Грех

– Что ещё? – Алёна, всхлипывая, посмотрела на него заплаканными глазами в потеках туши.

– Ещё я ужасно не люблю женских слезы, – Александр улыбнулся.

– Ой, я запачкала вашу рубашку, – Алёна с ужасом смотрела на мокрое пятно на груди.

– Ну, вот, теперь, как порядочный мужчина, я просто обязан перейти на «ты», согласна? – Алёна кивнула.

– Я, наверное, ужасно страшная. – Она попыталась закрыть лицо ладонями.

– Для меня ты всегда прекрасна. – Он бережно, словно ребёнку, стирал с лица потеки туши. – Так-то лучше.

– Я пойду, умоюсь.

Когда Алёна вернулась, принесли заказ.

– Поешь, будь умницей, – Александр занял свое место.

– Здесь и правда вкусно готовят, – произнесла Алёна, отдавая дань мастерству шеф-повара.

– Ты знаешь, ты зря так убиваешься. – Александр неверно расценил причину слез Алёны. – Любой адвокат в два счета отсудит твою квартиру обратно.

Алёна задумалась, а потом покачала головой:

– Нет, я не буду судиться, пусть квартира останется Вене. Не буду, ради него.

– Это твой выбор, почему-то я был почти уверен, что ты так скажешь. А что с документами?

– Нету документов, тётка сказала, что выкинула. – Вздохнула Алёна.

– Это, конечно, сложнее, нужно искать свидетелей, но ничего невозможного нет, тем более один свидетель у нас уже есть. – Александр закончил трапезу и промакивал рот кипенно-белой салфеткой. – Ну, что, за эклерами? – Нарочито бодрым голосом спросил он.

– Прости, аппетита совсем нет. Я пойду домой, если не возражаешь. Хочу воспользоваться тем, что тётка дома, по крайней мере, была, когда я уходила, а Веня на парах.

– Я тебя понимаю, не терпится расставить точки над и, – кивнул Александр. – Я тебя подвезу, не возражаешь?

– Была бы очень благодарна, – согласилась Алёна.

– Тогда пошли.

У Александра была шикарная машина, лучи умирающего солнца отражались от блестящей поверхности, разбрасывая вокруг снопы искр. Алёна шла, как во сне, не замечая ничего вокруг. Александр распахнул перед ней дверь пассажирского сидения, и Алёна скользнула внутрь. В салоне пахло кожей обивки и парфюмом Александра. Он обошёл машину, сел за руль, двигатель покорно заурчал, и они поплыли по запруженным улицам, словно на большом белом лайнере.

– Спасибо тебе за все, – с чувством сказала Алёна, когда они подъехали к её дому.

– Я тебе позвоню, тем более у меня есть повод: нужно оформлять документы, – произнёс Александр.

– Конечно, пока, – попрощалась Алёна.

– Пока, – с нескрываемым сожалением сказал Александр.

Алёна вошла в квартиру и тут же постучала в дверь теткиной комнаты.

– Кто? – неприязненно спросила она, шум, издаваемый работающим телевизором, чуть стих. Как будто кто-то ещё мог стучать в дверь её комнаты. Алёна закатила глаза.

– Я, Алёна.

– Что надо?

– Поговорить.

– Ладно, заходи, – смилостивилась тётка. Алёна вошла и встала прямо перед тёткой, скрестив на груди руки. – Отойди, ты мне телевизор загородила, – приказным тоном заявила тётка.

– И не подумаю, – Алёна не сдвинулась с места. Тётя Катя удивлённо подняла глаза на племянницу.

– Что это ты расхрабрилась? – Зло спросила она. – Раньше ты себе так разговаривать с тёткой не позволяла. – Алёна пропустила её монолог мимо ушей.

– У меня один вопрос: за что? – Алёнин голос дрогнул.

– Аааа, значит, знаешь уже, – тётка усмехнулась. – Я тебе скажу. Потому что все всю жизнь Надьке доставалось: квартира, – она обвела рукой комнату, – Пашка, а мне ничего. Ничегошеньки, – произнесла она по слогам.

– Пашка – это вы про моего отца? – Переспросила Алёна. От отца ей досталось только отчество. Всю жизнь полагала, что отец их бросил. Алёна боялась дышать. «Лишь бы только тётка не замолчала».

– А кто же ещё? – Она невесело усмехнулась. – Это я с ним первая познакомилась, он мой должен был быть, мой. А тут Надьку увидел и пропал. Люблю, говорит, не могу. Только Надьке он тоже не достался, – злорадно сказала тётка. – Паша в каком-то закрытом городе работал, говорил, три года ещё ему оставалось. Мол, приеду, женюсь.

– И что, приехал? – С надеждой спросила Алёна.

– Приехал, – ответила тётка, – только мамка твоя померла уже, а тебя мне подкинула. Я ему про тебя ни слова не сказала, конечно. – Тётка упивалась своей властью. – А Надька, дура, гордая была, писать не стала. Говорит, вернётся, сам узнает, а не вернётся – и не надо.

– А квартира? – Поинтересовалась Алёна.

– А что квартира, квартиру родители тоже Наденьке своей оставили, ненаглядной, – передразнила тётка противным голосом. – Ну и что, что она за ними ухаживала, я что, не дочь, что ли? Вот я и восстановила справедливость. – Тётя Катя так орала, что даже не услышала, как открылась входная дверь и тихонько вошёл Веня. Зато он все прекрасно все слышал. На него было страшно смотреть. На скулах играли желваки, кулаки непроизвольно сжимались.

– Мама, это правда? Не могу поверить свои ушам.

– А ты что думал? Просто так ничего не бывает. – Тётя Катя была в ударе, её лицо покраснело так, словно её вот-вот хватит апоплексический удар.

– Мама, перестань. Ты сейчас же вернёшь Алёне документы и письма отца, я видел, как ты их украдкой перечитываешь, – произнёс Веня, в его голосе звучала угроза.

– Вот тебе, а не документы. – Тетя Катя выбросила вперёд руку, показав Алёне кукиш.

– Мама, прекрати, мне за тебя стыдно, – Венина кожа приобрела такой же оттенок, как и у его матери. – Теперь я понимаю, почему отец тебя бросил.

Эти слова возымели волшебный эффект, тётя Катя скукожилась и осела в кресло, хватая ртом воздух.

– Тетя Катя, мне вас жаль, – произнесла Алёна и вышла из комнаты.

– Себя пожалей, у тебя теперь даже жилья нет, – донеслись до неё теткины слова.

Александр нажал на нужные кнопки, и Алёна ожила, для государства, в смысле. Они скромно отметили это дело в их кафе, Александр хотел более пафосного вечера, но Алёна отказалась. Ей банально было нечего надеть, но она бы под пытками не призналась в этом Александру.

– Саша, у меня к тебе ещё одна просьба. – Она протянула ему письмо отца.

– Отец? – Спросил Александр. Алёна кивнула. – Попробую что-то разузнать.

Теперь, когда все дороги, казалось, были открыты, Алёна запаниковала. «И куда теперь? Опыта работы – деканат института, – рассуждала Алёна. – Но есть диплом учителя начальных классов. Значит, надо устраиваться работать в школу». Она тыкнулась в одну школу, в другую, везде разводили руками. «Учебный год начался, если бы раньше. Приходите на следующий год». Алёна бы с радостью, но жить на что-то надо. Александр постоянно звонил, предлагал деньги, но Алёна была слишком горда, чтобы принимать его помощь.

Через неделю у Алёны день рождения. Она с грустью подумала, что никто и не вспомнит. Может оно и к лучшему. Не надо думать, как угодить, что приготовить, да и на что. Однажды Алёна возвращалась домой из магазина, когда на глаза попалась вывеска детского центра в подвале соседней пятиэтажки. «А почему бы и да? – Мелькнула у Алёны мысль. – Что я в конце концов теряю?»

В тесном холле с небольшой стойкой, диванчиком и телевизором на стене никого не было. Из кабинета справа раздавались голоса. Алёна решила, что просто так не сдастся, будет ждать до последнего. Она присела на диван, по телевизору шёл «Лунтик». Добрый Лунтик защищал божью коровку Милу от нападок злых гусениц Вупсеня и Пупсеня. Алёна невольно улыбнулась. Наконец дверь распахнулась, на Алёну уставились несколько пар любопытных глазенок.

– Привет! – прошамкал беззубый малыш, засунув палец в рот.

– Привет! – разулыбалась Алёна. – Как тебя зовут?

– Меня зовут Мила, – влезла бойкая девочка с двумя озорными косичками.

– Как божью коровку в «Лунтике»? – Спросила Алёна.

– Ты тоже любишь этот мультик? – Воодушевилась девочка.

– А ты? – Ответила Алёна вопросом на вопрос.

– Это мой любимый, – призналась Мила и плюхнулась на диван рядом с Алёной.

– Простите, вы меня ждёте? – Из кабинета вышла молодая девушка примерно Алёниного возраста.

– Давай мы с тобой потом поговорим, – предложила Алёна Миле.

– Так ты к Татьяне Муниловне пришла? – Разочарованно протянула Мила.

– Да, – шепнула Алёна Миле. – Извините, я ищу работу, – сказала Алёна, поднимаясь с дивана. – У меня диплом учителя начальных классов, – выдала Алёна, не дожидаясь вопроса.

– А опыт работы с детьми?

Алёна покачала головой:

– Я только в деканате института работала, больше нигде, – призналась Алёна, ожидая, что отправят её сейчас по всем известному адресу. Но Татьяна, наоборот, ободряюще улыбнулась.

– Я вижу, детям вы понравились. Мне нужен педагог, чтобы меня замещать, а то я одна зашиваюсь.

Мила все это время с интересом прислушивалась к разговору.

– Так ты нас теперь учить будешь? – Спросила она с детской непосредственностью.

Алёна и Татьяна рассмеялись.

– Не знаю, – честно ответила Алёна. – А ты бы этого хотела?

– Да, – твёрдо сказала Мила. – Ты Лунтика любишь.

Так Алёна нашла работу, Татьяна, оказавшаяся Эммануиловной, быстро ввела Алёну в курс дела, и спустя неделю она приступила к занятиям. Алёне нравилось работать с детьми: они были такие непоседливые и непосредственные, что с ними невозможно было соскучиться. Они лепили, читали, писали, делали зарядку, стояли на голове, ходили на прогулку и пили чай с печеньками. Конечно, не всегда было легко, иногда дети баловались и отказывались слушаться, но все это было решаемо.

Зарплата, конечно, тоже небольшая, но «надо же с чего-то начинать, тем более, когда тебе завтра стукнет двадцать семь. Двадцать семь? Завтра? – с ужасом подумала Алёнка». В суете, связанной с новой работой, она совсем забыла про свой день рождения. А тут внезапно вспомнила и настроение тут же упало. В душе-то ей двадцать один, она молода и жизнерадостна, не было никакой болезни, да и не могло быть. Ну, какой рак в двадцать один? Да и в зеркале двадцать один, не больше. А в паспорте – двадцать семь. «Что за несправедливость?» – Рассуждала Алёна. Погода тоже не добавляла энтузиазма. «И угораздило маму родить меня в конце октября?»

Летнее тепло давно миновало, а зима не успела закутать землю в белый саван. На улице сыро, промозгло и ветряно, скачут по лужам хмурые прохожие, жмутся друг к дружке озябшие воробьи, прячутся в тепло кошки. Хотя, с другой стороны, все не так уж плохо. У меня есть Александр, не даёт закиснуть Венька, работа опять-таки». Алёна допила чай, глядя на тёмный контур окна, вымыла чашку и отправилась в ванную: чистить зубы и спать. Завтра рано вставать на работу, детей приводят в восемь, чтобы успеть доехать до работы.

Утром Алёну разбудил звонок в дверь. Она глянула на часы. «Семь утра. Кого принесла нелёгкая?» Алёна прислушалась к трели звонка, никто не спешил открывать. Венька спал, как убитый, причмокивая во сне. Тётка, видимо, тоже. Алёна нехотя села в кровати, нащупала босыми ногами тапки и, зевая, пошаркала открывать. На пороге стоял бодрый молодой человек с букетом роз и коробкой.

– Здравствуйте, мне нужна Дружинина Алёна Павловна, – отрапортовал он.

– Это я, – сказала Алёна.

– Тогда распишитесь и получите, – улыбка курьера сияла ярче укатившего на отдых в тёплые страны солнца. Алёна поставила закорючку на бланке, и курьер всучил ей коробку, цветы и, пружиня шаг, побежал вниз по ступеням. Алёна, пребывая в полном недоумении, закрыла дверь и оглянулась. На пороге их комнаты, облокотившись о косяк и, скрестив руки на груди, стоял, лучась, Веня.

– Доброе утро, с днем рождения, сестрёнка, – выпал он.

– Спасибо, это что? – Алёна потрясла коробку.

– Открой, – предложил Веня, – и узнаешь. – Он забрал у Алёны букет, чтобы было удобней. Она положила коробку на кровать и потянула за атласную ленточку. Внутри было вечернее платье и туфли на каблуках. А ещё записка: «С днем рождения, любимая. Вечером наш ждёт ресторан. Александр».

– Но как он догадался? – Ахнула Алёна. – Твоих рук дело? – Она с подозрением глянула на Веню. Довольная улыбка не сходила с его лица.

– Мы же покупали с тобой одежду. – Он не стал опираться. – Вот я и запомнил размеры.

Алёна не знала, как реагировать: ругать его или благодарить. Было ужасно приятно и, в то же время, неловко. Щеки пылали.

– Даже не знаю, что сказать, – призналась она.

– Ничего не говори, – засмеялся Веня. – Просто примерь. – Он деликатно вышел из комнаты.

Платье и туфли сидели, как влитые. Платье было простое, чёрное, на бретелях, без каких-либо украшательств и финтифлюшек. Прямо как Алёна любила.

– Вау, – Веня присвистнул, увидев Алёну.

– Я прямо как Джулия Робертс в «Красотке», – Алёна крутилась перед зеркалом.

– Лучше, – уверенно сказал Веня.

– Много ты понимаешь, – пошутила Алёна.

– Понимаю, поверь мне. – Он хмыкнул.

– Ой, я же на работу опоздаю, – спохватилась Алёна, скидывая туфли и опрометью помчалась в ванную. «Всё-таки день рождения – не самый худший праздник, даже если тебе двадцать семь», – подумала Алёна, чистя зубы.

На работе Таня с детьми устроили Алёнке сюрприз: едва она вошла, хором спели петь «С днем рождения тебя», развесили шарики, Таня купила торт и разлила чай. Дети подарили рисунки и поделки, а Мила вручила Алёне плюшевую божью коровку со словами: «Пусть она напоминает тебе обо мне». Алёна была так тронута, что даже слегка прослезилась. Только деда Луки не хватало ей в этот день, его мудрости, слов напутствия и доброй улыбки.

Вечером её ждал любимый мужчина. Наконец-то появился повод произвести впечатление: накрутить сложную причёску и сделать вечерний макияж.

В назначенное время за Алёной заехало такси и повезло её навстречу судьбе. Александр прогуливался перед входов в ожидании. Увидев Алёну в такси, просиял, открыл для Алёны дверь и помог выйти из машины. Алёна сто лет не ходила на каблуках, ноги то и дело заплетались, и если бы её не удерживала крепкая рука Александра, то она давно бы запнулась и подвернула ногу, а то и растянулась на глазах у прохожих.

– Ты сегодня очаровательна, – шепнул Александр на ухо Алёне. – Вернее, очаровательна ты всегда, а сегодня особенно.

– Спасибо, – вспыхнула Алёна.

Украшенный цветами столик был уже сервирован на двоих, рядом в ведерке со льдом стыла бутылка шампанского. Все замерло в ожидании гостей. Александр привычно помог Алёне сесть. Услужливый официант откупорил бутылку и наполнил бокалы.

– С днем рождения, любимая. – Александр поднял свой бокал. – Хочу выпить за тебя, за твою красоту и очарование.

– Спасибо за поздравление, за подарок, за всё. Не знаю, что бы я без тебя делала, – искренне сказала Алёна, пригубив шампанское.

Играл оркестр, пузырьки взрывались в голове, глаза любимого окутывали лаской. Алёна никогда не была настолько счастлива. Она с благодарностью вспомнила слова деда Луки: «Твоё место там, не здесь». В домике на опушке ей тоже было хорошо, но там она скорее ощущала покой, просто ей не с чем было сравнить. Сейчас это было нечто совершенно другое, кровь бурлила в теле, слегка кружилась голова, хотелось кричать о своём счастье на весь белый свет.

Александр поднялся и предложил руку, приглашая на танец. Алёна доверчиво вложила свою ладонь в протянутую руку. Впервые они были так близко друг к другу, Александр уверенно прижимал к себе Алёну, его ладонь покоилась на её обнаженной спине, большой палец поглаживал нежную кожу, а губы почти касались уха.

– Теперь я понимаю, зачем ты выбрал платье с открытой спиной, – пошутила Алёна.

– Поехали ко мне? – Охрипшим голосом произнёс Александр.

– У меня никогда не было отношений, ну, ты понял, – смущаясь призналась Алёна. – Наверное, двадцать семь – это подходящий возраст, чтобы совершить грехопадение.

– Такое вообще в современном мире бывает? – Удивился Александр. – Ты не перестаёшь меня удивлять. Не волнуйся, я буду очень нежен, – прошептал он прямо Алёне в ухо, по спине тут же побежали мурашки.

Пока Александр, утомленный практически бессонной ночью, спал, Алёна нашла в шкафу стопку чистых футболок, натянула одну на себя и отправилась изучать квартиру. Вчера ей было не до этого. Квартира была огромная, с панорамными окнами и шикарным видом, вот только мебели совсем мало, а ковров нет совсем. На тумбочке стояла фотография, Алёна аккуратно, чтобы не разбудить Александра, подняла её и поднесла к глазам. С карточки на неё смотрела молодая женщина, смутно напоминающая её саму, только чуть постарше, обнимающая ребёнка лет пяти-шести.

Черты лица мальчика не оставляли сомнений в том, чей это сын. Алёна сделала глубокий вдох, чтобы не зарыдать, сердце рвалось на куски от боли. «Нет, этого просто не может быть, Александр не мог так её обмануть. Он добрый и благородный». Она осторожно поставила фотографию на место и вышла из спальни, прикрыв за собой дверь. «Но нигде нет ни одной женской или детской вещи. Ни в шкафу, ни в прихожей». Алёна отправилась на поиски ванной комнаты, она понятия не имела, где она находится. Из коридора вели четыре двери. Алёна наугад дернула за ручку одной из дверей. Закрыто. «Он просто спрятал все вещи в этой комнате, а потом запер», – утвердилась Алёна в своей первоначальной мысли.

Первым порывом было сбежать, не слушать объяснений. Так всегда делают в низкопробных фильмах. «Но, Александр не заслуживает такого отношения, – рассудила Алёна. – Он столько для меня сделал. Надо дать ему шанс все объяснить». Чтобы отвлечься и занять чем-то руки, Алёна решила приготовить завтрак. В холодильнике она нашла яйца и пакет молока, в выдвижном ящике – муку, соль и сахар. Алёна решила продемонстрировать свои кулинарные таланты и напечь своих фирменных блинов. Но, к своему стыду, не смогла включить плиту.

Навороченная, она сверкала чёрной стеклянной поверхностью и с немым укором взирала на Алёну. Отчаявшись с ней справиться, Алёна нарезала сыр, хлеб, свежие овощи, ветчину и налила чай. Вскоре в проёме показался взъерошенный Александр. Он обнял Алёну, привлёк её к себе и запечатлел на её губах долгий поцелуй.

– Я ужасно голодный, – сообщил он, но заметив Алёнин грустный вид, забеспокоился. – Что-то случилось, малыш, я тебя чем-то обидел?

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Ответила Алёна вопросом на вопрос. Александр вздохнул:

– Наверное, мне давно надо было сделать. Я все оттягивал этот момент.

Алёна схватилась за край стола, чтобы не упасть. «Значит, это правда. Он её обманул, а она, дура, поверила».

– Дай мне время душ принять и давай позавтракаем. – У Алёны хватило сил только чтобы кивнуть. Есть она не смогла, кусок в горло не лез. Смотрела только, с каким аппетитом Александр наворачивает все, что лежит на столе. Наконец он доел, поднялся из-за стола и взял Алёну за руку:

– Пошли, – скомандовал он.

– Куда ты меня тащишь? – Она вспомнила его кличку в колледже, Синяя Борода, и не на шутку испугалась.

– Сейчас все сама увидишь. – Он подвёл её к закрытой двери и открыл своим ключом из связки. – Заходи. – Алёна с опаской вошла и с удивлением осматривалась. Обычная детская комната: односпальная кровать, парта, светильник, на полу валяется забытая машинка, только в углах скопилась пыль, а на потолке – паутина.

– Что это? Куда ты меня привёл? – Алёна с недоумением осматривалась.

– Это комната моего сына. – Александр тяжело опустился на кровать, подняв облако пыли.

– Но почему здесь так пыльно? – Спросила Алёна, чихнув.

– Его звали Андрей. Он умер пять лет назад. – Александр запустил пальцы в волосы и опустил голову. – Вернее, он погиб. Погиб из-за меня.

Алёна, не обращая внимания на пыль, села рядом с Александром, положив руку ему на плечо.

– А его мать? – Поинтересовалась она.

– Они погибли вместе, Вера была за рулём. – Голос Александра звучал тускло, словно выкрутили лампочку внутри.

– А при чем здесь ты? – Не поняла Алёна.

– Мы поругались, и Вера схватила Андрея и выскочила из дома. Я должен был её остановить, но я решил, что перебесится и вернётся. – Объяснил Александр. – Мы постоянно ссорились. Я пропадал сутками на работе, я хотел их обеспечить, дать им все, о чем только можно мечтать, а в результате потерял. Понимаешь? – Он поднял на Алёну покрасневшие от слез глаза.

– Я понимаю, – ответила Алёна. – Понимаю.

– В тот день у меня было два заседания подряд, устал, как собака. Думал, вернусь, отдохну, а тут Вера со своими нападками. Я не выдержал, наорал, нагрубил. Она сказала, что поживет какое-то время у мамы. Я подумал: «Пусть катится», голова раскалывалась, расплакался Андрюша. С прилегающей дороги вылетел пьяный камазист. Он не оставил им шансов. Вера погибла сразу, Андрюша умер в больнице, не приходя в сознание, спустя два дня. А я, я в это время лежал на диване и пил виски. Никогда себя не прощу. – Александр повалился на кровать. Алёна легла рядом, гладя его по спине.

– Я на неё похожа, ты поэтому меня полюбил? – Тихо спросила Алёна. – Думал, я тебе её заменю?

– Ты совсем не похожа на Веру, может, только внешне, а так ты совсем другая. Я не могу вас сравнивать. Да и не хочу. Мне их никто не заменит. Но только с тобой я почувствовал, что живу, дышу, что могу радоваться и смеяться. – Александр нашёл руку Алёны и поднёс её к губам.

– Бедный мальчик, – шептала Алёна. – В каком кошмаре ты всё это время жил.

– Я сам создал этот кошмар, – отозвался Александр.

– А если бы не ваша ссора, ты бы так убивался? – Спросила Алёна.

– Наверное, мне было бы легче, – признался Александр.

– Но ведь это могло случиться в любой другой день, разве нет? Просто они оказались в ненужное время в ненужном месте, понимаешь?

– Ты права, но, если бы я их остановил, они были бы живы, – настаивал Александр.

– Ты знаешь, мне тоже есть о чем тебе рассказать, – решилась Алёна.

– Ты агент ФБР? – Пошутил Александр. Алёнка засмеялась:

– Почти. – Отсмеявшись, она поведала ему все свои злоключения, не обойдя вниманием загадочного деда Луку.

– Бедная девочка, сколько тебе всего пришлось пережить, – ужаснулся Александр. – А ты после этого проверялась? – Обеспокоенно спросил Александр.

– Нет, а зачем? Я прекрасно себя чувствую.

– Сегодня выходной, а завтра с утра поедем в клинику, сдашь все анализы, береженого бог бережёт.

– Саш, ну, может не надо? – Канючила Алёна.

– Как это не надо? – Возмутился Александр. – Завтра едем в клинику. Решено. – Алёна только вздохнула, спорить было бесполезно.

– А ты не считаешь, что я сошла с ума? – Спросила Алёна.

– Собирайся, – Александр резво спрыгнул с кровати и куда-то умчался.

– Саш, ты куда? – Крикнула Алёна, но он её уже не слышал.

– Одевайся, сначала в магазин.

Алёна ничего не понимала, но собралась, как сказал Александр. Они спустились на подземную парковку и прыгнул в машину. Александр припарковался возле магазина одежды.

– Может, ты все-таки скажешь, что ты задумал?

– Всё узнаешь. Пошли. – Они вошли в магазин и Александр оставил Алёну на попечение консультанта, бросив: – Девушке нужен дождевик и резиновые сапоги.

Спустя минут десять он пришёл за Алёной в оранжевом дождевике и резиновых сапогах, слава богу, чёрных. Алёна прыснула.

– Ты на себя посмотри, – парировал Александр, глядя на Алёну в розовом дождевике и синих резиновых сапогах. – Сама не лучше.

– И что это все значит?

– Пошли на кассу.

Сев в машину, Александр вбил «Прасковеевка». Только тогда Алёна все поняла.

– Двести километров, прилично, – прокомментировал Александр. – Часа через два будем.

– Спасибо, – поблагодарила Алёна.

Над городом повисла серая хмарь, моросящая мелким, как пыль дождём. Алёна полдороги спала, наверстывая упущенное ночью. Иногда просыпалась, смотрела на профиль Александра, улыбалась и снова проваливалась в неглубокий, беспокойный сон. Такой сон чаще всего бывает в дороге, когда сам не понимаешь, спишь ты или нет.

– Приехали, – сообщил Александр, припарковавшись.

Алёна зевнул, потянулась и нехотя вылезла из машины, шурша плащом. Разминая затекшие ноги, с любопытством озиралась.