Мечтать по-взрослому

1

Ольга ждала мать, глядя как та оранжевой тряпкой протирала прилавок, на котором ещё днём лежала свежая солёная и копчёная рыба. День выдался хорошим, весь товар был продан, перед Новым годом всегда праздничная суета и с полок сметали всё ещё до закрытия рынка. Помещение было большим и украшено мишурой, гирляндами и цифрами наступающего года.

– Мама, ты скоро, я уже тут вся рыбой провоняла! – сказала девушка, понюхав рукав фиолетовой стёганой куртки, и ударила ладонями по чёрному дерматиновому стулу.

– Оля, если бы ты помогла мне, я управилась бы быстрее, – сказала женщина сорока лет, глядя на дочь с осуждением. Язычок её кожаного ремня выглядывал из первого отверстия, а широкие джинсы, купленные, чтобы скрывать излишнюю худобу, наоборот, подчеркивали угловатые бедра.

– Мама, я иду на свидание и не могу сегодня тебе помочь, ты же знаешь, я всегда помогаю! Просто, конкретно сегодня прошу понять и простить, – сказала Ольга и с улыбкой отвлеклась на телефон, экран которого засветился.

– Доча, знаю и я тебя прощаю, но и ты меня не поторапливай, пожалуйста, – сказала женщина, пытаясь заглянуть дочери в телефон, но тщетно. Расстояние не позволяло прочесть переписку дочери с загадочным кавалером.

– Л-а-а-а-дно, – процедила Ольга.

– Где тебя высадить? – спросила женщина, заканчивая работу и нанося на руки белый густой крем с ароматом ванили. Мокрые тряпки были развешаны сушиться на батарею, прилавок блестел и был готов к завтрашнему рабочему дню.

– В центре города, где тебе удобнее. Я дойду до места встречи сама, – сказала девушка, не отвлекаясь от телефона, но хмуря нос от запаха хлорки.

– Нет так не пойдёт! Я хочу знать, где именно вы планируете встретиться и кто он! Имени Тимур уж прости, но мне недостаточно! Хочу посмотреть на него, чтобы иметь представление о твоём друге, – сказала мать, переживая за единственного ребенка.

– Тиму-у-у-р, учится в сорок пятой школе, выпускается в следующем году, как и я. Встретит меня возле кафе «малиновый снегирь», мы выпьем кофе и пойдем гулять по городу, – протяжно сказала Ольга, поправляя свои светлые и от природы кудрявые волосы.

– Надеюсь, он хороший парень. Сейчас так сложно сказать кто есть кто, – с тревогой в голосе сказала женщина. Ей не нравилось слово «хороший», оно никак не определяло человека. В своё время ей представляли бывшего мужа, как исключительно хорошего парня, но он сбежал. Сказал, что семья мешает ему наращивать мышечную массу. Спортзал был его вторым домом, а потом и первым. Когда Ольге был год, он честно заявил: «Таня, прости, но семейная жизнь не для меня». Потом, правда, он завёл другую семью, родился сын, но со временем он и их бросил. Сейчас разводится с третьей женой и встречается уже с другой дамой. Татьяна видела их недавно на рынке, покупали икру, у соседнего продавца, сознательно проигнорировав бывшую жену. «Будто бы мне хуже сделал, наказал меня купив у других. Хуже ты сделал только своему ребенку, которому ты ни копейки алиментов не заплатил! Денег то нам хватает, но полная семья бесценна. Только пудрит мозги разным одиноким женщинам и бросает их с детьми!», – так думала женщина и всё её нутро сжималось от досады за свою дочь и за других брошенных детей.

– Очень хороший, он не просто слушает, а ещё и слышит, он честный и добрый! Очень спокойный и не агрессивный, вдумчивый и загадочный, – сказала Ольга с еле скрываемой улыбкой.

– Слушает и слышит, – задумчиво сказала женщина, убирая крем в сумку.

– Именно так, глубокая фраза, скажи? А ещё говорят, что мы тупое поколение! Зумеры то, зумеры сё! – сказала Ольга, триумфально раскинув руки.

– Это ещё Достоевский обыгрывал, «он видел как-то не глядя», – задумчиво процитировала женщина классика, и нажала кнопку обогрева машины. Мысли были заняты подростковыми проблемами дочери, которая стала изворотливая и скрытная. Телефон клала экраном на стол, отвечала шутками и сарказмом в лучшем случае, но чаще фразами: «это не важно» или «мама, не суй свой нос». Ольга много проблем доставляла матери и бабушки, которая жила с ними. Оставляя Ольгу одну дома, когда нужно было уехать в деревню, соседи утром жаловались женщине, на громкую музыку до трех часов ночи. Апофеозом стала злосчастная детская площадка во дворе, на которой полицейский нашёл Ольгу спящей в песочнице, совершенно пьяной, в окружении бутылок. Поставили в школе на учёт. Мать с бабушкой не знали, что не справляются, пока не раздался стук в дверь от участкового. Стыд и непонимание как такое могло случиться, до сих пор не даёт покоя женщине. Стараясь не быть гиперопекающей матерью, Татьяна терпела фиаско каждый раз, допрашивая дочь с пристрастием, добиваясь конкретных ответов.

– Цитируешь Достоевского, а торгуешь вонючей рыбой, – сказала девушка и тут же пожалела об этом.

– Страна у нас читающая, и к счастью, большинство цитируют классиков, а не афоризмы Джейсона Стетхема из интернета, – сказала женщина, тронувшись с места. Девушка лишь закатила глаза, отреагировав на эту фразу.

– Я даже не знаю кто это, – сказала Ольга, рассматривая свой причудливый маникюр.

– Расскажи ещё о Тимуре, – попросила тревожная мать.

– Мы с ним планируем вместе поступать на химический или биологический факультет. Будем менять мир и работать на благо общества! У нас уже план по очистке планеты от мусора. Мы будем предотвращать экологические катастрофы, сидя в лаборатории, круто да? – спросила девушка, широко улыбнувшись.

– Очень, – сказала женщина и с мягкой улыбкой вскользь посмотрела на дочь, – высажу тебя у «снегиря» и хочу увидеть того мальчика, хотя бы из машины, – сказала мать.

– Как скажешь, но ты знаешь лучше меня, обидеть меня очень сложно! Я сама могу обидеть! – грозно сказала Ольга.

– Кто его родители? Где работают? – спросила мать.

– Мама, я не в курсе, мы не обсуждали это. У нас и так много тем для разговора, более интересных, – ответила блондинка.

– Ты помнишь, наше правило? Никакого алкоголя, – строго заявила мать.

– Мама, в этом кафе алкоголь не продают! – раздражённо сказала девушка, но мать молчала, в ожидании ответа. «Конечно помню!» – сдалась Ольга, и увидела после одобрительный кивок матери.

В центре города парковочные места были всегда заняты, в канун Нового года задача и вовсе была невыполнима. Остановившись у кафе, Ольга показала пальцем на парня, который уже ждал. Высокий и худощавый молодой человек с плотно намотанным на шею шарфом, в шапке и теплой куртке. Сложно было разглядеть лицо. Ольга надела рукавицы и помахала парню через стекло авто. Тимур улыбнулся, обнажив белые зубы, но быстро сделал лицо серьезным, на улице было почти тридцать градусов мороза и проявлять эмоции на морозе было плохой идеей. Зубы замерзали в одночасье и был риск долго ходить с потресканными губами в уголках рта. Он поджал губы и достал руки из карманов.

– Ну что? Не похож на маньяка? – спросила Ольга.

– Во сколько тебя забрать и откуда? Будете по такому морозу гулять после кафе? – спросила женщина, глядя на дочь и проигнорировав её вопрос.

– Я позвоню тебе за час и скажу, сейчас не знаю пока, – ответила Ольга и вышла из авто.

Парень обнял девушку, и они скрылись за дверьми кафе «малиновый снегирь». Татьяна смотрела в след дочери и её другу, а затем уехала, с мыслями, что не нужно накручивать себе плохое. Таким образом легко можно накликать беду, в мире есть и много и добрых людей. Повторно женщина так и не вышла замуж, не было ни желания, ни смысла искать «хорошего» человека.

2

Кафе было уютным. Теплый свет, велюровые диваны в которые ты проваливался, словно в мягкую перину, а воздух наполнен кофейным ароматом. Голоса людей и звуки кофемолки создавали домашнюю атмосферу. Люди сидели в плотных вязаных свитерах, разных цветов и фасонов, шептались о сокровенном, не давая соседнему столику расслышать свои тайны. Тимур нёс на подносе два больших стакана цитрусового рафа и два пирожных с малиной. Ольга сделала большой глоток и вытерла рот, на салфетке осталась вся помада. Она с досадой бросила её на тарелку, достала зеркало и снова накрасила губы, толстым слоем.

– Слушай, у тебя такой офигенный шарф, – сказала девушка, трогая шерстяное изделие, впиваясь ногтями в крупную вязку.

– Спасибо, я сам связал! Заняло около трех дней, – сказал парень и гордо улыбнулся.

– Серьёзно?! – спросила девушка, не встречавшая ранее парней, умеющих управляться со спицами и пряжей. Тимур казался ей будто бы с другой планеты.

– Да, с отцом на даче хлам разбирали, там было много книг, журналов и прочей макулатуры. Журналы «Огонек», Стругацкие, Хармс. Я взял по вязанию и по бисеру, это маленькие стеклянные, – начал Тимур, но девушка его прервала, показывая вертикально ладонь, желая, чтобы он остановился.

– Я знаю, что такое бисер! – сказала она, показывая на кольцо на среднем пальце из плетеного голубого бисера и оба рассмеялись.

– Точно, девчонки же постоянно плетут из него браслеты и всякую всячину. Крутой маникюр, – сделал комплимент парень, и посмотрел на ногти, хотя сам не понял, что за картинки были изображены. Выполнено было спешно, линии не чёткие и толстые, и походили на осьминога со щупальцами.

– Это амёба обыкновенная. Мне ногти делает подруга на дому, и я попросила нарисовать именно это. Она художник, но на ногтях пока выходит коряво. Просто нужно больше практики. Если бы я пришла в салон и попросила сделать такое, наверное, они бы сказали, что я чокнутая, – протараторила девушка, оправдываясь за нечеткий контур.

– Идея оригинальная! – сказал Тимур, желая похвалить такую смелую задумку, пусть и неважно реализованную.

– Перейду сразу к делу, не хочу недопонимания. Ты должен узнать мой тёмный секрет, который либо отпугнет тебя, либо сделает нас лишь сильнее. Готов услышать? – спросила девушка, серьёзно глядя на парня, который сделал неуверенный кивок.

– У меня криминальное прошлое, – начала она и глаза Тимура округлились.

– Так, интересно, что такого ты успела натворить, – заинтересованно спросил парень.

– Я поссорилась с подругой, с которой дружила с детства, а это очень тяжело. Ссоры были и раньше, но пустячные, а это перечеркнула все. Осознавать, что подруга, с которой вы вместе отмывали смолу деревьев с рук подсолнечным маслом, уже не пойдет с тобой дальше по жизни. Всему виной было третье лицо. Так всегда. В любом случае, наука и танец не то сочетание, что идут рука об руку. Ничего глупее я не придумала, как купить после ссоры алкоголь и напиться на детской площадке. Взрослые же так делают? Короче, я на учете, меня поймали, – сказала Ольга, разбирая пирожное на составные части. Отдельно на тарелке лежало суфле, бисквит и ягоды.

– Взрослые пьют дома, а не на детской площадке, но посыл ясен. Не думаю, что это такой уж и тёмный секрет, есть и темнее, – сказал парень, поднимая брови и загадочно щурясь, кладя на подбородок большой и указательный пальцы.

– Например? Что может быть хуже проблем с законом?! – удивленно спросила Ольга, но была рада, реакции парня на своё откровение, ведь он всё ещё сидел напротив, а не поспешил на выход с фразой: «с меня довольно, преступница!».

– Моя одноклассница беременна от парня из параллельного класса. На прошлой неделе я подслушал разговор, сидя за соседней партой. Точнее, даже не подслушал, а стал невольным участником их диалога. Говорили они шёпотом, но ухо было способно это уловить, – сказал Тимур, рассеяно почесываю свою густую шевелюру.

– Да, это определенно хуже! Твоя история выигрывает, – сказала Ольга, положив в рот суфле от пирожного, – я хочу для себя другого будущего. Смотрела сегодня как мама оранжевой тряпкой протирала прилавок, а оранжевый это же почти красный! Вот он красный флаг жизни, торговать рыбой. Она старается и содержит всю нашу семью, но я хочу поступить в институт, стать ученой и заработать деньги для себя, мамы и бабушки. Она жутко устает на рынке. Я боюсь, что мой тупой поступок повлияет на поступление в универ, – сказала девушка и тяжело вздохнула.

– Хорошо, что ты переживаешь за свою семью и хочешь помогать. Я уверен, ты поступишь, точнее мы! В один универ, как и запланировано, – сказал Тимур, после непродолжительной паузы.

– Хотеть мало, надо действовать! – сказала девушка, с улыбкой глядя на молодого человека.

– Через полгода начнём действовать. А пойдем гулять? Там холодно, но уже темнеет и будет красиво, – предложил Тимур, желая подбодрить девушку.

– Да, я обожаю вечерний центр города, особенно перед новым годом! Всё сияет, светится и блестит! – согласилась девушка, весело хлопая в ладони.

Мороз крепчал и видимость была плохой, туман создавал эффект призрачного коридора, по которому блуждали люди, появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда. Ольга хотела что-то сказать, но от потока холодного воздуха закашлялась, прикрывая рот шерстяной варежкой и жестом показывая на горло. Тимур взял девушку за руку и сказал, не сдвигая шарфа с губ: «так нам будет теплее». Ольга почувствовала теплоту в своей руке, но надеялась, что через варежку, нельзя определить пульс человека. Ночная иллюминация города слабо виднелась, и лишь вблизи можно было рассмотреть гирлянду на деревьях и снежинки на проводах. Зато заведения вдоль улицы радовали дорогими и причудливыми украшениями, снеговиками на сияющих санях, оленями из гирлянд и огромными подарочными коробками, составленными друг на друга в переливающейся разноцветной бумаге. Гуляя полчаса, пара замерзла, казалось, в такой мороз даже самые теплые носки бессильны, и Ольга потянула Тимура в ближайший проезжающий автобус.

– Куда едем? – с улыбкой спросил парень, который готов был отправиться с девушкой хоть на край света.

– Просто кататься в неизвестном направлении, кстати, какие планы на новый год? – спросила девушка, быстро моргая, давая понять, что ей есть что предложить.

– С родителями дома, дарим подарки, потом случаем речь президента, едим оливье с курицей и какие-то тарталетки с красной рыбой, – сказал Тимур, монотонным голосом, описывая действие, которое семья делала из года в год.

– Я обычно так же, но это скучно! В этом году мы решили собраться с друзьями и поиграть в настольно ролевые игры, у нас вселенная будущего. Будем играть до утра. Мы всегда встречаемся с ними, но перед новым годом, в этом году планируем войти следующий год вместе. Хочешь с нами? – предложила девушка, легко дёрнув парня за рукав куртки.

– Конечно! Главное, чтобы твои друзья не были против, – сказал Тимур, который кое-что знал про настольные игры, так как в детстве отец приносил их домой, и они всей семьей играли. Каркассон, одноразовые детективы, которые нужно расследовать, получая карточки с уликами.

– Наоборот нам нужны новые игроки и мы будем рады тебе! – сказала Ольга и начала ногтями скрести окно от инея, чтобы понять, где они находятся.

Приближалась конечная остановка и народ в автобусе становился реже. Не было уже женщин с тяжелыми сумками, подростков в наушниках, двух парней, которые сидели рядом и громко высказывали негодование по поводу общественного транспорта, и как для них все изменится после покупки машины.

– Если поедите обратно, то платите повторно! – встала в дверях женщина кондуктор, заходя с бумажным стаканчиком, от которого шел пар. Работнице транспорта было около сорока пяти лет, и на ней было множество золотых колец и увесистая цепочка, что торчала из-под расстегнутой куртки.

– Да, конечно, – сказал Тимур, возвращаясь в реальность. Выходить в холод им не хотелось, они вполне уютно разместились на сиденье, – расскажешь почему ты поссорилась с подругой? – продолжил парень, желая получше узнать девушку.

– Может когда-нибудь, но не сегодня, – сказала Ольга, поджав губы, но потом снова повеселела, и достала телефон, чтобы сделать совместное фото, – ты не против если я размещу это фото у себя на странице? – спросила девушка, давая понять, что хочет перевести отношения на новый уровень. Теперь о них будут знать друзья, знакомые и родственники.

– Не против, – сказал Тимур и обнял девушку за плечи.

Ольга позвонила своей матери, которая забрала ребят с центра города и развезла по домам. Женщина была более веселая и даже мило пообщалась с парнем, после прогулки с которым её дочь осталась жива и невредима.

– Тимур, у вас спокойный район? – спросила женщина, зная, что там постоянно происходят происшествия, освещаемые в новостях. Бывало, с двадцать пятого этажа выбросили банку соленых огурцов на капот припаркованной внизу машины, то из окна человек выпадет, то пьяные личности, бродящие с молотком по лестничным площадкам.

– В целом да, есть несколько неспокойных домов, но именно в нашем, всё отлично, – сказал парень.

– Хорошо, – отреагировала женщина.

3

Семен Петрович, смотрел на аккуратно выкрашенные светло-молочного цвета стены своего кабинета и был рад, что все коллеги единогласно поддержали идею сделать ремонт за свой счет во всех офисных помещения. Ждать бюджет было бессмысленно долго, в то время как на работе человека проводит большое количество времени уже сейчас. С этим строением, было множество воспоминаний ещё из детства, дед мужчины работал в этом же самом здании много лет назад. Каждый раз, когда родители оставляли мальчика с дедом, он ходил к нему на работу, с купленным мороженым в вафельном стаканчике за одиннадцать копеек. В сорок первом тут находился штаб формирования сорок четвертой стрелковой бригады, военный госпиталь, а потом и совнархоз. Семен Петрович бывал в здешних катакомбах, что прячутся под зданием, когда велась подготовка бомбоубежища. Учения, воздушную тревогу никто не отменял.

– Семен Петрович, что с ней делать будем? – вбежал запыхавшийся коллега, сменив объект рассуждений Семена Петровича со стен на живого человека. Мужчина молча взял папку, и сморщив лицо в гримасу боли закрыл документ.

– Когда уже это все закончится? Я устал от этого цирка, – устало парировал Семен, лишь едва увидев заявление коллеги женщины, что работала в офисе напротив на своего бывшего ухажёра.

– Судя по всему никогда, вот что значит встретились два одиночества! Вот её заявление от шестого мая, – сказал коллега, и взяв бумагу из папки, зачитал: «пятого мая в одиннадцать часов вечера, когда я возвращалась домой, у моей входной двери стоял Сидоркин Петр Иванович, одна тысяча девятьсот шестьдесят пятого года рождения, с которым меня месяц назад связывали романтические отношения. Сидоркин в грубой форме попросил вернуть меня все подаренные им ранее презенты, а именно: айфон шестнадцатый, золотую цепочку с кулоном и золотой браслет. Получив отказ, он схватил меня за руку и выругался нецензурной бранью, а также угрожал физической расправой, швырнул меня об стену, после чего скрылся. В результате нападения я получила сотрясение мозга, справку от врача прилагаю. Прошу Вас принять меры к Сидоркину П.И по этому факту и привлечь его к уголовной ответственности.», – закончил читать мужчина с листа, не скрывая раздражения.

– Ну что ж, давай по ролям, как в школе. От седьмого мая, – сказал Семён Петрович и вытащил другую бумагу из папки, начал читать: «Шестого мая, этого года, я прибыл по адресу к женщине, с которой состоял в отношениях – Нелюбовой Марине Игоревне, одна тысяча девятьсот семьдесят девятого года рождения, требуя вернуть мне денежный долг в размере пяти тысяч рублей, она в свою очередь открыла сумку и достав перцовый баллон, вместо денег, распылила мне в лицо. В результате нападения я провел час у окулиста, который промывал мне глаза, справку прилагаю. Прошу Вас принять меры в отношении Нелюбовой М. И. по этому факту и привлечь её к уголовной ответственности, как сотрудницу правопорядка, которая злоупотребила своими полномочиями напав на гражданского человека. Сообщаю, что это далеко не всё, что я могу рассказать. Прошу связаться со мной, боюсь, моей жизни угрожает опасность!», – прочёл Семён Петрович и посмотрел на коллегу, уставшим взглядом.

– Кто в этой ситуации жертва, он или она? – спросил коллега, почёсывая затылок.

– Жертвы тут мы с вами Иван Андреевич, нас с вами помимо нашей воли коллега посвятила в детали своей личной жизни, – ответил мужчина и задумчиво положил ладонь на лоб, а затем неспешно взял небольшой чайник и принялся заваривать зеленый китайский чай.

– Будете? – спросил Семён Петрович коллегу, заливая чайник кипятком.

– Нет, спасибо, уже выпил чашку. Может её уволить лучше, хотя негуманно, женщина то в беде, – ответил мужчина, и склонился над папкой, доставая другие документы.

– Она его провоцирует намеренно. Посмотрите все документы, там много материала, в конце апреля они подрались в парке, где случайно встретились, спустя пару дней она отправляла ему свои обнажённые фотографии, исходя из многочисленных заявлений. История болезни очень обширная. Будем работать, проводить проверку на наличие не совместимых для прохождения службы обстоятельств, – сказал мужчина и развел руками.

Время близилось к обеду и Семен Петрович воспользовавшись часом обеденного времени отправился прогуляться. На выходе в дверях он столкнулся не с кем иным как с Мариной Игоревной, коей была стройная блондинка, в коротком платье с леопардовым принтом, кроссовках и с синим пакетом интернет-магазина. На плечах было накинуто легкое пальто не по погоде. Выглядела женщина для своих лет превосходно, хотя Семен Петрович всегда скептически относился к неестественным женским губам. Наши герои работали в разных отделах и зданиях и не общались, лишь знали, что оба работают в одной структуре. Женщина практически ничего не знала о мужчине, который спешно посмотрел на неё и кивнув в знак приветствия вышел. Он же знал о даме больше чем хотел и все против своей воли.

Глядя на расписные бетонные стены стройки, за которыми возводилась метро, мужчина рассуждал о том, как будто бы оказался среди неприятной семейной склоки. Все вопят, бьют посуду, пытаются перекричать друг друга и постоянно повторяют фразу «я тебя услышал!». Стройка метро и личная жизнь Марины Игоревны перекликались. С подземкой тоже было много сцен за несколько десятилетий, кража средств, посадка виновных лиц и главный вопрос: как так получилось? Раздался телефонный звонок.

– Да, – ответил мужчина.

– Пап, привет! Я могу встретить новый год не дома? – спросил Тимур отца.

– А где? – спросил мужчина.

– С девушкой и её друзьями, – сказал парень.

– С какой девушкой и какими друзьями? – спросил мужчина, который не понаслышке знал, как для подростка порой губительна компания, особенно состоящая из антисоциальных личностей.

– Они гики, играют в настольные игры, – сказал сын.

– Кто такие гики? – спросил отец, не слышав ранее подобное определение.

– Играют в настольные игры, если вкратце, – сказал парень, не желая вдаваться в подробности.

– В Каркассон? – спросил мужчина, желая хотя бы примерно понять, о чем речь.

– Да, – ответил сын.

– Можно, – сказал мужчина, сочтя на первый взгляд компанию вполне приличной.

– Спасибо, до вечера, – поблагодарил Тимур отца за понимание.

– До вечера, – ответил мужчина и завершил звонок.

На обратном пути к Семену Петровичу неуверенной походкой и оглядываясь по сторонам подошел молодой парень, на вид не старше двадцати пяти лет, и перекрыл ему дорогу.

– Мужик, ударь меня по лицу, а то я усну, – обратился с просьбой незнакомец, смотрящий будто бы мимо мужчины, хотя находился напротив. Зрачки его были расширены, а речь тороплива.

– Рано ещё спать, – равнодушно сказал мужчина, и прошёл мимо, обходя чудаковатого посетителя парка.

– Ну пожалуйста, – протянул парень уже за спиной Семена Петровича, которому было жаль видеть молодых людей в таком состоянии, сложно было сказать наверняка, но вероятно парень находился под воздействием запрещенных веществ. Всякий раз глядя на молодежь, что среди белого дня бесцельно слонялась по паркам, мужчина думал, следующим образом: «как бы могла сложиться их жизнь, если бы не зависимость от химозной дряни и алкоголя. Кем они могли бы стать? Учеными, учителями, врачами, электриками? Могли бы трудом приносить пользу себе и обществу, но нет, дрянь погубила не одного человека. «Надеюсь, я как отец двоих сыновей сделал все, что они не пошли по пути саморазрушения», – подумал мужчина, хотя, повидав много грязи, по долгу службы морально был готов ко всему. Многих его одноклассников унес в небытие наркотический угар. До одиннадцатого класса дожили не все. Кто-то уже погиб физически, а кто-то духовно. Из всех учеников собрали один единственный одиннадцатый класс. Однажды Семен Петрович даже ходил на встречу выпускников. Первый и последний раз. Не было смысла встречаться с людьми спустя столько лет, раз не было дружбы во время учебы. Для ностальгии было рановато.