Хозяйка Драконьего имения, или Неожиданный муж

Глава 5

Ну что за невезуха! Умирать в мои планы не входит! Но и в постель ложиться к незнакомому мужчине я не буду. Что же делать? Не выйду замуж – умру физически. Выйду – умру морально. Дилемма, достойная Шекспира, только вместо яда брачная ночь с огромным ящером.

– Арвид, – начинаю я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, а не как у загнанного в угол хомячка.

Он поднимает на меня свои золотые глаза. В них плещется что-то среднее между усталостью и легким раздражением.

– Насчет завтрашнего дня и всего, что за ним последует… – делаю глубокий вдох. – Я думаю, нам стоит кое-что прояснить.

– Как же с тобой сложно, Эва. Что ты хочешь прояснить? – Арвид внимательно вглядывается в окно и задёргивает плотные шторы.

– Понимаешь, я… я не совсем готова к… супружеским обязанностям, – и почему я заикаюсь? Вроде была уже замужем и с обязанностями супружескими справлялась на ура. – В смысле, совсем не готова. Совсем-совсем. – добавляю на всякий случай.

Арвид хмурит брови. Кажется, он пытается понять, что я имею в виду.

– Ты хочешь сказать, что не хочешь детей?

– Нет, я хочу детей! Но не сейчас! Главное, что я не хочу… этого! – машу рукой в воздухе, пытаясь изобразить что-то, что хотя бы отдаленно напоминает супружеский долг.

Он смотрит на меня долгим, изучающим взглядом. Кажется, Арвид сканирует меня на предмет скрытых болезней или, может, просто пытается понять, что за тараканы у меня в голове.

– Ты девственница? – спрашивает он, и я чуть не падаю со стула.

– Это не твоё дело! – огрызаюсь я, хотя внутри все сжимается от стыда. Ничего не знаю об этой стороне жизни Эвы. Да я вообще ничего не знаю о ней.

– Ещё как моё! – громыхает дракон, затем делает глубокий вдох и продолжает. – Не буду вдаваться в подробности твоей личной жизни. Но объясни мне, Эва, чего ты хочешь? Ты выходишь за меня замуж по договору. Ты уже не маленькая и прекрасно знаешь, что от тебя требуется. Почему ты сейчас говоришь мне об этом?

– Потому что я не хочу! – выкрикиваю, и голос срывается. – Я не хочу быть просто частью договора! Я хочу, чтобы у меня был выбор!

В комнате повисает тишина. Арвид смотрит на меня, и я вижу, как в его глазах мелькает что-то похожее на понимание?

– И что ты предлагаешь? – спрашивает он после долгой паузы.

– Я предлагаю сделку, – говорю, чувствуя, как в груди зарождается надежда. – Мы женимся, как того требует договор. Но мы не будем… этого делать. Никогда. Будем просто соседями. Я буду вести хозяйство. Приведу в порядок дом. Я умею вкусно готовить. И я готова взять на себя воспитание Лили.

Арвид хмурится.

– Соседями? Ты предлагаешь мне, дракону, быть просто твоим соседом?

Я вижу, как в его глазах мелькают разные эмоции: удивление, раздражение, даже интерес?

– И какой мне прок от этой сделки, Эва? – спрашивает он наконец.

– Ты получишь свободу! – выпаливаю я, чувствуя, как ко мне возвращается уверенность. – Ты получишь свободу от необходимости ухаживать за мной! Ты сможешь заниматься своими драконьими делами, не беспокоясь о том, что я чувствую или чего хочу! Ты сможешь летать, охотиться, собирать сокровища, всё, что драконам нравится делать!

Арвид усмехается.

– Собирать сокровища мне нравится, да. Но я не уверен, что свобода от ухаживаний – это то, что мне нужно.

– Подумай об этом! – настаиваю. – Ты же дракон! Ты должен быть свободным и независимым! А брак… брак – это клетка!

Он снова молчит, глядя на меня долгим, пронзительным взглядом. Я чувствую, как под его взглядом у меня начинают потеть ладони. Кажется, он видит меня насквозь.

– Хорошо. Я согласен.

Я выдыхаю с облегчением.

– Правда?

– Правда, – подтверждает он. – Но с одним условием.

– Каким? – спрашиваю, насторожившись.

– Я не буду настаивать на супружеских обязанностях. Не в моих правилах принуждать женщину. Но если я захочу, то ухаживаниям быть. И если они тебе будут приятны, то наш брак станет настоящим. Со временем. Я не буду торопить тебя, Эва. Можешь расслабиться и жить спокойно.

Киваю. Хоть что-то. У меня есть отсрочка. А там, может быть, уже и вернусь в своё родненькое тело на привычную Землю.

– Отлично, – говорит Арвид. – Тогда договорились. Завтра мы женимся. А потом посмотрим, что из этого выйдет.

Он подходит ко мне близко, и я замираю, ожидая чего-то ужасного. Но он просто берет мою руку и целует ее.

– До завтра, Эва, – говорит он и отпускает мою руку.

Арвид уходит, оставляя меня одну на кухне. Я смотрю ему вслед и чувствую, как в груди зарождается странное чувство. Это не страх. И не ненависть. Это любопытство?

Перевожу взгляд на добротный стол, заставленный грязной посудой, и понимаю, что не могу оставить его так. Тем более, что завтра я стану хозяйкой этого дома. Осматриваюсь в поисках воды и обнаруживаю кран. Здесь есть водопровод? Слава богу! Я боялась, что придётся таскать воду, чтобы помыть посуду и помыться самой.

Кручу массивный вентиль на кране, и из него бежит вода прямо в большую белую раковину. Из чего она? Провожу по раковине пальцами. Это камень, который так хорошо отшлифован, что поверхность стала очень гладкой и приятной на ощупь.

Перемываю всю посуду и составляю её в деревянный шкафчик, который висит прямо над раковиной. Высоковато для моего роста. Приходится залазить на стул, чтобы дотянуться до полки с тарелками. Протираю стол и поднимаюсь в свою комнату.

Как только я закрываю дверь, мир вокруг меня дергается, словно старая кинопленка. Я от страха отпрыгиваю к кровати и плюхаюсь на неё. Матрас пружинит, принимая меня в свои объятия, и я, зажмурившись, пытаюсь унять головокружение.

– Наконец-то я прорвался к тебе, Яна! – раздается торжественный голос прямо над ухом.

Я резко открываю глаза. Яна? Что за бред? В этом мире меня зовут Эва. Здесь никто не знает моего настоящего имени. Я никому не говорила его.

– Ты кто?– спрашиваю, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

В ответ из пространства с визгом выпрыгивает пушистый комок и приземляется прямо мне в руки. Инстинктивно отбрасываю его от себя. Комок, словно колобок, катится по полу и с тихим стуком ударяется о стену.

– Ты почему так со мной?! – возмущенно пищит комок, поднимаясь на задние лапки.

Приглядываюсь. Это белка? Но не простая. Шерстка у нее серебристая, а глаза горят голубым неземным огнем.

– Ты говорящая белка? – спрашиваю, чувствуя, как у меня начинает дергаться глаз. Похоже, этот мир решил окончательно добить мою психику.

– Вообще-то, я не просто говорящая белка, а результат колоссального выброса энергии, произошедшего в момент твоего перехода в этот мир! Между прочим, я рисковал жизнью, чтобы прорваться к тебе! – выпаливает белка, подпрыгивая на месте.

Чувствую, как мой мозг начинает закипать. Белка, фыркнув, подбегает ко мне и запрыгивает на кровать.

– Когда ты, Яна… то есть, Эва, проваливалась в этот мир, произошел мощнейший энергетический всплеск. Часть этой энергии, скажем так, материализовалась в меня. Я – твое отражение, твой… помощник, если хочешь. И да, я говорящая белка. И я знаю о тебе всё. Привыкай!

Я смотрю на бельчонка и пытаюсь переварить услышанное, но, кажется, мой мозг говорит «Хватит» и отключается.

Глава 6

Утром просыпаюсь под шумную суету и непрекращающийся бубнёж.

– Пора будить неженку-то, а то собственную свадьбу проспит, – знакомый низкий голос Алиры заставляет открыть глаза.

– Не будь так строга к ней, Алира. Мы ещё ничего не знаем о девушке.

– Знаем, не знаем. Где это видано, жениться на людях. Арвид рассудком повредился. Есть вероятность, что его потомство не сможет обращаться в драконов.

– Это его выбор, Алира. Не вмешивайся.

Кроме Алиры в комнате находилась ещё одна женщина. На вид лет тридцать пять. Красивая, плотного телосложения. Видимо, я здесь одна такая – тростиночка.

Осматриваюсь. Волшебной белки не видать. Видимо – приснилось. Хотя в мире, где люди обращаются в драконов, говорящая белка может и не быть плодом больного воображения.

Едва успеваю продрать глаза, как меня подхватывают под белы рученьки и ведут в ванную. Вот где начинается настоящий ад. Сначала меня моют. Четыре руки, вооруженные мочалками, трут меня так, будто я залежалый ковёр, который нужно срочно очистить от вековой пыли. А я сгораю от стыда. Ну не привыкла я, чтобы меня мыли. В последний раз меня мыла мама в детстве. Я пытаюсь протестовать, но мои несмелые стенания тонут в хоре восторженных ахов и охов по поводу моей нежной кожи.

После пытки водой наступает очередь масел. Меня щедро обмазывают благоухающей жижей с головы до пят. Запах приятный, но настолько концентрированный, что я чуть сознание не теряю. Ощущение, будто меня готовят не к свадьбе, а к бальзамированию.

Когда я уже думаю, что хуже быть не может, Алира берёт пинцет и выдёргивает каждый волосок на моём теле. Чувствую себя марионеткой, дёргающейся на ниточках чужой воли. Моё тело больше не принадлежит мне. Оно стало собственностью свадебных стилистов, которые, кажется, задались целью превратить меня в восковую куклу.

После всех этих мучений меня, наконец, одевают в свадебное платье. Оно настолько тяжёлое и неудобное, что я едва могу дышать. Алира возводит мне на голове высокую и тугую причёску, после чего подхватывает под руку и ведёт вниз.

Там меня ждёт Арвид. Дракон, мой будущий муж. Он одет в похожий на моё свадебное платье костюм. Такой же светло-зелёный с оранжевой вышивкой. В центре гостиной стоит высокий мужчина в мантии, который начинает произносить непонятные слова, как только мы подходим к нему. Он машет руками, сыплет на нас пеплом, и вообще ведёт себя так, будто проводит спиритический сеанс. Арвид время от времени торжественно что-то говорит в ответ, а я просто стою и хлопаю глазами, пытаясь понять, что вообще происходит.

По ощущениям ритуал длится целую вечность. В какой-то момент я даже начинаю клевать носом. Но, наконец, мужчина в мантии объявляет, что мы теперь муж и жена.

– Да скрепится союз сей поцелуем истинной любви! – выдаёт жрец или кто он там.

Чего? Поцелуй? А вот к этому я не готова. Начинаю пятиться, но сильные руки обхватывают меня за талию и крепко прижимают к себе. Я смотрю в глаза Арвида и вижу в них отражение своего собственного волнения. Он медленно наклоняется ко мне, а я чувствую, как моё дыхание перехватывает.

Его губы касаются моих. Они такие мягкие, нежные, но в то же время сильные и уверенные. Он целует меня так, словно боится сломать, словно я – хрупкий цветок, который нужно беречь. Наши губы сливаются в одно целое. Я чувствую, как его руки обнимают меня крепче, прижимая к себе. Чувствую тепло его тела, его дыхание, и голова идёт кругом. Что же это? Никогда не чувствовала себя так. Поцелуй длится, кажется, целую вечность. Но в то же время он кажется слишком коротким. Я не хочу, чтобы он заканчивался. Целоваться с Арвидом так приятно. И меня вовсе не смущают три пары глаз, следящих за нами.

Наконец, Арвид медленно отстраняется. Его глаза смотрят на меня с нежностью, и напряжение предыдущего дня отпускает. В доме Арвида мне ничего не угрожает. И я вполне могу насладиться волшебным приключением, пока не вернусь на Землю.

Дракон предлагает руку, и я вкладываю в огромную ладонь свои изящные тонкие пальцы. Мы выходим из дома, который теперь, видимо, и мой тоже, и нас встречают жители!

– Счастья вам!

– Да будет ваш род плодовит! – кричат они наперебой.

Я киваю и улыбаюсь в ответ, молясь про себя, чтобы этот цирк закончился как можно скорее. Я как была интровертом, так и осталась. Такое скопление народа давит на меня.

И вот мы уже сидим во главе стола. Прямо во дворе! Стол этот, кажется, пережил не одну войну и пару набегов. Он такой длинный, что я не вижу его конца. А на нём чего только нет! Жареные туши каких-то неопознанных животных, горы хлеба, размером с мою голову, и много блюд, которые я вижу впервые. Не каждое я решаюсь попробовать. Некоторые из них пахнуть довольно странно. Ем только тушёные овощи и куриную ножку. Надеюсь, это была она. По вкусу точно курица.

Вдруг кто-то начинает петь. Это такой протяжный, заунывный вой, что у меня мурашки по коже бегут. Но драконы, кажется, в восторге. Они подхватывают песню и начинают раскачиваться из стороны в сторону. Арвид тоже поёт эту песню и смотрит на меня, мол,  а почему молчишь? Присоединяйся!

– Я ненавижу тебя! – прорезает заунывный хор голос Лили. – Ты заберёшь у меня папу!

Девочка подбегает ко мне и бросает в меня грязью, которая некрасиво растекается по свадебному платью.

Хор затихает, и теперь слышны только охи и ахи!

– Это плохая примета! – шепчет кто-то совсем рядом.

Глава 7

– Извинись перед Эвой, Лили, и ступай в дом. Сегодня ты наказана! – строгий голос Арвида заставляет и меня подобраться и выпрямить спину. Что уж тут говорить про ребенка.

– Ты никогда меня не наказывал, – хныкает девочка. – Это всё она виновата! Не пойду, не пойду! – топает ножкой и буравит меня убийственным взглядом.

А вот мне становится жалко девчушку. Она ревнует и боится, что отец перестанет её любить.

– Лили! – громыхает Арвид, и девочка вздрагивает.

– Позволь, я с ней поговорю, – мягко кладу руку на его широкое предплечье. – А если уж не получится, тогда и накажешь. Это всегда успеется.

Он кивает, а я встаю из-за стола. Как могу отряхиваюсь от грязи, но заметное пятно всё равно остаётся. Хочу взять Лили за руку, чтобы отвести её в тихое место и поговорить, но она даже подойти к себе не позволяет. Гости всё это время просто молча наблюдают.

– Лили, – тихо зову, присаживаясь на корточки, чтобы быть с ней на одном уровне. – Посмотри на меня.

Она упрямо отворачивается и всхлипывает. Я протягиваю руку и осторожно касаюсь ее щеки, испачканной грязью и слезами.

– Мне очень жаль, что ты так расстроена, – шепчу, чтобы меня слышала только она. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Послушай меня, Лили. Я не хочу отнимать у тебя отца. Никогда. Он любит тебя больше всего на свете, и это никогда не изменится. Я здесь не для того, чтобы заменить тебя в его сердце.

Ее глаза, полные слез и недоверия, наконец, встречаются с моими.

– Тогда… тогда зачем ты здесь? – шепчет она дрожащим голосом. – Мерсин говорит, что ты избавишься от меня и приберёшь папино имение к рукам, а сам папа будет плясать под твою дудку.

– Мерсин! – Арвид резко встаёт из-за стола, а вслед за ним тоненький мужичок с редкой бородой, и взгляд у него в этот момент испуганный, как у зайца, попавшего в силки.

Я улыбаюсь Лили, стараясь, чтобы моя улыбка была как можно более искренней.

– Я здесь, чтобы заботиться о тебе, Лили. Чтобы любить тебя. Чтобы помогать тебе расти и становиться хорошим человеком. Я хочу быть твоим другом, твоим союзником, быть рядом, когда тебе нужна помощь, быть… твоей семьей. Я не хочу избавляться от тебя и прибирать к рукам ваше имение.

Я беру ее маленькую холодную и дрожащую ручку в свою.

– Я знаю, что сейчас тебе трудно поверить мне, – продолжаю. – Но я обещаю тебе, что буду стараться каждый день, чтобы доказать, что говорю правду. Я хочу, чтобы ты знала, что можешь доверять мне. Что можешь прийти ко мне с любыми своими проблемами и страхами. Я всегда буду на твоей стороне.

Крепче сжимаю ее руку. В глазах Лили все еще плещутся слезы, но она уже не смотрит на меня с ненавистью. Кажется, первый шаг сделан.

– Пойдём домой? Хочешь, я приготовлю тебе кое-что вкусненькое?

– Хочу, – девочка даёт мне руку, и мы не спеша идём в дом под перешёптывание гостей.

Усаживаю Лили за стол, а сама молю бога, чтобы на кухне нашлось хоть что-то, из чего можно приготовить сладость. Обхожу кухню и замечаю деревянную дверь, выкрашенную в цвет стены, за которой, слава местным богам, находится кладовка.

Дверь жалобно скрипит, когда я ее открываю. В нос бьет густой, насыщенный запах – смесь сушеных трав, соленых окороков и сладких фруктов. В кладовке прохладно. Плотные каменные стены хранят прохладу, оберегая запасы от порчи.

Оглядываюсь. Полки ломятся от всякой всячины. С энтузиазмом начинаю ревизию. Мешки с зерном и мукой громоздятся у стены. Связки лука и чеснока свисают с потолка, словно причудливые украшения. В глиняных кувшинах растительное масло и мед. В плетеных корзинах лежат яблоки, груши и какие-то странные, незнакомые мне плоды.

Мой взгляд останавливается на одном из таких фруктов. Он овальный, с толстой, бугристой кожурой, отливающей фиолетовым. Никогда раньше такого не видела. Интересно, что это? И какой у него вкус?

В голове рождается идея. Лили нервничает, переживает. На свадебном столе нет ничего сладкого, про десерты тут, видимо, не слышали. Нужно ее чем-то удивить. Суфле! Да, суфле из этого загадочного фрукта и свежего творога, который ждёт своего часа в глиняной миске, накрытой льняной тканью.

Кладу фрукт на деревянный стол и достаю из ящика острый нож.

– Я люблю ливу, – несмело произносит Лили.

– Чудесно, – улыбаюсь девочке и принимаюсь за работу.

Кожура поддается с трудом, она плотная и словно восковая. Под ней скрывается сочная, мясистая мякоть, цветом напоминающая спелую малину. Запах что-то среднее между клубникой и ананасом, с легкой кислинкой. Пробую маленький кусочек. Вкус взрывается во рту фейерверком сладости и терпкости. Необычно, но определенно вкусно.

Начинаю готовить. Творог, свежий и рассыпчатый, перетираю через сито, которое с трудом нахожу в одном из нижних ящиков, которых, к слову, здесь много. Кухня-то большая. Мякоть фрукта разминаю вилкой, добавляю немного меда, совсем чуть-чуть, чтобы не перебить естественный вкус. В отдельной миске вилкой взбиваю белки с щепоткой соли до образования устойчивых пиков. С этим приходится повозиться, потому что от того, насколько качественно я взобью белки, зависит, насколько воздушным получится суфле.

Аккуратно, ложкой, вмешиваю белки в творожно-фруктовую массу. Движения должны быть легкими и плавными, чтобы не выпустить воздух. Заполняю небольшой противень, который нахожу всё в тех же шкафчиках, и ставлю его в разогретую печь. В детстве я много времени проводила у бабушки в деревне, поэтому разжечь печь труда не составило.

Лили с любопытством наблюдает за мной, и во взгляде её уже нет былой враждебности, но и до полного доверия ещё далеко. Она смешно морщит курносый носик и поправляет растрепавшиеся красные волосы. А ведь у Арвида они отливают медью. Наверное, мамины. Что же случилось с твоей мамой, малышка?

Из печи доносится аппетитный аромат. Заглядываю внутрь. Суфле поднялось, подрумянилось и выглядит просто восхитительно. Достаю его и даю немного остыть.

Отрезаю кусочек, кладу на небольшую тарелку и ставлю перед Лили.

– Что это? – спрашивает она недоверчиво.

– Это суфле, – отвечаю я. – Попробуй.

Девочка отрицательно машет головой. Отрезаю кусочек себе и с удовольствием снимаю пробу.

– М-м-м! Как вкусно! – отправляю в рот ещё кусочек.

Лили берет ложечку и осторожно пробует. Ее глаза расширяются от удивления.

– Вкусно! – восклицает она. – Очень вкусно!

И начинает есть с аппетитом, не отрываясь.

– Фух! Вроде закрепился! – на меня с потолка неожиданно падает белка.

С испугу начинаю верещать, а Лили заливается весёлым смехом.

Глава 8

– Ты настоящий? – ставлю бельчонка на стол и отрезаю Лили ещё кусочек суфле.

– Теперь точно да! – гордо заявляет бельчонок. –  Моё положение станет устойчивее, если ты дашь мне имя, Эва!

– Имя? – задумчиво тереблю подбородок и наблюдаю, как Лили тянет ручки к бельчонку, чтобы погладить.

– Как насчет Зефирчик?

– Кто о чём, а голодный о еде? Мне нравится. Зефирчик, – бельчонок прыгает со стола мне на плечо, от чего я едва сдерживаю возглас. – Нам нужно поговорить, Эва. Наедине!

– Не уходи, говорящий зверёк! – Лили тянет руки к бельчонку и тот охотно прыгает к ней.

– Меня зовут Зефирчик, – гордо называет своё новое имя невероятный волшебный зверёк.

– Ты красивый, Зефирчик, – девочка нежно поглаживает серебристую пушистую шёрстку и бельчонок жмурится от удовольствия.