Это буду не я

Глава 1

Кабинет был именно таким, какой положен президенту самой крупной в мире суперкорпорации. Устроить футбольный матч в нём вряд ли получится, но для чемпионата по большому теннису места вполне хватило бы. Три стены сделаны целиком из прозрачного стеклопластика. Вдоль одной из них стоял огромный, как океанский лайнер, стол для совещаний из полированного красного дерева, около другой – почти такой же большой письменный стол. За ним размещалось кресло, смахивавшее на королевский трон. В четвертой стене имелась похожая на ворота древнего замка двустворчатая дверь, через которую я и попал сюда.

– Присаживайтесь, – милостиво предложил мне хозяин этой резиденции, оторвавшись на секунду от традиционного для таких людей чтения сверхважного документа и указав рукой на кресло напротив письменного стола.

На вид ему можно было дать не больше 35. Однако я знал, что президент PJN Technologies Сальваторе Маранзано уже давно разменял седьмой десяток. Он мог бы сниматься в рекламе своей корпорации, поскольку различные средства омоложения составляли существенную часть её доходов. По крайней мере, так писали в потоковых новостях. Густые тёмные волосы, гладкая смугловатая кожа, холодные черные глаза и тонкие усики по моде столетней давности. Даже его движения не выдавали возраст, хотя человеку, сидящему в огромном кресле, много двигаться не приходится.

– Благодарю вас, – ответил я, решив пока придерживаться великосветского тона встречи. Я нисколько не сомневался, что разговор очень быстро перейдет в другое русло. Вряд ли глава организации с триллионными оборотами пригласил находящегося в отпуске полицейского для обычного обмена любезностями.

Маранзано дождался, пока я устроюсь в кресле, а затем сказал:

– Мне нужно, чтобы вы нашли женщину.

– Это не проблема, – с кривой усмешкой буркнул я. После перелёта из Майами в Вашингтон у меня было не слишком хорошее настроение, которое нисколько не улучшилось за 40 минут, проведённых в приёмной. Хотя справедливости ради следовало признать, что под дверью местного Большого Босса я просидел не так уж долго. Я опасался, что мне придётся полдня ожидать аудиенции.

Хозяин кабинета поморщился.

– Пропала одна из наших сотрудниц. Её необходимо найти.

– Ок, – произнёс я и собрался было достать свой оллком, чтобы делать заметки, но вовремя вспомнил, что это полезное во всех отношениях устройство у меня отобрали ещё на входе в здание. О безопасности в центральном офисе PJN Technologies заботились не меньше, чем в Белом Доме.

– Женщину, которую вы должны найти, зовут Джейн Хэтуэй. Она – руководитель нашего управления биологических изысканий и разработок.

– Когда она исчезла?

– Десять дней назад.

Я удивился, но промолчал. Как видно, кто-то уже пытался её отыскать, но потерпел неудачу. А теперь Маранзано решил поручить её поиски мне, да ещё и лично побеседовать со мной. Дело начинало попахивать керосином.

– Что говорит полиция?

– Ничего, – деревянным голосом ответил президент PJN Technologies. – Мы не обращались в правоохранительные органы.

На этот раз отмалчиваться я не стал.

– Почему, если не секрет?

Маранзано посмотрел на меня так, словно он был образцовым молотком, а я – бракованным гвоздем.

– Дело касается репутации нашей корпорации. Если станет известно, что доктор Хэтуэй пропала, это негативно отразится на котировках акций.

– Чем же занималась доктор Хэтуэй, если новость о её исчезновении может обвалить акции такой большой компании, как ваша? – не удержавшись, спросил я.

– Обвалить – это слишком сильно сказано. Но и умеренное снижение обойдется нашим акционерам в миллиарды, даже в десятки миллиардов долларов именно из-за того, что PJN – крупнейшая в мире корпорация. Сам факт исчезновения одного из наших наиболее ценных сотрудников – это уже плохая новость для нас.

Мой работодатель нравился мне всё меньше, но я решил, что отказываться от его предложения не стоит. Даже несмотря на то, что запах керосина в моих мыслях усиливался с каждой минутой.

– Поэтому сразу скажу, что все подробности этого дела должны остаться в тайне. В вашем договоре будет пункт о неразглашении, – добавил Маранзано. – Но уверяю вас, ничего незаконного в работе, которую мы намерены вам предложить, нет. Просто мы в данном случае настаиваем на полной конфиденциальности. А вознаграждение будет достаточно существенным, чтобы компенсировать нарушение ваших планов.

– Да, отдых полетит ко всем чертям, – соврал я. На самом деле мой визит в США отпуском был только на бумаге, но говорить о том, что в штат Флорида меня привели не шикарные пляжи и роскошные отели, а сразу два важных дела, я не стал. Ни обо одном из них президенту PJN Technologies вообще ничего не следует знать. В противном случае прогнозируемая продолжительность моей жизни может резко сократиться.

– Сочувствую, – безо всякого сочувствия произнёс хозяин кабинета. – Но если вы найдете доктора Хэтуэй, то сможете позволить себе очень долгий отдых на самых лучших курортах мира.

От запаха керосина стало просто нечем дышать. Что же такого у них произошло, если глава крупнейшей корпорации столь старательно убеждает меня принять его предложение? И почему именно меня?

Последняя мысль поневоле трансформировалась в вопрос:

– Почему вы считаете, что я справлюсь с вашим делом, если моим предшественникам не удалось добиться успеха?

– Разумеется, мы собрали рекомендации по своим каналам, – заявил Маранзано. – Думаю, вы наиболее подходящий для этого задания человек по всем, так сказать, параметрам.

– Что ж, вернёмся к делу, – предложил я, решив не уточнять, каким образом Большой Босс получил информацию и что же такого ему наговорили. – Чем так ценна доктор Хэтуэй?

– Она уникальный специалист сразу в несколько областях, – ответил мой собеседник.

– Чем именно она занималась?

Президент PJN Technologies несколько секунд молчал, барабаня пальцами по столу, но всё же ответил:

– Её главное направление работы – создание биочипов. Как вы знаете, сращивать нервную систему живых существ и даже нейроны головного мозга с электронными устройствами научились давно. Но взаимодействие это крайне ограниченное – нельзя соединить нейроны с компьютером и использовать все возможности вычислительной техники. Даже применение систем искусственного интеллекта эту проблему в полной мере не решает. Доктор Хэтуэй разрабатывала биочипы – обработанные различными видами излучения скопления искусственно выращенных клеток головного мозга, которые можно было бы вживлять человеку с гарантией полного взаимодействия.

– Можно попроще?

Большой Босс хмыкнул.

– Смысл в том, что такой биочип может выполнять функции дополнительного банка памяти и вычислительного устройства, которые по своей производительности во много раз мощнее человеческого мозга. При этом никаких трудностей во взаимодействии не возникнет благодаря схожести структуры. То есть можно использовать все возможности увеличенной памяти и ускоренного процесса мышления. Представляете, какие перспективы это открывает? С таким чипом за считанные дни, а то и часы человек сможет освоить любую профессию на самом высоком уровне. Запоминать почти неограниченные объёмы информации. Производительность труда возрастет многократно. Выгоды…

– Я понял, это очень перспективная разработка, – перебил я своего работодателя, явно увлекшегося описанием светлого будущего человечества, оснащённого биочипами доктора Хэтуэй. Эти вопросы меня сейчас мало интересовали, поскольку деньги мне обещали заплатить за поиски пропавшего учёного, а не за прослушивание лекций о её изобретениях.

Маранзано недовольно замолчал.

– Значит, её исчезновение ставит крест на исследованиях, которые могут принести вам огромные деньги? – спросил я.

– Нет. В наши времена незаменимых людей на самом деле нет. Но отсутствие доктора Хэтуэй, разумеется, существенно замедлит работу над биочипами. И над некоторыми другими нашими проектами.

– Её могли убить?

Президент PJN Technologies помрачнел.

– Надеюсь, что нет. Но деньги вам будут выплачены в любом случае – даже если окажется, что доктора Хэтуэй нет в живых.

– Подозреваете кого-то из конкурентов?

– Ну что вы! – Мой собеседник даже всплеснул руками от возмущения. – Разумеется, нет. Все корпорации жёстко конкурируют друг с другом, но это всегда касается борьбы за ресурсы, рынки сбыта и перспективные разработки исключительно в рамках бизнеса. Перекупить известного ученого, нанять детективов для промышленного шпионажа, дать взятку чиновникам за получение выгодного контракта – такое бывает. Но не более. Похищение или убийство – это точно не те методы, которые могут использовать наши конкуренты против нас.

Вся эта ситуация воняла керосином сильнее, чем взорванный террористами НПЗ. По опыту своей работы я прекрасно знал, что в мире крупного бизнеса действует только одно правило: достаточно ли велика прибыль, чтобы окупить издержки. Причём в графу расходов могло быть отнесено всё, что угодно – от штрафа за сброс промышленных отходов до срока за сброс трупов неугодных.

К тому же я навёл справки о своем потенциальном работодателе. Как рассказали знающие люди, маленький Сальваторе вырос с матерью-одиночкой, мечтавшей, что он станет священником. Но мальчик с раннего детства оценил истинную силу денег, стоя в очередях за социальными пособиями и продуктовыми талонами, а потому всеми правдами и неправдами пробился сначала в колледж, а затем – в кадровую службу PJN Technologies.

Злые языки утверждали, что Маранзано долго и упорно плёл интриги и заговоры, продвигая лояльных себе людей, пока наконец не поднялся на плечах своих ставленников на самый верх, убедив акционеров, что он – лучший кандидат на пост президента. И вот теперь этот дорвавшийся до власти хитрован буквально уговаривает меня взять за его дело.

Но отказываться было поздно. И дело даже не в больших деньгах, а встреча с руководителем крупнейшей в мире суперкорпорации означала очень большие деньги. И не в тех неприятностях, которые PJN могла мне создать в случае моего отказа. У меня имелись и другие, куда более важные причины согласиться на эту работу.

– У неё были враги? – поинтересовался я.

– Об этом вам лучше спросить не меня, – ответил глава PJN Technologies.

Пару секунд спустя входная дверь открылась.

– Начальник службы безопасности Джек Макгерн и главный специалист по анализу систем безопасности Энн Джонсон, – представил Большой Босс вошедших в кабинет людей.

Судя по скорости их появления, во время нашего с Маранзано разговора они дожидались под дверью. Главный охранник в отличие от своего начальника рекламировать продукцию корпорации явно не смог бы – по его изрезанному морщинами лицу и редеющим седым волосам было сразу видно, что ему далеко за 50 и он давно плюнул на столь модные в наши времена попытки выглядеть свежим юношей.

Осанка выдавала в нем бывшего военного. Однако остроносые туфли из кожи какой-то ящерицы и тёмно-зеленый бархатный пиджак, застегнутый на все пуговицы, медные и блестящие, сквозь который проступало пивное пузо, придавали ему немного смешной вид. Чтобы носить дизайнерскую одежду, нужно иметь соответствующую внешность.

Энн Джонсон оказалась очень красивой блондинкой с правильными чертами лица, длинными волосами, собранными в хвост, и яркими голубыми глазами. Светло-серый женский деловой костюм и кремовая блузка неброско подчёркивали её шикарную фигуру. Косметикой она явно пренебрегала, что, впрочем, никак не сказывалось на её привлекательности.

На вид ей можно было дать от силы лет 25. Однако её должность наводила на мысль, что эта дама вовсю пользуется средствами омоложения от PJN Technologies, а, возможно, и услугами пластических хирургов из сети клиник, принадлежавших корпорации. В том возрасте, на который она выглядела, занять настолько высокий пост нереально даже с такой внешностью.

– Они ответят на все остальные вопросы, – сообщил мне Маранзано. – И окажут любую помощь, которая вам понадобится. Если у вас возникнут какие-то проблемы, не входящие в компетенцию Макгерна и Джонсон, обращайтесь к руководителю моего секретариата Эвелин Фрешетт. Она сделает всё, что необходимо, или свяжет вас с нужными специалистами.

Других намеков, что аудиенция закончилась, мне не требовалось. Я встал, попрощался и вышел вслед за сотрудниками службы безопасности из кабинета.

Бывший военный оказался не из любителей ходить вокруг да около. Дверь ещё не успела закрыться, а он уже спросил голосом, в котором чувствовать привычка отдавать приказы:

– Вопросы?

– Откуда пропала доктор Хэтуэй? Я хотел бы осмотреться на месте.

– Отсюда.

– Прямо отсюда? – изумился я, вспомнив, что мне пришлось пройти пост охраны на входе и ещё шесть контрольных пунктов, чтобы попасть в кабинет Большого Босса, не считая многочисленных следящих устройств в каждом коридоре и лифте.

– Не совсем отсюда, – вступила в разговор Джонсон. У нее оказался очень приятный, мелодичный голос – вполне под стать внешности. – Доктор Хэтуэй исчезла из корпуса номер шесть.

– Что в нём находится и где это?

– Здесь же. Соседнее здание, – отрывисто объяснил Макгерн. – Там расположены лаборатории, которыми руководила доктор Хэтуэй.

Я почесал затылок. Мало того, что пропал очень ценный специалист, который в силу своего положения должен был находиться под постоянным присмотром местных «сторожевых псов», так теперь выясняется, что номер с таинственным исчезновением исполнен непосредственно в центральном офисе PJN Technologies, откуда даже спичку вынести невозможно. Не этим ли вызван интерес Маранзано к делу? Президента корпорации не может не волновать такой прокол в системе безопасности.

– Что насчёт… – начал было я.

– Здесь вся информация, которой мы располагает о докторе Хэтуэй, – сказала Джонсон и протянула мне мой оллком, который я оставил на входе в здание по требованию охраны. – Также вам оформлены все необходимые допуски. Благодаря этому вы сможете беспрепятственно перемещаться по всему комплексу.

Я взял оллком и открыл присланный на него файл. В нём оказалось подробное досье на пропавшую женщину, включая раздел «Недоброжелатели и конкуренты».

– Начнем всё же с места исчезновения и того, что делала доктор Хэтуэй непосредственно перед тем, как стало известно о её отсутствии, – предложил я. – Кстати, как вообще обнаружилось, что её нет на месте?

– Она трое суток находилась в здании, – ответил Макгерн. – Такое бывало и раньше, когда у неё много работы. Её электронный пропуск и пароли доступа к внутренней сети фиксировались регулярно. Затем все отметки исчезли. Через три часа в соответствии с нашими правилами сотрудник службы безопасности, отвечавший за корпус номер шесть, провёл личную проверку. Но доктора Хэтуэй в лаборатории не оказалось. Хотя именно там в последний раз отмечен ее пропуск.

– Что было дальше?

– Сотрудник связался со мной. Я распорядился провести полную проверку здания и тестирование всех электронных систем безопасности. Но доктора Хэтуэй обнаружить не удалось. Никаких нарушений в работе систем тоже.

– Волшебное исчезновение, – проворчал я себе под нос.

Макгерн и Джонсон промолчали.

– Что ж, давайте пройдём в лабораторию, – сказал я.

– Зачем? Там всё было проверено многократно. Никаких следов борьбы, крови или чего-то ещё, – со всё более заметной злостью в голосе сообщил босс местных охранников.

– Просто хочу побывать там, где доктора Хэтуэй видели в последний раз, – терпеливо объяснил я. – И заодно поговорить с вашим сотрудником, который обнаружил её отсутствие, а также с теми, кто с ней работал. Вы же не откажетесь посодействовать мне в этом?

Я в упор посмотрел на начальника службы безопасности, и тот не стал спорить.

– Главный специалист Джонсон поможет вам, – заявил он. – А у меня есть и другие дела.

– Конечно, как скажете, – согласился я.

Кажется, наши с ним отношения не заладились с самого начала. Хотя другого и ожидать не стоило. Наверняка именно Макгерн и его люди первыми пытались отыскать пропавшую, но так и не смогли найти её. Приглашение совершенно постороннего человека, полицейского из другой страны, для того, чтобы сделать эту работу вместо них, главный охранник корпорации явно воспринимал как личное оскорбление.

А поскольку доктор Хэтуэй исчезла прямо из лаборатории, которой руководила, то мне придётся ещё и покопаться в недочётах и недоработках местной системы безопасности. Для Макгерна мысль об этом определённо была ещё более неприятной. Особенно если по итогам расследования президент PJN Technologies сделает какие-либо выводы в отношении своих «сторожевых псов» и их начальника, которые могут оказаться весьма серьёзными – вплоть до увольнения провинившихся с «волчьим билетом». После такого в приличную компанию их не возьмут даже на должность поломойки.

Конечно, бывший военный, занявший после демобилизации очень значительный пост в огромной корпорации, вряд ли рискнёт напрямую конфликтовать со мной, особенно в самом начале моей работы. Но можно не сомневаться, что реальной помощи от него не будет, а все мои промахи он обязательно постарается донести до высочайшего руководства в лице Маранзано в самом неприглядном для меня виде.

Впрочем, мысли на этот счёт я отбросил почти сразу. Макгерн и его желание увидеть мой провал в деле, с которым не справился он сам, сейчас далеко не главное. Куда важнее вопрос – что же в самом деле случилось с доктором Хэтуэй? Похищена она, убита или сама решила смыться? А если сбежала, то из-за чего? И как она могла исчезнуть из здания, которое охраняется не хуже, чем Форт-Нокс?

– Следуйте за мной, мистер Сэвидж, – предложила Джонсон, когда начальник службы безопасности ушёл.

– Можно просто Джон, – машинально сказал я, однако блондинка не ответила.

Мы пошли по длинному, отделанному пластиком коридору.

– Вы когда-нибудь встречались с доктором Хэтуэй? – проформы ради полюбопытствовал я, одновременно просматривая на оллкоме досье пропавшей. Потом, после обследования лаборатории, мне придётся изучить его более внимательно, но сейчас достаточно и беглого ознакомления.

– Да, – ответила моя провожатая. – Мы часто с ней общались.

– О чём? – с искренним изумлением спросил я. Вряд ли у суперзвезды научного персонала PJN Technologies могло быть много общего с аналитиком систем безопасности. К тому же люди, повенчанные с работой, если и общаются с кем-то, то обычно только с себе подобными, потому что с остальными им просто скучно.

– Как ни странно, почти обо всём, – холодно заявила Джонсон, явно правильно истолковав моё удивление.

– А можно поконкретнее?

– О книгах, фильмах, в целом о жизни.

– А о вашей или её работе?

– Практически никогда, – сообщила моя собеседница и искоса взглянула на меня.

«Интересно, можно ли ей верить? – подумал я. – Или в PJN Technologies все решили усложнить мне жизнь, потому что не хотят вытаскивать на свет божий скелеты из своих многочисленных шкафов? Может, им просто не хочется, чтобы я нашёл исчезнувшую женщину? Но тогда зачем меня нанимать? Или тут, как и везде, есть разные кланы со своими собственными интересами?»

– Доктор Хэтуэй была человеком довольно одиноким, полностью погруженным в свои исследования, – сказала после долгой паузы Джонсон. – Мы с ней прекрасно ладили, у нас были похожие вкусы в литературе и кино, поэтому мы часто вместе ходили перекусить и поболтать. Обсуждали прочитанные книги или фильмы, которые мы смотрели.

– Понятно, – произнёс я.

Что ж, портрет пропавшего учёного пока получался вполне стандартный – трудоголик, сутками не вылезающий из лаборатории в надежде осчастливить своими открытиями человечество и заодно прославиться, а, возможно, и попасть в учебники истории. Ради этого многие готовы позабыть обо всём прочем, в том числе о своих близких, пока они не отдалятся настолько, что однажды борец за светлое будущее с удивлением обнаруживает – ему не с кем даже поговорить.

Как правило, после этого люди начинают судорожно искать хоть кого-то, с кем можно просто поболтать о какой-нибудь ерунде, и обычно находят среди тех, кто работает вместе с ними. Поэтому нельзя исключать, что Джонсон сказала правду о своих отношениях с доктором Хэтуэй.

Мы вошли в лифт, спустились на несколько этажей и вновь прошли по длинному коридору до двери, которую можно было пробить разве что танком.

– Хотя корпус номер шесть примыкает к основному зданию, входов в него только три. Этот, через вертолетную площадку на крыше и выезд для служебного транспорта на уровне земли, – объяснила блондинка, дожидаясь, пока охранные устройства опознают нас и откроют путь внутрь. – Наверху имеется пост охраны из четырех человек в дополнение к шестиуровневой защите от проникновения. Внизу то же самое.

– То есть сбежать на вертолете или на машине похитители не смогли бы? – спросил я, хотя ответ на этот вопрос был и так очевиден.

– Исключено, – сказала Джонсон. – Никто и ничто не может покинуть корпус номер шесть незамеченным.

– Значит, доктор Хэтуэй всё еще в лаборатории? – не удержавшись, ехидно поинтересовался я.

– Исключено, – повторила моя собеседница. – Все помещения были проверены восемь раз.

– Доктор Хэтуэй или её похитители не могли незаметно покинуть лабораторию или остаться внутри, – подытожил я. – В таком случае где же она?

– Ради ответа на этот вопрос вас и наняли, мистер Сэвидж, – отзеркалила моё ехидство специалистка по безопасности.

«И я его найду», – уверенно подумал я, искоса взглянув на блондинку.

В этот момент дверь, наконец, распахнулась.

– Да, дельце будет нелегкое, – вздохнул я, пытаясь придумать хоть какое-то объяснение произошедшему. Пока наиболее правдоподобно выглядела версия с нашествием инопланетян-невидимок. Вот только в природе их не существует. Или их просто никто не видел?

Когда я входил в лабораторный корпус, мой оллком просигналил о поступлении денег на банковский счёт. Взглянув на цифры, я почувствовал, что у меня в буквальном смысле слова отвисает челюсть – сумма превосходила мою годовую зарплату капитана полиции раз примерно в 20. Причём на платеже, пришедшем с личного счёта президента PJN Technologies Сальваторе Маранзано, стояла отметка «аванс – 50%».

Как видно, доктор Хэтуэй и в самом деле была крайне ценным специалистом, раз её босс расщедрился до такой степени, да ещё и заплатил из собственного кармана. Если мне удастся раскрыть это дело, и впрямь можно будет до конца жизни бездельничать на самых роскошных курортах и пить самое лучшее вино в компании самых красивых женщин.

Дело за малым – чтобы обеспечить безбедную старость, мне всего лишь надо найти женщину, которая буквально растворилась в воздухе.

Глава 2

Начиналась та часть моей работы, которая всегда вызывала у меня самые противоречивые чувства, а именно – опрос свидетелей. Я одновременно и любил, и ненавидел этот этап расследования. Мне нравилось знакомиться с новыми людьми. Наверно, это поймёт каждый, кто ощущал себя человеком важным и значимым, когда перелистывал свой список контактов и видел, как много бизнесменов, чиновников, учёных и прочих нерядовых граждан поделились с ним информацией о себе. Пусть даже большинство из них уже не помнят ни имя, ни внешность того, кому они дали номер своего личного канала связи.

А ненависть объяснялась главным образом тем, что среди множества опрошенных мной редко встречались действительно интересные люди. Да и те при общении с полицейским торопились натянуть на себя парадную маску, которая из-за спешки и волнения, столь обычного у свидетелей преступления или близких жертвы, сидела особенно криво и к тому же быстро слетала от моих вопросов. А то, что под ней скрывалось, как правило, вызывало ещё меньше симпатий.

– Мне понадобятся все записи с этого этажа, – сказал я, пока мы стояли в похожем на шлюз космического корабля помещении, дожидаясь, когда откроется внутренняя дверь. – А лучше со всего корпуса. Или даже комплекса, если это возможно. Видеокамеры, датчики движения и давления, использование пропусков и терминалов вашей внутренней компьютерной системы. Ещё мне нужны досье на персонал корпуса номер шесть. А лучше на всех, кто здесь работает.

– Все данные были проанализированы, – ледяным тоном сообщила Энн Джонсон, демонстративно не глядя в мою сторону.

– Кем?

– Системой искусственного интеллекта, отвечающей за безопасность комплекса, – так же холодно ответила она.

– И всё же…

Я не успел договорить – засигналил мой аллком. Включив видимый лишь мне голографический экран, я обнаружил, что получил почти семь тысяч файлов. Похоже, в них содержалось всё, что я запросил, и даже больше – блондинка отправила мне ещё и результаты анализа, который провела их программа.