Елена Ивановна Рерих. Письма. Том III (1935 г.)

© Международный Центр Рерихов, 2016

1. Е. И. Рерих – американским сотрудникам
2 января 1935 г.

Родные мои и любимые, полученные вести из Америки действительно создали праздничную атмосферу у нас. Великая победа одержана, и, как Сказано: «Дом^[1] будет в наших руках»^[2]. Честь и слава Логвану за его несломимую энергию и веру, которые и привели к победному результату. Так пусть все сотрудники ценят своего Президента и приложат все усилия, чтобы помочь ему вывести все Учреждения на блестящий путь широкого развития. Будем помнить слова сказанные: «Огненная вера – редчайшее качество»^[3]. Так, родной Логван, передавая Вам эти слова, шлю Вам и мою глубокую признательность за мужественное пронесение тяжкой Ноши. Также ценю всю выдержку, всю твердость и устремленность сердца моей нежной Порумочки, поддерживавшей Логв[ана] в трудные минуты во всех его действиях. «Также не забудем ту роль, которую сыграла в этой победе и наша „верная Свидетельница О[яна]“»^[4] – так Сказал Вл[адыка]. Так запомним самоотверженность нашего огненного человечка. Истинно, можно строить с духом, не идущим на компромиссы, ибо победа будет всегда обеспечена. Сердце мое рвется в любви и благодарности к верным мужественным воинам Вл[адыки]. Благодарю от всего сердца и всех сотрудников, приложивших свои старания для облегчения несения этого непомерного бремени. Одна победа влечет за собою другую. Спаянные преданностью и любовью сердца могут творить чудеса, ибо аура их становится магнитом колоссальной силы. Там, где произошло такое счастливое и редкое объединение сердца, будем оберегать явление это свято, как сокровище бесценное, дабы ничем не помешать ему в его сокровенных действиях. Вл[адыка] легко и радостно творит с сердцами, так спаянными. Лишь спаянные сердца могут воспринимать все посылаемое, и только этим нерушимым током может возноситься величайшее построение без трещин и подкопов в основании. Все пути открываются перед огненным сердцем, зажженным желанием выполнить задание как можно достойнее, как можно точнее и ближе к Желанию Вл[адыки]. Именно, «восторг духа есть огненно созидающая энергия. Восторг духа насыщает каждое явление лучшими устремлениями. При воспитании сердца нужно особенно распознавать эти творящие энергии, которые насыщают дух самыми тончайшими эманациями. При воспитании так важно утончать все чувства. Строение всегда напрягается восторгом и устремлением духа и сердца. Притяжение огненных энергий из пространства имеет в основании своем каждое возвышенное чувство. Так важно пробуждать все огненные устремления. На пути к Миру Огненному устремимся к познанию радости служения Великой Иерархии Света»^[5]. Так огненно спаянные сердца познают много побед!

С 28-го на 29-е получила спешное Предупреждение послать Вам и Ф[уяме] телеграмму одного содержания, чтобы Г[алахад] не обращался за средствами к Гл[аве]^[6], но к друзьям. Причина в том, что почва еще не готова и получится отказ. Сейчас следует проявить величайшую бережность. Самость, малодушие и страх и непонимание, которые были положены в основание построения, обнаружат еще много темных следствий, потому нужно так тактично, не перетягивая струны, утверждать значение и достоинство имени, не отягощая Гл[аву] новыми предложениями и новыми посторонними просьбами. Будет блестяще, если Ник[одиму] удастся продолжить задание на тридцать шестой год и утвердить в сознании некоторых друзей понимание исключительной мудрости и предвидения Ф[уямы], так же как и его любовь к стране и веру в ее великое будущее. Как Сказано, г-жа Ром[зей] полезна. Так, если Другу^[7] удастся собрать несколько лиц и заинтересовать их возможностями Кооп[ератива]^[8], он сделает большое дело. Конечно, Кооп[ератив] может быть лишь в М[онголии], но…^[9] Не скрою, что была очень удивлена, получив письмо от Ф[уямы], извещающее меня о том, что он писал и даже послал телеграмму, чтобы Гал[ахад] переговорил о средствах с Чи[фом]^[10]. Опасаюсь, не было ли дано ему неправильное освещение фактов? Не было ли нечто преувеличено? Это шаг очень рискованный. Все требует подготовки, а при той неумелости, с которой было проведено первое задание, породившее новых и весьма деятельных врагов (не будем скрывать этого от себя), сейчас нужна особая бережность. Можно представить себе, какие мерзкие слухи доходят до многих ушей! Конечно, большое сердце принимает их иначе, нежели малодушное сознание, но все же повторяю – нужна сугубая осторожность на протяжении значительного времени. Пишу также Ф[уяме], чтобы он осматривался и распознавал лики, собирал все необходимые данные, все сведения для разработки детального плана. Пусть Ник[одим] тем временем собирает друзей и утверждает и свое сознание в значении Посл[а]^[11] и великого будущего. Между прочим, воображаю, как он был поражен, когда Гл[ава] запросил его о Мовер^[12]. Вероятно, сначала онемел, но потом вспомнил, что Мовер напоминала ему его добрую тетушку, подарившую ему картину Уаттса. И на том спасибо, если сравнивают с когда-то дорогими образами. Так, Модр[очка], пусть Гал[ахад] не просит фондов от Гл[авы], но лишь утверждает свое мнение о Посл[е] и проводит великое строительство будущего с друзьями.

Родная моя Порумочка, так радуюсь всему, что она пишет о своих занятиях. Думаю, что Порумочка найдет слова сердца передать г-же Сав[ада] нашу скорбь, что великого друга страны так недостойно травили нипп[онские]^[13] газеты [в] последние дни его пребывания там^[14]. Он уехал оттуда с большой болью в сердце…^[15] Причем она должна знать, что оба редактора этой газеты^[16] японцы и там существует строжайшая цензура. Это засвидетельствовано многими писателями, заметки которых искажаются часто до неузнаваемости. Конечно, все это к лучшему, ибо самая трудная карма – это карма благодарности, ибо она так связывает человека. Также совершенно правильно пишет Гу[ру]^[17], что именно враги произнесли те формулы, которые друзья часто не отваживаются произнести, но, услышав которые, многие очень обрадовались и захоронили в сердцах своих. Тактика Адверза^[18] – истинно великая творческая сила! Как всегда, именно враги стелют мосты и служат трамплином. Без возмущения духа ничего создать нельзя. Без Света и Тени Космос не может иметь бытия. Так не будем смущаться врагами, но будем заострять на них свою находчивость и меткость своих ударов. На чем же другом можем испытать свои силы? И разве не радостна битва во Имя Вел[икого] Иерарха Света? Разве может она быть не победоносной, если мы идем, зажженные факелом преданности, смело, без компромиссов, преисполненные сознания величия доверенного? Родная моя Порумочка, я так радуюсь, что она утверждает действие как великую трансмутирующую силу. Именно действие есть основа всего, и так мало людей, которые понимают это. Конечно, многие под действием понимают всю суету и сутолоку обыденности. Родные мои, особенно дороги мне воины духа, умеющие отстаивать во всем достоинство их Пославшего. Все устремления сердца моего с ними. И велика скорбь моя, видя умаление, принижение и умалчивание.

Прошу, родные, передать Стоксу нашу сердечную благодарность – его поддержка сейчас так нужна, ибо и мои возможности ограничены несколькими месяцами. Конечно, пишем ему благодарность от Инст[итута], также прошу передать Фосд[ику], как я глубоко тронута его даром на нужды «Ур[усвати]»^[19]. Ведь все эти дары не от избытка, потому так дороги они. Прошу сказать ему, что я не забуду и знаю, что в будущем буду в состоянии выказать ему мою благодарность на деле. Если бы не здешние условия, заставляющие нас тратить пятьсот рупий в месяц совершенно непроизводительно, то, конечно, все остальные расходы по «Ур[усвати]», включая налог и страховку и т. д., не превышали бы полутораста долл[аров] в месяц. Ведь курс доллара стал так низок. Раньше 230 долл[аров] покрывали и вышеупомянутую сумму. Я всячески стремлюсь сократить вышеупомянутый расход, но мне сказано еще повременить. Также болит сердце и за Европ[ейский] Центр^[20]. Значение его так важно, а с падением доллара все стало так обременительно. Думаю, может быть, предложить Лепети расстаться с секретаршей, если и не совсем, то хотя бы сократить часы и дни. Буду настаивать, чтобы он научился писать на машинке. В наше время стыдно так зависеть от секретарш. Также приведу ему в пример наш центр в Риге, который себя оплачивает и даже расширяет свой Кооператив. Так один из членов дает на это деньги, ибо он считает, что Кооператив может явиться источником средств для культурных начинаний. За эти годы он также мог найти друзей и членов Общ[ества] и тем облегчить положение. Ибо он должен знать, что трудно ожидать какие-нибудь пожертвования со стороны американцев после того, как Франция отказалась платить Америке свои долги^[21]. Это обстоятельство сильно пошатнуло симпатии Америки к Франции. Пусть задумается.

Получили репорты^[22], копии документов бот[аников]^[23] и письма от 14 дек[абря]. Формула «негоже, негоже, негоже устроили экс[педицию]»^[24] точнее точного. Совершенно ясно из всех писем, что если бы Ник[одим] проявил достойное и бережливое отношение к Ф[уяме], то все сложилось бы иначе. Он должен бы пришпилить теперь О[лд] Х[ауса]^[25] за посланные ими возмутительные телеграммы о Ф[уяме]. Какая же это кооперация между Департаментами! Пусть не устрашается О[лд] Х[ауса], это все чучела. Его положение будет утверждаться по мере проявления им твердости и мужества в охранении имени. Проявленный интерес Чи[фа] к Мовер не удивляет меня, ибо дух его чуток и сердце большое. Потому-то так легко было Ник[одиму] подходить с этим именем. Когда же, наконец, будет осознана вся Мудрость, Предвидение, Знание и Великая Мощь Вл[адык]?! Вл[адыки] знают лучшие сочетания и лучшие сроки. Теперь относительно охранения имени при ратификации я уже писала, что нужно, чтобы наши друзья, авторитеты по Интернац[иональным] Законам, собрали все положительные данные для этой возможности. Затем увидим, что делать дальше, но нужно торопиться с этим. Конечно, вся травля в яп[онских] газетах имеет в основании «драстик тритмент»^[26] (согласно наглому их выражению), которому негодяи подвергли Пос[ла]. Если бы Ромз[ей] и другие друзья помогли в осуществлении Ко[оператива], великое благо для будущего могло бы осуществиться.

Одобряю политику Зиночки – крайней осторожности с сородичами. Ждать от этих кругов многого не следует. Но мы не можем слишком погружаться в эти старые отжившие слои, следует лишь нейтрализовать их, где возможно, приведением фактов и обличением во лжи, но строить с ними невозможно. Буду писать и Н.К. и Юр[ию], чтобы они держались дальше от отживших элементов, ибо связать себя с ними – значит воздвигнуть много препятствий на пути. На это также имеются Указания. Конечно, Дехт[ерева] можно сделать членом-корреспондентом. Прошу Зиночку написать мне некоторые биографические подробности о Дехт[ереве], и вообще, знакома ли она с его мировоззрением? Какие наши книги читал он? Конечно, Н.К. не будет иметь ничего против, если крупный человек встанет на защиту его. Советую Зиночке написать ему, как мы не боимся врагов, ибо если бы не враги, то благодарное человечество похоронило бы каждое светлое начинание. Итак, мы должны запомнить, что строить на отживших элементах мы не можем, и чем скорее удастся отойти от них, тем лучше. Идти с ними – значит погибнуть. Потому будем спокойно смотреть на эти дикие выкрики, ибо ненависть их – вернейший щит для будущего. Нужно очень помнить, как было Сказано: «Хотящий войти в Мою страну должен войти новыми путями и сам стать новым». Нет места старым отбросам в Новом Строительстве. «Чурам нет хода, с рухлядью нет строительства»^[27]. Сейчас наша задача – нейтрализовать их, но не оправдываться перед ними. Потому я была огорчена письмом Зин[очки] к Крыжан[овскому], оно было слишком зазывное, как бы в чем-то извиняющееся. Приводя свой ответ, я лишь хотела показать Зин[очке], как я ответила бы ему, но, конечно, я не предполагала, что Зин[очка] будет ему писать второе письмо!! Извинения лишь усиливают нападки. Ведь мы должны понять, что мы имеем дело не с культурными людьми, но в большинстве случаев с отбросами. Потому нужно действовать по сознанию.

Родная моя Порумочка, я понимаю всю заботу, все беспокойство в связи с сотрудничеством Рунеса. Но раз Вл[адыка] находит, что даже ко-эдиторство^[28] Порумочки в его журнале полезно, и Указывает лишь на известный контроль над ним, то я не вижу, почему так уж беспокоиться. На всех не угодить. В наших стенах мы не можем допустить лишь определенную порнографию и кощунства на Великие Основы, так же как и всякие антиправительственные выступления. Потому, Порумочка, подождем огорчаться и пугаться и посмотрим, не превысит ли польза вред? Я знаю всю тактичность моей Порумочки и вполне доверяю ее водительству. Радовалась, что детки и сама Порумочка поправились. Выписала еще мускус, но сейчас еще не имею ответа. Если придет, вышлю еще. Шлю мою нежность и ласку.

Родные мои, берегите друг друга, помните, что нет у Вас никого ближе тех, с кем Вас свела судьба. И кто знает, не должен ли Рамо искупить нечто из прошлого по отношению к тем сотрудникам, против которых он иногда возмущается? Чуткость духа должна бы подсказать, что искупление должно совершиться, и если не в этой жизни, то в следующей, и уже в более трудных условиях. Родная моя Модрочка, ведь говорю все это, но^[29] так хочется видеть ее счастливую и преображенную. Теплота сердца когда-то была тем качеством, которое я так ценила в моей Модр[очке]. Будем проявлять во всем честность и правдивость, и победа будет за нами^[30].

Почему Просидингсы^[31] так запоздали? Скоро нужность их почти иссякнет. Жаль, что мы никак не можем уловить сроки. Сколько возможностей просыпаются из-за такого постоянного замедления! Все замедления от земли, мы же от огня, и все действия наши должны следовать ритму огненному. Так будем огненными и усвоим ритм акселерандо^[32]. Модр[очка], пусть Гал[ахад] очень думает о Ко[оперативе]. Осуществлением его он действительно многое искупит.

На вопрос Модр[очки] о том, как должен Ник[одим] говорить о Фавер^[33] и Мовер, относительно Фавера я уже указывала, как говорить. Относительно же Мовер может ответить на вопросы, если будут таковые, как сердце подскажет.

Прошу передать мис[сис] К[эмпбелл], что я получила ее официальное письмо с несколькими запросами в связи с журналом Асеева^[34], на которые мы ответим в минутсах^[35], тем более что на два ее вопроса уже давно было отвечено в «А[гни] Й[ога] [Публикейшнс]»^[36] минутсах.

Шлю Вам, родные, мое устремление к напряжению всех сил, чтобы продержаться, ибо лучшие времена идут, Великая Заря уже подымается.

Сказано – Новый Год и Новые Победы! Положим начало новому осознанию Сотрудничества.

Сердцем и духом с Вами,

Е. Р.

2. Е. И. Рерих – Г. Г. Шкляверу
2 января 1935 г.

Новый Год, Новые Победы!

Дорогой Георгий Гаврилович, получила Ваше письмо от 16 дек[абря]. Известие о смерти сына Михаила Александровича потрясло нас до глубины души. Не знаю даже, как выразить ему и семье его все мое соболезнование, ибо все слова бледны перед таким горем. Если увидите его, передайте ему, насколько сердце мое посылает ему и семье его мысли утешения и силы перенести этот удар. Такое счастье, что он не одинок, что окружен прекрасной семьей!

Теперь о делах. К[арл] Ив[анович] Ст[урэ] уже писал мне, что на ратификацию Пакта будет изъявлено согласие трех Прибалт[ийских] государств. Также и д-р Ас[еев] сообщает, что в Болгарии образовался Комитет по продвиж[ению] Пакта во главе с полковн[иком] Никифоровым, Предс[едателем] Болг[арского] Кассационн[ого] Суда. Комитет уже вошел в связь с Мин[истерством] Ин[остранных] Дел, и также возможно и тут ускорение. Что-то Франция запаздывает. Это очень прискорбно. Счастливые знаки преуспеяния там, где Знамя принимается. Из Вашего последнего письма вижу, что Вы совершенно не уяснили себе смысл нашей телеграммы об охранении имени при окончательной ратификации, но, конечно, Вы уже имеете к тому мое разъяснительное письмо от 14 дек[абря] и дадите мне и в Америку исчерпывающий ответ. Также, пожалуйста, не отложите расследование о составе Комитета по присуждению Н[обелевской] премии, особенно нужно нам знать имя заведующего им. Это чрезвычайно важно, и все должно быть исполнено в темпе акселерандо.

Должно быть, Вы уже знаете радостную весть об окончании реорганизации и что Дом куплен нашей Корпорацией^[37]. Так еще несколько усилий и некоторое терпение, и мы начнем оправляться. Победу эту надо считать великой, ибо мы сражались с гигантскими акулами. Надеюсь, что и финансовое напряжение, если и не разрешится вполне, то все же в недалеком будущем может полегчать. Но, конечно, каждый сотрудник должен будет проявить максимум самоотверженности. Разве не боремся мы за общее благосостояние!

Теперь как характерно заявление Вашего приятеля г-на Суз[уки], что это «дело местных властей, поскольку они могут влиять на печать при существующей свободе Прессы (?!)». Должна ответить на это, что свобода там, по свидетельству некоторых писателей, такова, что они не узнают своих заметок по выходе их. Также вся выходящая и входящая корреспонденция не только прочитывается, но даже фотографируется, и бывали случаи искажения ее. Неплохо дать им понять, что мы ценим искренность, ибо сами мы действуем со всею искренностью, но мы не дураки и прекрасно видим, где начинается недостойная игра. Конечно, как всегда, все самое худшее будет обращено Великим Водительством нам на пользу, но мне жаль, что приходится менять наше прекрасное мнение о стране. Видимо, разложение проникло и в нее. Героический дух несовместим с клеветою. На неискренности, чтобы не назвать это еще худшим словом, строить ничего нельзя. Страны будущего должны отбросить все эти гнусные признаки разложения и честно и благожелательно проводить новые светлые основы. По этим признакам следует судить о расцвете или упадке страны. Конечно, в данном случае «друзья» пользуются некоторыми нашими сородичами, которые настолько низко пали, что за малую плату готовы служить кому угодно. По счастью, репутация этой своры такая определенная, что можно лишь порадоваться, что они не выдают себя за наших единомышленников. Свора эта, конечно, нанимается и нашими родст[венниками], ибо они проводят определенную линию травли всех выдающихся лиц эмиграции, как, например, Гондатти, Гинc, Хорват и архиеп[ископ] Нестор, – последний обвиняется ими в масонстве – и т. д. И вышеупомянутая страна при этом ведет двойную игру. Но на двух стульях усидеть не всегда легко, даже при всей врожденной жонглерской способности.

Ведь время сейчас небывалое, когда Карма народов определяется во всей силе своей. Великие события идут, и возгордившимся придется испить горькую чашу. В тиши многое открывается внутреннему взору, и видишь, как собирается вековая карма и как творит Космическая Справедливость. Потому еще раз повторяю, что всем принявшим Знамя участь будет облегчена, и, конечно, не в виде награды, но просто они сами покажут свою жизнеспособность, ибо жить и процветать может лишь дух, способный к новому строительству и высокому устремлению. Космическая Справедливость никого не карает, но воздает лишь по заслуге. Иначе говоря, Космическая реакция сочетаний точна. Космические Весы точны и непреложны.

Так ужас, происшедший в нашей Родине, явился результатом векового удушения именно мысли. Лишь близорукие и невежды не хотят видеть этой истинной причины неслыханного бедствия, обрушившегося на нашу Страну. Сказано – «всякий грех и всякая хула простятся человекам, но хула на Духа Святого не простится»^[38]. А что есть Дух Святой, как не сознание, не мысль! Этот великий рычаг и творец всего сущего! Потому так велико преступление церкви, мертвой догматикой удушавшей и продолжающей удушать все светлые ростки. Не может человек жить без обновления и питания духовного. Даже Папа Римский понял это и учреждает Академию для изучения религиозных прав и Учений, в которую должны войти ученые всех стран без различия национальности и вероисповедания. Наши же церковники продолжают пребывать во тьме средневековья и усматривают печать антихриста во всем, что не отвечает их невежественному сознанию! Больно и стыдно за невежество сородичей.

Также занятно слышать, как среди наших «просвещенных» и якобы «культурных» сородичей термин «масон» (древнейший, употребл[явшийся] первыми апостолами и Отцами Церкви) означает ругательное слово, более того, оно связано с самым отвратительным проявлением чернокнижия и прочими преступлениями. И никто из них даже не поинтересовался исследовать, что же представляло из себя это масонство? Не задумаются даже, почему же главы правительств и государств и посейчас носят титул Вел[иких] Маст[еров] масонских лож своей страны? Право, стыдно за некультурность наших соотечественников. Конечно, сейчас много бутафории в этих организациях и даже вредных лож, но ведь в каждом движении, в каждом учреждении вплоть до Церковных Конгрегаций есть свои паршивые овцы. Где только их нет! Я знала прекрасных масонов. Между прочим, и мой прадед М[ихаил] Ил[ларионович] Гол[енищев]-Кутузов^[39] был масоном. Его считали спасителем родины, но сейчас и в него бросают грязью, называя его предателем. Конечно, со всею честностью Н.К. может сказать, что он никогда ни в масонских ложах, ни в других подобных организациях членом не состоял и не состоит. Много чего ему приписывается, и многие стараются хотя бы как-нибудь прикрепить его имя к своей организации. Мы знаем, как статьи и письма Н.К. подделывались и искажались до неузнаваемости. Сейчас же узнали, что даже известный Вам портрет Н.К., написанный Святославом, был искажен и разрисован в каком-то журнале^[40]. Святослав по этому поводу написал свой протест. Существует организация розенкрейцеров, называемая «Аморк»^[41], местонахождение ее в Калифорнии, в самой Америке она пользуется очень скверной репутацией, но в Европе, не знающей истинное положение вещей, она импонирует своей широковещательностью. Честность не украшает их деятельности. Эта организация воспользовалась мягкосердечием Н.К. и просила его дать две-три статьи в их журнал и затем без ведома Н.К. пропечатала его как Брата и Делегата Бел[ого] Братства и т. д. Мало того, глава их обратился к Н.К. с просьбой прислать для их Музея несколько местных и тибетских вещиц. Н.К. со свойственным ему сочувствием к каждому культурному начинанию послал несколько вещиц при милом письме с перечнем и кратким описанием вещиц. И вот мы теперь узнаем, что письмо это было совершенно искажено, вещи, просто перечисленные с кратким описанием их на отдельном листе, включены в письмо со всевозможными добавлениями и как особые дары чуть ли не от самого Вл[адыки] Шамб[алы] и тому подобной ересью!!! По счастью, мы храним все копии посылаемых писем как в Ам[ерику], так и здесь. Когда мы сравнили сочинительство г-на Сп[енсера] Лу[иса] с оригиналом, у нас дух захватило от такой наглой, бесцеремонной лжи. Пишу это Вам для сведения, ибо и до Вас могут докатиться волны этого бесцеремонного творчества. В Америке г-н Спенсер Луис, или, как его именуют, Император, известен как колоссальный блеф. К сожалению, Н.К. слишком поздно узнал репутацию и бесцеремонность этой организации, иначе никогда не дал бы им своих статей. Вся организация эта – сплошная бутафория и вредна тем, что она вводит в заблуждение некоторых действительно ищущих духов, мистифицируя их своими связями якобы с Бел[ым] Бр[атством] и т. д., тогда как там ничего нет. Конечно, между нами говоря, все это такая сплошная чепуха, и люди действительно культурные знают истинную цену большинства подобных организаций. Они сейчас плодятся, как грибы, в Америке и в прочих странах. Люди так любят всякие ритуалы и намеки на какую-то таинственность. Потому особенно грустно становится за непросвещенность наших сородичей, во всем усматривающих печать дьявола. Я уже давно изменила свой взгляд на нашу пресловутую интеллигентность. Мы, русские, ужасно некультурны, социально мы совершенно невоспитанны; как мало мы знаем, как ограничен кругозор нашего среднего обывателя! И доказательством этому является наше самоедство, самопожирание, травля всего строительного, всего выходящего за пределы установленного уровня мышления! Ужас берет перед этим нивелированием, принижением по уровню отживающего сознания или по уровню мещанства невежества, мещанства духа, мещанства сердца и мещанства мысли! Душно становится на земле, ибо зараза мещанства и приниженности насытила всю атмосферу вокруг Земли, низкие мысли впитываются уже с молоком матери. Истинно, величайшие катастрофы собираются над нашей планетой. Лишь примкнувшие к Светлому Строительству спасены будут.

Но я очень отвлеклась. Хочу привести Вам выдержки из письма Н.К. «Среди выпадов „Харб[инского] Времени“ обратите внимание и на то, что эта яп[онская] газета нападает на Пакт и Знамя. Подобные выпады после известного Вам поднятия ими Знамени и речей на Конвенции и всяких прочих дружественных заверений представляются особенно странными, необъяснимыми. Среди запросов следует выделить в особый запрос это неприличное отношение к Пакту. Если бы Вам заметили, что это писалось русскими, а не японцами, то следует указать, что местная яп[онская] цензура необыкновенно сильна и без нее никакое сведение, а тем более затрагивающее международный интерес, не может попасть в газеты. Нам доподлинно известно, что даже самая маленькая хроникерская заметка подвергается строжайшей цензуре. Авторы заметок говорили нам, что их писания часто бывают изуродованными до неузнаваемости. Потому факт ярых нападок на Пакт и Знамя, приветствованные на международной Конф[еренции], не могут быть следствием какого-то выступления русской преступной шайки. Мы имеем поводы предполагать нечто гораздо более глубокое, требующее дознания и компенсации. Также невозможно предположить, чтобы местные офиц[иальные] лица не имели ничего общего с деятелями центральных мест. Обо всем этом следует запросить ген[ерального] конс[ула]. Редакторы „Харб[инского] Времени“ – два японца, Осава и Танака. Неужели следует предположить наличность большев[иков] в составе яп[онских] газет?..» Думаю, что из Ам[ерики] Вам дошлют еще подробности этой гнусной клеветы, поднятой тоже миссионерскими кругами. Конечно, мы только смеемся над этой чепухой, и, как правильно говорит Н.К., именно враги произнесли те формулы, которые стыдятся и опасаются произнести друзья, и формулы эти многим запали в сердца и принесли и принесут свои добрые плоды. Итак, и тут произнесем хвалу врагам. Но нужно уметь шипеть и показывать зубы, ибо так мы устанавливаем уважение к себе. Как говорит Н.К.: «Собаки лают, а караван идет». И кто знает, может быть, именно этот лай подгоняет наш караван, и он скорее дойдет до назначения?

Теперь должна коснуться крайне тяжкого финансового вопроса. Я уже писала Вам, как еще несколько месяцев положение в Ам[ерике] будет крайне напряженным. Как все сотрудники наши буквально жертвуют всем, чтобы дотянуть битву до конца. Потому я обращаюсь и к Вам с просьбой помочь общему делу. Может быть, для облегчения бюджета Вы временно расстанетесь с Вашей секретаршей? Также так полезно научиться писать на машинке. Ведь все мы научились этому нетрудному искусству, и я не знаю, что делала бы я без своей машинки. Ведь так ужасно зависеть от секретарей. Кроме того, в наше время не уметь писать на машинке – все равно что быть неграмотным. И Вам, кому приходится столько писать, положительно необходимо это умение. Ведь это спасает столько времени! Причем Вы всегда имеете прекрасные копии, что при письме рукой почти невозможно. Подумайте о моем соображении о секретарше серьезно, ибо трудно ожидать, чтобы обстоятельства улучшились в ближайшие месяцы.

Весь мир находится в конвульсиях. Кроме того, американцы не дадут на Европ[ейский] Центр, ибо после того, как Франция отказалась платить долги, симпатии Америки к этой стране очень понизились. Так что вся тягость Евр[опейского] Центра, кроме всего остального, лежит на г-не Хорше. Кроме того, неужели за эти годы нельзя было найти друзей и платных членов для Общ[ества]? Так наш Центр в Риге имеет платных членов и оплачивает себя, и даже открыли Кооператив. Теперь один из членов дал средства на расширение Кооператива, считая, что именно Кооператив может явиться источником средств для культурных начинаний. Нужно привлекать друзей, ибо все возможности приходят лишь от людей и через людей.

Сейчас нам всем очень, очень трудно, и, видимо, Вы даже не представляете себе насколько, и Н.К. не от избытка принял водительство экспедицией. Так вооружитесь мужеством, ищите возможности привлечь средства и будьте уверены, что все, что возможно, будет сделано. Мы все помним о Вас и ищем средства поддержать Европ[ейский] Центр до лучших времен. Отнятие частичного освобождения от такс^[42] было большим ударом, и вопрос этот еще не решен. Мы боремся, и нужно, чтобы все сотрудники поняли и поддержали великие дела. Весь мир бедствует, почти все живут сейчас в долг. Нужно искать. Самодеятельность – великая наука.

Получила пакет с Вашей корреспонденцией, но, к сожалению, там нет ответа Ар[тура] П[еаля] на Ваше письмо. Не сетуйте на меня за откровенное изложение фактов, но мужественно примите их и найдите силы так же светло смотреть в близкое и сужденное, как все наши сотрудники. В утешение скажу, что огромные возможности встают на нашем горизонте, и мы всячески оберегаем их до времени. Потому, несмотря на страшно трудные времена, великая радость живет в сердцах наших. Помогите с Н[обелевской] пр[емией], и Вам будет легче, собирайте необходимые сведения. У меня к Вам просьба: возьмите у Поволоцкого два тома «Беспредельности»^[43], приложите том «Иерархии»^[44], «Сердца»^[45] и «Мира Огненного»^[46] и пошлите их от меня Ас[ееву] для передачи Бодянскому. Поволоцкий может дать Вам «Беспредельность» бесплатно, ибо он должен нам и, конечно, кое-что продано им. Пожалуйста, сообщите, как идет продажа «Беспред[ельности]», да и вообще прочих книг. Передайте им Ваш Род…^[47]