- -
- 100%
- +
Варечка-секретарша – миниатюрная блондинка с кудряшками цвета пшеницы и хитрющими глазками. Каждый понедельник она «случайно» заходит ко мне в кабинет под предлогом "свежих пирожков" – то с капустой, то с вишней, то не пойми с чем. "Тимур Георгиевич, угощайтесь, столько напекла, а есть некому!" – причитает она, делая трогательные глазки. Но я-то прекрасно понимаю: её интересует не мой голод, а возможность пофлиртовать под видом заботы. А меня, если честно, интересуют только её пироги.
Светлана Ивановна – женщина внушительных габаритов с лицом, напоминающим добродушный месяц август, и руками, которые явно созданы не для заполнения кадровых документов, а для варки варенья. Этот добрая женщина, чем-то отдаленно напоминающая мою маман, подкармливает меня домашним вареньем – малиновым, смородиновым, а иногда даже экзотическим крыжовниковым с апельсином. «Для мозгов полезно!» – уверяет она.
Но и это не всё!
Марина из бухгалтерии – дама с формами, достойными рубенсовских полотен, и вечной печалью в глазах периодически приносит домашние сырники «чтоб мужчина силы не терял». Олеся с третьего этажа – высокая, как тополь, брюнетка со взглядом «ястреба на охоте» виртуоз "случайных" визитов. Её шарлотка – это, конечно, шедевр кулинарии. Но есть нюанс: пирог исчезает за пять минут, а Олеся – нет. Приходится изобретать гениальные отговорки: "У меня срочные переговоры!", "Меня ждут на выездном совещании!". Однажды я даже попытался притвориться, что у меня аллергия на корицу, но на следующий день она принесла шарлотку с ванилью. Похоже, это война на истощение.
Александр Петрович (да, мужчина!) – мой единственный оазис в этом кулинарном безумии. Суровый архивариус с лицом, напоминающим переплет советской энциклопедии, и вечным недовольством в голосе. Наш архив – последний оплот мужской солидарности. Здесь хорошо: пахнет старыми бумагами, пылью и свободой. "Забирай моё хачапури", – бурчит он, – "жена опять перестаралась". Мы сидим, едим, иногда молчим, иногда обсуждаем футбол. Здесь можно даже вздремнуть в обед – никто не придет с пирожками и дурацкими разговорами.
Я, конечно, не жалуюсь… Но сухомятка – это вредно, борщик бы не помешал! Хотя бы для разнообразия. А то скоро придется не просто штаны менять – придется пробивать в бюджете статью "спецодежда для постоянно растущего сотрудника".
К концу недели меланхолия накрыла меня так, что в пятничное утро я проснулся с одной-единственной мыслью: «Сегодня – без тебя, грусть!» Взял Пацана (мой верный бело-рыжий двортерьер с умными глазами и вечно виляющим хвостом), достал велосипед (мне, конечно – Пацан предпочитает передвигаться на своих четырех лапах, зато как он обожает бежать рядом!) – и мы рванули в Серебряный Бор, подальше от городской суеты и тоскливых мыслей.
Шесть утра. Время, когда город только просыпается, а мы уже мчим по лесным тропинкам. Воздух – свежий, с легкой прохладой и ароматом хвои. Белки, будто разделяя наше настроение, игриво прыгают с ветки на ветку – наверное, они тоже радуются, что наступила пятница. Солнце приятно согревает, его лучи пробиваются сквозь листву, создавая на земле причудливые узоры. Птичий хор исполняет утреннюю серенаду, и кажется, будто весь лес ликует вместе с нами.
Мы с Пацаном носились по тропинкам, как два счастливых безумца. Он с азартом обнюхивал каждый куст, заглядывал под каждое бревно, а я просто наслаждался свободой и этим моментом – ни дедлайнов, ни забот, только лес, солнце и мой верный рыжий комок энергии.
Вернулись домой обалдевшие от счастья, уставшие, но довольные. Пацан моментально уткнулся мордой в свою миску и принялся жадно уплетать завтрак, громко чавкая и периодически поднимая на меня благодарный взгляд.
Я же, скинув пропотевшую футболку, отправился под душ. Ледяные струи воды смыли с меня остатки усталости, пот и следы утренних приключений. Обновленный, с мокрыми волосами и свежей головой, я наскоро заправился геркулесовой кашей (гадость редкостная, но полезная – этим и берет) и отправился на службу.
До работы долетел на своей «Девочке» – и, о чудо, без привычной утренней толкотни. Даже Третье транспортное кольцо, обычно задыхающееся в бесконечных пробках, сегодня раскрыло передо мной свои объятия. Пустые полосы, свободные развязки, отсутствие привычных "пробочных вампиров", высасывающих последние капли утреннего терпения – казалось, сама дорога решила сделать мне подарок в этот прекрасный день.
Я несся по городу, как по взлетной полосе, чувствуя, как адреналин бодрит лучше самого крепкого кофе. «Сегодня точно мой день», – подумал я.
Влетел в кабинет, как снаряд, едва не снес по пути Варечку-секретаршу с ее вечными "Тимур Георгиевич, пирожки с кофе будите?". Переоделся в форму на автомате – галстук, китель, погоны. Все по уставу, все как положено. И утонул в своем кожаном кресле помощника начальника военной прокуратуры, как в окопе после марш-броска.
Это чертово кресло – отдельная история. Глубокое, как воронка от авиабомбы, мягкое, как пуховая перина в генеральской даче. Откинешься назад – и все, приехали. Можно случайно заснуть и проснуться уже на пенсии, с седыми висками и медалью "За усердие".
Взял телефон в руку.
– Здорово! – загремела трубка голосом Боди, – Начальство снизошло до простых смертных?
– У начальства пятничные планы.
– Подробнее! – оживился Бодя. – Я сегодня выходной, готов весь день посвятить руководству!
– Весь день не получится… – отвечаю. – А вот вечер… Как насчет бургеров, креветок и пива?
– Ммм… Мой любимый набор! – заурчал Бодя. – Время и место?
– 18:00, как обычно.
– Добро! – грохнул он. – Санек с Марком будут?
– Еще не звонил.
– Понял. Отбой.
– Отбой! – автоматом ответил я.
Санек с Марком тоже согласились (ну а кто откажется от халявного бургера с пивом?). Сижу, потираю руки. Наконец-то жизнь! А то документы, совещания… Когда жить-то?
Конец рабочего дня наступил неожиданно – как обычно, когда работы вагон.
Переоделся в гражданку: голубая футболка (в цвет глаз – вдруг вечер завершится с какой-нибудь нимфой!), джинсы, кеды (на случай погони за той самой нимфой), солнцезащитные очки (красавчик я или где!).
Бар «Хищник» встретил приятной прохладой, полумраком и запахом табака. Интерьер – «нашествие инопланетных чудовищ»: кирпичные стены, дубовые столы, цепи, крюки… Идеальное место для мужских посиделок.
Парни уже сидят, жрут бургеры и треплются. Машу официанту, параллельно жму краба друзьям.
– То же самое, что и им! – говорю. – Жрать хочу – аж живот сводит!
Официанты здесь быстрые, как Пацан за котом. Не успел облизнуться – уже несут бургер и пиво.
– Ну, мужики, как жизнь?
Каждый начинает делиться новостями.
Бодя, развалившись на стуле, начал свой привычный монолог про "все бабы – стервы":
– Эта Лизка совсем берега потеряла! – хлопнул кулаком по столу, едва не опрокинув бокал с пивом. – Совсем мужику жить не дает! В понедельник, представляете, после суточного караула познакомился с одной интеллигенткой. – Тут Бодя выразительно провел руками по воздуху, изображая пышные формы. – Не просто тело – с высшим образованием, между прочим! Вечером договорились… ну, вы поняли, культурно пообщаться.
Бодя сделал драматическую паузу, осушил бокал.
– И в самый ответственный момент звонит эта Лизка-коза! Орет в трубку: "Бодь, у нас потоп, срочно приезжай!" Я, дурак, сорвался как ошпаренный. Примчался – а эта стерва воду из ведра опрокинула, когда полы мыла! – Бодя сжал кулаки. – Из-за лужицы в коридоре я такого траха лишился! В отместку сожрал у нее все жаркое из холодильника и лег спать. Пусть знает!
Санек мрачно хмыкнул и подхватил эстафету:
– Твоя Лизка – ангел по сравнению с моим стажером. Это не сотрудник, а 33 несчастья в юбке!
Он нервно провел рукой по лицу, вспоминая:
– В первый же день она споткнулась и вылила на меня крутой кофе. Я думал, мне как мужчине конец! Потом дверью по лбу съездила – "ой, не заметила". А вчера я узнал, что в бассейне… – Санек содрогнулся. – Лучше не вспоминать. Я теперь на работу иду как на минное поле.
Марк тем временем молча жевал свой бургер, едва заметно улыбаясь. Ему-то что переживать – у него Янка, счастливчик.
Я сидел, слушал эти байки и думал – хорошо, что у нас есть такие посиделки. Где еще мужики могут так искренне поныть о своих «женских» проблемах?!
Глава 4
«Нежданчик»
Тимур
С пацанами вывалились из паба на Николке. Пиво лилось рекой, градус поднимался, настроение – тоже.
– Давайте прогуляемся до Красной, проветримся! – предложил Марк.
– Ага, «потрясем» съеденное, «поплещем» выпитое, – заржал Бодя, похлопывая себя по животу.
Николка кишела народом. Туристы с фотоаппаратами, парочки, подвыпившие компании – все смешалось в одном пестром потоке. Баб – море. Но, как метко заметил Санек:
– Ассортимент – не фонтан.
Вдруг – грохот музыки, улюлюканье, хлопки. Подходим ближе: пацаны крутят брейк. Человек 10, не больше. Колонка трещит, народ зажигает. Особенно выделяется мелкий пацаненок – вертится, как юла на энергетиках.
– Откуда в нем столько энергии? – удивляюсь. – Он что, питается энергетиками?
Будучи подростком, пытался заниматься брейком, но не срослось. Помнится отец тогда стукнул по столу, насупил брови и поставил ультиматум: «либо брейк и ты примеряешь форму кадета суворовского училища, либо рукопашный бой и ты остаешься на мамкиных харчах!». Мамкины харчи я любил как-то больше, чем брейк, поэтому решение принял быстро. Но сердце продолжало трепетать при виде ребят, делающих бэкспин, фризы, твист…
Стоим, смотрим. Через час брейкеры собираются. Решаю подойти к тому мелкому пацану, 1000 подкину, отработал лучше остальных. Он стоит в сторонке, пьет воду. Щуплый, потный, но глаза горят.
– Эй, пацан! – кладу руку на плечо.
Он оборачивается… Зеленые глаза расширяются. Бутылка падает. И тут…
– Тыыыы?! – раздается противный писклявый голос.
Я в шоке. Передо мной… ОНО – «Дрищ» на скейте собственной персоной.
– Ты следишь за мной?! – визжит пацан.
– Больно надо! Хотя разговор есть…
– У меня нет с тобой разговоров! Вали, дядя!
– Чегооо?! Как ты меня назвал?!
Хватаю его за рукав. Он пытается лягнуть.
– Неа, братан, второй раз не прокатит!
Дергаю к себе…
Уля
Пятничный вечер шел своим чередом. Мы встретились с ребятами на Никольской улице – народу тьма, значит, можно будет хорошо подзаработать. Расстелили линолеум, поставили колонку, застучали биты.
По очереди начали выходить на танцпол. Я, конечно, не звезда, но опыт есть – знаю, как завлечь и удержать публику.
– Уля, твой выход! – кричит мне Витька.
Сердце колотится, но я уже на автомате начинаю с Toprock – ноги скользят по линолеуму, тело ловит ритм. Поначалу немного волнуюсь, но быстро отпускает – и вот я уже кайфую.
Перехожу на Footwork, делаю «шесть шагов», база на пятерку. Перехожу на Air Flare. Ох, мои ручки, держите меня, ноги в шпагате, делаю вращения, все как по книжке. Power Move сложный, но я справляюсь (спасибо восьми годам в айкидо, трём в брейке). Добавляю немного Twist и Swipes – фууууух. Хорошо, что я легкая иначе тяжело пришлось бы моим женским бицепсам и трицепсам. Возвращаюсь к Footwork, чтобы отдышаться, где там мои двенадцать шагов. Еще пара оборотов – и снова Toprock. Где нужно скольжу, где нужно прыгаю, не забываю о ритмике и пластике. Пора закругляться. Заканчиваю Air Baby Freeze, не особо сложно, но смотрится эффектно, и ухожу под хлопки и улюлюканье.
– Молоток, Улька! – хлопает меня по плечу Ваня.
Я улыбаюсь, но внутри – гордость. Да, я молодец.
Время пролетело быстро. Нас десять человек, так что между выходами можно перевести дух. Когда закончили, уже стемнело. Разделили заработок, начали собираться.
Я стою в сторонке, пью воду, пыхчу как паровоз. Пот течет ручьем, волосы мокрые, но я довольна. Ну почти. Если не считать, что мои ноги и руки сейчас подают сигналы SOS.
И вдруг – чья-то тяжелая рука ложится мне на плечо.
– Эй, пацан…
Этот голос! Медленно оборачиваюсь – и выхожу в осадок. Передо мной стоит ОН. Тот самый мужик (хотя какое там мужик, парень, причем красавчик), которому я помяла дверцу машины коленками и скейтом.
Я в шоке. По его лицу видно, что он тоже.
От неожиданности выплёвываю воду прямо на него. Он стоит, обтекает, весь такой лощёный красавчик… и теперь ещё и в моих слюнях. Новый тренд – «мокрый гламур».
– Ты следишь за мной?! – вырывается у меня писклявый вопль.
– Больно надо! Хотя разговор есть…
«Знаем мы эти разговоры!» – мелькает в голове. Обычно они заканчиваются фразой «а теперь заплати за ремонт» или «где твои почки».
Валить.
Срочно.
Брейкеры меня не сдадут, в этом я уверена. Но вот в своих ногах после пятичасового джема – нет. Я выжата, как лимон.
– У меня нет с тобой разговоров! Вали, дядя! – огрызаюсь, хотя сама чувствую, как коленки дрожат, а сердце вот-вот выскочит.
– Чегооо?! – он буквально закипает. Глаза сверкают, ноздри раздуваются – кажется, сейчас задымится. – Как ты меня назвал?!
Надо бежать. Только делаю шаг назад – а он хватает меня за рукав.
– Отпусти! – дёргаюсь, но бесполезно.
План Б: удар в колено.
Уже замахиваюсь ногой, но этот громила оказывается проворнее – отскакивает так, что мои короткие ноги достают только до его ботинка.
– Неа, братан, второй раз не прокатит! – ухмыляется своей белозубой улыбкой. Темная прядь волос свисает на лицо, в голубых глазах мелькает какая-то дичь.
Чёрт. Почему Москва такая маленькая. И что мне делать…
И тут озарение.
Собрав последние крохи сил, я упираюсь ладонями в его грудную клетку (твёрдую, как дубовая доска, чёрт возьми) и делаю резкий рывок назад с сальто!
"Господи, пусть получится!"
И – о чудо! Мой измученный тренировками и сегодняшним джемом организм послушно выполняет команду. Воздух свистит в ушах, мир переворачивается с ног на голову, и…
БАМ!
Мои потрёпанные кроссовки со всей дури встречаются с его гордым римским профилем. Раздаётся сочный хруст (надеюсь, это не перегородка), и алые капли украшают его футболку.
На секунду замираем. В его взгляде – шок, неверие и что-то ещё… Но мне не до психоанализа.
Включается режим чистой паники – адреналин бьёт в виски, в ушах звенит, все мышцы напряжены до предела.
Пока он соображает, что вообще произошло, я уже рвусь прочь с места преступления. Ноги несут сами – видимо, срабатывает древний инстинкт "бей или беги". В данном случае явно вариант номер два.
Бегу, как загнанная лань, петляя между туристами, обходя лужу (последнее, что нужно – поскользнуться сейчас!), перепрыгивая через какие-то коробки. Где-то сзади слышу крики его друзей: «Тим! Ты как?», «Ох**ть!».
Но я уже растворяюсь в вечерней толпе. Главное – не оглядываться… не оглядываться…
Хотя… наперекор собственному здравому смыслу я всё-таки оборачиваюсь в последний раз.
Картина маслом: Помятый красавчик стоит, запрокинув голову, зажимая окровавленный нос салфеткой. Его друзья суетятся вокруг. Но самое прекрасное – здоровенный детина в камуфляжной футболке, штанах цвета хаки и берцах колотит его по плечу, согнувшись пополам от хохота.
– Братан, тебя… тебя… – он буквально задыхается от смеха, – …эта креветка в кроссовках сделала из тебя кровавое месиво!
Его ржание разносится по всей Никольской улице, перекрывая даже шум толпы. Даже какие-то туристы начинают снимать это представление на телефоны.
Я задерживаюсь на секунду – ровно настолько, чтобы увидеть, как красавчик, всё ещё зажимая нос, посылает меня в воздух самым грязным жестом. Но в его глазах читается не злость… а какое-то дьявольское уважение.
Разворачиваюсь и растворяюсь в толпе. Пусть теперь объясняет друзьям, как девяностопятикилограммового мачо уложила на асфальт девчонка (хотя он об этом даже не знает!) ростом с пятый класс.
Глава 5
Фингал судьбы
Тимур
Парни гогочут, как будто я им запас анекдотов на год вперёд выдал.
Особенно старается Бодя – конченый тролль.
– Ты уверен, что у тебя МС по тхэквондо? – ехидно щурится он, размахивая перед моим лицом салфеткой с пятнами крови. – Может, всё-таки по шашкам? Или там… по вышиванию крестиком?
Ну прям Comedy Club. Мля…
Санек внешне сохраняет олимпийское спокойствие, но по дрожащим уголкам губ видно – еле сдерживает хохот. Особенно веселит его момент, когда пришлось рассказывать историю нашего «знакомства» с этой мелкой заразой.
– Ну так что, – давится смехом Санек, – пацан, получается, тебе снова "привет" передала? В прошлый раз – машинно-коленный, теперь – лицо-кроссовочный. Интересно, что будет в следующий раз? Может, стоит ракушку начать носить?
Марк, хоть и проявил подобие заботы, моментально раздобыв ледяное пиво для моего пострадавшего носа (откуда он его взял – загадка), тут же продемонстрировал свою истинную сущность, выдав перл:
– Да отстань ты от пацана, сам виноват!
О, великодушие!
– Браво, "адвокат дьявола"! – саркастически аплодирую. – Ты прямо ангел-хранитель, только почему-то на стороне оппонента!
В этот момент я понимаю весь масштаб катастрофы: нос разбит; репутация (если она вообще еще есть) растоптана хуже, чем газон у дома; вечер пятницы превратился в сеанс групповой психотерапии с элементами буллинга.
– Всё, идите нахер, – мрачно заявляю я, допивая пиво. Нос, конечно, не подарок, но могло быть и хуже – мог сломать. А так…
– О, – оживился Бодя, – Мы-то пойдем, да только кто тебя до дома проводит?
Вот ведь гад.
Достаю телефон, вызываю такси. Прогулка моя на сегодня закончена, как и мои шансы выглядеть прилично в ближайшие дни.
Как теперь в таком виде баб ловить? Придётся по старым запасам шарить.
В такси листаю контакты:
Светка – мимо. В прошлый раз устроила истерику:
– Тимурчик, ты так редко звонишь! Мне без тебя так одиноко!
Ага, «одиноко». Одиноко её кошельку без моего пополнения. Рестораны, шмотки, салоны – везде нужен спонсор. Я, конечно, не скупердяй, но баба должна хотя бы на суши себе зарабатывать, а Светка в последнее время как-то «недорабатывает». Искра погасла, страсти нет – даже пельмени разогреть лень.
Лидка – тоже мимо. И борщ варит, и котлеты лепит. Готовит «бомбезно», но есть нюанс – хочет замуж. Причём исключительно за меня. После каждого «романтического вечера» начинает:
– Дорогой, представляешь, какие у нас дети будут? Четыре сыночка и лапочка дочка! Все в тебя – высокие, крепкие, с твоими голубыми глазками!
Какие детки?! Какая лапочка?! Я на одного себя-то с трудом соглашаюсь!
Татьяна (мать её Олеговна) – полный атас. Дочь маминой подруги – это приговор. Один раз в кино сходили, а теперь она мне практически каждый день пишет:
– Тимурочка, ты же не против, если я тебя Тимурочкой называю? Мы ведь так близки!
Нет, Танюш, мы не близки. Мы вообще не знакомы.
Настенька, Аллочка, Дашенька… Нет, сегодня этот «тройничок» мне не по зубам.
Вывод: Сегодня – женский детокс.
До дома долетаем минут за двадцать – ночная Москва к этому располагает. Водитель, судя по стилю езды, либо бывший гонщик, либо человек, у которого дома остался кипящий чайник – но мне не жаловаться. Чем быстрее, тем лучше.
Возвращаюсь домой с носом цвета спелого помидора и самолюбием, растоптанным в пыль. Что за абсурд творится в моей жизни? Этот пацан с весом меньше моего завтрака… Неужели это карма за все те бутылки, что я в молодости не донес до урны?
Ну серьезно! Он же такой щуплый – мне бы одного удара хватило, чтобы он пускал слюнки в нокауте. А по факту второй раз подряд слюни пускаю я.
Подхожу к зеркалу, осматриваю свой новый «фейс» – ни дать ни взять, боксер после 12 раунда с Тайсоном. Хорошо хоть пятница – есть целых два дня, чтобы вернуть себе человеческий облик. Иначе на работе меня ждёт триумф (и это очень мягко сказано). Весь такой лощёный, харизматичный, атлетичный (ну а что, скромность – не мой конёк), помощник начальника военной прокуратуры… И с носом, как у гориллы после особенно жаркой драки за самку.
На всю прокуратуру прославлюсь, да что там – на всю Генпрокуратору! Хохот разнесётся от Москвы до самой Хабаровской тайги.
От мрачных мыслей меня отвлекает мой боевой конь, то есть пес. Не просто собака, а верный страж, который, судя по всему, уже давно ждал момента моего появления.
«Все понятно», – мысленно вздыхаю я.
– Ну что, гулять? – спрашиваю у рыже-белого комка энергии, который уже вовсю крутится в прихожей.
Ответ очевиден. Хвост метёт пол, в зубах – поводок. – всё его существо орёт: «Хозяин, ну сколько можно тупить? Бежим уже!».
Натягиваю потрёпанное худи, кепку (чтобы не пугать прохожих своим «уставшим» лицом) – и мы вываливаемся на улицу.
Ночная Москва встречает нас прохладой и ленивым светом фонарей. Воздух пахнет весной. Над головой – серое небо, будто натянутое на каркас из проводов.
Пацан несётся вперёд, как торпеда, то и дело оглядываясь: «Не отставай, старик!». Он, конечно, не может пройти мимо каждого куста. То метит территорию, то нюхает следы других собак, то вдруг замирает, учуяв что-то невероятно интересное в траве.
Мы подходим к знакомой площадке для выгула собак. Сегодня в Серебряный Бор не тянет – слишком далеко, да и с такой физиономией лучше быть поближе к дому.
– А ну-ка, давай! – кидаю мяч.
Он несётся за ним, как угорелый, лапы мелькают, уши развеваются на ветру. Ловит, гордо возвращается, но отдавать не спешит – мол, догоняй сначала.
Мы с Пацаном – как супружеская пара после 20 лет брака. Всё выходные – не разлей вода. В воскресенье, правда, пришлось его бросить – зов природы оказался сильнее.
– Ну ты держись тут, – похлопал я его по холке. – Я ненадолго.
Пацан посмотрел на меня так, будто знал, что «ненадолго» – это минимум до утра.
Дело в том, что на утренней прогулке с Пацаном познакомился с бегуньей Викой. На удивление она не испугалась моего внешнего вида.
– Ой, а что это у тебя? —ткнула она пальцем в мой фингал.
– Демонстрация мужской силы, – брякнул я наугад.
– О, балдею! – засмеялась она.
Где она разглядела "мужскую силу" в синяке на пол-лица – загадка. Но факт остаётся фактом: не испугалась.
Я всегда был ценителем классики: высокие, длинноногие, с фигурой, от которой у мужиков скулы сводит, и с таким количеством мыслей в голове, чтобы хватило на выбор между "эспрессо" и "капучино". Идеал, одним словом.
Вика же была полной противоположностью.
Метр с кепкой в прыжке, но с такими аппетитными формами, что даже самый закоренелый сторонник модельной внешности задумался бы о смысле жизни. А уж её характер – это отдельная песня. Веселая, озорная, с искорками в глазах, которые явно намекали: "Скучно со мной точно не будет".
– Ну что, вечером кино? – неожиданно для себя предлагаю ей, поймав её заразительный смех.
– А давай! – она щурится, и я понимаю, что под "кино" мы явно подразумеваем что-то разное.
Заехал за ней.
Она открыла дверь в лёгком платье, которое оставляло простор для воображения, и я сразу понял: до кинотеатра мы не доедем.
– У меня дома есть Netflix, – говорит Вика, проводя пальцем по моему плечу.
Фильм мы, конечно, "смотрели".
Если быть точным, то успели оценить интерьер её квартиры: коридор (быстро), спальня (более детально), ванная (с элементами акробатики).
– Ты же говорил, что в кино хочешь! – смеётся она, когда мы наконец делаем паузу.
– Так это и есть кино, – отвечаю я, переводя дух. – Жанр – эротическая комедия. Рейтинг – 18+. Главные герои – слегка уставшие, но довольные.
Хорошая девчонка, понимающая. С чувством юмора. И, судя по всему, у неё действительно был безлимитный абонемент на все сеансы.
Возвращаюсь домой.
Пацан встречает меня взглядом, в котором читается: "Опять?"
– Не ревнуй, – говорю я, почёсывая его за ухом.
Глава 6
Сессия, военкомат и бумеранг судьбы
Уля
Выходные пролетели – не успела моргнуть. Пятничный инцидент я постаралась запихнуть в самый дальний угол памяти. Ирония судьбы – в миллионной Москве умудриться дважды наткнуться на человека, которого видеть не хочется. Кому расскажи – не поверят.
Суббота и воскресенье – марафон учебы. В понедельник стартует выпускная сессия в МССУОР №2. Три года я учусь на педагога по физкультуре и спорту, а мечта – поступить в Московскую государственную академию физкультуры и стать тренером по брейк-дансу.