Огоньки в небе

© Альберт Ринатович Бикбулатов, 2025

ISBN 978-5-0067-3445-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бикбулатов Альберт

«Огоньки в небе»

Роман

Глава 1. Пролог на небесах!

Шел грозный, суровый, но величественный 4491 год. Галактику бороздили корабли человечества, расселяясь по бескрайним просторам космоса, ведомые двумя неумолимыми силами. Первая – и самая горькая – это медленное, но верное угасание прародительницы всего живого, Солнца. Звезда, веками даровавшая жизнь девяти планетам рукава Ориона, исчерпала свои силы, погружая свой мир в смертельную тень.

Солнце, источник тепла и света, стало иссякать, и все усилия, все титанические научные достижения не смогли остановить этот процесс. Инженеры и ученые бросили все силы на разжигание потухающего пламени, но безуспешно. Природа оказалась сильнее. В отчаянии, человечество приняло трудное решение: покинуть родную звездную систему, чтобы избежать неминуемой гибели.

Но была и другая сила, питавшая дерзкую надежду в сердцах немногих. Они не желали смириться с судьбой, отказывались бросить умирающее светило на произвол судьбы. Эти отчаянные смельчаки остались, укрывшись под сияющими куполами, словно хрупкие жемчужины в когтях смерти.

Они посвятили себя изучению термоядерного синтеза, проводили рискованные эксперименты, вкладывая всю свою энергию и время в поиск искры, способной вновь зажечь пламя жизни в умирающем Солнце.

Они работали, движимые не только научным интересом, но и неугасающей верой в чудо, в то, что даже в самые темные времена надежда не умирает последней. Они стали хранителями последней искры, пытаясь вдохнуть ее в умирающее сердце звезды, веря, что однажды эта искорка разгорится в неугасимое пламя, вернув жизнь в умирающий мир.

Но у истоков этого межзвездного исхода стояла и другая, не менее насущная причина: перенаселение. Все девять планет Солнечной системы задыхались под бременем человеческой цивилизации. Первоначально, взгляд был обращен к ближайшим сестрам – газовым гигантам Урану, Юпитеру и Сатурну. Казалось, их необъятные просторы способны вместить растущее население и утолить голод, маячивший на горизонте. Но иллюзии рассеялись.

Эти планеты оказались непригодны для жизни. Человечество, не желая сдаваться, воздвигло над ними купола, создавая искусственные оазисы, возделывая неприветливую почву. Но даже эти титанические усилия не смогли обеспечить достаточный прокорм для разрастающихся городов. Недовольство зрело, словно гнойник, угрожая вылиться в бунты и междоусобицы.

В этих критических условиях было принято судьбоносное решение – провести всемирное голосование. Вопрос стоял ребром: начать ли переселение человечества в другие, пригодные для жизни миры? И народы ответили «Да».

Так, дата отправления первых пассажирских и промышленных супергигантов ознаменовала собой начало новой эры. В истории этот день стал известен как отправная точка Первой Великой миграции человечества. На календарях, отсчитывающих новую эпоху, значилось – 3000 год. Галактика, полная неизведанных миров, распахнула свои объятия навстречу человечеству, влекомому одновременно отчаянием и надеждой.

Почти полтора тысячелетия миновало с тех пор, как началась Первая Великая миграция. Человечество, ведомое жаждой лучшей жизни, словно семена, рассеянные по галактическому ветру, разлетелось по далеким мирам. В порыве обрести новую родину, начать жизнь с чистого листа, люди зачастую забывали о возможных последствиях, не задумывались о тех, кто уже населял эти земли.

Вторжение человека в неизведанные миры часто превращалось в трагедию. Столкнувшись с местными обитателями, мыслящими или примитивными, существами, для которых эта планета была домом, человечество, ослепленное жаждой завладеть новым раем, не искало путей к мирному сосуществованию. Вместо этого, не видя возможности или не желая делиться, люди зачастую выбирали путь уничтожения, искореняя и изгоняя коренных жителей с их законных территорий.

Война человека с местной фауной и флорой разгорелась с небывалой силой, охватывая планету за планетой. Почти каждый мир, на который падал взгляд человека, окрашивался в багровые тона кровопролитного противостояния.

Были планеты, где человеку удавалось покорить примитивных обитателей, подчинить их своей воле. Но были и такие, где прибывшие колонисты находили свою смерть в первые же годы освоения. Встреча с сильным и адаптированным к местным условиям противником становилась для них последней.

И, конечно, были планеты, где вражда затягивалась на долгие годы, превращаясь в изматывающую войну с переменным успехом, уносящую жизни с обеих сторон. Лишь ценой огромных потерь, осознав опасность полного уничтожения всего живого под чужим небом, враждующие стороны порой находили в себе силы для заключения перемирия, хрупкого, но все же дающего надежду на мирное сосуществование.

Но чаще всего колонизация уподоблялась скорее тихому танцу, нежели яростной битве. Человечество, словно мудрый странник, предлагало аборигенам руку дружбы, искало компромиссы, плело узы взаимовыгодной торговли. Поначалу, в глазах колонистов, гуманоиды казались существами низшими, недостойными внимания, но время, как опытный художник, раскрывало их истинную ценность. Присмотревшись, понаблюдав за их жизнью, люди осознавали: без этого хрупкого мира, без этого бережного отношения к природе, не будет и того светлого будущего, к которому они так стремились.

Спустя двести лет после Первой Великой миграции, галактику накрыла Вторая волна переселения. Вторая волна колонизаторов, как ученики, внимательно изучившие ошибки и просчеты своих предшественников, кардинально изменила свое мировоззрение. Они несли в своих сердцах не завоевание, а сотрудничество, и тактика их обращения с местными аборигенами разительно отличалась от прежней. Практически везде, где ступала нога человека, расцветали доверительные отношения, прорастало зерно взаимной терпимости. Лишь в редких звездных системах, словно затерянных в тумане прошлого, продолжала бушевать непримиримая вражда, разгорались открытые противостояния между людьми и аборигенами, между самими людьми.

Там, где дипломатия умолкала, где не удавалось найти компромисс, на помощь приходила мощь объединенной армии содружества, чьей миссией было – принуждение к миру, усмирение враждующих сторон.

Планеты, обделенные благоприятным климатом или плодородными землями, но щедро одаренные сокровищами недр, стремились наладить торговые связи с другими мирами, словно реки, ищущие выход к морю. И напротив, колонии, скудные на минералы, но богатые передовыми технологиями и развитой инфраструктурой, заключали выгодные торговые союзы, будто звезды, образующие созвездия. Так, шаг за шагом, в галактических просторах зарождалась всеобщая торговая сеть, сплетающая миры в единое целое.

Однако, встречались и исключения, будто затерянные жемчужины в бескрайнем океане космоса. Эти планеты не нуждались ни в чем. Их недра хранили все необходимые элементы, плодородная земля благоухала жизнью, обилие вод утоляло жажду, а атмосфера ласкала своим дыханием. Здесь царило миролюбивое сосуществование с местной фауной и флорой, создавая истинный райский уголок. И чтобы не нарушить это процветание, сохранить мирную и счастливую жизнь, они избирали путь уединения, стараясь оставаться в тени, не привлекать к себе внимания, дабы избежать вторжения иноземцев, способных в мгновение ока оборвать нить их размеренной жизни. Они жили, будто хрупкие цветы под защитой густого леса, оберегая свою красоту от посторонних глаз.

Тысячу триста лет назад тридцать новоиспеченных колоний, будто тридцать звезд, решивших объединить свой свет, заключили так называемый «Вечный пакт». В этом соглашении говорилось о создании союза, в котором стороны обязывались оказывать всяческую поддержку друг другу в критических ситуациях, будто плечом к плечу вставая против общего врага, а также поддерживать постоянные торговые отношения, будто реки, питающие общее море. И этот небольшой союз, будто первая ласточка весны, получил имя – «Союз Конфедераций». Со временем к нему стали присоединяться и другие колонизированные планеты, синдикаты, а затем и целые обитаемые планетарные системы, будто ручейки, впадающие в полноводную реку. Основной причиной их объединения было стремление обрести защиту от других колоний, жаждущих захватить все больше территорий, словно волков, рыскающих в поисках добычи, а также защитить свои поселения от нападений местной живности, словно построить крепкие стены вокруг своего дома.

Второй, не менее важной целью, было обретение голоса на торговой сцене галактики, стать не просто поставщиками, но равноправными партнерами. Так «Союз Конфедераций», словно маяк, постепенно превратился в гаранта безопасности и мира, вокруг которого собирались уставшие от бурь корабли.

На других просторах «Млечного пути», где люди и гуманоиды, забыв о былых распрях, заключали союзы, основанные на взаимной выгоде, рождались новые Конфедерации, Республики, сплетались нити мировых соглашений с Великой Конфедерацией. Они, как гордые орлы, обладая собственной процветающей экономикой, могучими армиями и звездными флотилиями, стремились не попасть под влияние Великой Конфедерации, а оставаться на равных, парить в одном небе.

Благодаря этому галактика, как гигантская паутина, раскинулась триллионами нитей – путей сообщения, скоростных мега-магистралей, транспортных, почтовых, военных и коммерческих маршрутов, сверхсветовых трасс и туннелей. По ним сновали корабли, словно капли росы на паутине, соединяя миры в единое целое.

Человечество, ведомое неутолимой жаждой познания, все глубже погружалось в исследование и открытие новых звезд с их неизведанными планетами, как художник, рисующий все новые картины на бескрайнем полотне космоса. Но, как бы далеко ни простиралось желание изведать необъятное, оно заселило лишь ничтожную часть – всего восемь процентов этой огромной, загадочной и непознанной галактики, названной еще далекими предками «Млечным путем», как тайна, ждущая своего часа.

А за пределами, маня и зовя, мерцала другая галактика, как сестра-близнец Млечного Пути, хранящая свои тайны и причуды. Обе, словно закрученные спирали, изящно вращались вокруг своих ядер – темных бездн, именуемых черными дырами. Расстояние между ними измерялось миллионами световых лет, словно бездонная пропасть, в двадцать пять раз превышающая размер нашей галактики.

Но были и дерзкие сердца, пылающие неутолимой жаждой познания. Они, словно мотыльки, летящие на свет, устремились к этой далекой, манящей и оттого еще более загадочной галактике. Воодушевленные былыми триумфами, колонизаторы тянулись к далеким звездным системам, но этого оказалось недостаточно. Тогда, словно корабли, покидающие тихую гавань, снаряженные межзвездные крейсеры, полные единомышленников, взяли курс на чужую и далекую галактику – Туманность Андромеды.

Но постепенно связь с кораблями оборвалась, словно нить, перерезанная невидимым клинком. Тишина поглотила эфир, оставив лишь гнетущее молчание. Никто не знал, что послужило тому причиной: расстояние, космическая радиация, бури вселенских масштабов? Связи не было, и это оставалось жестокой, неоспоримой правдой.

Бесчисленные спасательные экспедиции, отправленные как в «Черную Пустошь» – межгалактический космос, так и на передовые звездные системы Туманности Андромеды, возвращались ни с чем, будто птицы с подбитыми крыльями. Более того, зачастую и сами эти экспедиции бесследно исчезали в бескрайних просторах, будто капли дождя, упавшие в океан. И никто не знал об их дальнейшей судьбе, растворившейся в безмолвии космоса.

Глава 2. Вступление

Дождь семихвостой плетью исхлестывал землю, каждый удар отзывался ледяным покалыванием. Ветер, дикий и необузданный, терзал деревья, гнул их к земле в безумном танце, превращая лес в колыбель бури.

Небеса, затянутые саваном туч, казались бездонной пропастью, где не мерцала ни одна звезда. Лишь изредка, в мимолетных разрывах тьмы, пробивался бледный, призрачный свет, даря обманчивую надежду на ориентир в этом хаосе. В самом сердце лета, в этой глуши тренировочного спутника, лес превращался в непроходимый лабиринт, известный лишь зверям, истинным владыкам этих земель.

Словно тени, тридцать пар армейских ботинок ступали по еле заметной тропе, каждый шаг – безмолвная молитва о тишине, каждая лужа – испытание равновесия. Отряд спецназа, как призрак, растворялся в густых зарослях низкорослого кустарника, его силуэты сливались с пейзажем, становясь его неотъемлемой органической частью.

Животные этих мест, предчувствуя бурю, затаились в своих убежищах, даря незваным гостям передышку и тишину. Прямое столкновение не страшило воинов – их подготовка была безупречна. Опасность крылась в другом: случайная встреча могла выдать их присутствие, сорвать тайную операцию, превратить ее в пепел поражения.

Черные маски, шлемы, словно вторая кожа, биожилеты-«хамелеоны», сливающиеся с окружающей средой, оружие, ставшее продолжением их тел – все это было щитом и мечом, гарантией успеха. Но даже самый безупречный план может рухнуть под тяжестью случайности, превратив тщательно выстроенную миссию в горькую пыль.

– Может, нырнуть вправо, спуститься ниже? – командир диверсионного отряда, Ричард Брайс, вглядывался в темноту сквозь призму спектральных очков «Филин», пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь густую пелену ночи.

– Что-то гложет меня эта тропа… – продолжал он – Слишком уж тонка, словно лезвие, и скользка, как обледеневшая мечта. Тут бы горные кошки не помешали! Идем, будто по наклонной плоскости, вот-вот сорвемся в пропасть. Сколько еще она будет тянуться, эта змеящаяся полоска? Да, для лесной мелюзги здесь, наверное, рай земной. Для них это, как для нас – широкий проспект. А нам, великанам, приходится красться, будто ворам. Прогнать бы сюда пару диких кабанов, глядишь, протоптали бы дорогу, и нам стало бы легче…

Но тьма и непроницаемая стена зарослей не давали ему шанса.

Черные маски скрывали лица, армейская форма сливалась с ночью, легкие биожилеты – «хамелеоны» пульсировали жизнью, готовясь в любой момент защитить своих владельцев. Оружие, прилаженное с хирургической точностью, выдавало в них элиту – воинов особого назначения. Второй час ночи скользил сквозь пальцы, до рассвета оставалось совсем немного.

Кусты справа и слева возвышались, как неприступные стены, скрывая «черные тени» от посторонних глаз. Они двигались бесшумно, как духи, используя древние знания местных жителей. Внезапно, идущий впереди воин опустился на одно колено, вскинув вверх сжатый кулак. Все мгновенно замерли, растворившись в ночи, превратившись в саму пустоту.

– Джерри, два часа, – прошелестело в ушах бойцов, словно дыхание ветра.

– Понял. – Третья тень медленно на полусогнутых ногах повернулась вправо, долго всматривалась сквозь заросли высоких кустов. Сверхточная, чувствительная на шлеме аппаратура, электрическими импульсами передала изображение на гиперспектральнные очки.

Светло-коричневым цветом появились контуры какого-то загадочного существа. Оттенки цвета в очках, классифицировали все живое, на категории опасности. Коричневый цвет пугал, он говорил без слов, что существо вполне может представлять собой реальную опасность.

– Затр- 4.1. – на пару мгновений в наушниках наступила полная тишина.

– Вперед – скомандовал привычный голос, и колона начала медленно двигаться вперед, приобретать какие-то очертания

Через час отряд вышел на поляну. Лес заметно поредел, и уже можно было различать очертания отдельных стоявших деревьев, из тех, что поближе. Сквозь утихающий проливной дождь утренние солнечные лучи, робкими попытками начал проникать на земную поверхность. Деревья были высокими настолько, что уходили ввысь на сотню метров, в диаметре же достигали метров пятнадцати.

Не проронив ни слова, отряд занял круговую оборону. Отлаженность совместных действий была залогом всего на свете. И в первую очередь залогом выживания. Это обозначало, что от действий одного члена группы, зависела жизнь другого и вообще всего отряда. Всматриваясь гиперспектральнные очки, встроенные в шлемы и имеющие несколько диапазонов видимости, Ричард Брайс скомандовал:

– Отключить «Филины»!

И коротким жестом большого пальца подал пример своим подчиненным. Все последовали его примеру.

В «филинах» больше не было нужды: ведь вокруг стремительно рассветало. Взору отряда предстал изумительный вид.

«На двенадцать часов» раскинулся такой пейзаж, что просто дух захватывало. Не будь они на задании – несомненно, прониклись бы чудесной картиной. Поляна раскинулась на краю пропасти. Прямо впереди виднелись луга, поляны, острова деревьев и все это начинало цвести, пестреть, оживать всеми вообразимыми и невообразимыми цветами и всяческими их оттенками.

Ливень придал силы всему живому и залил мир изящной, особой, волнительной красотой. Слева направо линию горизонта, как подкова, огибала широчайшая голубая река, окольцованная множественными изумительными радугами, а внизу в метрах семидесяти находился естественного происхождения бассейн с темно-синей водой.

Берри подошел к пропасти и заглянул в нее.

– М-да – задумчиво пробасил он.

Трое товарищей присоединились к нему, обозревая это чудо природы.

– Если бы не работа, то я наверняка стал бы художником, – сказал один.

– Художники видят все в целом, а ты привык делить мир на сектора и то, только глядя в прицел, – ответил ему второй.

– Нет, если постараться, то я бы смог измениться…

– Конечно, убеждай себя почаще, и может быть…

– Отставить препирания! – Ричард Брайс беззлобно, скорее по привычке, чем всерьёз гневаясь, развел по углам подчиненных, – Рой, довольно быть циником, когда-нибудь мы, наверное, будем жить как обыкновенные люди. А сейчас Джеки, три пары в дозор, а остальным разбить лагерь и отдыхать. У нас есть … – он сфокусировал взгляд в верхний левый угол своих «Филинов», – Девятнадцать часов до прибытия ботов.

– Майор, – к командиру подошел лейтенант.

– Да. Слушаю.

– А почему мы не пользуемся «Хамелеоном»? Сдаётся мне, босс, при его активации, все же было б полегче?

– Вот именно Питч, легче. Но это не всегда «есть хорошо». Не правда ли? Как выразился один великий человек – Тяжело в учении, легко в бою. Надеюсь, я ответил на твой вопрос?

– Так точно!

– Вот и отлично, а сейчас иди отдыхать. Скоро нас отсюда заберут.

Брайс, дождавшись, когда тень подчиненного растворится, поднял взор к небесам, словно ища там ответа. Его глаза скользнули по склону таинственной эклиптики, но не нашли покоя. Тихий вздох сорвался с его губ – эхо тягостных дум.

Затем, словно под тяжестью невидимого груза, он отвел взгляд вниз, на долину, распростертую внизу, как темный океан. И тогда, его губы беззвучно зашептали что-то, как древнюю молитву, обращенную к духам этой земли, или тайное признание, предназначенное лишь ему и горизонту. Его слова, не услышанные никем, повисли в воздухе, будто невидимые нити, связывающие его с этим местом, с этой миссией, с его судьбой…

Глава 3. Краткое описания планеты « Аргон»

Уже полтора века Аргон купался в лучах мира, будто после долгой ночи пробуждался к новой жизни. Последняя война, кровоточившая почти десятилетие, завершилась сокрушительным падением северного государства Сталкон. Семь держав, связанных узами дружбы и кровного родства, предъявили Сталкону ультиматум о безоговорочной капитуляции. Получив в ответ лишь гордое молчание, они преодолели неприступные «Железные горы» и обратили армию агрессора в прах.

После этого поражения Сталкон, будто карточный домик, рассыпался, перестав существовать как единое государство. Народ, некогда великий, разлетелся по Аргону, будто семена одуванчика на ветру, в поисках лучшей доли за пределами руин родины.

Но были и те, кто, словно корни, врос в истерзанную землю, пытаясь возродить жизнь из пепла. Именно они и стали легкой добычей для стай разбойников, а затем и рабами, лишенными свободы и надежды. Преступный мир Аргона, словно рой саранчи, обрушился на север в предвкушении легкой наживы. Стервятники слетелись со всех уголков планеты, жадно взирая на чужое горе. Мародеры, убийцы, насильники и воры постепенно превратились в работорговцев, продающих души и тела.

Поначалу торговля людьми была объявлена вне закона во всех странах Аргона. Правительства тщетно пытались обуздать это чудовищное зло, но их усилия были подобны каплям дождя в бушующем океане. Со временем торговля людьми, словно ядовитый цветок, проросла сквозь трещины закона, обретая леденящую душу законность. Продавали всех: от младенцев, чьи глаза еще не видели мира, до стариков, чья жизнь клонилась к закату. Семьи разрывали, словно старые письма, отнимая детей у матерей, разлучая мужей и жен. Многие рабы – мужчины и подростки – исчезали в бездонных шахтах «Железных гор», другие умирали от непосильного труда на каменоломнях, валке леса, осушении болот, строительстве верфей и добыче соленых сланцев. Женщинам и детям была уготована другая, не менее страшная участь. Они становились служанками в богатых домах, конюхами и прислугой в тавернах, работали не покладая рук на полях и плантациях. Многих продавали в дома развлечений, где их тела становились товаром, а души умирали в муках.

Лишь две дороги вели к свободе от рабства: смерть, освобождающая от земных уз, или милость господина, дарующая вольную. Но второй путь был столь же редок, как цветок, распустившийся в ледяной пустыне. Работорговля, словно ядовитый плющ, окутала весь Аргон своими щупальцами.

Но даже на пепелище Сталкона забрезжил слабый луч надежды. Спустя два десятилетия на истерзанных войной пустошах начало формироваться новое общество, словно росток, пробивающийся сквозь камни. Промышленность, подобно Фениксу из пепла, воспрянула, города начали расти, словно грибы после дождя, и постепенно возрождалось подобие государства. «Железные горы», служившие природной границей, были опоясаны могучей стеной и неприступными укреплениями.

Это вызывало беспокойство, будто предчувствие надвигающейся бури. Но пока дозорные полки дружественных стран хранили молчание, не посылая тревожных сигналов с границ Сталкона, соседние государства пребывали в относительном спокойствии. Ближайшим соседом Сталкона была Пирия – могущественное государство, которым правила милосердная императрица Алена, восседающая на троне в блистательном Скайфилде.

Скайфилд не смыкал глаз. По прямому указу Алены Милосердной, на самых высоких хребтах «Железных гор» были воздвигнуты сторожевые башни, словно каменные стражи, взирающие на горизонт. Многочисленные дружины контролировали все ущелья и дороги, где могла возникнуть малейшая угроза вторжения вражеских войск.

Военный контингент северного гарнизона Пирии увеличился вдвое, с пяти до десяти тысяч воинов, готовых отразить любой натиск. По настоятельной рекомендации Алены, соседние государства, чьи границы соприкасались с северной страной, последовали примеру Пирии, как послушные дети, прислушивающиеся к мудрому совету матери.

Когда первые корабли переселенцев коснулись земли этой дивной, плодородной планеты, их сердца наполнились надеждой и восторгом. Но вскоре они обнаружили, что планета эта, несмотря на свою красоту и богатство, лишена главного – разумной жизни. Лишь примитивные существа, ведомые лишь инстинктами, населяли леса и поля. Многих животных удалось приручить и сделать верными спутниками человека, но большинство, словно дикие искры, не поддавались дрессировке, оставаясь свирепыми и непримиримыми.

Они враждебно относились ко всему живому, словно стражи невидимой границы. Люди старались обходить стороной их владения, будто опасаясь разбудить дремлющее зло, и не уничтожали хищников, веря, что полное истребление этих существ нарушит хрупкий баланс жизни, приведет к гибели экосистемы и всего живого.

Но в последнее время, будто предвестники грядущей беды, хищники стали все чаще появляться на обжитых территориях, вторгаясь в мир людей. Нападения на фермы и одиноких путников участились, будто зловещая симфония, звучащая все громче и тревожнее. И этот зловещий факт, будто червь сомнения, стал глодать сердца людей, вызывая множество вопросов, на которые пока не было ответов.

Глава 4. Описание станции «Кронос»

На околоземной орбите Пируса, словно невидимый страж, парила орбитальная станция «Кронос». Эта колоссальная конструкция из титана и стали, словно космический город, застыла на высоте ста пятидесяти километров от поверхности планеты, скрытая от посторонних глаз пеленой секретности. -Кронос была не просто станцией, а кузницей кадров, местом, где оттачивалось мастерство элитных боевых групп -Альфа, -Дельта, -Волкодав, -Омега, -Экстра, а также передовых частей вооруженных сил -Союза Федераций.