- -
- 100%
- +
– Ну, смотри, Семен…
С опаской войдя в незнакомую ему квартиру, Стеценко оглянулся. Вполне прилично. Подошел к книжному шкафу. Люди интеллигентные. Везде чисто и опрятно. Неплохо подготовился Иванюк. Со своей задачей справился. Ушлые люди нужны. Самому ему заниматься такими делами не с руки. Не тот у него уровень. И вдвойне приятно, когда его мысли улавливают с полуслова, хватают на лету.
В дверь тихонько постучали.
– Входите, не заперто…
– Можно, Тарас Григорьевич? – на пороге конспиративной квартиры показалась запыхавшаяся девушка, торопилась она, часто-часто дышала.
– Верочка, рад тебя видеть, – Стеценко притянул ее к себе и жадно поцеловал. – А ты, ты меня рада видеть?
Конечно, Вера была рада видеть этого человека. Не так, чтобы была счастлива от встречи с ним, но все же. После той поездки в спортивный лагерь все дела просто чудесным образом сразу пошли в гору. Она уже четвертую сессию не могла пересдать зачет по физической подготовке. Потому и вынуждена была она крутиться целыми днями в спортзале, чтобы подвинуть это самое дело. Побыла на побегушках у скользкого, как ужак, и противного, как жирная крыса, Иванюка.
А тут негаданно представился случай разом решить все проблемы. Если, конечно, они со своей индивидуальной задачей вместе со Светкой справятся. И справились они. Даже, скорее всего, неплохо справились. Иванюк был на седьмом небе от счастья, когда его вдруг повысили. И тут же в ее зачетке да и в Светкиной тоже появились необходимые подписи. И все хвосты ликвидировались, как будто их и в помине не было.
Начались выборы, и она опять же со Светкой попала в предвыборный штаб их организации. И работали они, отнюдь, вовсе не за бесплатно, а за вполне приличные деньги. И все счастье за какой-то час-другой не самой тяжелой работы. Подумать только, вдвоем обработали мужика, здорового нормального мужика. Сами, к тому же, получили при этом немалое удовольствие. Отдохнули и отвлеклись от рутинной обыденности…
– Конечно же, я рада вас видеть, Тарас Григорьевич, – беззаботная улыбка осветила ее лицо. – Я часто вспоминала о вас.
– Ты вспоминала обо мне? – он с трудом оторвался от ее нежной шеи, оставляя на ней отчетливый красный след.
Его руки прошлись по большим пуговицам, распахивая куртку, стягивая ее с плеч. Показалась упругая, выпирающая из кофточки девичья грудь, и его глаза вспыхнули возбужденным огнем.
– Вспоминала. Еще как вас вспоминала, – Верочка приподняла вверх руки, позволяя ему беспрепятственно стянуть с себя свитер.
– Недобрым словом? – Стеценко отступил на шаг и прищурился.
А как хороша чертовка. Чертовски хороша. Знает, что оно ей идет, и ничего не надевает на крепкие грудки. Вон как вызывающе просвечивают сквозь тонкую полупрозрачную ткань уже напрягшиеся острые кончики.
– Почему же? – девушка хмыкнула. – Вы мне понравились…
Мужские руки по-хозяйски прошлись по девичьим плечам, гладя и лаская их. Скользнули к отвороту блузки.
Проворные пальцы расторопно пробежались по маленьким пуговкам, с ловкостью расстегивая их. Показались розовые полукружья. Он дотронулся до их кончиков. Сначала пальчиком. Потом двумя…
– Ой! – она шумно выдохнула. – Тарас Григорьевич…
– Да? – он оторвался и прекратил игру с нежной плотью.
Что-то насторожило его в изменившемся тоне девичьего голоска.
– Я, понимаете, уже почти сутки в одежде. Мне бы того… помыться бы надо, – девушка смущенно улыбнулась. – Мне неловко…
Она боялась, что может вызвать у мужчины неприятные ощущения, отвратит от себя. Да и сама чувствовала себя не совсем комфортно.
– Вот ты о чем, – он подмигнул одним глазом и небрежно взмахнул рукой. – Пустое. Мне нравится твой запах, – он с наслаждением потянул в себя наполненный девичьим присутствием воздух.
Стеценко почувствовал этот тонкий аромат, как только она вошла. Бывает, что запах невыносим. И ничем его не забить. Никакими духами и дезодорантами. Смешиваясь с парфюмерными, запах человеческого пота может вызвать острое отвращение. Но не в этом случае.
Еще больше возбуждаясь, мужчина провел руками по ее плечам, и блузка скользнула вниз. Прошелся по бокам и опустился к узкой талии.
– В тебе все прекрасно. Даже запах пота. Так бывает…
Освобожденная от застежки короткая юбка медленно спала к ногам. Верочка моргнула. Красиво говорит и дело свое знает. Большая редкость. Одним движением стянул с нее колготы, что говорит о богатом опыте. Жадный язык раздвинул ее трепещущие и ждущие губы и сладко потянул из нее соки, вздымая вихрь внутри нее, пробуждая желание, распаляя кровь. Бесстыдные пальцы гуляли по всему ее телу. Нет, она больше не может терпеть. Пора, пора ей брать инициативу в свои руки. Девушка улыбнулась и опустилась на колени…
– А где твоя подружка? – спросил Стеценко, повязывая галстук.
– Светка? – будто споткнувшись об неожиданный вопрос, девушка насторожилась, не понравился ей вопрос про подружку.
Поправляя сбившуюся прическу, мужчина тщательно разглядывал себя в зеркале. Ничто в его облике не должно выдать то, что только что случилось в этой комнате. За этим важным занятием он не заметил, как дрогнул голосок у Верочки, не обратил даже внимание.
– Она самая, – заговорщицки подмигнул Стеценко.
– Ее смена завтра. Сутки дежурит она. Сутки я дежурю… – отвечая, Вера говорила медленно, тщательно подбирая слова.
Неспроста, нет, неспроста он выпытывает про ее подружку.
– Вы, Тарас Григорьевич, зачем про нее-то спросили? Я вам сделала что-то не так? – обида все-таки вырвалась наружу и проскользнула в ее словах. – Если что-то было не так, вы мне скажите! В следующий раз я постараюсь все исправить и сделать все по самому высшему разряду!
– Нет-нет, Верочка, – мужчина ласково погладил ее и, многое поняв, поспешил успокоить. – Все прекрасно. Мне хотелось ее тоже увидеть.
– Понятно… – несколько потерянно произнесла девушка.
Теперь ей все стало ясно. Ему, видно, мало одной. И какое ей дело? Он большой начальник, ему видней. Сколько, когда ему, походя, щупать безотказных девок, как она сама. Или она стала рассчитывать на что-то больше, чем их скоротечные встречи?
– Верочка, не стоит воспринимать все близко к сердцу, – Стеценко погладил девушку по щеке. – Будешь сильно за все переживать, то скоро-скоро состаришься, морщинки пойдут по твоему миленькому личику.
Мужчина внимательно посмотрел на нее. Кто ему больше нравится? Она или ее подружка? Трудно вот так сразу взять и сказать. Вот об этом он завтра и узнает. И тогда уже, может быть, и примет окончательное решение. Выберет одну из двух. Или оставит их обеих. Для той самой конкурентной борьбы. Чтобы старались изо всех сил в борьбе за него…
Приближаясь к станции, состав стал потихоньку сбавлять свой ход, очень плавно притормаживая, чутко оберегая покой своих пассажиров. Чуть только качнуло, за окном раздался скрипучий металлический голос, в котором с трудом, но еще можно было разобрать:
– Скорый поезд… прибыл на первый путь. Стоянка – десять минут.
От полусонного, плохо разборчивого, но зато довольно громкого и хриплого бульканья девушка очнулась.
– Не знаете, это уже не Котовск? – она встряхнула головой, отгоняя от себя свои полузабытые воспоминания.
– Нет, Аленка, это Раздельная. До Котовска еще часа два пилить, – Оксана тепло улыбнулась, увидев на девичьем лице следы крайнего нетерпения. – Еще по стаканчику чаю?
Девушка тотчас вскочила со своего места, с радостью бросившись исполнять просьбу своей попутчицы. Женщина нравилась ей все больше и больше. Видно было, что дама недостатка в средствах не испытывала. Глазом даже не моргнула, отказалась от ее денег за билет. А стоит он немало. Это почти столько, сколько она смогла наскрести себе на дорогу. А сколько и какой еды выложила ее соседка на стол? Ничего не жалея и с бескорыстным радушием предлагая все ей? Богатая Оксана, но не жадная. Встретить подобное сейчас – большая редкость. Это ее большая удача. А как внимательно эта женщина слушает ее. Так и хочется все ей рассказать и излить всю свою душу. А может, тут просто эффект дороги? Знает же, что больше, наверное, никогда этого человека не встретит, и поэтому с легкостью выкладывает все свое наболевшее…
…Маленькая девочка, прикусив розовый язычок от усердия, с особой тщательностью выводила в своей тетрадке идеально ровные палочки и закорючки. А вот ее сосед, как метеор, нарисовав их вкривь и вкось, косился на нее своими очень живыми и подвижными глазенками.
Ему нравилось смотреть на милую соседку. Получив за классную работу очередную жирную тройку за свое посредственное старание, не проявленное в полной мере, мальчик беззаботно хмыкал, переворачивал лист на чистую страничку, и все повторялось. Изо дня в день.
Странно, но вот все домашние задания у него почему-то выходили вполне аккуратными. Может, девочка плохо на него влияла? Может, это она отвлекала мальчугана во время уроков и мешала ему учиться?
Родители парня, точнее, его мамаша побежала в школу разбираться. Под угрозой оказалось будущее их родного дитяти. Последовательно устроила сцену сначала в кабинете у директора, а потом и в учительской.
Увидев превосходные оценки Аленки, ее аккуратные тетрадки, она пришла в недоумение. Нет, не девочка плохо влияла на их сына, а что-то другое влияло. Впрочем, ничего плохого она в этом пока не увидела.
Каждый день мальчуган провожал маленькую Кнопку до самого ее дома. С утра, как штык, торчал у ее подъезда. Как должное, принимал из ее ручонок портфель и важно шествовал за ней. Плевать он хотел с высокой горки на то, что называли их женихом и невестой. Возвращались из школы вместе. Порой их путь проходил по замысловатой кривой. Петлял и кружил. И никак они не могли дойти до подъезда ее дома.
Быстро пролетели первые три начальных класса. Каким-то чудом они перешли сразу в пятый класс и почувствовали себя почти взрослыми.
Нежная дружба, взявшая свое начало с самой первой в их жизни школьной линейки, крепла. Теперь мальчик не только провожал свою соседку по парте до дома. В какой-то момент они стали проводить вместе почти все свободное время. Родители записали Аленку в спортивную секцию, на гимнастику. И тогда Михась в самой ультимативной форме потребовал от своих предков, чтобы и его отдали в спортивную школу. Куда? Не имело значения. Лишь бы быть рядом со своей подрастающей и с каждым годом тянущейся вверх соседкой.
Вместе возвращались из школы. Потом спешили во Дворец спорта. После тренировок он провожал девочку домой. Время от времени, а потом все чаще и чаще делали вместе уроки. Когда кого-то из них двоих не было рядом, то второму просто ни о чем другом не думалось.
Давно у них распределись обязанности. Аленка тщательно готовила домашнее по русскому, а Михась с порой непостижимой скоростью расправлялся со всеми труднейшими задачками. Потом добросовестно друг у друга переписывали. Освобождалось определенное количество времени. И они шли гулять по городу. Ходили в кино. Родители, наблюдая в их дневниках хорошие и отличные отметки, дружбе особо не препятствовали. До поры, до времени это всех устраивало.
4
Две тени осторожно проникли в темное помещение сквозь разбитую витрину. Под ногами противно скрипнули осколки стекла, и они замерли, прислушиваясь к звукам ночного города. Все спокойно. Город заснул. Та самая его часть, что днем добросовестно трудилась, а ночью отдыхала.
– Бляха! Хоть глаз выколи! – сквозь зубы выругался Винт, когда они, толкнув дверь, попали в темный коридор.
– Ш-ш-ш! – зашипел Свищ и достал из кармана пальчиковый фонарик. – Не дрейфь раньше времени. Со мной не пропадешь.
– А что мы ищем? – Винт с интересом оглянулся по сторонам.
Узкий коридор и двери. Одна, вторая, третья…
– Магазин с украшениями. Только, бляха, витрины все пустые. На хрен нам порожний паровоз с пустыми тележками.
– А как ты думаешь, где они товар хранят?
– А хрен их всех мама знает, – Винт неопределенно пожал плечами. – А ты сам-то на этот счет… как думаешь-то?
На этот счет у Свища имелось собственное мнение:
– Где-нибудь в подсобке. Если, конечно, днем все не вывезли. На месте хозяина я так на всякий случай и сделал бы.
– А если они все забрали?
– Значит, нам с тобой не повезло.
Открыли одну дверь и попали в туалет. Нужное дело. Уже начинало подпирать. От холода и волнения. Сразу как-то стало легче. И на душе, и в мочевых пузырях. Весело переглянулись они и потопали дальше по коридору. Снова дверь. Дерг, дерг рукой. Но дверь, зараза, не поддалась.
– Будем ломать? – в глазах у Винта загорелись хищные огоньки.
Это уже что-то. Если дверь закрыта, значит, за нею должно быть что-то ценное. Вот туалет запирать же не стали.
– Зачем? – Свищ вытянул перед собой связку отмычек.
– Ну, ты, бляха, затарился! – уважительно протянул Винт. – Все, бляха, предусмотрел. Заранее все приготовил.
– В отличие от некоторых, яки… – на тонких губах у Свища заиграла насмешливая улыбка, и забулькал короткий язвительный смешок.
Он вставил в замочную скважину свои приспособления. Отмычки достались ему по наследству от родного дяди, старого «медвежатника». Он же и передал родному племяшу все тайны своего мастерства.
На этом Свищ и погорел по первому разу, когда учился в институте. Кто-то надоумил его, что если вскрыть сейф в преподавательской, то там можно достать варианты контрольной работы и ответы к ним. Так он с одним своим дружком и проделал. Себе взяли и кое-кому прихватили. Продали за «бабки». Понравилось. Еще раз повторили. Еще. А потом их накрыли. Кто-то сдал из своих же товарищей. Жаба задавила…
Дверь поддалась, стала уходить вглубь небольшой, глухой, без окон комнаты. Узкий луч света поочередно выхватывал из темноты небольшой диванчик, стол, телевизор, кресло, шкафчик. И, наконец, сейф.
– Оп-па! – не удержался Винт. – Попался голубчик. Сейчас, сейчас мы тебя, родненького! Живо распотрошим, как замороженную курицу.
– Тихо ты! – Свищ предостерегающе поднял руку. – Соседи сверху могут услышать. А нам оно совершенно ни к чему.
– Понял, – напарник тут же притих и отступил чуть в сторону. – А ты… это… с ним справишься?
Первые секунды восторга прошли, на их место заступили сомнения.
– С этим, что ли? Гм… – Свищ презрительно хмыкнул. – Легко. Пожалел хозяин «бабки». Но, чтоб не сглазить, пока помолчу.
Выпорхнув из двери, Верка вприпрыжку покатилась вниз по лестнице. Черт! Надо же было этакому и именно с нею случиться! Нога промахнулась, скользнула по краю мраморной ступеньки. Потеряв вдруг опору, тело стало стремительно наклоняться вниз. Ну, все. В ее головке успела мелькнуть мысль о том, что этот столь хорошо начавшийся вечер настолько плохо для нее закончится. Эх, лишь бы только не лицо…
Сколь долго длилось ее падение, трудно было сказать. И вдруг чьи-то сильные руки в самый последний момент подхватили ее, рванули на себя, смягчили, погасили скорость, приняв удар на себя. Толчок был настолько силен, что ее спаситель не устоял на ногах, опрокинулся на спину, однако, не отпуская девушку из своих рук и крепко прижимая ее к себе.
Сила инерции толкала его назад, и он, упав на бетонный пол, больно ударился головой о стенку. Огненные круги, расширяясь, побежали перед его глазами. Ладно, еще вязаная шапочка была на голове, чуть ослабила, амортизировала удар. Девичьи губы скользнули по его щеке. Они вкусно пахли, и он забыл о боли. На секунду прижался к ним и отпустил.
– С мягкой вас, красавица, посадкой, – выдавил он из себя. – Куда мы эдак низко летели? На бреющем, считающем ступеньки полете.
– Миха? – девушка успела прийти в себя. – Ты что тут делаешь?
В темноте чужого подъезда, куда ее саму привела, если и не сказать, что чистая случайность, но стечение обстоятельств – это уж точно.
– Тебя охраняю… – простодушно признался Михась.
– От кого? – хмыкнула Верка, ощущая тяжесть его рук.
Только почему-то желания оттолкнуть их в себе она не находила.
– От тебя самой, красавица, – ухмыльнулся парень, ощущая теплоту ее тела. – Не будь меня, что сейчас тут с тобой случилось бы?
– Не говори, не надо… – девушка передернулась. – Миха, скажи, тебе не больно? – заботливо спросила она, лежа на нем, вспомнив, как что-то отчетливо и с характерным глухим стуком шмякнулось об стенку.
– Поцелуй меня, – прошептал он с непонятной надеждой, ощущая возле себя вкус девичьих губ и ее горячее дыхание. – Может, пройдет.
Что-то теплое и влажное коснулось его, и он задохнулся от этого ощущения. С опаской язычок нащупал гладкую эмаль, проник дальше, не встречая на своем пути никакого сопротивления. Наоборот, ему там были очень рады. Или ему оно только показалось? Нет-нет, не показалось…
Громко стукнула дверь внизу, послышались шаги. И кого же несет на самом интересном месте? Не могли бы еще чуточку подождать?
– Потоцкий, ты где? – раздался в темноте бодрый голос Иванюка.
– Тут я, – ответил парень, быстро поднимаясь и вставая на ноги.
Компрометировать девушку в его ближайшие планы не входило.
– У окна стою… – добавил он.
– Верка еще не вышла? – шаги поднимались все выше и выше, двумя проемами ниже показалась голова.
– Со мной стоит… – парень осмотрел девушку сверху донизу.
Кажется, все в порядке. Никаких следов недавнего падения и всего за ним последовавшего не наблюдалось.
– Ты давай, отведи ее в штаб, – Иванюк скользнул по ним ничего не значащим взглядом и стал подниматься выше.
Они для него никто. Одни из многих. Не станет их завтра, он и не заметит их отсутствия. На их место придут другие, заполнят брешь.
– Ты слышал, что я тебе сказал? Нечего тут без дела торчать.
Подошел к знакомой двери и аккуратно постучал. Стеценко стоял рядом, в нетерпении ожидая того, как за ним зайдут, и сразу же открыл.
– Тарас Григорьевич, все в порядке? – заискивающая улыбка скакала и бегала по лицу Иванюка.
– Да, Семен, можно идти, – Стеценко поправил перед зеркалом галстук, запахнул пальто.
Переминаясь на коротеньких ножках, Семен ел начальство глазами, наполненными собачьей преданностью и готовностью служить и дальше:
– Как вам у нас, понравилось?
– Все хорошо продумано. Продолжай в том же духе. Как придем к власти, я тебя не забуду. Девочке выпиши-ка премиальных. Да не жалей ты, не жалей. Не свои же гроши отдаешь. Придумаешь, как оформить. Старательность треба поощрять, вовремя подпитывать источник…
Свищ посветил на сейф и выбрал нужную отмычку. Затаив дыхание, Винт смотрел на священнодействующего дружка. У него так никогда не получалось. Энто, стоять на шухере или чистить уже вскрытый ларек или магазин, энто, пожалуйста. Поэтому он всегда-то у кого-то на подхвате. Чаще всего у того же самого Свища. Ну, с ним можно на дела ходить. Много из себя не строит. Не то, что некоторые. Мнят из себя, хрен весть что. Хотя на самом деле и в подметки Свищу не годятся. Зато у них по нескольку ходок. Тело все в наколках. Вот и все их заслуги…
Металлический крючок в руке Свища плавно провернулся, дверца с тихим скрипом – не могли ее смазать – подалась вперед. Еще мгновение, и все встанет на свои места. Пан или пропал. Пан или…
На этот раз удача не отвернулась. Светящийся кругляш выхватил притаившиеся футлярчики и коробочки с колечками, цепочками.
– Я же говорил, что, – Свищ самодовольно усмехнулся, – что хозяин магазина очень большой жмот. Пожалел «бабки» на нормальный сейф. Теперь, небось, локти себе будет кусать, когда узнает. Да поздно будет. Цацки-то к его приходу будут уже того, тю-тю! Небось, волосы дыбом у мужика встанут, седины добавится, когда узнает про ночной налет неизвестных воров. Когда все увидит своими глазами…
А Сергей, хозяин небольшой сети магазинов и ювелирных отделов «Диамант», и ни сном и ни духом не ведал, что некто в этот самый момент нанес по нему и по всему его бизнесу весьма ощутимый удар. Лежал спокойно на широкой кровати с довольно смазливой девицей и даже не думал о том, что подобное с ним может когда-то случиться.
С самого утра ему позвонила Лялька – продавщица одного из его магазинчиков и с придыханием в голосе от охватившего ее приступа удушливого страха сообщила, что по улице вдоль и поперек шатаются толпы бездельников, распугивая своим видом всех нормальных клиентов. Покупать – они не покупают. Только перебирают товар. Так и норовят что-нибудь упереть. Стоит только чуть зазеваться, и нет на прилавке колечка или цепочки. И кто, спрашивается, потом за все будет отвечать?
Продавщица была права. Когда-то в каждом его магазине или же в небольшом отделе большого супермаркета стоял охранник. Но потом он подумал и со временем эту штатную единицу сократил. Для уменьшения своих издержек. Посчитал охрану за что-то излишнее. Зачем еще платить одному абсолютно лишнему, как он совершенно справедливо посчитал, человеку? Если нужды в нем почти никогда не бывает.
Но в тот раз был не тот случай. В последние дни в городе стало очень неспокойно. Майдан собирал вокруг себя не только истинных радетелей за справедливость, но и разного пошиба сброд. От отпетых гастролеров можно было ожидать что угодно.
Сергей все понял и сразу направился в ее сторону. На всякий случай он свою машину оставил на соседней улице. И правильно сделал. Проезд там оказался перекрыт. Прилично перепуганная девушка встретила его появление с радостной и облегченной улыбкой. Быстро в четыре руки собрали они товар с витрин. На прилавке выросла груда коробок.
Поморщился он, вспомнив, что все добро придется тащить на руках на виду у праздношатающегося люда. Это был не лучший выход.
Митингующее запросто могли огреть его короткими дубинками, и прости, прощай. Лучше все оставить в сейфе. И чего над этим голову еще ломать? Раньше так и делали. Оставляли на ночь и с собой не возили.
С утра подходила машина из фирмы и доставляла новый товар. А с вечера инкассатор забирал с собой всю выручку, составлял список того, что необходимо им подвезти. Дело было неплохо отлажено. Золото брали в Турции. А продавали его, как изготовленное в Италии. Народ толком не разбирается. Все принимает за чистую монету. Свято верит всему тому, что ему впихнут. Главное, что цена-то его, народ, устраивает…
Содержимое сейфа быстро перекочевало в объемистую сумочку. Под руку попалась видеокассета. Свищ оглянулся. Телевизор стоял в углу. Вот и видеомагнитофон скромненько притаился в уголочке.
Приемный механизм с хищной готовностью проглотил кассету.
– У, бляха! Вот дают! – Винт, захлопав глазами, уставился на экран. – Кто энто бабу лихо жарит? Смотри, может, энто в Турции?
Здоровый мужик с мускулистым торсом самозабвенно занимался любовью со светловолосой красоткой, томно изгибающейся под его жгучими ласками. Вдалеке, на заднем плане, угадывались пальмы…
– Может, – Свищ безразлично пожал плечами. – Какая мне разница? Хотя, кино ничего вышло. Я бы не отказался кого-нибудь поиметь. Это не наш ли хозяин снимал? – в его голову пришла одна интересная мысль.
И Свищ нисколько не ошибался. Автором и режиссером фильма был сам Сергей. Хозяин сети магазинов лично подбирал девушек для работы в них. Семья, конечно, у него стояла на первом месте. Он о ней всегда заботился. Не меньше внимания он уделял и самому себе. В свое время он удачно женился. Тесть дал ему деньги на раскрутку. Первое время он глаз не сводил с молодой жены. Но со временем оно все ему приелось. Душа требовала полета, разнообразия. Его, как он считал, утонченная натура не могла долгое время находиться с одной и той же женщиной.
Время от времени брал одну из понравившихся ему продавщиц и отдыхал с нею. Снимал с себя стресс. Мог забрать ее на полчасика или же часа на два, на три. Смотря по обстановке. Мог, конечно, и завести ее в подсобку и по-быстрому разгрузиться.
Если приглянувшаяся ему девушка оказывалась вполне на уровне, то он мог предложить ей прокатиться вместе с ним на один из курортов. Совместить приятное с полезным. Произвести закупку очередной партии товара и заодно отдохнуть. Там и проводились экзотические съемки…
Парень и девушка вышли из подъезда. Верка вдохнула полной грудью и взяла своего провожатого под руку.
– Миха, как хорошо на свежем воздухе! – тихим голосом произнесла она. – Знаешь, как чувствуется! Весь день провела в тесной комнатушке. Спертый и прокуренный воздух, вдыхаемый и выдыхаемый десятком людей. Постоишь тут со мной?
– Мы с удовольствием, – парень улыбнулся и подул на сбившуюся девичью челку. – Кажется, нас прервали? На самом интересном месте.
– А? – Верины мысли где-то уже витали, вдалеке от этого места. – Ты о чем-то меня спросил?
– Я говорю, что нас прервали, – он усмехнулся, дотрагиваясь пальцами до ее щеки. – Кто-то, помнится, что-то мне обещал.
– Я? – девушка хитровато прищурилась.
Парень ей нравился. Давно она приглядывалась к нему. От дружбы с ним она не отказалась бы. К тому же, он только-только, что называется, спас ее. Не от смерти. Но от синяков, ушибов или переломов уж точно. И от асфальтной болезни. Надолго она вышла бы из строя. Как показаться на людях с битым лицом? В самый-то для этого неподходящий момент. Когда деньги сами плывут в руки. Только успевай и подставляй ладошки.