Осколок луны

Осколок

луны

Сумерки – трещина между мирами.

Карлос Кастанеда

Если хочешь, чтобы твои сны стали реальностью – проснись.

Амброс Пирс

Глава 1

Вымершая деревня

Сквозь серый ветер, в тонких трещинах ветвей, сквозь зелёный птичий гомон, сквозь трепет листвы, в траву медленно падал вечер. Рой очень устал, и ему не хотелось снова ночевать в лесу. Впереди осевшим муравейником поднимался холм с четырьмя узловатыми деревьями на макушке. Путник неторопливо прижался к тёплой коре стволов, хранящей память дождей и ветров. Усталые синие глаза осмотрели деревушку внизу. Ветер трепал тёмные волосы. Куртка из мягкой светлой кожи была небрежно перекинута через плечо. Раскрытый ворот обнажал маленький серебряный амулет: блестящий полумесяц. Тропинка обрывалась у высокого плетня, возле которого важно выхаживал золотистый комок перьев, сердито ворча что-то себе под нос. При виде незнакомца петух издал невероятный звук, напоминавший короткое ругательство, произнесённое осипшим голосом.

Деревушка оказалась небольшой и уютной, как тёплый носок. Домики с вишнёвой черепицей и белёными стенами, обступили пыльную площадь, усыпанную песком, в котором лениво копались пёстрые куры. Улицы, расходящиеся кривыми лучами, были пусты. На площади покоился старый трактир, как корабль, севший на мель, паруса – простыни, обвисли на длинных верёвках, забытые ветром. В растрескавшихся горшках на крыльце пестрела герань, обжигая воздух жаром лепестков. Солнце, ночевавшее на севере, садилось, и, в наступавших сумерках, Роем овладела необъяснимая тревога, усиленная руганью нескольких голосов, доносившихся из трактира. В дощатом сарае беспокойно возилась свинья, тяжело перебирая копытами и вздыхая.

А я говорю, дураков нет! Вчера сунулся силки проверять, сеть порвана – дичи нет! И опять эти следы странные, трава вся смята, словно по ней бревно тащили. Сколько народу-то сгинуло за последние месяцы! Неупокоенные теперь по всей деревне ночами бродят, скотину пугают. Священник с утра церковь закрыл, спать пошёл, ночью, говорит, не могу, зовут, проклятые.

Да, неужто, мы не мужики? Или, как коровы, будем от теней шарахаться? Выкопать яму поглубже, осиновыми кольями утыкать, она за дичью придёт…

Надо же как! Люди кончились, так она кроликов дерёт!

Только что ей яма? Может, в церковь заманить?

Оставаться на улице в стремительно сплетавшихся тенях Рою не хотелось, бледный зрачок неба словно преследовал его. Тяжёлая листва вздыхала на корявых ветвях. Он кашлянул. Плотный трактирщик подпрыгнул от неожиданности. Он был невысок, голова его, лысеющая сверху, густо заросла на затылке седеющими вьющимися прядями. Лицо его, напряжённое и усталое, было покрыто мелкими морщинками. Глаза всё время перебегали с одного лица на другое. Высокий голос от волнения срывался. Его собеседник заметно вздрогнул и побледнел. Высокий и миловидный, он сразу располагал к себе. Его короткие светлые волосы были аккуратно зачёсаны назад. Бледно-голубые глаза светились благодушием. Светлая щетина и тени под глазами свидетельствовали о напряжённости со временем для сна, но его рубашка была тщательно выглажена и пахла мылом. Только третий медленно обвёл его настороженным взглядом. Он был худым и загорелым. Длинные волосы собраны в хвост. Тёмные глаза, обведённые кругами бессонницы, выглядели устрашающе. Было в них что-то дикое и отчаянное.

Ты почто людей пугаешь, что не постучал? Чего тебе надобно? – накинулся на него трактирщик, размахивая полотенцем, словно отгоняя злого духа.

Рой открыл рот, чтобы ответить, в этот миг второй мужчина, таинственно подмигнув приятелям, бросился к нему с распростертыми объятиями.

Что набросились на человека? Он, небось, устал с дороги, проголодался! – взяв юношу за плечи, светловолосый подтолкнул его к столу.

Он снова подмигнул трактирщику, и тот проворно побежал на кухню, по дороге отдавая распоряжения невидимой жене. Натужно улыбаясь, мужчина протянул Рою руку.

Малик. Здешний Голова, так сказать. Рады приветствовать в нашем скромном захолустье! Извольте разделить с нами ужин, молодой человек. Как Вас величать прикажете?

Рой. Очень приятно, от ужина не откажусь, да и комната на ночь не помешает. – Он устало положил свой мешок на пол.

Тёмные проницательные глаза Головы быстро ощупали Роя, на секунду задержавшись на сильных руках и крепких плечах. Приятное округлое лицо Малика заиграло улыбкой. Он пританцовывал на месте, словно от радости, нервно вороша светлые волосы.

Не часто гости-то сюда наведываются, вот мы и удивились. Впервые в наших местах? Небось, соседи небылиц наплели, так Вы не слушайте! Это сказки мальчишкам придумали, чтобы в лесу не шалили. В тот год понаразводили костров, так мы чуть не угорели!

Он суетливо подвинул стул и смахнул крошки со стола широкой ладонью. Рою не хотелось объяснять, что он держался в стороне от больших деревень, спасаясь от погони, и он промолчал, неопределённо пожав плечами. Из кухни появился трактирщик с мальчиком, помогавшим нести жареного гуся и вино. Юнец засмотрелся на Роя, замерев у стола с подносом в руках, за что и получил звонкий подзатыльник.

Позвольте представить: Дан, лучший трактирщик в округе, к тому же – единственный!

Малик по-детски расхохотался своей незатейливой шутке, Дан криво улыбнулся, отослав мальчика. Голова повернулся к третьему.

Охотник. Кормит всю деревню, если повезёт. Сегодня не самый удачный день.

Глаза охотника, изъеденные злыми печалями, сузились и ещё больше потемнели. Его чувства давно засохли. Он убрал выбившуюся прядь со лба и потянулся к своему стакану. Вторая рука сжала рукоятку кривого ножа. Голова немедленно разлил вино и, торжественно выпрямив спину, предложил выпить за знакомство. На короткое мгновение глаза Роя и Охотника встретились. Тёмные, как ночь, они таили угрозу и ожесточение. Странные звуки во дворе снова заставили всех вздрогнуть. То ли собачий, то ли женский протяжный вскрик вытянул улицу, словно хлыст. Трактирщик метнулся к распахнутому окну и быстро закрыл его. Рой успел заметить лишь угольно – чёрное небо, без звёзд и луны, и, мечущуюся в щелях сарая, свинью. Голова залпом осушил стакан. Его примеру последовали все остальные.

А Вы, по каким делам, если не секрет? – после паузы поинтересовался Голова, словно боясь вопросов со стороны гостя. – Странствующий студент или музыкант?

Рой, опустив голову, задумчиво рассматривал чёрную скатерть. Словно очнувшись, он сбивчиво ответил.

Студент. Изучаю свойства растений. – Он запнулся. – Медицирую, то есть, составляю микстуры от кашля, расстройств всяких…

Троица переглянулась.

А что, рваные раны, укусы всякие залечить сможешь? – вырвалось у охотника, он тут же прикусил губу под выразительным взглядом Головы. Рой снова задумался.

– Возможно, хотя с рваными ранами всегда сложно: велика опасность заражения. Так значит, по лесу бродить небезопасно? Я-то хотел на рассвете изучить местную флору.

– Заря вдыхает душу. На рассвете можно, если с провожатым. Места здесь глухие, заблудиться недолго. А я постояльца терять не хочу. Кстати, наличные у тебя имеются? Студенты – народ небогатый, но пронырливый. Глаза трактирщика оценивали добротную куртку и сапоги гостя. Дорожный мешок, небрежно брошенный на пол рядом со стулом, выглядел увесистым. Резкий крик перепуганной свиньи резанул воздух. По ставням прошёл шорох, а комнату обнесло невесть откуда взявшимся сквозняком. Рою показалось, что чьи-то цепкие холодные пальцы жадно пробежали по его лицу. Сладковатый страх зашевелился в тенях.

– Трактирщик! Ещё вина! – нарочито громко произнёс Голова. – Жаркое лето выдалось, скотина так и бесится. Неделю назад одну овцу прибить пришлось: пасть вся в пене, кричит, а глаза – бешенные!

– Точно! – подхватил подоспевший с вином трактирщик. – Ты внимания не обращай. Жена уже и постель застелила. Ты насколько останешься? Предоплату бы получить…

Рой помотал головой, борясь с сонливостью. Малик уже разлил вторую бутылку. Все глаза напряжённо устремились на студента.

– Неделю, может быть две. – Неуверенно протянул Рой, чувствуя себя неловко под перекрёстными взглядами. – Посмотрю, что у вас тут интересного.

Он порылся в кармане, полном всякой ерундой. Среди крошек, клочков бумаги с обрывками записей, оторванных пуговиц, монет, был пластиковый плоский предмет прямоугольной формы, со странным утолщением вверху и блестящим круглым значком. Рой пытался понять, что это, но не мог и быстро скинул находки в карман, придержав пальцем потёртую золотую монету. Охотник прижал его руку к столу, накрыв сверху своей.

Да не торопись, Дан убедился, что ты кредитоспособен. А здесь и самому деньжат подзаработать можно. – Тихо произнёс он, обменявшись взглядом с Головой. – Работа не пыльная, а заплатим хорошо.

– Что за работа? – осторожно осведомился Рой, в голове которого уже шумело.

– Не для сосунков, конечно. Но ты – парень крепкий, сразу видно. Хозяйка моя, собирая ягоды у заброшенной колокольни, обронила вещицу в лесу. Ей от матери досталась, так она места себе не находит, словно душу потеряла. Я, конечно, искал её везде, да вот беда, видно её только ночью. А ночью никто из нас из деревни выйти не может. – Охотник замялся. – Это долгая история. Так тебе не сложно будет найти, она горит, как звезда. Это подвеска, называется «Осколок луны». Найдёшь – проси, сколько хочешь.

Он пододвинул к Рою стакан. Юноша поднял на него затуманившиеся сонные глаза. Гусь был жирный и перчёный, после него страшно хотелось пить.

– Странные вы какие-то. Почему ночью выходить нельзя? И кто кусается? У вас вампир или оборотень в лесу? Думаете, я – глупец? Выкладывайте начистоту или завтра же уйду. – Он залпом осушил стакан.

– Вампиры и оборотни – глупые детские сказки! – взорвался Малик. – Их придумали неженки, никогда не расстававшиеся с мягким креслом и бутылкой хорошего вина. Избалованные эгоисты, страдающие недержанием фантазий! Такие волка-то видят только на цепи, в бродячем цирке, поэтому так легко избавляются от проблемы. Серебряная пуля. Осиновый кол. Просто, как высморкаться. А ты подойди к волку в лесу и загляни в его глаза…

Голова залпом осушил стакан. Охотник с хрустом отломал прожаренное крылышко и с наслаждением впился в него зубами. Рой начал терять нить разговора.

– Допустим, не вампир и не оборотень. Тогда – кто? – он попытался сконцентрироваться на кончике расчёски, торчавшей из кармана Малика.

– Русалка-людоед с ногами. Что, обделался? – хмуро поинтересовался трактирщик. – Иона! Принеси сыра и вяленого мяса! Да поживей!

Через пару минут из кухни появилась девушка с серебряным подносом в руках. Она аккуратно собрала кости, жир и пустые бутылки со стола. Сквозь туман Рой увидел тонкий профиль, чащу ресниц и умопомрачительный изгиб шеи, от которого его пробил пот.

– Почему русалка? У вас тут водоём имеется? – не отводя взгляда от девушки, спросил Рой.

– Лесное озеро. Там небо спускается к воде. Раньше на него лебеди прилетали, а теперь… – Охотник покосился на часы. Огромные каминные часы резко контрастировали с простенькой обстановкой трактира. Трактирщик перехватил его взгляд.

– Засиделись мы что-то. Пора бы и честь знать. Гостю отдыхать надо, никак устал с дороги. – Засуетился он.

Рой хотел было возразить, но глаза слипались, а язык стал тяжёлым, как свинцовая пуля. Стены поплыли перед глазами, тая, клочьями тумана. Незрячий мир темноты струился стремительным потоком, выбросив его в обсидиановое чёрное небо без звёзд. Внизу притаился лес с блестящей проплешиной озера посередине. Его чёрное молчание звенело безъязыким колоколом. Поверхность была гладкой и твёрдой, как стекло. Рой уперся в неё руками, ища своё отражение, тёплая вода стала просачиваться сквозь стекло, просевшее под его весом, как вешний лёд, тёмно красными липкими струями обнимая его запястья. В нос ударил острый запах железа. Поверхность засасывала, как зыбучий песок. Юноша рванулся, из-за туч показалось полуночное солнце и ослепило его.

Глава 2

Испытание

Рой проснулся в холодном поту. Ему вспомнились колючие глаза Эрга, и побег через чащу. В ставни кто-то скрёбся, тихо, но настойчиво. Он лежал на кровати в одежде, сапоги аккуратно стояли на коврике, рядом с мешком. Куртка висела на спинке стула. Утренний свет ломкими струйками сыпался из щелей, где-то сипло прорычал петух, и скрежет прекратился. Рой осторожно открыл ставни. На карнизе у самого окна вылизывался грязный кот, кося на юношу чёрными глазами. Его язык был неестественно длинным. Цветы в горшках на крыльце медленно обретали цвета.

Жена трактирщика, рыжеволосая женщина с бледным лицом и крупным ртом, с растрескавшимися губами, развешивала во дворе бельё. У нее были широкие бедра и ноги, похожие на бутыли. Она почувствовала взгляд постояльца и поспешила в дом. В дверь постучали. На пороге появилась Иона с кувшином воды и полотенцем. Она боком проскользнула в комнату. Утром она была ещё прелестней. Русые волосы были убраны лесными цветами. От неё пахло росой и земляникой. Умные серые глаза упёрлись в бледное лицо Роя.

– В лес ночью не ходи, сколько бы ни предлагали. Нет там никакой подвески и никогда не было. Только Смерть свою добычу ищет.

Девушка строго посмотрела на него и вышла, поставив кувшин на стол. Рой так растерялся, что остался стоять у двери, приоткрыв рот. В воздухе таял запах спелых ягод.

Тряхнув головой, он обернулся к столу и с удивлением обнаружил, что изящный кувшин был сделан из тончайшего фарфора. Ему на ум сразу пришли старинные, богато отделанные каминные часы на стойке трактира. Внимательней оглядевшись, он обнаружил ещё несколько предметов, странно контрастирующих с бедной обстановкой комнаты. Дешёвая свеча оплыла в серебряном подсвечнике. Потёртая портьера была сшита из бархата. Рой умылся, размышляя, где хозяин мог так поживиться. Не найдя ни одного зеркала, он спустился в зал.

За столом уже сидела вчерашняя компания, только лица их казались бледнее и неподвижнее, чем вечером. Рой подвинул тарелку с жирным беконом, яичницей и толстым ломтём ржаного хлеба. Голова поднял чашку с кофе в знак приветствия.

– Как спалось на новом месте? – от его вчерашней энергии не осталось и следа.

– Спасибо, не жалуюсь. Только голова болит, и, если честно, не очень помню, о чем мы говорили. – Соврал Рой, чтобы услышать версию новых приятелей.

Троица переглянулась. Голова прокашлялся.

– Ты в лес собирался, траву какую-то искать. Заодно Охотник тебе работёнку предложил.

Рой нахмурился, словно сосредоточено что-то вспоминая, потом щёлкнул пальцами.

– Вспомнил! Вы мне провожатого обещали. – Он обвёл троицу вопросительным взглядом.

– Охотник и пойдёт, только ближе к вечеру, с утра он занят.

Трактирщик и Голова посмотрели на Охотника.

– Да. – Протянул тот небрежно, прихлёбывая крепкий кофе. – Часиков в восемь перед ужином и выйдем.

– Я свободна, после завтрака посуду помою, и пойдём. Что время зря терять? – Иона взяла ведро и пошла к колодцу. – Трактирщик проводил её тяжёлым взглядом.

– Набаловала её мать! Совсем от рук отбилась девка. – Процедил он сквозь зубы. Бледное лицо его жены тревожно промелькнуло за стойкой. Охотник воткнул в столешницу нож. Голова улыбнулся вымученной улыбкой.

– Сейчас всё не осмотрите, лес большой. Вечерком с Охотником продолжишь траву свою искать.

Иона поставила воду на огонь и собрала посуду со стола. Её движения были плавными и знакомыми. Она работала неторопливо и тщательно, прополаскивая тарелки от густой радужной пены, искристыми клочками разлетавшейся по ветру. Через несколько минут девушка вытерла покрасневшие руки о передник и сняла его.

– Я готова. Только корзину захвачу. Подожди у колодца. – Она отвела от глаз выбившуюся прядь.

Рой прошёлся по утоптанному двору. Сквозь окно он видел, как Голова шептался о чем-то с Охотником. Жителей не было видно, что было странно в это время дня. Ветер гонял мусор по пустой площади, двери покосившейся церквушки были закрыты на засов.

Тишина была неестественной. Безмолвие околдовывало душу. Рою показалось, что он потерялся во времени и пространстве. Из оцепенения его вывел запах земляники и спокойный голос Ионы.

– Пошли. Путь предстоит неблизкий. – Она смотрела на него, чуть наклонив голову.

– А где все? Или вы одни тут живёте? – не двинулся с места Рой, обведя улицу неопределенным жестом.

Девушка помолчала, потом вскинула на него пытливые тёмно-серые глаза, чуть приподняв брови.

– Скотину на пастбище повели. Кто-то на озере стирает. Кто-то в соседнюю деревню молоко да масло понёс. Здесь не больно-то продашь. – Она уверенно двинулась вперёд.

Рой рассматривал улицу, по которой они шли. Дома выглядели необитаемыми. Цветы в горшках торчали пожелтевшей соломой, ставни покосились, на некоторых дверях висели тяжёлые замки. В голове Роя зарождались смутные сомнения.

– Подожди здесь, я кое-что забыл. Я мигом!

Не дав Ионе ответить, Рой быстро пошёл обратно к площади. Ветер – гонец смерти, шептал в щелях стен. Студент обошёл церковь и приоткрыл большое рассохшееся окно, выходившее на кладбище. Из полутьмы к нему метнулись густые тени, резко шурша крыльями. Стая голубей просвистела над его головой, врываясь в выцветшее небо и алые края облаков. Когда глаза совсем привыкли к полутьме, Рой увидел пустые золочёные рамы иконостаса, сотни рассыпанных пожелтевших страниц, шепчущих что-то на пыльных скамьях и полу под аккомпанемент ветра. Чёрный купол в прорехах щелей, впускавших солнечный свет снаружи, походил на звёздное небо.

Что-то бесформенное белое кучей валялось у алтаря. Четыре тонких штриха, на тёмном фоне, очень напоминали высохшие пальцы человеческой руки. Рою не хотелось выяснять, что это. Ему было достаточно увиденного.

– Доволен? – поинтересовался спокойный хриплый голос за спиной.

Холод тонкой струйкой прошёл по позвоночнику. Рой резко обернулся. Грязный кот сидел на ограде. Его чёрные глаза без зрачков сверлили юношу. Ветер поднял облако пыли, где-то высоко глухо и надтреснуто грохнул колокол. Иона вышла из-за ставни.

– Что пойдём, или ты передумал? – её красивые руки теребили ручку корзины. Она смотрела ему прямо в глаза. За спокойной манерой говорить и двигаться сквозила тревога, возможно страх.

– Может быть, объяснишь, что здесь происходит? – голос Роя дрожал от напряжения. Он кивнул в сторону окна.

– Сам всё поймешь, не маленький. – Девушка повела плечами и направилась к лесу. Она вопросительно оглянулась, словно маня его за собой. – Просто часы на площади барахлят в новолуние.

– Спасибо! С таким же успехом могла бы сообщить, что солнце восходит на востоке. – Фыркнул он.

– Рой оглянулся на площадь. Огромные круглые часы с разбитым стеклом так запылились и выцвели, что цифры разобрать было невозможно. Кроме того, стрелка была только одна. На маковке купола церкви вместо креста был флюгер с потемневшим ангелом на постаменте. Ветер развернул его к лесу. Тень крыльев ангела скрывала его лицо и руки, как показалось Рою, покрытых какими – то пятнами.

Лес безмолвствовал, словно ветер и птицы вымерли. Густое переплетение ветвей затрудняло ходьбу. На маленькой поляне трава была вытоптана, а на самом краю кто-то начал рыть яму. Земля была свежей. От поляны вёл широкий проход, словно что-то крупное продиралось сквозь чащу, ломая деревья. Рой заметил кровь на острых обломках сучьев. Пройдя вперёд, юноша с удивлением заметил разбитый колокол, наполовину заросший травой. Им попадались то обломки мраморных статуй, то ведро на ржавой цепи, то остатки богатой мебели. Рой старался думать о чем-то обычном, чтобы не замечать всех странностей. У него были крепкие нервы. Он вспоминал слова детской считалочки. Это всегда успокаивало. За поворотом их ждал ветер, швырявший в лицо сухие листья. Озеро переливалось аметистом, потерянным в траве.

– Теперь слушай внимательно, Рой. – Иона оглянулась на лес, недобро молчащий за её спиной. – Спасибо, что пришёл. Без твоей помощи нам не обойтись. Ты, конечно, ничего не помнишь, но я хорошо тебя знаю. Мы давно знакомы.

Рой закрыл глаза, стараясь дышать глубоко. Он медленно сосчитал до десяти, когда почувствовал, как её руки скользят по его груди и шее, а горячие губы обжигают огнём. Юноша замер. В запахе её волос, голосе и манере чуть приподнимать брови было что-то смутно знакомое. Обрывки пёстрых воспоминаний пронеслись перед глазами.

– Теперь запоминай, что надо делать. – Отпуская его из объятий, продолжала Иона, словно она только что просто поправила ему воротник. – Вечером Охотник потащит тебя в лес. Пойдёте к озеру – обязательно искупайся, надень чистую рубаху, потом попроси показать колокольню. Зеркала уже расставлены, ты только зажги свечи. Встанешь между самыми большими зеркалами и скажешь… – Иона порылась в кармане и извлекла клочок бумаги. – Вот отсюда: ночь чёрная, зеркало тёмное… Выучишь до вечера, это не сложно. Когда она появится, плесни святой водой из кувшина на алтаре. Если что-то пойдет не так – беги в деревню, не останавливаясь. Не слушай никого и не смотри по сторонам. Всё, что увидишь, лишь воплощения невидимых сил. Всё запомнил? У тебя одна попытка. Будь осторожен.

Рой посмотрел на девушку с откровенным недоумением и недоверием. Его всё больше удивляла её манера говорить с ним, как с хворым ребёнком. Возможно, она была на пару лет старше него, но это не давало ей повода командовать.

– Назови хоть одну причину, почему я должен это делать. Поцелуй не в счёт. – Он выпрямил спину, чтобы казаться выше, и скрестил руки на груди.

– Ты всё равно мне не поверишь. За тобой ведь охотится Эрг, это ты украл у него куртку, сапоги и ещё кое-что? Скоро он объявится здесь, и тогда тебе несдобровать. Он ведь придёт не один, а со всей шайкой.

Рой отшатнулся от Ионы, страшно побледнев. Произошедшее тогда было чистым недоразумением. Рой остановился в городке всего на одну ночь. Его обувь развалилась, а куртку украли за неделю до этого, и он обрадовался добротным сапогам и куртке, предложенным за полцены. Откуда ему было знать, что это была шутка дружков Эрга, решивших позабавиться. Они сообщили предводителю, что сапоги и куртка украдены со всем содержимым.

Тот в ярости выхватил нож, крича, что выпотрошит обидчика, как гуся. Рой понял, что объясняться бесполезно и сбежал. С тех пор безумные глаза Эрга мерещились ему повсюду.

– Ты – ведьма? Откуда ты знаешь Эрга? – задохнулся Рой. Иона пожала плечами и пошла к лесу. Она обернулась, тряхнув волосами, роняя аромат ягод.

– Я отвечу на любые твои вопросы после обряда. Сама к тебе приду, не волнуйся.

Глава 3

Наваждение

Девушка исчезла за поворотом там, где кончался ветер. Рой оцепенело смотрел ей вслед. Вдруг вчерашний крик, усиленный эхом, смял воду и траву. Юноша побежал, сжатый необъяснимым страхом. Он остановился лишь у церковной ограды, где застыл, поражённый зрелищем.

Улицы были заполнены людьми и весёлым гомоном голосов. Церковь распахнула двери, иконостас сиял божественными ликами. Свечи мерцали, запах ладана разливался в колокольном звоне.

Цветы в горшках радовали глаз разнообразием оттенков. Повсюду сушилось белье и пахло пряностями, потом и кофе. Его толкали со всех сторон, наступая на ноги. Стадо овец протискивалось по узкой улице от площади. Крупная овчарка, высунув язык, гнала его к водопою. Часы на площади сияли чистотой. Стекло было цело, только циферблат перевернут. Ангел на церкви смотрел на запад, повернув крылья к холму. Он улыбался. Жизнь вернулась в деревню.

Рой подошёл к трактиру. Почти все места были заняты. Сквозь шум голосов и чад, юноша пробрался к дальнему столику.

Охотник исчез, Головы тоже не было видно. Иона неторопливо обслуживала посетителей, намеренно игнорируя Роя. Он рассеяно прислушивался к обрывкам долетающих до него фраз. Разговоры крутились вокруг погоды и предстоящей ярмарки, но две фразы настойчивым рефреном просачивались сквозь спокойное плетение слов: «Сегодня последняя ночь» и «Проклятие снять не возможно». Рою показалось, что эти слова произносились то громче остальных, то тихим шепотом щекотали где-то у самого уха. Лица людей были совершенно обычными, день самым заурядным, деревушка абсолютно типичной, но Роя не покидало ощущение странного маскарада, скрывавшего под пёстрой холстиной сгнившее мёртвое тело. Он вспомнил чью-то фразу: «Те, что других излечить пытались, безнадежно были больны».

Трактирщик вытирал потную красную шею чёрной салфеткой.

– Чего изволите? Супчик супруга лично, так сказать, состряпала. Бараний окорок, жареный картофель. Чем богаты, как говориться. Салат?

– Несите всё. – Вяло согласился Рой.

Больше всего ему захотелось тихо собраться и уйти, но идти было некуда. За деревушкой, сколько хватало взгляда, был непролазный лес с неизвестным монстром. Сзади в спину дышал Эрг, странно, что он ещё не объявился. Рой нащупал загадочный прямоугольник в кармане куртки. «Ты украл у него куртку, сапоги и ещё кое-что». – Голос Ионы прозвучал так явственно, что юноша вздрогнул. Он сам не знал, что это, и почему Эрг так взбесился. Рой рассеяно повертел маленький плоский предмет со странным значком на цепочке, снабженным кнопкой. Рой осторожно нажал её. Ничего не произошло.