Фамэс. Книга вторая
- -
- 100%
- +
– Поскольку вы осведомлены, что я сбежала, то вынуждена отказаться. Мне просто нужно немного свободы, вот и всё.
Его губы разошлись в чём-то похожем на злобный оскал.
– Тогда я найду тебя, и когда будешь готова, мы повеселимся на славу.
Я не успела ничего ответить на его наглое заявление, как парень поднялся и вышел, скрывшись за пеленой дождя. Долго ещё я смотрела ему вслед, прокручивая в голове странный до ужаса разговор, пока не поняла, что пора возвращаться домой. Если отец уже вернулся, придётся выслушать длинную проповедь о необдуманном побеге. И понести суровое наказание за столь глупый поступок.
Тихий вздох сорвался с губ, когда припарковала машину в гараже. Меня уже ждали. Дориан недовольно поджал губы и сверкнул глазами, явно столкнувшись с отцом, который задал вполне логичный вопрос: «Где моя дочь?»
– Ты неосмотрительна, – грубо кинул Дориан, когда я вышла из машины. Он кивнул в сторону кабинета. – Он ждёт.
Я опустила голову и направилась вдоль по коридору, когда услышала, как открылась дверь. Посмотрев вперёд, увидела отца. От него исходили волны гнева, а в глазах мелькало нечто отдалённо напоминающее разочарование.
– Ты ослушалась моего приказа и сбежала, как дикарка! – Проревел отец. Вены на шее вздулись, а лицо покрылось красными пятнами. – Я запретил покидать дом, но ты не услышала меня, Леонор.
– Прости…
– Ты знаешь, как неосмотрительно покидать пределы нашего поместья и разгуливать в одиночестве, – не дав мне закончить, прервал безжалостно отец. – К тому же через два часа мы должны быть у Торнов на семейном ужине, а ты ещё даже не подготовилась.
– Я устала сидеть взаперти, – голос был тихим, хоть мне и хотелось прокричать те слова, чтобы разбить пузырь, в котором жил отец.
Он махнул рукой, будто не услышал.
– Иди к себе и переоденься.
Так же как появился, он скрылся в кабинете, отрезав меня толстой дубовой дверью. Внутри клокотал жгучий гнев, от которого хотелось избавиться, но сборы к ужину с моим будущим мужем не то, что могло сгладить острые углы. Проигнорировав предупреждающий взгляд Дориана, я направилась на кухню.
Мари только покачала головой, когда увидела меня. Она не стала задавать вопросы, прекрасно услышав каждое слово, которое бросил в меня отец, и кивнула на разделочную доску.
– Я знаю лучший рецепт от гнева.
Маленькая улыбка коснулась моих губ, когда я погрузилась в ароматы кухни. Тотчас я провела за приготовлением лазаньи, пока Мари пекла свои знаменитые синнабоны с корицей. Мы действовали как одна сила, и это помогло прийти в себя. Довольная, я направилась наверх, приняла душ и надела чёрное бархатное платье, расшитое стеклярусом. Праздник требовал определённого дресс-кода, и мне пришлось покориться.
По дороге к поместью Драгхольм мы с отцом не обменялись ни единым словом, но это не значит, что я не чувствовала угнетающую волну ярости, исходившую от него. Мы взяли с собой лазанью, которую я приготовила.
Амаранта Торн встретила нас с добродушной улыбкой. Она обняла меня и поцеловала в щёку.
– Прекрасно выглядишь, Леонор, – оценивающе скользнув по моему чёрному платью, выдохнула она. – Пойдём, отнесём ваши угощения и сядем за стол.
– Конечно.
Как только мы вошли в большую столовую, я втянула воздух, наслаждаясь ароматом еды. На столе стояло запечённое мясо с травами, тушёные овощи, свежий хлеб, в который хотелось впиться зубами, пока он был ещё горячий. Балморал Торн тут же увлёк в разговор моего отца, и я смогла выдохнуть, но не раньше, чем увидела светлые волосы. Мор лениво повернулся в нашу сторону. Его взгляд оценивающе пробежался по моему наряду, но я не смогла разобрать его эмоций.
– Добро пожаловать, Леонор Цербер, – официальным тоном пробормотал Мор.
Я только кивнула, не желая отвечать на явную провокацию. Прикусив губу, обошла стол и села напротив Мора, хоть и подозревала, что должна была занять место рядом с ним, по правую руку. Пока я наслаждалась вкусным мясом и овощами, Мор наблюдал за мной, вертя в руке бокал с вином. Он не сказал ни слова, просто смотрел, и это заставляло меня нервничать. Казалось, отец даже не замечает, насколько неуютно я себя чувствовала. Они углубились в разговор, оставив нас наедине.
Не думала, что затаю дыхание, когда Мор будет пробовать лазанью. Он сомкнул губы и прикрыл глаза, будто пытался разложить блюдо на мельчайшие атомы. И почему я вообще ждала его реакции? Ответ на этот вопрос был весьма откровенным и постыдным, чтобы признаться даже себе.
– Ты это готовила? – Подняв на меня взгляд, спросил Мор. В нём чувствовалась недосказанность. Кивнув, я заметила, как он усмехнулся. – Неожиданно… съедобно.
– Спасибо, – поджав губы, парировала. – А ты всё ещё режешь салаты как дрова?
Мор оскалился, явно пренебрегая этикетом и манерами.
– Зато быстро. В бою это важнее, чем красивая нарезка.
– Оставь её. Вы не на ринге, – вмешался Балморал, сверкнув недовольным взглядом в сторону сына.
– Жаль. На кухне её удары точнее, чем у некоторых моих соперников.
– Ты слишком критичен, Мор, – мягким тоном упрекнула Амаранта.
Мор дёрнулся на стуле, будто его укололи, и грубо заметил:
– Если бы она так же хорошо держала нож, как нарезает овощи, я бы провёл с ней пару часов на трассе.
– Вообще-то, она здесь, – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Скажи, окажись ты один в горах, смог бы себя прокормить? Я имею в виду чего-то кроме сырого мяса.
Склонившись вперёд, скопировала его дьявольскую усмешку. Мор откинул голову назад и засмеялся. Но тот смех был не счастливым, а вызывающим. Он будто бросил мне перчатку, которую я должна поднять и ответить на вызов.
– О, наконец-то искра! А я уж подумал, ты только соль чувствуешь, а не вкус к словесным дуэлям.
Во мне вскипела ярость от его наглого подтрунивания. Мор хотел меня поддеть, и у него это отлично получилось. Глаза блестели вызовом. Он будто спрашивал: «Ну и что теперь ты сделаешь?» Ответ готов был сорваться с языка, когда сгустившуюся обстановку за столом, прервал голос Балморала.
– Помнишь, как ты в юности поджёг кастрюлю супа?
– Да, но хоть не пролил его на противника, как некоторые.
Мор посмотрел на меня, имея в виду тот случай, когда я разозлилась на мальчишку, который обозвал меня, и вылила на него суп. Это было завораживающее зрелище. И даже наказание, которое последовало за тем поступком, не приглушило моего триумфа.
– Это случилось один раз! К тому же он заслужил.
Мор проказливо усмехнулся, показав ямочки на щеках.
– Зато запомнилось. Как и твоя попытка «накормить» меня тем несъедобным… что это было? Пирог или какая-то каша из всего, что попалось под руку? – в тот момент я готова была воткнуть вилку ему в руку, чтобы сбить ту злорадную ухмылку с лица. – Ты снова покраснела.
Поднявшись из-за стола, я вылетела из столовой, найдя утешение у небольшого островка. Желание ответить на его наглость кипело в венах, доводя до бешенства.
– Знаешь, у меня завтра свободный вечер. Если хочешь доказать, что твои кулинарные навыки неслучайность, приготовь что-то, отчего я не смогу отказаться.
Я застыла, услышав голос Мора за спиной. Не желая оборачиваться, сцепила зубы, чувствуя, как меня пронзает дрожь ярости.
– Хочешь испытать на себе моё кулинарное мастерство? А ты уверен, что в нём не окажется приличная доза яда? – Сарказм так и лился с моих губ, отравляя воздух.
Мор усмехнулся, но я так и не обернулась, когда поняла, что он подошёл ближе.
– Боюсь, что ты снова пересолишь, – его голос упал до опасного шёпота. – Но попробовать стоит.
Мы замерли в том коконе недосказанности, как две статуи. Я чувствовала его присутствие каждой клеточкой своего тела, но боялась оглянуться. Боялась увидеть в его глазах презрение или насмешку. Но больше всего страшило то, как я отреагирую на его подколы. Я всё ещё помнила, как покраснела, когда Мор нашёл меня под деревом с омелой. В тот миг его глаза наполнились ужасом, потому что я протянула ему ветку с белыми ягодами.
– Ты принимаешь вызов, Леонор?
Я вздрогнула от его вопроса и покачала головой, желая уйти отсюда как можно быстрее. Не найдя в себе силы, ответить на тот ядовитый вопрос, развернулась и, не глядя на Мора, покинула пределы его досягаемости. Хоть и чувствовала притяжение, словно он гравитация, которая притягивает меня к себе.
Заметив, что Балморал Торн удалился в свой кабинет, в то время как Амаранта беседовала с отцом, поняла, это мой шанс. Скрываясь в тени, прошла по коридору и застыла у двери. Она была приоткрыта, но я боялась возвестить Балморала о своём приходе. Руки дрожали, горло сковало ужасом, когда услышала тихий смешок.
– Проходи, Леонор, – подарив обаятельную улыбку, пригласил Балморал.
Похоже, он заметил мой силуэт в просвете между дверью и стеной. Толкнув, вошла и застыла у порога. Балморал восседал за своим столом, как король правящей страны. Не хватало только короны, хотя я чувствовала, что она крепко укоренилась на его голове. Невидимая, но от силы и мощи в глазах основателя, веяло могуществом.
– Расскажи, что привело тебя ко мне?
Я знала, с таким человеком не сто́ит утруждать себя светскими беседами, потому перешла к сути. К тому же у меня было не более десяти минут, прежде чем отец найдёт меня.
– Прошу, поговорите с отцом. Нам с Мором не помешает познакомиться поближе, ведь осталось не так много времени до церемонии бракосочетания. Мы можем хотя бы попытаться стать друзьями, чтобы этот брак не был таким унылым и пустым.
Он задумчиво откинулся на спинку своего массивного кресла. Бархатная обивка тёмно-сапфирового оттенка в сочетании с резными деревянными ручками, подходила королю.
– Насколько мне известно, он категоричен в этом вопросе.
– Мы ведь хотим одного и того же, – подавшись резко вперёд, заявила нагло я.
– И чего же?
Ему в самом деле было либо интересно, либо Балморал отлично подыгрывал сложившейся ситуации.
– Союз, который наши семьи заключили, выгоден и вам, и моему отцу.
На губах промелькнула улыбка, которая заставила меня немного расслабиться.
– Думаешь, если вы столкнётесь в стенах Дракмора, то не поубиваете друг друга?
Я сцепила руки за спиной, выдержав его вопросительный взгляд, и покачала головой, выстраивая в голове план действий.
– Я приложу все силы, чтобы случайно не убить вашего сына, – от моего откровенного ответа Балморал хохотнул. – Мне просто нужно…
– Выбраться, – закончил он за меня и кивнул. – Я понимаю, Леонор, и знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Ну что ж, если это всё, то думаю смогу помочь, к тому же мы уже почти семья, а это самое важное в моей жизни.
Желание подпрыгнуть и закричать, как я благодарна за его помощь, взорвалось фейерверком радости внутри, но я заставила себя не выражать те чувства. Поблагодарив Балморала, вышла из кабинета, оставив его в одиночестве.
Ужин закончился на лёгкой, но соревновательной ноте. Недосказанность вилась вокруг нас плотным коконом, но каждый проигнорировал её.
– Ты всегда умел находить способы разозлить людей, – услышала я голос Балморала. Он говорил это сыну, но смотрел на меня.
Мор нагло ухмыльнулся и ответил:
– Зато она точно вернётся. И, может, даже примет моё предложение.
В тот миг оба повернулись ко мне, и я почти задохнулась. В глазах Балморала светилось озорство, по-другому я не могла описать те искорки смеха в задумчивых глазах. Похоже, ему нравилось то, как мы балансировали на краю острого лезвия и сражались. На Мора я не смотрела, бросив прощальные слова, позволила отцу увезти нас домой. В ту каменную крепость, которая стала моей тюрьмой.
Урок 4
Сказка вторая – ЗеркалаЛЕОНОРКаждый дом хранил свою историю. Я верила, стены помнили, что произошло в нашем доме. У них есть глаза и уши. Они следят за своими обитателями, впитывая тёмные, страшные образы в толстые бетонные стены. Наш дом был похож на уродливого монстра. Его душа медленно умирала ещё до трагедии, но после, она безвозвратно начла погибать. Когда отец отрезал западное крыло, он будто ампутировал руку от основного дома.
Я стояла в комнате, прижав ладони к прохладным стенам и приложив ухо, слушала тихие стоны, которые издавал дом. Поначалу он злился и требовал вернуть ту его часть, которую никто не посещал месяцами, а теперь молил.
– Леонор, – окликнул меня мистер Блек. – Проходи.
Повернувшись, заметила на его лице вопрос, но не стала отвечать. То, что я могла слышать, как тихо стонет наш дом, будто мается в предсмертных муках, останется только в моём сознании.
Мистер Блек преподавал токсикологию. Даже находясь вдали от стен Дракмора, я изучала те же предметы, уделяя особое внимание токсикологии и травам. Да, отец поощрял дополнительные занятия, которые длились до самого вечера. Преподаватели приходили и уходили, а я так и оставалась запертой в стенах нашего дома-монстра.
Каждый день сменял следующий, и, казалось, всё вокруг должно меняться, только не в моей жизни. Занятия начинались ровно в девять и заканчивались в пять, с небольшим перерывом на обед. Дальше по расписанию, уход за растениями, которые являлись далеко не самыми безопасными. Среди них были и ядовитые, так как мы с мистером Блеком изучали все тонкости ядов, их силу влияния на природу. Мне нужно было наблюдать, записывать и заботиться о них. После чего я могла позволить себе провести ровно один час в библиотеке. Вот только читала я вовсе не учебную литературу, а философию. Иногда предавалась мрачным размышлениям по поводу того, как мыслят убийцы, оправдывая смерть другого человека.
– Цель сегодняшнего урока, изучить ядовитые растения, которые можно выращивать в саду. Понять их воздействие на животных и обсудить, как это может быть использовано, – присев за стол, начал мистер Блек. – Наперстянка имеет высокие стебли с колокольчатыми цветами. Содержит дигиталис, влияющий на сердце. У животных вызывает аритмию и рвоту. Также возможен смертельный исход. Птицы менее восприимчивы, но могут погибнуть при большом количестве. Болиголов – зонтичное растение с неприятным запахом. Содержит кониин, парализующий нервную систему. Белладонна имеет тёмно-фиолетовые цветы и блестящие, чёрные ягоды. Содержит атропин, вызывает галлюцинации и остановку сердца. У ландыша нежные белые цветы и сладкий аромат. Все его части ядовиты.
Я не верила в магию, но знала, некоторые растения обладают почти разумной хитростью. Сок болиголова вызывал онемение кожи при контакте. Обрезала я его только в перчатках. Корни аконита пахли хреном, но даже крошечная доза могла вызвать остановку сердца. Белена чёрная имела сладкий, дурманящий аромат, но долгое вдыхание могло привести к бреду и галлюцинациям. Потому приходилось выращивать её под стеклянным колпаком, временами проветривая теплицу.
– Правила выживания в ядовитом саду? – Посмотрев на меня, спросил мистер Блек.
– Все работы должны вестись в плотных перчатках, маске и очках. После контакта следует промыть руки разбавленным уксусом, он нейтрализует алкалоиды, – перечисляла я, с лёгкостью, хватаясь за нужные слова. – Самые опасные растения пахнут приятно, например, ландыш или белладонна. Но не сто́ит доверять аромату, он может убить.
Мистер Блек кивнул, довольной ответами и продолжил перечислять ядовитые растения, которые человек может выращивать сам, при этом не погибнув. Дальше следовала череда других уроков: литература, философия, которая привлекала меня своими углублёнными знаниями и верой некоторых философов в алхимию, камень бессмертия и вечную жизнь.
Время ужина подкралось незаметно и тихо. Я спустилась, одетая в красную блузку и тёмную юбку, зная, что отец уже ждёт. Длинный дубовый стол был накрыт. За окном появились первые сумерки. В камине потрескивали дрова.
– Здравствуй, папа.
Он не ответил, даже не оторвал своей головы от телефона, который держал в руках. Брови были нахмурены. Губы сжаты в тонкую линию, выражая недовольство. Тихо выдохнув, взяла приборы и приступила к ужину. Каждый кусочек взрывался цветовой палитрой по чувствительным окончаниям языка. Прошло уже больше десяти минут, когда отец оторвался от телефона. Он сидел во главе стола, медленно разрезая мясо. Его пальцы были в шрамах, следы работы с ядовитыми травами.
– Ты станешь такой же, как я. Один неверный шаг и яд окажется в твоей крови, – сухо прокомментировал отец, когда я взяла бокал с вином. – Ядовитые растения не прощают ошибок. Как и люди.
– Знаю, – напряжённым тоном ответила.
Чтобы занять руки, нарезала мелкими кубиками овощи в ожидании, когда взорвётся бомба. Балморал определённо сдержал своё слово и поговорил с отцом, вот только тот не спешил раскрыть свои карты. Он держал каждую мысль при себе, оставляя меня в подвешенном состоянии. Я нервничала, руки вспотели, когда отец снова заговорил.
– Смело с твоей стороны пойти в обход моим приказам и убеждениям, Леонор, – его голос никогда не был ласковым. Всегда строгий и грубый, будто даже мне он отдавал распоряжения, которые незамедлительно требовалось выполнить.
– Что ты имеешь в виду?
– Не сто́ит претворяться дурой. Ты не такая, потому пытаясь убедить, что ничего не знаешь, делаешь только хуже, – махнув угрожающе на меня рукой, прервал отец. – У нас с Торном состоялся весьма неожиданный разговор. И темой ему послужило твоё возвращение в Академию Дракмор.
Всё внутри меня замерло от его слов. Надежда робко расправила свои крылья, желая почувствовать ветер и взлететь. Но в глазах отца стояла настоящая ледяная стужа, потому тот образ быстро испарился. Его место занял дьявол, громко смеющийся над моими бесплодными попытками покинуть дом.
Его суровый взгляд был направлен на меня, словно мы не сидели по разные стороны огромного стола. Побарабанив пальцами по дереву, он вскинул брови, побуждая меня высказаться. И я не могла отказать. Чувствуя, как внутри ярым пламенем сгорает маленькая надежда, смиренно выдохнула:
– Я лишь упомянула, что нам с Мором сто́ит проводить больше времени вместе. Это даст возможность укрепить будущий союз.
– Думаешь, он способен на любовь? – скептически фыркнул отец.
Я улыбнулась и покачала головой.
– Нет, но это не значит, что мы не можем стать друзьями. Элементарное уважение и доверие могут стать отличным началом брака.
– То есть ты не веришь в его способность открыть своё сердце для более глубоких чувств?
– Так же, как и ты, – парировала устало я. – Мы оба знаем, что Морриган Торн не имеет сердца, а значит, такие чувства, как любовь ему неведомы. Но я не хочу быть его врагом, это станет утомительно. Каждый день сталкиваться с озлобленностью и яростью, не самое приятное начало дня.
Мои слова были правдой, которую отец и так знал, но вот сможет ли он преодолеть тот барьер, что построил вокруг меня? Неизвестно. Мне так отчаянно хотелось закричать, чтобы пробудить его душу от спячки. Взбодрить. Заставить увидеть меня не маленькой девочкой, которой требуется поддержка и защита на каждом шагу, а взрослой девушкой, жаждущей познать мир и столкнуться с проблемами.
– Ты будешь жить в отдельной комнате, – его взгляд не предполагал никаких возражений. – С тобой поедет Дориан. Он будет везде сопровождать, и даже не вздумай сбежать, я узна́ю и верну тебя домой.
Моё сердце отстукивало каждый раз, когда он произносил слово. Руки я спрятала под столом, сжимая их в кулаки, чтобы не позволить себе возразить. Если скажу хоть слово, чего отец, очевидно, ожидал, делая затяжные паузы, то никуда не уеду.
– Каждые выходные будешь приезжать домой и никаких оправданий, – говорил отец, но после его слов, что я вернусь в Дракмор, уже не слушала, только кивала. – Запомни, Леонор, ты на испытательном сроке. Если узна́ю, что ты нарушила правила, тут же вернёшься домой, где тебе самое место. Не вынуждай меня пожалеть о своём решении.
В тот момент перед глазами разыгралась красивая сцена счастья. Я представила, как вскочила со стула и кинулась прямо в распахнутые объятия отца. Подарила ему благодарную улыбку. А он в ответ одарил меня своим поцелуем в макушку. Как я тихо сказала: «Спасибо», а он крепче сжал свои объятия, пробормотав: «Будь осторожна».
Всё развеялось искривлённой дымкой, когда услышала тихое покашливание. Отец всё ещё сидел на своём месте, скрестив руки на груди, а не распахнув их в ожидании меня. Поджав губы, я кивнула, не решаясь что-то произнести вслух. Глубокая горечь наполнила душу от осознания, что я, возможно, больше никогда не буду купаться в его безоговорочной любви, как это было прежде. После смерти мамы мы все сломались, но отец не просто отгородился от меня, он отрезал любые эмоции и обращался со мной как с солдатом.
Как только отец отпустил меня, я бросилась в комнату. Часы пробили полночь. Я схватила книгу страшных сказок и направилась в западное крыло. Нужно предупредить их, что буду отсутствовать некоторое время. И дать обещание, что в выходные вернусь домой с новыми историями.
***
Ёлки нескончаемым строем тянулись вдоль дороги. Их ветви отяжелели от белоснежного покрова. Они казались пухлыми, придавленными белой вуалью зимы. Дориан водитель и по совместительству мой телохранитель, вёл машину, а я впитывала в себя красоту окружающей природы.Январь. Середина учебного года, но мне было наплевать, что придётся вливаться в новую реальность, которой я жаждала больше всего на свете.
Волнение разлилось по венам от осознания, что мне даровали свободу. Да, именно так и ощущалась. Если до этого я была птицей, что заботливо посадили в клетку, отрезав от внешнего мира, то теперь мои крылья окрепли и я могла почувствовать потоки ветра. Вдыхать полной грудью. Понимать, что день сурка закончился. Мне не терпелось вновь погрузиться в учёбу. Познать новые места в Академии Дракмор. Возможно, даже завести парочку друзей, что казалось самым интригующим.
– Вы же помните указания своего отца? – Заботливо напомнил Дориан, припарковав машину. Его взгляд в зеркале был предупреждающим.
– Конечно, – скривив губы, ответила и тут же выскользнула наружу.
Из-за тянущейся гряды деревьев на этой земле не было сильных заунывных ветров. Снег скрипел под подошвами моих высоких сапог, когда направилась прямо к общежитию. Я помнила каждую тропинку и знала те места, которые были скрыты от большинства студентов, особенно тех, кто приезжал из других городов.
Поднявшись в правое крыло, нашла свою комнату в самом конце коридора. Напротив, ещё одна дверь, и я надеялась, там кто-то жил. Не хотелось бы обнаружить, что кроме меня, здесь никого не будет. Отец мог так поступить, выселив всех студентов в другие комнаты.
Бросив сумку в кресло, распахнула шторы, наслаждаясь белоснежной шапкой, которая укрыла холмы и статуи. В воскресенье Академия была тихим местом. Многие уезжали на выходные к родным. А те, кто оставался, прятались в Торн холле, поглощая сладости и кофе. Или же предпочитали Брон холл с его неизменным количеством самых разнообразных книг.
– Я всегда буду поблизости, Леонор. Не нужно пытаться сбежать по-тихому или как-то хитрить, – услышала позади суровый тон Дориана.
Обернувшись, заметила, как он поставил мой чемодан и смерил внимательным взглядом. Ему было около тридцати. Красивый, статный, с безупречной репутацией, Дориан более пяти лет исполнял указания отца и никогда его не подводил.
– Нарушишь правила, я доложу. Не испытывай судьбу. Ни ты, ни я не хотим возвращаться домой.
Прищурившись на его слова, в которых присутствовал какой-то смысл, неизвестный мне, я спросила:
– О чём ты говоришь?
– Ты увядала там, – он махнул в сторону, имея в виду наш дом. – Не сто́ит злить его и пытаться понять, где находится граница, за которую ты можешь ступить. Мы оба знаем, что в вопросе твоей безопасности мистер Цербер весьма строг.
С этими словами он развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь. От того счастья, которое накрыло меня после слов отца о возвращении в Дракмор, осталось горькое послевкусие. Будто я раздавила между зубов переспелую забродившую волчью ягоду.
Выдохнув, взяла чемодан и разобрала вещи, пытаясь не думать о предостерегающих словах Дориана. Пролистывая страницы своей книги, я остановилась на той истории, которая цепляла нечто тёмное внутри. Представив, что нахожусь дома в западном крыле и читаю тем убиенным душам, окунулась в страшную сказку.
Сказка вторая. Зеркала.
«Зеркало – окно в другой мир.
Я знала об этом уже давно и не боялась своей зеркальной комнаты. Каждое из них деформировало пространство тонкого мира, создавая путь в неизведанные места и реальности. Зеркальная поверхность встретила меня ослепительным светом, что лился из окон. Я села напротив небольшого антикварного столика и принялась рассматривать отражение.
Встреча с другим „я“ – вот что искала, зная, через несколько минут увижу, моё лицо не принадлежит мне. А из зеркала смотрит мистическая копия меня само́й.