ты боишься писать правду, но она
всё равно найдёт тебя.«**
Я не помню, чтобы писала это.
Но, наверное… это и есть та магия, о которой никто не говорит.
Следующее утро наступило с запахом свежих блинчиков.
Я встала чуть раньше. Точнее – просто больше не смогла спать после сна. В голове всё ещё звенел тот вопрос: *ты пишешь про меня?*
Может, Макс просто… образ? Сборная солянка моих фантазий, ощущений, страхов и желаний.
А может – всё только начинается.
Я спустилась на кухню, обняла маму за плечи и тихо сказала:
– Доброе утро.
Она удивилась:
– Ты что, сама проснулась?
– Угу. Сегодня я чувствую себя… живой.