Обратный континуум

Глава 2. А жить-то ведь, как-то надо…

…Вода есть, пусть и странная немного, но есть. С едой, правда, проблемка небольшая, но она решаема. Значит, остаётся только начать обустраиваться. Единственный вопрос, который не давал мне покоя всё это время – смогу ли я вернуться обратно…? Нет, нет – этот мир мне уже начал даже нравиться, но…он не был моим и даже если я здесь задержусь, моим он не будет никогда…вероятнее всего.

Все эти способности, приобретённые, скорее всего, при переходе из одного континуума в другой, не давали повода для гордости. Если б знать, сколько их там ещё и как ими пользоваться. Пугать мелкое зверьё, да ныкаться по кустам в случае необходимости – не очень-то и серьёзная наука. А вдруг есть тут всё-таки местные аборигены…? Что мне с ними делать-то тогда…? Занятый своими мыслями, я вышел на очередную полянку, коих оказалось множество на противоположной стороне озера, и встал, как вкопанный, едва не заорав от ужаса – прямо передо мной лежали кучи костей. Ну, вот, накаркал. Человеческих костей. По дальнему краю идеально круглой и хорошо утрамбованной площадки были врыты высокие заострённые столбы. А вокруг повсюду валялись, как попало разбросанные, останки. Я не очень-то большой знаток анатомии, но, поучаствовав в боевых действиях, кое-чему научился и навыки разведчика сейчас и здесь весьма мне пригодились. После тщательного изучения малоприятной находки, я пришёл к выводу, что человекоподобных существ не убивали здесь, а просто оставляли привязанными к этим столбам во исполнение каких-то, видимо, ритуалов…ну, а остальное делала звери. К примеру, тот же самый ящероподобный монстр…. И, судя по разной степени обглоданности костей, подобные ритуалы проводились в этом месте давно и регулярно.

Уже закончив осмотр и сделав кое-какие выводы, я вдруг почувствовал, что кто-то приближается к этому ритуальному месту. Если в первый раз того монстра я банально услышал, то здесь было что-то другое – какое-то необъяснимое чувство присутствия чужой энергетики. Я сделал быстрое движение и уже довольно ловко спрятался внутри большого дерева. В армии меня научили мгновенно соображать в момент опасности. Через некоторое время стало понятно, что посторонних энергетических полей не одно, а целых восемь. А, вот, теперь уже совсем интересно стало. Я мог абсолютно точно определить – это шестеро мужчин средних лет, высокого роста и крепкого телосложения, не обладающих особым интеллектом; среди них женщина, тоже высокого роста, с хорошо развитой интуицией и обладающая кое-какими экстрасенсорными возможностями; а во главе процессии мужчина намного выше остальных, могучего телосложения и с незаурядными умственными способностями. Все они чем-то обеспокоены и двигаются не торопясь, приближаясь ко мне с юго-востока. Чёрт, откуда я знаю какая здесь роза ветров и как её определить. Но, то, что я это чувствовал, было совершенно очевидно. Оставалось только ждать, когда они появятся в поле моего зрения. Я не ощущал, как ни странно, ни страха, ни даже боязни – скорее уж охотничий азарт и удивлённое недоумение от того, что во мне открылось. Каждое энергетическое поле представлялось в моём сознании в виде кружочка определённого цвета – от тускло-серого до ярко-фиолетового с прожилками красного, зелёного и жёлтого. Общий фон и различные оттенки как раз и определяли способности. Только я не до конца разобрался ещё, что там и как определять.

На тропинке, которую я не заметил, занятый неприятными мыслями, вскоре действительно появились человекоподобные существа. Назвать их людьми, было бы неправильно, потому что люди, в моём понимании, это жители Земли. А, вот, жителями чего являлись они – я не знал. Насколько, оказывается, увлекательное, по первости, занятие копаться в чужом сознании. Столько всего интересного можно найти. Единственно, что приходилось сильно напрягаться. Всего-то несколько минут, ну, по моим меркам, а с меня уже пот градом, будто грузовик с дровами перекидал.

Надёжно укрывшись, я исподволь наблюдал. Они-то дома у себя, а я чужак, пришелец, так сказать. И являться перед ними сейчас, во всём потрёпанном своём великолепии, по меньшей мере, было глупо. Подождём.

Первым появился, наголо обритый, гигант примерно два двадцать роста с суровой физиономией, на которой с хищным блеском сверкали огромные, почти без зрачков, глаза. Не глаза, а просто глазищи, занимавшие добрую треть лица. В длинном плаще, из-под которого не видно было ни ног, ни обуви и с огромным витиеватым посохом. Поразила меня рука, державшая этот посох – на ней было семь пальцев длиной сантиметров двадцать пять, похожие на щупальца маленького кальмара и гнулись они все в разные стороны. Если три из них держали сам посох, то остальные жили своей жизнью, сплетаясь в замысловатые фигуры. Поравнявшись с деревом, внутри которого находился я, он вдруг резко вскинул свободную руку, сложив из пальцев какой-то знак, и весь отряд мгновенно замер, ощетинившись короткими копьями и небольшими круглыми щитами. Стражники, а судя по их действиям и вооружению это были именно они, развернулись в разные стороны, прикрывая спинами женщину в центре. А она же просто зажмурилась и замерла на месте, едва ни присев от страха.

– Тут кто-то есть… – естественно фразу эту он выкрикнул на своём языке, но я-то всё понял, прочитав его мысли.

– Мы никого не видим, солнцеподобный. Здесь никого нет… – видимо начальник, стражников удивлённо крутил головой по сторонам, не опуская, однако, своего копья.

– Остолопы… я его чувствую…не расслабляться…

Очень давно, в той жизни, когда я учился в разведшколе, преподаватель говорил нам – для того, чтобы стать невидимым не обязательно забиваться в самую узкую и дальнюю щель и перестать дышать, достаточно внушить своему противнику, что тебя здесь нет и он тебя не видит. Мы ему тогда не очень-то и поверили. Но, однажды, я сумел-таки применить на практике то, о чём говорил инструктор. А дело было так: работая личным водителем у большого начальника в министерстве, пришлось мне очень долго ждать, сидя в машине. Вообще, личный шофёр, самое терпеливое существо в мире. А тут, он ушёл со своим другом на экскурсию в монастырь, а меня оставил на хозяйстве, охранять в машине личные вещи и ценные документы. Мне же захотелось в туалет, и сильно захотелось. Ситуация пикантнейшая – и место святое и документы ценные, да и начальник не велел, а по нужде хочется так сильно, что и невтерпёж уже. Кончилось тем, что я в раскоряку добегаю до привратника тире охранника, показываю ему красивые корочки с двуглавым орлом, приказывая встать возле автомобиля по стойке смирно, и бегу через весь монастырь к отхожему месту. Облегчившись, со всех ног несусь обратно и метрах в двадцати-тридцати вижу своего начальника в компании со своим другом. Место открытое, а тропинка всего одна – ни разминуться невозможно, ни спрятаться негде. И соображать нужно быстро…. Посылаю, тогда, начальнику мысленный импульс – ты меня не видишь, меня тут нет, ты даже не подозреваешь о моём присутствии… – и спокойно прохожу мимо в двух шагах от него. И он меня не заметил…сто процентов даю гарантии, что не заметил.

Улыбнувшись мимолётным воспоминаниям, даю мысленный приказ вожаку – всё спокойно вокруг, меня здесь нет. И, о чудо – он, вняв моей установке, успокаивается, давая команду всем остальным двигаться дальше. Когда вся процессия со мной поравнялась, я внимательно разглядел женщину. Высокая, минимум метр девяносто, с огромными миндалевидными глазами – такие девушки встречаются на Земле на Филиппинах – только она была выше, и кожа у неё была темнее, медно-красного оттенка. На шее у неё было блестящее кольцо с длинной и тонкой цепью, другой конец которой держал один из охранников. Нижняя часть лица её была завязана каким-то цветастым платком, а на плечах лежала накидка, в виде своеобразного пончо, до колен скрадывая всю фигуру и оставляя открытыми только босые ноги. О, боже – она пленница и ведут её на это самое лобное место…. Кошачьими скачками я осторожно перебрался как можно ближе. Да, твою ж в бога душу мать! Что за бред-то такой…. Это ж натуральное средневековье. Святая инквизиция, бля! Пока я про себя матерился, они добрались до столбов. Четверо встали по периметру, не выпуская из рук оружия, а двое, сняв с женщины кольцо и накидку, под которой не было ничего, кроме связанных за спиной рук, начали сноровисто и тщательно приматывать её к центральному столбу. Предводитель же, встав посередине площадки и, воздев к небу руки со своими кальмарообразными пальцами, нараспев читал какую-то дребедень, которую я не сумел перевести в его мыслях. Какие-нибудь заклинания. В луче яркого света заискрилось навершие его посоха. Хреново, это вполне мог оказаться аналог лазера или шокера. Очень уж сильно от этого посоха тянуло электричеством. Когда охранники закончили и, освободив ей рот, отступили на несколько шагов назад, он, наконец-то членораздельно прокричал –

– Теперь, женщина, можешь кричать сколько захочешь. Захор быстрее придёт…

И направил ей в грудь рукоять своего властного причиндала. Бело-голубая вспышка и женщина обездвижено повисла на верёвках. Чёрт, всё-таки парализатор. Хоть бы не насмерть её…

Мне так хотелось вмешаться в сей нелепый и несуразный процесс, что я, стиснув кулаки и зубы, уже готов был выпрыгнуть из укрытия на помощь этой несчастной. Но, нет – делать этого было нельзя ни в коем случае. Придётся ждать.

С плотоядной улыбкой он оглядел дело рук своих и, махнув плащом, как ворон крыльями, неспешно двинулся в обратный путь. Стражники торопливо бросились вослед. Один из них по пути прихватил одежду своей жертвы. Вот же, крохобор чёртов – а ну-ка, сволочь, положи, где взял. Стражник, вдруг, как-то странно дёрнулся, суетливо скомкал накидку и бросил её обратно к ногам женщины, привязанной к столбу. А я облегчённо выдохнул и вытер пот со лба – вот, уж действительно, как выжатый лимон. Я достал свой портсигар и зажигалку, а потом рассмеялся в голос, хотя это было уже нервное, но, всё-таки – это куда же, Вас сударь, к чёрту занесло…? Сделав пару затяжек, опять, как и в прошлый раз, выкинул сигарету недокуренной. Курить хочется, а организм не принимает. Я подошёл к женщине и, достав свой швейцарский ножик, попытался разрезать верёвки. Но, сделав всего лишь одно касание, почувствовал, что хвалёная сталь превратилась в мелкий порошок и просто высыпалась из моих пальцев. Встряхнув руками, я обматерил весь белый свет, но, однако, уже не удивившись, просто начал распутывать узлы. И в этот момент в чаще у меня за спиной раздался хруст, потом треск и какое-то чавканье. Резко обернувшись, я увидел захора, уже вылезающего на круг и готового одним прыжком преодолеть последние метры. Он присел на задние лапы… и отчаянный, душераздирающий визг в ультразвуковом диапазоне его на секунду задержал. Женщина пришла в себя и, увидев меня и это чудище, начала кричать. Вот, не знаю только кого она больше испугалась – меня или захора…. Я сделал шаг в сторону, и эта тварь промахнулась. Зверь очень удивился, когда я оказался у него за спиной и пока он, грузно топчась на одном месте, разворачивался, я успел сосредоточиться. Собрав в кулак все свои эмоции, я крикнул что было сил, в его зубастую морду – пошёл вон, собака. Ударная волна получилась довольно-таки сильной – многосоткилограммовая зверюга отлетела на несколько шагов и, лёжа на спине, беспомощно дёргалась и по поросячьи визжала, пытаясь перевернуться. Я всё ещё стоял в позе сдавленной пружины, когда услышал заразительный смех. Женщина смеялась так очаровательно, что невольно тоже захотелось улыбнуться.

– Так ему и надо… – прочитал я у неё в голове. Она добавила что-то ещё на своём языке, но того мне перевести не удалось.

Вспомнилась одна забавная история, рассказанная человеком с потрясающим чувством юмора. Русский язык велик и могуч, но иностранцы, даже приезжающие к нам на жительство, часто не могут нас понять. Так, вот, американец приезжает в деревню, дабы проверить свои знания языка, и слышит такой диалог –

– Пошли вон, собаки… – ругалась старушка, выгоняя хворостиной гусей с огорода.

– Простите, бабушка, но, по-моему, это гуси – вежливо поправляет её американец.

– А шо они мне весь огород истоптали, свиньи…

Так и здесь. Обозвать ящероподобную зверюгу собакой – было, как минимум, некорректно, тем более со стороны собаки. И убежал он обратно в лес, прихрамывая и скуля, скорее всего, именно из-за этого.

Она упала передо мной на колени и, сложив руки явно в молитвенном жесте, начала что-то быстро-быстро говорить на своём языке. Из всего этого эмоционального сумбура мне удалось выловить только то, что она мне очень благодарна, что она счастлива быть снова живой и что я для неё теперь господин и бог. Хорошо ещё, что она не стала ставить мою ногу себе на голову, как Пятница у Робинзона Крузо. Мне этого только здесь и не хватало. Ладно, хватит уже, давай, поднимайся. Всё её тело покрывали многочисленные синяки, ссадины и гематомы. На ней просто не было живого места. Я попытался объяснить, что, мол, промой раны водой из озера – легче будет и заживут они быстрее. Её реакция на это меня сначала рассмешила, а потом озадачила – она снова упала на колени и запричитала, чтобы я не убивал её снова. Это, если я правильно понял. Я взял её за плечи и буквально подтащил к берегу – вот, смотри – и, зачерпнув горсть, спокойно умылся. Её лицо превратилось в застывшую маску – из медно-красного оно стало серо-зеленоватого оттенка, а глаза стали размером с блюдца, кофейные блюдца. Все четырнадцать её пальцев сплелись в такой клубок, что не приведи, Господи, потом и не расцепишь и тоже побледнели. А мне было просто дико смешно.

– Дай мне руку… – она несмело протянула свою дрожащую ладошку. Да, уж, ладошка – раза в два с половиной больше моей лопаты. Я всегда считал, что рука у меня здоровая и даже гордился этим. А тут…. Я зачерпнул ещё раз и тонкой струйкой вылил на её пальцы. Глаза закрыты, щёки серо-зелёные и вся она, как осиновый лист…. В конце концов я сумел её убедить, что не смертельно всё это, но надо было видеть, как она, вцепившись в меня мёртвой хваткой своими нежными клещами, очаровательной ножкой пятьдесят последнего размера пробует водичку. Кстати на ногах у них тоже по семь пальцев. Я с большим трудом разорвал её мёртвую хватку, а потом просто толкнул в озеро. Визгу и брызг было – хоть отбавляй.

Мы сидели возле костра и пытались общаться. Со стороны это, наверно, было похоже на общение глухонемых. Во всяком случае и жесты, и мимика были очень похожими, но по-другому, пока, ничего не получалось. Я пытался прочесть её мысли, а потом уже в ответ внушить ей свои, но без привычки и без подготовки мысленные образы получались только с помощью рук. Кстати, она довольно-таки быстро оправилась и от пережитого ужаса предстоящего смертельного наказания, и от чудесного спасения, закончившегося позорным бегством чудовища, и моего появления. А когда я спросил, как её зовут и мысленно продублировал этот вопрос, она засмеялась и произнесла –

– Вайсняерисна…

– Хорошее имя, звучное – пробормотал я – А можно я буду называть тебя Васей…

– Хорошо, мой господин…

– Чёрт, не называй меня так больше. Поняла…

– Я постараюсь, мой… а-а-а, я… больше не буду… – плаксиво протянула она, после того, как я отвесил ей лёгкий подзатыльник.

Что удивительно, я начал понимать её речь очень скоро. Их язык не был похож ни на какой из земных. Хоть я и не занимался никогда вопросами лингвистики, но, всё равно – уж очень он необычно звучал. Другое дело, что мои приобретённые новые способности давали возможность быстро во всём разобраться. Но и Вася, то есть Вайсняерисна, тоже здорово помогала. Недаром же я сразу определил её как экстрасенса. Не видя и не слыша ещё, по одному только энергетическому полю.

…Мои часы наконец-то остановились. Не заметил даже, как давно они стоят. Я расстегнул ремешок и долго крутил их в руках, пытаясь определить сколько оборотов сделал механизм даты. То, что он жил своей, отдельной, жизнью, я знал и по первости даже пытался хоть как-то соотнести здешнее время с земным. Он исправно трудился, настроенный на земное время. Но сколько он отсчитал лет и дней, определить теперь, увы, было невозможно…. Может сто, а может и двести, да бог его знает. Я, когда прыгнул в этот чудодейственный водоём, к сожалению, забыл их снять. Часы были водонепроницаемые и я не снимал их практически никогда, забывая про это, порой, даже плескаясь в ванне или под душем, но эта жидкость, видимо имела другие свойства, нежели вода и.... Да, кто его знает – может и не из-за этого вовсе…

– Какая у тебя интересная вещица…. А можно мне посмотреть…? – Вайсняерисна сидела рядом, по-турецки скрестив ноги и внимательно наблюдала за каждым моим движением.

– На, возьми… – я был так расстроен, что даже не сообразил, что должно было случится в следующий момент.

– Ай, байлах сайкрыстун (по-нашему примерно, чёрт бы тебя побрал) – и дальше совершенно непонятная мне, пока, длинная тирада, которая в мыслях не отображалась никак. У неё в руках оказалась только, всего лишь, горстка то ли песка, то ли ржавого пепла – ай, что я наделала. Прости меня, мой господин. Ради всех богов Туквана, прости. Я не хотела… – она снова сложила пальцы в молитвенном жесте.

– Ты опять за своё… – я, увидев её удивлённо-испуганные глаза, даже улыбнулся. Так трогательно всё это выглядело. – да не расстраивайся ты так. Что-то подобное и должно было произойти. Я просто не подумал…

– А почему…?

– Скорее всего из-за несоответствия плоскостей временных континуумов…

– …??? – приоткрыв рот от удивления, она смотрела на меня точно такими же глазами, как перед своим купанием в озере. Я же просто расхохотался –

– Ладно, потом я тебе как-нибудь попробую объяснить…. Всё, давай спать…

Она спала как ребёнок, положив голову мне на колени. По-детски распустив губы и посапывая. Быть может, в этом мире она и была ещё им. Кто знает, как быстро они тут взрослеют и как долго живут. Она спала, даже не подозревая о том, какие мысли меня тревожат и не дают уснуть. Похоже, что застрял я тут надолго. А жить-то, ведь, как-то надо. Там на Земле, в той, уже прошлой жизни, я считал себя фаталистом. Ближе к полтиннику как-то уже притупилась острота и боль переживаний, а несбывшиеся детские мечты и амбиции стали чем-то далёким и эфемерным. Ну, а окончательно превратиться в нытика и старого маразматика не давала суровая армейская школа. Потому, стать фаталистом, было единственным выходом из положения. А здесь же, жизнь на каждом шагу заставляла меня вертеться, словно уж на сковородке. Откуда пошло такое выражение – неизвестно. Вроде бы предки мои на змей не охотились, да и сам я, мягко говоря, их недолюбливаю, но смысл отображён очень точно. Я чисто машинально гладил её длинные волнистые волосы, тёмно-зелёные с красноватым отливом. По современной моде, там, встретить можно было любой цвет. Но, когда это от природы – смотрится обалденно…. Выпростав руки из-под своего пончо, она положила ладони под щёку и поджала колени – ни дать, ни взять, как спят дети на Земле. Я обратил внимание, что кожа на её плечах, на локтях и на запястьях, там, где были порезы и ссадины, стала абсолютно гладкой и упругой. Не осталось даже следов. Восхитившись чудодейственной силой жидкости из озера, я, не сдержавшись, провёл пальцами по её обнажённому плечу…. Но то, что в этот момент я ощутил меня слегка озадачило – не напугало и не удивило, а именно озадачило. Я увидел на своём мысленном внутреннем экране все её болезни, проблемы и недостатки. И, самое главное, способы лечения…. Получается, что при моих новых способностях обычный тактильный контакт способен творить чудеса. И тут же пришла другая мысль – а мои, интересно, старые шрамы случаем не исчезли…? Я осторожно, чтобы не потревожить очаровательное спящее создание, провёл рукой по своей правой лодыжке, где у меня был жуткий ветвистый шрам ещё с армейских времён, но так толком ничего и не понял. Нет, походу дела это уже перебор, потом будем, знаете ли, разбираться, что к чему…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.